Стоял пасмурный день. Сначала шёл ливень, который постепенно переходил в обычный проливной дождь с ветром. Он разносил мокрые листья спиралью по дороге-серпантину вверх в сторону замка. Пока проезжающий автомобиль не снёс их. Серо-синий цвет, тонированные стёкла и блеклые фары шевроле без труда превращали его в несущегося в сумерках монстра со свтящимися глазами.
В салоне играла музыка с мощными басами на колонках, но Кросс её не слышал, ему казалось, что он едит в тишине. Джулия молчала всю дорогу, он тоже предпочитал просто смотреть вперёд на дорогу через мокрое стекло, в которое барабанили капли. Монотонно работающие дворники так напоминали маятник и время. Время не имело для экстерналов существенного смысла – эффект от вечной жизни, иллюзия обмана. Он не был им полностью. Экстерналы, как и обычные мутанты, не способны представить себя обычными людьми, им даже такое ощущение в снах не снилось. А он был именно таким когда-то. Им многое не понять. Они никогда не чувствовали боли, например. Не обычных мимолётных чувств, а настоящей боли, такой, от которой пропадает голос, и ты не можешь кричать. Кросс знал, что это такое ещё с Бастилии. Когда ты ради того, чтобы избавиться от оков, вынужден вывернуть свои собственные плечи и суставы, зачем снова их вправить. И когда холоднокровно подносишь скрученный фитиль зажатому пороху, чтобы сбросить кандал, закрываешь глаза и знаешь, что цепь разорвёться, и готовишься получить осколками металла по рукам. Потом часами ползаешь по узким туннелям в темноте, каждый раз вздрагиваешь, когда натыкаешься на стену, молишься всем святым и духам о том, чтобы это только не оказался тупик, и лихорадочно начинаешь искать поворот. Когда не находишь его, проклинаешь всех и вся, издаёшь истошный вой и отчаянно изо всех сил бьёшь кулаком... кирпичи медленно смещаются... пропуская тоненькие лучики света... Далее идут жаркие битвы, где встречаешь свой первый штык, успеваешь только понять, что главное успеть повернуться так, чтобы он скользнул по рёбрам, а не прошёл между ними и разломился там. Каждый шрам давно восстановился, но они продолжали витать где-то рядом, их отглоски жили в бластах Кросса, как обратная сила, отдача на его врагов. Полученный бесценный опыт делал его сильнее.
Обладая вечной жизнью, в отличие от других экстерналов, он не был неуязвимым, его можно было убить или уничтожить. Кросс знал об этом и принимал как должное. В конце концов есть такие вещи, за которые стоит умереть, и такие ситуации, когда иначе не победить. Только как начинаешь по-настоящему ценить жизнь, каждый её момент.
Эти капли, летящие на стекло. Они всегда напоминали такой же дождь, который он наблюдал через крохотную бойницу перед побегом из Бастилии. Он же шёл ночью перед Ватерлоо. Он же привидился из града пуль английских гренадёров и облак кортечи их пушек. Он мог сбежать в тот день, отступить или сдасться в плен. Вместо этого гвардейцы Наполеона все как один приняли решение сохранить клятву и умереть на поле сражения плечом к плечу. Он был среди них. Чтобы начать новую жизнь надо убить старую. Если бы Ричард не пал тогда, никогда бы не активизировал свои способности и не дожил бы до сегодняшнего дня.
- Он мёртв? – Джулия первой нарушила молчание и переглянулась в зеркальце заднего вида с боссом. - Да. – Кросс открыл бардачок и сложил туда добытую шкатулку. – Ты будешь должна сделать всё возможное, чтобы об обстоятельствах его смерти ни узнал никто, кроме тех, о ком я лично сообщу. Передай Гарнэту и остальным. Он не жалел о содеянном. При том, что не существует объективного добра и ла, Будро был преступником и негодяем. Он забрал то, что ему не пренадлежало, и имел наглость полагать, что ему всё сойдёт с рук, он мол выйдёт сухим из воды. Как бы не так. Только не с ДСА, они находят всех рано или поздно. Он прекрасно знал, к чему это приведёт.
Flashback. 3 часа назад. Тайный филиал Гильдии Убийц.
- Думаешь, это так легко? Ты не знаешь , с кем связался! – Мариус гевно смёл пару тарелок со стола и соскочил со своего кресла-трона. Он вёл себя как король в своей крепости. Глава гильдии явно не хотел казаться ущемлённым, поэтому агрессивно рявкнул и демонстративно приподнял низ рубашки, открывая висящую кобуру на поясе. - Твоя самая большая ошибка. В таком месте, как здесь, финал может принять сам знаешь какой оборот. – Кросс произнёс это на французском и и с вызовом оглядел всех в комнате. Подручные Мариуса тотчас как по команде поднялись и повытаскивали оружие, направив на вампира. Джулия, стоящая сзади в дверях тоже приготовилась, но атаковать не торопилась. Мариус разрозился тирадой из французских ругательств и жёстких угроз, закончив весьма определённо и лаконично: - Тогда ты не уйдёшь отсюда живым. Кросс возразил ещё короче: - Все так говорят. Будро показал взглядом своим сообщникам, они моментально открыли огонь.
Вспышки выстрелов. Свист пуль. Рокот гильз. Осколки стекла. Клочья обшивки мебели. Брызги из разколотых бокалов. Кружащиеся лепестки роз. Треск циферблата на часах. Угорожающий крик. Твоя ухмылка. Мой оскал. Твой горящий взгляд и такое же отражение моего в нём. Движение руки вдоль кобуры. Блеск оружия. Зияющее дуло. Лёгкий шаг в сторону.
Всё вокруг теряет яркость. Начинает кружиться как вихрь. Всё постороннее в миг теряет для меня весь смысл, словно не стоит и гроша, ни песчинки моего внимания, не имеет значения, ничего никогда и не существовало, всё – рассеянный дым, пустота, пусть всё исчезнит, целый мир рухнул на одну секунду и свернулся в одну точку – ничто на свете - есть только я и ты. Мой враг, моя цель, моя мишель. Я живу в тебе, я вижу тебя насквозь, я часть тебя, один я, я поглощу тебя полностью, навечно, будто мы были рождены для этого единственного момента, ты не слышешь этого, тебя уже нет...
Ты сделал свой выбор. Прощай.
Комнату охватывает тьма, чернее самого забвения. Её пронзает всего одна тонкая белая линия как одинокая комета, полёт моей пули. Вот и конец. Я снимаю палец с курка и опускаю дымящийся пистолет. Смотрю, как по руке стекает капля крови. Так каждый раз
End of flashback.
Автомобиль остановился недалёко от замка в древесной аллеи. Джулия заглушила двигатель и погасила фары. Какое-то время шевроле просто стоял под кроной. - Всё, я выхожу. – Кросс приоткрыл окно и оглядел замок, затем посмотрел на самого себя в зеркало. Ричард отодвигунл сиденье и достал из приоткрытой коробки пару свёртков. Он не стал даже расстёгивать пуговицы,сразу дёрнул по швам итак порванную рубашку, открыл дверцу и выпрыгнул из машины. Хризантема бросила ему только что купленную новую, он порвал полиэтилен и надел на себя любимый кельвин кляйн, вскрыо другую коробочку и достал красивый флакон со спреем, поднёс к себе и брызнул кензо, чтобы отогнать запах крови и произошедшего сегодняшней ночью. На последок он закрыл татуировку на кисти и заправил кончики ткани, чтобы было видно пряжу на ремне. - Ты уверен, что хочешь пойти к ней? – Вопрос-намёк. - Я нашёл в гильдии также нечто ценное для неё. Тем более, если она не узнает о его кончине, сделает неправильные выводы, что может обернуться ещё хуже. Я должен всё рассказать. Можешь не ждать меня. Я сам с вами свяжусь. – Кросс тряхнул головой, чтобы смести волосы с глаз и направился прямиком в замок. Он не имел понятия, чего его ожидает. С обитательницой он познакомился случайно и не успел узнать подробности её характера. Сначала он по инерции перескакивл через ограды и заборы, а когда вышел на обозримую территорию к парадному входу, сменил походку на уверенно-расслабленную как при заходом в андерграундный ночной клуб.
Охранники быстро обратили внимание на приблежающегося мучжину. Швейцар уже приготовился встречать позднего гостя. - Мне нужно увидеть Кандру. – Сообщил Кросс и дерзко вскинул голову, чтобы камеры наблюдения смогли увидеть, кто именно рискнул побеспокоить её посреди ночи.
- Сожалею, молодой человек, но её светлость сейчас никого к себе не принимает, - услужливо сказал охранник у входа, покосившись на незваного гостя. Кандра не спала, она никого не хотела видеть, и для этого ей не нужны были предлоги или объяснения. Её сон украли давно. Кто бы мог подумать, что всемогущая Владычица вот уже несколько месяцев страдает от невыносимой бессонницы… Только эта бессонница имела несколько иное происхождение, совсем не такое, как у обычных людей. Впрочем, Кандра никогда и не была обычной. Духи прошлого, тени воспоминаний не отпускали её, лишив покоя и сна. Хотя, когда эту женщину волновало её тёмное прошлое? Убийства, интриги, заговоры – любимое развлечение, её жизнь, такая, какую она сама себе выбрала, так что же может быть не так, откуда моральные терзания? Правильно, Гамбит. Он ворвался словно вихрь в размеренную и, казалось бы, предрешённую жизнь Владычицы, сметая всё на своём пути. Тот год в Париже, что они провели вместе – он был ни с чем несравним. Как будто всё то время она и не жила, и вот оно, свежее дыхание, нечто новое, прекрасное и манящее. Однако счастье не может быть вечным, несмотря на вечную жизнь его обладательницы. Тем более, нельзя сказать, что она не приложила к краху их с Реми отношений своей очаровательной ручки. Властность и жажда обладать чем-либо, равно как и кем-либо полностью и без остатка взяли своё… А теперь оставались лишь воспоминание, лёгкий аромат его парфюма на её шёлковых простынях, и музыкальная шкатулка, неизменно играющая чарующую, французскую «musette». Под её мерный шелест они гуляли по парижским улицам вместе, и мир принадлежал только им.
Des images me reviennent Comme des souvenirs tendres D'une ancienne ritournelle Autrefois en décembre Je me souviens il me semble Des jeux qu'on inventait ensemble Je retrouve dans un sourire La flamme des souvenirs Doucement un écho Comme une braise sous la cendre Un murmure à mi-mots Que mon coeur veut comprendre
Пригубив в очередной раз бокал с дорогим французским вином, Кандра осторожно взяла в руки шкатулку, мягко повернув резной ключик в позолоченной скважине. Недавно воцарившееся тишина вновь прервалось тихой и грустной мелодией, а в памяти застыл его образ. Казалось, все произошло только вчера… На губах стыл его поцелуй, и она ещё могла ощутить его тепло, пытаясь сохранить его, пытаясь удержать, но осознавая, что не в силах этого сделать. Впервые в жизни Владычица оказалась в чём-то бессильной. На резном столике, чуть поодаль от неё располагался небольшой монитор, позволяющий Кандре видеть при желании всё, что происходит за пределами её особняка. Новый гость? Кого это сюда могло принести в такое время? Ради того, чтобы рассмотреть незнакомца получше, женщина даже подалась чуть ближе к экрану, отставив в сторону изящный бокал, наполненный красным вином. Бордо, 1912 года, отличный сорт, изысканный вкус… Она всегда выбирала самое лучшее, по-другому ведь и быть не могло. Странно, но лицо молодого человека показалось смутно знакомым… Ричард Кросс? Они виделись несколько раз, пара ничего не значащих фраз – вот, собственно и всё знакомство. Послушный охранник не пропускал настойчивого парня в покои Владычицы, боясь ослушаться её приказа, и это правильно. Однако сама Кандра вдруг неожиданно для себя поняла, что отнюдь не против внепланового приёма. Сорвать злость, выплеснуть на кого-то все свои негативные эмоции, что может быть лучше? Как же болит голова… Ещё один глоток вина и тишину комнаты потревожил её мягкий, по-змеиному тихий шёпот: - Спасибо, Франсуа. Но если наши молодые гости пошли такими не в меру настойчивыми, я окажу мистеру Кроссу аудиенцию, - помехи в передатчике и мерный скрип ворот. Через несколько минут он уже будет здесь… Кандра словно чувствовала его приближение, для этого ей не нужно было видеть его, слышать его шаги. Когда Кроссу оставалась буквально пара метров до покоев Кандры, дверь перед ним резко, словно сама собой, следуя чьему-то безмолвному приказу, распахнулась, приглашая незваного гостя войти внутрь. Кандра всё также сидела спиной к нему, откинувшись на массивную спинку, обитого малиновым бархатом, старинного кресла. - Ричард… - прошелестел из темноты её властный и уверенный голос. И чтобы почувствовать это величие, эту силу, совершенно не требовалось повышать тон, Владычица говорила тихо, - Если ты посмел беспокоить меня в такое время, у тебя верно должен быть повод? Зачем ты пришёл, мальчишка? – требовательно поинтересовалась она, добавив это неизменное «мальчишка», подчёркивающее насколько он ещё юн, неопытен, и не смышлён по сравнению с такой, как она.
Сорри, не бей за длинный флэш просто фантазию пробило, если что - урежу
Ричард...
- Оказывается, ты всё ещё помнишь меня. – Сухо проинзёс Кросс, зная, что это ничего не изменит.
Кандра была воистину Владычицей. Над всем. Сама жизнь и время были всего лишь игрушками в её руках. Как и весь мир, сама природа и секреты бытия существовали рядом с ней вечно из покон веков, она жила параллельно с ними и наблюда со стороны, как всё изменяется. Он видела столько всего, сколько не может увидеть никто за все отведённые ему дни, и всегда оставалясь непроницаемой, ничто не могло повлиять на неё или изменить, только она сама могла влиять на события своей волей, своими желаниями и капризами. Они встречались несколько раз. Но он сейчас вспомнил тот самый день, когда они увидились впервые.
Flashback.
Париж, 1804 год…
Моя ушедшая империя, одна из лучших эпопей моей жизни, я тогда ещё не был вампиром.
Красочный и пафосный бал, один из немногих, который я запомнил. Когда Франция ликовала своему первому императору Наполеону Бонапарту. Он гордо восседал на высоком балконе над большым залом. Его окружали его маршалы – триумфаторы, герои нации, завоеватели Европы, те, кому удалось добиться того, о чём не мечтал до нас ни один француз, те, кто грезили сделать Париж столицей мира. Я был одним из них.
А ты сияла внизу в самом центре зала, во всей своей красе, со сложной причёской , в великолепном платье. Ты была ослепительно красива, была лучшей, такой, какую никто из нас никогда не видел, грациозно шла вперёд, твои королевские манеры и высокомерный взгляд заставляли всех оборачиваться к тебе и расступаться. Они смотрели на тебя с балкона и были пленены тобой с первого взгляда, не в силах сопротивляться.
- Кто она? Вы знаете, как её зовут? – Бонапарт пристально наблюдал на таинственной незнакомкой уже давно, как только она вошла в зал. Он даже привстал с дивана и взял небольшой биноколь со столика рядом, чтобы лучше разглядеть её. Но маршалы и герольд только покачали головой и развели руками, также продолжая любоваться белакурой красавицей. – Впрочем неважно, я должен непременно встретиться с ней, иначе я не прощу себе, что не был рядом с самой красивой девушкой Франции. Все закивали восхищённому императору и заулыбались, многие маршалы уже восприняли это как личное задание, чтобы свести их вместе. - А вдруг она английская шпионка? Или у неё такие благородные манеры, может, она окажется тайной родственницей Бурбонов. – Сострил Мюрат, то ли в шутку, то ли из-за зависти, чтобы отбить охоту Бонапарта, его замечание было встречно тактичным смехом. - Тем более, если учесть, что ты в последнее время пренебрегаешь личной безопасностью. – Заметил Кросс, стоящий чуть поотдаль от всех, прислонившись к колонее и скрестив руки на груди. - Я не могу ничего поделать, l'ami. – Усмехнулся Бонапарт, так он называл только Кросса, после того, как он спас ему жизнь в Италии, а потом защитил от пары поушений. – Кирасы под комзолом делают меня тучным, кольчуга сковывает мои движения, а... - ...если окружишь себя охраной повсюду, простые французы не поймут такого жеста. – Закончил Кросс, эту вечную отговорку императора он выучил наизусь. Тот не обижался, ведь он позволял Ричарду говорить с собой как с равным. – Да и, скажу честно, не думаю, что кому-то вообще под силу очаровать её. Даже самому императору. Наполеон умолк в раздумьях. Он был упрям и азартен, всегда брался за самые трудные поступки, то что казалось безнадёжно невозможным и заведомо невыполнимым, только притягивало его. Он не собирался отступать, поэтому принялся обдумывать стратегию действий, как привык делать на войне. - Я поступлю хитро. – Улыбнулся император. – Не стану идти напролом. Ты пойдёшь первым вместо меня и назовёшься Бонапартом. А уже потом подойду я и скажу, кто есть кто на самом деле. Он указал на Ричарда. Кросс раньше слыхал о об этом. В Средневековье многие феодалы, графы и даже короли любили в качестве мер предосторожности, а кто просто от скуки и забавы ради при первой встрече с неивестным человеком усаживали вместо себя на трон какого-нибудь доверенного, облачали его в королевские регалии и представляли собой, а сами во время аудиенции подглядывали через потайные глазки. Придворная шутка не изжила себя и в новое время, Людовик XIV, например, по слухам, иногда прибегал к таким казусам. Но Кросс не был готов к такому, поэтому вопросительно посмотрел на императора: - Я?... - Да, l'ami. – Кивнул Бонапарт. – Ты единственный во всём мире, кому я могу доверить побыть какое-то время мной и представляться мои именем. К тому же, нас итак часто сравнивают, и у тебя присутствуют некоторые черты корсиканца. - Ты уверен, что игра стоит свечь? – Ричард подошёл ближе и посмотрел на зал сверху. - Стоит ли? Ты ещё слишком-слишком молод, чтобы говорить об этом. – Бодро ответил император. – Во-первых, ты так обезопасишь меня на случай, если месье Мюрат прав. Во-вторых, ты проведёшь разведку её реакции и первого представления, чтобы мне потом было легче, я буду знать, как себя лучше вести с ней. В-третьих, мне просто интересно понаблюдать со стороны, какого же мнения обо мне столь шикарные дамы. Про меня итак ходит много легенд. Подойди к ней под мои видом, пообщайся 5-10 минут и уступи мне. Воспринмай это не как поручение или приказ, а как дружескую просьбу. Прошу, не отказывайся. Неужели тебе самому не любопытно, чем это кончится? Кросс улыбнулся и перевёл взгляд с императора на незнакомку. Действительно она сильно выделялась из всех прочих девушек, и раньше он не встречал подобных ей. И кстати император сегодня не был в своём дворцовом облачении, а в таком же мундире, как и все – сказывались старые привычки, то есть могло получится. - А почему бы и нет...
Наполеон передал ему свою звезду и эполеты и показал знаками музыкантам, чтобы они начали плавно играть нужную ему музыку шествия. Кросс спустился в глубь зала и направился к незнакомке. В отличие от всех, он н обратила внимания, а наоборот как бы с вызовом отвернулась. Он шёл к ней и смотрел в спину, в последний момент пряча татуировку...
End of flashback.
Так и сейчас она сидела спиной к нему, а рука тянуась к рукаву, чтобы закрыть узоры. Сегодня не было смысла скрывать что-то. Кросс медленно отвёл пальцы от манжета. Он лишь теперь заметил, что на них осталась кровь. Её нужно смысть, это невозможно, как говорят, можно лишь убрать её следы с рук. Что он и сделал, стерев её тёмной энергией, которая обвила руку. Фаза восстановления подошла к концу, оставалось только легонько трянхнуть рубашкой и достать последнюю пулю – Кросс понёс кулак к стояшему рядом бокалу на стойке и разжал его, куда булькнула выпущенная в него пуля с логотипом Гильдии. Одновременно за окном блеснула единственная за сегодняшнюю ночь молния. Она наполовину озарила вампира, высветив на миг его чёрные глаза с бело-лунными зрачками, которые тут же снова стали обычными, спрятанными под зелёными линзами. На этом дождь стал постепенно утихать.
- Я только что был в тайном филиале. – Он не стал пока уточнять, где именно, Кандра всё равно знала, о чём шла речь. – Насколько мне известно, эта вещь пренадлежит тебе. Он достал небольшую коробочку из шёлка, обшитую бриллиантами с её вензелем. Кросс раздобыл её в офисе, вместе со своей шкатулкой, которую и искал. Он не знал, что внутри, но несомненно она была взята и припрятана против воли Владычицы. - И ещё. – Вампир сделал шаг через порог, по направлению к Кандре. – Мариус Будро больше не доставит никому проблем.
Внешне могло показаться, что Кандра и вовсе целиком и полностью поглощена своими мыслями. Она смотрела куда-то вдаль, вглубь уже давно погасшего камина, словно видя в нём отражение человека, что сейчас стоял за её спиной. Мерный стук от соприкосновения стальной пули с гладкой поверхностью бокала. Он был наполнен красным вином, поэтому Владычица могла лишь по звуку догадываться, какой же предмет Кросс мог опустить внутрь. Конечно, это могла и оказаться какая-нибудь монетка, которую люди по обычаю бросали в Сену, чтобы ещё раз вернуться во Францию. Но очень маловероятно, что это могло являться такой своеобразной трактовкой этого обряда. Кандра медленно поднесла руку к фужеру, едва коснувшись кончиками ухоженных длинных ногтей поверхности его стекла. Вмиг вино, как плохого качества краска от смешивания со спиртосодержащей жидкостью, свернулось, оставляя лишь «кровавые» рубиновые разводы на прозрачной поверхности оставшейся жидкости. Теперь внутри сосуда любой бы мог различить стальную пулю, а если приглядеться, то и особый знак, выгравированный на ней. Наверное, женщина узнала бы его даже с закрытыми глазами… Герб Гильдии Убийц, он самый. Однако, несмотря на разом вспыхнувшие догадки и различные предположения, как же в таком случае могли сложиться обстоятельства, она молчала, внимательно слушая дальнейшие слова Ричарда. - Ты прав, дорогой, эта вещь действительно принадлежит мне, - насмешливо произнесла Кандра, ответно протягивая руку за шкатулкой, - А теперь будь так добр, отдай её мне, - надменно и требовательно изрекла Владычица, в противовес своему властному тону, мягким и невесомым движением руки забрав шкатулку из рук Кросса. Как ни странно, но она всё ещё сидела спиной к посетителю, лишь протянув руку за своей вещью. Возможно, она нарушала сейчас все правила светского этикета, все обычаи – когда гостю следует непременно улыбаться и заботливо угощать его виски со льдом или дорогим французским вином. Когда нужно пригласить его присесть, а самой быть любезной и жизнерадостной. Все эти правила не существовали для неё сейчас, когда всё подчинялось лишь её настроению. Не самому лучшему, стоит отметить. Да что там говорить, Кандра – сама себе закон в любой ситуации, - Будро? – с лёгким любопытством спросила она, которое являлось более наигранным, нежели настоящим. Хотя бы по одной последней фразе уже было ясно, что произошло, и теперь все части мозаики складывались в единое целое. Шкатулка, которую принёс парень, зачем она была нужна Мариусу, почему находилась у него? Ответ прост: это шкатулка со священной данью Владычицы. Почему она была у Будро? Дело в том, что между Гильдиями Воров и Убийц уже очень давно шли междоусобные войны, виновницей которых и была никто иная, как Кандра. Ей вдруг стало скучно, и она решила, а почему бы и нет? Бесплатный театр, а люди в нём актёры. Впрочем, бесплатным его тоже назвать нельзя. Для блондинки он, может, таковым и являлся, но вот многие люди успели поплатиться за него жизнью. Самое интересное, что все уже давно и забыли причину вражды, но, тем не менее, продолжали враждовать. Может, всему виной всегда являлось какое-то магическое заклинание? Всё возможно. Только никогда никто этого не узнает. Так вот, вернёмся к сути, а именно к Мариусу Будро. По всем обстоятельствам, очень похоже, что он украл дар Воров, чтобы подставить их, когда нужно будет платить «десятину» (своеобразная дань, которую Воры и Убийцы приносят Кандре каждые десять лет). Тогда Воры отправятся в небытие, а Убийцы только приумножат свою силу. Владычица любила интриги, но только не те, которые плетут у неё за спиной. От Мариуса Будро, человека взбалмошного, человека противоречий и крайностей в последнее время было действительно много проблем, поэтому мысленно женщина сразу поставила напротив его имени галочку «одной головной болью меньше», будучи и сама не прочь…его смерти. Однако был убит один из людей её Гильдии, причём глава, и внешне она не могла подобные действие поощрять. Такое могло оказаться возможным, если бы Кросс делал это действительно ради неё, и то она бы ещё подумала, но он же делал это, в первую очередь, из своих интересов, оно и вполне понятно. - Как ты посмел бросить вызов мне, Кросс? Ты ведь прекрасно знаешь, что обычно ожидает тех, кто покушается на членов моих Гильдий, равно как и знаешь, что происходит с теми, кто лишает их жизни, верно? И как ты осмелился прийти и так в открытую сказать мне об этом?.. Не боишься? – Кандра говорила всё таким же спокойным и размеренным тоном, однако таким ледяным и непоколебимым голосом, в каждой нотке которого чувствовалась необъяснимая власть и решимость, да такой силы, что, как правило, обычный человек содрогался всем своим существом при подобных словах, дополненных непреклонным холодным взглядом. Но Кросс был не таким. Однако, его визит, и то, что он только что сказал, возымели достаточно большой эффект. Неожиданно, Кандра поднялась с кресла и сделала несколько шагов вперёд, сократив расстояние между ними. Она молчала, ожидая его ответа… Теперь молодой человек мог увидеть, что несмотря даже на столь позднее время, Кандра была одета скорее в вечерний наряд. Длинное шёлковое фиалковое платье, заканчивающееся на полу изящным шлейфом, распущенные волосы, присобранные тонким гребнем, инкрустированным аметистами в то наряда и глаз. Снова молчание…а за окном прогремел ещё один раскат грома, тёмную комнату на мгновенье озарила яркая белёсая вспышка, но секунда – и вновь всё померкло.
Кандра... Сколько лет мы не виделись, но всё равно ”дорогой” ко мне из твоих уст звучит даже ни как сарказм, а скорее антоним этого слова. Жалит и хлыстает твои пламенным голосом. Я боюсь посчитать, сколько сильных, но наивных на моём месте ты так погубила. Знаю, что не мало, и а я буду как корабль на волнах в шторм с надёжным щитом, если твой щит не прочнее... Кандра...
Она встала и следала шаг вперёд. Как? Это невозможно. Кросс был готов ко всему. Конечно, он мог сносить многое и противостоять самым раным атакам, ломать многие оружия, но не ожидал от Кандры такого.
Нереально. ”Её светлось” себе никогда не позволит повести себя так, тем более с ним. Это немыслимо, кажется абсурдным, мнимым как мираж в горячей пустыми, как неожиданно набревший сладкий сон в прекрасную ночь. Как искусная иллюзия, просто ничего не начащая ошибка, лёгкое необдуманное действие, которое вырвалось само собой против воли, вопреки сценарию, наперекор тому, что должно было произойти, но не случилось, как кадр из совершенного другого фильма, случайно затерявшийся на ленте.
За всё время Кросс составил о ней определённое мнения. И сейчас она шла абсолютно врарез с ним. Это слишком чтобы быть правдой. Я слишком другой, чтобы она так поступала. Я это отлично знаю. Так почему же ты ставишь меня в неловкое положение?
Ричард не подал виду, что она первым же шагом уже разорвала его ожидания и застигла егов замешательство. Вместо этого в нём ещё больше проснулась самоуверенность. Он мог принять удар, что и сделал. Даже если он направлен не так, как он ожидает, и даже представить себе не может...
- Ведь вся жизнь сама по себе – это вызов, не так ли? – Молния открыла его хитрую загадочную улбыку и заинтересованный взгляд, Кросс сделал ответный шаг к ней – беззвучно скользащий, а затем ещё один и развернулся чуть боком. Получилось, что он созерцал Владычицу сбоку, повернувшись спиной к окну, прислонив руку к декорированному подоконнику, скрытно-агрессивно приподняв одно плечо и немного наклонив голову в сторону, чтобы взгляд мог плавно витать по Кандре.
Кандра также могла лучше рассмотреть вампира. Тёмные штаны, такая же тёмная рубашка – дорогой C.K., но небрежно застёгнут на голое тело, с помятым колышемся воротником, раскрывая пару небольших серебристых размытых следов нагара от пороха на ключице в перемешку с поблёскиванием россыпи и миниатюрных осколков стекла и витражей и особняка Будро, прилипших к коже, пять едва заметных тонких царапин на правом плече – единственные шрамы, которые он не мог восстанавливать. Она могла видеть это всего пару секунд – всё померкло, остались только огольки от блеклого света глаз.
- Да, боюсь, но любой страх подвластен нам, его можно перебороть и обратить в лучшую сторону. У меня скорее трепет. – Не даром говорят, что не бояться только дураки, мёртвые и те, кто не знают, что их ожидает, страшаться чувства неизвестности. Даже экстерналы могут бояться. Кросс не всегда был таким, он не родился бессмертным. Изначально он не только вампиром не был, даже и мутантом – и знать не знал о своих способностях, они были латентными, надёжно скрытыми внутри, и никогда бы не активировались, если бы не ряд событий. Катализатором было именно чувство страха, отношение к нему.
Он даже сейчас чувствовал себя хоть на сотую долю, но уязвимым, и не боялся смерти, был готов закрутить с ней роман или перерезать глотку. Наоборот риск стал очередным чарующим увлечением. Особенно когда он во благо стоящей цели или перед чем-то необыкновенно великим или... красивым. Существуют вещи, за которые стоит отдать жизнь, стоит сожить голову, чтобы навечно замереть в имя одного момента. Когда сама жизнь начинает дережно хранить тебя. Он чувствовал это много раз ещё до того, как стал вампиром. Когда австрийские альпийские стрелки намеренно устроили взрывы на склонах, чтобы вызвать чудовищную лавину. Когда среди обугленных деревьев только что опустощённого страшным пожаром леса напали прусские кирасиры из ”чёрного эскадрона” с черепами на повязках. Когда в Венеции на параде линкор предательски открыл уроганный огонь из всех пушек на борту по дворцу. Когда он пожелал навсегда остаться на поле Ватерлоо... Или сейчас...
- Не верю, что ты ты настолько сентиментальная, дорогая. Дни Мариуса были сочтены с момента, когда он вообще вступил в печально известную гильдию. Он слишком многое себе позволял и слишком часто выходил за рамки, ты не лучше меня об этом знаешь. У меня не было иного выбора. И сейчас на небесах он должен быть благодарен, что его туда отправил именно я, а не кто-либо другой, следующий за мной в очереди, кто бы сделал это более медленно и более изощрённо. – Кросс сделал ещё одно движение вперёд, осветив пол лица. Его внимание по-преднему было прикованно к Кандре, в частности на то, что она была уж больно по-парадному одета для простого вечера. – Ты ожидала кого-то? Пока не пришёл я...
Отправлено: 26.05.08 22:23. Заголовок: Ну, и почему все счи..
Ну, и почему все считают Кандру жестоким и бездушным чудовищем? Просто частенько посетители приходят не в самое подходящее для этого время, и собственно, не стоит надеяться на адекватную реакцию неуравновешенной эксцентричной особы, такой, какой и была Владычица. Сегодня не стало исключением. Почему Кроссу заблагорассудилось прийти именно тогда, когда его ждали меньше всего? Конечно, не конкретно его, а в принципе нежданных гостей. После побега Гамбита Кандра всё больше времени стремилась проводить наедине со своими мыслями, что в конечном итоге шло на пользу и окружающим, которые меньше рисковали попасть под горячую руку при таком раскладе. А тут ещё и разговор зашёл о Мариусе Будро, которого Всесильная и в нормальном-то расположении духа не переваривала, а в состоянии, близком к самой настоящей депрессии (смешно сказать, что причиной депрессии и всех прочих «радостей» приходился всё тот же француз) с маниакальными наклонностями, нетрудно догадаться, какой могла бы быть реакция. Ричард как будто специально искал себе новых проблем, неуёмный мальчишка. - Неужели убийство Мариуса прибавило тебе столько гордости, а? По большому счёту, я даже не стала бы возражать против его убийства, многим известно моё отношение к нему. Но это глава моей Гильдии и какие-либо решения насчёт «прореживания кадров» принимаю тоже я, Ричард. Твоя самоуверенность в принятии таких решений может сыграть с тобой недобрую шутку, chere, - недобро сверкнув глазами, предупредила Владычица. Всё это время она продолжала царственно сидеть на своём высоком старинном кресле, куда более походившем на трон. Впрочем, стоило отдать дань светскому этикету, и недолго думая, Кандра нехотя поднялась на ноги, оказавшись вровень напротив молодого человека. Его силуэт по-прежнему скрывал полумрак, царящий в комнате, и в какой-то мере женщина чувствовала себя немного некомфортно, обычно предпочитая видеть перед собой лицо собеседника. Это всегда позволяло по его мимике, взгляду, выражению лица попытаться предугадать намерения, а за ними угадать и последующие действия. Но вида в любом случае Всесильная не подавала, продолжая с прежним спокойствием и надменностью смотреть словно бы сквозь Ричарда. Через пару секунд в комнате снова раздался её негромкий, прохладный голос: - А ты проницателен. Нет, на самом деле я никого не ожидала. Я просто наслаждалась отдыхом, пока кто-то не нарушил мой покой, - ядовито ответила она, солгав, даже не моргнув и глазом. В действительности она ждала. Ждала каждый день, что он вернётся, но у Реми, должно быть, даже такой мысли не возникало. И вскоре у Кандры это желание стало скорее какой-то подсознательной навязчивой идеей, не покидающей её и сегодня. Во мраке комнаты, облачённая в одно из своих самых красивых платьев, с бокалом красного вина, Владычица ждала, что быть может, именно сегодня наступил тот день, когда он снова вернётся к ней… И как оказалось в последующем, без гостей этой ночью остаться было явно не суждено. Что ж, посмотрим, что из этого выйдет. Во всяком случае, присутствие Кросса хотя бы отвлекало от прежних мыслей, что уже плюс. - Должно быть, я кажусь не слишком гостеприимной, Ричард, но на твоём месте я бы не рисковала в столь поздний час стать незваным гостем здесь, в Новом Орлеане. И вообще за что я плачу своей охране, если он пропускает любого в мои апартаменты? – вопросительно изогнув бровь, хмыкнула Кандра, повернувшись спиной к Ричарду. Нет, она никогда не боялась нападения сзади. Бессмертие порождало неосмотрительность, это точно. Ничего больше не говоря, блондинка беззвучно поставила бокал на стол, не спеша снова поворачиваться лицом к незваному гостю, словно тем самым объявляя о безмолвном окончании их беседы.
Отправлено: 26.05.08 23:59. Заголовок: - Скажу лишь, что э..
- Скажу лишь, что это было не самое приятное действие из возможных. – Казалось, она решила остро пошутить, он податливо улыбнулся. Кого они обманывали? В их среде убить человека – пустяк. Такая же насущная вещь, остановиться и поправить причёску. Машинально, не задумываясь, легко и просто. Только потому, что они так хотели. пожелали, чтобы кого-то не стало. Другие варианты не настолько важны. Мир жесток. Выживает сильнейший. Он имеет право распоряжаться чужими судьбами во имя своих целей. Они могут себе это позволить. – Извини за визит в неудобное время. Не думай дурно об охранниках, они пропустили далеко не любого. Если вообще заметили, кого. Он чувствовал нечто среднее между царапанием и щекоткой. Будто какое-то существо ползло под кожей на руке. Татуировка своего рода и блок, и индикатор. Реагирует за увеличение клыков. Её нанесли ещё в начале XIX века как сдерживающую печать, потом расширили до причудливого узора. Обычно он вёл себя по-другому. Сегодня просто поднял локоть и медленно застегнул запонки на рукаве. Намеренно не смотря на неё, стараясь мысленно забыть о её существовании, ради того, о чём не посмел признаться ни себе, ни другим вслух. Виновата перестрелка в Гильдии, виновата скорость машины, виноват манящий аромат вина, холодный бриз и моросящий дождь за окном. Что угодно, но только не его желание. Вампир убеждал себя, как мог. - Я вижу, что ты постоянно думаешь о ком-то. Даже сейчас – В чём разница между неуязвимостью и восстановлением? Неуязвимость ничему не учит. Она как пелена на глазах. Заставляет каждый раз совершать одну и ту же ошибку. Такая невидимая защита от всех трудностей, которые тебя никогда не коснуться, панацея от всего; она защищает о того, что ты не знаешь, и тебя никогда не дано узнать в силу неуязвимости. Не дало почувствовать на себе в отрыве от защиты. Неуязвимость усыпляет. И порождает неопределённость. Может быть, из-за неё Кандра постоянно ведёт себя двойственно. С одной стороны рада кончине Мариуса, с другой предостерегает от самоуверенности. Ричард не был въедливой натурой, его достоинство и, как оного продолжение, недостаток, таился в излишней наблюдательности. Он не хотел лезть в психологический анализ. И не желал зла. Его притягивал азарт, извечная загадочность экстерналов, неоднозначное поведение Кандры и… она сама. Иронично, но Владычица, видимо, не властвует на самой собой. Её постоянно беспокоит что-то внутри. Она регулярно думает о каком-то человеке. Он очень важен для неё, но она не может решиться, не может сделать выбор. Она ждёт. Этот некто намеренно или невольно сделал её своей пленницей. Она не может забыть его. Её чересчур галантный и иногда чересчур отстранённый голос с примесью яда. Её взгляд, который направлен сквозь собеседника. Она сама окружила себя аурой одиночества. Сама выбрала полумрак в своих апартаментах, и предпочитает разглядывать вампира в сумерках, сама повернулась к нему спиной, сужая круг. А он сделал рывок вперёд, пододвигаясь к ней беззвучными шагами. Рука сама интуитивно извлекла обойму из пистолета и положила его на диван. Они совсем близко, отражаясь в большом круглом зеркале. Его щека почти касалась её щеки, бело-лунные глаза постепенно угасали. - Невозможно находится посередине. – Слова вампира прозвучали тихим шёпотом. – Или забудь. – Тише, нежнее, коварнее. – Или убей… - Ладонь, едва касаясь, скользнула по руке Кандры. Палец провёл черту по подлокотнику трона, оставляя чёрный след, будто бы перерубая все связи с прошлым. - …его… - Горячее дыхание дотронулось до кожи. -…ma cherie. – Клыки плавно вошли в её изящную в шею.
Не будет больно...
We moved in shades of grey and white We floated through the citylights We kissed in case of chance like swirling snowflakes in the night We needed coldness in our hearts to feel the frosty breath of love But then our hands effused a deadly warmth, it killed the crystal How can you be so elusive... She fades away ---Alphaville – She fades away
Отправлено: 31.05.08 02:17. Заголовок: - А ты умеешь читать..
- А ты умеешь читать мысли? – с насмешкой переспросила Кандра. Конечно, она всё ещё думала о нём, но ведь Кросс не был телепатом, и, стало быть, просто мог что-то подозревать, о чём-то догадываться, но не более того. И она играла на этом. Владычица всегда предпочитала отвечать вопросом на вопрос, и вовсе не потому что выбирала неопределённость лжи. Она лгала с невероятной лёгкостью и талантом, но всё равно куда больше любила своеобразные игры, почти никогда не отвечая прямо на вопрос, оставляя между собой и собеседником некоторую интригу. И сейчас, поворачиваясь к вампиру спиной, волшебница чувствовала опасность. Вернее, она знала, что любой другой почувствовал бы опасность на её месте, но ей это чувство, увы, неведомо. А когда какие-то вещи остаются для нас неведомыми, ведь именно их и хочется испытать. Ходя по тонкой грани, каждым своим последующим действием или словом провоцируя Кросса на недвусмысленные действия, Кандра осознанно играла с огнём, прекрасно зная, что языкам его пламени не под силу её обжечь. С вежливым интересом, чуть склонив голову Всесильная отстранённо наблюдала за действиями молодого человека, ловя его отражение в большом круглом зеркале. Хотя, больше отстранённости в ней было напускной, на самом же деле происходящее пробуждало в Кандре куда более разнообразные эмоции. В первую очередь – интерес, а где-то в глубине души, если таковая ещё осталась – настоящее волнение. Такое странное чувство, как на захватывающем дух, аттракционе. Находясь на громадной высоте каждую секунду ожидаешь резкого падения вниз, предусмотренного этим аттракционом, но падение почему-то не происходит. А ты всё ждёшь и ждёшь, адреналин в крови всё поднимается, и словно одурманенный им, ты начинаешь предвосхищать события. Вот и сейчас, Кандра медленно прокручивала в голове, что может произойти в следующую секунду. Она была уверена, что знает каждый ход. Однако, даже прожив на этой земле столько лет, никогда нельзя утверждать, что знаешь этот мир в совершенстве. В этом приходится убеждаться раз за разом. Боковым зрением женщина заметила, как Ричард подошёл совсем близко, остановившись в шаге от неё. Инстинктивно Владычица сжала руки в кулаки, готовая в любой момент дать отпор, применив магию или простой телекинез. Впрочем, она тут же решила не принимать никаких мер, ожидая развязки столь напряжённого момента. Горячее дыхание, шёпот и лёгкое касание руки. Он совсем близко. Вампиров привлекает полумрак, привлекает это необъяснимое волнение, необъяснимо поднявшееся во Владычице. Хотя, она пусть и был бессмертным, но человеком, которому не чужды никакие человеческие проявления. - Я не понимаю, о чём ты… - уверенно солгала Кандра. Её голос вторил ему также тихо, но звучал твёрдо и непоколебимо. В её стиле. Как и обычно. – Убийство – слишком простой выход для решения проблемы. Порой это всё равно, что продемонстрировать свою слабость. Когда-нибудь ты это поймёшь, дорогой, - она умела говорить нежно и вкрадчиво, но часто за словами скрывался самый противоположный смысл. Или его там и вовсе не было… Вот и сейчас, волшебница просто не могла промолчать, это не в её манере. А время серьёзных разговоров и споров всё равно прошло, наступила пора действий. Секунда, и острые клыки мягко вошли в нежную кожу её шеи. Не было больно. Кандра лишь чуть вздрогнула, не пытаясь вырваться, просто от неожиданности, хотя внутренне для неё происходящее было как раз вполне ожидаемым. Поэтому скорее это просто рефлекс, реакция любого человека оказавшегося на её месте, не более. Владычица знала, что от укуса никогда не станет вампиром и не сможет умереть, даже если Кросс решит «выпить её до дна». И всё же за всю свою долгую жизнь Кандра ни разу испытывала подобного. А когда испытываешь что-то в первый раз, это всегда ни с чем несравнимо и остаётся в памяти навсегда. Укус действовал на неё странно… Как сильный наркотик, мягко обволакивающий сознание полупрозрачной дымкой. Тело Владычицы словно обмякло в руках вампира, а она в свою очередь, незаметно для себя теряла контроль над собой. На эти пресловутые пару мгновений она и думать забыла о креоле, о его уходе, мысли о нём сами собой ушли из её головы. Безусловно, они вернутся. Но это будет потом. С губ Кандры сорвался протяжный выдох, её рука в мгновенье ока взметнулась к запястью Кросса, вознамериваясь оттолкнуть его от себя, но ничего не произошло. Вместо этого волшебница медленно вытянула руку вперёд, точно направив её на круглое зеркало напротив. Мелкие трещины тут же покрыли прозрачную поверхность, в следующую секунду рассыпавшуюся сотней осколков, усыпав ими пол у них под ногами. На данный момент Владычица совершенно не контролировала себя и, стало быть, свои силы. Просто это был своеобразный выход эмоций, в чём-то вполне привычный для неё. - Ты же прекрасно знаешь, что это не сойдёт тебе с рук, - прошипела Владычица, тут же сменив тон. – Какой у неё вкус? Вкус моей крови?.. –томно прошептала она. Почему-то этот вопрос сейчас для неё показался действительно очень интересным. Ведь она никогда не пробовала человеческую кровь, да и кровь вообще, поэтому не могла предположить, какой особенный вкус у неё может быть. А неизведанное всегда манит.
Отправлено: 01.06.08 17:23. Заголовок: Почему сердце так бь..
Почему сердце так бьётся? Умоляю, тише…
I’ll… Давай притворимся. Помнишь Шекспира? Соври, что это сон. Как сон в летнюю ночь, который перемешал сердца и запутал нити. Соври, что мы не знаем, что происходит. И скажи правду, чем всё кончится. Ложь… интриги… мечты… желания…Я никогда не узнаю… Не хочу узнать… Я промолчу… Ты забудешь… Скажи… Он сильно отличался от меня?... Полная противоположность, да?... Как солнце от луны… Как свет от тьмы… Не хочу знать имени… Он был кроткой жертвой… или змеем-искусителем?...
Как и много лет назад. В тот день на балу он шёл к ней. Будто делал шаг в неизвестность. С закрытыми глазами, словно двигался вперёд по доске на пиратском корабле. Не зная, что его ожидало впереди. И до сих пор не знал, кто же такая Кандра на самом деле. Она была красива и горда. Даже сам Наполеон не смог совладать с ней. Ей было всё равно. Будь он не император, а властелин мира. Всё равно. Она как стихия. Прекрасная, разрушительная, неподконтрольная. Только сейчас он начал понимать, что в чём-то они похожи. Их манило опасное, неизвестное. Как этот аттракцион. Сложно сформулировать, чем привлекают американские горки или туннель страха. Они просто манят к себе. И на них летят как мотыльки на свет. Блаженный, заветный свет. Чтобы получить незабываемое ощущение. Страх всего лишь в неизвестности. Мариус говорил, что убийство и воровство те же мании. Идёшь на дело не ради результата, а ради процесса, к тяги к нечто более значимому в твоей жизни. Адреналин, драйв, экстрим, всё это чепуха. Есть нечто свыше. Настолько уникальное. Икар пал, но он узрел. Впервые он чувствовал, что не может доминировать. Они наслаждались двусторонней связью. Вампир при всём желании не мог инициировать экстернала. Ему не сойдёт с рук. Конечно. Ради этих слов стоит жить. Он бы не решился, не знал бы об опасности. Кровь. Своеобразная часть души и страсти. Её не сравнишь ни с чем на свете. Ни одна пища и ни один напиток нельзя поставить рядом. Вкус не похож ни на что. И в тоже время его можно уподобить вину высочайшего сорта и выдержки, сладкой ванили, горькому миндалю, сочному гранату, освежающей воде из ручья или живительной из источника, подняться в облака и сравнить с божественным нектаром, амброзией, небесным эфиром, панацеей алхимиков. Тепло и холод в спирали. Обожаю это чувство. - Невозможно описать. Вкус такой же многогранный как сама жизнь, ma cherie. Ты можешь прочитать мои мысли. – Тихим, хрипловатым голосом ответил вампир, медленно отпрянув от белоснежной кожи, с придыханием. От клыков отошли две тонкие красные струйки. Его рука прошла по руке Кандры, просунув между её пальцами свои и аккуратно сжав. Фиалки, аметист, французские духи, едва уловимый запах пороха. Осколки зеркала. Они лежали на полу и на комоде; отражают его глаза и её губы. Он хотел всего. Достать гребень и распустить её волосы и переложить на одно плечо, но смог лишь провести по одной пряди, нежно погладить ладонью по кудрям, словно боясь разбить её. Обвить руками талию. Поднять руку выше, коснуться её губ и закрыть глаза. Поместить ладонь на спину, сжать ткань чудесного платья и нажать медленно вести в сторону, рвать тонкий шёлк по швам, сантиметр за сантиметром, опуская взгляд вниз по дивной спинке. Ему вскружило голову. Страшно захотелось пить, чего-угодно, во рту словно всё пересохло. Хотелось глотать воздух. Со всей силы зажмуриться. Его затягивало в водоворот. – Представь, что я действительно телепат. Продолжай… - Оттолкни, иначе я не знаю, что сделаю. Или соври… Ричард опустил взгляд на две крохотные точки от укуса и снова коснулся их, в этот раз сначала поцелуем. Кисть скользнула где-то рядом, проникла под край платья и повела в сторону, полностью обнажая плечо Владычицы, сжигая мосты. Могу ли я себя контролировать… что за вопрос? Хотелось махнуть и погасить свечи и лампаду, чтобы свет пропал вовсе. В темноте всё иначе.
Has someone taken your faith? Its real, the pain you feel The life, the love You die to heal The hope that starts The broken hearts You trust, you must Confess Is someone getting the best, the best, the best, the best of you? --- Foo Fighters - Best of you.
Отправлено: 15.06.08 02:37. Заголовок: Ещё давно Кандра мно..
Ещё давно Кандра многое слышала о вампирах, о чудодейственной силе человеческой крови. Порой она почти что сожалела, что никогда не сможет испытать подобного, как они. Наверное, это интересно – быть вампиром. Тебе не нужно владеть телепатией для того, чтобы чувствовать другого человека лучше, чем кто бы ни было. Растворяться в нём, и слышать мысли, отождествляя их со своими собственными. Терять грани своей сущности, растворяясь в чужой. В такие моменты ход времени, словно останавливается. И быть может, это и есть та самая настоящая вечность, а не та, которой Кандра была награждена от природы. Она ведь знала всё, что, должно быть, ощущает Ричард. Но не могла ощутить этого сама. Впрочем, своя роль в этой своеобразной пьесе ей нравилась ни чуть не меньше. Реальность стиралась и для неё. С каждой секундой, с каждой каплей потерянной крови она теряла контроль над собой. Владычица уже не различала, где заканчиваются её мысли, и начинаются мысли Кросса. Его ощущения и желания. Она даже не была уверена, произносил ли он что-то в слух. Казалось, всё, что он хотел ей сказать, о чём не осмеливался просить и чего боялся – всё это она слышала и чувствовала. Как будто тонкие нити его воли окутывали её сознание в невидимый кокон, подавляя стремление к сопротивлению. Как паук, прежде чем убить жертву, сначала поражает её искусным ядом, которому и не хочется противиться. Золотой гребень мягко опустился на рядом тумбочку с тихим, гулким стуком, как будто всё происходило во сне, не с ней. Шелковистые пряди светлых волос свободно опустились на плечи. Ведь этого не происходило на самом деле? Но его мысли казались реальностью. Теперь лёгкое осторожное прикосновение к её волосам… Едва уловимое, но реальное. Кандра судорожно вздохнула, пытаясь разобраться, что с ней происходит на самом деле, но ни сердце, ни разум не внимали просьбам вернуться обратно, в наш грешный мир. Мир иллюзий всегда манил куда сильнее. В комнате стало прохладнее… Лёгкий порыв ветра мягко коснулся разгорячённой кожи, лишённой былых оков дорогого фиалкового шёлка. Женщина порывисто провела рукой по своей спине, но не ощутила приятной шелковистости своего платья или это только казалось? Только в мыслях его это было именно так, в то время как в реальности всё это время ничего не происходило? Владычица не могла ответить на эти вопросы. Она потеряла саму себя в этом водовороте. - Телепат? Ладно, тогда о чём я думаю? – тихо прошептала она. Просто Кандра знала, чувствовала, что, возможно, именно этого вопроса Ричард и ожидал. А он наверняка, в свою очередь прекрасно знал, что она скажет, знал, что ответить, и знал, что она спросит вновь… Кровь человека может рассказать куда о большем, чем его мысли. В действительности Всесильная попыталась на мгновенье сконцентрироваться на образе Реми. Но не вышло. Манящий блеск алых глаз тут же потух в её сознании, любимый образ куда-то отдалялся, исчезая и скрываясь от внутреннего взора. Лёгкий поцелуй и снова это ощущение… Нет, не было больно. Хотя, быть может, нормальному человеку укус вампира и принёс бы боль, но только не Кандре, и только не сейчас. «Могу ли я себя контролировать?» Пронеслось в её мыслях, и снова слова принадлежали не ей. Или она думала о том же самом? Чуть сильнее сжав ладонь Кросса, как в замедленной съёмке, она безвольно отстранилась, сделала пару шагов назад, повернувшись к нему лицом. Отступать дальше некуда, позади только каменная колонна, а под ногами осколки битого стекла. Запрокинув голову назад, Кандра отвернулась, прижавшись лбом к прохладному мрамору. На бледной коже выступила лёгкая испарина, но она не чувствовала жара. - Ты же знаешь…я говорила, что тебе не сойдут с рук такие игры, cheri. Ты должен уметь себя контролировать, если не хочешь потерять жизнь, - пытаясь говорить строго и с угрозой, начала Владычица. Вокруг её запястий заиграли крохотные сиреневые искорки, сияние которых с каждой секундой разгоралось всё больше и больше. Но она не могла выпустить эту энергию на свободу, поразить своей магией Ричарда. Её руки чуть дрогнули, она попыталась поднять их вверх, направить на цель, но не вышло. – Не могу… - глаза вновь блеснули сиреневатым отблеском, и Владычица снова облокотилась о каменную колонну. В глазах всё помутнело, путалось, и снова хотелось почувствовать то странное ощущение. Укус вампира похож на наркотик, правильно говорят. Наверное, нужно просто перебороть ломку, и тогда станет легче, но сейчас женщина об этом не думала. Их разделяла пара шагов, но она не делала попытки приблизиться. Просто не хватало сил. А может, это только иллюзия. – Чего ты ждёшь? – не зная, что именно хочет узнать, или услышать, спросила она. Пальцы её руки коснулись его запястья, или всё то время они просто его не отпускали? Она не знала.
Постой... Эй, расскажи, куда уходят мои дни. Кому как не тебе знать, что такое бессмертие, такой прекрасный подарок, а для кого-то наказание. Я не знаю, не задумывался, не оглядовлася назад, жизнь как поток, спираль, нет времени, нет желания. Да, только вперёд, быстрее всех, сильнее, прошибая все преграды. Меня не остановить, а попытаться себе дороже. Прожигаю жизнь, огонь, вулкан, пепел... ха, это моё второе имя. Так было всегда. Шёл по лезвию ножа, думал, так надо. Кто если не я? Острота холода греет душу, ласкает кожу. Говорят, такие как я долго не живут. Возможно. Но только если он не один такой. Залезть на вершину пирамиды, вогнать пальцы в грунт, поднять руку до солнца. Выше, чёрт, мне мира мало. Я сделал выбор давно, другим его не оставлю. Обменял горячие поцелуи на горячие пули. Ха, мне не страшно, ловлю их грудью, мне всё мало. Я столько всего добьюсь, это призвание моё. Пронесусь сквозь время до конца. Плевать, что там в туннеле, какой свет или там стена, тупик, не успокоюсь никогда. Никто не знает, что я чувствую. Я сделаю! Я.. я!... я соврал...
Ему вскружило голову. Вкус был действительно пьянящим, гораздо больше, чем он мог бы себе представить. Та благородная кровь, которая веками течёт в венах экстерналов, вкупе с одурманивающим запахом женщины. Он был готов ко всему, только к такому смертоносному коктейлю. Пока не ясно, было ли это яд, либо наркотик, на пару секунд сознание наполнилось пеленой, которая превращаясь в сеть и проникала глубоко под кожу, окутывая Кросса всего, образуя туман. Кандра была права. Нити. Невидимые. Они были повсюду, проходили между ними и соединяли вместе. Кросс не верил и боялся больше всего, что наоборот, охотник попался в ловушку и сейчас уверенный в своей победе сделает шаг и нырнёт в неизвестность.
Перед глазами пронеслась вся жизнь. Не одним шлейфом, а лишь обрывками, клочками воспоминаний. Он не случайно спросил, оком думает Владычица. Случайный вопрос, казалось бы, на самом деле исходил из глубин подсознания. Память такая сложная вещь, никогда не знаешь, что в ней затеряется, что останется навечно, можно стараться совладать с ней, но всё равно это как сражение с самим собой. Кандра не могла избавиться от мыслей о Реми. Возможно, поэтому не смогла выстрелить в Кросса, не могла сопротивляться. Может, просто не хотела, пыталась забыть или же наоборот он ей напомнил. Вампир чувствовал то же самое. Только теперь начинал понимать, что они очень похожи, гораздо больше чем он ожидал. Вот она та нить, которая их связывает. Её глаза, губы, волосы, силуэт в темноте, аромат духов, она так близка. Прямо как в мечтах тогда.
Он соврал, соврал себе, что забудет её. Соврал, что его жизнь началась с момента, когда он сделал выбор. Холодные станы Бастилии, до этого ничего, пустота. Что было раньше, было так давно и неправда, случилось не с ним, чья-то чужая история. Придуманная. Или сон. Незаконченный, силой оборванный на середине. Он не помнил её имени, его самого тогда звали по-другому. Он мечтал, любил, хотел всего или ничего. Знал, что иначе быть не может. Она согревала его сердце в Бастилии как угли, согревала, потом погасла. Стало грустно и одиноко. Он сам виноват. Выбрал единственный, как казалось, возможный финал. Из двух зол меньшее. Решил забыть, забыть, забыть. Не хватило чернил, чтобы писать слова дальше, всё иссякло, решил закрыть глаза и отвернутся, перечеркнуть последнюю строчку кинжалом и поставить жирную точку вместо многоточия. И выбросить письмо в окно, ветер принёс его снова, тогда в камин, в огонь, внутри своего сердца. Сказал ”прощай” в никуда, убежал, знал, что никогда её не увидит, точнее не увидит она его. Он исчез. Она так и не узнала. Зачем ей? Один взгляд мальчишки в толпе, случайный, односторонний, ничего не значащий для неё, их, наверное, были миллионы и он один из них. Так бывает. Сначала больно, потом тоскливо, потом проходит. Он убеждал себя много раз, чтобы прыгнуть через обрыв и идти дальше. Один рывок и всё. Стало так легко. Всё слишком просто, даже неестественно, но его не заботил хмурый осадок, тени, то, что он не успел сказать, и то, что забыл, но хотел когда-то. Сильнее всего, но не смог. Думал, что так лучше для всех. Обещал себе, что переживёт в первый и последний раз. Да... Неужели опять? Снова трепет, ритм дыхания, стук сердца, желание, жажда, лепестки, струны, нити, взгляд. Чёртов Париж...
- Да, ты говорила об этом. – И не только она, он сам себе твердил не раз, что самоконтроль есть стержнь по жизни, который помогает не сбиться с пути, искусство контролировать себя всё равно что познание себя же, и так далее. Хотя слышать подобное заверения от Кандры было слегка неудачно, ведь Владычица сама часто давала волю лавине эмоций. Она опять права: всё равно не поймёшь, пока не обожжёшься. Вечно инстинкт самосохранения и логика борятся с более тонкими чувствами. А они такие, что лучше ошибиться, чем не сделать и сожалеть. - Трудно сказать. Думаю, ты в предвкушении. And you don’t know what you’ve done. – Кросс говорил с Кандрой только на французском, но последняя фраза сама легла быть на английском. Потому что она относилась скорее и к нему тоже, английский во многом обезличивает. Лучше бы никаких имён. Неизвестно, чем всё кончится на этот раз. Забудет ли он? Захочет ли забыть? Изменится? Поймёт, извлечёт уроки? Получит или приз, или шрам и шов. Быть может, всё затеряется во времени. Водоворот оставит только память, поставит его перед фактом, что этот момент станет всего лишь memories где-то. Можно не задумываться, Кандра сама, может, решит подчистить ему воспоминания. Все в её власти, в числе найти телепата, их немало, для них это пустяк. Всесильная, о да, она в состоянии позволить себе всё, что угодно. Знает ли она на что идёт? Укус, связь, всё так сложно, так стремительно. Страсть слишком сильно. Интонация Владычицы кажется гипнозом, манит к себе. Или дерзким вызовом. Таким, который больше не повториться никогда. Хочет ли она окунуть в омут или ждёт шага, чтобы испепелить уже с чистой совестью. А попытка собрать энергию как индульгенция – “я хотела, но не буду, твой ход”. Кружащийся лоскуты фиалковой ткани, прикосновения, пальцы на запястье, ожидание, всё сводит с ума. Словно она чувствует то же. Даже если иллюзия, самая лучшая в мире. Что же я жду? Не сойдёт с рук – конечно, наша жизнь вся такова. Умереть не страшно, ему разок пришлось проходить через это; если такова её воля, умереть так одно удовольствие. Красивая последняя карта в книге. Да будет так. Ничего, Кандра, я пойму. Ведь всё равно в эту минуту я тебя люблю.
Это случилось быстро, без лишних слов, только улыбка в полумраке. Обычно людям требуется больше времени, чтобы насладиться несметной красотой, вампиру хватило мгновения, после чего он потянулся вперёд, словно пошёл в атаку. Резко и в тоже время плавно, заботливо, его руки оказались на её талии. Кандре снова пришлось ощутить твердь колонны спиной. Прикосновения и жаркий поцелуй в шею могли скомпенсировать этот дискомфорт. Он хотел быть везде, одновременно сдерживал себя внутри, всё-таки в его жизни происходило подобное нечасто. Из-за небрежности пострадала разве что пряжка-кастет, которую он оторвал, чтобы холодный металл не касался её кожи.
Обладать телепатией мечтает каждый. Везёт тем, кто обладает магией. Магия ведь не постижима до конца, её полных возможностей никто не знает. Кандра иногда могла читать мысли или просто правильно угадывать их. Прожив столько на этом свете, кажется, что знаешь всё, но на деле нельзя быть уверенным в этом, нет ничего абсолютного, особенно знания. Сейчас Владычице казалось, что она слышит мысли вампира, это был именно тот момент. Встреча с женщиной. «Прощай», произнесённое раз и навсегда. Люди часто говорят «прощай», но подразумевают, хотя бы в подсознании не «прощай», а только «до встречи», всем сердцем надеясь на это. Тут «прощай приравнивалось к «прощай навсегда». Чувствовалась боль. Она, может, и не вспомнит его, одного из толпы сотни тысяч, а она стала его единственной тогда… Та женщина чем-то напоминала Кандре себя, или она видела себя. Она не могла понять. - Кто она? – не заметив, что произнесла это вслух, спросила она. Мысли плавно перетекали во фразы, но если бы они и не были сказаны вслух, почему-то казалось, что Кросс всё равно непременно должен их услышать. Виной этому бесспорно служила странная, необъяснимая связь между ними, которой женщина не пыталась искать объяснения. Она вела себя слишком легкомысленно в этот вечер. Пустила к себе в покои непонятно кого, позволила вампиру насладиться вкусом собственном крови, а теперь позволяла сладостному дурману разливаться по своим венам, затуманивая сознание. – И да…what is done is done, - в тон Ричарду ответила она, невзначай вспомнив тему их неторопливой беседы. А может, темы у неё и вовсе не было. Пока она не хотела действовать, его ход был следующим, она хотела, чтобы так было, она позволяла. В эту минуту ей захотелось стать вампиршей, почувствовать то, что чувствует он. Интересно, ему страшно? Страшно хоть когда-нибудь? Правильно будет вопрос поставить так, потому что сейчас во всём букете разнообразных эмоций и чувств примеси страха не ощущалось. Даже прекрасно осознавая, что последствия могут быть разными, в том числе и не слишком благополучными, Кросс делал, что делал. Она ценила таких людей. Она уважала его за это сейчас, и готова была многим вознаградить, если в своих ожиданиях он не подведёт её. Если страх действительно не промелькнёт в его глазах. Поверхность колонны… Холод, жар, контрасты. Обжигающий поцелуй. Дерзость. Дерзость Кандра тоже любила в людях, нельзя сказать, что ценила, но любила, её это всегда привлекала, скажем так. Ричард в эту секунду напомнил ей Реми, но в то же время они выглядели такими разными, пожалуй, именно это противоречивость всей ситуации больше всего нравилась Владычице. Её не волновал исход, ей доставлял удовольствие сам процесс. Между ними не было любви, но её хотелось обоим. Испытать нечто подобное, схожее по накалу чувств и страстей. Впрочем, если говорить о страсти и безумии, то они давно перешли границу любви, испытывая в этом отношении нечто более совершенное, более пламенное. Однако Кандра не была бы Кандрой. Если бы покорилась. Кто сказал, что такие как она не любят проигрывать? Она любила, только её проигрыш надо было заслужить, надо было покорить её себе. Она никогда не оставляла поцелуй без ответа. Такой поцелуй. Дерзко, подобно ему несколькими секундами ранее, её губы дерзко коснулись его губ, как будто Всесильная пыталась повторить поцелуй Ричарда, в точности скопировать её, передав её страсть и огонь. - Ты любишь играть с огнём? – теперь её улыбка в полумраке. Приглушённое сияние фиалковых глаз. Выставив руку вперёд, Кандра, не применяя своей силы, просто оттолкнула Кросса от себя. Тот в свою очередь наткнулся на стоящий напротив стол, и когда Владычица в очередной раз толкнула его назад, по неволе облокотился о него. Хотя, почему по неволе? Он спокойно мог не покоряться женщине, которая сейчас, не применяя своих способностей, не отличалась от миллиона других. В её руке появился нож. – Ты ведь не боишься. Я знаю. Мне всегда было интересно, чувствуют ли вампиры боль? – непривычно нежно, она невесомо прикоснулась губами к его щеке, медленно отстранившись. Тонкое лезвие ножа мягко прошёлся по гладкой коже, оставляя алую дорожку. – Больно? – усмехнувшись спросила она, в любом случае, зная, что он ответит нет. Лезвие ножа переместилось к его горлу, но он в свою очередь знал, что она не станет ничего делать. Но был ли в этом уверен? Станет ли Ричард и дальше испытывать свою судьбу и действительно ли он любимец Фортуны? Владычица хотела это знать. Она могла ему покориться, возможно, в какой-то мере хотела увидеть его силу, хотела проиграть, но не знала, заслуживал ли он этого? И сможет ли она отказаться от сладкого вкуса победы.
Отправлено: 20.09.08 21:59. Заголовок: Кто она?... Я мечтаю..
Кто она?... Я мечтаю оказаться на твоём месте, Кандра, и спросить себя этот же вопрос, чтобы лично услышать ответ. Узнать, кто она для меня теперь, спустя столькие годы. Что бы я не ответил, без разницы, произнёс бы хотя бы одно имя, мне было бы достаточно. Если бы я был кем-то другим… Смог бы вернуться назад ещё раз и взглянуть на того, кем хотел стать больше всего в той жизни, но никогда не смог бы, и не стал. Наивно было полагать, что могло бы быть иначе. Что за мной не будет следить этот призрак шахматной доски, который я вижу чуть ли не с детства. Все пытались убедить, что именно так происходит всё в мире. Ни хорошо, ни плохо, всего лишь данность, с которой приходится смириться. Только не мне. 1789 год для меня такая цифра на линии, есть я “до” и я “после”. Я не хотел играть по правилам. Не хотел играть вообще. Запомнил эту доску, с трещинами и осколками, чёрное с былым, кругом разбросанные фигурки вперемешку, забрызганные смесью дорогого вина и крови. Чёрное и белое. Я думал тогда, что всё в мире так же однозначно, или любит, или нет; я ошибался. Наверное, я потерялся в тот день. Потерял себя. Бежал. Стал предателем для тех, кто меня создал.
- Она ветер, одиноко бушующий в стенах моей крепости; дождь, орошающий крышу… - Он ответил тихо, едва слышно. Прошептал первое, что пришло на ум, вырвалось откуда-то изнутри, из подсознания. Строчки уличной поэзии на французском, которые въелись в память о тех днях. О том, что он всеми силами хотел забыть. Но оказалось, что он только это и помнил. Намеренно или случайно, Кандра заставила вампира на секунду вернуться назад и вновь почувствовать себя семнадцатилетним подростком по имени Антуан, когда он не был вампиром, не знал, кто такие мутанты, что такое Клуб, и никакого “Ричарда Кросса” не существовало – но он всё равно решился бросить вызов всем. Он вновь вспомнил, как был сильно влюблён, поэтому прилично испугался. Заодно, что и о Кандре он знал слишком мало, а она имела каприз зарыться в столь личные моменты из давно исчезнувших воспоминаний. За это он не любил телепатов, с другой стороны так даже лучше, хотя бы она знает, на что идёт. И что случится сегодня между ними. Другой вопрос, что она намерена делать. Ричард сначала взбудоражился, ведь какая разница, что твориться у него сейчас внутри, он был не из числа любителей того, как им лезут в душу. Обычно в таких ситуациях вампир рефлекторно ощетинивался и выдавал протестные манёвры, но не сегодня. Тем более Кандра сыграла на опережение и страстным поцелуем погасила надвигающуюся волну.
Одного прикосновения губ Владычицы уже хватило, чтобы отдать за это жизнь. Именно такая мысль имела дерзость промелькнуть в сознании вместе с одурманивающим чувством наслаждения. Гремучая смесь страсти, задора, эйфории и адреналина. Всё произошло так быстро, что вампир толком не заметил, как оказался прижат лопатками к столу. Он оказался снизу – что ж, Кандра может себе это позволить. Даже когда поцелуй является сногсшибательным в прямом смысле. Они словно шли друг другу на уступки. Всесильная действовала стремительно, нарочно совмещая горячие пламенные поцелуи с нежными, почти воздушными. Будто проверяя, насколько далеко он готов зайти и насколько решительно осмелиться себя вести. Заодно смотрела, достоин ли он. Если это вызов… ты меня знаешь.
- Я ещё жив. Наверное, чудо… - Ричард довольно улыбнулся, показывая, что он намерен вести себя далеко не как котёнок, которого повалили пузом кверху. Губы Кандры снова коснулись его кожи, в этот раз абсолютно противоположно предыдущему разу, такой калейдоскоп контрастов ещё сильнее подливал масла в печь. Вампир блаженно оскалился, сейчас его клыки были опасны как никогда, защитная татуировка продолжала безнадёжно пытаться остановить своего хозяина. Правая рука прошлась по спине Кандры от плеча до поясницы, синхронно с её поцелуем, и также же не в пример нежно. Кросс собирался выдвинуться вперёд, чтоб ответить ей, но очень характерный блеск в темноте заставил его инстинктивно отпрянуть назад. Откуда ты меня так хорошо знаешь, Кандра? Лезвие – эссенция моей жизни. Вроде моей тени. Я с ним знаком слишком близко. Предполагал, что и в момент ласк с поцелуями оно будет где-то рядом, но не до такой же степени. – Люблю, каюсь. Ровно как и огонь любит поиграть со мной. У меня с ним непростые отношения. Ты жарче огня, поэтому тебя люблю больше. – Стоило вспомнить, что он ещё и член небезызвестного Клуба, для них такой вопрос имеет немного иной оттенок. Сейчас его взгляд был прикован к острию ножа. Откуда он вообще взялся?! Чёртова магия, она и не такие фокусы способна выкидывать. Первым делом Ричард ощутил лёгкую волну страха по всему телу. В обычной жизни он бы моментально среагировал, если бы не картина перед глазами и то, как умело Кандра с ним обращалось. А созерцание роскошной блондинки с распущенными волосами сверху под лучами лунного света есть лучший транквилизатор, способный усыпить инстинкт самосохранения, которые превращается в лёгкий даже приятный холодок по коже. Она словно всё спланировала, Кандра возвышалась над ним как амазонка, перед ней открывалась вся поверхность вампира от головы до пресса. Ричард был как на ладони. Она могла видеть и шрамы на плечах, и татуировки, частички пороха на мышцах как следы от выстрелов Мариуса и его банды. Ей ничего не стоило сделать пару несложных движений рукой – чиркнуть по его горлу или элегантно возить меж рёбер, лезвие бы вошло легко и плотно. Нынешнее положение тела и игра блик в глазах Владычицы напомнило ему о её словах о расплате и предупреждений, что ему ничего не сойдёт с рук, только тогда они и были для него всего-то словами. Она могла убить его. Она не торопилась.
Вампир не ловил себя на мазохизме. Да и когда кто-то покушался на него с оружием или хотя бы грозил, Кросс не оставался в долгу, отвечал обидчику вдвойне. Кандра опустила нож так мягко и сладостно, просто неописуемо. В один такт с поцелуем до этого, горячие губы и холодным металл; немного рая, немного ада, всё в одном флаконе. Ричард не мог сопротивляться. Он не помнил, чтобы красотка призывала цепи или лозы растений в помощь ради того, чтобы укутать вампира на столе, но нечто подобное явно происходило. Инстинкты засыпали один за другим. Последний рубеж – инкорпорацию, святую святых, Кросс укротил сознательно; теперь из ножа не исходило ни единого потока частиц, чтобы начать восстановление порез на щеке. Пусть пока будет так, некая фора, она только усилит страсть. Всего-то тонкая царапинка. Что дальше, дорогая? Неужели после моего укуса, ты тоже решила пустить мне кровь по принципу талиона? Что ж, справедливо. - Боль - не самое интересное, поверь. В отличие от некоторых чувств ею можно всесильно управлять, главное захотеть. Так что я не боюсь. – Он не любил расхожие байки про вампиров, особенно те из них, которые рисуют полуживых упырей с могильным холодом. Ричард не умер, когда стал вампиром, наоборот зажил с новой силой, всё вокруг вдруг стало обретать более яркий смысл. Все ощущения были обострены до предела. Если он чего-то и боялся, то не боли в физическом смысле, даже если Кандра вонзит нож ему в сердце. Гораздо больнее и печальнее, если бы то же самое собственное сердце убило бы его самого. Говорили, так иногда бывает с вампирами. Поэтому он ненавидел интриги в Клубах. Боялся делать шаг вперёд и всегда строил мосты… ах да, которые сейчас сжёг. Наверное, рано или поздно я должен был, это сделать. Судьба, Фортуна, простите, что не скажу вам “au revoir”. Лезвие неумолимо коснулось горла. Опять эксперименты? – Ещё вопросы, ma cherie?
Ричард, не глядя, порвал пару пуговиц на итак потрёпанной после вечера рубашке, она изрядно мешала. Он был готов ко всему, поэтому действовал решительно, но при этом плавно и аккуратно. Дозируя безмерную наглость с покорностью, чтобы сыскать милость богини. Всё-таки улица – лучшая школа жизни. Нож лежал на горле не впервые и, возможно, не в последний раз. Вампир сделал движение вперёд. Повернул шею так, чтобы нож только слегка скользнул под углом, оставив такую же царапину, как и прежде на щеке. Иногда приходится так поступать – сознательно идти на небольшие жертвы, чтобы избежать большего повреждения или перехватить инициативу. Одновременно он воспользовался ситуацией, чтобы обе его руки свободны, и подтянул Кандру ещё ближе, чтобы она тоже оказалась вместе с ним на этом же столике. Чуть согнул её локоток и ласково-властно прогладил ладонью по руке, чтобы ножик вошёл в какой-нибудь томик Мольера рядом на полке.
Они оказались близки как никогда. Полезный шахматный трюк. Жертвуешь фигурой, чтобы занять выгодную позицию, ускорить темп или просто усилить остроту партии. Он, кстати, и называется "гамбит".
оос: Кандра, считай последний абзац как личную заявку
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
просто фантазию пробило, если что - урежу 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума