что написано от мужского лица писалось во время того, как я вживалась в роль Нура)
Испуская дух империй, Не ожидая задатка, Он прожёг весь путь неверий, Сбив без остатка. Он стоит у двери, Выжидающе смотрит. Как на Голгофу вели Иешуа Га-Ноцри. -----------------------
Расчленяя душу на куски, он слушал хлюпающий звук. Так звучит тонущая совесть в багряно-красном рассвете. Так устало кричит беспробудный сон безумцев. Так уныло шепчет старик в начале всего. А он только слушал. И понимал. Понимал, что мёртв. Ничто не вернёт его к жизни. -----------------------
Чувствуешь сладкий привкус во рту? Он приторен, тонок и вязок. Это в конвульсиях бьётся последний вдох Твоего разгоряченного и мёртвого тела. Но умереть дважды невозможно. Нельзя умирать тому, кто уже мёртв. Тонкая нить жизнь изорвана… Зачем нам подбирать её волокна? -----------------------
Бренность дней оборвётся в один миг. Я создам мир на полуслове. Отдав за это твою жизнь. -----------------------
Я первый и я же последний. Я проклят и благословлен. Я дьявол в плоти, я ангел с нимбом. Я тот, кто породил жизнь, я тот, кто её отнял. Я один и я во множестве. Я дарую рай, и я же низвергну в ад. Только я смогу быть рукой, написавшей всё это. Только я смогу порвать листки истории. Но кто я? Я Новая жизнь в красном мареве заката. Смотри и не бойся, ибо глаза твои видят истину. Истину, которой нет. -----------------------
Пойду Королём? Или может Ферзём? А что если ладью поставить на карту? Конём не побить профиль твоих лиц. Поэтому я никогда не любил шахматы… -----------------------
Безмолвие – это не моё спасение. Раскаты грома не моя услада. Так, что остаётся мне? Ожидание. Запах больниц и хлора. Бессмысленные телефонные разговоры. И время… -----------------------
Собиратель людских душ вновь вышел на работу. Он слабо зажёг свет лампы в руках. Он начал то, чему его обязала природа. Он собирал, оставляя пустоты. Он вырывал, забывая про надежды. Он сжигал слабых. Он убивал сильных. Он не смерть, и он не жизнь. Он всего-то одиночество в вечности. -----------------------
Границы стёрлись в один миг. Нет спасения, нет помощи ниоткуда. Терять очертанье и падать. Падать вниз, насколько это возможно. Пропасть, вечность. Всё одно. Темнота лучший друг, поверь мне. Закрой глаза и усни, Стань вечным сновидением ночи, Дабы Левантинец развеял твой прах… -----------------------
Тихий шелест листьев. Далёкий нежный перезвон. В миг всё позабылось, Кто был, и кто есть он. И грусти в сердце не тая, Ведомые его тропой, Мы спускаемся туда, где тьма Покрыта вечной пеленой. Шурша, листва ведёт рассказ О том, как были велики Помысли его ума И дело рук его в крови… -----------------------
Окутанная в кандалы времени, Одинокая фигура в ночи. Она бредёт, сама не ведая куда, Не зная, чего хочет. Она одинока в своём странствии. Она ищет свой Путь. За шагом шаг. А после вереница Тусклых красных следов. Пьём до дна? Пьём это кровавое месиво! -----------------------
Играть со временем непрестанно. Вот в чём шутка природы. Он жаждал прекратить, но не мог. Он был вынужден. И он вынуждал. Ты не сможешь унизить, Пока сам не был унижен. Вот в чём шутка природы… Может настало время и нам посмеяться? -----------------------
Маяк сиреневой вуалью Глядит поверх своих очей, Предавшись пошлому терзанью, Сгорая в дымке от свечей. Понуро мчаться сквозь столетья. Непогрешимо встретить час, Когда сойдёт с листвы межлетья, Последний, О Великий, твой указ… -----------------------
Моё сугубо личное проклятье С уста, скатившись, полетело камнем вниз. Безумным пламенем ненастья, Погибнуть, взмывая гордо ввысь. Жить, на камнях умирая, Стучаться в прорехи Земли. Сдавать… все карты отдавая, А мы ведь не так уж далеки… От ясной степени заката, От красной пелены морей, От нежных вздохов, что у злата, Пускала ты в туманность дней… Мне жаль, увы, но мы погибли Ещё на позабытой плахе. Отдавшись миру за грехи, Продавшись на пустой рубахе… Я проклинаю, ветер сильный, Я умоляю позабыть, Что запах есть во мне могильный, Что есть, кого ещё любить… -----------------------
Быть человеком до конца, Сущее наказание. Даже проклятье с ним не сравняться. А ведь это больно… Тебя изъедает изнутри человечность. От неё надо избавится… И он избавился. Избивался до конца. Долой человечность! -----------------------
Смущаться, любить и погибать, В одно мгновенье понимать, Что жить так более нельзя, Пора вернуть в круги своя Часть мира, что ты отнял у меня, Часть сердца прожженного огня, Кусочек стали у оков, Рассветный час счастливых снов, Ты бросил, растоптал, убил Ты в сердце нож ко мне вонзил… Я жить так боле не желаю, Дай мне погибнуть, умоляю… !!! -----------------------
Едва улыбкою скользнувшей Ты подписала смертный приговор Иголкой в сердце, что кольнувшей, Погиб на полуслове мой укор, Ты в ночь глядела, Игры затевая, Ты сладость дней своих пропела, В дрожи ночной не умирая, Ты боль утраты, но в этом дело? Смотрю, маню вслед за собой, Гоняя тени вперемежку, Туманен прелести прибой, И радость нежной Белоснежки. О, Королева, будь, проклят день, Будь, проклят час, Когда по неосторожности увидел вас, Когда коснулся ласково заката, Когда губами чувство пригубил, Прошу отдайте мне оплату, За, что я у ваших ног, без сил… -----------------------
Я сковал тебя в тиски столетий, Одним дыханье погубил. Я рад, что нет между нами намёков, Нечистых сил, что пригубил Той тонкой сладостью вина, Разлились чувства на ярком небе, Как ляжет на меня вина, Погубленной в расцвете души… …но ты заслужила боль и отчаянье, Горестный день, и ясность покаянья. Жалость к тебе не дана, Страсть сгубила всё до дна. Я порву в клочки, желанье жить, Я лишь тебя хочу здесь погубить… -----------------------
Отчаяние моё привычное состояние, Оно родилось в тот миг, когда родился я. Мне уже не страшно одному. Я привык. Только пустота внутри немного пугает. Она служит напоминанием об одиночестве. А чего я боюсь больше смерти? Лишь то, что сам заслужил. А заслужил я одиночество… Клокочет океан под песчаным обрывом, От темноты меня разделяет один шаг. Или это иллюзия моего больного воображения? Я болен. Я умираю. Спасительное излечение только в её власти… -----------------------
Забывая о сне, Изнемогая усталость, Я шла по шершавой тропе. От меня ничего не осталось. Только ты помни, что было тогда, Когда были мы рядом. Что солнце завершило свой круг за года, Что, насладившись ядом, Мы уснули с тобой навсегда. И теперь пустые и строгие Рифмы побитых стихов. Смотрят на нас пустоногие Мысли отбитых часов. Мне страшно, я боюсь. Но мне никто уже не поможет. Я обессилено бьюсь… И слышу промозглый скрежет… -----------------------
Падать. Оставляя пятна. Бежать. Ведь смысла нет. Вся жизнь моя так непонятна. Пойми. Мне нужен твой ответ… -----------------------
Природа зла. Как невозможно скупо, плохо И я вместе с нею. Погибнуть во имя дождя. Улыбнуться последним капелькам заката… Постигнуть смысл добра… -----------------------
Мне никто не поможет отныне, Теперь я одна. Нет, того чувство в помине Что согревало всегда. Теперь стало чуточку грустно, И пламя погасшей свечи, Туманным, неслышимым руслом, Молило меня: «Не кричи!» Теперь я не плачу вдогонку Бессмысленной радости дней. И гладко всё, до жути тонко Излишне, но так веселей… Отныне я буду сильнее, Умнее, и всё же слабей. Я буду глядеть на мгновенье С тобой прожитых дней… -----------------------
Я утаила уголок вселенной. Минута слабости моей в ответ. Безличие твоё всё неизменно, А я так жажду канувших в невесомость лет. Дрожа от холода колючих слёз, Пытаясь выбраться из томного тумана, Я понимаю бессмысленность тех грёз, Что подарила тебе так безумно рано. Мне больно от тоскливых майских гроз. Они гремят над головой моей поникшей, Мне больно… ведь это не в серьёз? Скажи, что всё не так трагично! Я умоляю, забудь, прокляни тот миг, Когда нечаянно ступила я, И весь твой истинно прелестный лик, Манил лишь словом - «любимая». Прошу подари мне безмерность свободы, Простую вереницу каверзных невзгод. Я буду жить, считая год за годом, Вспоминая прелесть тех пустых забот. -----------------------
Я жду. Я вспоминаю. Я вновь и вновь всё умираю. Я жажду тебя и проклинаю… Я умоляю… Я забываю. -----------------------
Раскалённые перила, Чуть прогнутые мосты… Помнишь, я тебя любила? Или это был не ты?! -----------------------
Едва сомкнув усталые от горестей мечты, Я окуналась в безбрежную надежду, Я верю и лелею, что может ты Придёшь и спасёшь меня как прежде… Не зря же я столетья в миг сменяла, Ждала и верностью тебе клялась, Не зря тебя в упреках уличала, Моралью всех вокруг я попрекала, Не зря улыбкою всё обличала, Чтоб властью насладиться всласть. Я гордо флагом рею на причале. Безумному блаженству предаваясь, Я редко вспоминаю, что вначале, Любви и страстности в лицо не улыбаясь, Обещала сердце сохранить… Не обрываясь. -----------------------
Любила, люблю и буду любить, Так просто тебе сейчас говорить. Ты не видела слёзы потухших огней, Не трогала грёзы минувших прочь дней. Не слышала криков, раскатистый хор, Который сквозь мрак повелевал над тобой. Тебе не понять безумность надежды, Изношенность липкой и старой одежды… Её не бывалый горестный вкус, Как тропическо-сладкий, любимый арбуз. Все чувства палитру переживая Клялись мне, не думай, моя дорогая. Я жалко поверила в грустный рассказ, Жалела, что не так живут каждый раз. Но сказка так кончилась, и начался дождь Он брёл как безлико страждущий вождь Манил за собой и танцевал Свой танец разбитых у сердца зеркал Осколки летели в невинность дорог, В забытый богом туманный острог. Где души бродили, сбивая тропу, Где когда-то любили мы на ветру… И слушали песню осыпанных звезд, Игру фортепьяно в туманности гроз. Раскатистый грохот над головой. Последний мой вздох в тени луговой. Последняя капля скатилась… в низ… Упала со стуком на жёсткий карниз. А дождь всё идёт… идёт и идёт… Он молча душевную силу кадёт. Он вора в ночи, увы, не страшится, Уже ничего… никогда не боится. Я хочу как и он силу терять, И на небо глядя её вновь обретать, Не думать, не плакать, не умолять, А верить в потоки и чистую гладь. Верить в судьбу и в чудо рассвета, Верить в силу отшельника-ветра, Я верю, я верю, я говорю… А том, что никогда я не разлюблю…
Окутанная в кандалы времени, Одинокая фигура в ночи. Она бредёт, сама не ведая куда, Не зная, чего хочет. Она одинока в своём странствии. Она ищет свой Путь. За шагом шаг. А после вереница Тусклых красных следов. Пьём до дна? Пьём это кровавое месиво!
думала о том, зачем всё это... и как-то получилось
Голос тихо неизменно Шепчет тускло мне в ночи, Что было так необыкновенно… Как мило, глаз не отвести И рифмы шепотом ховущим, Манили в странные огни, Что на могильной тусклой кущей Горели в проблески зари, Они играли в прятки строчек, Пленили тёмной красотой, Они будили многоточье, Не продавая свой запой… Что есть поэт скажите мне? Простое фраз ли рифмованье? Или продажа по душе? Когда стихи не есть страданье? Скажите мне… не понимаю… Зачем писать, зачем искать? Нужны ли вам любви признанья? Сухие слёзы на прощанье? Или души моей терзанья? Я знаю точно, вам не нужно… Не нужно верить в чудеса, В мои безликие слова. Они лишь рифма. Они незвучны. Они пустая кладезь в темноте… Они напомнят вам о грусти, Что до сих пор живёт в моей душе…
Париж. Город мечта. Город романтики и любви, где каждая судьба важна и каждое утро необыкновенно. Париж. Город, в который я не мечтала поехать. Город, который навсегда останется для меня таинственной загадкой, пронизанной тепловатой тьмой переулков и криком кошек, под моим окном. Я не помню Париж хотя бы по одной причине, я боялась в него ехать, переступит границу. Боялась глупо… и непонятно почему даже мне самой. Но почему-то чувство страха засело внутри, словно я соприкасаюсь с чем-то большим, что поглотит меня, не моргнув даже глазом. Я не подозревала, с чем встречусь, кого увижу, что почувствую. Иногда мне было действительно безразлично, поеду лия я туда или нет. Пустое равнодушие и всё. Принимала как данность, не радовалась тому, на что многие тратили столько времени и сил. Я не жалела денег, которые были потрачены туда, не думала о проблемах, которые пришлось преодолеть прежде чем, мы смогли достать эти чёртовы билеты. Мне было абсолютно всё равно, и это состояние укоренилось во мне. Даже страх отступил, я просто ждала, стараясь не задумываться ни о чём. И вот настал день отлёта, он был довольно длинным, но я его не почувствовала. Может, потому что просто не помню его. Неделя в Германии. Не место описывать её, всё-таки я хочу написать о Париже… Я сошла с поезда и побежала по платформе, к первому же попавшемуся отверстию или что-то вроде того, я хотела увидеть Париж, откуда-то сзади мне кричали, на французском и немецком, чтобы я не толкалась, но мне было всё равно. У выхода столпилась много народу, была заставлено всё какими-то заграждениями, пропуская людей шеренгами, я не успела даже что-то сказать, как поток людей подхватил меня и понёс куда вперёд. Я слышала, как мама с папой зовут меня, а всё двигалась по течению, оглядываясь по сторонам, замечая выражения лиц не знакомых мне людей. Я всё пыталась хорошо их запомнить, ведь я больше никогда их не увижу. Все они были такими разными, непохожими друг на друга. Я не видела раньше таких лиц. У наших ашхабадских совершенно другое выражения лица, словно мы все с разных планет, и между нами непримиримое разногласие. Тут было столько людей, красивые девушки и юноши, нежно державшие друг друга за руки, пожилые люди, молодые мамы строгие мужчины, деловые женщины. У меня сложилось впечатление, что здесь собрался весь мир, очередь быстра продвигалась вперёд и я наконец оказалась на улице. В голову сразу ударил запах бензина и человеческого пота. Передо мной стоял грузный, невысокий мужчина, который по-видимому всё время потел. Через секунду он что-то крикнул стоящему рядом с ним парню и исчез. Вот так люди исчезают… Вы видите их всего лишь раз, а через секунду они переходят черту вашей жизни и соприкасаются уже с новыми людьми, так все люди в нашем мире взаимосвязаны, мы видим, друг друга, уходим и снова видим. Сменяются лица, костюмы, голоса. Произношения, но всё же остаётся одна черта, объединяющая нас – мы все люди. Я осматривалась, высоко задрав голову вверх. Вокзал со всех сторон обступили высокий здания, они были настолько старые и так сильно нависали, что я даже отступила на шаг. Мне показалось, что ещё чуть-чуть, и они упадут на меня, раздавят тем временем и жизнью, что они видели, теми людьми, которые в них обитали. Неприятное ощущение, и в тоже время очень волнующее. Позади меня послышались знакомые голоса, родители вышли. Мы заказали такси, в Париже они безумно дорогие. Я села в салон, дивясь электронному правлению и карте города, которая гнусавым женским голом подсказывала водителю, куда поворачивать. Я прильнула окну и впивалась глазами в каждое здание, пытаясь запечатлеть каждую штрих, чтобы когда-то вспомнить о них. Но уже сейчас я смутно помню, что видела тогда. Все здание были разные, но передо мной они мелькнули серой кучей, ничего не означающей и безликой. Я даже не сумела увидеть ту историю, которую скрывает каждый дом. Я просто смотрела, устало, щуря глаза, думая, что наконец я лягу спать, что у меня не будет так болеть больше спина. Я спала в поезде, но на меня нахлынула такая усталость, что даже не дотерпела до отеля и заснула просто на сиденье. Дорога была вымощена булыжником грязновато-серого цвета. Это меня удивило больше всего, я привыкла к серым асфальтированным дорогам, а здесь каждая дорога отдельная жизнь, отдельный путь в никуда. Мы довольно долго ехали до нашего отеля. Кончено, я не ожидала Ритца или Хилтона… но знаете он был лучше, чем это помпезная. Прожженная сигаретным дымом роскошь. Вы когда-нибудь чувствовали, что вот оно родное? Невысокое здание в несколько этажей нежно-персикового цвета, широкие двери, и прозрачное стекло. Внутри всё было тёмно-бордового цвета, за стойкой стоял африканец с кожей тёмной, как эбеновое дерево. Его белоснежная улыбка на таком чёрном фоне сверкала ещё ярче. Он приветливо разговаривала с нами, проводил к номеру. Коридорчики были очень узкими и тёмными, просто зелёный цвет так оттенял всю вокруг, что казалось, ты попал в какой-то неведомый мир. Мне отчего-то сразу вспомнился фильм с Одри Тату, где она играла турчанку, нелегально живущую в Англии и работающей в отеле, в котором незаконно проводили операции. Кстати, очень хороший фильм… Лифт был очень и очень маленьким, я удивляюсь как мы туда все поместились, в отличии от тёмного интерьера всего отеля, он был оформлен в золотистых тонах, на стенки каким-то образом сумели повестить картины, в под ногами был цветастый коврик. Просто, мило и со вкусом. Как все мы любим. Двери с шумом открылись, мы оказались на нужном этаже. Номер у нас был смежный, double room или что-то вроде этого. Казалось, вот настанет долгожданный отдых, ан нет, нет, настало время культурно просвещаться. Быстро подкрепившись, мы шумным гуртом направились на улицы. Решили обойти весь Париж пешком, ближайшая достопримечательность Триумфальная Арка. Перед этим мы заглянули в какое-то кафе, их было столько на улицах Парижа и кажется ничего кроме кофе там не подавали. Ритуал каждого парижанина утром выпить чашечку кофе, а если дома нет кофеварки? То рядом окажется милое и уютное кафе с катастрофически ужасными ценами и приятными официантами. Готовили там кстати паршиво, но мне понравилось. Сама атмосфера располагала к романтике… Знаете, что я скажу? В Париж надо ездить только с любимым человеком, только тогда вы полностью прочувствуйте, что значит для всех нас этот город любви, без глубокого чувства вы просто сунете голову в эту бездонную впадину, чему-то удивитесь, и вернетесь обратно размеренной жизни. А ведь так нельзя, Парижу надо признаваться в любви, каждый день, каждую секунду. Город-эгоист. О, да, Париж именно таков. Километры дорог, высоких и безумно красивых зданий, вокруг компактные европейские машины и приятный быстрый акцент, лица разные, французы арабы, но больше всего почему-то китайцев, как оказывается не только мы хотим прикоснуться к прекрасному. Меня удивляло, как люди живут в таких домах, одни потолки высотой метра в три-четыре, и решётки, тяжёлые старые, но не ржавые. Их каждый раз заботливо чистили и оберегали, словно эти железные жерди, как-то защищали жизни, живущих здесь людей. Много деревьев, и росли они аккуратно, как-то мозаично, повторяя заданный рисунок. Воздух здесь не пах бензином, он насквозь проникся стариной и тихим ожиданием. На фоне шума суетливых улиц слышался голос молодой девушки, может, наушники в плеере сломались, но я всё-таки слышала грустное пение, в котором сложилось перепутье всех пыльных дорог. Глосс был надрывным и очень напоминал Эдит Пиаф. В конце концов, я поняла, что музыка доносилась из-за распахнутого окна. Здесь любили хорошую музыку… Мы шли довольно долго, я почти устала, пока силуэт арки не становился всё отчетливей и больше, уже не помню, что именно переживала пока шла туда, смятение радость, удивления, mix up коктейль. В итоге, они старания были вознаграждены и мы уперлись прямиком в арку. Точнее в одну из колон… или «ног». Я не знаю, как это называется. Действительно Арка Триумфа. Она была изрешечена узорами, рисунками, скульптурами, наверное, её воздвигли в честь победы, на камнях были написаны чьи-то имена и фразы на французском или латинице. Кажется, там был и вечный огонь, как-то в памяти всё расплылось… Но Арка вызывала у меня хорошие чувства, было безумно интересно всматриваться в лики ангелов, изображённые на стенах, они были как живые люди, их глаза выражали эмоции, не свойственные простым кускам камня. Появилось ощущение, что сейчас они сойдут со своего пьедестала и бросятся в пляс. Их танец будет очень энергичным и жизнеутверждающим. Ведь Париж место энергичное, в нём всё бьёт ключом. Нет медлительности и тягучести, хотя спокойствие и умиротворенность не исчезли. Они до сих пор остались ведущими красками в пейзажи столицы Франции. Закончив любоваться, мы решили подняться наверх, очередь была внушительная. Но мы решили всё-таки пройти. Уже не помню, взяли ли за меня деньги или нет, с родителей точно взяли. Лестница была крута, и очень-очень узкая, подъём был долгим и мучительным. Через несколько минут голова уже сильно кружилась. Я через силу поднималась наверх. Казалось, что это лестница никогда не кончится, и я всю жизнь буду по ней подниматься и никак не достигну конца. Кончено, это всё было моё разыгравшееся воображения, и конца всё-таки я достигла. После подъёма я оказалась в какой-то комнате, там были что-то вроде экспонатов или чего хуже, помню, сувениры продавались, они были жутко дорогими, потом следовал коридор, на стене что-то висело, затем большая и тёмная комната, получается крыша, кажется между этими помещениями ещё была одна лестница, гораздо короче и более приемлемая для меня. Мы поднялись наверх, на площадке столпилось огромное множество людей, все прилипли к ограждению и жадностью смотрели на Париж. Я побродила вокруг, пытаясь понять, чего удивительного здесь находили люди, только потом решилась взглянуть вниз Я очень боюсь высоты и для меня это было целое испытание. Но оно того стоило. Париж с высоты птичьего полёта… Это надо увидеть, ведь тогда вы меня не поймёте, на минуту показалось, что это всего лишь вереница домов и дорог, толпы снующей внизу. Шумом машин и неясным отголоском времени. Париж – это живое существо, со своим мнением и суждениями, оно требует, капризничает как ребёнок и в тоже время жестоко и холодно наказывает изменников, подло решивших его предать. От него исходило бесчисленное множество дорог, он был сердцем этого мира, медленно бьющееся в унисон с моим. Это чувство было неописуемо красивым, оно было незабываемым. Я воспринимала этот город интуитивно, не думая об архитектуре, о грандиозности и помпезности сооружений. Париж – это не дома, отели и магазины. Париж – это не люди. Париж – это человеческие души. Это переживания тех, кто также как и я смотрели на этот город, в нутрии вё дрожало от странного нетерпения, предвкушения удивительного путешествия в сказку, которое нельзя повторить. Париж – это чувство превосходство и пустое непонимание, это мириады щелчков фотоаппаратом и радостные лица детей, когда они с радостным хохотом кидаются на громоздкую фигуру Микки-мауса. Париж – это стиль жизни, от которого нельзя отказаться, это мысли и действия, слёзы и боль. Это давно забытое ощущение новизны, ожидающе тебя на каждом углу. Париж – это весёлый пожилой таксист, который везет тебя домой, после тяжёлого, но такого насыщенного дня. Париж – это мы сами. Это то, что внутри нас. И за это Париж мы любим тебя…
Продолжение следует. Первый день в Париже. Первое знакомство с новым, раннее неизвестным мне миром.
я пишу очерк о Париже, конечно поздновато спохватилось, прошло столько времени, но мне захотелось, это мой первый день, точнее первая половина первого дня, скоро будет ещё, как вспомню и освежу хронологию
Shellist Прочитала о Париже =)) Очень интересно написано, сразу же захотелось побывать по Франции и увидеть все, что ты видела =)) Единственное, пройдись по тексту - есть несколько опечаток =)
Shellist Согласна, кстати Моника хорошая актриса=) хе у нее был роман с моим любимом певцом Мигелем Анхелем Муньозом о да и поет она не плохо=). Ибо пела в одном сериале. У меня даже песни есть .
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
занято Эванс) 
занято Леруа ) 
занято ^^ 
занято Фонаригом) 
занято Эванс) 
.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума