См. прежде---> Особняк магнетто Просто бежать…Ловить свои собственные мысли, путанные на столько, что страх останавливался, как только вдыхал их аромат. Ощущать, как мелкие камушки осторожно разрывают её плоть под ногами, как капля за каплей она наполняется пустотой, вырвавшей из неё всю свободу, которая еще могла бы наполнять её легкие небесно-огненным , но сладостным привкусом освобождения. Снова бежать, закрывая глаза , в очередной раз глотать солоноватые ищадья своей больной души, и мертво шагать по тротуару в поисках какого-то необычного знамени, ведь мертвые люди её уже не интересовали. Она вновь задыхалась в своем страхе, в своей несбыточной мечте вырваться из лап прошлого, и стать собой. А цепочка мнимых событий опять путалась в сознание, давя на запредельно тонкие ростки нерв. Она понимала, что никогда не станнит свободной от себя, что её жизнь- очередная шутка, что судьба просто дарована ради забавы. У неё нет прошлого, нет настоящего…Но она до сих пор искренне верила в своё ранимое будущие, приближаясь к нему с каждым разом все ближе и ближе, но в результате осознавала, что отдалилась еще больше. Оно хрупко билось в своей шелковой , невесомой орбите, распространяя вокруг себя посредственные нити, пот которым Бобье плелась уже не год, но оно все проходило, и проходило мимо неё…Будто она навсегда запуталась в истощающих кубах тумана, словно все, к чему она шла сникло за воображаемыми мифами, разбивших её в мелкие, зернистые осколки. Разлетевшись по омертвенному пути, Жанна вновь и вновь понимала, что все было зря…Начиная от её выздоровления, и кончая зависимостью Авророй. Она не могла двинуться с места, не сделав очередную ошибку, не могла не причинить тебе боль, что уже стала заветным правилам юной Бобье. Боль, что стала последней каплей в ей невесомое погружение сквозь эти невнятные толпы людей, жадно идущих к своей недостойной цели. Жанна оглядывалась назад, будто чувствовала аромат идущей за её шагами тьмы, бредящей овладеть ей раз и навсегда. И она это понимала…Смерть решила бы не мало её проблем. Тех обычных материальных проблем, таких же сухих как и наше обличие по отношению к тем самым нежным шелковым грезам…Внезапно ледяной ветер сильно охватил её хрупкую стать, опускаясь вдоль её точенных контуров, словно питаясь этой клинической зависимостью от своей болезни, которой та была горда как никогда. И сейчас, страстно оборачиваясь назад с силой разъяренной львицы, Ро знала, что еще не раз вернется в тот дом, не раз взглянет в те глаза…Серые стекляшки, пробившие её до жара огненного сцепления, которых ей не хватало столь долгие годы… Жанна вновь опустилась в цветастый калейдоскоп своего унылого прошлого, словно тема с её прошедшим была неинтересна и исчерпана, посему художник быстро поспешил измазать холст неряшливыми полосами и пятнами, отбросив его подальше, в углу, где рисунок будет жадно питаться золотой пылью весеннего воздуха. Пейзажи один за другим менялись, превосходя в действия, а затем скорость начала набирать обороты, причиняя при этом визжащую боль девушке, будто раня её своими проводящими намеками на бестолково прожитую часть своей истории. Перед глазами явилась её семья, хотя куда уместнее сказать , что лишь краткие образы, схожие с черно-белой голограммой…Алое шифоновое платье, которое мать заказала специально для её шестого дня рождения, притягательные нотки её парфюма из капель орхидеи и розового масла…Такая сказочная запредельная жизнь…распущенные дети богатых родителей, знавшие лишь звук позолоченных монет и шелест блаженных купюр с их противоречным , гордым ароматом вседозволенности. Быстрая смена событий, будто кто-то случайно перепутал кассеты, где манящая жизнь розовой куклы превращается в последний танец пепла, где вместо воздушного веселья – черный ад, где тишина правила над последним криком её матери, этой свободолюбивой, покорной своему мужу женщине, которой она была обязана всем…Эта чертова школа, где из неё сделали религиозную дурочку, это спящее желание покончить с собой… Вырезанный момент, вновь мерзкая тишина, словно она и есть смысл этого воспоминания, за которой следует её приступы, красные пятна, нежелание верить в реальность, поклонение Сальвадору Далли…Его понимание реальности и одурманенность её переходящими чертами, в результате которых Бобье уже сама не могла отличить мир от грез.…Все слилось в сплошное истощение, после которого девушка недолгое время провалялась в коме, ловя на своем теле лишь ледяные слезы младшего брата, воспоминания о котором вызывали у нёе истерику. Последние несколько лет она жила бредом о едином письме, звонке, или простой телеграмме от него. Мечтала вновь вдохнуть аромат тех черных чернил, которыми он наводил её рисунки, молилась , лишь бы он опять написал её немного о своей жизни, пусть бы соврал, но она была готова на всё, только бы чувствовать свое присутствие в его мыслях. Просто желание стать частью его жизни, раз уж её не желает заново открывать ворота к себе, раз уж Мари стала чужой там, от куда родом…Он единственный не отвернулся, хотя был младше, был юн, был погружен в тяжкий рассвет своих несозревших, но прекрасных планах на будущие…А Ро заставила его очнуться от долгого сна в том сказочном мифе и явиться к ней, отдав все ради этой скользкой и ничтожной девушки. Она отказывалась слушать, что была старше, что должна была быть ему кем-то вроде матери, раз уж все от них отвернулись, услышав о долгах отца…всех тут же стало меньше, круг сузился до заворота теней, пока замертво не отупел. Она боялась чувствовать на себе ответственность, боялась, что когда возьмется за его существование, обронит самое ценное…она боялась потерять его, но при этом молилась чтобы он ушел из её жизни путем смертельной дороги в никуда…Чтобы уйти от прошлого. И вот она опять вернулась в тупик, к тому моменту её побега, к тому разоблачению этого гениального течения фраз из её уст…Она вновь обернулась трусливой и непокорной девчонкой, как и десять лет назад, она вновь не могла сказать миру, что настало её время только потому, что боялась разрешить то, что было…А у неё было то, чем так дорожит человек- пустота нелепой свободы. Мари еще долго ходила по улицам, пробегая вдоль подземных переходов, где её не раз осматривали с ног до головы. Приторный запах резины и ржавчины, так присущий этому месту, вводил её в опустошение, за которым последовало легкое головокружение, за которым был вполне возможет очередной приступ. Как только тошнота подобралась выше, Бобье начала быстро бежать прочь от сюда, считая одна за одной пройденные ступеньки, успокаивая свою наивную персону , что чем больше ступенек она пробежит, тем счастливее будет её дорога в никуда…Этакое бесконечное путешествие. Она могла позвонить Бобби и попросить её забрать…Но не хотела видеть его лица, вновь и вновь тая в картинах прокрученного кино-фильма, не хотела возвращаться к любви которой никогда не было….Но которая до сих пор держит её на этой земле. Теперь она не понимала почти ничего, и когда осталась последняя ступенька, чтобы молча вдохнуть чистый и заостроватый запах утреннего восхода, Бобье скромно уселась на ступеньку, мечтательно подняв глаза к верху. Реснички столкнулись друг о дружку, пленно вытесняя из себя прозрачную каплю тоски по прошлому, которого действительно не было…
Порою хочется просто идти вперед, без цели, без пункта назначения, без желания попасть куда-либо. Хочется только думать и видеть серый асфальт под своими ногами, разглядывая порою в лужах отражения своего грустного лица. На самом деле ты не грустный, ты просто спокоен. Это состояние столь притягательно, сколько опасно. Ведь оно близко к безразличию, что является самым жутким чувством, которое может наполнять человеческое тело. Ведь ты уже не принадлежишь себе, ты становишься жертвой глупых обстоятельств, существом без силы воли, разума и каких-либо сильных чувств. Но чувства являются самым главным атрибутом человеческой, ну или какой-либо другой, жизни. Без них твоя душа умирает, становится горсткой серого пепла, никому ненужного, о котором вряд ли кто-нибудь вспомнит. Именно одиночество порождает безразличие, а от одиночества не убежишь, сколько ты не будешь пытаться, даже обладая такой силой, которая была подвластная Бобье. Даже со скоростью света ты не сможешь умчаться или улететь на тот край земли, где ты будешь не одинок, где о тебе позаботятся, где тебя ждут. Не убежишь, потому что такого места просто нет. Если тебя на всем белом свете никто не ждет, и никто не ищет, да и вообще этот свет, представляющий собой эту бренную землю, является не твоим родным краем, то одиночество приобретает новую форму и с новой силой наполняет твое тело желчью. Но еще хуже, если ты знаешь, что есть где-то родное существо, к которому ты питаешь столь нежные чувства, и ты все равно одинок… Тогда кажется, что жизнь – это всего-навсего чья-то злая и совершенно несмешная шутка. Аврора… Они так часто ссорились, так часто находили причины для обид и истерик. Но все равно, она это самый близкий для Жана-Поля человек, и никто и никогда не станет ближе. Ведь, фактически, кроме нее у него никого нет. Родителей он даже не может вспомнить, приемные никогда не были ему действительно близки, но сестра… она всегда была его частью, его кровью, его плотью. И навсегда останется. Словно судьба сыграла над этими близкими людьми страшную шутку, решив посмотреть, насколько они смогут продержаться в этом ничтожном, словно созданном специально для них, мире. Неужели кто-то еще претерпел те же беды и горести, которые свалились на плечи этих двух мутантов? Он скучал, он безумно, и не скрывая того, скучал по своей старшей сестре. Они были единым целым, но никогда не были долгое время вместе. Только вдалеке от нее Полярная звезда понимал, как она ему дорога. Даже ему под час не удавалось выдерживать весь натиск ее проблем, отчего он плакал как маленькая девчонка. Ведь легче самому почувствовать что-то ужасное, чем смотреть, как это чувство гложет изнутри родного тебе человека. Да, хотелось забрать из ее сердца все неприятности и вселить в свою душу, хотя бы он будет знать, что с ней все порядке, а это чувство, чувство радости за близкого человека, поможет пережить ту боль, которая подает все внутренние органы, оставляя за собой пустоту и чернь. Его ноги словно сами вели юношу куда-то, а он лишь мог послушно двигаться вперед, в неизвестном направлении. Они словно знали и искали что-то важное, но только поленились посвятить разум Поля в тонкости своих целей и планов. В этом истеричном спокойствии он прошагала по городу около двух часов, сворачивая в неизвестные переулки и спускаясь в темные переходы. Жан не знал который час, да ему и не было это важно. Однако темное небо постепенно стало озаряться оранжево-розовыми лучами рассвета, предвещавшими начало нового дня. Нет, он не хотел этого. Только ночью он может скрыть ото всех себя за пеленою темноты. А днем все видят его, все знают. Нет, скорее все смотрят– но никто не видит. Кто увидит то, что творится у него в душе? Разве может ли кто догадываться о том, какие чувства переполняют это на первый взгляд спокойную натуру. Скорее всего, если бы сейчас к нему кто-нибудь обратился, Полярная звезда не смог бы удержаться и избил бы этого человека до полусмерти. Не потому что он это заслуживает, потому что уже не хватало сил держать все в себе, опасаясь удивленных взглядов граждан вокруг. Почем день сменяет ночь? Какая разница, если у тебя всегда темно внутри, так зачем освещать местность снаружи? Да, сейчас он думал как законченный эгоцентрик. Хотя, чего предполагать, он ведь и был им. О ком он мог думать чаще и дольше, чем о своей собственной персоне? На ум приходило только одно имя любимой сестры, которая возможно и не догадывалась, как сильно ее брат сейчас нуждается в ней. Хотя нет, не ней. Просто в любом человеке или существе, которое сможет понять и помочь разобраться в том, что сейчас творилось у этого юноши в голове и на сердце. Это мог быть кто угодно, но просто только Аврора могла помочь ему, так как только она была достаточно близка, чтобы он мог поделиться всем, что его гложет. Сейчас над городом нависло самое красивое и самое мрачное время. Рассвет. Небо, кое-где красно, словно мягкая вата, только что смывшая кровь с глубокой раны, казалось самым прекрасным, о чем можно было только вообразить. Даже в мечтах не всегда получаются такие яркие и красочные картинки, какую Жан мог лицезреть сейчас и здесь, лишь подняв глаза вверх. Юноша остановился на мгновения, подняв голову и прикрыв глаза. Как же, смог ли он вот так остановиться посреди улицы, если бы ней было куча народу? Нет, скорее он бы просто пробежал быстро мимо всех этих личностей, торопясь к себе в комнату и стараясь как можно быстрее остаться одному. Он ведь вильный и независимый, нельзя показывать никому свою слабость, а стоять вот так на улице, наслаждаясь рассветом – это и есть слабость, коей нужно опасаться. Парень вдохнул побольше воздуха в легкие, вновь зашагав в неизвестном направлении. Утренний ветерок давал о себе знать, отчего Жан немного поежился, поправляя шарф, скрывающий чуть ли не пол лица парня от белого света, оставляя на холоде только глаза и верхнюю часть носа. Не замечая ничего вокруг, ни появляющихся откуда-то людей в столько ранее время, ни сменяющиеся декорации, он просто шел вперед, опустив глаза и вглядываясь в сырой асфальт. Он отшагал множество подземок, преодолел сотни ступенек, но чувствовал, что нужно идти. Он просто знал, и все. И тут… - Жанна… - имя сестры вырвалось непроизвольно из уст молодого человека, когда он увидел юную девушку, сидящую на ступеньке и роняющую соленые слезы на темный пол. Он опустил руки, никак не ожидая встретить ее здесь. Тело юноши наполнилось непонятным теплом, разливающимся по сосудам вместо крови. – Жанна, Жанна. – Жан не мог поверить своим глазам. Он еле сдержал улыбку, видя, что сестра пребывала не в самом лучшем состоянии. Поль резко опустился на колени перед девушкой, захватывая ее в плен своего объятия. – Боже, как я рад тебя видеть. – он не мог оторваться от дрожащего тела старшей сестры, хотя и понимая, что сейчас, в эту самую секунду дает существенную слабинку, показывая вот так свои чувства. – Что с тобой? Почему ты плачешь? – он нежно держал ее лицо, будто прикрывая уши, пытаясь как следует вглядеться в черты ее лица, пытаясь увидеть что-то в ее глазах. Он знал, что не стоило этого делать, не стоило так прямо говорить, что скучал. Ведь она поняла. Хотя, она бы все равно поняла, так как слишком хорошо знала натуру своего брата.
Тишина была последней роскошью, которую обрела эта странница за столь долгое прохождение границ реальности. Ей не нужно было слышать слова признания в любви противоположного пола...Её горький опыт вполне мог уверить, что рано или поздно все эти сладкие слова сгорят до тла, круша за собой очередную частичку её души. Ей не нужно было обьятий, грозящих переменить её жизнь, не нужно было сладкого мига поцелуя, за который можно было переродиться заново, взглянуть на все с другой стороны, предавшись новому смыслу жизни. Ей вообще ничего не было нужно. Иногда Жанна-Мари просыпалась по среду ночи, и просто смотрела в никуда. Возможно она искала границы горизонта, где тусклый свет лунного диска отображал чью-то реальность, а она бы просто молча смеялась глазами. Возможно она мечтательно выискивала какую-то пустоту в кремовых страницах неба, все еще окутавших его от струящихся ветреных вихрей.. Но Мари просто не хватало тьмы в себе...Как все это глупо...Но она больше не могла видеть свет в чьих-то глазах, не могла наполнять себя чужой радостью, это все было отвратно, это все тонкими лезвиями процедило её тело, изнемогло разум, за каждым порезов следовал второй, тонкая струйка ртути скользила по окаменелому полу, прожигая порог за порогом, шаг за шагом. Однажды она шла по заснеженной дороге, ловя своими хрупкими ладонями блеклые искры заледеневших слез вчерашнего вечера, питаясь его раскаянием, белоснежной свободой... Кровь этих звезд была так кристально-чиста, что она набирала целую горсть в свои руки, чтобы затем приложить их к онемевшему от холода, лицу...чтобы просто вдыхать тот чистый аромат невинности и раскаяния, чтобы наслаждаться этой горячей резкостью, а сегодня она была готова ступать своими ногами по этим пятиконечным звездам, олицетворяющих свободу. Раньше Ро мечтала о исцелении, о путеводящей жизни, о проточной вселенной в её маленьком, кирпичном домике, дым из трубы которого согревал наружные капли дождя...А теперь она просто хотела заново научиться плакать, улыбаться, смеяться, радоваться, любить...Научиться всему этому, чтобы потом, когда придет момент, научить этому остальных. А вслед слышалось только длинное эхо её омертвленного стона, что разлеталось разрисованной вуалью по всем закоулкам той мрачной, нелепой комнатке в невзрачном общежитии. Человек, потерянный во времени, в действительности... Ведь её сердце чувствовало, что место ей не тут, что её цель не в глупом скитании по земле. Но бороться она больше не могла. Не могла возразить своему желанию смерти, не могла затушить этот расправленный поток ненависти к самой себе и вновь, вновь стать собой. Стать прежней Мари, стать любящей сестрой, стать прежней любимой девушкой для Бобби, стать частью людей икс, и помогать им в той глупой цели невзрачного старичка- в объединение людей и мутантов...двух разных миров, которым никогда не будет возможности слиться воедино, они лишь связаны тонкой рябью, еле видимой простому человеку, он просто знал, что где-то там, далеко-далеко, есть этот мир других, тех, кто сами стали пленниками своей большой клетки, что теперь называлась миром мутантов. Она уже просто не могла понять чужой лжи, не могла вникнуть в её суть, словно в ней произошло переполнение, будто она навсегда запуталась в лабиринтах своей невозможной правды. И все же стать собой...Теперь Ро уже не помнила себя иной, и не понимала, как вновь ей стать, не могла вникнуть в цель задачи, и не желала её выполнять...Да, ей было вполне достаточно той единственной ночи в её жизни, звездного покрова над головой, описавшего всю её жизнь в тройках созвездий, изумрудного покрывала под собой, и не много боли внутри фибр нежной шелковой ленты, тянущей её в новые тупики, за которыми вновь следовала боль, текущая ртуть, и град капель ничтожного прощения перед миром, отвернувшего от неё в сторону святого заката, сместившего яркие краски впереди поистине прекрасного явления. Такая легкая, непринужденная невесомость, ощущение теплоты на коже, нежные прикосновения чьих-то рук...И беглая пелена слез, заслонившая того спасителя, что издавал до боли знакомые такты словесного пения. Его лирика звучала так мягко, пленительно, что Мари просто хотела растаять в горстке этого зеркального покрывала, и, расставшись с солеными извержениями сердца, освободиться от своей внешней оболочки, чтобы навсегда стать частью этих слов. Да, конечно, Жанна уже понимала, что все это не сон, не очередной способ затравить её изнутри ложными надеждами, не капля убийственной грезы, а истинное изображение реального человека, не раз спасавшего её жизнь...И она понимала...Он ждал её слов, он трепетно, как малый мальчишка желал чтобы она осветила этот закипевший мрак своей ясной , по- истину прекрасной улыбкой...Он считал её почти идеальной, знал, что она не похожа на всех, и что в её силах сделать все то, что не смог он. Он прощал её капризы, вытирал слезы, когда она вновь рыдала от поражений, успокаивал, когда очередной кошмар вселялся в её вторую сущность. И наверняка он думал, что она все та же, что это просто слезы счастья, ведь она предвидела, что он придет! Ведь она чувствовала как его сердца билось вместе с её, билось в несуществующие сферы унисона, в ожидании чуда... Но он не знал, что теперь общался уже не с Авророй, а с отчаявшейся Жан-Мари, не знал, что теперь она больше не была способна на ту любовь, от которой сгорал он, не знал, что она почти мертва, что она готова нажать на курок, дабы заслонить этот мир богрянно-кровавой занавесью и уйти чисто, уйти красиво, где её давно ждут. И Мари это понимала... Ведь он так наивен, так робок и светел для неё... Она не достойна такого брата, не достойна его чистой и заветной улыбки, его чувств в её сторону... Ведь она опять будет врать, опять испьет этот заветный глоток эйфорического освобождения, закрыв собой всю правду, и радостно утрет слезы, придумав какую-то историю об увольнении с работы, или запоздалой уплаты налогов...А может она и во все не сможет сделать к нему шаг, просто сказав как она рада его нахождению тут , здесь и сейчас... -Жан! Дорогой мой! О, святая дева Мария, как я рада что с тобой все в порядке. Как я рада что ты -жив! Что с тобой все в порядке! Господи...Как я счастлива видеть тебя! -пытаясь изобразить из себя любящую сестру, Мари панически оставляла на его коже обжигающие касания своих губ, и покрываясь очередными слезами , облегчая их монотонной улыбкой...Она даже вспомнила эту глупую святую деву, что, как учили её в школе, была олицетворением женского начала и прекрасной части мира...Какая чушь, очередное вранье ради спокойной и дотошной жизни, от которой просто таки выворачивало на изнанку. Теперь она просто боялась, что он не поверит её словам, что раскусит нервозность в её скованном взгляде, что сквозь затемневшие пустоты тумана обнаружит горькость её слез, и пустоту в фитильной душе...Она боялась сделать шаг...Шаг на встречу любимому человеку, который порой может быть длинней целой жизни....
Как можно описать то чувство, которое сейчас испытывал Жан, обнимая родную сестру и ощущая мягкость ее губ на своей коже? Таких слов еще не существует ни в одном языке, так как мало кто действительно прочувствовал то ощущение тепла, которое переполняло тело юноши. Словно свет озарил серые будни своим появлением и теплом, обволакивающим, словно сладкая пелена иллюзий и миража. Хотелось прижать ее покрепче да поближе к сердцу и никогда не отпускать, ибо его душа не вытерпит новых разлук. Он так ее любил, она была ему и воздухом, и пищей, и светом. Тот свет, который сочился из ее тела, казался ничем, по сравнению со светом ее души. Отчего она себя мучает, отчего пытается все усложнить, все сделать запутаннее? Просто их жизни уже были слишком запутанными, чтобы существовать спокойно. Именно существовать, потому что «жить» в таких условиях получалось крайне редко. Разве он может жить без нее? Аврора оставалась той тонкой ниточкой, которая связывала Поля с жизнью. Не было никого ближе, и не было сомнений, что и в будущем ничего не изменится, и не появится тот, кто сможет заменить ее. От этой любви становилось все больнее, ведь ее слезы вызывали резкую и острую боль в сердце, сродни уколу шпагой. Как она не понимает, что ее печаль убивает Поля, разъедая все жизненно-важные органы, что он не может вот так просто смотреть на ее слезы, не в силах предпринять что-либо. Это бездействие убивает, медленно, расчетливо, язвительно хихикая над твоей беспомощностью. Ему было намного сложней выносить неудачи сестры, чем ей беды Жана. Ведь он младше. Этот довод был значительным в жизнях их обоих, но теперь не означал буквально ничего. Порою хотелось забыть ее, просто для того, чтобы не переживать. Но в моменты, когда такая мысль осеняла разум юноши, он мучительно укорял сам себя за такие рассуждения, считая, что нельзя быть таким уж законченным эгоистом. Радость оттого, что он, наконец, встретил свою родную кровь, сменилась переживанием и озабоченностью. Страшные картины всплывали в сознании, однако Бобье отказывался мириться с ними, считая, что все это глупости. Но все же, мысль о том, что какой-то ублюдок смел обидеть ее не давала покою, Поль был готов перегрызть глотку любому, кто вздумал причинить вред его любимой сестре. Лишь бы она не плакала, лишь бы он не видел ее горьких слез. На лице девушки появилась неубедительная улыбка, а юноша хмуро сдвинул брови, глядя в ее мокрые глаза. Пусть она только скажет, он отправится на край света, чтобы отомстить тому, кто или что стало причиной ее слез. Поль отдаст жизнь ради ее благополучия, и не позволит никому нарушать ее покой и спокойствие. Только вряд ли бы она сказала, что стало причиной этого расстройства. Скорее всего, Мари бы придумала какую-нибудь отговорку, которая, с одной стороны, и была бы похожа на реальность, но с другой, интуиция бы забила тревогу, предупреждая, что она говори неправду, только для того, чтобы успокоить взбесившегося брата. А что если причина вовсе не в человека или каком-либо другом существе? Нельзя думать о ней так просто, Жанна слишком тонкая и тайная девушка, чтобы вот просто читать по ее лицу или по ее поступкам ее внутреннее состояние. Ведь ему самому совсем недавно хотелось рыдать от своего одиночества, но парень не позволил себе такую роскошь как слезы. Что, если она чувствует нечто иное? Слишком просто, но хочется найти оправдание, или скорее, причину этих слез, чтобы не мучить себя ложными догадками. Жан просто прижал девушка к своей грудь, гладя ее по голове, и закрывая глаза, будто желая сердцем почувствовать ее боль и принять на себя, дабы облегчить ее страдания. Это страшное мучение чужым горем. Легче самому прочувствовать, чем видеть, как страдает родной человек, видеть его слезы, чувствовать боль в сердце. Казалось, что их тела стали одним целым, сердца бились в унисон друг другу, Поль почувствовал необыкновенную тоску на душе, отчего тело покрылось миллионами мурашек. Пожалуйста, раздели свою печаль, ведь тебе станет легче. Ну и что, что мое сердце, в довершение ко всем моим собственным ранам, станет бешено колотиться от глубоких шрамов, ну и что, что мои дни станут еще более серыми и угрюмыми, чем обычно, главное тебе станет легче, главное, тебе будет лучше. Он был на все готов, лишь бы она не плакала. - Расскажи, пожалуйста, - начал было Поль, все сильнее прижимая дрожащее тело девушки к себе. – Только не ври, ты же знаешь, как я это ненавижу. Расскажи, что случилось, что с тобой происходит. – Он провел рукой по голове девушки, мягко гладя ее шелковистые волосы, собранные в тугой хвост. Поль понимал, что слова были лишними в этом общем биении сердец и крепком объятии давно не видавших друг друга брата и сестры, но не мог сдерживать себя. – Что произошло, ответь же, я не могу видеть твоих слез. Только скажи, я убью любого, кто посмел довести тебя до такого состояния. Мари, пожалуйста… - его голос дрогнул, хотя юноша отчаянно старался сохранить его напыщенную грубость и крепость, изображая заботливого брата. Только не за чем, ведь он и был заботливым братом, только не в том виде, в котором этих братье привыкли видеть. Да, он был слаб, но стал воспитывать в себе сильную натуру, сильный характер. Он даже дорос до того, что смог скрывать все свои эмоции под маской безразличия и грубости. Только не сейчас, ведь сейчас страдает самое главное, самое ценное, что у него было во всей его никчемной жизни. Единственный луч света, ангел во плоти. Он просто не мог позволить этого. Она была для него идеалом, просто идеалом во всех проявлениях этого слова. Жан хотел оберегать ее, защищать, и не мог позволить ей грустить. Пусть он лучше умрет, чем будет знать, что Жанна несчастна. Парень коснулся губами нежного лба девушки, срывая один быстрый, но нежный поцелуй, а затем прислонил свою щеку к нему, все так же прижимая Ро к себе. Да, он определенно вырос, и теперь уже был готов оберегать сестру от всех бед, только бы ее душа была спокойна, а сердце наполнено счастьем. Но это так сложно сделать, ведь Мари такая сложная девушка. Две личности в одном человека, но обеих Поль безумно любил, обеих считал своими сестрами, любимыми и дорогими, дороже его собственной, все равно никому ненужной, жизни.
"Если после твоих слез я навсегда закрою глаза, знай, я это сделала не потому что не знала как успокоить твоё хрупкое, трепетное сердце, а потому что не имела сил делать это еще раз..." Запутаться. Окончательно и бесповоротно. Не знать, за каким шагом следует обрыв, ибо глаза твои давно закрыты болью своего вранья, не ощущать палящих морозных стуж, только потому что холод уже не мог приносить боль, не слышать, не дышать, не мечтать...Говорить лишь то, что хотели слышать другие, рассказывать все новые и новые истории, путаться в псевдо-жизни, забываться в своей искрометной истории. Она подобно писательнице, отчаявшейся, что когда-либо сможет написать что-то достойное читательского взора, боялась приближаться к тонкому графитному перу и питать его своими мыслями, но как только этот момент наступал, бумага летела в клочья, преисполняя тонкий запах сухого дерева. Этот мертвый, во всех отношениях, рассказ о несчастной сказке, о странной принцессе и принце, об погребенных заживо короле и королеве, несущих даже в мир оклемавшегося страха долю света, только ради своих детей. Эта краткая басня о смертельных приключениях, о верности, дружбе, любви, о предательстве, страсти...О том, что ей больше не было нужно, что мерило её в грубые тиски, и заставляло чахнуть подобно поникшему ростку заветного цвета, кой никогда не должен был озарять своё существование испод переполненной простыни грязного снега. Эта история, которая должна была стать болью других, навсегда останется только в сердцах этих двух, только в их голове все еще звучат голоса бессонных ночей, слышать трепетный и скользящий шелест несуществующих страниц прошлого, кроме того яркого и блистательного эпилога, которое, казалось, должно было положить начало новому, бессмертному роду... Мари держала в своих руках немного помятый вдоль линии рукавов, пиджак, прислоняя его как можно сильнее к своему правому плечу. Обычная черная тканевая куртка с красной эмблемой непонятной фирмы, которая была уже давно высвечена и перешита черными нитками. На левом рукаве виднелась небольшой порез от столового ножа, когда в силе своей ярости она провинтила в нем исколоченную рану, создав этим копию её внутреннего мира, только из её ровного бежевого холста полилась алая струйка живой воды, а из этой никому ненужной вещицы лишь выпало пару ниток, благородно высекающих своё знамя в воздухе... В грязном, отвратительном воплощение живого на земле, в олицетворении человеческого эликсира и силы, в этом прозрачном и противном кубе дыма, в коем не чувствовалось даже извинения за непокорность... Сделать прозрачным все то, что составляло для людей их счастье, лишь бы вывести вперед сумерки черного притока, лишь бы наполнить легкие мраком весеннего аромата цветущих конвалий и порвать все то, что делало её легкой и наивной... Как много она могла сказать на пустом месте, как ослепительно клались её слова на слух, воспроизводя нарезы в сознании людей... Они приглушенно вслушивались в её монолог, лишь бы она не умолкала, дальше раскрывая им глаза на нелепую правду сквозь розовые очки... Кому нужно было её я, если было её тело? Кто считался с её думами, если можно было просто закрыть её рот очередной горькой неправдой, вытягивая из, и без того слабого тела ,последние силы равновесия между тем, что есть, и тем, что могло бы быть? Это абсолютно не имеющий смысла рассказ о странной девушке, которая пыталась делать чудеса своими руками, падала, но шла заново, крушила свои мечты, обжигалась своим же светом, но продолжала видеть в мире то, ради чего он создан! И вот как заканчивается её жизнь...Она имеет скромную комнату в мрачном районе города, подрабатывает библиотекаршей, и так же спокойно отсыпаясь в выходные...Она знает, что после двух, как всегда её сменит кто-то другой, быть может девушка из отдела журнальных вырезок, или пожилая женщина из ксероксного центра, и она, откинув свою куртку на стул, вылетит из кабинета, чтобы поскорей сесть на своё укромное место под лозой винограда у самого центра маленькой площади западного парка. Последним её удовольствием будет горячий кофе без сахара, бутерброд с вчерашней ветчиной, и тонкая тетрадь в линейку, где она в очередной раз испишет свой рассказ, в надежде на то, что кинув его в этот приточный водопад , тот унесет её боль, обернув ту на холодную пустоту , беспамятство или хотя бы образное счастье в виде ослепительного и ясного утра следующего дня, чтобы она вновь повторила свою сказку людям, не видящих в ней человека... Рано или поздно, она обязана была придти в тупик, которая сейчас открыл её свои платиновые ворота в центр пустоты. Ей не было больно видеть его глаза, она не чувствовала радости, ощущая его ласку, никак...Ничего...Самое страшное, что могло её ожидать, полное отвращение ко всем чувствам, к жизни...Наверное если бы не он, Аврора давно бы застрелилась где-то на краю моста, или дала себя сбить какому-то грузовику в промышленной части города...Но она была последним компонентом, что еще мог приводить Жан-Поля в чувство не эгоистичного существования, а благородной жизни ради тепла...И увы, Ро уже не могла подарить ему лучик своей любви, не могла открыть ему тайну своей жизни. Возможно года стерли его из её жизни, и она специально напоминала о нем своей судьбе, чтобы когда-то попрощаться с ним в живую, а не получить глупое письмо с сухими предложениями и нелепыми прощаниями и надеждами. К тому же теперь Поль точно знал, что Ро будет врать. Наверное он даже не рассчитывал услышать от неё правду, понимая, что её смерть навсегда сокрушила в ней же последнюю каплю надежды на что-то новое и блистательное, то, ради чего следовало жить. Ему было все равно- слышать вранье, или правду, ведь он уже не в состоянии отличить эти две вещи друг от дружки, впадя в эффект от её слов, её взгляда. Он лишь занят изучением её очередной проблемы, разглядеть которую она никогда ему не позволит.. -Нет, милый, все в порядке. Я просто...-на минуту мари пыталась что-то сделать, увернуться от Авроры, позволить сказать хоть слово, но...Как было хорошо, что у неё всегда было оправдание, что он ничего не знал, и не мог догадаться о том страхе внутри - ..просто в очередной раз поняла, что мне никогда не светит повышения...автомат с газировкой зажал мои последние десять баксов, я потеряла свой мобильный телефон...И поняла, что никогда не любила ни Бобби, ни жизнь, ни свою работу...Мне нужно было вырваться, я должна была освободиться.... Извини меня, извини, что я не в состоянии радоваться мелочам, что я больше не умею быть собой...что я не писала тебе, что не высылала денег, не следила за твоей жизнью последнее время...Я даже не знала, жив ли ты...И могу ли я себя называть сестрой самого искреннего человека на земле?
оос: я влезу раньше Полярис, чтобы сдвинуться с мертвой точки ;)
Юи Тошиаки был лишен рассудка? Совершенно верно, этот мальчик был лишен рассудка еще в раннем детстве. Рассудка, но не разума, чьи ресурсы он, безусловно, использовал в защите против людей. Это было чем-то на уровне инстинктов, защитных ркфлексов для Юи, не раз сталкиваясь с людьми, он понял, что по отношению к детям, (хотя какой он ребенок, ему уже почти 15, дело в том, что в своем развитии он немного заторможен,Ю кроме того, сказался недостаток питательных веществ, отчего он совсем невысокого роста, а кожа приобрела мертвенно-бледный оттенок, да и вообще придал ему болезненный вид), так вот по отношению к детям окружающие особенно чувствительны и не так-то сложно вызвать у них к себе жалость.
Так получилось и в этот раз. Право, он этого не хотел. Все, чего он хотел, так это не оставить голодными Гиосов. А тут разгорелось такое… такое, чего он предвидеть не мог. Откуда же он мог знать, что будет так много желающих поучаствовать в происходящем действе, то компания тинейджеров, то девушка, внезапно появившаяся откуда-то из переулка, а теперь и еще одна… Впрочем, последняя, судя по всему, стремилась защитить Юи, видя, как на него надвигаются самые настоящие черти. От этого и сама «спасительница» пришла в ужас, видимо, не в силах что-либо сделать.
Вообще все прошло удачно для Юи, ему, переведя все внимание на Альтер, удалось таки позаимствовать энергию двух мутантов, что в свою очередь обеспечивало запас энергии еще на нескольких Гиосов, исключая те, что сейчас окружили его. НО, сейчас мальчик был напуган. Да и напуган, скорее, не от действий мутантов, а от своих собственных. Убить… убить ее… Нет! Она не виновата! Убить… Убей, истощи… Нет! Убей! Кровь… Энергия, преобразованные формы энергии… убийство…
- Нееееееееееет!!!! Мальчик схватился за голову. Он пытался прогнать мысли демонов из своей головы. Но увы, после нескольких попыток, стало ясно, что это невозможно.
Заявка: используя Гиосов и накопленную на них энергию, причинить максимальный вред Альтер (механические повреждения любого характера, вплоть до ран на теле девушки когтями демонов), самому же скрыться в очередном темном переулке, что бы не причинять больше никому вреда. После удовлетворения/неудовлетворения заявки по отношению к Альтер прекратить существование Гиосов, что бы не расходовать лишнюю энергию.
Сэлия была явно смелой девушкой, сама того не подозревая. Если это действительно ее первая стычка, то удивительно, как она до сих пор не кинула Лорну, как это уже случалось не раз. - Плохо, Силия, очень плохо, - ответила Полярис. На этот раз ни тени улыбки на ее лице не было. – Слишком много ненависти, которая и затмевает всем глаза. Что-то действует на сознание мутантов… или кто-то, - задумчиво добавила девушка. Полярис внимательно смотрела на происходящее. Вот и еще одна девушка подошла, точнее подбежала. Но что здесь делает мальчик? Сначала Лорна его даже не заметила. Странно, у него черные глаза, наполненные злобой и страхом одновременно. У детей не может быть такого взгляда. Да что за ерунда?! Это все бессмысленно, почему они этого не понимают?! - Значит, рассказ про школу откладывается, но после мы обязательно сходим туда вместе. Может, тогда тебе станет легче осознавать свою значимость в этом мире. А сейчас необходимо прекратить все это. Полярис не хотела больше добавлять ничего по поводу драки. Если Сэлия захочет, то она может и не участвовать в этом. Никто не имеет права вмешиваться в чужую жизнь, поэтому Лорна не давила на девушку. Но все-таки сердце подсказывало ей, что новообретенная подруга не бросит ее одну на растерзание этим демонообразным существам (я про “темных демонов” ;) ) . Лорна рванула в сторону очередных разборок. - Откуда они взялись? – крикнула она в надежде, что хоть кто-нибудь услышит ее слова. Чтобы уничтожить причину разногласий необходимо сначала избавиться от этих монстров, а для этого Лорне необходимо было выяснить источник их возникновения. Довольно крупный мужчина до сих пор не вставал, все еще обхватив голову руками. Незнакомка, подбежавшая к нему, внезапно тоже почувствовала некоторое недомогание. Здесь явно действовала психологическая атака. И куда опять полезла Лорна? Ее способности не помогут девушке скрыться от воздействие на сознание. К сожалению для нее, Полярис никогда не слышала голос разума: его попросту затмевали чувства. Не могла она стоять на месте, обдумывая каждый шаг. Поэтому и поступки Лорны были не всегда объяснимы с точки зрения нормального человека. Не могла она поверить, что виноват в этом маленький мальчик. А даже, если ребенок виноват во всей этой заварушке, то не могла Полярис поднять руку на ребенка, каким бы он ни был, что бы ни совершил. Дети не могут совершать зло намеренно, ими обычно кто-то управляет, причем очень умело. Вот только осталось понять, кто истинный виновник.
На что именно ты готов, когда родному и близкому человеку плохо? Ты готов свернуть горы, готов обойти весь земной шар? Нет, это слишком банально. Ты готов лишиться жизни? Это тоже банально, но это было именно тем чувством, которое пропитало всю сущность Жан-Поля от кончиков волос до кончиков пальцев. Он готов был перерезать себе глотку, только бы не видеть, как она плачет, ее горя, ее печали. В этом есть и доля эгоизма, ведь он чувствовал мерзкую желчь, разливающуюся по телу из-за того, что Поль никак не мог помочь Авроре. Что уж тут говорить о других людях – их бы он без раздумий испепелил, если того пожелает его сестра. Именно сейчас. Ведь они часто ссорились, и он часто в душе желал ей много всяких неприятных вещей, но конечно потом раскаивался, но сейчас… Это плачущее и отчаянное существо хотелось сгрести в охапку и, словно за плотным щитом, оградить от всех горестей. Как жаль, что его силы не предусматривали таких сложностей. Что это, можно убежать куда угодно, даже улететь, а вот на месте ты не можешь сделать ничего, разве что ослепить светом, чтобы потом убежать. Мари, милая Мари. Жан не верил в то, что именно то, что говорила его сестра, стало причиной такого внутреннего взрыва. Конечно, было жаль, что на не собиралась делиться с ним всем тем, что накопилось у нее на душе, но с другой стороны, что он хотел? Ведь они не виделись так давно, и он уже стал привыкать, снова, к жизни без нее. Будто она умерла. Видимо этого Поль не простит себе никогда. А что если бы он не оказался здесь, в эту самую минуту и нагнулся, чтобы помочь? Что? Что бы случилось? Она выпустила себе пули в висок, а он бы даже не знал? Лучше об этом не думать, чтобы окончательно не свести себя с ума. Две личности боролись в ней за право господства, а он лишь мог стоять в сторонке и смотреть, а потом принять победительницу, даже не вспоминая о второй. Неужели это справедливо? Тем более, если принять в счет особые характеристики обоих этих «персон». Парень прижал снова девушку к себе, положив подбородок на ее голову и поднимая глаза вверх. Его жизнь давно уже стала напоминать передачу «в мире растений». Но он не жаловался, слишком многое пришлось ему пережить, чтобы продолжать этот замкнутый круг «приключений». Хотелось покоя, хотелось умиротворения. Но теперь, главной часть умиротворения Поля, стал покой его любимой сестры. Как же он был глуп. Как глупы все дети, когда ссорятся друг с другом, окликают страшными словами, не задумываясь об их значениях. Но он не знал ее тогда, когда эти словечки пачками вылетали из его уст. Но повстречав снова, полюбил, безумно и невообразимо нежно. Она сестра, она его часть и всегда будет ею. Ро всегда была сильнее него, всегда стояла выше, на неком пьедестале опята и мудрости. Но она была девушкой, а он парень. И только сейчас Поль наконец осознал это. Да, она может и считает его наивным парнишкой, ветреным и импульсивным. Но он так ее любит. Ну и пусть считает, пусть будет так, как лучше ей самой. Хоть слово, хоть одно ее слово, и он сделает все, что она только пожелает. Стук ее сердца эхом отдавался в теле юноши вместе с ее нервным дыханьем. Минуту назад Бобье чувствовал себе взбешенным зверем, готовым разорвать всех и вся, но сейчас на него нашло некое спокойствие. Ведь он обнимает ее, он рядом, а это значит, что Поль не допустит ее печали. Просто не допустит. Жанна успокоится, он взглянет в ее бездонные глаза и улыбнется, пообещав больше никогда ее не бросать. Получится ли? Ведь они все же не являются одним целым. Да, они две схожие души в разных телах, но они не одно и то же. Он не может всегда быть с ней, но именно этого так хочется. Полю всегда казалось, что ни один мужчина не достоин Авроры, что они все низкопробные и мелочные твари, которые ногтя ее не стоят. Но так же он знает, что женская душа не может жить без любви. Без любви она чахнет и иссыхает, становится несчастной, в Бобье не хотел, чтобы его сестра была несчастной. Только не она, она заслуживает самого лучшего… - Что ты говоришь! – он приподнял голову девушки за подбородок, аккуратно, словно держа в руках хрупкую вазу. – Ты даже не знаешь, как много значишь для меня. – Его глаза из печальных и пустых превратились в улыбающиеся и обнадеживающие. Что он мог сказать, чтобы описать все то значение, которое она играла в его жизни? Всю ту яркость, которую привнесла в его серые будни. Нет таких слов, которыми можно было бы описать то чувство, которое он испытывал к ней. Она ему была больше чем сестрой, она была частью его души, частью него самого. Печаль на ее сердце автоматически заставляла его сердце изнывать от серости и желчи. Он готов был нести это бремя, только если после этого последует просвет, когда и ему и, что самое главное, ей будет лучше. – Не говори таких глупостей, ты меня расстраиваешь. – он снова прижал девушку к себе, глубоко вздыхая и закусывая нижнюю губу. Все ее причины и поводы казались такими смешными и нелепыми, оттого становилось только хуже, ведь что-то, что глубоко внутри, и она никогда этим не поделится, гложет ее изнутри, а он даже не знает ни что это, ни как ей можно помочь. Замкнутый круг. Сколько он не будет стараться, ничего не поможет. Он слишком хорошо знал ее, чтобы верить тому, что она только что сказала. Это просто не могло ее вывести из себя и довести до такого состояния. Только не это. Но тогда что? – Давай уйдем отсюда. Куда ты хочешь направиться? Только скажи, я тебя быстро домчу до этого места. – на его лице появилась немного наивная, но полная нежности улыбка. Одно ее слово, и он готов на все. Лишь бы ее слезы прекратились, и на ее лице засияла милая улыбка, которой Жану так не хватало все это время. Улыбка, которая говорит больше, чем тысяча слов, значит больше, чем многие человеческие жизни. Улыбка любимой сестры, озаряющая каждый потайной уголок души светом и нежностью. Улыбка самого родного человека.
Любовь...Это слово является самой прекрасной жемчужной в океане мировых языков- на любом из них оно звучит прекрасно, чувственно, и способно заглушить собой ненависть, печаль, крики, слезы, усмешки и ухмылки, злорадствующие взгляды, и самое главное, боль. Любовь, спасающая мир, не видящая в себе границ, как бесконечная воронка, засасывала в себя каждого, кто хотел её понять, обрести новый смысл жизни, преисполнится обновленными задачами, понять суть этой многогранной, далекой Вселенной. Любовь покоряет, умиротворяет, она же делает нас чуточку добрее к этому миру, ко всем его сторонам и аспектам. Она заставляет нас надеть ту самую пару розовых очков, кои мы уже забросили на самую дальнюю кладку нашей души, и видеть ответное - только то, что излучало радость. Это чувство пробуждало в человеке жизнь- если ты пробовал испить этот богемный риск, да-да, именно риск, ведь обреченный больше не сможет прерывать цепочку этой подпитки, то у тебя есть смысл существования- чтобы вновь мечтать, бредить кем-то, делать счастливой чью-то бременную, окруженную тьмой, душу. Она как гром, звонко повисший в воздухе, неся за собой сопровождающую молнию в виде вечной зависимости от сего наслаждения. Всему виной любовь... Люди издавна считают это непередаваемое ощущение богасклонностью, озарением, превосходством, ведь человек, поникший в атласном дурмане этого вознесения, мог считать себя первооткрывателем, ведь теперь для него облачены новые преграды, но вместе с ними и невидимые крылья. Поэты же словно пробуждались от мертвого сна, захватившего их в каймы закутого железа, проникались мерцающим в их сердцах огнем, чтобы передать людям мир сквозь облака счастья, художники изливали любовь на свои холсты, пытаясь передать заветное виденья. Красные краски, бегло переплетающиеся с черными спиралями, струящиеся нефриты, окруженные сизыми кляксами спонтанности- все так нелепо, и похоже на детский рисунок на стенах- но так прекрасно...Мы, люди, всю жизнь стремились летать, летать порочно, летать свободно...Наши крылья, увы, были обрезаны в ходе полета, но не смотря ни на что, человек отлитый беглым рубином, смог подняться и начать свою дорогу на ногах, увидев то, что не видел сквозь полеты...Свет в конце зенита, малахитовые рощи вдоль увитых бирюзой, рек...Но он все еще мечтал вернуть себе силу полета, чтобы теперь зная эти чудеса вблизи, заметить их с высоты птичьего полета, обнять иссиним крылом и излить кровотоком внутри, от красоты увиденного спектакля красок. За грех любить у нас отняли жажду неба, за него поплатились многие поэты, венчая свою смерть любимым девушкам, лишь забирая их сердце с собой, в пленяющее русло мрака, за него же Адама и Еву лишили рая...Хотя зачем им был рай без силы того, что они испытали, нет. Рай уже не мог питать их внутренний мир, не был в состоянии сделать из них новую эволюцию других людей, косвенно других желаний, устоев, страхов. Любовь считалась совершенной болью, неизмытой эфирной капли, неотделанной огранкой, и при этом способна была сама уничтожать боль...эффект "замена", углубление в создание новых фобий никого не интересовало на пути к изучению сладостного мгновения. Любовь убивала, и возрождала вновь...Она была человеческим спасителем, укромным провидщиком, легким ядом и страшной раной в длину жизни. И при этом она совершенна, она прекрасна, она способна опровергать свою драгоценность и незабвенность ничем другим... Человек, умеющий любить, способен на все- в его глазах нет высоких гор, тяжелого груза, сильного пореза по нерву фибр, по притокам души...человек, умеющий страдать от любви , всегда вознаграждался чем-то большим, нежели просто взаимность. Но почему-то считалось, что страсть, она же новая отделка любви, могла питаться лишь людям, и отдаваться им же, что она вызывалась красотой всего, связанного с человеческим началом. Но ведь была любовь ко лжи, к ненависти, к той самой печали, к крикам, усмешкам и ухмылкам, и самое главное к боли...Она охватывала сильнее, не задевая никакого нерва, в отличии от чувства сладостности людей, и помимо, боль была последним ощущением, которое могло еще вызывать эмоции во многих людях. Источение алых полос по белой, почти безликой кожи, было легким сумасшествием, немым сопротивлением к жизни, но зато какая любовь... Любовь до гроба...До своей серой, обставленной золотыми листьями сентября, летевших с самых крон, гранитной могилы...До душевного склепа, до совестного распятья...И просто вспомнит любовь, просто понять любовь...Просто жить ей...Господи, как она хотела это уметь! Писать стихи любимым, как Данте, как Шекспир...Писать о любви так красиво, как на это способен человеческий запас слов, рисовать то, что до сих пор не видело око человеческое, лишь бы любить то, что могло принести возрождение, чтобы вновь стать невозможной прежней Мари...Любить его, его....За то, что он в силу её убийственного эгоизма, все еще сжимал в своих скованных ладонях её мягкие волосы, от коих несся караван сладостного аромата лайма и орхидей ,за то что он мечтал о её спасение, о стабильном будущем...Любить его за то, что не любила, и не любить , за то, что не смогла любить его...Ей было тяжело понять, за что он способен чувствовать, а она нет...В любом случае, если же они одно целое, наверное Жан-Мари забрала с собой все плохие нотки в этой чистой эссенции, в этой глубокой и бодрящей чаши жизни. Она рада, что отняла все его грехи, взмолила их к небу, и отдала вместе со своей возможностью понять любовь, понять, что же хотели показать нам те, кто её питался, зависящие, пораженные, забытые любовью...Любовью к любви, или ненависти, к человеку, или музыке...Лишь бы вновь, вновь понять его улыбку, его взгляд, томный и небрежный, ликующий, писанный радостными бликами огней, его нежные части лица, освещенные ранним солнечным затменьем... Да, и в силы своего несовершенства, этот идеал легко развернулась в сторону, сбросив его мягкие руки со своей кожи, и трепетно схватила за ладони, пытаясь найти в его глазах то, за что можно было ухватиться. Пытаясь понять, где же, что же там является зародышем языков пламени золотистого отлива, что еще может побудить на новую улыбку...И вновь его томный взгляд, наверняка с упреком, наверняка с непониманием в себе...И его вина на себя, что это все он, он не уберег Аврору от этого потерянного настоящего, он не очистил её путь от невзрачных картин серого тумана, заслонивших ей всю ту радость, которую забрал с собой он. -Мой милый Поль...Я просто хочу сказать тебе, что прошу прощение...Не говори мне ни слова, я ведь знаю, что ты попытаешься меня переубедить. Я виновата во многом случившемся, я понимаю, я обязана была тебя хранить, как последний луч света в этой запоздалой тьме...А я не справилась...А ты...ты продолжаешь меня любить, считать своим идеалом...За что? За моё несовершенство, которое я признаю? я просто хочу сказать, что я ...я просто хочу сказать, что люблю тебя. Что люблю тебя силой матери и отца, которые дали мне в обязанность испытывать это чувство к тебе вдвое сильнее...А я просто была истощена, и не способна понять, что такое любовь...Но я тебя тобой дорожу, просто знай...А сейчас...быть может кафе? Я не ела больше двух дней...И я очень хочу забыться в аромате очередной кофейни...
Типа переход, та? ну тада тащи нам куда-то в ресторан чи кофе попить в барчеГ)
Пение скрипки звучало все дальше и дальше. И вот уже уставшие руки выпускают смычек. Сознание Страдивари начал окутывать туман. Будто темное солнце взошло перед глазами Браина и осветило все своим мрачным светом. Забвение и пустота наполнили все сущее, и остальное перестало существовать. Обрывки фраз, голоса из далекого детства пришли, на смену смолкнувшей скрипки:
-Мы вернемся, через час и если будешь умницей, привезем тебе конфет, которые ты так любишь. -НЕТ, не уезжайте. -Ты уже достаточно взрослый чтобы побыть один - не капризничай.
-кто там? -мальчик, открой пожалуйста дверь нам надо тебе сказать что-то важное. -не открою. Мне родители сказали никому не открывать.
-Твои родители сейчас очень далеко, сынок. А тебя как звать? -Браин… -Послушай, Браин твои родители уехали очень-очень далеко и вернуться не скоро. -Нет. Они сказали мне, что вернуться, через час… -Когда ты вырастишь, ты поймешь почему они так внезапно уехали. -Но ведь я увижу их? Правда? -Конечно ты их увидишь, сынок. Когда-нибудь ты обязательно их увидишь.
-Вот тетя Роза. Она позаботиться о тебе…
-Жаль, что ты уезжаешь Браин. Ты знаешь, я подслушала разговор родителей, они говорили, что ты станешь нехорошим, потому что из таких мест, в которых заботятся о детях без родителей не выходит добропорядочных людей. Но я им не поверила. Они…
Что-то схватило и потащило Страдивари. Браин сквозь полузабытье не смог понять что это, но кажется, это была рука…
Естественно, все псионические воздействия Страдивари прекращаются
Широкая улица. По краям, в самых немыслимых местах притаились большие торговые центры, маленькие магазинчики, казино, клубы, бары... Чего здесь только нет. По этой улице гуляет, просто идёт на работу множество людей. Здесь почти всегда шумно и многолюдно. Почти всегда. Но не сейчас... Солнце только встаёт, лениво выползая откуда-то снизу, словно вырастая из-под земли. При этом озаряя небо своими, пока что скудными, лучами. Тонкие полосы света то крадутся по небосводу, то быстро и стремительно вырываются из огненой массы и летят, улетают куда-то вдаль и ввысь. Дует легкий ветерок. Воздух бодрит своей прохладой... По улице сейчас идут лишь несколько человек. Вот пробегает парень, кутаясь в ворот куртки, а вот идёт влюблённая парочка... он что-то шепчет ей на ухо, и её милая улыбка сменяется задорным смехом... За ними идёт девушка в джинсовой куртке. Руки её скрещены на груди, то ли от холода, то ли ещё от чего-то. На её лице еле заметная неуловимая улыбка. Она медленно бредёт вслед за влюблённой парочкой, иногда отрешённо посматривая на них своими серо-голубыми глазами. Сегодня был один из тех редких случаев, когда Андрэа была не в настроении, если этим словом вообще можно описать её состояние. Обычно она была либо весела, либо серьёзна. Но сейчас... сейчас ей не хотелось ничего... вернее ей хотелось, что бы все её оставили в покое. И любой, кто попробовал бы нарушить это состояние, в лучшем случае, лишился бы хорошего настроения. А в худшем... Нет, это была не аппатия. Ей просто хотелось побыть в одиночестве, что бы никто не мешал ей думать... Энди медленно шла по улице. У неё не было какой-либо цели или пункта назначения. Ноги просто сами несли её. Она даже не заметила, как вышла на эту самую улицу. Она витала в своих мыслях, словно в облаках. Рассвет... её любимое время суток. Будучи 13-летней девчонкой Энди часто наблюдала за тем как встаёт и садится солнце. За игрой красок на небосводе. Наблюдала за тем, как где-то за горизонтом вспыхивает небольшой огонёк, сначала несмело, но потом набирает всё большую и большую силу, пока не превращается в огромный сияющий огненный шар под названием Солнце. Такое тёплое... родное... чем-то похожее на саму Андрэа. Энди очнулась когда со стороны влюблённой парочки раздался очередной смешок. Андрэа даже вздрогнула и на секунду остановилась, не понимая, где находится... Оглядевшись по сторонам, девушка недовольно поморщилась и зло посмотрела на "гагатавшую" девицу. Та взглянула на Андрэа и тут же стихла, потом шепнула что-то своему парню и они в ужасе поспешили убраться с улицы. Почему? Нет, это не из-за взгляда, хотя из-за него тоже... Дело в том, что рука Андрэа сжалась в кулак и загорелась. - Ох... - с досадой буркнула Энди. В такие моменты ей было трудно контролировать себя. Всё же девушка попыталась успокоиться, и пламя погасло... Андрэа воровато оглянулась. К счастью, на улице больше никого не было. Поэтому, убедившись, что куртка цела, и, выругав себя за содеянное, Энди пошла дальше. Правда теперь ей не удавалось вернуться к своим мыслям, ибо иллюзия была разрушена и разум вернул себе право владения мозгом. От этого настроение не улучшилось... Теперь она шла по улице и взирала на однообразные вывески и мерцание неоновой рекламы. Мысли в её голове путались, уже третьи сутки подряд ей не спалось. "Мир так однообразен... одни наверху, другие внизу... Немыслимые правила... и эта вечная двойственность... свет и тень... добро и зло..." Андрэа остановилась и взглянула на небо. "Как жаль, что ничего не видно... Так хочется, увидеть рассвет... Чёртов город с его чёртовыми небоскрёбами... Разве здесь есть жизнь?! Вместо людей - тени, вместо света..." - она запнулась - "...а есть ли здесь свет..." Стало душно и жарко, хотя на улице было довольно-таки прохладно. Порой Энди забывала зачем она вернулась, ей хотелось сбежать... сбежать куда-нибудь далеко-далеко, где её никто бы не смог найти. Свет неоновых ламп почему-то показался ей очень ярким, и Энди ускорила шаг, который вскоре перешёл на бег. Она бежала. Куда? Зачем? Почему? Не имело значения. Главное убежать как можно дальше от этого места. Туда, где нет высоких зданий, где видно рассвет... Андрэа остановилась, лишь когда улица значительно сузилась, а свет неоновых ламп сменился предрассветной тьмой. Но она всего этого не замечала... Энди остановилась и с секунду просто неподвижно стояла и дышала, взгляд упёрся в асфальт... Наконец отдышавшись, Энди подняла левую руку и посмотрела на небольшую татуировку на пальце. Перед глазами мелькали картинки, образы, ощущения... "Нет, я не могу убежать. Я должна оставаться здесь."
Моральное состояние: взрывоопасна, в то же время витает в облаках Физическое состояние: в норме Особые приметы: татуировка на среднем пальце левой руки - скрыта (см. одежда) Причёска: волосы собраны в пучок Одежда: синии джинсы на бёдрах, чёрная водолазка из тонкой ткани, синяя джинсовая куртка, белые кросовки, на руках чёрные перчатки с обрезанными пальцами (часть спец. костюма) Инвентарь: паспорт, ключи от квартиры, деньги, мобильник с наушниками, какой-то брелок, зажигалка (к чему она ей???)
Звук выстрела заставил Джой вздрогнуть, но одновременно и вывел ее из ступора. Сердце билось как сумасшедшее, подгоняемое страхом и адреналином. Пуля прошла навылет, не причинив ни малейшего вреда "существу", и со звоном стукнулась об асфальт менее чем в метре от девушки. Музыка оборвалась, на последок резанув слух громкой фальшивой нотой - мужчина, не выпуская из ослабевших рук скрипку, медленно оседал на пол... Мальчик у нее за спиной закричал, схватившись за голову, словно пытаясь защититься... Джой судорожно пыталась сообразить, что же делать теперь. Правильно она никогда ни во что не ввязывалась, правильно, черт возьми... Нужно вытащить мальчишку... Поругать себя можно будет и потом, когда вокруг будут мягкие подушки и тепло. Сосредоточившись, она почувствовала, как в левой руке возникает второй нож, холодом и тяжестью доказывая свое существование. Не глядя, девушка выкинула вперед руку - резко, бросая нож в сторону незнакомки. Целиться смысла не было - она действовала исключительно по наитию, наугад, силой компенсируя умение... Затем обернулась к ребенку и, быстро наклонившись, подхватила легкое, болезненно худое тело, пытаясь оттащить подальше.
Заявка: попасть/не попасть в Альтер - как решите...
Лупус всё это время стояла за углом высунув свой любопытный нос. -Значит, рассказ про школу откладывается, но после мы обязательно сходим туда вместе. Может, тогда тебе станет легче осознавать свою значимость в этом мире. А сейчас необходимо прекратить все это.- услышала она слова Лорны "Жаль... Хотя я теперь точно знаю про это заведение" Потасовка становилась всё более не понятной, какие- то маленькие "демоны» (как назвала их волчица) забирали силу из мутантов, но кто их направлял? Видно никто сам этого не знал... Тем временем события набирали критический оборот: мужчина со скрипкой упал в обморок, девушка возле него тоже начинала чувствовать недомогание... Мальчик, схватившись за голову закричал... "Стоп... У детей не могут быть такими глаза... и... негативная энергия идёт именно от мальчишки. Это его "демоны"" волчица заходила кругом " Что делать... что делать... Можно отключить пацана, тогда скорей всего это безобразие прекратится..." Уже напрягая тело Лупус подумала "Главное не убить... хм и спасительница его нашлась"- какая-то женщина потащила мальчишку... «Это усложняет ситуацию... Эх... была - не была" Из-за угла выскочила чёрная волчица - её не сразу можно было заметить - она продвигалась бесшумно, как тень. Спокойно пробежав мимо "чертей" и других мутантов Лупус оскалилась: Заявка: прыгнуть на Copia с Toshiaki, тем самым сбив их и дать мальчику своей мощной лапой по голове, что б отключить того.
Бодро шагая по улице, Джо улыбалась редким прохожим, спешащим, куда то по своим делам, солнце, постепенно вставая солнце светила в глаза, заставляя щуриться и отводить взгляд в пол, долго, куда то идти желания не было, да и ноги сонно волочились, опасно подрагивая при каждом шаге, хотелось спать, чем, скорее всего девушка и займется скоро. Стрельнув, у какой то проходящей мимо девушки сигаретку Керолайн нашла взглядом какую то задрипанную палаточку, и нехотя пройдя к ней, обзавелась самой обычной зажигалкой. Щелкнув зажигалкой и раскуривая сигарету, она уже направлялась к ближайшей лавке. Вообще курение не входило в множество вредных привычек Джо, но нервы всегда успокаивало, да и время убивало. Затянувшись, первый раз, слегка горьковатого дыма, девушка сморщила лицо, резко выдыхая, вторая и последующие затяжки проходили уже нормально. Ветер донес до слуха легкие звуки потасовки, слегка наклонившись девушка выглянула из какого то щита прикрывающего ей улицу, но ничего явного не заметила, если что-то и было, а не опять странные выходки мозга, то вмешиваться в чьи то разборки не предстояло никакого желания… Своих проблем полно… В наушниках послышалось «Show me what it's like To be the last one standing And teach me wrong from right And I'll show you what I can be» И последующие девушка уже наизусть произнесла под такт песни. -Say it for me Say it to me песня медленно сменилось другой, а девушка все сидела и смотрела на алые облака и розовое небо, глаза медленно сами по себе закрывались, в мозгу представилась картина как бы выглядела Джо если б сейчас уснула на лавке, почему то это так рассмешило её, что она буквально взорвалась от смеха, притягивая взгляды проходящих мимо людей, и в правду картина была страшной, сидит молодая девушка на лавке, в 7 утра и истерически смеется, странно, что никто ещё наряд врачей не вызвал. Кое как, усмирив свою истерику, но уже с хорошим настроением, и без желания спать, Керр поудобнее села, закинув ногу на ногу и положив руки на спинку лавки и все, ещё улыбаясь, посмотрела на проезжающие мимо машины. Скоро тут будет порядочная пробка, а пока можно было заметить лишь пару такси, пару обычных машин, и школьный автобус, тоже как-то сонно двигавшийся, то и дело норовивший проехать на красный свет. Давно истлевший бычок, про который Джо как всегда забыла, она кинула в ближайший мусорный бак, и как ни странно точно попав в цель. Жаль, что сейчас ничего интересного ещё не работает… Скучающе и как то по сонному медленно подумала блондинка. Безумно захотелось встретить кого-то знакомого, просто поговорить ни о чем, одиноко шататься по городу, изрядно поднадоело, а остальные как более умные или менее романтичные особи тихонько спали у себя в теплых кроватках. То не находилось кому предложить, а то находилось, но на первых же часах приходилось народ разводить по домам и укладывать баиньки. Керолайн хмыкнула, припоминая, как провела сегодняшнюю ночь. Опять прогулки по городу, какое то преступное малолетнее трио, пару подзатыльников и сверкающие пятки. Влюбленного поющего серенаду любимой, пока его обкладывали недовольными словосочетаниями. А ему то все равно было. Какой то самоубийца, ходивший по крыши и смотрящий вниз, видно готовившийся к прыжку, но так и не решившийся. Фонтан, в который подсыпали мыло, и куча пены, в которой радовались маленькие дети, пока их няньки сидели и перемывали кому-то косточки. Нарисованная мелом картина с подписью я тебя люблю. Полные клубы подростков, и полные подворотни пьяниц и наркоманов. Красные огоньки мелькающих сигарет, и практически полная луна, на которую выли не только собаки, но и орали коты. Яркие подсветки стеклянных витрин, редко проезжающая полицейский машина, какой то вор, тихо вытаскивающий магнитолу из чьего то автомобиля и запах озона, от недавно прошедшего легкого дождя. Множество воспоминания за одну ночь, и это ведь только начало, жаль, что такими моментами приходится наслаждаться одной, но так было, так есть и так будет. Керолайн сомневалась, что когда-то сможет с кем-то нормально общаться. Не умела она врать, как делают многие, всегда говорила всю правду в лицо, мало кому это нравилось, а если и нравилось, то до поры до времени, потом это надоедало и опять назревающий скандал… Особенно, никто не понимал, что когда Джо было плохо, грустно или ещё че-нить такое, ей не нужна была глупая поддержка, ложь как они говорили во спасение. Из-за многих разногласий общение не скрадывалось, в чем то это устраивало её, а в чем то нет. Хотелось изменить себя, и других, но это был непосильный труд, который никогда нельзя было бы закончить.
1. Следите за последовательностью, правила еще никто не отменял. 2. Werewolf, соответствуйте своим способностям, в анкете не было сказано, что персонаж умеет определять источники негативной энергии. 3. Последовательность такая: Элизабет Ларберг - Alter - Сиона - Полярис - Toshiaki - Страдивари - Copia - Werewolf - X-FACTOR Недотрогу включим в последовательность, когда она вернется. ------------------------------------
Элизабет среагировала незамедлительно, вытащив Страдивари из общей суматохи. Парню требовался отдых, ведь никому так не досталось как ему. Пока никому… Но стоит ли говорить о том, что все его псионические действия, направленные на то, что бы вызвать эйфорию, мгновенно потерпели фиаско… К примеру, та же Альтер. Столь разнополярные силы, как страх, паника и истощение - от Тошиаки, и их прилив, радость - от Страдивари, не могли пройти бесследно. В конце концов, девушка испытала жуткую головную боль. Тошиаки так и не смог побороть голоса демонов в голове, и вся его негативная суть дала о себе знать. Дала бы… Мальчик уже хотел натравить гиосов на и так уже обессиленную Альтер, как вдруг он, как, впрочем, и Копия, рухнули на землю. Очень скоро к ним присоединилась и Альтер, которой сегодня не было суждено стать жертвой ножа - Лупус успела помешать мисс Коллайт. В общей суматохе третьим лицам разобраться было не то, что сложно, почти невозможно. Гиосы исчезли почти сразу, как Юи и Хитер потеряли равновесие, так что было непонятно, кто же управлял этими демонами. Ясно было одно – огромный волк в переулке, который повалил женщину и ребенка, сейчас под наибольшим подозрением.
• Тошиаки без сознания. • Альтер без сил, однако работает псионический метаболизм. • У Копии особых повреждений нет, кроме царапин на плече.
Чёрт...как голова болит, и что с этим мужиком вообще делать? Элизабет сразу задалась этим вопросом, но минуту порывшись в своей голове насчёт места для ночлега, точнее для отдыха, обнаружила, что такого места у неё нет. Ладно, чего зря мочалиться... приведу парня в порядок а там посмотрим. Под эту крайне "утешительную" мысль. Нсильно похлопав Страдивари по щекам, девушка решительно обратилась к Полярис: - Помогите, а? Этого крепко приложило. Поморщившись и потерев висок, она прошипела: - Чёрт бы побрал этих уродов демонов. За что она взъелась на демонов было непонятно. Посмотрев несколько мутными глазами на пистолет, Ларберг втянула его в себя. Выглядело это малость непривычно. Как будто пистолет постепенно уходил в руку, тонул в ней, правда произошло это быстро. Очень быстро. Как ни странно паника так к девушке и не пришла. Зато появилось желание прибить кого-нибудь. - Охх, голова. Прибью того, кто это сделал.
Простояв некоторое время и бездумно глядя на татуировку на пальце, Энди наконец "вернулась с небес на землю". Трудно объяснить, но татуировка всегда действовала на неё двояко: с одной стороны - успокаивающе, как будто напоминая, что мир далеко не совершенен, но в нём есть за что бороться, а с другой - про другую сторону Энди старалась не вспоминать. Сейчас действовала первая сторона, и девушка потихоньку успокаивалась. Энди надела перчатку обратно на руку и усмехнулась. Забавно... эта татуировка... уже три года прошло, а мне до сих пор удается её скрывать. Впрочем, это даже к лучшему. Не хватало мне ещё расспросов. Андрэа огляделась. Она сейчас была в каком-то маленьком переулке. Здесь были лишь жилые дома. Серые, унылые и однообразные глыбы, готовые раздавить любого. Совершенно неразличимые для случайного прохожего. Но ведь у всего есть и другая сторона, даже у этих глыб. Ведь они необходимы людям, чтобы укрыться от дождя, холода, иногда от других людей, так жизненно необходимы… Андрэа и сама жила в похожем доме. Что поделать, видимо и впрямь есть в нашей жизни что-то неуловимое, невидимое для взора человека, что-то, что люди привыкли называть Судьбой, Кармой, Фатумом... У этой «дамы» много имён и порой скверное чувство юмора… Неба здесь не видно было вообще, что ужасно угнетало. От этого на сердце становилось ещё тоскливее, было такое чувство, словно кошки точили об него свои коготочки. Энди вдруг стало ужасно душно и жарко... Так душно, как будто душе стало тесно в теле и она стремится вырваться наружу, чтобы полетать высоко в небесах, окунуться в поток прохладного воздуха, почувствовать свободу, но вместо этого натыкалась на телесную оболочку, металась из стороны в сторону, не находя выхода... Так жарко, как будто огонь полыхал внутри её тела, а не вокруг него или где-то на расстоянии, словно внутри вдруг взорвались 10 атомных бомб... Такое случалось с Андрэа лишь несколько раз. Несколько раз за те два года… Никто не знал, где она провела то время. Что успела увидеть, почувствовать. О чём думала, когда покидала Школу для одарённой молодёжи и отказалась вступить в ряды Людей-Х. Никто... Даже человек в инвалидном кресле... Конечно он мог прочитать её мысли, но… (всегда есть хотя бы одно НО) …он всего лишь телепат, не провидец. Никто не знал, во что выльется это путешествие. Но тогда оно казалось необходимым. Страстная натура Андрэа нуждалась в таком путешествии. И к чему это привело… Энди приложила руку ко лбу. Горячий, а голова кружится. Похоже, что три бессонные ночи давали о себе знать. Андрэа расстегнула куртку и медленно пошла по переулку, пытаясь выйти на улицу попросторнее. Успокойся, ты просто не выспалась… опять не выспалась. Стоит отдохнуть и всё вернётся на круги своя. Нет связи... абсолютно нет... – пыталась мысленно успокоить себя Энди, хотя понимала, что связь есть. Прошагав, как ей показалось, пару кварталов, Андрэа вышла на широкую улицу. Народу и машин, учитывая время суток, было мало. Чему Энди была очень рада. А ещё здесь было видно небо. Андрэа остановилась и с секунду просто стояла и смотрела куда-то ввысь и вдаль, словно на горизонте вот-вот должно было появиться что-то совершенно немыслимое, от чего и люди и мутанты просто ахнули бы. Порой девушке казалось, что она больна небом, ведь мысли о нём приходили на ум так часто. Может и больна, но упускать такую красоту было не в её правилах. Хотя нет, не «не в правилах», а скорее «не в привычке». Да, Энди со стороны всегда казалась самоуверенной, немного надменной и стервозной. Но это была лишь маска, к которой все так привыкли: и окружающие, и сама мисс Андрэа Конорс - этакая маленькая энергичная стервочка – от таких людей можно ожидать чего угодно, но только не того, что они будут просто стоять и смотреть на небо, наблюдать за восходами и закатами. Такой была Андрэа с малознакомыми людьми, и такой была одна сторона её натуры. Но стоило узнать её лучше, вступить в ряды её друзей и всё тут же менялось. Андрэа превращалась в Энди – чаще романтичную и мягкую (лишь иногда невыносимую стерву) порой готовую простить практически всё... за исключением (конечно, всегда есть исключения) предательства. Нет, она не была злопамятна, не начинала рвать и метать, просто переставала обращать на предателя внимание, оставляя для него лишь равнодушие, апатию, полное отсутствие чего-либо... Что поделать, все люди носят маски. Хотя кто знает, что именно является маской - та надменность и самоуверенность, способность оставаться хладнокровной и серьёзной или же та весёлость, добродушие и романтичность. С кем Энди более честна: сама с собой или же с другими людьми. Ответа нет. Как и на многие другие вопросы в этом коротком мгновении под названием Жизнь. Андрэа шла по улице. Голова кружилась всё больше и больше, казалось, она сейчас отделится от тела и унесётся куда-нибудь в другую сторону. Перед глазами тоже начинало всё плыть. Она чуть не наткнулась на какую-то палатку, буркнула неразборчивое «извините» и направилась к лавке, стоявшей неподалёку. Расплывчатая картинка, которую сейчас выдавало её зрение, говорила о том, что на лавке уже кто-то сидит. В другой раз Андрэа прошла бы мимо занятой лавки, быть может, даже не обратив на сидящего на ней человека никакого внимания. Но сейчас сил идти больше не было... Андрэа схватилась за спинку лавки и приземлилась с краю, что бы занимать как можно меньше места и не мешать сидящей девушке (а сидела там именно девушка). Локти Энди опустились на коленки, а холодные пальцы пытались сдержать пульсирующие в висках вены.
Кристиан сидел на заднем сидении такси, а его мысли находились где-то далеко от этого места, они были с Шеннон. Только что парень посетил небольшое кладбище на окраине на города, где уже два года, где-то глубоко под землей, покоилась «самая лучшая девушка на свете». Он ходил к ней на могилу, по крайней мере, один раз в месяц, порой два. Парень приносил лилии, самые любимые цветы Шеннон, и садился рядом с мраморной плитой с небольшой фотографией и какой-то пафосной надписью. Он говорил с девушкой… а она молчала. Это не было сном, Кристиан не сходил с ума. Вот, как сегодня, Шеннон сидела рядом и улыбалась. Ее светлые волосы были чуть растрепаны из-за ветра. Ее карие глаза отражали солнечный свет и нежно наблюдали за Крисом. Ее рука лежала на его руке. Парень, казалось, видел ее – просто чувствовал ее улыбку, какое-то тепло присутствовало рядом с ним. Как же ему не доставала Шеннон! - Прости, дорогая, что не смог тебя защитить… - эту фразу Крис повторял постоянно. Вина –это чувство повсюду преследовало его. Сегодня парень провел на могиле около двух часов, больше, чем обычно, это объяснялось тем, что Кристиан уже около трех месяцев не имел возможности посетить Шеннон.
Все это время он провел в Англии. Желание уехать куда-нибудь уже давно преследовало парня. Он думал, что место, где он родился, где с ним никогда не случалось ничего плохого, поможет. Что ж, Кристиан ошибался… Он гулял по паркам и музеям Лондона, проездом даже объявился в деревушке, где в один прекрасный день появился на свет. Здесь ничего не изменилось, словно время застыло в этом месте навсегда. Такие же люди, такие же нравы, такие же занятия… настороженность к чужакам. Да, сейчас Кристиан был здесь чужим. Никто не узнал в молодом человеке с грустным взглядом маленького сорванца, сына самой красивой девушки в деревне. Тем не менее, Кристиан был твердо уверен, что останься они с матерью тут, все было бы иначе. Но жизнь всегда приносит нам сюрпризы и не стоит сожалеть, о том, что случилось. Надо учиться жить заново, как бы сложно не приходилось. Крис это понимал, но следовать такому утверждению не мог. Иногда ему казалось, что жизнь вокруг движется, все меняется, а он остается на месте… Поездка в Англию не принесла успокоения, пора было возвращаться домой. А домой ли? Кристиан отправлялся в Америку, в братство. Он не знал, какие события произошли во время его отсутствия, так что возвращение его не беспокоило.
Прибыв в Нью-Йорк, первым делом Кристиан отправился к Шенн. Она дарила временное облегчение, казалось, что девушка говорит, что все будет хорошо, что она рядом и всегда наблюдает за ним. Но эта иллюзия покидала парня, едва он ступал за порог кладбища. Странно, место, которое просто пропитано смертью, дарило ему жизнь… Сейчас Кристиан сидел в такси, но он еще не знал, куда хочет отправиться в данную минуту. В особняк? Возможно… А, может, просто зайти куда-нибудь? Тоже идея… С такими мыслями, пытаясь отогнать от себя гнетущее ощущения, Крис вглядывался в мелькающие за окном городские пейзажи. Нет, сейчас он точно понял, что в особняк не пойдет. - Останови здесь, - таксист последовал просьбе парня. Кристиан не знал точно, где находится. Да и черт с ним!
Джо наверное так бы и просидела ещё час на лавке и потом тихонько отправилась бы спать, а ночью опять гулять по спящему городу, дежавю, гулять всю ночь, а днем лечь спать, и так всю жизнь, пока тебя не убьет какой-нибудь неудачливый маньяк стрелявший во все что движется, и случайно зацепив ни в чем неповинную девушку, и истекая своей кровью, ты первый раз задумаешься, что если бы был бы второй шанс, то ты прожил бы его совершенно по-другому. Солнце уже встало, и город приобрел самый обычный повседневный вид, народу вес прибавлялось, и машины уже стояли одна за другой в своей спешке куда то. Кто-то приземлился рядом, сначала девушка решила, что это просто какой то прохожий, и не стоит обращать внимания на каждого севшего рядом. И все как она отреагировала это убрала руку со спинки лавки, освобождая побольше места. Но человек не уходил, а любопытство всегда побеждало здравый рассудок, и Керр немного ещё поборовшись с собой, все-таки повернула голову в сторону того, кто сидел рядом. Это оказалась девушка приятной наружности, по всему видимому видно было, что ей было плохо, каждое её движение видно давалось ей с трудом. В обычной ситуации Джо, наверное, опять бы просидела рядом, ожидая пока все пройдет само собой, не затрагивая её, и даже совесть, не мучила бы, она казалось бы вообще уже пропала. Но сейчас как назло совесть проснулась, и желание помочь, ну или хотя бы что-то сделать перебороло, холодную логику обычного городского человека. Девушка стала быстро размышлять, как лучше начать бы разговор, но ничего хорошего в голову не лезло, в общем как и всегда -Девушка… чуть наклонившись и придвигая протянула Джо. -С вами все в порядке? Голос звучал неуверенно легко можно было понять, что девчонка не знает что делать, да и взгляд постоянно метался из стороны в стороны, уже выискивая из толпы людей того, кто смог бы помочь. Сейчас, когда Джо ожидала ответа, она уже мысленно думала, что её пошлют куда подальше, и поделом будет. Когда столько раз люди нуждались в помощи, а ты просто проходишь мимо, и когда тебя это даже никак не трогает, это уже не нормально, и ожидать что кто-то другой к тебе повернутся, было бы фантазией. Когда Керолайн увидела эту девушку, в мозгу сразу пронеслось тысяча воспоминаний и в большинстве из них она винила себя. А ведь все могло бы быть по-другому умей ты нормально чувствовать жалость к людям. Съязвил внутренний голос. А ответить было нечего, он говорил правду. В глазах промелькнула частичка отчаяния, и раскаяния. Но увидеть её смог бы лишь человек, который знает Керр.
Утро. Что может быть лучше, после долгой ночи, которая казалось бы, никогда не закончится, что может быть лучше, когда ты выбираешься из прокуреного помещения, где круглосуточно играет музыка и алкоголь льется рекой. Сильвия любила подобное времепровождение, но сегодня был ясно не тот день, когда ей это все нравилось, наверное Эван испортил настроение, своим безпросветным пьянством, наркотиками и словами, все это терпеть уже было нельзя, и она искала выход из этой ситуации. Несносный мальчишка, все еще, словно материальная мысль, находился в ее голове, но все же, время идет и даже место пребывания нужно менять, иначе можно загнать себя в замкнутый плен, из которого, потом будет тяжело выбратся. Как нельзя кстати, прозвучали слова Артура, и это была возможность, за которую Месмер, готова была ухватится, лишь бы покинуть данное помещение и людей, нельзя сказать, что эта обстановка была ей противна, нельзя было сказать, что люди плохие, нельзя сказать, что все они ей не_нравились, но и иначе, все это назвать было нельзя. Ей не хотелось думать, что она сейчас опускается до какой-то нелепой слежки, неизвестно за кем, и неизвестно зачем, но иногда рассвет приносит нам много неожиданностей. Женщина, быстро, будто думала, что если будет медлить, то никогда отсюда не выберется, поднялась с дивана и оставив на столе, не малую сумму денег, которых было много и которых было не жалко, молча, перед этим конечно же, кивнув, в знак согласия Мордреду, направилась к выходу из бара. "Опиум" остался за плечами, где-то в ночи, на улице было прохладно, и гораздо лучше, чем в закрытом помещении, прохладный ветер, даже немного привел ее в нормальное состояние. Сильвия, поморщилась от резкой смены температуры, но потом все-таки расслабилась. Телефон молчал, а это значило, что ее пока нигде не ждали, она пока ненужна была на работе или кому-то еще из своих подчиненых, друзей или знакомых, потому, она могла, спокойно делать то, что ей хотелось, в данный момент, помочь Артуру, следить за какой-то девченкой. Смысла, она конечно же не видела в этом, но все же, не в дружбу, а в службу или как там говорится, впрочем с какой-то стороны было наплевать ибо все равно, делать нечего, да и не хотелось, что бы Артур влез в какуе-то передрягу, из которой потом все равно, нужно будет вытягивать. Да, Сильвия всегда переживала за своих друзей и знакомых, чего только стоит тягание с Адрианом, как с ребенком, которого вообще нельзя оставить без присмотра, но пока парень был не один, можно было отлучится, да и в любой момент можно было вернутся, это не сложно, это одна секунда. Для нее. - Я не буду тебя спрашивать, зачем нужна эта слежка, хотя, твои секреты, мне уже сегодня надоели, все тайное, все равно становится явным, не так ли? - Серси ухмыльнулась, остановившись возле мотоцикла Мордреда, - впрочем, мне совершенно не сложно, да и знаю я, где ее искать, надеюсь, ты мне все объяснишь, когда мы будем на месте. - сказала Цирцея и одной рукой, дотронулась к мотоциклу Артура, а другой второй рукой, дотронулась до плеча Мордреда. Какое-то мгновение, и на месте, где они только, что стояли, оказалась пыль, как остатки от телепорта.
Бешеная дробь в висках, гул в ушах, плывущая куда-то улица - всё это слилось воедино в сознании Энди. Она сжала голову ещё сильнее, что бы хоть как-то унять всё это. Состояние было похоже на предобморочное, лишь с той разницей, что внутри всё просто горело. Тяжёлое дыхание, как если бы она на кого-нибудь очень сильно злилась или её кто-то сильно обидел. Но ни того, ни другого сегодня не случалось. Впрочем, такое уже было однажды... семь лет назад, когда у Андрэа пробудились способности. Тогда были негодование, непонимание, злость, гнев, страх, паника... Всё это было тогда... Почему же сейчас происходит то же самое? Ответ прост. Всё дело в воспоминаниях. От них никому ещё не удавалось убежать, лишь на время забыться, утопить своё горе в море алкоголя, отрешиться от реальности и воспоминаний с помощью наркотиков или же…забвение…вечные сумерки…пустота…смерть... Когда-то давно Энди пыталась убежать от своих воспоминаний, скрыться в далёких странах, больших городах, богом забытых деревушках… и на какое-то время ей это удалось... но сейчас... сейчас они вновь настигли девушку. Глаза закрылись сами собой, не выдерживая напряжения. Вспышка... ...Просторная комната. По середине стоит маленькая девочка. Она стоит к Энди спиной, и лица её не видно. Плечи её дрожат, но с её уст не срывается ни слова, ни всхлипа - ничего. Руки прижаты к груди. Она словно пытается что-то спрятать... Только сейчас Андрэа замечает, что в комнате неестественно тёмные, практически чёрные стены, а сама комната похожа на её спальню в доме родителей. К Энди приходит осознание того, что эта девочка - она сама в тринадцать лет. Моментально её охватывают те же чувства, что и тогда. Она подбегает к себе маленькой, обнимает, шепчет что-то... В глаза начинает, словно из фонтана, бить яркий свет... Энди открыла глаза. Это всё лишь воспоминание, поток мыслей, всё это уже было, всё в прошлом... Андрэа по прежнему сидела на лавке, только теперь от "недомогания" осталось лишь лёгкое головокружение. Несколько секунд она не могла прийти в себя, не понимая, что это было. Хотя нет, она всё понимала, но допустить мысль о том, что её мучает что-то... этого Андрэа не могла, да и не хотела сделать. Взгляд тупо упёрся в асфальт. Со стороны, наверное, казалось, что девушка спит с открытыми глазами или же умерла... Где-то вверху мелькали тени людей, спешащих на работу, они постепенно сливались в одну тёмную массу - толпу. Толпа застилала собой всё – улицу, дома, машины, даже небо… столь любимое Энди небо... Откуда-то из-за серой массы раздавались гудки автомобилей. Теперь Андрэа явственно понимала, что гул в её голове – всего лишь гудки машин, которым не терпится проехать. Куда? Зачем? Не всё ли равно? Энди всё равно с ними не по пути. Или по пути?.. Вся эта суета отрезвляла, возвращала на землю, заставляла перестать мечтать и задуматься о реальной жизни. Но, чёрт возьми! Ведь никто до сих пор не может точно сказать, что есть сон, а что – реальность... Андрэа взглянула на толпу. Люди…вечно куда-то спешат, вечный холод и безразличие... У них даже нет времени остановиться и оглядеться. И куда они все так бегут? На работу? Мне тоже надо на работу... А может взять отпуск и уехать куда-нибудь... Постепенно Энди возвращалась на землю, всё же мечты и мысли… «Девушка... С вами все в порядке?» - слова незнакомой девушки заставили Андрэа очнуться. - Что? – Энди совсем забыла, что была на скамейке не одна. Всё же ожидать, что кто-то в этом городе может задать такой вопрос незнакомому человеку… в общем это был сюрприз, хотя и приятный. Андрэа перевела взгляд на незнакомку. Сейчас перед ней стоял вопрос: ответить этой девушке в своём стиле или же поблагодарить… Взгляд незнакомки метался из стороны в сторону, а голос прозвучал неуверенно. Она что? Уже жалеет о своём поступке? – прозвучал в голове ехидный голос. Но вспомнив небольшой инцидент на другой улице, и всмотревшись получше в глаза девушки… - Да. Всё хорошо. Спасибо, что спросила. – Энди и сама себе удивилась. Она редко вот так начинала разговор с незнакомыми людьми. Да ещё и сразу на «ты». Самое главное, она не могла понять, почему это сделала. Да был инцидент, да она сегодня была сентиментальна, но всё это бывало и раньше. Видимо что-то в глазах незнакомки показалось Андрэа до боли знакомым… - Андрэа Конорс – представилась Энди и протянула девушке руку. Благо девушка тоже была в перчатках, и Энди не надо было снимать свою.
Ника повернула из-за поворота и вышла на незнакомую, но многолюдную улицу. Хотя, это не удивительно, что улица была Нике не знакома, по скольку откуда она может знать улицы, если она в этом городе бывала редко. Проще было бы спросить, какие улицы она знает. Так что, просто передвигаясь в незнакомом направлении, Шайн смотрела по сторонам. Что же там было? Как и на любой большой улице, тут встречались и великое множество магазинов, и дома, в котором проживала какая-то часть города, и отели, в которых могли остановиться приезжие, и всякие закусочные от кафе до дорогих ресторанов. Честно говоря, Ника уже пожалела, что ушла из школы для мутантов, но время не вернёшь. Сейчас она где-то в центре города и куда пойти она не знала. Почему-то именно сейчас вспомнилось детство, когда у неё ещё не было сил, да и не было всех этих заморочек, что её стали бояться родители, друзья... Когда-то все они были одной большой семьёй. Что ж, как известно, прошлого не вернуть. Да и зачем? Нике нисколько не мешали её способности, а даже наоборот, она их любила и не желала что бы они исчезли. Потом мысли пришли к Школе Ксавье. Зачем ей надо было возвращаться туда? Кому она нужна? Правильно, никому не нужна, никого не знает... "Тогда смысл возвращаться? Это только очередная головная боль в виде меня для профессора. А таких как я у него, скорее всего, много" - решила девушка, заворачивая на очередную улицу.
Вы знаете, что такое любовь, без обязательств? Если нет, то это очень легко объяснить. Любовь, вообще, по идее, очень трепетное чувство, и когда оно приходит к людям, наступает такое блаженство, которое очень трудно объяснить словами. Для кого-то, возможно, это слово... "любовь", значит что-то совершенно земной, что ограничивается какими-то рамками, а возможно просто сексом. Но для кого-то это всё таки что-то большее. Если ты хочешь почувствовать любовь, тебе не обязательно влюбляться. Это может быть любовь к твоим родным, любовь к жизни, да и просто.... любовь. Ты можешь показать мне это? Нет, это можешь сделать ты... сама...
Свэй не знала, куда она перемещается и зачем, просто она положилась на свои силы, и, как в дальнейшем оказалось, она попала на какую-то улицу. Ей было сейчас всё равно, что делать, с кем и где, просто у неё было совершенно ужасное настроение. Она не знала, чем это может быть обусловленно. На Мордреда она ни капельки не обижалась. Ей, конечно, было не очень приятно, что он вот так просто уехал, но она понимала, что это его работа и что если она хочет быть с ним, то нужно всё это терпеть. Она была ещё в воздухе, когда поняла, что её силы (_да да, не обращайте внимание на мой глюк_) переместили её на оживлённую улицу, где в такое ранее время, было очень много народу. Она, конечно, не хотела выстовлять свои спобосности на показ, но сейчас ей было всё равно, поэтому, она не очень огорчилась. Ну, и что теперь? Всё равно все знают про наше существование, и почему я должна что-то скрывать? Для кого? Хотя, была одна неувязка, когда она презимлялась, она почувствовала, что что-то не так. Обернувшись, ещё в воздухе, она заметила, что перемещается совсем близко с одной девушке, которая была погружена в свои мысли, и которой Вива могла принесли вред, если она будет совсем рядом. Шарлотта попыталась немного отстронимать, но до конца всё равно это не получилось. Когда она оказалась на земле, получилось, что девушка была практически в шаге от Вивы.
Одиночество... оно всегда приследовало Нику по пятам не давая покоя. Даже когда было много народу вокруг неё, девушка чувствовала себя одиной. И даже сейчас, когда она шла по этой улице, на которой было много народу, было видно что многие из них не были одиноки... Ника же ощущала себя одинокой и... ненужной. Что ж поделать, возможно это чувство будет преследовать её всю жизнь.. но тогда зачем вообще жить?! От этих грустных мыслей Нику отвлёкло то, что перед ней появился ураган, что само по себе уже было странным, поскольку была безветренная погода и урагану взяться было неоткуда. А потом ураган прекратился и перед ней появилась девушка примерно такого же возраста как и сама Вероника.
Поскольку появление незнакомки для девушки неожиданно, да и делать было нечего, Ника столкнулась с незнакомкой, при всём этом толчок был не сиьный, но быстро затормозить Ника не смогла.
Серьёзно испугавшись (а вы часто встречаетесь с тем, что перед вами оказывается девушка, появившаяся из урагана?!), Ника выпустила из ладони луч света, не самой большой мощности, что бы не причинить особого вреда незнакомке. Сердце Ники до сих пор продолжало бешенно биться, надеясь вырваться из груди, однако этому не суждено сбыться. Когда мысли Шейн слились воедино, она произнесла, сделав свет немного тусклее: - Кто ты? Ты... тоже мутант?! - уже минуту спусня Ника поняла, какую глупость совершила, сказав то самое ненужное слово "тоже". Ведь кто знает, может эта девушка работала на правительство или просто была человеком. А люди, как известно, к мутантам относятся не очень дружелюбно...
Life is a moment in space When the dream is gone It`s a lonelier place I kiss the morning good-bye But down inside you know We never know why
Свэй сейчас была совершенно не в духе, в частности, конечно, её пугала эта неопределённость, хотя если посмотреть на всё ситуацию со стороны, она вроде бы относилась со спокойствием ко всему. Для начала ей нужно было самой сделать что-то, что бы понять где-то подсознательно, кто она, зачем она и почему именно она. Шарлотта ничего не подозревала, она совершенно не ожидала того, что неизвесная ей девушка, вот так просто, на улице на неё нападёт. Хотя, это нельзя было назвать нападением, скорее всего только лишь самооборона. Тем более, после этого было точно ясно, что она тоже мутант, поэтому того, что она видела её перемещение, можно было не волноваться.
-Ай... да что такое?!, -Шарлотта не сдержалась, -ты что, за что, можно спросить?! Когда девушка немного ослабила свет, Свэй смогла почётче разглядеть напавшую на неё. Эта была девушка, лет 20-ти, с длинными тёмными волосами, с хорошей внешностью и с силами, которые давали явно понять, что она не человек. -Я.... вообще-то пока была мутантом, который хорошо видел, но после твоих лучей, могу и ослепнуть, -Шарлотта улыбнулась. Она уже, конечно, так не думала, но сказала это, хотя и с иронией. -Да, я мутант, ты думаешь человек смог бы так переместиться?! Шарлотта огляделась. Заметив, что несколько человек странно на них смотрят, она взяла за руку неизвестную девушку и отвела её немного в сторону. Протянув ей руку, она представилась. -Шарлотта Дэниэлс, друзья называют Свэй и Вива. Приятно познакомиться... а... ты? Она пристально и внимательно посмотрела на девушку.
Естественно, неприятно смотреть долго на свет, и не смотря на то, что вообще такой свет мог надолго ослепить человека, Ника же могла увеличивать и уменьшать яркость луча. Наверно именно поэтому Ника удивилась, что девушке показался свет очень ярким, ведь она смпециально заглушила его, что бы незнакомка не получила ожёг глаз. Чего-чего, а неприятностей Шайн и без этого хватало, поскольку раньше она не привлекала внимание людей к своим мутантским способностям, боясь их реакции. Сейчас же, испуг был выше разума. Да и незнакомка тоже выдала неимоверный поток слов, в которых было всё что угодно, кроме доброжелательности. По крайней мере, пока. Вскоре, она уже улыбнулась, пытаясь отшутиться. Естественно, кем она ещё могла быть как не мутантом. Обычные люди не появляются из ниоткуда. - Ну да, конечно же ты права. Извини, не подумала. Просто ты так резко появилась... - попыталась оправдаться Ника, но тут же у неё в голове возникла мысль о том, почему она должна отчитываться перед ней. Когда девушка взяла я её за руку и отвела в сторонку. Сначала Вероника не поняла что произошло, а потом осмотревшись, она поняла что, зачем и почему: многие проходие с удивлением смотрели на них. Представившись, Шарлотта протянула ей руку. Улыбнувшись ей, Ника протянула ей руку в ответ и пожала её. - Ника Шайн. Для друзей просто Ника. - Как поняла Ника, что Вива было прозвищем Шарлотты среди мутантов. Она задумалась, находу придумывая себе прозвище, но в голову ничего не лезло, поэтому она тихонько добавила, в надежде, что собеседница не услышит: - Прозвища нет.
Всегда в жизни Шарлотта думала, что же такое «дружба»? У неё никогда не было лучшей подруги, тем более, если учесть тот факт, что она, во-первых, мутант, во-вторых, из-за своих сил перемещается иногда в такие места, где не может найти совершенно не с кем общий язык, в-третьих,… да что ещё говорить?! Она просто никогда не была на одном месте, поэтому какие-то дружеские отношения ей были совершенно не чужды. Она, конечно, сначала мучалась, но через какое-то время поняла, что людей, практически всех, нужно держать на расстоянии. У неё, конечно, было много друзей, был любимый человек. Но… были и враги, поэтому она никогда не хотела, чтобы из-за неё у кого-то были проблемы, так как множество её друзей-мутантов общались с её врагами. Они, конечно, в частности, не знали этого, так как Шарлотта относится к разряду таких людей, которые держат практически всё в себе. Она не хотела делать чью-то жизнь ещё более сложной, ведь в настоящее время мутантам было очень трудно, за ними охотились и люди, и правительство. Конечно, никогда никто не скрывал, что они (мутанты) есть, но в частности, некоторое люди просто не хотели слышать этого и жили совершенно завуалировано. Ну, что тут можно сделать, люди привыкли носить свои любимые розовые очки, и они никогда не снимают их. Но если вдруг у кого-то они нечаянно слетают, он погружается во тьму. В настоящую жизнь,… где есть мутанты, где один вид пытается истребить другой, где её есть принцип естественного отбора, который люди придумывают сами. Который они делают своими руками, а потом жалеют. Поэтому, Свэй всегда старалась сначала узнать о человеке всё, начиная от его детства, заканчивая тем, какую марку одежды он носит. Ей было очень важно, что из себя представляет человек, и она никогда не пыталась остаться в стороне и сделать вид, что что-то её не касается.
Проводя пальцами около нижних век, Шарлотта улыбнулась. –Приятно познакомиться. Значит, Ника… мило. Она всё ещё разглядывала девушку. Как сразу поняла Шарлотта, Ника были, конечно, младше её, и у неё, конечно, не было такого большого опыта борьбы в мутантами. Поэтому она и напала на первого же встречного. Возможно, конечно, она сделала это только их страха… из страха потерять то, что у неё есть… жизнь. Свэй было всё ясно - Ника была молода, кровь бурлила в ней, она хотела приключений, и тут на тебе - чуть ли не на голову на тебя падает мутант. Конечно, она молниеносно отреагировала, так как ждала этого. А она ничего… и реакция у неё хорошая… -Хм… нет прозвища… ну, это ведь не так важно, если его у тебя нет. А если его у тебя нет, значит…, - Виве было всё понятно, -…у тебя не очень большой опыт борьбы с мутантами, ведь если бы он у тебя был, у тебя было бы прозвище. Имя, которое знали бы только мутанты. Имя, за которым бы ты прятала своё настоящее имя. Она ухмыльнулась. Она не хотела этим обидеть девушку, наоборот, Шарлотте это нравилось. Она понимала, что если человек вот так просто может говорить своё настоящее имя, она может делать очень важные вещи. Ника была сильной, в этом Шарли не сомневалась, просто она была юна и у неё не было опыта.
Утро. Солнце скрылось за тучами. Сильный ветер продувал насквозь, а Сэлли как всегда надела самую лёгкую куртку, которая у неё была. Да… начало дня было не ахти. Скажем прямо – сегодняшний день не предвещает ничего хорошего. Да вообще в середине марта не бывает хороших дней, особенно у Стронг. Девушка лёгкой походкой подошла к ближайшему ларьку и купила минералку. Рядом стоял невысокий столик со свежей, бесплатной газетой, в которой на первой странице большими жирными буквами было написано: «Мутанты. С каждым днём их становится всё больше». Сэлл заинтересовала эта статья, хотя обычно она проходит мимо, когда слышит или видит слово «Мутант». «…На сегодняшний день мутантов на улице становится больше. На одного нормального человека приходится 3 мутанта с невероятными силами…» - с пренебрежением читала девушка. В это время мимо неё, на велосипеде проехался какой-то придурок, прокричав, чтобы она не стояла на его пути. -Это кого они ещё нормальными называют… Сэлли, прибывавшая в небольшом шоке от такого поведения, с некой раздражённостью в глазах продолжила читать этот бред, что пишут в газетах. «… сейчас стычек между некоторыми мутантами на улицах города становится всё больше и больше. Этому будет конец? Как вылечить этих существ? Президент пока решает этот вопрос со многими лучшими медиками из разных стран»… Стронг безразлично выбросила газету в урну и двинулась дальше. -Вылечить… разве нас можно вылечить?... да и тем более сейчас мутанты раскрываются Затем девушка стала всматриваться в лица всех прохожих, которых встречала на своём пути, пытаясь высмотреть нечто необычное, нечто скрытное… Но все попытки что-либо разузнать, только посмотрев на людей, были тщетны и смешно смотрелись со стороны. Здесь, скорее всего сама Сэлли выглядела подозрительно, не говоря уже о других. По дороге она встретила свою старую знакомую, с которой у Стронг были не лучшие отношения, - Виву. Мда…день точно не удался… Ещё давно Сэлл как-то познакомилась с Шарлоттой , после чего они терпеть друг друга не могли. А теперь ещё одна встреча. Если она будет с таким же концом как в прошлый раз, то Стронг не выдержит. Вива стояла ещё с какой-то девушкой, очевидно, её подругой – мутанткой, которую наверняка настроила против Сэлли. Хотя, Стронг было всё равно, что на одну, что на другую, поэтому она просто решила пройти мимо. Да уж как бы не так. Вива уже успела заметить Сэлл и просто сверлила её своим кошачьим взглядом, от которого у другого человека по спине побежали бы мурашки, но Стронг, не желая, чтобы вообще на неё смотрел кто-то не тот, не смогла просто так этого не заметить…
Love one another Live for each other So, are you friend or foe Cause I used to know
Is it too late Nothing to salvage You look away Clear all the damage
Как вы считаете, что такое "вражда"? Наверное, каждый себя спрашивает, есть ли у него друзья и враги, и почему тех или иных больше или меньше. Видимо, всё таки это зависит от самого человека. Я конечно это понимаю, но так ли это? Для Вивы были не так уж важны некоторое люди, в частности те, к которым она относилась, мягко говоря, не очень хорошо. Она понимала, что лучше иметь больше друзей, но у неё это не всегда получалось. Она знала, что важнее-это то, что внутри, а внешнее всё неважно, но всё равно, иногда, а лучше даже сказать, чаще, она забывала про этого. Так и получилось в этот раз. Шарлотта стояла и разговаривала с Никой, как внезапно заметила одну девушку. Сначала Шарли даже не поняла, что она знала её, но уже через несколько секунд было ясно, кто это. О боже, только тебя здесь не хватало. Ну держись, я тебя предупреждала... Вива, конечно, знала Сэлли Стронг. Совсем давно, много лет назад, эта девушка сделала Виве такое, чего она никогда бы не смогла простить. Когда девушки только познакомились, Шарлотте сразу не понравилась Сэл. Возможно, сначала ей не нравились её силы - невидимость, но уже через некоторое время она знала, что первое впечатление никогда не обманет. Девушка сохраняла нейтралитет, но у неё были очень чёткие планы. Тогда, она, сделав эту страшную вещь, попыталась с помощью своих сил, изчезнуть, но у неё это не получилоьс и тогда она еле осталась жива. Если бы несколко человек не остановили Виву, она бы могла реально убить её. Да, знаю, знаю. Так нельзя, нужно прощать людей, но.... видимо это не моё амплуа...
Шарлотта отвернулась от Ники, хотев тем самым немного закрыть её, если вдруг Сэлли попытается что-то сделать. Она не хотела, чтобы из-за каких-то отношений с Сэл, Ника пострадала. Она знала, что эта девушка способна на многое, поэтому взяв себя в руки, она хмыкнула. -Сэлли Стронг... какие люди... Что ты здесь делаешь?! Разве я тебя не предупреждала больше не появляется мне на глаза? Ты, надеюсь, не забыла, это? Так почему ты сейчас стоишь здесь?! Она очень внимательно посмотрела на Стронг и вздохнула.
Ника улыбнулась, когда девушка сказала, что прозвище не очень важно. Кивнув, мисс Шайн подумала, что наверняка Вива поняла, что она ничего не знает о мутантах, какие там порядки, что, как и почему. Что ж, такова была судьба Ники. Пока что она действительно была новенькой и Шарлотта была одной из немногих мутантов, с которыми она когда-либо общалась. Что ж, рано или поздно надо начинать осваиваться, как-никак, но это её мир, мир мутантов, а не обычный мир людей, который, как казалось Нике, был намного больше, нежели мир мутантов. Но, наверняка, всё было наоборот. Ну, или, по крайней мере, людей и мутантов было поровну. Хотя, какая сейчас, к чёрту, разница? Сейчас это не играло никакой роли. - Да, наверно ты права. - усмехнулась девушка, посмотрев в никуда. Вздохнув, она произнесла: - А где ты живёшь? Чем обычно занимаешься? - Нике хотелось побольше узнать о том, чем занимаются мутанты, которые не живут в школе Ксавье. "Хотя, с чего ты взяла, что она не со школы профессора? Это далеко не известно, по крайней мере, пока она не скажет, откуда она. Так что, возможно всё..." - решила Ника, всё ещё продолжая смотреть на Шарлотту. Минуты через три, Ника поняла, что собеседница её не слушает, а куда-то пристально смотрит. Удивлённо повернувшись, она заметила девушку, которая так же смотрела на Шарлотту. Почувствовав себя не в своей тарелке, она почувствовала, что как будто между девушками электрический разряд прошёл, а звук, будто кто-то выключил. Тягостное молчание уже не нравилось Нике, и она подумывала свалить куда подальше, но бросить новоиспечённую знакомую тут? Нет, этого Ника позволить не могла. Чувствовалось, что если она оставит их наедине, то кто-то точно уже не вернётся ни домой, ни куда-либо… "Нет, так больше не может продолжаться!" - подумала Ника, и решила-таки привлечь внимание мисс Свей к себе. - Слушай, это кто такая, что ты в таком бешенстве? – спросила Ника, подсознательно понимая, что это не лучшая тема для разговора, но, всё-таки лучше, чем тягостное молчание, из-за которого у Шайн уже в ушах начинало звенеть. Ника осмотрелась: благодаря их стычке, когда Шарлотта появилась по средине улицы, народ как будто специально обходил это место стороной. Вот после этого и думай что лучше: что бы были обычные люди на улице, или что бы не были. Казалось, Вива просто отказывалась что-либо слушать, она обошла Нику и просто-напросто закрыла её спиной, будто она сама не могла за себя постоять. Ей уже хотелось сказать ей, что не она ли, Ника, только что чуть ли не ослепила её, но новая знакомая вдруг заговорила. Естественно, слова были обращены не к ней. Из этого не содержательного разговора, Ника поняла для себя очень многое. Девушки были знакомы, но друзьями их назвать было нельзя. "Что ж, чувствуется, сейчас будет жарко…" - подумала Ника, отходя от Вивы и вставая где-то сбоку, что бы можно было наблюдать и за Вивой и за Салли. Кажется так звали незнакомку.
Мда. Всё-таки Сэлл была не из тех, кто просто так бы заумно промолчал и пошёл дальше, не обращая внимания на такие вопросы. Нет. Эта ситуация чуть не выбила девушку из колеи. Ей хотелось закричать, внутри всё начинало закипать только при одном виде Шарлотты. -Надо же, я уже надеялась забыть, как она выглядит… Все попытки игнорировать, не замечать, молчать, вообще не обращать внимания прошли даром. Главная паршивая, ужасная черта Сэлли Стронг – любить выигрывать все споры, драки и т.п. Когда Стронг последний раз видела Свэй, то она, Сэлли, в тот момент проигрывала, и чуть не проиграла, ибо призом была жизнь. Честно говоря мисс Невидимка уже забыла причину прошлой разборки и не собиралась вспоминать. Холодный ветер сильно подул в сторону девушки, это напомнило ей про силы Вивы, которые чуть не убили Стронг тогда. Но Сэлли во что бы то ни стало, должна была ответить, хотя, в глубине души, очень глубоко не хотела сейчас выяснять отношения с мутанткой. Ну не стоит это того. -Во-первых, я делаю то, что я хочу, и никто не вправе мною управлять… – холодно произнесла Сэлл, медленными шагами приближаясь к Шарлотте, и не обращая никакого внимания на девушку, стоявшую неподалёку. -Ну а во-вторых, это не твоё, в конце концов, дело. – с язвительной ухмылкой добавила девушка, ожидая реакции. Сейчас хотелось испариться, исчезнуть или просто уйти. Ведь Стронг чувствовала, что добром этот разговор не кончится, но злость и раздражённость были превыше всего.
Выбор. Он преследует нас на протяжение всей жизни. Абсолютно всей. Как малейшее движение может повлиять на на наше будущее, нашу судьбу? Гораздо легче чем вам может казаться. Череда выборов стоит перед вами на протяжение всей вашей либо жалкой, либо великой жизни, и от этого не уйти. Как на нее повлияет ее следующий выбор? Повернуть назад или пройти мимо зделав вид, что ее ничто не интересует? Три симпатичные девушки, двое из них были настроенно враждебно по отношению друг к другу, это Лэй поняла сразу. Сложно было не понять. И хотя Лэй не знала как поступить ,ей все же стало интресно, любопытство - типичная женская черта, не так ли? -Во-первых, я делаю то, что я хочу, и никто не вправе мною управлять… – холодно произнесла одна из девушек, и медленными шагами стала приближаться к другой, не обращая никакого внимания на девушку, стоявшую неподалёку, третью девушку. - Ну а во-вторых, это не твоё, в конце концов, дело. Лэй усмехнулась. Мутанты, они н етак уж и отличаются от людей. В конце концов мутанты это и есть люди и наглость, напористость и желание побеждать свойственны обоим представителям этой эволюционной цепочки. А Лэй почему то сразу же поняла, что все три были мутантами. Как ? Она не знала. Но в их взгляде, движениях, словах виделось что-то что не было свойственно обычным людям. Сила что ли? Девушка не знала просто поняла и все. Ей неожиданно стало смешно. Возможно если бы она была человеком, то ее жизньи не слишком была бы ИНОЙ. - Можно сделать ставки, - иронично спросила она девушку, которая медленно подходила к двум другим.
Мои слёзы, моя печать Мои грёзы - это тихий рояль...
В жизни всегда были такие моменты, когда нужно было выбрать что-то одно: один путь, одно желание, одну возможность. Шарлотта всегда знала, что и как ей делать. Она относилась к такому разряду людей, которые всегда знали, что делать. Почему именно я? Незнаю.... откуда такая уверенность? Незнаю... Откуда силы? Кто может сказать?! В ситуациях, где нужно было хладнокровие, девушка отличалась, конечно же, умелостью, если можно так выразиться, и конечно, умением сразу принимать решение. В некоторых ситуациях, которые очень часто случались у Свэй, это приносило успех. Шарлотта стояла и сомтрела на Сэлли. То, что она испытывала было трудно объяснить словами. Скорее всего, можно было сказать, что она хочет сделать что-то такое, от чего Стронг навсегда бы запомнила Шарлотту. Хотя, она не сомневалась, она она её никогда не забывала. Конечно, как такое можно забыть? Для человека, будь даже он мутантом, жизнь это самое главное и когда кто-то покушается на неё, забыть такое невозможно...
Где-то рядом, Ника что-то говорила Шарлотте, но она её уже не слышала. Нельзя сказать, что ненависть захватила весь разум девушки, просто у неё перед глазами всплыла последняя встреча девушек... -Это..., -Шарлотта указала На Сэлли, -... это мутантка, из-за которой я чуть не лишилась лучшей подруги. Из-за её подставы пострадали многие, в частности и я...но лучше тебе не знать подробностей, это длинная история... Она вздохнула и опять повернулась к Сэлли. После её слов, Шарлотта чуть не рассмеялась, но смогла всё-таки себя сдержать. Она понимала, что та хочет вывести иё из состояния равновесия, поэтому старалась не подаваться на эмоции. Ну, ну.... и что ты думаешь, ты сможешь сделать что-то? Ты думаешь за то время, которое мы не виделись, что то в тебе изменилось? Хм... не думаю... мутанты не меняются, всё заложено в генах... -Да.... никто не вправе, да и знаешь, это было бы глупо. Кому нужно такое, как ты?! Она не ошиблась, она сказала именно "оно", чтобы задеть Сэлли. -Никто не в праве тобой управлять, потому что ты неупровляема, ты не можешь адекватно оценивать обстановку и реально оценивать свои возможности. Надеюсь ты не забыла, как однажды слишком переоценила свои возможности?, -она ухмыльнулась. Шарлотта понимала, что хорошо этот разговор не закончится, но она этого и не хотела. В ней до сих пор сидело что-то... чувство мщения, наверное. Поэтому, она не старалась выбирать какие-то слова, она говорила всё в лоб, наверное, чтобы справоцировать девушку. Знаю, это не правильно, но.. кто меня остановит?! Тогда, в первый раз, рядом были друзья, которые смогли удержать Шарлотту, а сейчас... рядом только новая знакомая, Ника, которую Свэй почти не знает и которая уж точно не встанет между ними. Она, конечно, может попробовать, но Свэй этого бы не хотела, ведь она знала, что Сэлли, хоть и не очень сильная, но может причинить вред Нике. Хотя, у неё тоже был выбор, подключаться или нет... Каждый выбирает сам, что ему делать..... Если ты выберешь неправильный путь, это будет твой опыт, ведь... каждый опыт полезен...
От мыслей, Шарлотту отвлекла девушка, которая немного недооценивала наколённую обстановку. Видимо, она просто проходила мимо, и удивела девушек. Можно сделать ставки, -спросила она. МмМм.... что она имеет ввиду, она думает, что вот так, здесь, на улице, кто-то будет что-то делать? -Извени... мне кажется, сейчас не самое лучшее время шутить.... Мммм, понимаешь, у нас тут очень серьёзный разговор... Вива понимала, что если она сейчас тут тоже останется, то получится настоящая заворушка, которую явно могут заметить люди, но, что она могла поделать, если эта неизвесная подошла к ним?!
Спасибо, что спросила. Как странно было это слышать, по коже прошла легкая дрожь, девушка даже не помнила как давно она слышала это слово, спасибо… А как давно ты делала, что то хоть издалека напоминающее хорошее. Язвительно сказал голос внутри. И как всегда он была прав, что безумно раздражало Джо, она вообще не любила правду, а от такой вообще зверела, одни лишь смягчающее обстоятельство, злиться можно только на себя, а значит это делать глупо. -Да не за что… промямлила девушка, отводя взгляд куда то на толпу, что бы девушка сидящая рядом не могла сидеть её глаза. Которые были полны злости саму на себя. И развернулась лишь тогда когда сидящая рядом девушка представилась и протянула руку. Джо развернулась и первый раз за несколько лет сказала правду. -Джо Керолайн Денверс. Опять это жгучие чувство правды, которое появлялось когда говорить правду, как можно настолько привыкнуть ко лжи, что бы забыть каково это говорить правду. Что можно было сказать на это? Ничего покачать глупо головой и на этом попытаться забыть, или хотя бы отложить эти мысли. Джо посмотрела на Андрэа, надо было что-то сказать, глупо только что познакомится и тут же замолкнуть опять уйдя в свои мысли. -Эм… С вами точно все в порядке? Неуверенно начала она, неуверенность появилась даже не из-за того, что нечего было сказать, просто Керр на столько редко общалась с людьми, а насчет знакомство с другими и вообще слова не было, для Керр это было все в новинку. В голове крутилось множество мыслей и предложений, и девушка никак не могла выбрать нужное. -Может вас в больницу проводить? Уже более уверенно спросила она. Мысли кое-как приходили в порядок, пару раз глубоко вздохнув девушка наконец кинула свою неуверенно куда подальше, и решила коль уж есть возможность использовать её по полной. -Она вроде тут не далеко… чуть с размышлением потянула и оглядела улицу, и правда всего в двух кварталах отсюда находится не большая больница. Можно даже пешком дойти. В последнее время Джо успела изучить весь город и поэтому уже с легкостью называла где, что и как долго до туда идти. Ещё бы проходили бы вы ночью весь месяц по городу и не то узнаете. Слава богу самой Джо в больнице побывать не удалось, пока что ни на что не жаловалась. И слава бога.
Ника стояла в стороне, в то время как Вива и Сэлли подходили всё ближе друг к другу. Не зная что делать, Ника убивала в себе желания встать между ними и остановить.. вот только кого? С одной стороны, Виву, посколько она её знакомая, хоть и не очень давняя... а если ещё точнее, то они только познакомились. Но всё равно... не хотелось присутствовать на какой-нибудь стычке. Хотя, что это такое? Она слышала только на словах. Но, как бы то ни было, она с детства не любила всякие разборки, даже когда в ней участвовали незнакомые люди, она страмилась их остановить. А тут.. не зная способностей другой девушки, она... боялась? Да, возможно. Но что такое страх, когда жизнь других людей скоро может висеть на волоске. Услышав, что из-за этой незнакомки Вива чуть не лишилась лучшей подруги, она удивилась. С виду не скажешь, что эта девушка на такое способна. Но, что ж поделать? Внешность, как известно, бывает обманчива. Видимо, это тот самый случай. Мимо проходила ещё одна девушка, и когда заметила сложившуюся ситуацию, видимо, решила разрядить ситуацию, но, ей этого не удалось. Казалось, такую обстановку ничего не разрядит. - Вива, может... может не надо?! - она подошла к девушке, и встала рядом. Бешенное биение сердца пока не давало ей встать перед Свэй, но, это уже достижение. - Подумай, она этого не стоит... Шаг... голова раскалывается... ещё один шаг... "Если что, сразу выпустить луч..." - решала она про себя, в надежде сделать хоть что-нибудь, что бы их остановить. Шаг... бешенное биение сердца из-за страха... Шаг... страх из-за неизведанного: что будет впереди... Последний шаг... и вот она стоит перед Вивой, но не очень близко, а в пару шагов от неё. Повернувшись, она закусила губу, глядя на Шарлотту. - Ничего не подумай, я не защищаю её. Более того, я её в первый раз вижу. Я за тебя волнуюсь. Просто пойми что это ни к чему не приведёт... - тихо сказала Ника, стараясь смотреть в глаза своей новой знакомой. Вот так... впервыйе она встала на защиты, тем самым переборов свой страх и волнение. Возможно, теперь она станет врагом незнакомке, но это её не волновало. Ведь она ей не знакома, и, возможно, они никогда уже не встретятся...
Слова. Пустые слова, которые говорила Вива, были безразличны Сэлли. Или нет? Ведь сейчас она буквально опустила мутантку ниже плинтуса перед своей знакомой, да и другими тоже, тем самым задев её самолюбие. -Сколько слов в мой адрес. – иронично ответила Сэлл на всё сказанное, скрестив руки на груди. Надеюсь ты не забыла, как однажды слишком переоценила свои возможности? – произнесла Шарлота и заставила вспомнить как Стронг слишком долго пробыла в стадии невидимости от чего чуть не умерла. Да, в то время Сэлл ещё плохо владела своими способностями и только узнала, что она – мутантка. И уже успела завести себе врагов. Сильных врагов, ведь Вива была намного сильнее Сэлли, от чего сейчас чувствовалось её превосходство. -Хорошо, что хоть кто-то меня не забывает… Ведь меня забыть невозможно, не так ли? – добавила девушка, холодно смотря на противницу. -Тебе ведь до сих пор хочется меня убить! – вдруг выпалила она, - так давай! Чего ты ждёшь?! Стронг хотела вывести девушку из себя, чтобы показать её новой подруге, на что она способна, открыть глаза так сказать. -…но у неё духу не хватит… она не сможет….вряд ли… – подумала Сэлл. Но вдруг потом мыслей прервал голос подошедшей девушки, которая не понимала, что здесь происходит, поэтому Сэлл не стала обращать на неё никакого внимания. -Мда…а совсем недавно не хотела сталкиваться ни с какими мутантами на улице… – заметила про себя девушка всё так же смотря в сторону Свэй и её знакомой, поведение которой вскоре не порадовало. А именно спустя несколько секунд эта знакомая встала между двумя недругами и сказала что-то невнятное. -Слушай, это наш с ней «разговор» так что лучше тебе от сюда уйти. – практически гневно сказала Стронг, украдкой смотря в сторону подошедшей девушки. -Их уже трое…
Жизнь и смерть. Любовь и ненависть. Дружба и вражда. Кто знает, какой должен быть тот самый шаг, который превращает одно великое чувство в другое не мене великое. Иногда достаточно всего одного слова. Слова, которое меняет судьбы миллионов людей, которое разрушает целые империи и воздвигает великолепные дворцы. Слова, которое несет в себе гораздо больше последствий, чем какое-либо деяние. Слова, которое по своей сути гораздо больше чем просто звук. Слова, от которого зависит твоя жизнь. А иногда его не хватает. Иногда нужно именно действие… или наоборот бездействия. И тогда получается нечто невероятное, неповторимое и непредсказуемое. Тогда-то одно чувство и беспощадно заменяется другим. Каждый через это проходит, ведь ангелов на земле не существует, наверно потому что ангелы не вынесут этого ада. Кто знает, кем были раньше эти две девушки. По отношению к себе и друг другу. Заклятыми подругами? Лучшими врагами? Или просто двумя девчонками, которые неприязненно поджимали губы при встрече? Кто из них совершил то самое действие, которое превратило легкое чувство по отношению к противолежащему в настоящую ненависть? Лайния видела, что одна из девушек удивлена. Лэй посмотрела на нее внимательней. Симпатичная. Даже очень. Наверняка пользуется большим спросом у лиц противоположного пола. И сразу видно импульсивная. И она – Девушка словно была удивлена, ей казалось, что здесь на оживленной улице не может что-либо происходить. Что это территория, которую никто не посмеет осквернить любыми плохими действиями. И Лэй считала ее слишком наивной в этом плане. Ведь она то точно знала, что это ни так. Наверно, потому что она и сама часто бывала инициатором таких вот заварушек. Даже не просто часто, а ОЧЕНЬ часто. - Извини... мне кажется, сейчас не самое лучшее время шутить... Мммм, понимаешь, у нас тут очень серьёзный разговор... – как-то устало и отстраненно заметила она. Лайни пожала плечами. Для шуток всегда найдется время, порой именно они примиряют целые армии и прекращают жестокие войны. Хотя бывает и наоборот. - Слушай, это наш с ней «разговор» так что лучше тебе от сюда уйти. – гневно сказала другая девушка. Лэй была тем, кто вообще не любит принимать чью-либо сторону, наверно, поэтому она единственная кому удавалось дружить и с людьми Магнето и с Х-менами и даже с членами КАПа. Лэй улыбнулась, ей то в принципе все равно, какое ей дело до разборок двух незнакомых ей девушек? Абсолютно никакое. - В принципе я уже ухожу, так что можете продолжать свою милую дружественную беседу. Лэй накрутила на указательный палец прядь волос и мило улыбнулась (ну ладно не совсем мило, в конце концов она никогда не считала себя ангелом).
Oh you`d better stop before you tear me all apart You`d better stop before you go and break my heart Ooh you`d better stop Ot that easy when your soul is torn in two So I just resign myself to it every day Now all I can do is to leave it up to you
Что и требовалось доказать, всё осталось так, как и было. Я всегда знала, что люди не меняются, уже сколько человек доворили мне противоположное, но... это истина. Люди не меняются! Шарлотта смотрела на Сэлли такими глазами, что если бы она увидела себя со стороны, она бы, по меньшей мере испугалась. Ты думаешь, что заденешь меня чем то, вроде этого?! От мыслей Свэй отвлекла Ника, которая встала между ней и Стронг. -Ника.... что не надо?, -Шарлотта, конечно, понимала, что она сейчас ведёт себя не правильно и что со стороны видно, что это действительно так, но она не могла остановить свои эмоции, да и... Ника.... она просто не понимала суть того, что сейчас происходит... -Понимаешь, -продолжила Шарлотта, -...что не надо? Я пока ничего не делаю?!, -слово "пока" Шарлотта произнесла явно с бо'льшей интонацией. -Да, я прекрасно понимаю, что она этого не стоит, но... что ты ждёшь от меня? Что она второй раз улизнёт от меня? Ты действительно считаешь, что это будет правильно..., -она замолчала, -я тебя не понимаю. Хотя, с другой стороны... это действительно для тебя странно, ведь тебя не было тогда там... ты не знала весь этот ужас... В глазах Вивы появились слёзы, но она сдержала себя, не хватало сейчас ещё расплакаться, и дать понять всем, что она не является собой... Собой... сильной, умелой, смелой... -Я прошу тебя, Ника, отойди в сторону, я не хочу, чтобы из-за нашей ссоры, пострадал кто-то. Это наше с ней личное дело, ведь... из нас троих, точнее, четверых, -она посмотрела на девушку, которая уже стояла очень близко, -только мы двое знаем, что действительно получиться из этого разговора.Ника, лушче сделай это, я прошу тебя, или мне придётся применить свои силы.... дабы уберечь тебя...
После этих слов, она опять посмотрела на Сэлли, которая уже явно была на взводе. По ней видно было, да это и чувствовалось, что она сейчас совершенно разбита. Она не знала, что может случиться в следующий момент, она не могла предугадать, что же сделает Вива, поэтому ей, с каждой минутой, было всё хуже и хуже, и Шарлотта это видела, где-то мысленно смеясь над Сэлли. -Да... ты права, тебя да и то, что ты сделала- забыть невозможно... Вива сделала шаг вперёд, ближе к Сэлли. Та, немного попятившись, закричала, если можно было так сказать, слова, которые давно крутились у неё в голове... -Да, ты права, и как ты только догадалась, -Вива рассмеялась, -да, я хочу тебя убить, но... я не хочу делать это здесь, да и просто убив тебя, я не почувствую ничего, я уверена... Хотя, нужно было бы это сделать, я обещала отомстить и я сделаю это...Не сегодня, так завтра. Не завтра, так послезавтра. Не послезавтра, то... я всё равно, рано или поздно сделаю это...
Посмотрев на девушку, которая стояла уже практически рядом и делала со своими волосами что-то, Шарлотта немного отвлеклась. На секунду ей показалось, что она где-то уже видела эту девушку... Но где? Я точно знаю, что видела...-Слушай, ты случаем не из Школы Ксавьера?, -спросила Вива, всё ещё переводя взгляд от Сэлли к незнакомой девушке.
Продолжая стоять между двумя соперницами, она слушала биение своего сердца. Ужасно было находиться по середине, надеясь на то, что свершится чудо и они разойдутся тихо мирно. А что такое чудо? Это маленькая вероятность того, что случится то, на сто ты очень надеешься. А надежда, как известно, умирает последней. - Да, возможно я что-то и не понимаю, но тут много людей... тут большая опасность того, что могут пострадать не те люди... - пытаясь найти хоть какие-то слова, что бы убедить Виву, да, скорее всего она всё это говорила для убеждения Вивы, а не для той девушки, на которую Шарлотта накинулась. - Шарлотта... - выдохнула она, от безысходности разводя руками, - Я не против битвы... но давайте хоть в другом месте. Это не самый лучший вариант. Ника посмотрела на многолюдную улицу: люди спешили кто куда: кто на работу, кто в школу, кто на учёбу... Казалось, что они просто не замечали, что тут стоят две агрессивно настроенные девушки, девушка, стоящая между ними и пытающая их остановить и ещё одна девушка, стоящая в стороне от этих событий и не поддерживающая ничьей позиции. "Пожалуйста, согласитесь.. Это не место... Нет... Люди.. они не виноваты в том, что вы ненавидите друг друга... Они всего лишь прохожие..." - твердила Ника сама себе, как в бреду, для пущего убеждения и правоте своих действий. из этих мыслей её вывел вопрос Вивы, направленный другой девушке. "Школа Ксавье?! Они из Школы Ксавье? Вот так попала... Откуда ушла, к тому и пришла, называется... Что ж, главное не потерять с ними связь... А то не видеть мне там места как своих ушей" – подумала она. Да-да.. сейчас она уже думала о своей собственной шкуре, хотя буквально минуту назад боялась за людей. Но всё равно мысли об этой стычке не давали ей покоя. Кто-то должен их остановить… пусть даже ценой собственной жизни…
ООС: Простите за бред, вечером голова не работает...
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 2264
Рейтинг:
24
Отправлено: 09.03.07 23:16. Заголовок: Re:
Через ворота безумия на краю гуманности Она собирается воплотить мечты в жизнь Одно мгновение я борюсь с хищниками, Одно мгновение мир в моих руках.
Нужно было лишь какое-то мгновение. В этот раз, убежать было просто, убежать было так легко, никому ненужно было приносить боль, потому, что больше некого калечить, некого втаптывать в грязь, теперь осталась она одна, а себе боли не принисешь, потому, что уже не чувствуешь этого. Уходить, не для того, что бы спастись, а уйти, что бы уйти, что бы продолжать свою жизнь, где-то в другом месте. Она знала, где ей быть, знала зачем, но не понимала почему, может быть, она не хотела знать ответа на этот простой вопрос, по сути, ей было совершенно наплевать, свой выбор она давно сделала, жребий был брошен, Селена Галлио, в любой ситуации оставалась собой. Она, могла остатся там, могла и дальше тратить свое драгоценное время, на то, что бы ждать Ксавье, что бы проводить какие-то переговоры, ради того, что бы кто-то помог ей в битве с Апокалипсисом, но она была слишком самоуверенна, и даже если шла на переговоры, то естественно переступала через себя, ибо она верила, и доверя только себе, лишь на себя надеялась, была уверена лишь в своих силах, и в любовй момент, полагалась только на себя. Когда ждешь, что твою спину кто-то прикрывает, обязательно получаешь удар оттуда, откуда совершенно не ждешь, оно так всегда и посему, лучше ждать этого удара в одиночку, что бы потом не было хуже. Ей было легко, убегать в очередной раз, она научилась это делать идеально, у нее всегда были предлоги, она всегда понимала, что делает и для чего, вот и сейчас, убегая подальше от Школы Ксавье для одаренных людей, Селена знала, что делала, незнала лишь, что идет сама к Апокалипсису, а может понимала это и хотела этого, может ей все это надоело и да, это то, что бы нужно ей сейчас, ее злоба достигла апогея. Звон каблуков... и Черная Королева, появилась по среди улицы, она знала куда переносится, поближе к тому месту, о котором говорила Белладонна в своем сообщении. Ее лицо не выражало никаких эмоций, все тоже высокомерие и поверхностный взгляд, на людей. Легкий бриз, все же на улице было гораздо лучше, чем в закрытой школе, прохладный ветер обдувал лицо, и прбирал на сквозь, и только в этот момент Селена поняла, что в таком виде, она ходить не будет, глаза моментально стали искать какой-то магазин, и понадобилось меньше минуты, что бы его найти. Королева хорошо понимала, что сейчас больше напоминала оборванку, чем Королева, владеющую огромным состоянием, но ей было абсолютно наплевать на то, что подумают все эти люди - ведь она, может в любой момент убить их все. Стеклянные двери, девушка достаточно быстро их отворила и оказалась внутри не_большого магазина. Взгляды всех этих людей, моментально устемились на нее, и подумать о том, что все эти люди глупы и не более, она даже не успела, ибо какая-то блондинистая-фифа в мгновение оказалась возле нее, но Селена не дала, ей ничего сказать. - Мне нужна куртка, возможно кожаная, джинсы, сапоги, и что-то еще, я еще не придумала, - холодно сказала Королева, но девушка не сдвинулась с места, - вы плохо меня понимаете? - повторила Селена, но в этот раз в ее руки, блеснуло несколько кредитных карточек, - я спешу. - ну и тут глаза, девушка-блондинки загорелись, и Галлио лишь ехидно ухмыльнулась в тот момент, когда барышня увидела карточки, и побежала между рядами магазина. Селена, медленно, оглядывая оценивающим взглядом магазин, шла к примерочной, в которую, с разных концов магазина, бегали и носили разные вещи, от курток, до сапог, ей ненужно было говорить - довольно, лишь по одному ее взглядо, можно было это понять. Она скрылась за занавеской. Какое же, это было удовольствие скинуть с себя, наконец куртку Волка, резко, лишь одним рывком, куртка оказалась у ее ног, туда же через несколько мгновений устремились джинсы, в угол полетели сапоги. Черная Королева была довольна, конечно не всем, что ей принесли, но все же, сначала синие джинсы, на бедрах, потом и белый, с откровенным декольте топ, далее белыше замшевые сапоги, в которые она заправила джинсы, а потом накинула черную, кожаную куртку. Посмотрев в зеркало, Селена была довольна, всем тем, что она увидела, и через минуту вышла из примерочной, и подошла к прилавку, что бы расплатится, но тут услышала голос за спиной. - Мэм, а что делать с этими вещами? - робко и тихо, сказала уже другая продавщица, смотря Селене в спину, Королева даже не удосужилась обернутся. - Сожгите их. - голос прозвучал холодно, не дернулся, наконец деньги с одной из карточек, были сняты, она не сказала спасибо, она не посмотрела, ни на одного из продавцов, она просто положила телефон, в правый карман джинс, в карточки в левый и покинула магазин. Холодный ветер, "ударил" в лицо, когда она вышла за двери, город жил своей жизнью, ветер казалось бы тоже, да и Селена была сама по себе. Она не была похожа на девушку, которая полчаса назад, была на этих улицах, больше не было Королевы, с растрепаными волосами, в чужой куртке, которая естественно была ей велика, не было ботфортов до колена, цвета вороньего крыла. На месте, тех воспоминаний, теперь был словно другой человек - волосы затяну в тугой хвост, белые сапоги, короткая кожаная куртка, откровенная белая кофта, низкие синие джинсы, вправлные в сапоги, спокойный взгляд, на лице никаких эмоций, словно ничего и не было. Но хотелось курить, она ненавидела, когда чего-то нужного ей не было. Благо находилась в городе, и через пару мгновений, были куплены и сигареты, и зажигалка. Никотиновый дым, ветер, а Селена шла по улице, искала глазами этот бар, в котором должна была встретится с Аннабелль и человеком, у которого была какая-то важная информация. Шла против ветра, но продолжала курить, и наконец перед ее глазами возник "Опиум", но ей не хотелось идти внутрь, да и сигарету еще не докурила. Она стояла и ждала чего-то, ведь могла дать Белладонне знать, что она на месте, и та бы через мгновение вышла, но Селена давилась никотиновым дымом, и смотрела в небо, облакотившись об холодную стену дома, возле этого бара, в который идти ей не хотелось и она не собиралась себя заставлять.
Sorry, I was late... Настоящее имя: Пьетро Максимофф Прозвище: Квиксильвер Возраст: 25 лет Сторона: Академия Будущего Куратор: Мстители Способности: может развивать сверхскорость, потенциалы которой не известны; латентный магнетизм. Респекты: 1269 Князь Пьетро
Пост N: 167
Рейтинг:
9
Отправлено: 10.03.07 02:50. Заголовок: Re:
Она ушла... Пара никому ненужных, лишних слов, виноватая улыбка, и его милой, родной Ванды уже нет рядом. Неужели она ещё всё не решила для себя? Неужели всё, что было между ними в отеле ничего не значит для неё? Или это было лишь кратковременное помутнение рассудка для них обоих? Нет, вот это вариант можно сразу вычеркнуть. Квиксильвер знал, что для него это уж точно никаким помутнением рассудка не являлось, ибо он любил свою сестру и любил сильно и любил вовсе не братской любовью... И понял это давно, просто прояснить их отношения окончательно и бесповоротно удалось лишь недавно. Конечно, даже после этого, а платиновую голову Квика забирались мысли о том, что не могут же они вот так вместе провести всю жизнь. Почему? Да хотя бы по той простой причине, что брат и сестра на вряд ли смогут организовать свою нормальную собственную семью. И дело даже не в том, что общественность посчитает их поведение асоциальным, а хотя бы в том, что могут пострадать их собственные дети, если таковые вообще будут. Согласитесь, двойняшки - довольно близкое родство и следуя генетическим законам Менделя [да-да, мы и такое помним ] ничего хорошего два близких родственника не могут дать своему потомству. Между прочим, такие связи запрещены не только с морально-этической точки зрения, а в силу природной несовместимости в том числе. Разумеется, со своей горячностью Пьетро и не думал поразмыслить о возможных последствиях, даже сейчас. Сейчас его больше волновал вопрос, где его любимая и дорогая Ванда... Ведь она ушла и даже не сказала куда... Квик найдёт её, обязательно, но согласитесь, с её стороны этот поступок несколько бессердечен по отношению к любящему брату...мужчине. Здесь вообще очень тонкая грань между братом и мужчиной, но в любом случае обе эти стороны всё того же Пьетро здорово переживали за Алую Ведьму... И вот сейчас он просто бесцельно шёл по улице, медленно, едва передвигая ноги, что было так нехарактерно для подвижного и непоседливого Квика... На улицах в такую рань было не так много народа, что скорее к счастью. И настолько Квиксильвер углубился в свои мысли, что даже не заметил, как чуть не сшиб с ног проходящую мимо, даму... И каково было удивление Пьетро, когда, подняв глаза, он увидел перед собой ту самую красивую, холодную и статную женщину с иссиня-черными длинными волосами и пронзительными красивыми, но такими же льдисто-холодными, красно-карими глазами... На какой-то момент эти глаза напомнили Квику глаза его сестры, но только на какое-то мгновенье... - Ты? - невольно сорвалось с губ Квиксильвера даже против его воли, скорее от удивления и такой совсем неожиданной встречи. По большому счёту он в своё нормальном состоянии обратился бы ней на "вы", но так как сама по себе обстановка и их встреча была несколько необычной, Пьетро сам того не заметив, сразу перешёл на "ты", - Ммм...и что это Ваше Королевское Величество делает на улице рядом с такими смертными, как я? - парень рисковал, очень рисковал, ведь при последней встречей с Чёрной Королевой он чуть не поплатился жизнью... Но таков был Пьетро Максимофф и его неугомонный нрав, вечная эта его привычка лезть на рожон. Лучше было бы извиниться и вообще пойти своей дорогой, но куда уж там...
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 2265
Рейтинг:
24
Отправлено: 10.03.07 03:27. Заголовок: Re:
Эти дорогие воспоминания Пусть они истекут кровью, Пусть их смоет прочь. Не жди перемен, я не смогу измениться, Такова моя сущность.
Утро это или ночь, все равно, все останется таким же эфемерным, все будет таким же, как было вчера или будет завтра, или завтра не_наступит никогда. Мы живем, и совершенно не задумываемся, что нас ждет дальше, потому, что по сути, нам все равно. Мы не хотим боли, которая может ждать нас, в завтрашнем дне, мы не хотим печали, которая может нами завладеть, мы хотим жить, когда уже долгое время существуем. Жизнь, обычно бьет сильнее, чем какая-то сила или боксер, жизнь бьет так, что уже никогда не забудешь этого, на то, она и есть жизнь. Люди молят о том, что бы смерть пришла за ними, позже, что бы никогда не постучала к ним в двери, но все равно, почему-то ей открывают. А что же делать тем, кто не ждет смерти, тем, кто не боится смерти? Они, навсегда останутся, между двумя мирами, и не одному из них, не будут принадлежать, им тяжело, но не так, как кому-то из смертных, их боль совершенно другая, их боль другой породы, их боль других масштабов, их боль тяжело сравнивать с человеческой, эта боль как лавина, как цунами, это не_никчемная боль, всех тех, кто ее сейчас окружал. Сотни людей, которые проходили по этой улицу, сотни лиц, которые забывались так же быстро, как и она успевала их замечать, их серые одежды, хотелось разукрасить разноцветными красками, за ними интересно было наблюдать, они были так не похожи на нее, но с другой стороны, они были точной копией. Селена, поглощая очередную порцию никотинового дыма, смотрела на людей, которые куда-то спешили, их кто-то ждал, они бежали домой или на работу, а она стояла тут, потому, что ей некуда было спешить, ее никто не ждал, да и она не стремилась к чему-то, она могла тут простоять вечность, а люди вокруг нее, просто сменялись бы, одно лицо за другим, они бы были одинаковые, она бы даже не заметила. Кого-то ждут, торопливы чьи-то шаги, эта суета, она была смешна Селене Галлио, ей было забавно наблюдать за людьми, которые словно муравьи, толпились, толкались, ругались, за такси, в очереди за газетами или продуктами, они толкались, что бы попасть в автобус, и ни разу, не подумали о том, что их жизнь коротка. Их мысли, мешались в ее голове, отдавали эхом, таким звонким и беззаботным, она слышала, как кто-то думает, о каких-то бухгалтерских отчетах, как кто-то боится, что опаздывает на работу, кто-то думал о том, что сильно перепил этой ночью и теперь его точно уволят, кто-то думал, что нечем кормить детей. А она была выше всего, она всегда была выше, все эти земные проблемы, никогда не касались ее, она не знала, что такое опаздывать на работу или в чем-то нуждатся, в ее жизни никогда не было таких моментов, посему ей было тяжело понять все это. Суета большого города, конечно манила, любого человека, всех, кроме Селены Галлио, ее вообще тяжело было чем-то заинтересовать, а уж особенно суетой, города, самого обычного города ибо для нее, любой город был обычный, ничем не примечательный, серый, суетной, грязный и такой же, как все, город, который можно было разрушить, одним взмахом руки, город, который мог пасть, лишь по одному ее желанию, город, который будет платить за все. Этот город, со всеми этими, одинаковыми барами, не один из них, не отличался от другого, и даже вот этот "Опиум", был для Селены, не "Опиумом", а одним из тех многочисленых, и даже дешевых ибо для нее это даже не бар, а разливайка, в которой можно было напится, посмотреть на оголенных девиц, и дав охранникам пару сотен долларов, делать, что ты хочешь. Все куплено, все схваченл, оплачено, за деньги можно купить все, она могла владеть сотнями таких баров, если бы это было ей надо, проблема была лишь в том, что Черной Королева, это все за даром, было ненужно. Холодный воздух и сигаретный дым, дурманили и манили, изредка Черная Королева, кидала, торопливые взгляда на вход в бар, людей там, уже на протяжении десяти-пятнадцать минут, вообще не было и было даже как-то скучно, с одной стороны, а с другой, было совершенно наплевать. Ее совершенно ничего не волновало, она ощущала спиной, холод от кирпичной стены и была окончательно в своих мыслях, но тут услышала голос, который был явно обращен к ней. Галлио, моментально настрожилась и увидела...Пьетро? Какая встреча. Вот кого, она не ожидала сейчас увидеть, так это мистера Максимоффа, в принципе, она вообще никого не ожидала сейчас видеть ибо было чувство того, что она одна на целой земле, и больше никого нет, хоть вокруг пробегали сотни разных людей ибо город жил своей жизнью, и только городу было наплевать на всех - на смертных и на бессмертных. Резко, Селена оторвалась от стены и выкинув сигарету, сложила руки на груди, на ее лице, появилась довольная ухмылочка, совершенно не_злая, в просто ехидная, в коронной манере. - Пьетро... какая встреча... - слащаво протянула Селена Галлио и устремила свои черные, в данный момент, они совершенно не отдавали красным, глаза, прямо в глаза парня, - какими судьбами? Или, ты в очередной раз, решил меня убить? Если меня, память не обманывает, в прошлый раз, это у тебя не особо, хорошо вышло... - Королева засмеялась и медленно, сначала, стала делать шаги в направлении платинового-блондина, но через какуе-то секунду, оказалась за спиной и Пьетро, и прошептала ему на ухо, - или ты просто, пришел спросить как мои дела? - тихо, хитро, ехидно, все смешалось в одно, прошептала Селена, все еще находясь за спиной у Пьетро.
Sorry, I was late... Настоящее имя: Пьетро Максимофф Прозвище: Квиксильвер Возраст: 25 лет Сторона: Академия Будущего Куратор: Мстители Способности: может развивать сверхскорость, потенциалы которой не известны; латентный магнетизм. Респекты: 1269 Князь Пьетро
Пост N: 168
Рейтинг:
9
Отправлено: 10.03.07 04:03. Заголовок: Re:
- Как ни странно, но идея убить тебя, меня посещала, но только не сейчас, - Пьетро вновь фривольно перешёл на "ты", правда на этот раз уже осознанно, - Просто, ты не задумывалась, что иногда бывают и другие дела, кроме, как думать об убийстве великой и могущественной Чёрной Королевы? - самодовольно усмехнувшись, протянул парень, правда Селена не могла этого видеть, ведь Квиксильвер сейчас стоял спиной к ней, пока не пытаясь повернуться к ней лицом. По идее, находясь в некоторой мере совершенно безоружным перед мисс Галлио, Квик вовсе не беспокоился, что на него могут напасть сзади. Во-первых, такое поведение было вовсе не в стиле Чёрной Королевы, во-вторых, всем хорошо известно, что Максимофф любил риск... И ещё любил экстрим, в этом ему не откажешь, так что тут ничего не поделаешь. Ну раз мальчику захотелось поиграть в крутого мега-супер героя, который ничего не боится, что с него взять?
- В общем, вот если быть совсем уж честным, то я как-то и не искал тебя и не думал встретить, так уж сложилось... Но раз сложилось, то и, правда, почему бы не поинтересоваться, как у тебя дела? - Пьетро и сам понимал, что зря затеял эту игру и зря так много и так не по делу говорит. Правильным решением было бы убежать как можно быстрее и дальше отсюда, но, к сожалению, молодой человек очень редко следовал вот таким правильным решениям, - Кстати, и ты какими судьбами здесь? Или ты тоже просто искала среди толпы этих никчёмных людишек меня, который по твоему мнению одержим маниакальной идеей тебя убить? Я знаю, что не могу это сделать, но убежать от тебя я всегда успею, - при этих словах блондин плавно повернулся лицом к девушке, всё также миленько улыбаясь и, наконец, поднимая взгляд, вглядываясь в её тёмные и холодные глаза. По правде говоря, Квику даже стало чуть не по себе от этого необъяснимого холода, но в то же время, взгляд он мужественно выдержал и глаз не отвёл. Равно как и не предпринял ни единой попытки сделать и шаг назад или в сторону, показывая тем самым, что ни чуточки её не боится. Он и правда пока не боялся Чёрную Королеву, таким уж бесбашенным был Квиксильвер, хотя всё же инстинкты самосохранения говорили об опасности...
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 2267
Рейтинг:
24
Отправлено: 10.03.07 04:38. Заголовок: Re:
Чувствуешь, как от моего дыхания Несет сарказмом? Я марионетка смерти Нового поколения.
Не пахло страхом, и Селену это удивляло, ибо когда люди оказывались рядом с ней, обычно воздух, просто вонял страхом, люди ее боялись, находится рядом с ней, действительно было опасно, даже слишком опасно, как для мутанта, так и для человека. Но все, зависило от настроения, в какое-то мгновение, она могла быть злой и убить, лишь одним взмахом руки, а в какой-то момент, становилось спокойной и вела обычную беседу, да, она всегда была странной, и нельзя бы угадать, что она вытворит дальше, через секунду, минуту или через час. Может быть, непредсказуемость, была главным козырем, этой страшной женщины, ее тяжело было изучить, она могла быть жестокой, с любым человеком, она могла принести боль, независимо от того, что получала - радость или грубость, ей было совершенно наплевать, она понимала лишь то, что сама делала и следывала лишь своим позывам, на чужие было глубоко наплевать. В какой-то степени, ее удивило поведение Квиксильвера - он был, или очень смелый, или очень глупый. Черная Королева, конечно же склонялась к второму варианту, ибо рядом с ней, врядли можно было быть смелым, гораздо проще было, быть глупым, и выдавать свою глупость за храбрость. С одной стопоны, ей нравилось это поведение, она не_любила, что бы все, было просто и скучно, с другой стороны, его наглость, пока не переходила границы, так, что можно было поддерживать эту игру, в которой никто и ничего не преобретал, и пока_не_терял. Все зависило от настроения Селены Галлио, и пока оно было более чем, приемлимое для жизни...для его жизни. Она стояла у него за спиной, она могла в любой момент покончить с его жизнью, все было в ее власти, но нападать со спины, было низким даже для Черной Королевы, даже для нее. - Ах, Пьетро, я почему-то так и подумала, что в твоей светлой голове, обязательно проносятся мысли о моей смерти, главное, что бы это не стало навождением, потому, что это будет не оригинально, слишком многих преследует маниакальная идея, о моей смерти, так, что если ты будешь думать, о моей смерти, меньше двадцати четырех часов в сутки, я отмечу твою оригинальность. - парирывала Селена, все еще ухмыляясь, но и Пьетро, конечно же не видел этой ухмылки, хоть и мог разлечить, какое у нее, сейчас, выражение лица, по ее голосу, - нет, я об этом не задумывалась, не имею привычки, забивать себе голову, ненужной информацией, чего и тебе желаю. - достаточно громко протянула Королева, делая шаг назад, и ее голос отдалялся от него, вместе с ее шагами. Пока она отходила, у Максимоффа случился прилив смелости и он решил повернутся к Селене, что ее в принципе не удивило, поведение Квиксильвера удивило ее в самом начале, и дальше, она могла ждать от него подобных действий. То, что он обернулся, вызвало у нее легкую улыбку, и да, она улыбалась, впервые за несколько часов, может быть сверхне, высокомерно, в своем стиле, но все же улыбалась и это уже был факт, немаловажный, что даже говорило о ее настроении. - Я, в принципе тоже не ожидала тебя увидеть, но раз, мы уже встретились, я даже отвечу тебе на вопрос, на тему как у меня дела, хотя зачем задавать вопросы, на которые ответы итак явны? - все так же улыбаясь сказала Селена, и изогнув бровь, посмотрела на Квика, - жизнь прекрасна, вот решила полюбоватся на простых смертных, мне рано утром, понимаешь ли, делать нечего, решила побродить по улицам, да и думаю себе, " а вдруг, там где-то бродит, мой старый друг Пьетро, может повезет и я его встречу", да-да, все было именно так, можешь не сомневатся, - засмеялась Галлио ибо вся эта ситуация ее очень даже веселила, что было ей очень даже необходимо, вернее очень необходимо, - ты так же знаешь, что я все равно тебя догоню. - блеснув глазами, уже тише сказала Селена, да, не врала ибо могла догнать и могла заставить его, даже не сдвинутся с места, убежал бы только в мыслях, но не дальше, так точно, - а ты наверное, тоже решил погулять, и я как счастливое стечение обстоятельств, встретилась на твоем пути, сколько слачайностей, еще немного и я начну верить в совпадения и судьбу. - театрально заметила Черная Королева и подкрули очередную сигарету, не сводя глаз с Квиксильвера. Никотиновый дым, моментально стал расходится по легким, даря моментально успокоение, которое на самом деле, было лишь самовнушением и частью образа ибо такая себе, опасная дамочка, окутаная пеленой серо-синего дыма, с холодным взглядом, и ехидной ухмылкой на лице, очень цельный образ, ничего не скажешь.
Sorry, I was late... Настоящее имя: Пьетро Максимофф Прозвище: Квиксильвер Возраст: 25 лет Сторона: Академия Будущего Куратор: Мстители Способности: может развивать сверхскорость, потенциалы которой не известны; латентный магнетизм. Респекты: 1269 Князь Пьетро
Пост N: 169
Рейтинг:
9
Отправлено: 10.03.07 18:34. Заголовок: Re:
- Ты должна сразу отметить мою оригинальность, потому что за эти сутки мысль о твоём убийстве посетила меня всего лишь один раз, я поставил рекорд! - в тон Селене отозвался Пьетро, мимоходом оперативненько оглядевшись по сторонам. Попутно также в его платиновую голову забралась мысль о том, где же может находиться его обожаемая сестрица и главное, с кем. Ведь если Квик тут мило беседовал с Чёрной Королевой, вполне вероятно, что и Ванда могла найти себе какого-нибудь собеседника. По правде говоря, парень искренне надеялся, что всё-таки собеседницу. Согласитесь, Алая Ведьма являлась достаточно видной особой и очень часто привлекала внимание противоположного пола, а учитывая ревнивость Квиксильвера... Впрочем, пока остаётся надеяться на лучшее и не допускать всяких таких мыслей, поживём-увидим. А пока как ни странно, молодой человек ничего не имел против, чтобы продолжить свою беседу с мисс Галлио. Одновременно эта женщина внушала страх, но в то же время, не могла не вызвать восхищения. Её гордый холодный взгляд, прямая осанка, вообще сама её манера, стиль и неповторимый шарм - по меньшей мере, всё это вызывало уважение. Пьетро, в принципе, считал, что роковые женщины - это и есть эталон женской красоты, было в них нечто неповторимое, нечто такое особенное. А пока Селена сделала пару шагов назад, но Квиксильвер, всё ещё продолжающий строить из себя героя, сделал неторопливый шаг вперёд, тем самым, показывая, что всё также её не боится. На некоторое время между ними повисла молчаливая пауза, когда парень обдумывал ответ, но мы ведь все знаем, что Пьетро всегда молол языком без умолку, даже в таких ситуациях, когда это не нужно, или когда нечего сказать, он всегда находил, что ответить. Вот так получилось и сейчас. Пускай, конечно, в этот раз слова подобрать было труднее, но Квик был бы не Квик, если бы с этим не справился. - А знаешь, я уже верю в судьбу, ведь как же не случайно всё-таки вот так просто встретить на улице свою старую знакомую! А то, что ты меня догонишь, я знаю… Но всё же я ещё смогу с тобой тягаться, тебе будет не так-то просто это сделать, - широко ухмыльнувшись, протянул Квиксильвер, скрестив руки на груди. Тут ему в голову пришёл очень дурацкий, но в то же время достаточно интересный неоднозначный вопрос, на который Чёрная Королева наверняка знала ответ. Пару секунд он ещё взвешивал все «за» и «против», стоит ли спросить или всё-таки не надо, но что он теряет? За один вопрос не убьют, к тому же по сути вопрос этот был весьма безобидный. - Слушай, я вот всё хотел узнать… Ммм… А можно ли изменять память людям? Не стирать, а изменять? Ты наверняка это знаешь… Твои возможности безграничны, и как бы мне не хотелось этого признавать, но всё же придётся это сделать, - на самом деле, подобная идея с изменением памяти возникла в голове Квика чисто из праздного любопытства, с другой стороны, ведь если бы память Ванды можно было бы изменить, девушка не мучалась бы моральными терзаниями по поводу их родства. Разумеется, ничего такого предпринимать он не хотел, но узнать – почему бы и нет?
Испуская дух империй, Не ожидая задатка, Он прожёг весь путь неверий, Сбив без остатка. Он стоит у двери, Выжидающе смотрит. Как на Голгофу вели Иешуа Га-Ноцри. (с)
Бессмысленный и тусклый свет нещадно бил в глаза. Чуть прищурившись, высокий темнокожий мужчина рассматривал бесчисленных ряд ярких витрин. В ушах стаккато. Мерный перезвон утренний жизни большого города. Толпа безликих людей сновала вокруг него, а он бездушным каменным изваянием возвышался над ними всеми. На устах играла усмешка, а взгляд целенаправленно обследовал толпу. Холодные глаза впитывали в себя каждую деталь сегодняшнего утра, пронизывали насквозь, заставляли вздрогнуть и оглянуться вслед. Они беспощадной смутной пустыней ловили на себе каждое отчуждённое движение, полагая, что в этом есть хоть какой-либо смысл. Но люди вокруг не прекращали беготню, они всё убыстряли темп, словно за ними гналось опасное и неумолимое животное. Его это безудержно раздражало, иногда порывало закричать и стереть всё это одним махом. Просто изничтожить. Это извечная мигрень, терзавшая его не один год. Сознание слово парализовала наполовину, и его заполнило кровоточащая гниль мыслимых тревог и проклятий. Недовольно мотнув головой, мужчина переметнул взгляд на асфальт. Под его тяжёлым черным, как смоль оком бетон будто бы забурлил и грозился взорваться на месте. От него как от бурлящей кастрюли исходил пар, а поверхность покрылась горячими пузырьками. Пробежавшая мимо девушка случайно или может, намерено наступила на это место, шпилька недорогой обувки провалилась вниз, а девица издала странный писк, и её повалило вниз. Среди шума и грохота раздался резкий хруст. Кажется, она сломала лодыжку. На лице опять личина недовольства, словно ему это надоело в раз. Мах руки. И девушка остекленело, поднялась и пошла вдоль тротуара. Забыв при этом застрявшую туфлю. Опять изнывающая боль в висках. Боже мой… Когда же она оставит меня? Бог. Сглотнув внезапно накативший комок, он взглянул на небо. Солнце продолжало тускло и безвольно светить ему в лицо. Господи. Как же глупо. Как я устал … Обречённо вздохнув и заложив руки в карманы, он продолжил свой путь. Он шёл сам не зная куда, не ведая к кому. Но он знал. Он всегда знал. А мог ли человек призывающий бога сам им же и являться? Лишать жизни и дарить благословение? Прося помощи и милосердия он молили самого себя. Парадокс. Но это так… Кто помимо Эн Сабах Нура может призывать себя? Никто! Жалкие подобие его величия распространились по всему свету, но именно он зачаток вселенной рожденной на дне людских пороков. Именно ему суждено свергнуть храм лжи и бесчестия, и возвести новый, храм – истины. Истина она везде. Она в нас самих. Она в нём. Пересекая толпу, разрезая её, как иссохший пергамент, он создавал новую эпоху, которая двигала человечество вперёд. Каждый вздох, едва брошенный взгляд являлись его щедрым подарком для этой жизни. Все были без исключения обязаны ему. Ведь люди. Они же еще не понимают, не видят того, что перед ними встало. Они глупы, малодушны и трусливы. Ими следует управлять и показывать единственно правильный путь. Они же неумелые дети тыкаются носом в безызвестность и пытаются что-то соорудить, а ведь то самое нужное и важное рядом, так протяните руку, помогите сами себе. Но матушка природа не одарила их прозорливым умом. Они по натуре тупы. Глупость уже здесь не уместна. Даже презирать их нет сил, одно желание уничтожить. Одна жажда – убить всех разом, и голова перестанет столь жутко раскалываться от каждого прикосновения. Обхватив могучими руками шею он устало повалился вбок. На пути его встал громадный на первый взгляд фонарь. Чувство холодного метала на коже мягко ласкала изнуренное сознание. Капельки пота медленно скользили по бугристой и изрезанной морщинами коже. Каждая сладка прожитая им веха бытия, каждая морщина, загубленная жизнь, шрамы, уничтоженные по прихоти города. Дорогой костюм лениво затрещал от резкого движения руки. Когда мужчина потянулся к голове дабы хоть как-то унять ту колющую боль, мироощущение провалилось в бездонную пропасть. В глазах попеременно мутнело, грады звезд лихо отплясывали квикстеп, а в ушах монотонно стучало всё-то же проклятое стаккато. Он мог бы взвыть как дикий дверь, попавший в западню, но остатки паршивой гордости и самообладания не позволяли совершить ему подобное. Во рту отчётливо чувствовала сладковато привкус собственной крови, а руки онемевшие от долгих скитаний безвольно хватались за каждую вещь, попадавшуюся на пути. Жутко и противное зрелище представлял в тот момент Нур, теперь он точно смело пожинает плоды содеянного. Но что явилось причиной столь разительной перемены? В воспоминаниях всплывает небесное создание, облачённое в лёгкое голубое платье, которое имело наглость основательно покопаться в его голове и внести туда беспорядок. Он был всемогущ, всесилен, но в тоже время самонадеян и слишком уверен в себе. Хотя признаем, это была не без основания. Глупая и наивная попытка Офелии не оправдала себя. Она не унесла с собой никакой информации, но была ли это её цель? Нещадная боль, кою она породила, была куда более страшным наказанием. Странный выброс энергии и Нур как слепой пёс скитается по улицам города в поисках успокоения и безучастной тишины. Весь этот гул его убивал, заставлял каждый атом переживать рождение и смерть. Она срубала на корню любую мысль и с маниакальным наслаждением губила всё его существо. Он чувствовал, что из него что-то вырвали, втоптали землю, и часть его умирает в безумном падении. Всё это причудилось ему в воспалённом воображении, которое терзало неизвестные доселе демоны. В голове всё бесследно исчезали крупицы знаний, забытых слов и прожитых дней. Словно его память съедали заживо, а он ничего не мог с этим поделать. Бессилие и безысходность вот то великое наказание, на которое его облекла та девушка. Он не ведал, каких усилий ему стоило добраться до выхода, как он перешагивал через сонные тела слуг и как его проводили бездушные синие глаза мадам Жорж. Он не знал, что уже второй час скитается по Нью-Йорку и что пересекает эту улицу второй раз. Он не заметил, как продавец цветов каждый раз оборачивается, когда мимо него проходит Нур и что после он благовейно опирается на деревянную стойку и безутешно смотрит на свои цветы. Он ничего этого не замечал. Ему было всё равно. Лишь бы боль отступила, лишь бы она его оставила. Теперь Апокалипсис готов был пойти на многое ради того, чтобы найти ту девушку и унять то, что она разбудила в нём. Но внезапно возникшее смирение сменила злость и ненависть, теперь он жаждал отыскать её и убить, словно считая, что, погибнув она унесет с собой всю боль. Он смалодушничал, оставив ей жизнь, а теперь ему приходится за это расплачиваться. Достойная плата ценою в жизнь дабы унять его страдания. На лице родилось подобие улыбки. Отстранившись от столба, Нур побрёл дальше, следуя только ему одному известному маршруту. Стоп. Яркая вспышка. Время внезапно остановилось, и взгляд сфокусировался на одной точке стоявшей за много метров от него. Кожаная куртка, синие джинсы грива непослушных угольно-чёрных волос. У него предательски засосала под ложечкой, а в ушах застрекотало с новой силой. Не может быть… Это она… Она! Глаза до этого безвольно опущенные сверкнули холодным блеском который своей беспощадность мог сравниться лишь с суровостью арктических бурь. Резкий вздох, выдох. И… спасение. Боль. Она отступила. Удовлетворённая улыбка. Словно кто-то заранее ведал его судьбу и гнал сюда, чтобы он встретился с ней, чтобы всё решилось раз и навсегда. Выпрямившись и гордо закинув голову, Апокалипсис с интересом стал разглядывать ей, Селену Галлио. Она не изменилась. Осталась всё такой же. Самовлюблённой, эгоистичной и властной дурой. Очередной вздох облегчения. И скрытая радость оттого, что ушли терзания. Минута ликования. И всё. Апокалипсис пришёл себя. Его уже не смущало солнце, не беспокоили люди. Преисполненный спокойствия он, молча и со свойственной ему долей иронии смотрел на ту, что ненавидел сильнее всех. Странно, но именно сейчас всепоглощающая злоба не объяла его. Она не отступила ни на йоту, но того чувства мести, злобного искушения уже не было. Он не мог позволить себе бездумно и слабо действовать. Олицетворение силы и земной мощи заключилось лишь в тонкой неподвластной времени оболочке. Он знал это, принимал как данность. И больше не находил в удовольствия смаковать её смерть и её мучения. Ибо только сейчас он понял. Она уже мертва. Она всего лишь две тысячелетний гниющий труп. Селена просто не подозревала об этом, а продолжала тешить себя иллюзиями. Подобное существо не заслуживает ненависти, оно презрено. Всё это он осознал в те доли бесконечно длинных секунд пока всматривался в её грациозный силуэт. Апокалипсис поражённо следил за ходом собственных мыслей, понимая вот это и есть истина. Заворожено глядя на Галлио он смог понять за одно мгновенье, чего не видел добрую сотню лет. Кривая усмешка. До чего же глупы все вокруг. Но затягивать больше невозможно. Закрыв глаза, он лишь тихо прошептал. -Селена…,- он был уверен, что она его услышит. Нур в один миг стал настолько ближе к ней, что чувствовал её тонкий аромат сравнимый лишь с сандаловым деревом, что видел матовость её кожи, солнечные блики, которые отражались на волосах. Их разделяли, по меньшей мере, сотни метров, снующие повсюду люди, пропасть очерченная тысячелетиями. Но ни разу в жизни он не был близок к ней настолько. Ни разу он не был к ней так далёк.
бред, навеянный мне библейскими вкраплениями «Мастера и Маргариты».
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 2277
Рейтинг:
24
Отправлено: 10.03.07 22:44. Заголовок: Re:
Это безумие Не проси меня объяснить причину Не забирай боль Меня невозможно спасти Разрушаю защиту Чувствуется что-то нереальное Никто не осуждает за потерю огня Это безумие...
Некоторые вещи, не меняются, вся история идет по кругу, некоторые люди, просто обязаны встретится, будто это прописано где-то свыше, нет, не на небесах, скорее в Аду. О, таких людях, не говорят в небесах, о таких людях, поют песни черти, этих людей, не признает, не один мир, они странники, вынужденые блуждать во тьме, что бы, в один день, снова встретится. Куда бы, они не шли, кого бы не встречали, с кем бы не говорили, они все равно, должны встретится, что бы мир прогнулся, что бы мир содрогнулся, что бы мир умылся кровью, от того, что они не могут разойтись в разные стороны, у них один путь, у них одни желания, они идут одной дорогой, но один из них, должен будет покинуть этот мир, им двоим не место в тут, слишком тесно, в живых, действительно останется только один, никому неизвестно, кто это будет, каждый из них, конечно же думает, что это будет он, у каждого из них высокомерные мысли, они не думают о других людях, они разные, но повиты одной нитью, желанием владеть миром. Селена Галлио и Эн Сабах Нур. Жестокие, даже слишком жестокие для этого мира, не понимающие, что их вражда, влечет за собой, только разрушения и боль, им плевать на этот мир, на людей которые их окружают, они портят чужие жизни, что бы достичь своих целей, они слишком любят себя, что бы считатся с чувствами других. Это как игра в карты - каждый стремится не проиграть, но по сути, обязательно хочет выиграть, все просто, такие законы, они сами их пишут, сами их исполняют, а те кто не подчиняются, обычно больше не видят солнечного света, в один прекрасный день, их дыхание прекращается, сердце останавливается. Каждая жестокость, она обычно оправдана, но только не в их случаи, их жестокость исходит из самых темных углов, их черных душ, их руки в крови, им плевать абсолютно на все, они слишком сильные, что бы заботится о ком-то или даже думать, их сила дает им все, но отнимает не меньше, они живут на широкую ногу, но в жизни бессмертных, так мало самой жизни, это больше напоминает существование, в которой льется кровь, тратятся огромные суммы денег, существование о котором мечтал бы каждый человек, люди готовы отдать свои души, что бы жить так. Повелители смерти, люди в руках которых, сейчас находились миллиарды жизней, вся планета, им все это казалось столь мелочным и простым, что дальше просто некуда. Черная Королева, всегда отличалась циничностью - жизнь или смерть дарить, ей было абсолютно все равно, не одна жизнь, кроме собственной, не была ей важна, тысячи сломаных судеб и жизней, кто-то не возвращался домой, кто-то не доходил до работы, было столько таких людей, жизнь которых заканчивалась в руках безумной Селены Галлио, для нее все было так просто, для нее это было легко, не тяжело было отнимать жизни, не тяжело было сеять смерть, легко было потом засыпать и не_думать о совести, которой в помине уже давно не было, не снятся кошмары, не приходят души. Она не помнила их всех, отнимать жизни, было столь легко, так же, как для кого-то попить воды, так же для Селены, было возможным любить. Когда в твоих руках, заключена такая сила, ты можешь позволить себе, поступать так, как хочешь только ты, именно так, и не иначе, и она всегда этому следывала, за это ее ненавидели и презирали, за это, словно змеи, плели вокруг нее интриги, жили для того, что бы она наконец пала, сколько таких "змей" прегривала на своей груди Селена Галлио, казалось бы, что это так опрометчиво, но с другой стороны, все они дорого платили за свое предательство, не одному из них, это не сходило с рук. Она жестоко наказывала непокорных, их жизнь обрывалась, не на самой приятной ноте, она же оставалась такой же, все той же - жестокой женщиной, с холодными глазами, высокомерным взглядом и спокойным голос. Селена, не могла уже изменится, это было невозможно, но самое главное, что и сама она уже не хотела этого, она привыкла к такой жизни и ее все устраивало, и было неважно, что кому-то это не нравилось. Ее можно было, или люто ненавидеть или горячо любить, другого не_дано, но обычно и те и другие, заканчивали одинаково - сначала падали к ее ногам, а потом их имена терялись в истории. И это ожидало каждого, кто смел, стать на пути Королевы, Королевы с большой буквы, женщины, которая не прощала ошибок, которая не позволяла никому, причинять ей боль, женщина, с высокими требываниями, возможно самая жестока, женщина на этой Земле, такая далекая для всех, такая недосягаемая, но все же земная. И сейчас, она находилась на Земле, она ощущала все чувства, переживания Пьетро и все это ее забавляло. - Удивительно, Пьетро - ты просто ходячая оригинальность, но я готова поспорить, что за период нашего разговора, твою светлую голову, уже раз пять посетила мысль, о моей кончине, это уже закономерность, мой дорогой Пьетро, и меня это совершенно не удивляет, - Селена смеялась, ее совсем не бесила, сложившаяся ситуация, наоборот ее это все забавляло, забавляло настолько, что она улыбалась и светилась, какой-то необыкновенной беззаботностью, - ты веришь в судьбу? - удивленно сказала Королева и внимательно посмотрела на Квиксильвера, - ты или очень глуп, или живешь в грезах, это все от того, что много бегаешь - выветривает все мозги, пока тебе ненужно никуда бежать, если мне будет нужно, ты все равно не убежишь, так, что я думаю, это абсолютно бессмыслено. - она была спокойна, и говорила ровно, словно действительно говорила, о мега_понятных и простых вещах, а вот Квиксельвер, начал говорить, о довольно таки не простых вещах, но все-таки понятных для Селены, - зачем тебе это нужно? - вопрос в лоб, она не любила тянуть кота за хвост, потому, что ее время, действительно было драгоценным, - вообще, это все вполне реально, но нет гарантии, что это не повредит рассудку человека, в любом случаи будут последствия - могут быть утеряны воспоминания, которые не собирались менять, это может отразится на памяти, в лучшем случаи на мелочах, тут вопрос в другом - кто пойдет на такой риск? - конечно же Галлио, имела ввиду, не телепата, а человека, который отдаст свой разум, в руки мощного телепата, незная, к каким последствиям это может привести. И все как всегда, все тот же холодный воздух, обдумывал ее лицо, все теже сигареты, тот же дым, теже, стальные глаза Квиксильвера, теже бегающие вокруг люди, все тот же "Опиум" рядом, теже машины, стоящие возле бара и немного дальше, теже высотные дома, которые были везде, солнце попадало на окна и отбивало в глаза, бликами. Она была холодна и неприступна, уже совершенно спокойна, совсем уже похожа на саму себя - все туже Черную Королеву Клуба Адского Пламени, совсем ничего, уже не напоминало о том, что было совсем недавно, вид Селены уже совершенно ничего не выдал, только сигареты, которые, одна за одной, появлялись в ее руках. Опасность. Глаза Королевы, моментально вспыхнули, она всем своим нутром чувствовала опасность, страх сотен людей, словно он душил каждого, кто проходил мимо, словно ветер плакал, от того, что этот жестокий человек, вдыхает его. Она сжала сигарету в кулак, и почувствовала резкую боль, но какая же эта боль была ничтожная, по сравнению с тем, что могло быть дальше. Через какуе-то секунду, в ее голове, стало эхом звучать, ее собственное имя. Селена знала, знала, что они где-то рядом, столь близко, и не важно, насколько далеко, словно хищник, который крался к своей жертве, и как же Селена Галлио, было противно ощущать себя жертвой, которую пытались загнать в клетку. Женщина понимала, как злость поднимается в ней, как напряжение растет, как воздух воспломиняется. - Нур... - прорычала Селена, ее голос, в какой-то момент стал похож на звериный рык, она не могла себя контролирывать и старалась не смотреть по сторонам и кто-то или что-то могли поплотится, но поздно, это ярость, с ней невозможно боротся, взгляд на какуе-то иномарку, она уже чувствовала, что через какое-то мгновение, бак с бензином не выдержит и воспламенится, - покажись, трус! - крикнула Королева, расправляю руки, и по взмахну руки, бензобак в машине, которая была припаркована возле входа в "Опиум" не выдержал и воспламенился. Она даже не дернулась, после глухого взрывада, взгляд устремленный в небо, раскинутые руки, бешеные глаза, огонь, ужастное зрелище, потеря контроля, а вот взять себя в руки, было уже нереально.
оос - простите за излишнюю фанатичность, просто у меня тут ссора произошла, вся на эмоциях.
Мы тут в сторонке постоим и вмешиваться не будем)))
Курт пробыл в этом здании всего ничего, а его вера прошла серьзеное испытание на искушение. И хоть сам Курт знал, что не поддасться ему... но чем черт не шутит. Выйдя на улицу Курт увидел необычную картину для весеннео утра. На стоянке загорелась машина, а среди людей... Курт увидел Селену Галлио.
Разве она не должна сейчас быть в школе и дожидаться профессора? Майн Готт... Она может сейчас все разрушить и никто ей не сможет помешать...
Вокруг машины стали собираться прохожие, кто то попросил вызвать 911... Курт заметил, что его слегка ударило током. На этот раз голограммик точно сломаеться... Вся маскировка Ночного Змея тут же исчезла. Ему стало страшно, потому что много взглядов у входа сейчас приковались к нему, а очень знакомый голос сзади просил не уходить...
Лэйрин вдруг почувствовала, то еще никогда ранее так не боялась ошибки. Но о чем ей могли сказать опушена голова и чуть сгорбленная осанка, плащ?.. Это мог быть кто угодно...кто угодно кроме него. А в самом деле, что делать тут этому святому человеку? Тут место для прожигателей жизни вроде нее. Для тех, кто ежедневно без сожаления готов прощаться с подчас фантастическими суммами денег, ради минутного синтетического удовольствия, секундной эйфории?! Кто угодно - но не он... И тем не менее, девушка отчаянно ждала, что этот человек обернется…но произошло иное. Так падают маски… - Ты! Но как?..- сомнений не осталось никаких, и, повинуясь секундному порыву, Лэй оказалась рядом с ним, но отдернула руку в тот самый момент, когда уже собралась дотронуться до его плеча.
Нет, это невозможно. Такое существо как я не должно прикасаться к нему, живому воплощению всех лучших человеческих качеств! Слишком большая роскошь для меня – прикоснуться рукой к плечу ангела. Я – искушение, меня не должно быть рядом с ним…
Лэй осторожно обошла Курта и остановилась прямо перед ним, запахнув накинутый на плечи ранее плащ, виновато заглянула ему в глаза, чувствуя, как их янтарное солнечное тепло, проникает в нее и согревает душу, медленно растапливая айсберг, намерзший за годы поверх того, что когда-то находилось на месте сердца. - Я не хотела убегать. А ты здесь…почему? Что ты искал вы мире, чуждом тебе?
Так как многих участников драки, произошедшей на улицах города, нет, то будем разрешать ситуацию без них, чтобы не задерживать других. Итак, так как действий от участников сражения больше не было, тогда к последствиям... Страдивари находился без сознания, лёжа у самого края улицы, поодаль от проезжей части. Было раннее утро, улица оставалась безлюдной, и пока никто не спешил помочь пострадавшим в этой перепалке... Рядом находилась Элизабет Ларберг, тщетно пытающаяся помочь Страдивари, и как ни странно, пока что не покидающая место происшествия. Альтер также была без сознания, Копия и Тошиаки скрылись за пределы окрестностей так неожиданно, что никто этого ещё не успел заметить. Вервольф пока что находилась в обличии волка, так и не трансформировавшись обратно... (далее игрок сам решает, куда ему перенести своего персонажа).
Остальные участники драки, которые пропали, в случае своего появления могут начать играть с момент, что долгое время находились без сознания и теперь пришли в себя.
Тем временем чуть южнее на такой же одной из нью-йоркских улиц под действием сил Селены Галлио воспламенился бензобак стоящей у обочины, тойоты, в следствие чего машина взорвалась. Взрывная волна имела необыкновенную мощь, под её действием была выбита дверь в стрип-бар "Опиум", отчего люди, находившиеся близко к входу могли значительно пострадать.
Безумство удел любивших. Но так ли это? Только он мог ответить на этот вопрос, ибо Апокалипсис был безумен, безумен с самого рождения, с первого вдоха и первой жертвы. С того момента как впервые ему в руки попало смертельное оружие, как с наслаждением он перерезал глотку человеку, которого ближе к нему никогда не было и не будет на свете. Его глаза. Его дыхание воплощение сумасшествия. Он не должен ходить по земле, осквернять её смрадным дыханием и заставлять плакать о того, что столь жестокое порождение ночи смеет жить, жаждет существовать. Он сам причинял боль не только всем окружающим. Но и самому себе. Нур заставлял страдать себя, свою изодранную в клочья душу, т которой на протяжении пятидесяти веков отрывали кусок за куском. Он не смел покаяться, не думал просить прощения. Он тот, кто упал и старательно карабкается вверх. Куда вверх? К свету. Нет к тьме. Беспощадной и неумолимой. Любую вспышку затмит тень его высокомерия и жестокости. Трудно себе было представить более тёмное, неумолимое существо. И всё ведь это было продиктовано не им самим, а теми, кто его сделали таким. Кто виноват? Люди. Они виновники. Они заслуживают наказания протяжность в тысячелетия. В своей неугасимой мести он был беспощаден, но силу свою черпал он не из огня, разожженного злобой и ненавистью, он просто знал, что сможет. Знал, что надо. Принуждал себя и приказывал себе. Он не наслаждался, не получал удовлетворение в начале. Он просто был тем оружием, бичом, которое должно наказать. Он был управой на человеческие грехи, приходил тогда, когда нужно было. Таков законопорядок мироздание, на добро находится всё большее зло. Но как говорил Великий Фауст он это сила вечно страждущая зла и вечно творящая добро. Несовместимость. Как он порождение тьмы может делать светлые и добрые поступки. Кому оно поможет, уничтожив за один раз с десяток людей? Но он не знал. Как странно Нур даже не ведал. Не предполагал, что убив кого-то он освобождает чью-то душу от терзаний, спасает чью-либо жизнь. Стоит только ему понять это, как смысл всего существования теряется. Да, это именно так. Зачем жить тогда? Если он мыслит себя только в наказание другим? Таким вот как она? Таким как Селена Галлио? Он смеялся. Смеялся над дней. Охотник попался в свою же ловушку. Как смешно, банально, даже глупо. За её спиной он видел высокого блондина с язвительной усмешкой на лице. Её грозные слова обращённые к нему доносились глухим эхом. Она говорила глупости, или нет? Но главное она в своём стиле. А этот мужчина не боится её. Что странно. Нур чуть склонил голову набок и холодным немигающим взглядом смотрел на эту пару. Он чувствовал как страх перед опасностью обуял Селену. Его забавляла это игра. Да, и она в целом его веселила. Он не мог больше наслаждаться прежней злобою к ней, он давно сумел перешагнуть этот этап. Он сумел переселить. Понятие давно расширилось у него в несколько секунд. Ведь минуту назад он только это осознал. Но даже такого мизерного отрезка времени хватило, чтобы круто переменить его отношение к этой несчастной женщине. Несчастной ли? Спросите вы. Да. Именно. Другого термина подобрать он не смог. Она на столько погрязла в пороке, что уже не замечает простых, элементарных вещей. Как и он когда между прочим. Но есть моменты, когда стоит перешагнуть, подняться на очередную ступеньку, стать выше, сильней и могущественней. Она вот сделать этого не сумела. Отрешение не поддалось её сознанию. Когда следовала идти по вертикали, на предпочла горизонталь. И выбор её достоин уважения, как и она сама в принципе. Странное сочетание презрение и достоинства. Он не мог решить про себя, что же всё-таки лучше? Но стоит оставить этот парадоксальный вопрос, не содержит смысла. А в силу своей натуры он занимается тем, что не принесёт пользы лично ему. Нур всё продолжал смотреть на неё и понимать, чего не стоит делать. Не стоит злиться, опускать до её уровня. Не стоит безумствовать и терять контроль. Но может ли человек изначально безумный совершать подобное? Что значит контролируемое безумство? Не етсь ли это целенаправленное уничтожение, тихое наслаждение тем, что делаешь. Всё может быть. И это вдвойне страшно, ибо понять его чувства и мысли невозможно. Дело даже не в их сложности или запутанности, сам язык его не понятен и неведом, он слишком непохож на них всех. На Селену, На Пьетро, на людей снующий повсюду. Они не способны даже проникнуть крупицей его существа, не говоря уже о том, чтобы полностью постигнуть его сущность. А он, он мог. Мог понять все их страхи, проблемы, окунуться в мир людских страстей. В его силах было спасти весь этот мир, летящий в Тартар, в глубокую зияющую пропасть. Он мог бы стать новым мессией, пророком, принёсшим бы умиротворение и спокойствие. И мечты бы стали реальностью. «Мир во всём Мире». Но он не хотел. От одной этой мысли его передёрнуло. Зачем спасать то, что недостойно спасения? Все вокруг ведь заражено. Зачем лечить то, что обречено на смерть? Он принимал это с невозмутимой стойкостью. Он знал, что со временем всему придёт конец. Всё закончится. Так и жизнь Галлио скоро подойдёт к своему логическому концу. Апокалипсис медленно с непринуждённой походкой двинулся навстречу Селены. Люди вокруг время т времени оборачивались на него и в испуге шли дальше. Неизвестно что они увидели в его лице, собственную смерть или страх оточенный временем? Но было что-то, что заставляло их сердца замереть на секунду, а потом с новой силой биться и гнать их вперёд. Они бежали прочь от Нура, как т чумы. И даже те, кто в силу своей нечувствительности не замечали то магнетическое воздействие, которое оказывает этот жуткий человек, просто ощущали себя на этой улице неуютно. Одно его присутствие рождало неуверенность в себе, боязнь, чувство опасности. Такое воздействие не смущало Апокалипсиса. Хотя порой слишком откровенно брошенные на него взгляды раздражали. Плотное кольцо людей вокруг него стало редеть. А он лишь просто усмехнулся столь разительной перемене. Пересекая людской поток он медленно, но верно приближался к ней. До слуха донёсся её звериный рык, что стало причиной ещё более широкой улыбки на лице. Улыбка эта была угрожающей и невозмутимой. Словно она заранее готовился к встрече с близким человеком, которого давно не видел. Резкий вскрик последовавший после его также не удивил. Всё было предсказуемо, всё было заранее известно. Будто он сам только-то в голове прописал этот сценарий, а умелые актёры быстро и добросовестно выполнял свою работу. Но кто же главный герой в этом пьесе поставленной на подмостках театра теней? Апокалипсис режиссер, сценарист и писатель водном лице, но не актёр. Так кому же выпала честь сыграть главную роль? Только ей. Блистательной Селене Галлио. Только у неё хватит сил, самолюбия и наглости. Кто говорил. Что она хорошая актриса? Никто. Он может быть и паршивой. Но всё это написано ради неё одной. Акт за актом, сцена за сценой. Теперь она должна оправдать потраченное на неё время и усилия. И она делала это. Всё как он продумал. Злоба, резкие крики, безумство. Красивое и завораживающее действие. Глубоко вздохнув, он поднял голову и взглянул вверх. Который раз за этот день? Второй и третий? Солнце неизменно. Оно палило также как на заре человечества. Оно и есть то самое константа, которое радует своей постоянностью. Чего только оно не видела на своё пути: и войны, и смерть, и радость. Под его палящими лучами Галлио убила не одну жертву. Но будет ли сейчас по-другому? Ведь жертва определённо не он. Взрыв. Стоны. Огонь. Машина стоящая подле какого-то клуба взорвалась. Клубы чёрного дыма взмыли в небо, а всполохи огня отбрасывали короткие тени. Большие черные двери снесло, словно ураганным ветром. Люди стоящие вокруг испуганно разбежались, кто-то упал на пол, кто-то закричал. На лице Нура появилась выражение недовольства. Он не рассчитывал на подобный пафос и суматоху. Хотя мог предположить, Галлио по-другому и не может. До неё осталось всего лишь метров десять. Апокалипсис остановился. Огонь грозился прикинуться на машину стоящую рядом. На капоте стал отражаться разбушевавшийся огонь. - Повернись Селена. Ты так хотела меня увидеть, так посмотри.,- спокойно ответил Нур. Бросив быстрый взгляд на машину, он взмахнул рукой, и огонь стал угасать, в конце концов, превратившись в едва тлеющий огонёк. - А ты не изменилась. Такая же предсказуемая, пошлая и глупая.,-голос звучал его спокойно, сдержано, не выражая ничего. При виде её лица, на губах опять заиграла усмешка. - Ты злишься Селена? Отчего же?
Андрэа пожала руку Джо. Денверс... Денверс... Чёрт! Как же много в этом городе однофамильцев - глупо, но ей почему-то вспомнились желтые страницы телефонного справочника - Хех... одних Конорс штук пятьсот, если не больше. Из них штук сто с именем Андрэа... Интересно, сколькие из них мутанты? - последний вопрос был скорее риторическим, нежели нуждался в ответе. Головокружение практически прошло и уже не причиняло особых неудобств. Хотя всё ещё чувствовалась некоторая слабость. Но по мнению мисс Конорс - это не являлось веской причиной для посещения больницы, по её мнению такие "мелочи" вообще были не достойны внимания. - Да нет, правда не стоит. Просто гулять ночи на пролёт, видимо, вредно. Нужно иногда и спать - Энди улыбнулась. Неужели в этом городе ещё остался кто-то, кто с утра пораньше может вот так беззаботно сидеть на лавочке... никуда не торопиться... Хм, кстати о «торопиться»... - Андрэа достала из кармана мобильник и взглянула на время. - От чёрт!!! Опять опаздываю!!! - она повернулась к новой знакомой - Приятно было познакомиться с тобой Джо и поболтать - Энди резко вскочила со скамейки и ... пошатнувшись, вновь на неё упала. - Ого... может ты и права насчет больницы... Где моя больничка, где мой дом родной... - прошипел в голове ехидненький голосочек. Энди взглянула на Керр с некой надеждой в глазах. Что-то я сегодня разнервничалась... нельзя же себя всю жизнь изводить... или можно?.. - последнюю фразу Андрэа послала подальше. - Слушай, эмм... Как можно просить помощи у малознакомого человека? А почему бы и нет, если рядом нет ни хорошо знакомых, ни друзей. А даже если бы они и были... для людей вроде Андрэа просьба о помощи - вещь сложная. Глупая гордость всегда встревает, когда не надо. Вот и сейчас ей нужна помощь, а она не может пересилить себя. Кроме того, кто знает, во что это выльется? Пошлют куда подальше и всё... прощайте ошмётки веры в людей. Несколько секунд она боролась с собой, придумывая как бы это ТАК спросить или сказать... - Раз уж ты предложила... может и впрямь поможешь добраться до больницы?.. - она покосилась немного в сторону и незаметно прикусила губу. Ну если пошлют, то надеюсь хоть культурно...
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 2294
Рейтинг:
24
Отправлено: 11.03.07 19:52. Заголовок: Re:
Со стороны она кажется такой жуткой и одинокой В близи она кажется умирающей Потерянная в мире темноты Ты можешь увидеть, как она крушит дорогу Ты можешь увидеть ее, когда идет дождь Танцующую на могилах Тяжесть на сердце – она её любит.
Игра. Все это, давно уже было ясно, что все это лишь игра, не больше и не_меньше, такую игру они затеяли, и сами обязаны ее продолжать. В этих жестоких руках, умирали города, люди, миры, и невозможно это изменить. Иногда, жизнь становится в определенное русло и больше не меняется, жизнь сама диктует правила, а людям лишь приходится их принимать. Селена Галлио, не собиралась принимать чьи-то правило, ей полностью хватало своих, невыносимо жестоких, циничных и лишь ей понятных. Ее злость, всегда была искренней, едиснственная искренность, на которую была способна Черная Королева. Злость, которая переплеталась с яростью, ярость, которая могла рушить все, на своем пути, эта ярость шла из глубин сознания, ее невозможно было остановить, словно взрывная волна, чье-то проклятие, все это зависило от нее, она могла сдерживать злость, но это бы было притворство, а зачем ложь? Тут, можно было не врать, тут можно было не строить из себя, кого-то другого, смысл? В этом случаи, ставки были слишком велики, игра не_на_жизнь, а явно на смерть, и на смерть, не просто одной женщины, или одного мужчины, а на сохранность мира, на его целосность. Когда возгарается воздух, когда в этом воздухе витает недовольство, когда даже ветра нет, словно он боится, и старается покинуть эти места, что бы не стать сведетелем этого кошмара на яву. Неизвестно зачем, непонятно почему так, это было, в какой-то степени столкновение интересов, а может двое людей, просто настолько ненавидели друг друга, что готовы были, даже пожертвывать миром, что бы просто доказать, кто из них, нет, не лучше, а просто заслуживает жить. Казалось, что они были слишком разные, очень разные, и может даже поэтому так, ненавидели друг друга, но по сути, они - одного поля ягоды. Амбиции. Селена Галлио, была менее амбициозна, в отличии от Апокалипсиса, но более властна, он этим не страдал, у него слишком многое перекрывалось амбициями, и в куче, это была словно фанатичность, у обоих. Фанатики, обреченные идеей, верховенства анархии и зла, которые все не могли решить, кто же из них, больше достоин править этим миром, да вот только, совершенно не важно, кому достанется мир, ибо после того, как он кому-то достанется, этого мира наверное уже не будет. Как же это глупо, когда кто-то, может лишить другого всего, когда возможности настолько безграничны, что начинаешь уже страдать манией величия, и прочими пороками. Это как наркотик - чем больше, тем сильнее тебя манит и дурманит это состояние, ты предаешься пороку полностью, ты не можешь жить, без этой темной стороны, своей личности, она поглощает тебя настолько, насколько это возможно, и ты совершенно не упираешься, потому, что не видишь в этом смысла, живешь без страхов, без упреков, живешь только в свое удовольствие, получаешь удовольствие от этой темносты, упиваешься этой тьмой, которая уже танцует внутри тебя, ты передаешь этот хаос, каждому, кто встречается на твоем пути, ты окрашиваешь черной краской, чужие жизни, и улыбаешься. В темноте не видно этой улыбки, потому, что тьма поглощает, тьма поет каждый день, свою прощальную песню для кого-то, и тьма становится сильнее, свет меркнет, и не может больше противостоять тьме, она слишком сильная, слишком жестокая. Когда, воздух начинает пахнуть дымом, когда даже глухой взрыв, уже кажется, просто каким-то щелчком, пламя, уже не отдает теплом, и ей даже наплевать, что двери "Опиума" вылетели к чертовой матери, Селене было все равно, пострадал ли кто-то после этого, ей плевать было сколько людей, было вокруг. В ее красных глазах, сейчас бушевала ненависть, бешенство, там не было страха, страх был лишь секундным порывом, даже скорее позывом, а теперь была лишь ярость. Черная Королева придавалась этой ярости, она уже не понимала, что ее ярость, сейчас может быть, не уместна, она может обернутся против нее, но в ее сознании, стоял лишь образ Апокалипсиса, ее сердце стучало в бешеном ритме, она слышала эти стуки, более отчетливо, чем услышала несколько минут назад, звук от взорвавшейся машины, такие разные чувства, овладевали этой женщины, что сейчас, любому человеку, кто приблизился бы к ней, на достаточно близкое расстояние, это бы было опасно для жизни. Она, словно слышала его шаги, словно асфальт прогибался под ним, он крался словно зверь, в глазах людей, просто застывал страх, их лица, не выражали ничего кроме страха, глаза на какие-то мгновения становились стеклянными, застывали, словно скульптуры из мрамора, все вокруг становились какиме-то серыми...все...кроме них двохи. Селена и Нур, сейчас были двумя яркими вспышками, на этой улице - он был спокоен, она была зла. Словно белое и черное, словно инь и янь, но все это наиграно, действительно наиграно ибо Селена не скрывала того, что сейчас ощущала, а Апокалипсис, пытался выглядить спокойным и сверхним, но это у него плохот получалось, ведь он не видел ее так долго, и думал, что некоторые вещи остаются неизменными, да, пожалуй, некоторые черты ее характеры, такими и остались, но не все, все меняется в этом мире, не может оставатся на одной точке, сотни или тысячи лет. Селена резко обернулась и опустила руки. Он стоял перед ней, всего в нескольких метрах, удивительно, несколько секунд назад, она не чувствовала его так близко, а теперь он был весь, как на ладони. Внешне, практически не изменился, только теперь он был в дорогом костюме, на вид такой деловой, смотрел на нее, а потом через какие-то мгновения, огонь стал гаснуть, и теперь Селена, наконец почувствовала, что взорвала машину и выбила двери, он "убивал" огонь созданый Королевой, а она смотрела как угасает огонь. В ее глазах, все еще стояло пламя, но потом, так же резко, она перевела свой взгляд на Нура. - Это мне интересно, как по одному моему виду, ты сделал вывод, что я пошлая и глупая, - Селена играла с огнем и смеялась, ее настроение было на грани, и она готова были играть дальше, - наконец ты появился, а то я думала, что мы еще долго будем играть в кошки-мышки, - глаза Селены Галлио злобно блеснули, - злюсь? О, нет, это я пока развлекаюсь, или ты забыл как я злюсь? А где пафосные заявления, о завоевании мира и моей смерти, обычно наши встречи, начинались именно с этого, что же изменилось? - теперь она уже была спокойна и в тон Нуру, ее лица озарила ухмылка, немного злобная, но больше ехидная улыбочка.
Все на улице походило на маленький мон, который может перерости в большой кашмар. Видимо Ночной Змей опоздал. Все витрины были уже разбиты, а некоторые люди лежали на земле. Но что мог сделать Курт? Ничего. Ведь инициатором этого бесчинства была Черная Королева. Одно Курт знал точно - Селена Галлио ничего не делает просто так, а значит сейчас намечаеться что то ужасное.
Перед собой он увидел Ашен. На вид она как и в прошлый раз казалась сильной и нерушимой, но чтоило только взглянуть ей в глаза, как сразу же можно увидеть беззашитного ребенка, который бежит сам от себя.
Это дело добром не кончиться. Нужно увести ее отсюда...
Курт медленно взял ее руку, а затем посмотрел куда то в сторону. Через секунду же, он и Ашен исчези, оставив за собой только клубок синего дыма.
Расчленяя душу на куски, он слушал хлюпающий звук. Так звучит тонущая совесть в багряно-красном рассвете. Так устало кричит беспробудный сон безумцев. Так уныло шепчет старик в начале всего. А он только слушал. И понимал. Понимал, что мёртв. Ничто не вернёт его к жизни.
Он не видел причины разыгрывать искренность. Он не видел смысла играть, хотя принимал условия той жестокой игры, что развернулась между ними. Он не был зачинщиком, не думал о законах, не писал сценарии. Может он и хотел, но бесполезно тратить время было не в его принципах. А что есть всё это? Это бесполезность. В своём самом явном и полном проявлении. Он ненавидел её, презирал, да так люто, что трудно произносить словами. Но даже эта ненависть к праздности была не честна, не искренна. А кто упрекал его в этом? Она. Он читал в её циничном и лицемерном лице упрёк за упрёком, как же так ты Великий Эн Сабах Нур не можешь позволить себе быть честным? А кто обязывает? Не ты ли Селена? Ты так жаждешь издохнуть? Тебе организовать похороны? Уверена? Как ни странно, но я согласен. Не зря же мы встретились в это солнечное утро. Не зря. Ты так любишь упрекать, укорять… хотя достоин ли кто-нибудь подобного? Скорее нет. Признаюсь, я хотел тебя убить, мечтал, я представлял себе это. Но знаешь… любовь изнашивается со временем, так и ненависть. Странное сравнение. Но я устал тебя ненавидеть. К тебе осталось лишь призрение… как к чему-то мелкому и недостойному. Почему « к чему-то». Ты такая. Неизменная. Константа. Можешь прикрываться чем угодно, но люди со временем не меняются… тем более такие как ты. Человек? Нет. Слишком банально и низко. А ниже тебя быть не может… Селена. Мне тошно смотреть на тебя, но я пересиливаю себя… Чуть склонив голову набок он искоса рассматривал её. Наверное, так бы выглядела тьма, будь она воплощена в женщине. И ему стлало мерзко, слишком он любил тьму, чтобы отождествлять её с нею. Стало противно, он не смог спокойно смотреть на неё. Презрение его захлёстывало. Они будто поменялись местами, сперва Селена бушевала, пафосно взрывая вокруг себя дорогие иномарки, а теперь он вынуждает своим не спокойствием заставлять асфальт вокруг вскипать от одного его дыхание. Мысли как кристаллическая решётка опутывали разом, он снова вспомнил тупую боль в висах, которая на время решила оставить его. Он вспомнил девушку из Адского Пламени, такую наивную и безмерно глупую, что стало странно ощущать, что он позволил сотворить с собой. Ах, всё-таки Селена усела добиться своего. Он вступил в игру. Слишком амбициозен, так выразилась она? А что в действительности? Как может абсолют, начала и конец, свет и тьма на что-то притязать? Не кажется ли это глупым. Кажется, но селена. Она же… хм… глупа? Или просто непохожа на других он не знал? Ему неожиданно вспомнился прошлый вечер, старая квартира, стены, исписанные на древне-египетском и на иврите. Ему всю ночь грезились чьи-то лица, но в одном он был уверен. Её лицо среди всех других было главенствующим. А что могло быть другое? Он поставил перед собой задачу, быть может чуть менее важную чем то, что он начертил вначале. Он хотел, чтобы она умерла. Раньше фанатично, но теперь боле спокойно, он воспринимал всё как данность. Факт, от которого не уйти, его не избежать. Он стал за последние сутки видеть всё по-другому. Странная отрешённость от быта позволила ему стать выше, или просто стать ещё более различным. Ведь Селена, она, кажется, осталась ещё человеком. Ей присуще страсть, горечь, отчаяние, страх. Он неё несло человечностью. Его это забавляло и раздражало. А иного ведь не дано. Он не мог позволить более себе ненавидеть, это слабость, ненависть упрощает и ослабляет. Он это понял через непростительно длинный срок равный в пять тысяч лет. Теперь он вынужден расплачиваться, расплачиваться за грехи. А их у него скопилось немало, даже слишком уж много. Каждая ошибка морщинистой бороздой вписалась в лицо, прожигая себе дорожку через минутные влечения и память. Апокалипсис стал живой картой того, что делать нельзя и как можно. Само его предназначение оставалось тайно не только для других, но и для него самого. Его впечатляли имена дарованные племенами ушедшие в прошлые ему нравились проклятия и страх, обуявший толпу. Но он не стремился к этому. Он просто был таков. И всё тут. Пустыня не хочет быть беспощадной, а смерть нежданной. Это заложено в них, запрограммировано на миллиарды лет вперёд. Так и он. Бездушная машина… убийства ли? Вопрос сложнее, которого найти нельзя. Порочащая гордость не доведет до добра. И он как никто другой понимал это. Апокалипсис получал скрытое удовлетворении от того как на него смотрели люди и сама Селена. Он не пытался добиться подобного расположения, кА раз наоборот. Но тайная, мощная и неудержимая сила давала о себе знать. Она дремала не одну сотню лет, как внезапно от одного присутствия проснулась. Воздух, дурно пахнущий выхлопными газами и бензином. раздирал бронхи, даря садистское наслаждение самой жизнью. Странно, но Ему с трудом вспоминалось подобное удовлетворение. Затаенный хищник внутри ласково мурлыкал от одного только взгляда по сторонам. Ему это нравилось и он сам удивлялся себе. Нур позволил уподобиться таким как они, в особенности ей. Он всё время стремился отличаться, быть другим, иным Во всех смыслах. А теперь вся проделанная работа не имела смысла, одного лишь взгляда хватило, чтобы упасть, да так низко, что уже не подняться. Промёрзлые тучи беспощадно скрыли солнце, оставляя на месте светящегося диска едва видимую плёнку облаков. В ушах опять начался слышаться монотонный стук, называемый ритмом и жизнью города. Он был его музыкой, его главной составляющей. Апокалипсис понимал это и безразлично слушал. Он уже привык и больше его это не раздражало. По крайней мере, единственный плюс из всего того, что происходило. Селена обернулась на его просьбу. Опустив руки, она стала заинтересованно, с нескрываемым любопытством его разглядывать. Он не знал, что она увидела. Но не предполагал. Селена посчитала, что он не изменился, что же, это, наверное, правда, но с другой стороны… кто знал, что терзает его там внутри? Он сам и не предполагал, тем более не знал, что волнует её. Но был уверен в одном, она осталась такой. Слишком долгое время не её не видел. Слишком много не знал. Но в её взгляде что-то заставляло не сомневаться, Галлио не изменила себе. И именно это определяло эпитеты подобранные им: предсказуемая, пошлая и глупая. Она всегда была такой, что может заставить эту женщину измениться? - Не мне тебе объяснять, что один твой вид говорит о многом, в первую очередь о том, что ты осталась прежней. Какой ты была раньше? Предсказуемой. Не трудно было догадаться к кому ты кинешься в первую очередь за помощью. Пошлой. Даже находясь на грани смерти, ты не можешь отказаться от плотских утех. Глупой. Ибо будь у тебя хоть крупица ума ты бы не стала свободно разгуливать по улицам Нью-Йорка, зная, что здесь тебя наверняка ожидает неминуемая гибель. ,- всё вокруг его ещё больше забавляло, и он чувствовал, что в смене настроений скоро не уступит Селене,- Мы не играем, тем более не в кошки-мышки, извиняюсь за такую долгую задержку, но дела, я не привык проводить время в праздности /b],-на лице до сих пор царит непроницаемость вкупе с какой-то неприкрытой жесткостью,- Нет, не забыл, хотя признаюсь, это было так давно, что вспомнить действительно трудно. А что на счёт пафоса, то это больше по твоей части. Хм… стоило только появится, как ты спалила иномарку. Терпение, Селена, ещё раз терпение. Ты этому до сих пор не научилась. Что изменилось? Да, ничего в принципе. Зачем начинать разговор с того, что итак известно нам обоим? По крайней мере, об одном, о твоей смерти. Рано или поздно. Но это всё-таки случиться. Резко подняв руку он щёлкнул пальцами. Мир вокруг остановился или перенёсся в другую ипостась, где время течёт неумолимо медленно. На этот раз он позволил себе улыбнуться. Ему было плевать, что подумает она. Но лишние уши и лишние люди всегда раздражают.
Дополнение:
хм... как выяснилось при нашей встрече должнны присутствовать всадники, хотя скоре не должны, просто исполняя некоторую просьбу они могут тут появится. Саш как ты на этот смотришь? Если дашь им добро, то пусть сидят. Но хочу заметить, что вряд ли буду прибегать к их помощи и вообще по большей части они будут молчать. Так, что не знаю... в общем я дополнила. Всё тут.
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 2352
Рейтинг:
24
Отправлено: 12.03.07 23:02. Заголовок: Re:
Ты – обманщик, и твоё время истекло, Потому что я сыта тобой по горло. После всего, через что ты заставил меня пройти, Ты думал, что я буду презирать тебя. Но в итоге я хочу только поблагодарить тебя, Потому что ты сделал меня гораздо сильнее.
Снять все маски, втоптать их в асфальт, заставить землю, волноватся под нашими ногами, заставить ветер плакать, от безысходности, заставить небо разразится громом, заставить склонится, каждый добивался этого, но лишь они могли. Он мог, миллион раз, оскорблять ее, думать, что он втаптывает ее в грязь, его лицо могла озарять ухмылка, полная злости и ненависти, только Селене было наплевать. Они думали, что ничего не_изменилось, что через сотни лет, они остались такими же, сотни сухих лет, они заблуждались, обое, пусть и не признавали этого. Слишком высокомерные, что бы признать это, слишком черствые, что бы это прочувствовать, такие разные, но в тоже время, столь одинаковые. Селена слышала плачь ветра, она чувствовала как земля молила ее остановится, как небо готова было разорватся на куски, этот жалобный плач сжирал ее, но она оставалась непоколебимой, воздух просил ее - контроль, лишь контроль, но все вышло из под контроля. Никто не в силах, вытянуть ее из этого кошмара, от себя убежать нельзя, сколько бы она не лгала, снова и снова, возвращалась к себе настоящей, той, которую ненавидели себя. Не умела себя контролирывать, не хотела и даже не пыталась. Врунья. Смешно было врать самой себе, но Селена Галлио была способна даже на это, соврать самой себе, ничего не стоило, контролирывать себя так сложно, особенно когда тьма поглощает тебя, когда от тебя, уже несет тьмой, когда в ее глазах, читается эта поднаготная, когда уже ее и тьму невозможно разделить, словно они стали частями одного целого. В самым сложных ситуациях, она оставалась одна, на краю пропасти, когда, что бы упать в бездну, нужен был лишь один шаг, когда некому было ее удержать, а она и не_стемилась к этому. Столь спокойной, как сейчас, она не была уже давно, Селена и сама не знала, что послужило причиной, но она...улыбалась? Почему-то ее лицо, тронула едва заметная улыбка, такая странная, может отчасти лукавая, но все же улыбка. Это могло быть глупым, это могло показатся смешным, но все равно было таким. Сколько странностей, было у этой женщины, всех и не пересчитать, да и кто будет считать странности? Кого-то они привлекали, кого-то они пугали, но всех, довольно таки, удивительным образом интересовали, а ведь иногда так хотелось тишины.
Мы объявляем конец властвования смерти над нашими душами, Мы начинаем войну.
Молчание. Хотелось тишины, хотелось разнести все эти бетонные стены, что бы только наступило молчание, в котором нет ничего. Нет людей, нет всего этого сарказма, нет этих слов, нет солнца, нет неба, и даже ветер молчит, Селена хотела тишины. Но она не могла себе позволить, окончательно сойти с ума, ей хотелось остановить весь мир, что бы только, планета перестала кружится, и заводить ее, все дальше, куда-то в темный лес, беззбожный, старый лес, где нет никого, где дикие звери, обязательно покончат с твоей жизни, и самое смешное, что она будет рада. Смерть, это как второе пришествие, но как же можно боиятся смерти, если в ней заключена смерть, если смерть ее подпитывает и заставляет жить. Жизнь ради смерти, снова игра, каких-то высших сил, каких-то, не ясных феноменов, то чего им никогда не понять и это будет так предсказуемо, это будет то, чего от нее ждут. Ей не_нужна оригинальность, ей вполне достаточно того, что она оставалась собой, а если кто-то считал это предсказуемостью, Селене было жаль того человека, до глубины...души? Нет, просто жаль, эта не_человеческая жалость, это ее эхо, еще то человечное, на, что она была способна. Она черства, но она может чувствовать. А её останки похоронены в безымянной могиле твоего сердца.Сколько бы, люди не старались забывать свои ошибки, до конца их дней, эти ошибки будет преследывать их, ошибки будет мстить за людей, и каждый новый день, будет приносить, что-то свое. Это боль, без боли просто никуда, это страх, не ее страх, это страх всего мира, то единственное, что еще не придалось забвению. Чувства. Селена смеялась над ними, но все же, на ярость она была способна, и сейчас, когда за ее спиной, горело пламя, она понимала, сколько всего, еще в ней копится, сколько всего, она хочет выплеснуть наружу, невыносимое чувство, что в ней, что-то сломалось. Кто виноват? Где искать виновника? Так близко, слишком близко, а главное, что неизвестность. Посмотреть на нее, и она ничем не отличалась, он обычной властной стервы, которая готова продать все, что бы получить власть над миром, она готова любого склонить к своим ногам, что бы только почувствовать себя живой. А сейчас она снова умирала, вновь и вновь, не чувствовала себя живой, потому, что не было смысла, терять смысл, каждую секунду, своей бессмертной жизни, и обретать его лишь тогда, когда чувствуешь боль.
Она была ветром, приносящим Беды и страхи, которые здесь давным-давно позабыты. Он был пламенем, неукротимым и безжалостным.
А он был мотыльком, летящим на это пламя. Теперь же, ее мало интересовала, что будет дальше, потому, что она была слишком уверена, что ничего не будет. Все люди вокруг - враги, каждый из них, никто не прикроет спину, никто даже глазом не поведет, если адская пучина, поглотит Селену Галлио. Плевать. Сотни раз наплевать. Циничность, которая граничила с отчаиньем, злость, которая переплиталась с спокойствием, столь разные чувства, и все это было лишь в ней одной. Ее улыбка, ее глаза, она была такой как всегда, после их последней встречи, слишком многое изменилось, но они оба потеряли нечто - человечность. Если раньше, они были хоть немного похожи на людей, то теперь, в них не_было ничего, что могло бы сделать их, похожими на людей, и это так сладко, это так жестоко. Они могли ненавидеть, друг друга целую вечность, но ненависть, действительно надоела, после сотни лет, пока они жили, так далеко от друг друга, чувство ненависти, давно погасло, и их вражда, уже была больше похожа на привычку, чем на реальную вражду. Глупо. Смешно. Не ясно. Они могли ненавидеть друг друга, в разных обличиях, в разных мирах, но все же, они друг друга ненавидели, так явно, что это напоминало театр, будто они работали по сценарию, продавали свою жизнь, лишь бы угодить зрителям. Их партия в шахматы, всегда заканчивалась патовой ситуацией, не один из них не мог победить, постоянно одно и тоже, вот они и не_могли смирится, с происходящим. - А, не думал ли ты, что мне просто не страшно? - с наглой усмешкой, Селена посмотрела на Апокалипсиса, словно все его долгие монологи, вообще адресовались не ей, - неужели тебе так тяжело представить, что мне абсолютно наплевать на тебя, что я могу жить, и не думать, что великий и ужастный Апокалипсис, только и хочет моей смерти, так тяжело думать или что? - она была непокалебима, она была спокойна, цинична и...она была Селена, и этого было достаточно, - просто, когда по Земле, ходят тысячи человек, мечтающих о моей смерти, я как-то пытаюсь не забивать себе голову, столько жалкими проблемами, вроде тебя, - наплевать, наплевать, что бы он сейчас не сделал, она была готова к удару, к любому удару, она специально, возможно, его выводила, ей так нравилось, Черная Королева не боялась смерти, потому, что смерть не грозила ей, а пока его не было, многое изменилось, например то, что многих экстерналов уже не было в живих, и все благодаря ей одной, и не изменилось лишь одно, она как не считала Нура, экстерналом, так и не считает по сей день и даже в данный момент, - ты прав - ничего не изменилось, ты как был амбициозным глупцом, так и остался, все так же, говоришь о моей смерти, кидаешь глупые угрозы, но я немогу понять - почему я еще жива?! Смерти моей хочешь - попробуй! Я посмотрю... - ее глаза налились кровью, злобно блеснули, но договорить она не успела ибо Апокалипсис щелкнул пальцами, и улица пропала, на какое-то мгновение ей так показалось, но пропала не улица, а они с этой улицы, все просто.
Небеса пылают у нас в глазах Мы все еще неподвижно стоим во времени А я живу, Пока живу… Я живу, как ложь…
Глаза открываются. Она не боится закрыть глаз, ей чужд страх, ей все это чуждно, она выше страха, и пожалуй ниже отчаинья, она словно бездна, которая готова поглотить все, она слишком зла, что бы быть человечной, и слишком отчаянная, что бы быть живой. Мертва. Все мертво. Внутри. Там, где-то в осколках души, там где пустота, где нет ничего святого, жуткая, злая, охотница. Она охотится за жизнью, словно это дичь, она смотрит на мир, своими красными глазами, что бы в один миг увидеть, что мира, который она знала, больше нет. И теперь его нет. Другая реальность, неизвестно, что тут, неизвестно зачем они тут, а может быть это и есть конец пути, она готова его принять, но только если...она будет не одна в этот момент, и если Селене Галлио, сейчас суждено, перестать быть бичем этого мира, она заберет с собой и Апокалипсиса, и мир избавится, сразу от двух ужастых людей, лишь потому, что так надо. Ее, кровавые глаза, снова устремлены на него, снова и снова, ей было все равно, словно смотреть в вечность, и видеть там кривое зеркало. - Театр...цирк...что все это значит? - никакого напора или крика, ничего подобного, она была слишком спокойна, для человека, казалось, что принимала все, что сейчас было суждено, сейчас или иногда. Умереть? Запросто. Не познав ничего, уйти, с чувством того, в этой жизни, толком ничего не было. Прости-прощай? Никто не узнает, никто не будет искать, зачем искать ветер? Ветер улетает, что бы, его не нашли. Селена Галлио, в данный момент была ветром, самой строптивой стихией.
оос - давайте. мне все равно, честное слово, даже если, Всадники будут лезть, пусть лезут, так даже веселее. в настоящий момент, мне абсолютно все равно - надо так надо.
Такси с Мартиник колесило по городу, в итоге остановившись у одного из многочисленных банков города. К счастью для девушки, она не попала ни в одно из сражений, которые происходили на улице. Да и вряд ли сейчас это было бы для неё удачным предметом действий. Так что Мартиник занималась тем, чем собиралась заняться долгое время: она забрала-таки причитающуюся часть наследства, которое оставил ей её отец. Там оказалось немало, так что запросто могло хватить и на безбедную жизнь, и на беспечную старость, и на хороший костёр в крематории.
Эссексу девушка-таки дозвонилась и, не дожидаясь, когда он произнесёт хотя бы одно слово, затараторила: - Я отдохнула и могу начать работу. Скажите, куда мне приехать, и что я должна делать, - девушка понимала, что может показаться, будто бы она слегка не в себе, хотя она действительно была слегка не в себе, так что впечатление должно было быть соответствующим. - Для меня это важно. Я просто не могу болтаться без дела.
Ну вот, она остановилась. И что теперь? Мартиник не знала. Всё-таки, он нанял её, купил за бесценок. И она чувствовала себя соответственно. Гордость, достоинство, которые, как ей казалось, у неё присутствовали ранее, улетучились в момент. Наверное, их и не существовало вовсе. Она позволяла кому-то слишком многое и была одна. Он всегда будет одна. Как волк-одиночка. Но теперь её это не волновало. Что-то похожее на душу болело внутри, и сейчас Мартиник нужно было занять себя хоть чем-то, чтобы заглушить эту боль.
Когда-то борящаяся натура сейчас попросту умерла, но она возродится снова, как феникс из останков. И Мартиник сейчас нужен был Эссекс, чтобы это сделать, даже если он окончательно уничтожит её, сделает такой же, как и он сам... испортит её внутренний мир. Пусть так, но это был выход. Мартиник это знала. Она подумала о Стефене, о том, что произошло, о том, что её просто не хватило, о том, что она холодна и фригидна. Да, наверное фригидна. Он был первым и мог стать последним, но она этого не допустит.
Не прав был Джейсон Вингард, когда говорил, что они с Реган не похожи. Ой как не прав... Они были словно два яблока одного дерева, одинаковой формы и вкуса. Только одно запоздало в развитии, но скоро очень быстро наберёт обороты и разовьётся. Так должно быть. Но Мартиник ждала ответа, который для неё сейчас был важен. И пусть Эссекс уничтожит её, если ему нужно будет. Она уже продалась, и назад дороги нет.
Чувствуешь сладкий привкус во рту? Он приторен, тонок и вязок. Это в конвульсиях бьётся последний вдох Твоего разгоряченного и мёртвого тела. Но умереть дважды невозможно. Нельзя умирать тому, кто уже мёртв. Тонкая нить жизнь изорвана… Зачем нам подбирать её волокна?
Он не понимал её и вряд ли когда-нибудь захочет понять. Есть вещи? rоторые люди совершают против своей воли, их принуждают, заставляют. Но кто? Не они ли? Да, нет же. Их самих принуждают, самих заставляют, так можно ли Селену Галлио и Эн Сабах Нура назвать властителями мира? Ведь они сами по сути марионетки в чьих-то руках, просто те, кто стоят выше них, более умело и каверзно управляют своими созданиями. По сути, борьба же идёт не между ними, а чем-то высшим, сильным и могущественным. Банальным было бы отметить, что тут развернулась борьба добра и зла, но кто есть добро, а кто есть зло? Оба этих понятия столь относительны, что задумываться над этим действительно сложно. Можно повторится и вновь сказать словами Фауста - сила вечно страждущая зло и вечно творящая добро. Но ни он, ни она не отвечали этим меркам. Они были исключениями из правил, не относящие себя ни к одной стороне. Да нужно ли им это в принципе? Зачем тьме отождествлять себя с тьмой? От этого ещё черней она не станет, ибо и так темней её существовать не может. Тавтология. Но если расклад таков? Что с этим делать? По крайней мере хоть им? Ответ не ясен, не ясен как всё то, что развернулось вокруг. Темнота, удушающее ощущение пустоты. Полёт. Всё слова. Слова. Не имеющие смысла. Жизнь длинною в вечность. Они же ведь вечны, бессмертны, бесконечны. И всё одни слова. Они переживут вот этих двух так смутно разглядывающих друг друга, она будут плясать на руинах Нью-Йорка или пить шампанское на развалинах Эйфелевой Башни. У них столько возможностей, столько времени. У них есть то, что нет у других. У них есть право выбора. А именно вот этого права выбирать, не было у Нура, и определённо не было у Галлио. Один подчинён собственным абстрактным представлениям о всём сущем, а другая плотским желаниям. Они оба ставили превыше всего вещи глобальные, но столь низкие и даже незначительные, что становилось страшно. Точно, становилось страшно. Куда мы все катимся? В одну зияющую пропасть с налитыми кровь глазами Селены и язвительной ухмылкой Апокалипсиса. Но знал ли кто, что они не смогут сделать это. Ведь в глубине тех жестких тетрадных листков затаился страх. Они могут широко смотреть в глаза смерти, смеяться в лицо Чуме или оплевать Ужас. Им всё дозволено, но даже над ними властвует страх. Пусть Нур не помышляет о нём. Но наступит день и он осознает с глубокой горечью, что боится и боится вещей простых, доступных каждому. Пусть Селена кричит, осыпает всех поголовно оскорблениями. Строит из себя тьму, пропасть… всё одно. Но и она боится. Может даже сейчас. И он боится. Всё боится. Страх это естественное состояние в природу. Это склизкая масса, расползающаяся по спине и парализующая спиной мозг. Позвоночник ненужным довеском свешивается где-то снизу. Руки отнимаются, голова пустеет. А это истинное состояние души, вот что чем они стали. Трупы. Не более того. Только разница в гниении чересчур велика. Две тысячи лет с рождения Иисуса Христа. Он был Понтием Пилатом, приговорившим к смерти Спасителя, а она Иудой Искариотом подло предавшим его. Одно из двух. Странные составляющие мира, в котором мы вынуждены существовать. Не слишком уж ли жестоко принуждать кого-то жить, хотя сам ты того не хочешь? Может и им пора умереть, но Великий Кукловод именуемый себя то Богом, то дьяволом сложил руки. Он дал свободу марионеткам, подарил им, наконец, право мыслить свободно. Хотя признаемся он уже давно подозревал, что делать они это не смогут, ибо человек (но они не люди) проживший слишком большое время в неволе не сумеет стать по-настоящему свободным. Ты в течении вечности ощущал на плечах давление, то будешь чувствовать его до самой смерть. От него нет спасения, оно давит и давит. И пусть ты молишься не существующим богам, проклинаешь всё окружающее, но тебя будут преследовать видения и не только твоего прошлого. Вот это и есть полноценная цена за ошибку. Достойная расплата. И они заплатили её сполна. Что находится между нами и той потусторонней реальностью? Как это называется? Кто-то сказал… по ту сторону бытия. Там красиво? Там холодно? Там уютно? Туда поднимаются по лунной дорожке низвергнутые в ад души? Серебрит ли там волосы беспощадное время? А любовь там непонятая никем зачахла, просто валяется в чёрном чемоданчике? Слова, слова. Опять они. В них есть высокоценимое качество, они стараются отразить реальность. Но нужны ли тут вот эти пустышки? Погремушки, не издающие звуков. Нет. Это не реальность. Это мнимость, которую смел создать лишь Апокалипсис за один щелчок. Фокус, который фокусник ни за что в жизни раскроет простому люду. В этом его прелесть и лёгко таящее очарование. Может Нур уже придумал его, когда сидел у костра, разожженного в египетском Оазисе. Это очередная шутка всемогущего Алхимика, который сверху управляет всем действием. Глупо и странно полагать, что творцами всего этого являются они, нет, уж увольте. Всё это сделано другим. Пусть кровь, отчаяние, боль, обиды, страдание безмолвно смоются в вечности. Как в пустыне лишь дюны меняют очертания, так и они переходя из века в век чуточку меняются. И достигнув Новой Эры они стали другими. Приятно говорить, что мир константа. Но так ли это? Они полагали да, а может, и нет. Не нам судить, живём мы мало, да слишком коротко. Для нас мир каждый раз новый и никем не разгаданный, самая важная задача в ближайшее столетие разгадать и познать. В этом прелесть, в этом и есть суть. Но вот жизнь тогда этих двоих лишена смысла. Они уже давно разгадали свои загадки, зачем им жить тогда? Умереть! В костёр их! И то верно. Жить они не могут, ибо умерли давно, только разница в три тысячелетия тоже не маловажна. Так кто мертвей? Эта женщина с красными глазами или мужчина, устало попирающий жизнь? Считать года не легко, но понять тоже не менее сложно. Только надо? Не надо. Они решили умереть, так пусть умирают. Кто в праве им мешать? Никто. Пусть хоть раз в жизни побудут хозяевами собственных судеб. Время от времени это полезно, но в их случае время истекло. Истекло давно и безвозвратно, как те песчинки, которые проскальзывают сквозь пальцы и мягко падают на землю, как то молоко, разлившееся на небе под благозвучным названием Млечный путь. И всё конец. Мы вновь и вновь произносим это слово на подмостках театра теней. Это жестокий мир со своими правилами и законами. Он был придуман давно, на заре мироздания, в мягкой перине вселенной. Он столь древен и первозданен, что сам Нур удивлялся той странной нерушимости, которую он соблюдает в течении долгих тысячелетий. Они тут первые. Первые внесли свой отпечаток мнимой человечности, первые кто пришли с планеты под Названием Земля. Они не в том пространстве, что были раньше, их унесло куда-то в центр галактики, в то столпотворение звёзд от света которых прожигается взгляд. Машины, шум города стал медленно стираться, превращаясь в темно-серую массу. Твердь под ногами почернела и стала тёмно-угольной. Воздух смешался с паскудно пьянящим ароматом морфина, а в глазах засверкало электростатическое электричество. Законы физики одно лживое враньё людей, тут всё иное, всё настоящее. Слова Селены, произнесённые ещё там, на улице Нью-Йорка плавно перенеслись сюда. Они эхом отдавались по ушным перепонкам и медленно стекали в сознание. – Селена ты слишком однобоко воспринимаешь то, что сейчас происходит. Я хотел твоей смерти. И только. Но зачем убивать то, что и так мертво? Ты ничто другое как просто гниющий труп. Извини за образность, но по-другому не выразиться. ,- сощурив глаза Нур наблюдал как Чёрная Королева адоптировалась к новой реальности, даже здесь она не изменила себе. Распахнутые кровавые глаза. И вопросы. Её извечные вопросы. Внезапно туман вокруг сгустился, да так сильно, что он стал материальным, практически осязаемым. Апокалипсис тем временем стал терять очертания, быстро и неумолимо. Секунда-две и его уже нет. Только темнота вокруг. Но и она имела свои образы. Этот мир, отличался от всех других тем, что он мог воспроизводить и материализовать мысли, воспоминания, душу. Он был матрицей начальных дум и посылов. И поэтому с внезапной быстротой всё закрутилось. В клубящихся парах серости можно было отгадать очертания Айвена Нуара, Чарльза Ксавье, Офелии, Натаниэля Эссекса. Всё вокруг стало безликим и многоличным. Словно они попали в сон, безумного материалиста. Но не всё тут было виртуальным. Ощущения остались прежними. Тишина. Вдруг сильная мужская рука схватила тонкую и нежную шею Селены, смуглые пальцы вцепились в атласную кожу оставляя позади кровоподтёки. Мгновение. И Нур рядом, или нет… Он стал чем-то не ощутимым и чем-то материальным. Он стал этим миром. - Это жертва, на которую способна лишь ты…,- мысль, которая здесь плоть и кровь.
Бренность дней оборвётся в один миг. Я создам мир на полуслове. Отдав за это твою жизнь.
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 2375
Рейтинг:
25
Отправлено: 13.03.07 23:38. Заголовок: Re:
Что-то мерзкое Просачивается внутрь меня. Ведь притворство – ложный шаг, Рано или поздно оно заставит нас прогнуться.
Круговорот миров, то, что было скрыто, вдруг стало открытым, все, что хотелось умертвить в своем сознании, вдруг стало таким явном, и стало страшно, только на какой-то миг, лишь на одно, жалкое мгновение, то, что не посильно никому, увидеть, заметить, это могла лишь она, никто, не уловил бы этот страх, не одно живое существо, или не_живое, никто. Чувствовать свой страх, было еще хуже, чем показывать его кому-то, зачем-то, просто, не ясно. Мир, перевернулся с ног на голову, словно кто-то потушил свет, искрасил белый в черный, а на черный, налили белезны, дешево, пафосно, и глупо, только так. Это, даже не было миром, это было мгновенье, когда все ушло из под ног, когда нужно лишь чувствовать, и понимать, что ты находишся, не на улице, а уже где-то далеко. Так близко, не важно, как далеко. Вот в этом и разница, она была земной, сколько бы не противилась этому, Селена Галлио, уже была, более чем земной, ее манили огни большего города, манили люди, страсти, интриги, она становилась уязвимей, не от кого-то, а от чего-то, а Апокалипсис, вечно витал где-то в облаках, на земле ему нужно было лишь разрушение и она. Нур, ненавидел это женщину настолько, наверное настолько, не_ненавидел, никто и никогда, а он мог, но все сласть заключалась в том, что она - была нужна ему. Ему нужно было ее ненавидеть, потому, что нужно, а не потому, что ненависть столь сильная. Внушил себе, что ненависть тут уместна больше всего, и следывал этому, она же в свою очередь - плевать на него хотела. Это уже было дело принципа, когда тебя ненавидят, ты заведомо стремишся, ненавидеть человека, так же, как он ненавидет тебя, что бы не уступать, что бы не_ударить лицом в грязь. Ей, ненужна это ненависть, ей вообще все это ненужно, так же глупо, как и рватся с власти, власть у нее есть, у нее все есть, а он хотел того, чего не было, но почему же, ему всегда было мало? Амбиции. Они жили ими, они ими питались, очередное лукавство, что бы помочь себе, что бы себя заставить, в очередной раз переступить, убить в себе все, что осталось человечного. Но, подобные миры, обычно показывают, то, что бы они хотели скрыть, что бы никто не увидел, что бы никто не узнал, последние эмоции, неважно какие, но эмоции. Злость, ненависть, страсть, удивление, даже сила, все смешивалось в картинки и звуки, и хотелось закрыть лицо руками, и громко кричать. Кто бы услышал.
Боже, ты слышишь меня? Я заплачу за всё это – передо мной дорога в ад…
Смешно. Ее словно, пронзал миллион ножей, было так невыносимо...глупо. Мрак, этот мрак был везде, он поедал сердце, он травил тело, глаза не хотелось открывать, не хотелось, может быть, все это был сон, такой глупый сон, и желательно проснутся, в своих личных покоях и понять, что никакого прешествия Апокалипсиса не было, никаких "переговоров", никаких нервных срывов, и скачков по реальностям. Селена только сейчас осознала, что ее состояние, можно было охарактерезовать как - нервный срыв. Все и без слов было ясно, яснее просто некуда, или есть куда? Желание боротся, вот чего не хватало, где потерялся смысл? Она Королева, Королеве смысл должны преподность на блюдце, эдак сорок министров, советников, ведь она Королева и ее улыбка священна - как для Короля, так и для Офицера...Странно, ведь, всю жизнь думала, что всегда одна и все одна, но когда реально осталась, совершенно сама, не едине со своими страхами, как материальными, в образе Апокалипсиса, так и визуальными, образами, которые летали перед закрытыми глазами. И тут, не поможет не одна сила, какой бы сильной не была, тут не поможет, тут другие пути, далеко, замело, выхода не найти. Если, можно почувствовать жизнь, можно прямо сейчас, она этого хотела, слышала как смерть стучит в закрытые двери, смерть стояла у входа, который был еще и выходом, значит смерть знала, где его искать, значит она может показать дорогу. Осталось только словить ее. Словить смерть за шкирки, и заставить показать дорогу. Интересно, а боится ли смерть...смерти?! Столько вопросов, столько вопросов, и никаких ответов, не одного, и неизвестно, что делать, куда бежать, где их искать, сами то, они не придут. Наверное, люди в такие моменты плачут или кричат, Селена не делала, ни того, ни другого. Не разрушить молчание, излучая странное, холодное и смертельное сияние.
Для нас обоих все закончилось быстрее, чем… Хватить раздумывать всё уже умерло.
Холод. Тут было так холодно, а может быть, она просто отвыкла от тепла или просто уже не чувствовала его? Кого...его или тепла? Глупо. Ничего не чувствовала, да и ненужно это было, может быть злость, а может быть, все-таки надеялась, что снится, но снова ложь. Продать правду и купить ложь, это она могла, очень даже неплохо, только вот плохо, для нее одной, хотя хуже чем она, уже нельзя было, или все-таки можно? А нужно? А вообще - все равно. - Я вообще не воспринимаю, все то, что тут происходит. А что происходит? Ненормальный фанатик, с манией величия, желанием завоевать мир, и убить меня, я ничего не пропустила? - наигранно весело, и практически смеясь, заявила Селена, - да-да, я тоже за тобой скучала, всего пара-сотня лет прошла, твой отпуск затянулся, извини - не дождалась, я плохая? Ужас, мне стыдно правда, веришь? - а вот теперь Черная Королева, практически смеялась, такой маниакальный смех, насмешка, возможно, моментами сумашествие и ничего более, ей было все равно, она говорила какие-то глупости, но было все равно, как они прозвучат, особенно сейчас, особенно перед ним, ведь он никто, глупец, сильно много мнящий о себе, для нее он был именно глупцом, она для него властной дурой, их мнение о друг друге, было просто очень интелегентным, и цензурным, если бы им дали миллион лет, они бы нашли слова, которыми можно друг друга, окунуть в грязь, он им дали больше - вечность. Ее глаза горели, она была беззаботна, словно была глупой девченкой, которая собиралась с старшим братом, на пикник, словно тут ярко светило солнце, и в речке играла вода, но это было странно. А лица, все бегали и бегали, и ей уже было не_ясно - где ее эмоции, а где Нура. К кому относится Эссекс, которого Селена, не видела, уже достаточно долгое время, и в голове, заиграла странные мысли, она еще не знала, что Натаниэль Эссекс, и есть тот самый, мерзкий перебезчик, предатель, трус, ну да, подчеркните нужное, но какой-то своей частью, она уже это понимала, но все смешивалось. Ксавье, Айвен...переговоры, от себя смешно стало, от себя, злость? Нет, не было злости, да, она такая - час назад, чуть не убила человека, с которым провела ночь, а теперь смеялась, с себя, самокритика это хорошо, более чем. Роберт - ты хочешь отдать все, но этого мало, тебе так хочется слез, но их не осталось. Каждая судьба, переплеталась с предведущей, и везде она была, везде, смешно, как, жестоко она рисует своей рукой, роковые письмена.
Глубоко в твоё горло Куда-то в глотку Я иду в твою душу Медленно, на самое дно.
Хватка. Железная хватка. Селена, почувствовала, как ее горло, сжимает крепкая рука, она все еще не открыла глаз, все еще сон, и не собиралась просыпатся. Больно? Нет. Совсем не больно, действительно никаких чувств, главное не открывать глаз, ведь если их открыть, можно понять, что это не сон, что все это правда, а такой правды, она не хотела, такую правду она не принимала, это не, ее правда, а значит она ей ненужна, и плевать она хотела, с высокой горы. Он думает, что она сломалась, что готова сдатся, пасть мертвой птицей, к его ногам, остынуть возле его ног. Нет. Только не у его ног. Еще слишком рано, падать к чьим-то ногам, что бы умиреть, что бы принести кому-то такое удовольствие, слишком больная цена, слишком высокая плата, все и так ясно, как же он ошибался, думал, что она растеряла все, ведь перед ним, она была другой. Сегодня - Эн Сабах Нур, не видел настоящей Селены Галлио, он был этого не достоин, она этого не хотела, и пока считала этой сном, он был бессильным, в погоне за этой мистической смертью, он и сам растерял все, и ничего не нашел. Он говорил, говорил и снова говорил, она не открывая глаз слушала его, ничего нового, все старо, как они обе. Королева знала, что еще мгновение и ей свернут шею, ее тело обмякло, она была совершенно расслаблена, словно сама просила смерти, смешно, просила, пару часов назад...только не, у него. Стоп кадр. Боль, такая резкая, там кровь, она чувствует запах, да, это кровь, так сладко. Довольно. Обе руки Селены, стальной хваткой, одновременно, сжали руку Апокалипсиса, которая держала ее шею, оставляя кровавые потеки, синяки, которые еще долго не сойдут. - Довольно! - крикнула Селена и энергия словно прошла по ее телу, эти глаза, все еще закрытые, там внутри, горели, казалось, что горело ее тело, медленно его хватка, стала ослабевать, - ты думал, не осталось ничего? Осталась - я. - звон, сейчас бы повылетали все стекла, если бы она тут были, еще мгновение тему назад, она не чувствовала ногами землю, а теперь - звон каблуков, и она снова оказалась на земле, и перед ней был Апокалипсис, такой реальный, не как мгновение назад. Вспышка. Это открылись ее глаза. Страшно. Полностью черные, ох да, она знала, что делала, и знала, что заставило его, ее отпустить. Он не стал марионеткой, потому, что был слишком сильный, но пустил, потому, что могло печально закончится, а в ней бушевало разрушение, и это грозило миру, даже этому.
На улицах города, в холодном внешнем мире Мне не нужна жалость – только надежное убежище. Но ты можешь подарить мне любовь, которая мне так нужна… Я хочу знать только одно – что ты рядом.
Еще недавно, слезы катились по ее щекам, словно горный ручей, они были такие соленые и ядовитые, полные боли и отчаинья, полные любви, и ненависти к себе, полны воспоминаний и утраченых надежд, которые снова и снова, возникали в ее сознании. Кому нужна любовь...если она приносит лишь боль? Им нужна. Им все равно, какая эта любовь и сколько боли она приносит, им просто хочется, вернуть все назад, абсолютно все, что бы снова почувствовать, что они живут, хотя бы, для друг друга. На какое-то мгновение, этот мир, перестанет вращатся, потому, что все вернутся. Она снова чувствует, что дышит, снова понимает, как воздух, проникает в ее легкие, и теперь она снова его ощущает, она слышет как бьется ее сердце, не еле слышно, а по-настоящему, она жива, жива, живее всех живых. Все осталось позади, на втором этаже бара "Опиум", там в пыли и грязи, остались ее слезы, там осталась боль и сигареты, а может быть они были в сумке, она уже мало понимала, или не понимала ничего, там, там обрела и оставила, оставила плохое, и оставила единственное, что имело смысл - он. Адриан, всегда был ее смыслом, каждую ночь, когда ненадо было, сломя голову рватся в КАП, каждое утро, когда просыпаешься от аромата кофе и сигарет, каждый день, когда светит солнце или плачет небо дождем, когда руки замерзают от холода, и щеки становятся румяными от холодного ветра. Всегда и везде. Ей, ненужно было ничего, кроме этой любви, когда-то. Когда их "идеальный мир", начал рушится, казалось, что она теряла частицу себе, а на самом деле, потеряла себя полностью, и не думала, что сможет снова обрести, даже не думала об этом, раньше, а теперь думала с новой силой, снова и снова. Они обое пали, ниже просто некуда, в бездну, на самое дно, такое жалкое зрелище, но теперь, они снова светились, как в первую их встречу, как тогда. Прохладный ветер, ударил по глазам, яркий свет, "чистый" воздух, по сравнению с баром, и ее рука, в его руке, и тепло, плевать на ветер. Улыбка, такая едва заметная и чистая, озарила ее лицо, длинные белые волосы, раздувал ветер, выбивая из тугого пучка, но было абсолюнтно наплевать, как она выглядит, лишь то, что он снова рядом, сейчас имела значение. Стоп. Она его простила? Когда? Зачем? Любовь, тяжело объяснить, особенно когда все это, принесло столько боли, столько неприятностей, столько всего нехорошего, но была и жизнь, другая, она у них была. Были, белые накрохмаленые простыни, чистота белых комнат, тепло тел, уют, все было, и куда-то логически шло, куда? Белое платье, она так и не одела, ушла раньше. Страх? Только себя, никогда не поймет, почему тогда ушла, почему и зачем, причинила столько боли, и Эвану и себе, и всем, кто их окружал. Сама подтолкнула его в полную зависимость от Сильвии Серси, а себя на путь хладнокровной убийцы в Клубе. Сколько раз, хотелось закончить эту чертову жизнь без него, миллионы раз, и всегда погибал кто-то другой, в ее голове, словно кто-то сидел и вечно останавливал, она знала, что никто ей не позволит этого сделать, но все же, так хотелось. Смотреть как цветы полные яда, отбирают чьи-то жизни, было невыносимо ибо себе, ничего сделать нельзя было, бороться с собой было так же нереально, как и вернуть, что-то. Ошибалась. Ему тоже было тяжело, он был ее тенью, а она не видела, дальше своего носа, столько цинизма появилось, неизвестно откуда, белые простыни сменились кроваво-красными, белая комната, стала серой, никакого кофе по утрам, потому, что не было для нее дня и ночи, все смешалось в одно, цветы на балконе, давно завяли, солнечный свет, не попадал в ее окно, стало темно, а теперь снова свет. Его улыбка. Немного грустная и полная счастья улыбка, она грела сердце, может быть, он не понимал, что пара фраз, сказаных на ходу, какая-то улыбка, стоила ей целого мира. Сомнения. Они вечно преследывали ее, где бы она не была, куда бы не являлась, с кем бы не общалась и даже сейчас, ее сьедали сомнения, такие странные и глупые. Кричать о любви, орать, так, что бы слышали все, сейчас, она могла все, лишь для него одного, но характер был другой, слишком другой, и такого себе позволить не могла, дурочкой никогда не была, никогда и нигде, и теперь тоже. - Стоп, стоп, стоп. - затормозила Аннабелль, все еще держа Адриана за руку, - куда мы идем? - она медленно повернулась к нему, и посмотрела в глаза, какая ошибка, ведь знала, что сейчас перестанет себя контролирывать, ибо держать его за руку, смотреть в его глаза, было так же сладко, как и жестоко, холодный ветер продувал насквозь, но наплевать, медленно, Белладонна преодолела, то нелепое расстояние, которое было между ними, и коснулась рукой его щеки, осторожно, будто чего-то боялась, очень боялась, - ты рядом... - а больше сказать не смогла, ее губы, оказались сначала на его щеке, оставляя едва ощутимое касание, она прикрыла глаза и застыла, ее тихое и теплое дыхание, "касалось" его щеки, она боялась пошевелится, разрушить эту нить, не спешила, целовать его иначе, молчание, дыхание, так тепло. Тепла так не хватало.
Гулять ночи на пролёт… Эта фраза немного удивила а даже чем то подбодрила Джо, не ожидала она так быстро и легко найти и познакомится с тем человеком который настолько был бы похож на ней, улыбнувшись этим мыслям девушка ещё с большей симпатией посмотрела на Андрэа. Когда девушка уже собиралась уходить внутри Джо почувствовала какое-то разочарование, но ничего поделать нельзя было, а навязываться, что бы подумали что она какая то маньячка не хотелось. А когда девушка опять пошатнулась и упала, Керр испытала даже какую то радость как это мерзко бы не казалось с её стороны. - Слушай, эмм... Джо подняла брови ожидая, что Энди скажет. Проводить в больницу… что-то внутри заликовало, мало того что она наконец сделает что-то хорошее, так и просто получше познакомится хоть с кем то, а то что это будет именно эта девушка, которая почему то вызывала у Джо симпатию лишь ещё сильнее подталкивало её. -Да конечно… Я же уже предлагала… С удовольствием… загалдела Джо, сама, не ожидая от себя такой радости. Но, немного смутившись мыслью, что это может немного странно выглядеть приутихла. Судорожно соображая, что теперь надо сделать она вскочила с лавки, и пару секунд соображая что теперь делать, начала помогать Энди встать. -Идти сама не сможешь? Это был риторический вопрос, Джо и сама понимала и видела, что девушка была не в том состоянии. Задумчиво закусив губу, она немного придерживая Энди, не то, что бы она совсем стоять не могла, просто на всякий пожарный, стала вспоминать где находится больница. Память, почему-то всегда переставала работать именно тогда когда она так была нужна, но, немного подумав, наконец, вспомнила. -Ну что ж… Пойдем? Неуверенно спросила она, все ещё ожидая что её нашлют на… Оглядев Андрэа Джо никак не могла решить как именно ей поддерживать, отчего выглядело довольно озадаченно, ну что сделать если не привыкла к таким вещам.
ООС: Я Ваши посты не все осилил, так что если что, пишите в асю.
Селена Галлио. Один из десяти мутантов-экстерналов, чьи помыслы давным-давно заполонили власть и безумие. Да. Она обладала властью. И очень большой. Сидя на троне Клуба Адского Пламени с титулом Чёрной Королевы, эта девушка ослеплена своей силой и могуществом. В ней виден эгоизм, который присущен каждому человеку на этой планете. Хотя он в несколько раз сильнее, чем у других. И она этого нескрывает похоже никогда. Нигде. Везде стараеться показать, что одна номер один, а все остальные заняли остальные номера. Что она самая могущественная на этой планете, а может и в этом мире. Но не существует ничего сильного. Чем больше сила, тем проще иногда бывает победить противника. Селена доказывает, что она самая-самая, но всёже не одна она прожила больше двадцати столетий. Тот же Апокалипсис по силе равен Селене, а может даже и сильнее. Но из-за его организма и потребности во сне он кажеться не таким уж и сильным. Но это лишь видимость. Апокалипсис слаб, но крепнет очень быстро, и как могла убедиться Селена, крепнет её противник очень и очень быстро.
Чудовище со множеством голов - Раздорная и шаткая толпа - На ней играть. Но что же я мое Известное всем тело расчленяю Среди своих? Зачем же здесь Молва? Я вестница победы короля. Под Шрусбери в сражении кровавом Он Хотспера и рать его разбил, Залив самих восставших кровью пламя Восстанья дерзкого. (Вильям Шекспир. Король Генрих Пятый)
Джонатан Джеймс Артур Свон и Аурика Найкъя Корр, а точнее то, что недавно носило эти имена, а ныне зовуться Войною и Смертью, находились в паре десятке метров от своего нового хозяина, Эн Сабах Нура, и наблюдали за тем, что происходит с их хозяином. А точнее за тем, что делает их хозяин. А что он делает? Проводит рандеву с мисс Галлио, которые ненавидят друг друга так сильно, что готовы уничтожить города, лишь бы только не избавить этот мир от соперника. Хм, интересно было бы на это посмотреть. Но сейчас Войне не до этого. Хотя все действия, связанные с разрушением зданий и городов - это по его части, ведь обычсно такое происходит во время войн. Любых, будь то мировая война или гражданская. Разные места проведение, разные силы, но одинаков исход. Да и процесс тоже. Заняв самое удобное для необнаружения место на балконе у ближайшего дома, и глядя на своего хозяина и его "подругу " с высоты третьего этажа, Война ждала каких то действий, направленных в его сторону или приказа господина. Но приказа, как и действа пока небыло. Точнее действо было, но не направленное в сторону Войны или Смерти. Нет. Действо происходило между Селеной и Апокалипсисом, и всё это не очень нравилось Войне. Его новый разум оценивал ситуацию, делал некоторые выводы, делал оценки силам Чёрной Королевы и силам Нура и делал некоторые догадки. Всётаки хоть ты и являешься неким подобием куклы, но всёже думать тебе никто не запрещает. А зачастую это очень приветствуеться. Да, он оценил Селену галлио. По крайней мере думал,ч то оценил. Вначале её действия были такими, что могло даже показать смешным. Вначале она явно уступала Апокалипсису в силе, ибо вначале он стал какбы хозяином положения, показав Селену свою силу. Но потом всё пошло не так, как могло казаться. Селена вдруг показала свою силу, да и такую,ч то Война даже удивился так, как смог. Признаться, он этого не ожидал. Да и Эн Сабах нур по его мнению мог такого не ожидать от неё. Хотя, почему же не ожидать. Ведь за плечами этой женщины такой опыт, что от неё можно ожидать многого. Этого Война и стал ждать. Её действий. Он начал ещё более внимательно лицезреть происходящее и начал ждать.
Тот мужик никак не приходил в себя, все будто уснули, а ещё где-то вдалеке бабахнул звук взрыва. Элизабет, чья секундная головная боль уже прошла позволила себе выпустить пар и обогатила близлежащую атмосферу порцией казарменной нецензурщины. (в конце концов ждать изысканные выражения от личности с таким статусом просто смехотворно) После данного, крайне облегчившего душу девушки, поступка, мадам Ларберг довольно сильно хлопнула Страдивари по щекам и громко сообщила. - Слышь, вставай давай, ещё чего копы приедут.
Я первый и я же последний. Я проклят и благословлен. Я дьявол в плоти, я ангел с нимбом. Я тот, кто породил жизнь, я тот, кто её отнял. Я один и я во множестве. Я дарую рай, и я же низвергну в ад. Только я смогу быть рукой, написавшей всё это. Только я смогу порвать листки истории. Но кто я? Я Новая жизнь в красном мареве заката. Смотри и не бойся, ибо глаза твои видят истину. Истину, которой нет.
Иллюзией больше иллюзией меньше. Пункт размена надежд и мечтаний. Он главный скупщик, АОНа процентщик. Сколько стоит мчета стать великим композитором уподобить себя Баху, Моцарту и Шопену, а сколько стоит сон о Иерусалимских псалмах или может о Сене с грязным мутновато-чёрным отблеском? А может ростовщик притащить нам детскую мечту о далматинце, которого как в одноимённой книжке назовут Бонго. Не исполнившихся грёз слишком много и за каждую есть своя цена. Некоторые отойдут по дешёвке, другие чуть-чуть дороже. Но вся их суть в том, что мечты не исполнились, именно за это и отдали их им, продавать как второсортный товар. Да они сами ни чем не хуже, такие же дешёвые, пошлые и низкие. Хотя нет. Апокалипсис не считал себя таковым, ибо он давно отказался о того странного удовлетворения, которое получали люди предаваясь грехопадению. Единственное в чём он не мог себе отказать, так это ненавидеть Селену. Хотя «ненависть» слишком пошлое и банальное слово, как и она, сама, между прочим. Можно тысячи и тысячи раз повторять эти фразы, слова. Но смысл они от этого не обретут. И Нур как никто другой понимал это. Он вообще умел понимать, вся его сущность заключена водном понимании. Понимать, понимать, ещё раз понимать. Порой это раздражала, но он был вынужден смириться, как смирялся со всем остальным. Знаете, его можно было даже пожалеть, ведь как он потерянный ребёнок звал в темноту мать, старался избежать вечности и ухватится за нить Ариадны, которая может приведёт его куда-то. Не об объятьях Минотавра мечтал он в тиши, и даже не о злополучной Медузе Горгоне со странным именем Селена. Он мечтал быть одним, одиноким в пустыне и жить там, сопоставляя свои мысли со странным дуновением души, которую кто-то давно, ещё даже до него, назвал мировой. Но это не его путь. Ему было предначертано другое. И люди со смаком и с невыразимым удовольствием стали воплощать его путь, то истинное, что они подразумевали по путём, в реальность. От этого внутри он беззвучно плакал. Плакал о мире, которого не создаст. А слёзы рождают злость, злость к тем, кто заставил заплакать. Агрессия. Смерть всему. Всему что есть. Всему, что было. Всему что будет. И до сих пор злоба жила, у неё был мучительно длинный период полураспада затянувший на несколько миллиардов лет. И написана это злоба не им, а кем то свыше. Фатальность. Да, как ни странно, но именно сейчас сжимая её горло, он понял, что всё это фатально. За них написали сценарий. Зубы заскрипели от недовольства собой. Но что могло ещё произойти? Ничего. Пустота. Темнота. Тьма. Безликость, отрешённость. Вся эта гадость терзающая его не один год мигом выплыла наружу, вся его сущность стала одним засорившимся санузлом и дерьмо тёмной кучей плавало на поверхности. Тошно, мерзко, как же противно. Но он не мог быть противен сам себе, ему было противно всё вокруг, противно до чего его довели и что с ним хотели сделать. Пальцы ещё сильней сжали глотку, плевать на Галлио. Её здесь и не было вообще. Пьяных ход мыслей этой падшей женщины уже не волновал. Её упреки и угрозы были так глупы и незначительны. Что даже пятилетний ребёнок и то больней мог задеть Нура. Ему было плевать на неё. И знаете, что, он её не презирал, он устал от этой вавилонской блудницы или скорей старухи, блудницы живут всего-то лет тридцать от силы, ибо они загибаются от суровой действительности и венерических заболеваний, она просто была старухой внутри с молодой оболочкой и с прогнившей внутри душой. А знаете чего боялась Галлио? Больше всего на свете? Больше жизни, больше смерти? Она боялась постареть. Ха-ха-ха! Он смеялся. Смеялся над тем, что так долго не мог вспомнить. Это же её слабость, то за чем она гонялась не одну добрую сотню лет. Молодость. Нур уже давно смирился, да нет же, он просто знал, а он всегда знал. Молодость это всего лишь краткое мгновение жизни, отрочество, которое должно стать самыми прекрасными и насыщенным временем, кои отпустила тебе матушка-природа. А Селена хотела вернуть себе волшебство первых взглядов, первых поцелуев, первых открытий. Думаете почему она так одержима идей плоти над разумом? Да, потому что пытается найти ту долгожданную минутку, когда поймёт, что это было настоящим. Но, увы, всю вечность она должна убеждаться, что любви нет, для неё этого чувства нет. Пусть хоть за ночь она прокричит имена ста мужчин в эйфории наслаждения, но всё это одно. Апокалипсис от много зависел в этой жизни, точнее нет, он на многое всего-то полагался. Но он не ждал как она, АОНа ждала. Такое маленькое открытие за мириады секунд подарило странное успокоение и умалило злость. Всего-то ему и нужно было понять. А как мы знаем, он всегда понимает и слишком хорошо. Странный дар. Который почему-то попал именно в его сильные, изборожденные складками руки. Видимо великий замыскл тогда сделал ошибку, или тот кто его писал опечатку. Да вообще кому придёт в голову рождать на свет подобное ему? Хотя чем он чужд человеческому миру. Ни чем. Ибо более человечное существо найти нельзя. Хотя может, Селена победила в этой гонке «человеков». А что? Ведь и то правда, он всего лишь совокупность грехов людских, их мимолетных желаний и страстных выпадов. Иногда несбывшаяся мечта лучше сбывшейся. Эту аксиму задал он, давным-давно, на заре времён. Это красное марево ещё било в глаза, пусть он начертит собственный закат, но заря она есть, она ей всегда останется. Она будет подобна полёту бабочки или навозному жуку, разницы никакой. Всё всегда остается единым, не рушимым. Беспробудность туманов и есть та прелесть. Про неё даже снимают фильмы, но преподнести её как Нур никто не сможет, ибо он её создатель. Смешно, но даже сила хаоса умеет создавать, пусть не так симметрично и красиво как силы природы сотворят снежинки, но сам акт был хотя бы предпосылок чего-то неминуемо хорошего. Как добро может быть неминуемо, но это ведь так… она подстерегает и обухом ударит по голове. Вот оно я. Ловите, наслаждайтесь. Как ему это было знакомо. Больно и немного грустно. Даже смерть умеет грустить на своих похоронах. Тем более если оно душит само себя… Душить. Ах, да. Он же душил, кого же собственно? Память смутно напряглась, выдавая ряд страннейших на мой взгляд ответов. Кто бы знал, что он не сможет вспомнить имя своего страшнейшего врага. Как же её звали, ну, вспоминай! Вспоминай! Раз! Вспышка! Он вспомнил! Селена… С его сознанием явно творилось что-то неладное, мир иллюзий затянул так глубоко, что он перестал ощущать себя единым целым. Рана бередить, которую ему не пришлось. Его отпустили, освободили от столь дорогой уплаты. Нур поверхностно дышал ароморфозным воздухом серых реалей. Приятно осознавать свои силу и неприятно чувствовать, что на неё найдётся ещё большая сила. Но ею является точно уж не она. Ему не хотелось читать её мысли, но ему пришлось, пришлось их увидит, ощутить наяву. Они клубились вокруг него сдирая кожу и калеча тело. Ей казалось, что она не показала свою сущность? Перед ним не предстала Галлио во всей своей красе? Он лишь ухмыльнулся, ухмыльнулся тому как видел тени её дум на раскалённых страничках, им же написанной истории. Он видел, как через секунду апатия покинет её и тонкие руки взметнуть в его кисти с наслаждением расцарапают до крови. Он видел как она внушит сама себе, что заставила его ослабить хватку. Но так ли это на самом деле? Ведь даже этой женщине хочется видеть лишь то, что ей нравится. И Апокалипсис решил не разочаровывать её. Слишком печальны будут последствия. И даже это не те разрушения, на которые полагалась Селена. Это просто факт, выщербленный на скале. Это безмолвие Сахары в предрассветные часы. А ведь не даром говорили люди, саамы тёмный час – перед рассветом. Королева посмела распахнуть свои очи. Они были чернее ночи, страшнее самой жестокой кары. Она жаждет разрушений, жаждет смерти. Так пусть получит желаемое, Нур не мог разочаровать бедного ребёнка. Напоследок и он решил оставить свой след. Рука загорелась пламенем и выжгла на тонкой шее клеймо. Отпечатки его пальцев зарделись на нежной коже. Пусть она сумеет через секунду затянуть ожог, но этот рисунок его руки останется навсегда. Он её заклеймил, заклеймил как самого последнего раба. В этом не было удовлетворения, это просто утверждал действительность. Звон. Звон каблуков по угольно-чёрной земле. Им уже пора обратно? Это хотел сказать этот звук? Он то сумеет найти дорогу домой. Но сможет ли Галлио. Чуждый и неведомый ей мир. Она хочет чтоб её отпустили. Что же сделать это не трудно. Нур резко дёрнула руку, внимательно гляди на кровавое месиво ожога на шее. Он был уверен ещё минутку и его не станет, но само сознание того, что он был, уже говорило о многом. - Если в конце останешься ли лишь ты, то считай, что в конце нет ничего. Нет тебя. Хочешь уничтожить? Разрушить? А потом с победой вернуться обратно? Ведь как бы ты не убеждала себя Селена, что тебе плевать, то это не так. Если бы тебе было плевать ты бы убила меня, давным-давно. Но ты это отчего-то не делаешь… ты меня разочаровала. Ты не способна на жертвы. Ты не достойна того, чтоб остаться в конце. ,- он говорил это громко разрезая тишину, с каждым пролитым словом становясь всё материальней. И вот последний звук ударился от нишу. И он стоит рядом с ней. Так близко, что представить себе невозможно. Рука опущена, а на шее женщины багровые следы. И руно разобрать чья кровь это была его или её. Он сделал шаг конём, пешки пали, настала очередь фигур покрупней?
Пойду Королём? Или может Ферзём? А что если ладью поставить на карту? Конём не побить профиль твоих лиц. Поэтому я никогда не любил шахматы…
тут оказывается и всадники прикатили... в посте про них нет, т.к. писался ещё днём... так что...
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
не убивайте меня, я привыкаю))
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума