Отправлено: 17.02.07 07:11. Заголовок: Улицы города

 Отправлено: 18.02.07 16:11. Заголовок: Re:

См. прежде---> Особняк магнетто
Просто бежать…Ловить свои собственные мысли, путанные на столько, что страх останавливался, как только вдыхал их аромат. Ощущать, как мелкие камушки осторожно разрывают её плоть под ногами, как капля за каплей она наполняется пустотой, вырвавшей из неё всю свободу, которая еще могла бы наполнять её легкие небесно-огненным , но сладостным привкусом освобождения. Снова бежать, закрывая глаза , в очередной раз глотать солоноватые ищадья своей больной души, и мертво шагать по тротуару в поисках какого-то необычного знамени, ведь мертвые люди её уже не интересовали. Она вновь задыхалась в своем страхе, в своей несбыточной мечте вырваться из лап прошлого, и стать собой. А цепочка мнимых событий опять путалась в сознание, давя на запредельно тонкие ростки нерв.
Она понимала, что никогда не станнит свободной от себя, что её жизнь- очередная шутка, что судьба просто дарована ради забавы. У неё нет прошлого, нет настоящего…Но она до сих пор искренне верила в своё ранимое будущие, приближаясь к нему с каждым разом все ближе и ближе, но в результате осознавала, что отдалилась еще больше. Оно хрупко билось в своей шелковой , невесомой орбите, распространяя вокруг себя посредственные нити, пот которым Бобье плелась уже не год, но оно все проходило, и проходило мимо неё…Будто она навсегда запуталась в истощающих кубах тумана, словно все, к чему она шла сникло за воображаемыми мифами, разбивших её в мелкие, зернистые осколки. Разлетевшись по омертвенному пути, Жанна вновь и вновь понимала, что все было зря…Начиная от её выздоровления, и кончая зависимостью Авророй. Она не могла двинуться с места, не сделав очередную ошибку, не могла не причинить тебе боль, что уже стала заветным правилам юной Бобье. Боль, что стала последней каплей в ей невесомое погружение сквозь эти невнятные толпы людей, жадно идущих к своей недостойной цели.
Жанна оглядывалась назад, будто чувствовала аромат идущей за её шагами тьмы, бредящей овладеть ей раз и навсегда. И она это понимала…Смерть решила бы не мало её проблем. Тех обычных материальных проблем, таких же сухих как и наше обличие по отношению к тем самым нежным шелковым грезам…Внезапно ледяной ветер сильно охватил её хрупкую стать, опускаясь вдоль её точенных контуров, словно питаясь этой клинической зависимостью от своей болезни, которой та была горда как никогда. И сейчас, страстно оборачиваясь назад с силой разъяренной львицы, Ро знала, что еще не раз вернется в тот дом, не раз взглянет в те глаза…Серые стекляшки, пробившие её до жара огненного сцепления, которых ей не хватало столь долгие годы…
Жанна вновь опустилась в цветастый калейдоскоп своего унылого прошлого, словно тема с её прошедшим была неинтересна и исчерпана, посему художник быстро поспешил измазать холст неряшливыми полосами и пятнами, отбросив его подальше, в углу, где рисунок будет жадно питаться золотой пылью весеннего воздуха. Пейзажи один за другим менялись, превосходя в действия, а затем скорость начала набирать обороты, причиняя при этом визжащую боль девушке, будто раня её своими проводящими намеками на бестолково прожитую часть своей истории.
Перед глазами явилась её семья, хотя куда уместнее сказать , что лишь краткие образы, схожие с черно-белой голограммой…Алое шифоновое платье, которое мать заказала специально для её шестого дня рождения, притягательные нотки её парфюма из капель орхидеи и розового масла…Такая сказочная запредельная жизнь…распущенные дети богатых родителей, знавшие лишь звук позолоченных монет и шелест блаженных купюр с их противоречным , гордым ароматом вседозволенности. Быстрая смена событий, будто кто-то случайно перепутал кассеты, где манящая жизнь розовой куклы превращается в последний танец пепла, где вместо воздушного веселья – черный ад, где тишина правила над последним криком её матери, этой свободолюбивой, покорной своему мужу женщине, которой она была обязана всем…Эта чертова школа, где из неё сделали религиозную дурочку, это спящее желание покончить с собой…
Вырезанный момент, вновь мерзкая тишина, словно она и есть смысл этого воспоминания, за которой следует её приступы, красные пятна, нежелание верить в реальность, поклонение Сальвадору Далли…Его понимание реальности и одурманенность её переходящими чертами, в результате которых Бобье уже сама не могла отличить мир от грез.…Все слилось в сплошное истощение, после которого девушка недолгое время провалялась в коме, ловя на своем теле лишь ледяные слезы младшего брата, воспоминания о котором вызывали у нёе истерику.
Последние несколько лет она жила бредом о едином письме, звонке, или простой телеграмме от него. Мечтала вновь вдохнуть аромат тех черных чернил, которыми он наводил её рисунки, молилась , лишь бы он опять написал её немного о своей жизни, пусть бы соврал, но она была готова на всё, только бы чувствовать свое присутствие в его мыслях. Просто желание стать частью его жизни, раз уж её не желает заново открывать ворота к себе, раз уж Мари стала чужой там, от куда родом…Он единственный не отвернулся, хотя был младше, был юн, был погружен в тяжкий рассвет своих несозревших, но прекрасных планах на будущие…А Ро заставила его очнуться от долгого сна в том сказочном мифе и явиться к ней, отдав все ради этой скользкой и ничтожной девушки. Она отказывалась слушать, что была старше, что должна была быть ему кем-то вроде матери, раз уж все от них отвернулись, услышав о долгах отца…всех тут же стало меньше, круг сузился до заворота теней, пока замертво не отупел. Она боялась чувствовать на себе ответственность, боялась, что когда возьмется за его существование, обронит самое ценное…она боялась потерять его, но при этом молилась чтобы он ушел из её жизни путем смертельной дороги в никуда…Чтобы уйти от прошлого.
И вот она опять вернулась в тупик, к тому моменту её побега, к тому разоблачению этого гениального течения фраз из её уст…Она вновь обернулась трусливой и непокорной девчонкой, как и десять лет назад, она вновь не могла сказать миру, что настало её время только потому, что боялась разрешить то, что было…А у неё было то, чем так дорожит человек- пустота нелепой свободы.
Мари еще долго ходила по улицам, пробегая вдоль подземных переходов, где её не раз осматривали с ног до головы. Приторный запах резины и ржавчины, так присущий этому месту, вводил её в опустошение, за которым последовало легкое головокружение, за которым был вполне возможет очередной приступ. Как только тошнота подобралась выше, Бобье начала быстро бежать прочь от сюда, считая одна за одной пройденные ступеньки, успокаивая свою наивную персону , что чем больше ступенек она пробежит, тем счастливее будет её дорога в никуда…Этакое бесконечное путешествие.
Она могла позвонить Бобби и попросить её забрать…Но не хотела видеть его лица, вновь и вновь тая в картинах прокрученного кино-фильма, не хотела возвращаться к любви которой никогда не было….Но которая до сих пор держит её на этой земле. Теперь она не понимала почти ничего, и когда осталась последняя ступенька, чтобы молча вдохнуть чистый и заостроватый запах утреннего восхода, Бобье скромно уселась на ступеньку, мечтательно подняв глаза к верху. Реснички столкнулись друг о дружку, пленно вытесняя из себя прозрачную каплю тоски по прошлому, которого действительно не было…

 Отправлено: 18.02.07 21:02. Заголовок: Re:

Порою хочется просто идти вперед, без цели, без пункта назначения, без желания попасть куда-либо. Хочется только думать и видеть серый асфальт под своими ногами, разглядывая порою в лужах отражения своего грустного лица. На самом деле ты не грустный, ты просто спокоен. Это состояние столь притягательно, сколько опасно. Ведь оно близко к безразличию, что является самым жутким чувством, которое может наполнять человеческое тело. Ведь ты уже не принадлежишь себе, ты становишься жертвой глупых обстоятельств, существом без силы воли, разума и каких-либо сильных чувств. Но чувства являются самым главным атрибутом человеческой, ну или какой-либо другой, жизни. Без них твоя душа умирает, становится горсткой серого пепла, никому ненужного, о котором вряд ли кто-нибудь вспомнит. Именно одиночество порождает безразличие, а от одиночества не убежишь, сколько ты не будешь пытаться, даже обладая такой силой, которая была подвластная Бобье. Даже со скоростью света ты не сможешь умчаться или улететь на тот край земли, где ты будешь не одинок, где о тебе позаботятся, где тебя ждут. Не убежишь, потому что такого места просто нет. Если тебя на всем белом свете никто не ждет, и никто не ищет, да и вообще этот свет, представляющий собой эту бренную землю, является не твоим родным краем, то одиночество приобретает новую форму и с новой силой наполняет твое тело желчью. Но еще хуже, если ты знаешь, что есть где-то родное существо, к которому ты питаешь столь нежные чувства, и ты все равно одинок… Тогда кажется, что жизнь – это всего-навсего чья-то злая и совершенно несмешная шутка. Аврора… Они так часто ссорились, так часто находили причины для обид и истерик. Но все равно, она это самый близкий для Жана-Поля человек, и никто и никогда не станет ближе. Ведь, фактически, кроме нее у него никого нет. Родителей он даже не может вспомнить, приемные никогда не были ему действительно близки, но сестра… она всегда была его частью, его кровью, его плотью. И навсегда останется. Словно судьба сыграла над этими близкими людьми страшную шутку, решив посмотреть, насколько они смогут продержаться в этом ничтожном, словно созданном специально для них, мире. Неужели кто-то еще претерпел те же беды и горести, которые свалились на плечи этих двух мутантов? Он скучал, он безумно, и не скрывая того, скучал по своей старшей сестре. Они были единым целым, но никогда не были долгое время вместе. Только вдалеке от нее Полярная звезда понимал, как она ему дорога. Даже ему под час не удавалось выдерживать весь натиск ее проблем, отчего он плакал как маленькая девчонка. Ведь легче самому почувствовать что-то ужасное, чем смотреть, как это чувство гложет изнутри родного тебе человека. Да, хотелось забрать из ее сердца все неприятности и вселить в свою душу, хотя бы он будет знать, что с ней все порядке, а это чувство, чувство радости за близкого человека, поможет пережить ту боль, которая подает все внутренние органы, оставляя за собой пустоту и чернь. Его ноги словно сами вели юношу куда-то, а он лишь мог послушно двигаться вперед, в неизвестном направлении. Они словно знали и искали что-то важное, но только поленились посвятить разум Поля в тонкости своих целей и планов. В этом истеричном спокойствии он прошагала по городу около двух часов, сворачивая в неизвестные переулки и спускаясь в темные переходы. Жан не знал который час, да ему и не было это важно. Однако темное небо постепенно стало озаряться оранжево-розовыми лучами рассвета, предвещавшими начало нового дня. Нет, он не хотел этого. Только ночью он может скрыть ото всех себя за пеленою темноты. А днем все видят его, все знают. Нет, скорее все смотрят– но никто не видит. Кто увидит то, что творится у него в душе? Разве может ли кто догадываться о том, какие чувства переполняют это на первый взгляд спокойную натуру. Скорее всего, если бы сейчас к нему кто-нибудь обратился, Полярная звезда не смог бы удержаться и избил бы этого человека до полусмерти. Не потому что он это заслуживает, потому что уже не хватало сил держать все в себе, опасаясь удивленных взглядов граждан вокруг. Почем день сменяет ночь? Какая разница, если у тебя всегда темно внутри, так зачем освещать местность снаружи? Да, сейчас он думал как законченный эгоцентрик. Хотя, чего предполагать, он ведь и был им. О ком он мог думать чаще и дольше, чем о своей собственной персоне? На ум приходило только одно имя любимой сестры, которая возможно и не догадывалась, как сильно ее брат сейчас нуждается в ней. Хотя нет, не ней. Просто в любом человеке или существе, которое сможет понять и помочь разобраться в том, что сейчас творилось у этого юноши в голове и на сердце. Это мог быть кто угодно, но просто только Аврора могла помочь ему, так как только она была достаточно близка, чтобы он мог поделиться всем, что его гложет. Сейчас над городом нависло самое красивое и самое мрачное время. Рассвет. Небо, кое-где красно, словно мягкая вата, только что смывшая кровь с глубокой раны, казалось самым прекрасным, о чем можно было только вообразить. Даже в мечтах не всегда получаются такие яркие и красочные картинки, какую Жан мог лицезреть сейчас и здесь, лишь подняв глаза вверх. Юноша остановился на мгновения, подняв голову и прикрыв глаза. Как же, смог ли он вот так остановиться посреди улицы, если бы ней было куча народу? Нет, скорее он бы просто пробежал быстро мимо всех этих личностей, торопясь к себе в комнату и стараясь как можно быстрее остаться одному. Он ведь вильный и независимый, нельзя показывать никому свою слабость, а стоять вот так на улице, наслаждаясь рассветом – это и есть слабость, коей нужно опасаться. Парень вдохнул побольше воздуха в легкие, вновь зашагав в неизвестном направлении. Утренний ветерок давал о себе знать, отчего Жан немного поежился, поправляя шарф, скрывающий чуть ли не пол лица парня от белого света, оставляя на холоде только глаза и верхнюю часть носа. Не замечая ничего вокруг, ни появляющихся откуда-то людей в столько ранее время, ни сменяющиеся декорации, он просто шел вперед, опустив глаза и вглядываясь в сырой асфальт. Он отшагал множество подземок, преодолел сотни ступенек, но чувствовал, что нужно идти. Он просто знал, и все. И тут…
- Жанна… - имя сестры вырвалось непроизвольно из уст молодого человека, когда он увидел юную девушку, сидящую на ступеньке и роняющую соленые слезы на темный пол. Он опустил руки, никак не ожидая встретить ее здесь. Тело юноши наполнилось непонятным теплом, разливающимся по сосудам вместо крови. – Жанна, Жанна. – Жан не мог поверить своим глазам. Он еле сдержал улыбку, видя, что сестра пребывала не в самом лучшем состоянии. Поль резко опустился на колени перед девушкой, захватывая ее в плен своего объятия. – Боже, как я рад тебя видеть. – он не мог оторваться от дрожащего тела старшей сестры, хотя и понимая, что сейчас, в эту самую секунду дает существенную слабинку, показывая вот так свои чувства. – Что с тобой? Почему ты плачешь? – он нежно держал ее лицо, будто прикрывая уши, пытаясь как следует вглядеться в черты ее лица, пытаясь увидеть что-то в ее глазах. Он знал, что не стоило этого делать, не стоило так прямо говорить, что скучал. Ведь она поняла. Хотя, она бы все равно поняла, так как слишком хорошо знала натуру своего брата.

 Отправлено: 18.02.07 22:22. Заголовок: Re:

Тишина была последней роскошью, которую обрела эта странница за столь долгое прохождение границ реальности. Ей не нужно было слышать слова признания в любви противоположного пола...Её горький опыт вполне мог уверить, что рано или поздно все эти сладкие слова сгорят до тла, круша за собой очередную частичку её души. Ей не нужно было обьятий, грозящих переменить её жизнь, не нужно было сладкого мига поцелуя, за который можно было переродиться заново, взглянуть на все с другой стороны, предавшись новому смыслу жизни. Ей вообще ничего не было нужно.
Иногда Жанна-Мари просыпалась по среду ночи, и просто смотрела в никуда. Возможно она искала границы горизонта, где тусклый свет лунного диска отображал чью-то реальность, а она бы просто молча смеялась глазами. Возможно она мечтательно выискивала какую-то пустоту в кремовых страницах неба, все еще окутавших его от струящихся ветреных вихрей.. Но Мари просто не хватало тьмы в себе...Как все это глупо...Но она больше не могла видеть свет в чьих-то глазах, не могла наполнять себя чужой радостью, это все было отвратно, это все тонкими лезвиями процедило её тело, изнемогло разум, за каждым порезов следовал второй, тонкая струйка ртути скользила по окаменелому полу, прожигая порог за порогом, шаг за шагом. Однажды она шла по заснеженной дороге, ловя своими хрупкими ладонями блеклые искры заледеневших слез вчерашнего вечера, питаясь его раскаянием, белоснежной свободой... Кровь этих звезд была так кристально-чиста, что она набирала целую горсть в свои руки, чтобы затем приложить их к онемевшему от холода, лицу...чтобы просто вдыхать тот чистый аромат невинности и раскаяния, чтобы наслаждаться этой горячей резкостью, а сегодня она была готова ступать своими ногами по этим пятиконечным звездам, олицетворяющих свободу. Раньше Ро мечтала о исцелении, о путеводящей жизни, о проточной вселенной в её маленьком, кирпичном домике, дым из трубы которого согревал наружные капли дождя...А теперь она просто хотела заново научиться плакать, улыбаться, смеяться, радоваться, любить...Научиться всему этому, чтобы потом, когда придет момент, научить этому остальных. А вслед слышалось только длинное эхо её омертвленного стона, что разлеталось разрисованной вуалью по всем закоулкам той мрачной, нелепой комнатке в невзрачном общежитии.
Человек, потерянный во времени, в действительности... Ведь её сердце чувствовало, что место ей не тут, что её цель не в глупом скитании по земле. Но бороться она больше не могла. Не могла возразить своему желанию смерти, не могла затушить этот расправленный поток ненависти к самой себе и вновь, вновь стать собой. Стать прежней Мари, стать любящей сестрой, стать прежней любимой девушкой для Бобби, стать частью людей икс, и помогать им в той глупой цели невзрачного старичка- в объединение людей и мутантов...двух разных миров, которым никогда не будет возможности слиться воедино, они лишь связаны тонкой рябью, еле видимой простому человеку, он просто знал, что где-то там, далеко-далеко, есть этот мир других, тех, кто сами стали пленниками своей большой клетки, что теперь называлась миром мутантов. Она уже просто не могла понять чужой лжи, не могла вникнуть в её суть, словно в ней произошло переполнение, будто она навсегда запуталась в лабиринтах своей невозможной правды. И все же стать собой...Теперь Ро уже не помнила себя иной, и не понимала, как вновь ей стать, не могла вникнуть в цель задачи, и не желала её выполнять...Да, ей было вполне достаточно той единственной ночи в её жизни, звездного покрова над головой, описавшего всю её жизнь в тройках созвездий, изумрудного покрывала под собой, и не много боли внутри фибр нежной шелковой ленты, тянущей её в новые тупики, за которыми вновь следовала боль, текущая ртуть, и град капель ничтожного прощения перед миром, отвернувшего от неё в сторону святого заката, сместившего яркие краски впереди поистине прекрасного явления.
Такая легкая, непринужденная невесомость, ощущение теплоты на коже, нежные прикосновения чьих-то рук...И беглая пелена слез, заслонившая того спасителя, что издавал до боли знакомые такты словесного пения. Его лирика звучала так мягко, пленительно, что Мари просто хотела растаять в горстке этого зеркального покрывала, и, расставшись с солеными извержениями сердца, освободиться от своей внешней оболочки, чтобы навсегда стать частью этих слов.
Да, конечно, Жанна уже понимала, что все это не сон, не очередной способ затравить её изнутри ложными надеждами, не капля убийственной грезы, а истинное изображение реального человека, не раз спасавшего её жизнь...И она понимала...Он ждал её слов, он трепетно, как малый мальчишка желал чтобы она осветила этот закипевший мрак своей ясной , по- истину прекрасной улыбкой...Он считал её почти идеальной, знал, что она не похожа на всех, и что в её силах сделать все то, что не смог он. Он прощал её капризы, вытирал слезы, когда она вновь рыдала от поражений, успокаивал, когда очередной кошмар вселялся в её вторую сущность. И наверняка он думал, что она все та же, что это просто слезы счастья, ведь она предвидела, что он придет! Ведь она чувствовала как его сердца билось вместе с её, билось в несуществующие сферы унисона, в ожидании чуда... Но он не знал, что теперь общался уже не с Авророй, а с отчаявшейся Жан-Мари, не знал, что теперь она больше не была способна на ту любовь, от которой сгорал он, не знал, что она почти мертва, что она готова нажать на курок, дабы заслонить этот мир богрянно-кровавой занавесью и уйти чисто, уйти красиво, где её давно ждут. И Мари это понимала... Ведь он так наивен, так робок и светел для неё... Она не достойна такого брата, не достойна его чистой и заветной улыбки, его чувств в её сторону... Ведь она опять будет врать, опять испьет этот заветный глоток эйфорического освобождения, закрыв собой всю правду, и радостно утрет слезы, придумав какую-то историю об увольнении с работы, или запоздалой уплаты налогов...А может она и во все не сможет сделать к нему шаг, просто сказав как она рада его нахождению тут , здесь и сейчас...
-Жан! Дорогой мой! О, святая дева Мария, как я рада что с тобой все в порядке. Как я рада что ты -жив! Что с тобой все в порядке! Господи...Как я счастлива видеть тебя! -пытаясь изобразить из себя любящую сестру, Мари панически оставляла на его коже обжигающие касания своих губ, и покрываясь очередными слезами , облегчая их монотонной улыбкой...Она даже вспомнила эту глупую святую деву, что, как учили её в школе, была олицетворением женского начала и прекрасной части мира...Какая чушь, очередное вранье ради спокойной и дотошной жизни, от которой просто таки выворачивало на изнанку.
Теперь она просто боялась, что он не поверит её словам, что раскусит нервозность в её скованном взгляде, что сквозь затемневшие пустоты тумана обнаружит горькость её слез, и пустоту в фитильной душе...Она боялась сделать шаг...Шаг на встречу любимому человеку, который порой может быть длинней целой жизни....

 Отправлено: 19.02.07 14:01. Заголовок: Re:

Как можно описать то чувство, которое сейчас испытывал Жан, обнимая родную сестру и ощущая мягкость ее губ на своей коже? Таких слов еще не существует ни в одном языке, так как мало кто действительно прочувствовал то ощущение тепла, которое переполняло тело юноши. Словно свет озарил серые будни своим появлением и теплом, обволакивающим, словно сладкая пелена иллюзий и миража. Хотелось прижать ее покрепче да поближе к сердцу и никогда не отпускать, ибо его душа не вытерпит новых разлук. Он так ее любил, она была ему и воздухом, и пищей, и светом. Тот свет, который сочился из ее тела, казался ничем, по сравнению со светом ее души. Отчего она себя мучает, отчего пытается все усложнить, все сделать запутаннее? Просто их жизни уже были слишком запутанными, чтобы существовать спокойно. Именно существовать, потому что «жить» в таких условиях получалось крайне редко. Разве он может жить без нее? Аврора оставалась той тонкой ниточкой, которая связывала Поля с жизнью. Не было никого ближе, и не было сомнений, что и в будущем ничего не изменится, и не появится тот, кто сможет заменить ее. От этой любви становилось все больнее, ведь ее слезы вызывали резкую и острую боль в сердце, сродни уколу шпагой. Как она не понимает, что ее печаль убивает Поля, разъедая все жизненно-важные органы, что он не может вот так просто смотреть на ее слезы, не в силах предпринять что-либо. Это бездействие убивает, медленно, расчетливо, язвительно хихикая над твоей беспомощностью. Ему было намного сложней выносить неудачи сестры, чем ей беды Жана. Ведь он младше. Этот довод был значительным в жизнях их обоих, но теперь не означал буквально ничего. Порою хотелось забыть ее, просто для того, чтобы не переживать. Но в моменты, когда такая мысль осеняла разум юноши, он мучительно укорял сам себя за такие рассуждения, считая, что нельзя быть таким уж законченным эгоистом. Радость оттого, что он, наконец, встретил свою родную кровь, сменилась переживанием и озабоченностью. Страшные картины всплывали в сознании, однако Бобье отказывался мириться с ними, считая, что все это глупости. Но все же, мысль о том, что какой-то ублюдок смел обидеть ее не давала покою, Поль был готов перегрызть глотку любому, кто вздумал причинить вред его любимой сестре. Лишь бы она не плакала, лишь бы он не видел ее горьких слез. На лице девушки появилась неубедительная улыбка, а юноша хмуро сдвинул брови, глядя в ее мокрые глаза. Пусть она только скажет, он отправится на край света, чтобы отомстить тому, кто или что стало причиной ее слез. Поль отдаст жизнь ради ее благополучия, и не позволит никому нарушать ее покой и спокойствие. Только вряд ли бы она сказала, что стало причиной этого расстройства. Скорее всего, Мари бы придумала какую-нибудь отговорку, которая, с одной стороны, и была бы похожа на реальность, но с другой, интуиция бы забила тревогу, предупреждая, что она говори неправду, только для того, чтобы успокоить взбесившегося брата. А что если причина вовсе не в человека или каком-либо другом существе? Нельзя думать о ней так просто, Жанна слишком тонкая и тайная девушка, чтобы вот просто читать по ее лицу или по ее поступкам ее внутреннее состояние. Ведь ему самому совсем недавно хотелось рыдать от своего одиночества, но парень не позволил себе такую роскошь как слезы. Что, если она чувствует нечто иное? Слишком просто, но хочется найти оправдание, или скорее, причину этих слез, чтобы не мучить себя ложными догадками. Жан просто прижал девушка к своей грудь, гладя ее по голове, и закрывая глаза, будто желая сердцем почувствовать ее боль и принять на себя, дабы облегчить ее страдания. Это страшное мучение чужым горем. Легче самому прочувствовать, чем видеть, как страдает родной человек, видеть его слезы, чувствовать боль в сердце. Казалось, что их тела стали одним целым, сердца бились в унисон друг другу, Поль почувствовал необыкновенную тоску на душе, отчего тело покрылось миллионами мурашек. Пожалуйста, раздели свою печаль, ведь тебе станет легче. Ну и что, что мое сердце, в довершение ко всем моим собственным ранам, станет бешено колотиться от глубоких шрамов, ну и что, что мои дни станут еще более серыми и угрюмыми, чем обычно, главное тебе станет легче, главное, тебе будет лучше. Он был на все готов, лишь бы она не плакала.
- Расскажи, пожалуйста, - начал было Поль, все сильнее прижимая дрожащее тело девушки к себе. – Только не ври, ты же знаешь, как я это ненавижу. Расскажи, что случилось, что с тобой происходит. – Он провел рукой по голове девушки, мягко гладя ее шелковистые волосы, собранные в тугой хвост. Поль понимал, что слова были лишними в этом общем биении сердец и крепком объятии давно не видавших друг друга брата и сестры, но не мог сдерживать себя. – Что произошло, ответь же, я не могу видеть твоих слез. Только скажи, я убью любого, кто посмел довести тебя до такого состояния. Мари, пожалуйста… - его голос дрогнул, хотя юноша отчаянно старался сохранить его напыщенную грубость и крепость, изображая заботливого брата. Только не за чем, ведь он и был заботливым братом, только не в том виде, в котором этих братье привыкли видеть. Да, он был слаб, но стал воспитывать в себе сильную натуру, сильный характер. Он даже дорос до того, что смог скрывать все свои эмоции под маской безразличия и грубости. Только не сейчас, ведь сейчас страдает самое главное, самое ценное, что у него было во всей его никчемной жизни. Единственный луч света, ангел во плоти. Он просто не мог позволить этого. Она была для него идеалом, просто идеалом во всех проявлениях этого слова. Жан хотел оберегать ее, защищать, и не мог позволить ей грустить. Пусть он лучше умрет, чем будет знать, что Жанна несчастна. Парень коснулся губами нежного лба девушки, срывая один быстрый, но нежный поцелуй, а затем прислонил свою щеку к нему, все так же прижимая Ро к себе. Да, он определенно вырос, и теперь уже был готов оберегать сестру от всех бед, только бы ее душа была спокойна, а сердце наполнено счастьем. Но это так сложно сделать, ведь Мари такая сложная девушка. Две личности в одном человека, но обеих Поль безумно любил, обеих считал своими сестрами, любимыми и дорогими, дороже его собственной, все равно никому ненужной, жизни.

 Отправлено: 19.02.07 15:05. Заголовок: Re:

"Если после твоих слез я навсегда закрою глаза, знай, я это сделала не потому что не знала как успокоить твоё хрупкое, трепетное сердце, а потому что не имела сил делать это еще раз..."
Запутаться. Окончательно и бесповоротно. Не знать, за каким шагом следует обрыв, ибо глаза твои давно закрыты болью своего вранья, не ощущать палящих морозных стуж, только потому что холод уже не мог приносить боль, не слышать, не дышать, не мечтать...Говорить лишь то, что хотели слышать другие, рассказывать все новые и новые истории, путаться в псевдо-жизни, забываться в своей искрометной истории. Она подобно писательнице, отчаявшейся, что когда-либо сможет написать что-то достойное читательского взора, боялась приближаться к тонкому графитному перу и питать его своими мыслями, но как только этот момент наступал, бумага летела в клочья, преисполняя тонкий запах сухого дерева. Этот мертвый, во всех отношениях, рассказ о несчастной сказке, о странной принцессе и принце, об погребенных заживо короле и королеве, несущих даже в мир оклемавшегося страха долю света, только ради своих детей. Эта краткая басня о смертельных приключениях, о верности, дружбе, любви, о предательстве, страсти...О том, что ей больше не было нужно, что мерило её в грубые тиски, и заставляло чахнуть подобно поникшему ростку заветного цвета, кой никогда не должен был озарять своё существование испод переполненной простыни грязного снега. Эта история, которая должна была стать болью других, навсегда останется только в сердцах этих двух, только в их голове все еще звучат голоса бессонных ночей, слышать трепетный и скользящий шелест несуществующих страниц прошлого, кроме того яркого и блистательного эпилога, которое, казалось, должно было положить начало новому, бессмертному роду...
Мари держала в своих руках немного помятый вдоль линии рукавов, пиджак, прислоняя его как можно сильнее к своему правому плечу. Обычная черная тканевая куртка с красной эмблемой непонятной фирмы, которая была уже давно высвечена и перешита черными нитками. На левом рукаве виднелась небольшой порез от столового ножа, когда в силе своей ярости она провинтила в нем исколоченную рану, создав этим копию её внутреннего мира, только из её ровного бежевого холста полилась алая струйка живой воды, а из этой никому ненужной вещицы лишь выпало пару ниток, благородно высекающих своё знамя в воздухе... В грязном, отвратительном воплощение живого на земле, в олицетворении человеческого эликсира и силы, в этом прозрачном и противном кубе дыма, в коем не чувствовалось даже извинения за непокорность... Сделать прозрачным все то, что составляло для людей их счастье, лишь бы вывести вперед сумерки черного притока, лишь бы наполнить легкие мраком весеннего аромата цветущих конвалий и порвать все то, что делало её легкой и наивной... Как много она могла сказать на пустом месте, как ослепительно клались её слова на слух, воспроизводя нарезы в сознании людей... Они приглушенно вслушивались в её монолог, лишь бы она не умолкала, дальше раскрывая им глаза на нелепую правду сквозь розовые очки... Кому нужно было её я, если было её тело? Кто считался с её думами, если можно было просто закрыть её рот очередной горькой неправдой, вытягивая из, и без того слабого тела ,последние силы равновесия между тем, что есть, и тем, что могло бы быть? Это абсолютно не имеющий смысла рассказ о странной девушке, которая пыталась делать чудеса своими руками, падала, но шла заново, крушила свои мечты, обжигалась своим же светом, но продолжала видеть в мире то, ради чего он создан! И вот как заканчивается её жизнь...Она имеет скромную комнату в мрачном районе города, подрабатывает библиотекаршей, и так же спокойно отсыпаясь в выходные...Она знает, что после двух, как всегда её сменит кто-то другой, быть может девушка из отдела журнальных вырезок, или пожилая женщина из ксероксного центра, и она, откинув свою куртку на стул, вылетит из кабинета, чтобы поскорей сесть на своё укромное место под лозой винограда у самого центра маленькой площади западного парка. Последним её удовольствием будет горячий кофе без сахара, бутерброд с вчерашней ветчиной, и тонкая тетрадь в линейку, где она в очередной раз испишет свой рассказ, в надежде на то, что кинув его в этот приточный водопад , тот унесет её боль, обернув ту на холодную пустоту , беспамятство или хотя бы образное счастье в виде ослепительного и ясного утра следующего дня, чтобы она вновь повторила свою сказку людям, не видящих в ней человека...
Рано или поздно, она обязана была придти в тупик, которая сейчас открыл её свои платиновые ворота в центр пустоты. Ей не было больно видеть его глаза, она не чувствовала радости, ощущая его ласку, никак...Ничего...Самое страшное, что могло её ожидать, полное отвращение ко всем чувствам, к жизни...Наверное если бы не он, Аврора давно бы застрелилась где-то на краю моста, или дала себя сбить какому-то грузовику в промышленной части города...Но она была последним компонентом, что еще мог приводить Жан-Поля в чувство не эгоистичного существования, а благородной жизни ради тепла...И увы, Ро уже не могла подарить ему лучик своей любви, не могла открыть ему тайну своей жизни. Возможно года стерли его из её жизни, и она специально напоминала о нем своей судьбе, чтобы когда-то попрощаться с ним в живую, а не получить глупое письмо с сухими предложениями и нелепыми прощаниями и надеждами.
К тому же теперь Поль точно знал, что Ро будет врать. Наверное он даже не рассчитывал услышать от неё правду, понимая, что её смерть навсегда сокрушила в ней же последнюю каплю надежды на что-то новое и блистательное, то, ради чего следовало жить. Ему было все равно- слышать вранье, или правду, ведь он уже не в состоянии отличить эти две вещи друг от дружки, впадя в эффект от её слов, её взгляда. Он лишь занят изучением её очередной проблемы, разглядеть которую она никогда ему не позволит..
-Нет, милый, все в порядке. Я просто...-на минуту мари пыталась что-то сделать, увернуться от Авроры, позволить сказать хоть слово, но...Как было хорошо, что у неё всегда было оправдание, что он ничего не знал, и не мог догадаться о том страхе внутри - ..просто в очередной раз поняла, что мне никогда не светит повышения...автомат с газировкой зажал мои последние десять баксов, я потеряла свой мобильный телефон...И поняла, что никогда не любила ни Бобби, ни жизнь, ни свою работу...Мне нужно было вырваться, я должна была освободиться.... Извини меня, извини, что я не в состоянии радоваться мелочам, что я больше не умею быть собой...что я не писала тебе, что не высылала денег, не следила за твоей жизнью последнее время...Я даже не знала, жив ли ты...И могу ли я себя называть сестрой самого искреннего человека на земле?

 Отправлено: 19.02.07 16:50. Заголовок: Re:

оос: я влезу раньше Полярис, чтобы сдвинуться с мертвой точки ;)

Юи Тошиаки был лишен рассудка? Совершенно верно, этот мальчик был лишен рассудка еще в раннем детстве. Рассудка, но не разума, чьи ресурсы он, безусловно, использовал в защите против людей. Это было чем-то на уровне инстинктов, защитных ркфлексов для Юи, не раз сталкиваясь с людьми, он понял, что по отношению к детям, (хотя какой он ребенок, ему уже почти 15, дело в том, что в своем развитии он немного заторможен,Ю кроме того, сказался недостаток питательных веществ, отчего он совсем невысокого роста, а кожа приобрела мертвенно-бледный оттенок, да и вообще придал ему болезненный вид), так вот по отношению к детям окружающие особенно чувствительны и не так-то сложно вызвать у них к себе жалость.

Так получилось и в этот раз. Право, он этого не хотел. Все, чего он хотел, так это не оставить голодными Гиосов. А тут разгорелось такое… такое, чего он предвидеть не мог. Откуда же он мог знать, что будет так много желающих поучаствовать в происходящем действе, то компания тинейджеров, то девушка, внезапно появившаяся откуда-то из переулка, а теперь и еще одна… Впрочем, последняя, судя по всему, стремилась защитить Юи, видя, как на него надвигаются самые настоящие черти. От этого и сама «спасительница» пришла в ужас, видимо, не в силах что-либо сделать.

Вообще все прошло удачно для Юи, ему, переведя все внимание на Альтер, удалось таки позаимствовать энергию двух мутантов, что в свою очередь обеспечивало запас энергии еще на нескольких Гиосов, исключая те, что сейчас окружили его. НО, сейчас мальчик был напуган. Да и напуган, скорее, не от действий мутантов, а от своих собственных.

Убить… убить ее…
Нет! Она не виновата!
Убить…
Убей, истощи…
Нет!
Убей!
Кровь… Энергия, преобразованные формы энергии… убийство…

- Нееееееееееет!!!!
Мальчик схватился за голову. Он пытался прогнать мысли демонов из своей головы. Но увы, после нескольких попыток, стало ясно, что это невозможно.

Заявка: используя Гиосов и накопленную на них энергию, причинить максимальный вред Альтер (механические повреждения любого характера, вплоть до ран на теле девушки когтями демонов), самому же скрыться в очередном темном переулке, что бы не причинять больше никому вреда. После удовлетворения/неудовлетворения заявки по отношению к Альтер прекратить существование Гиосов, что бы не расходовать лишнюю энергию.

 Отправлено: 19.02.07 19:01. Заголовок: Re:

_{ОСС: Я не против)) Простите, что тормоз))}

Сэлия была явно смелой девушкой, сама того не подозревая. Если это действительно ее первая стычка, то удивительно, как она до сих пор не кинула Лорну, как это уже случалось не раз.
- Плохо, Силия, очень плохо, - ответила Полярис. На этот раз ни тени улыбки на ее лице не было. – Слишком много ненависти, которая и затмевает всем глаза. Что-то действует на сознание мутантов… или кто-то, - задумчиво добавила девушка.
Полярис внимательно смотрела на происходящее. Вот и еще одна девушка подошла, точнее подбежала. Но что здесь делает мальчик? Сначала Лорна его даже не заметила. Странно, у него черные глаза, наполненные злобой и страхом одновременно. У детей не может быть такого взгляда. Да что за ерунда?! Это все бессмысленно, почему они этого не понимают?!
- Значит, рассказ про школу откладывается, но после мы обязательно сходим туда вместе. Может, тогда тебе станет легче осознавать свою значимость в этом мире. А сейчас необходимо прекратить все это.
Полярис не хотела больше добавлять ничего по поводу драки. Если Сэлия захочет, то она может и не участвовать в этом. Никто не имеет права вмешиваться в чужую жизнь, поэтому Лорна не давила на девушку. Но все-таки сердце подсказывало ей, что новообретенная подруга не бросит ее одну на растерзание этим демонообразным существам (я про “темных демонов” ;) ) . Лорна рванула в сторону очередных разборок.
- Откуда они взялись? – крикнула она в надежде, что хоть кто-нибудь услышит ее слова. Чтобы уничтожить причину разногласий необходимо сначала избавиться от этих монстров, а для этого Лорне необходимо было выяснить источник их возникновения. Довольно крупный мужчина до сих пор не вставал, все еще обхватив голову руками. Незнакомка, подбежавшая к нему, внезапно тоже почувствовала некоторое недомогание. Здесь явно действовала психологическая атака. И куда опять полезла Лорна? Ее способности не помогут девушке скрыться от воздействие на сознание. К сожалению для нее, Полярис никогда не слышала голос разума: его попросту затмевали чувства. Не могла она стоять на месте, обдумывая каждый шаг. Поэтому и поступки Лорны были не всегда объяснимы с точки зрения нормального человека. Не могла она поверить, что виноват в этом маленький мальчик. А даже, если ребенок виноват во всей этой заварушке, то не могла Полярис поднять руку на ребенка, каким бы он ни был, что бы ни совершил. Дети не могут совершать зло намеренно, ими обычно кто-то управляет, причем очень умело. Вот только осталось понять, кто истинный виновник.

 Отправлено: 21.02.07 20:02. Заголовок: Re:

На что именно ты готов, когда родному и близкому человеку плохо? Ты готов свернуть горы, готов обойти весь земной шар? Нет, это слишком банально. Ты готов лишиться жизни? Это тоже банально, но это было именно тем чувством, которое пропитало всю сущность Жан-Поля от кончиков волос до кончиков пальцев. Он готов был перерезать себе глотку, только бы не видеть, как она плачет, ее горя, ее печали. В этом есть и доля эгоизма, ведь он чувствовал мерзкую желчь, разливающуюся по телу из-за того, что Поль никак не мог помочь Авроре. Что уж тут говорить о других людях – их бы он без раздумий испепелил, если того пожелает его сестра. Именно сейчас. Ведь они часто ссорились, и он часто в душе желал ей много всяких неприятных вещей, но конечно потом раскаивался, но сейчас… Это плачущее и отчаянное существо хотелось сгрести в охапку и, словно за плотным щитом, оградить от всех горестей. Как жаль, что его силы не предусматривали таких сложностей. Что это, можно убежать куда угодно, даже улететь, а вот на месте ты не можешь сделать ничего, разве что ослепить светом, чтобы потом убежать. Мари, милая Мари. Жан не верил в то, что именно то, что говорила его сестра, стало причиной такого внутреннего взрыва. Конечно, было жаль, что на не собиралась делиться с ним всем тем, что накопилось у нее на душе, но с другой стороны, что он хотел? Ведь они не виделись так давно, и он уже стал привыкать, снова, к жизни без нее. Будто она умерла. Видимо этого Поль не простит себе никогда. А что если бы он не оказался здесь, в эту самую минуту и нагнулся, чтобы помочь? Что? Что бы случилось? Она выпустила себе пули в висок, а он бы даже не знал? Лучше об этом не думать, чтобы окончательно не свести себя с ума. Две личности боролись в ней за право господства, а он лишь мог стоять в сторонке и смотреть, а потом принять победительницу, даже не вспоминая о второй. Неужели это справедливо? Тем более, если принять в счет особые характеристики обоих этих «персон». Парень прижал снова девушку к себе, положив подбородок на ее голову и поднимая глаза вверх. Его жизнь давно уже стала напоминать передачу «в мире растений». Но он не жаловался, слишком многое пришлось ему пережить, чтобы продолжать этот замкнутый круг «приключений». Хотелось покоя, хотелось умиротворения. Но теперь, главной часть умиротворения Поля, стал покой его любимой сестры. Как же он был глуп. Как глупы все дети, когда ссорятся друг с другом, окликают страшными словами, не задумываясь об их значениях. Но он не знал ее тогда, когда эти словечки пачками вылетали из его уст. Но повстречав снова, полюбил, безумно и невообразимо нежно. Она сестра, она его часть и всегда будет ею. Ро всегда была сильнее него, всегда стояла выше, на неком пьедестале опята и мудрости. Но она была девушкой, а он парень. И только сейчас Поль наконец осознал это. Да, она может и считает его наивным парнишкой, ветреным и импульсивным. Но он так ее любит. Ну и пусть считает, пусть будет так, как лучше ей самой. Хоть слово, хоть одно ее слово, и он сделает все, что она только пожелает. Стук ее сердца эхом отдавался в теле юноши вместе с ее нервным дыханьем. Минуту назад Бобье чувствовал себе взбешенным зверем, готовым разорвать всех и вся, но сейчас на него нашло некое спокойствие. Ведь он обнимает ее, он рядом, а это значит, что Поль не допустит ее печали. Просто не допустит. Жанна успокоится, он взглянет в ее бездонные глаза и улыбнется, пообещав больше никогда ее не бросать. Получится ли? Ведь они все же не являются одним целым. Да, они две схожие души в разных телах, но они не одно и то же. Он не может всегда быть с ней, но именно этого так хочется. Полю всегда казалось, что ни один мужчина не достоин Авроры, что они все низкопробные и мелочные твари, которые ногтя ее не стоят. Но так же он знает, что женская душа не может жить без любви. Без любви она чахнет и иссыхает, становится несчастной, в Бобье не хотел, чтобы его сестра была несчастной. Только не она, она заслуживает самого лучшего…
- Что ты говоришь! – он приподнял голову девушки за подбородок, аккуратно, словно держа в руках хрупкую вазу. – Ты даже не знаешь, как много значишь для меня. – Его глаза из печальных и пустых превратились в улыбающиеся и обнадеживающие. Что он мог сказать, чтобы описать все то значение, которое она играла в его жизни? Всю ту яркость, которую привнесла в его серые будни. Нет таких слов, которыми можно было бы описать то чувство, которое он испытывал к ней. Она ему была больше чем сестрой, она была частью его души, частью него самого. Печаль на ее сердце автоматически заставляла его сердце изнывать от серости и желчи. Он готов был нести это бремя, только если после этого последует просвет, когда и ему и, что самое главное, ей будет лучше. – Не говори таких глупостей, ты меня расстраиваешь. – он снова прижал девушку к себе, глубоко вздыхая и закусывая нижнюю губу. Все ее причины и поводы казались такими смешными и нелепыми, оттого становилось только хуже, ведь что-то, что глубоко внутри, и она никогда этим не поделится, гложет ее изнутри, а он даже не знает ни что это, ни как ей можно помочь. Замкнутый круг. Сколько он не будет стараться, ничего не поможет. Он слишком хорошо знал ее, чтобы верить тому, что она только что сказала. Это просто не могло ее вывести из себя и довести до такого состояния. Только не это. Но тогда что? – Давай уйдем отсюда. Куда ты хочешь направиться? Только скажи, я тебя быстро домчу до этого места. – на его лице появилась немного наивная, но полная нежности улыбка. Одно ее слово, и он готов на все. Лишь бы ее слезы прекратились, и на ее лице засияла милая улыбка, которой Жану так не хватало все это время. Улыбка, которая говорит больше, чем тысяча слов, значит больше, чем многие человеческие жизни. Улыбка любимой сестры, озаряющая каждый потайной уголок души светом и нежностью. Улыбка самого родного человека.

 Отправлено: 21.02.07 21:07. Заголовок: Re:

Любовь...Это слово является самой прекрасной жемчужной в океане мировых языков- на любом из них оно звучит прекрасно, чувственно, и способно заглушить собой ненависть, печаль, крики, слезы, усмешки и ухмылки, злорадствующие взгляды, и самое главное, боль. Любовь, спасающая мир, не видящая в себе границ, как бесконечная воронка, засасывала в себя каждого, кто хотел её понять, обрести новый смысл жизни, преисполнится обновленными задачами, понять суть этой многогранной, далекой Вселенной. Любовь покоряет, умиротворяет, она же делает нас чуточку добрее к этому миру, ко всем его сторонам и аспектам. Она заставляет нас надеть ту самую пару розовых очков, кои мы уже забросили на самую дальнюю кладку нашей души, и видеть ответное - только то, что излучало радость. Это чувство пробуждало в человеке жизнь- если ты пробовал испить этот богемный риск, да-да, именно риск, ведь обреченный больше не сможет прерывать цепочку этой подпитки, то у тебя есть смысл существования- чтобы вновь мечтать, бредить кем-то, делать счастливой чью-то бременную, окруженную тьмой, душу. Она как гром, звонко повисший в воздухе, неся за собой сопровождающую молнию в виде вечной зависимости от сего наслаждения. Всему виной любовь...
Люди издавна считают это непередаваемое ощущение богасклонностью, озарением, превосходством, ведь человек, поникший в атласном дурмане этого вознесения, мог считать себя первооткрывателем, ведь теперь для него облачены новые преграды, но вместе с ними и невидимые крылья. Поэты же словно пробуждались от мертвого сна, захватившего их в каймы закутого железа, проникались мерцающим в их сердцах огнем, чтобы передать людям мир сквозь облака счастья, художники изливали любовь на свои холсты, пытаясь передать заветное виденья. Красные краски, бегло переплетающиеся с черными спиралями, струящиеся нефриты, окруженные сизыми кляксами спонтанности- все так нелепо, и похоже на детский рисунок на стенах- но так прекрасно...Мы, люди, всю жизнь стремились летать, летать порочно, летать свободно...Наши крылья, увы, были обрезаны в ходе полета, но не смотря ни на что, человек отлитый беглым рубином, смог подняться и начать свою дорогу на ногах, увидев то, что не видел сквозь полеты...Свет в конце зенита, малахитовые рощи вдоль увитых бирюзой, рек...Но он все еще мечтал вернуть себе силу полета, чтобы теперь зная эти чудеса вблизи, заметить их с высоты птичьего полета, обнять иссиним крылом и излить кровотоком внутри, от красоты увиденного спектакля красок. За грех любить у нас отняли жажду неба, за него поплатились многие поэты, венчая свою смерть любимым девушкам, лишь забирая их сердце с собой, в пленяющее русло мрака, за него же Адама и Еву лишили рая...Хотя зачем им был рай без силы того, что они испытали, нет. Рай уже не мог питать их внутренний мир, не был в состоянии сделать из них новую эволюцию других людей, косвенно других желаний, устоев, страхов.
Любовь считалась совершенной болью, неизмытой эфирной капли, неотделанной огранкой, и при этом способна была сама уничтожать боль...эффект "замена", углубление в создание новых фобий никого не интересовало на пути к изучению сладостного мгновения. Любовь убивала, и возрождала вновь...Она была человеческим спасителем, укромным провидщиком, легким ядом и страшной раной в длину жизни. И при этом она совершенна, она прекрасна, она способна опровергать свою драгоценность и незабвенность ничем другим...
Человек, умеющий любить, способен на все- в его глазах нет высоких гор, тяжелого груза, сильного пореза по нерву фибр, по притокам души...человек, умеющий страдать от любви , всегда вознаграждался чем-то большим, нежели просто взаимность. Но почему-то считалось, что страсть, она же новая отделка любви, могла питаться лишь людям, и отдаваться им же, что она вызывалась красотой всего, связанного с человеческим началом. Но ведь была любовь ко лжи, к ненависти, к той самой печали, к крикам, усмешкам и ухмылкам, и самое главное к боли...Она охватывала сильнее, не задевая никакого нерва, в отличии от чувства сладостности людей, и помимо, боль была последним ощущением, которое могло еще вызывать эмоции во многих людях. Источение алых полос по белой, почти безликой кожи, было легким сумасшествием, немым сопротивлением к жизни, но зато какая любовь... Любовь до гроба...До своей серой, обставленной золотыми листьями сентября, летевших с самых крон, гранитной могилы...До душевного склепа, до совестного распятья...И просто вспомнит любовь, просто понять любовь...Просто жить ей...Господи, как она хотела это уметь! Писать стихи любимым, как Данте, как Шекспир...Писать о любви так красиво, как на это способен человеческий запас слов, рисовать то, что до сих пор не видело око человеческое, лишь бы любить то, что могло принести возрождение, чтобы вновь стать невозможной прежней Мари...Любить его, его....За то, что он в силу её убийственного эгоизма, все еще сжимал в своих скованных ладонях её мягкие волосы, от коих несся караван сладостного аромата лайма и орхидей ,за то что он мечтал о её спасение, о стабильном будущем...Любить его за то, что не любила, и не любить , за то, что не смогла любить его...Ей было тяжело понять, за что он способен чувствовать, а она нет...В любом случае, если же они одно целое, наверное Жан-Мари забрала с собой все плохие нотки в этой чистой эссенции, в этой глубокой и бодрящей чаши жизни. Она рада, что отняла все его грехи, взмолила их к небу, и отдала вместе со своей возможностью понять любовь, понять, что же хотели показать нам те, кто её питался, зависящие, пораженные, забытые любовью...Любовью к любви, или ненависти, к человеку, или музыке...Лишь бы вновь, вновь понять его улыбку, его взгляд, томный и небрежный, ликующий, писанный радостными бликами огней, его нежные части лица, освещенные ранним солнечным затменьем... Да, и в силы своего несовершенства, этот идеал легко развернулась в сторону, сбросив его мягкие руки со своей кожи, и трепетно схватила за ладони, пытаясь найти в его глазах то, за что можно было ухватиться. Пытаясь понять, где же, что же там является зародышем языков пламени золотистого отлива, что еще может побудить на новую улыбку...И вновь его томный взгляд, наверняка с упреком, наверняка с непониманием в себе...И его вина на себя, что это все он, он не уберег Аврору от этого потерянного настоящего, он не очистил её путь от невзрачных картин
серого тумана, заслонивших ей всю ту радость, которую забрал с собой он.
-Мой милый Поль...Я просто хочу сказать тебе, что прошу прощение...Не говори мне ни слова, я ведь знаю, что ты попытаешься меня переубедить. Я виновата во многом случившемся, я понимаю, я обязана была тебя хранить, как последний луч света в этой запоздалой тьме...А я не справилась...А ты...ты продолжаешь меня любить, считать своим идеалом...За что? За моё несовершенство, которое я признаю? я просто хочу сказать, что я ...я просто хочу сказать, что люблю тебя. Что люблю тебя силой матери и отца, которые дали мне в обязанность испытывать это чувство к тебе вдвое сильнее...А я просто была истощена, и не способна понять, что такое любовь...Но я тебя тобой дорожу, просто знай...А сейчас...быть может кафе? Я не ела больше двух дней...И я очень хочу забыться в аромате очередной кофейни...


Типа переход, та? ну тада тащи нам куда-то в ресторан чи кофе попить в барчеГ)

 Отправлено: 22.02.07 17:05. Заголовок: Re:

Пение скрипки звучало все дальше и дальше. И вот уже уставшие руки выпускают смычек. Сознание Страдивари начал окутывать туман. Будто темное солнце взошло перед глазами Браина и осветило все своим мрачным светом. Забвение и пустота наполнили все сущее, и остальное перестало существовать. Обрывки фраз, голоса из далекого детства пришли, на смену смолкнувшей скрипки:



-Мы вернемся, через час и если будешь умницей, привезем тебе конфет, которые ты так любишь.
-НЕТ, не уезжайте.
-Ты уже достаточно взрослый чтобы побыть один - не капризничай.

-кто там?
-мальчик, открой пожалуйста дверь нам надо тебе сказать что-то важное.
-не открою. Мне родители сказали никому не открывать.

-Твои родители сейчас очень далеко, сынок. А тебя как звать?
-Браин…
-Послушай, Браин твои родители уехали очень-очень далеко и вернуться не скоро.
-Нет. Они сказали мне, что вернуться, через час…
-Когда ты вырастишь, ты поймешь почему они так внезапно уехали.
-Но ведь я увижу их? Правда?
-Конечно ты их увидишь, сынок. Когда-нибудь ты обязательно их увидишь.

-Вот тетя Роза. Она позаботиться о тебе…

-Жаль, что ты уезжаешь Браин. Ты знаешь, я подслушала разговор родителей, они говорили, что ты станешь нехорошим, потому что из таких мест, в которых заботятся о детях без родителей не выходит добропорядочных людей. Но я им не поверила. Они…



Что-то схватило и потащило Страдивари. Браин сквозь полузабытье не смог понять что это, но кажется, это была рука…


Естественно, все псионические воздействия Страдивари прекращаются

 Отправлено: 23.02.07 01:07. Заголовок: Re:

Широкая улица. По краям, в самых немыслимых местах притаились большие торговые центры, маленькие магазинчики, казино, клубы, бары... Чего здесь только нет. По этой улице гуляет, просто идёт на работу множество людей. Здесь почти всегда шумно и многолюдно.
Почти всегда. Но не сейчас...
Солнце только встаёт, лениво выползая откуда-то снизу, словно вырастая из-под земли. При этом озаряя небо своими, пока что скудными, лучами. Тонкие полосы света то крадутся по небосводу, то быстро и стремительно вырываются из огненой массы и летят, улетают куда-то вдаль и ввысь. Дует легкий ветерок. Воздух бодрит своей прохладой...
По улице сейчас идут лишь несколько человек. Вот пробегает парень, кутаясь в ворот куртки, а вот идёт влюблённая парочка... он что-то шепчет ей на ухо, и её милая улыбка сменяется задорным смехом...
За ними идёт девушка в джинсовой куртке. Руки её скрещены на груди, то ли от холода, то ли ещё от чего-то. На её лице еле заметная неуловимая улыбка. Она медленно бредёт вслед за влюблённой парочкой, иногда отрешённо посматривая на них своими серо-голубыми глазами.
Сегодня был один из тех редких случаев, когда Андрэа была не в настроении, если этим словом вообще можно описать её состояние. Обычно она была либо весела, либо серьёзна. Но сейчас... сейчас ей не хотелось ничего... вернее ей хотелось, что бы все её оставили в покое. И любой, кто попробовал бы нарушить это состояние, в лучшем случае, лишился бы хорошего настроения. А в худшем... Нет, это была не аппатия. Ей просто хотелось побыть в одиночестве, что бы никто не мешал ей думать...
Энди медленно шла по улице. У неё не было какой-либо цели или пункта назначения. Ноги просто сами несли её. Она даже не заметила, как вышла на эту самую улицу. Она витала в своих мыслях, словно в облаках.
Рассвет... её любимое время суток. Будучи 13-летней девчонкой Энди часто наблюдала за тем как встаёт и садится солнце. За игрой красок на небосводе. Наблюдала за тем, как где-то за горизонтом вспыхивает небольшой огонёк, сначала несмело, но потом набирает всё большую и большую силу, пока не превращается в огромный сияющий огненный шар под названием Солнце. Такое тёплое... родное... чем-то похожее на саму Андрэа.
Энди очнулась когда со стороны влюблённой парочки раздался очередной смешок. Андрэа даже вздрогнула и на секунду остановилась, не понимая, где находится...
Оглядевшись по сторонам, девушка недовольно поморщилась и зло посмотрела на "гагатавшую" девицу. Та взглянула на Андрэа и тут же стихла, потом шепнула что-то своему парню и они в ужасе поспешили убраться с улицы. Почему? Нет, это не из-за взгляда, хотя из-за него тоже... Дело в том, что рука Андрэа сжалась в кулак и загорелась.
- Ох... - с досадой буркнула Энди. В такие моменты ей было трудно контролировать себя. Всё же девушка попыталась успокоиться, и пламя погасло...
Андрэа воровато оглянулась. К счастью, на улице больше никого не было. Поэтому, убедившись, что куртка цела, и, выругав себя за содеянное, Энди пошла дальше.
Правда теперь ей не удавалось вернуться к своим мыслям, ибо иллюзия была разрушена и разум вернул себе право владения мозгом. От этого настроение не улучшилось... Теперь она шла по улице и взирала на однообразные вывески и мерцание неоновой рекламы. Мысли в её голове путались, уже третьи сутки подряд ей не спалось.
"Мир так однообразен... одни наверху, другие внизу... Немыслимые правила... и эта вечная двойственность... свет и тень... добро и зло..."
Андрэа остановилась и взглянула на небо. "Как жаль, что ничего не видно... Так хочется, увидеть рассвет... Чёртов город с его чёртовыми небоскрёбами... Разве здесь есть жизнь?! Вместо людей - тени, вместо света..." - она запнулась - "...а есть ли здесь свет..."
Стало душно и жарко, хотя на улице было довольно-таки прохладно. Порой Энди забывала зачем она вернулась, ей хотелось сбежать... сбежать куда-нибудь далеко-далеко, где её никто бы не смог найти.
Свет неоновых ламп почему-то показался ей очень ярким, и Энди ускорила шаг, который вскоре перешёл на бег. Она бежала. Куда? Зачем? Почему? Не имело значения. Главное убежать как можно дальше от этого места. Туда, где нет высоких зданий, где видно рассвет...
Андрэа остановилась, лишь когда улица значительно сузилась, а свет неоновых ламп сменился предрассветной тьмой. Но она всего этого не замечала...
Энди остановилась и с секунду просто неподвижно стояла и дышала, взгляд упёрся в асфальт... Наконец отдышавшись, Энди подняла левую руку и посмотрела на небольшую татуировку на пальце. Перед глазами мелькали картинки, образы, ощущения... "Нет, я не могу убежать. Я должна оставаться здесь."


Моральное состояние: взрывоопасна, в то же время витает в облаках
Физическое состояние: в норме
Особые приметы: татуировка на среднем пальце левой руки - скрыта (см. одежда)
Причёска: волосы собраны в пучок
Одежда: синии джинсы на бёдрах, чёрная водолазка из тонкой ткани, синяя джинсовая куртка, белые кросовки, на руках чёрные перчатки с обрезанными пальцами (часть спец. костюма)
Инвентарь: паспорт, ключи от квартиры, деньги, мобильник с наушниками, какой-то брелок, зажигалка (к чему она ей???)

 Отправлено: 23.02.07 19:13. Заголовок: Re:

Звук выстрела заставил Джой вздрогнуть, но одновременно и вывел ее из ступора. Сердце билось как сумасшедшее, подгоняемое страхом и адреналином.
Пуля прошла навылет, не причинив ни малейшего вреда "существу", и со звоном стукнулась об асфальт менее чем в метре от девушки.
Музыка оборвалась, на последок резанув слух громкой фальшивой нотой - мужчина, не выпуская из ослабевших рук скрипку, медленно оседал на пол...
Мальчик у нее за спиной закричал, схватившись за голову, словно пытаясь защититься...
Джой судорожно пыталась сообразить, что же делать теперь. Правильно она никогда ни во что не ввязывалась, правильно, черт возьми...
Нужно вытащить мальчишку... Поругать себя можно будет и потом, когда вокруг будут мягкие подушки и тепло.
Сосредоточившись, она почувствовала, как в левой руке возникает второй нож, холодом и тяжестью доказывая свое существование. Не глядя, девушка выкинула вперед руку - резко, бросая нож в сторону незнакомки. Целиться смысла не было - она действовала исключительно по наитию, наугад, силой компенсируя умение... Затем обернулась к ребенку и, быстро наклонившись, подхватила легкое, болезненно худое тело, пытаясь оттащить подальше.

Заявка: попасть/не попасть в Альтер - как решите...

 Отправлено: 23.02.07 20:39. Заголовок: Re:

Лупус всё это время стояла за углом высунув свой любопытный нос.
-Значит, рассказ про школу откладывается, но после мы обязательно сходим туда вместе. Может, тогда тебе станет легче осознавать свою значимость в этом мире. А сейчас необходимо прекратить все это.- услышала она слова Лорны
"Жаль... Хотя я теперь точно знаю про это заведение"
Потасовка становилась всё более не понятной, какие- то маленькие "демоны» (как назвала их волчица) забирали силу из мутантов, но кто их направлял? Видно никто сам этого не знал...
Тем временем события набирали критический оборот: мужчина со скрипкой упал в обморок, девушка возле него тоже начинала чувствовать недомогание... Мальчик, схватившись за голову закричал...
"Стоп... У детей не могут быть такими глаза... и... негативная энергия идёт именно от мальчишки. Это его "демоны"" волчица заходила кругом
" Что делать... что делать... Можно отключить пацана, тогда скорей всего это безобразие прекратится..." Уже напрягая тело Лупус подумала "Главное не убить... хм и спасительница его нашлась"- какая-то женщина потащила мальчишку... «Это усложняет ситуацию... Эх... была - не была"
Из-за угла выскочила чёрная волчица - её не сразу можно было заметить - она продвигалась бесшумно, как тень. Спокойно пробежав мимо "чертей" и других мутантов Лупус оскалилась:
Заявка: прыгнуть на Copia с Toshiaki, тем самым сбив их и дать мальчику своей мощной лапой по голове, что б отключить того.

 Отправлено: 24.02.07 12:12. Заголовок: Re:

Откуда:Кафе "Sent De Lupin"

Бодро шагая по улице, Джо улыбалась редким прохожим, спешащим, куда то по своим делам, солнце, постепенно вставая солнце светила в глаза, заставляя щуриться и отводить взгляд в пол, долго, куда то идти желания не было, да и ноги сонно волочились, опасно подрагивая при каждом шаге, хотелось спать, чем, скорее всего девушка и займется скоро. Стрельнув, у какой то проходящей мимо девушки сигаретку Керолайн нашла взглядом какую то задрипанную палаточку, и нехотя пройдя к ней, обзавелась самой обычной зажигалкой. Щелкнув зажигалкой и раскуривая сигарету, она уже направлялась к ближайшей лавке. Вообще курение не входило в множество вредных привычек Джо, но нервы всегда успокаивало, да и время убивало. Затянувшись, первый раз, слегка горьковатого дыма, девушка сморщила лицо, резко выдыхая, вторая и последующие затяжки проходили уже нормально. Ветер донес до слуха легкие звуки потасовки, слегка наклонившись девушка выглянула из какого то щита прикрывающего ей улицу, но ничего явного не заметила, если что-то и было, а не опять странные выходки мозга, то вмешиваться в чьи то разборки не предстояло никакого желания… Своих проблем полно… В наушниках послышалось
«Show me what it's like To be the last one standing And teach me wrong from right And I'll show you what I can be»
И последующие девушка уже наизусть произнесла под такт песни.
-Say it for me Say it to me
песня медленно сменилось другой, а девушка все сидела и смотрела на алые облака и розовое небо, глаза медленно сами по себе закрывались, в мозгу представилась картина как бы выглядела Джо если б сейчас уснула на лавке, почему то это так рассмешило её, что она буквально взорвалась от смеха, притягивая взгляды проходящих мимо людей, и в правду картина была страшной, сидит молодая девушка на лавке, в 7 утра и истерически смеется, странно, что никто ещё наряд врачей не вызвал. Кое как, усмирив свою истерику, но уже с хорошим настроением, и без желания спать, Керр поудобнее села, закинув ногу на ногу и положив руки на спинку лавки и все, ещё улыбаясь, посмотрела на проезжающие мимо машины. Скоро тут будет порядочная пробка, а пока можно было заметить лишь пару такси, пару обычных машин, и школьный автобус, тоже как-то сонно двигавшийся, то и дело норовивший проехать на красный свет. Давно истлевший бычок, про который Джо как всегда забыла, она кинула в ближайший мусорный бак, и как ни странно точно попав в цель.
Жаль, что сейчас ничего интересного ещё не работает…
Скучающе и как то по сонному медленно подумала блондинка. Безумно захотелось встретить кого-то знакомого, просто поговорить ни о чем, одиноко шататься по городу, изрядно поднадоело, а остальные как более умные или менее романтичные особи тихонько спали у себя в теплых кроватках. То не находилось кому предложить, а то находилось, но на первых же часах приходилось народ разводить по домам и укладывать баиньки. Керолайн хмыкнула, припоминая, как провела сегодняшнюю ночь. Опять прогулки по городу, какое то преступное малолетнее трио, пару подзатыльников и сверкающие пятки. Влюбленного поющего серенаду любимой, пока его обкладывали недовольными словосочетаниями. А ему то все равно было. Какой то самоубийца, ходивший по крыши и смотрящий вниз, видно готовившийся к прыжку, но так и не решившийся. Фонтан, в который подсыпали мыло, и куча пены, в которой радовались маленькие дети, пока их няньки сидели и перемывали кому-то косточки. Нарисованная мелом картина с подписью я тебя люблю. Полные клубы подростков, и полные подворотни пьяниц и наркоманов. Красные огоньки мелькающих сигарет, и практически полная луна, на которую выли не только собаки, но и орали коты. Яркие подсветки стеклянных витрин, редко проезжающая полицейский машина, какой то вор, тихо вытаскивающий магнитолу из чьего то автомобиля и запах озона, от недавно прошедшего легкого дождя. Множество воспоминания за одну ночь, и это ведь только начало, жаль, что такими моментами приходится наслаждаться одной, но так было, так есть и так будет. Керолайн сомневалась, что когда-то сможет с кем-то нормально общаться. Не умела она врать, как делают многие, всегда говорила всю правду в лицо, мало кому это нравилось, а если и нравилось, то до поры до времени, потом это надоедало и опять назревающий скандал… Особенно, никто не понимал, что когда Джо было плохо, грустно или ещё че-нить такое, ей не нужна была глупая поддержка, ложь как они говорили во спасение. Из-за многих разногласий общение не скрадывалось, в чем то это устраивало её, а в чем то нет. Хотелось изменить себя, и других, но это был непосильный труд, который никогда нельзя было бы закончить.

 Отправлено: 24.02.07 19:27. Заголовок: Re: