Холодный вечер опускался над озером неохотно и как-то даже неловко. Тени лениво скользили по земле, отвоевывая у света все новые и новые территории. Лучи солнца, бегущего на запад, играли на огненной листве кленов, оставляя кровавые отблески на ровной глади воды, которая лишь изредка покрывалась рябью, когда еще один резной лист опадал с ветки. В воздухе пахло вербеной и мятой, чей аромат давно распространился за пределы чайного домика. Девушка в белом плаще с высоко поднятым английским воротником стояла у деревянных перил беседки. Она слышала его шаги по настилу мостка и скрип ступенек, которые вели в беседку. Она знала, что мужчина, которого она ждала, уже стоит в метре позади. Он пришел вовремя, как и обещал. Она не знала, зачем он позвонил. Они собирались встретиться только на следующий день. Но когда она покидала своих деловых партнеров, на экране мобильного высветилось его имя, и она посчитала нужным ответить. Разговор был холодным, колким, как ветер, который теребил сейчас полы ее легкого плаща и подол платья. Он ничего не сказал, только что хочет встретиться. Любование листвой… Глупо. Хотя… что ни говори, но он все равно был романтиком. Пусть и скрывал это от самого же себя. Очередной порыв сорвал с ветки два листка и закружил их в медленном танце падения. Они упали на воду рядом, как и многие другие до них… - Ты пунктуален, Шиноби, - она даже не обернулась. Белая Принцесса любовалась парой листьев, лежавших теперь на воде. Сад Имперской виллы… Сюда стекались толпы туристов. Особенно в конце ноября, чтобы полюбоваться осенним разноцветьем листвы. Только в толпе туристов можно было попасть сюда. Либо же обладая в запасе парой-тройкой выгодных знакомств. Не удивительное дело для тех, кто состоит в Клубе Адского Пламени.
Пост написан исключительно под душераздирающий саунд Наруто, меня в последнее время эта музыка начала в жуткий депрессняк вводить
Забыт тобой. Овладеть бы и мне умением Легко забывать. Но, как ты, мое сердце жестоко — Подчиняться, увы, не желает.
Он поднял воротник пиджака и засунул руки в карманы. Было прохладно, уже и ноябрь успел наступить, но здесь в Киото, казалось даже само время остановилось. Шиноби любил Японию, срану Восходящего солнца, сливовых дождей и вечно цветущей сакуры. Он прожил здесь не один год после того, как покинул отсовский дом. Любил подниматься на холм, он мог часами сидеть вот так под пихтой, где можно было спокойно отдохнуть от цивилизации и полюбоваться на плавные изгибы вершин, ежеминутно меняющих оттенок во время заката. Он ждал пока самый последний лучик не исчезал за горизонтом, а затем бродить по сумрачным тропинкам под трели сверчков. Загадочный мира востока во всём его многообразии...Незабвенно пели цикады, в воздухе кружили листья и лепестки сакуры. Свет высоких фонарей из рисовой бумаги мягко падал на цветы, которые в огромном количестве росли тут и там, японцы большую часть времени всегда уделяли именно растениям и уходу за ними, поэтому хотелось смотреть на эту неземную красоту не отрывая глаз, но взгляд Шиноби сейчас сверлил лишь спину Фрейи. - Otohime.1 - руки за спиной, низкий поклон, как того требовал японский обычай. Что бы не произошло, правил никто не отменял, да и молодой человек никогда не был грубияном. Столь оффициальное обращение свидетельствовало о том, что разговор будет серьёзным. Нет, конечно, он и раньше называл Фрейю принцессей, но тогда это было нежное, ласковое обращение, сейчас же всё это было произнесено слегка суховатым голосом. Она не обернулась, она не знала зачем ему понадобилось с ней поговорить. Лучше бы Шиноби не узнал ничего, лучше всё было так, как есть, оставаться в неведении было для него самым оптимальным вариантом, ибо ему стоило огромного труда после всего позвонить Фрейе и назначить встречу, да ещё и явиться, зная, о чём пойдёт речь. Какие всё-таки женщины коварные существа, тем более те, которые страше на несколько лет. Разумеется, в свои 20 лет Шоу не был большим профессионалом по части женщин, поэтому поступок Йенсен ранил его в самое сердце, оставив неприятный осадок в юношеской душе, но...он был слишком горд, чтобы признаться в этом, она об этом никогда не узнает, Шоу об этом позаботится. Возможно, повернись она к нему сразу, юноша не смог бы с такой лёгкостью поставить вопрос ребром. Её глаза, открытая улыбка, звонкий смех - он то, дурак,был уверен, что всё это лишь для него, предназначено только ему. Любил ли он её? Даже, если любил, то ревновал ещё больше. - Do site?2 - простой вопрос, без предисловий и лишней болтовни. Ему хотелось знать. Вот только каким будет ответ? Если она сама не скажет, он выбьет из неё то, что так хотел услышать. Изменить ему с его же отцом, она должна была знать, в какое бешенство он придёт, если узнает, неужели она надеялась, что это останется тайной. И это в Клубе то! Ха!
Otohime (яп.) - принцесса Do site? (яп.) - почему?
Темнело быстро. Луна величаво всходила на свой небесный трон, чтобы утром с позором бежать, уступив его Солнцу. Сейчас же дневное светило спешно покинуло небосвод. Фонари нежно освещали имперский сад. В призрачном свете все казалось еще более легким и воздушным. Ветер окутывал ее своими колкими объятьями. Дыхание вырвалось белесым облачком пара. Было холодно. Девушка наконец-то обернулась. Что-то ей подсказывало, что разговор будет не из легких. Усталость давала о себе знать, но еще вопрос, от кого веяло большим холодом. Шиноби сейчас, казалось, был совсем чужим. - Nani? Shinobi-kun, wakarimase, - эта его привычка говорить на японском порой казалась ей милой. И она ему подыгрывала. К тому же, чтобы общение с деловыми партнерами проходило более успешно, она просто обязана была знать хотя бы основы. Ведь если тебя за глаза назовут стервой, ни один здравомыслящий переводчик, желающий сохранить себе жизнь, не будет переводить это дословно. – И пожалуйста, по-английски. Было в его глазах что-то, что пугало ее, но она все же подошла ближе и коснулась тыльной стороной ладони его щеки: - Я скучала.
Nani? Shinobi-kun, wakarimase. (яп.) - Что? Шиноби, я не понимаю.
Право, приятно, Когда развернёшь наугад Древнюю книгу И в сочетаниях слов Душу родную найдёшь, но Что-то другое упустишь...
- Мой английский с годами становится всё хуже, - в сторону произнёс Шиноби, но всё же перестал говорить по-японски. Он уже даже не помнил, когда последний раз говорил на языке Соединённых Штатов, Страна восходящего солнца оказала на молодого человека довольно сильное влияние, он никогда не замечал за собой, когда переходил с языка на язык. Шоу-младший на мгновение умолк, наблюдая за луной, полнолуние, здесь она казалась больше, гораздо больше, чем в мегаполисе. Она казалось огромной...Некоторое время он продолжал всматриваться в звёздное небо, это его привычка в самые серьёзные и ответственные моменты мыслями уноситься далеко-далеко была известна всем. Большинство людей это раздражало, а Шино только тянул время, словно так готовился к предстоящему разговору. Он слегка отпрянул назад, когда почувствовал прохладную ладонь Фрейи на своей щеке, Шиноби закрыл глаза, как ему не хватало этих прикоснований, каждую минуту, каждую секунду он не переставая думал о ней, так стремился заполучить её, и вот теперь принцесса ускользала от него, словно вода сквозь пальцы. А в двадцать лет это было крушением всего, это было катастрофой. Юноша сжал ручку Йенсен и с явным сожалением внутри, но с полным безразличием снаружи, отвёл её в сторону. - Так скучала, что коротала вечера в постели моего отца? - ему показалось, что эта фраза прозвучала слегка грубовато, но это было правдой, и Шино не имел привычки долго ходить вокруг да около, он всегда говорил напрямик. - Только не надо отрицать, в КАПе только об этом все и говорят. - грустно произнёс молодой человек, для решимости поджимая губы.
Комментарии насчет английского Шиноби Принцесса решила придержать при себе. Проблема произношения и отвыкания, по-видимому, была сейчас самой незначительной. Но с чем связаны такие перемены в юноше, девушка понять пока не могла. Шиноби подолгу пропадал в Стране Восходящего Солнца. Не было ничего удивительного в том, что Фрейя, особо не обремененная чувством верности, стала искать утешения в других объятиях. Однако она могла открыто признаться самой себе, что скучала по прикосновениям младшего Шоу. А сейчас… такой холод таился в его взгляде, что мурашки бежали по коже Принцессы. Рука в его руке, но ни толики нежности. Было больно. Он не проконтролировал. Она стерпела. Лишь проследила взглядом за тем, как он отвел ее ладонь от своего лица. И вот наконец-то правда вопросом сорвалась с губ, задрожала в мерзнущем воздухе осени и оборвалась в тишину. С минуту - молчание. Смысл оправдываться, если он знает намного больше, чем было на самом деле? Слухи путешествуют быстро, обрастая многочисленными подробностями и пикантными деталями. Смысла не было. Она смотрела на него, а в глазах уже сверкали кристаллики льда и равнодушия. Он привязался к ней. А она… Она не хотела, чтобы он знал о ее привязанности. Тишину пришлось нарушить хотя бы ради приличия: - Что бы я сейчас ни сказала в свое оправдание, ты будешь считать это ложью. Но я не считаю необходимым мне оправдываться перед тобой, Шино. Мы взрослые люди. Трагедии не случилось. Никто не умер, - она надеялась, что ее внешнее спокойствие скроет тревогу внутри.
Отправлено: 13.04.09 16:36. Заголовок: Она была права: чтоб..
Она была права: чтобы она не сказала ему сейчас, он бы счел это оправданием. Дешевым, низким и недостойным. Ни его, ни ее. К чему лишние слова, когда и так все понятно? Шиноби вздохнул: почему из всех возможных вариантов именно его отец, почему не кто-то другой? Где-то в глубине души он может и понимал это "почему", однако Шоу никогда не сможет принять и простить такого предательства. Он ненавидел своего отца настолько, насколько позволяет диапозон человеческой души ненавидеть живое существо, а Фрейя...Фрейя играла в двойную игру. Играла его чувствами, его доверием. А на земле осталось не так много людей, которым Шино мог довериться, частично раскрыться, и вот чем она ему отплатила. Нет, он не жалел ни о чем, жалеют лишь глупцы, ему было не по себе от того, как просто он купился и как долго верил в происходящее, а теперь - насмешки в КАПе, косые взгляды и Себастьян, который в очередной раз показал свое истинное отношение к сыну. Идиот...привязался к женщине, сам толком ничего не понимая и не зная, ее в том числе. Пошел на поводу у молодости, игры гормонов и неожиданного влечения. А теперь придется вырвать эту привязанность, растоптать и развеять, словно не было никогда. -Никто не умер, ты права. - а мог бы. Пока Себастьян жив, он не перестанет портить ему жизнь и вмешиваться в нее, даже сам того не желая. Называйте это роком или кармой, но им обоим не место на планете Земля, Шиноби это давно понял - может отца и не беспокоило наличие нелюбимого сына, строящего свои козни в тени, а вот самого Шино очень даже беспокоило. Делить с ним власть, деньги, богатство еще куда ни шло, но женщину... -Скажи мне, Фрейя, ты любила его? - совершенно серьезно отозвался молодой человек. Грубость, сквозившая в предыдуших словах, грусть, искрившаяся в глазах, все куда-то испарилось, сейчас он больше напоминал каменное изваяние без эмоций и реакций, с единственным желанием, узнать ответ на вопрос, от которого будет зависеть многое. Например, насколько жестокой будет его месть. Или насколько маленькой станет возможность их примирения. Зная Шоу, в благоприятном исходе приходилось сомневаться. Такие вещи он не прощает. Просто не умеет. Неожиданно поднялся ветер: несильный, но весьма ощутимо развевавший их волосы и полы платья. Он ненадолго прикрыл глаза, наслаждаясь прохладой - он любил ветер, который дарил ощущение свободы, странного умиротворения и гармонии с самим собой, которой так не хватало сейчас. Оказывается, как просто разрушить любые отношения.
Шекспир сравнил жизнь с театром и сделал это абсолютно полноправно. Театр... игра... каждый играл как умел. А у Фрейи Йенсен были чуть ли не самые лучшие учителя. Почему Себастьян? А почему бы и нет? Мужчина знал, что ему нужно в жизни, добивался этого, ставил новые цели. Он не прожигал жизнь как все остальные. Для него в ней был смысл. И... в отличие от Шиноби он был рядом. Принцы хороши тогда, пока ты точно знаешь, что они станут Королями. А пока правит кто-то другой, не грех найти счастье в его объятьях. - Мы не умеем любить, Шиноби, - спокойно проговорила женщина в ответ. Неужели он думал услышать что-то иное? Неужели думал, что она будет с ним? Неужели до сих пор не усвоил простых правил жизни, согретой Адским Пламенем? - Нам не положено любить. Это слабость, которую никто из нас не может себе позволить.
Отправлено: 01.05.09 23:00. Заголовок: Для него это послужи..
Для него это послужит хорошим уроком. Когда ты молод, неопытен и пытаешься мириться с тем, что отец дышит тебе в затылок, но все равно оказывается на шаг вперед, ты можешь совершать ошибки. Потом нет. Слишком юный возраст, чтобы зачерстветь в одно мгновение, закрыться, перестать чувствовать и ощущать - ведь против эмоций трудно что-либо противопоставить. На ошибках и правда учишься. На горьком опыте закаляется сталь - через пару лет, возможно, он все будет вспоминать с усмешкой, что был молодым дураком, "зеленым" студентом, который не смог удержать свое либидо в штанах, и в итоге попался. Но все это будет позже, через пару лет, когда он вдоволь посмеется над собой и своей глупостью. -Не обобщай, пожалуйста. - сухо отозвался Шиноби, смотря куда-то вверх и в сторону. -Если мы не можем себе это позволить, тогда и никто не может, и ради чего вообще все это? - тогда о любви у него были иные представления, подобно ярким картинкам в детских сказках, они всплывали перед глазами и заставляли верить в то, что это реальность, и он, Шино, сможет ей овладеть. Господи, какая нелепость! -Не знаю, зачем я вообще позвонил. - теперь он и правда не знал. Какой-то тупик вопросов и ответов, невысказанных слов и холодных фраз, и Шиноби не Себастьян, он прекрасно это знал.
Отправлено: 29.10.09 21:20. Заголовок: I died today and you..
цитата:
I died today and you didn't care you never looked back how could you say that you cared
For all that I gave this is what I get, you took my heart and destroyed it
When all my pleasures turned to pain, I built a wall made out of shame
My world came crumbling down because of you, but what hurts the most is I believed you would be true.
- Прости меня, - промолвила женщина, пытаясь спрятаться за высоким воротником своего плаща. - Меньше всего на свете, я хотела сделать тебе больно. Ты этого не заслужил. Откуда взялась эта теплота в голосе? Почему она решилась сказать это? Нет, она сказала правду. Бедный, бедный мальчик. Она поступила с ним так, как поступала и раньше. Но с другими. С теми, кто ничего.... Ну абсолютно ничего не значил. А Шиноби... Он... - Шино, - Белая Принцесса сделала шаг навстречу, - ты был прав, что позвонил. Этот разговор должен был состояться. И знаешь, я даже рада, что ты узнал об этом. Не придется больше врать, притворяться. Я... прости. Что ни скажи, он все равно не поверит... Не поверит... не поверит... Первый человек, который действительно полюбил ее. Искренне, слепо. Просто полюбил. Увлекся и сам не заметил. А она сделала все, чтобы снова остаться одной. Может быть, так лучше? Зачем она ему? Смысла в этих отношениях не было. Ну, было приятно. Тут она спорить не собиралась. Но... Почему же тогда ей стало так грустно?
Отправлено: 30.10.09 01:08. Заголовок: Мог ли он поверить в..
Мог ли он поверить в ее слова? Мог ли дать ей второй шанс? Вряд ли. И то. и другое было невозможно. Она не просто предала его, но еще и обманула. А теперь просила прощения? Ха! Он, что, похож на последнего глупца, который после нескольких грустных улыбок и милых слов готов растаять и забыть все на свете? Фрейя Йенсен его плохо знала, или делала вид, что плохо знает. Теплота в голосе, искренние признания. Естественно, это больно резануло слух, Шиноби дернулся и повел плечами, словно от удара. Чтобы он не говорил, чтобы не делал, но ненависть еще не успела полностью заместить собой то прекрасное и светлое чувство, что он когда-то испытывал к женщине. Костер любви горит не так уж быстро, и даже пепел способен больно ранить. Можно сколько угодно притворяться, что тебе все равно, что тебе не важно, но Шиноби не робот и не машина, у него есть чувства, которые сейчас трепыхались и бились в предсмертной агонии. -Простить тебя? А ты бы сама себя простила? - отозвался Шино и посмотрел на женщину, которая теперь стояла слишком близко к нему. -Меньше всего хотела, но сделала. При чем очень, и, честно, я не вижу особенного раскаяния. Будь у тебя выбор, вернуть все назад, ты бы сделала все точно также. - он не спрашивал, он утверждал, он был уверен в этом. Откуда? Да просто чувствовал, не иначе. А еще...все эти объяснения ни к чему хорошему не приведут. Это было понятно еще в самом начале. -Хватит... - он поднял вверх руку, словно пытался остановить Фрейю. Ее "прости" и то, каким голосом она это говорила, задевали струны в его душе. Невыносимо. -Не знаю, я уже ничего не знаю. Все напоминает одну сплошную ошибку, и мне лучше уйти. - он отступил на шаг, затем еще на один. Он должен был развернуться и уйти, но почему-то не делал этого. Шоу ждал чего-то. Вопрос "чего"? Чтобы Йенсен сказала "да, иди", или может попросила остаться? Кто знает... Очередной порыв ветра налетел откуда-то издалека, растрепав их волосы, и обдавая приятной, вечерней прохладой. Символично, не так ли?
Отправлено: 30.10.09 09:39. Заголовок: - Нет, не простила. ..
- Нет, не простила. Может быть, не смогу простить никогда, - обронила она, глядя на листву на темной поверхности. Темнота давно бы окутала их, но разве заметила она? - фонарики, украшавшие имперскую виллу днем, сейчас освещали ее мерцающим вечерним полусветом. Ветер, такой же неверный в своем нраве, как и люди, играл кленовыми листьями-звездами, подгоняя их к краю берега. К обрыву. В водный плен. Утонуть. Сбросить с себя остатки чувств и не мучиться. И не мучить. Просто уйти. Сделав вид, что не больно отпускать единственного, кого... любила? единственного, кто... любил? - Ты прав. Как и всегда, - прошептала Принцесса, не в силах вновь посмотреть на Шоу младшего. Мальчишка. Он заставил ее, Белую Принцессу, чувствовать себя слабой и беспомощной. Она сама виновата. Она не сможет простить себя. Никогда. Вербена и мята. В чайном домике все еще были гости. Они разойдутся только под утро. И никогда не узнают, что случилось здесь и сейчас, в этой беседке у озера. "Ты научишься гореть в пламени, мой Шино. Оно никого из нас не отпустит. Мы либо сгорим в нем, либо погибнем в его славу. Может быть, ты больше не полюбишь. И так будет лучше для тебя. Нам нельзя любить. Любовь - удел людей. Мы нелюди. Мы - члены Клуба Адского Пламени. Нам нельзя быть слабыми. А любовь - самая большая слабость. Она делает нас слепыми. "Видишь, Шино, ты даже не заметил кинжала в моей руке. Ты был слишком наивен, слишком слеп. Прости меня. Каждый живет, как умеет. Я не знаю другой жизни. Я не умею любить. Меня не научили этому. Теперь и в тебе есть толика Пламени, которое объединяет нас всех. Только Пламя наше все равно что лед. Оно холодно. Оно сжигает все изнутри и оставляет только холод. Уголья внутри не тлеют. Они замерзают. И мы становимся теми, кем нам было предначертано стать самой Судьбой. Я вижу, Шино, ты хочешь уйти. Но ты еще ждешь, что что-то можно изменить. Но это не нужно тебе. Ты поймешь, что твоя любовь ко мне - просто урок. Жестокий, но необходимый. И ты не забудешь. Ты будешь ненавидеть меня. Ты имеешь на это полное право. А я... Я никогда не прощу себя за то, что сделала тебя тем, кем тебе суждено было стать. Когда-нибудь ты станешь достойным преемником своего отца. Прощай, будущий Король. Урок окончен. Мне действительно.... очень жаль." Она просто смотрела на него. Ничего не говоря. Это было не нужно. Все, что она хотела сказать ему сейчас, Фрейя Йенсен напишет ему в письме. Которое он, скорее всего, не прочитает. Сожжет. Выбросит. Она не узнает этого. Но письмо... она отправит его завтра утром. Прежде, чем улетит обратно в Нью-Йорк. Они оба еще не знают, что где-то год спустя на одной из вечеринок они вновь встретятся. Что ненависть и сожаление не дадут им пройти мимо. Почему-то. Он уже будет Королем. Она так и останется Принцессой. Фрейя, ты никогда не запомнишь. Нельзя играть с Королями... Они еще не знают, что на следующее утро после той встречи они вновь проснутся вместе. Молча оденутся и уйдут, ни проронив и слова. Он никогда не узнает, что станет отцом...
Молчание. Его нерешительность. И... Женщина сделала шаг, еще один, еще... Их плечи соприкоснулись. - Ты имеешь право ненавидеть меня. Но ты не имеешь права забыть этот урок. Еще один шаг. Неуверенный. Ей так не хотелось уходить. Ведь это означало, что... это будет конец всему.
I'm falling apart, I'm barely breathing With a broken heart that's still beating In the pain there is healing In your name I find meaning So I'm holdin' on I'm holdin' on, I'm holdin' on I'm barely holdin' on to you (c) Lifehouse "Broken"
Он хотел бы выжечь все то, что чувствовал к ней. Хотел бы выбросить, утопить на дне океана, затоптать, забыть, не вспоминать, стереть, убрать в долгий ящик - что угодно, лишь бы перечеркнуть это прошлое, которое теперь представлялось ему неким позором. Да, Шиноби был счастлив с ней: пускай недолго, опрометчиво, стремительно и слишком сильно, но был. Каждую минуту Фрейя дарила ему 60 секунд света, и даже в те моменты, когда его глаза были закрыты, Йенсен была с ним. Назовите это безумием, любовью или просто зависимостью - неважно, смысл от этого не поменяется. Душа и сердце Шоу были искалечены еще давным-давно в детстве. Нелюбимый, нежеланный сын, мальчиком он столкнулся с такими трудностями, что большинству людей на земном шаре и не снилось, а он их пережил и справился с ними, чтобы в последствии высоко поднять голову и сказать "да, я смог". Он никогда не любил и не был любим по-настоящему до встречи с женщиной. Ирония судьбы? Быть может, но, кажется, звезды продолжали насмехаться над ним, раз позволили разделить это чувство вместе с ненавистным отцом, которого Йенсен тоже любила...кажется. Было ли происходящее испытанием на прочность, он не знал. Но в душе был практически уверен, что если это оно, Шиноби его провалит, даже не задумываясь. Молчание, ветер, сумерки, тусклый свет, падающий под ноги - у них была лишь эта ночь, и больше ничего. Остальное должно будет умереть, не иначе. Но как же он ошибался, если думал, что это их последняя встреча и его последние сомнения. За свою нерешительность он проклинал себя. Душевные колебания, словно маятник, отмеряли его силу - тудух, тудух, и хотя это больше должно было походить на удары сердца, это было другое. Любовь. Она корчилась в предсмертной агонии, не желая умирать, не желая уходить, не желая забывать ничего из того, что было. Хорошего ли, плохого - неважно. Любовь мечтала жить, несмотря на всю боль и предательства. Она умоляла о втором шансе. Умоляла, как никто никогда не будет в этой и жизни...и что? Они стояли почти вплотную: рука Шоу, будто раздумывая, взметнулась вверх, касаясь щеки Фрейи кончиками пальцев. Расплавленный бархат, теплый, живой и такой родной и чужой одновременно. Интересно, Себастьян тоже так делал? -Ненависть тоже нужно заслужить... - глухо отозвался Шино. Зачем он стоит здесь, почему не уходит? Секунда, вторая, третья. Колебание, мелькнувшее в глазах, длилось недолго. Он осторожно наклонился вперед и коснулся сухими, обветренными губами губ Йенсен. Стирая слова. забирая клятвы. Это не было жестом романтизма или началом чего-то нового. Как раз наоборот - это было началом конца, их конца. Точка в отношениях, которые были обречены на провал. Грустно? Быть может. Но только неудачники жалеют о содеянном. -Прощай, Фрейя. - он резко, почти грубо отстранился, почти оттолкнул от себя женщину, и, разворачиваясь на пятках, быстро-быстро зашагал по дорожке, ведущей к вилле. Не оборачиваясь, не дыша. Не думая. Через несколько мгновений его силуэт растаял в темноте. Вот такой вот бывает молодость...
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 2
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума