Отправлено: 10.07.06 22:01. Заголовок: Кафе "Sent De Lupin"
От куда: парадный вход Верона вышла из такси, и закрыла за собой дверь, нменого вздрогнула от сильного звука. она подняла на парапет и прошла вждроль милой улочки. Открыв дверь маленького кафе, зазвинел калакольчик в виде цветов. Она поднялоа голову и аккуратно до него дотронулась. Он был крайне необычен. Милый звук и столь милое звучание калбряться между звуком машие и криком людей. она прошла вдоль зала и села за столик в углу -Что будите заказывать?[/b] -Мне шоколадного мороженного с карамелью, будьте добры -Сию минуту мадемуазель-оффициант мгновенно крылся в толпе людей. Девушка немного сьехала вниз по стулу и уставилась на глаза Резонанса, но он правда этого не видел. Он сняла очки и отложила их в сторону, ударив друг о дргуга красвые реснички
"Счастье,что она хотя бы заговорила" - Лайана мысленно поблагодарила Господа за то,что зеленоволосая мисс не услышала ее притственной бредятины. - Тебе повезло,что я при виде твоего материализующегося тела,я не последовала примеру охранника, - Гвенхвивар усмехнулась и кивком головы указала на обмякшее тело секьюрити, - Я не охотница до чужих тайн,но тебе придется хотя бы вкратце объснить мне ситуацию,ибо на мне тоже отразились какие-то изменения... - Лайана придала своему безупречному личику серьезность,и беспардонно воззрилась своими зелеными глазами на "гостью"."Конечно,она врят ли сможет объснить все...похоже,она еще не до конца осознала что произошло..."
Постепенно в сознании Полярис начало кое-что проясняться, да и окружающий мир сделался более четким: приобрел характерные ему черты. Помимо брюнетки, случайно встретившей Лорну в кафе, девушка наконец заметила и охранников, прижавшихся к стене, замерших, не в силах сделать ни единого движения. - Да, уж, - только и произнесла девушка, обращаясь к незнакомке, строго наблюдавшей за ней, - видимо, я немного напугала их, - Лорна невинно улыбнулась. - Я не сужу тебя за то, что тебя интересует мое столь неожиданное появление, - Полярис остановилась, так и не закончив фразу. Неужели на меня так повлияло перемещение, что я стала разъясняться непонятными фразами, характерными этак для дам вредневековья? - Полярис мотнул головой, чтобы отогнать дурные мысли. - Что за изменения случились с тобой? Раз я виновата в этом недоразумении, то постараюсь вернуть все на свое место. Один охранники медленно отполз от стены. Видимо, наблюдая за девушками, он пришел к выводу, что они не опасны, поэтому медленно вернулся на рабочее место. Полярис бросила взгляд на вход. - Предлагаю обсудить все произошедшее за чашкой кофе или чая, согласна? - улыбнулась Лорна собеседнице.
"Как она изъясняется,а?!" - Лайана кивнула головой в знак согласия с девушкой и прошла в само помещение,удостоверившись,что зеленоволосая идет за ней. - Два "ирландских" со сливками, - Корф так просверлила глазами официантку,что та отпрыгнула от их столика,как от клетки с разъяренным тигром, - не будем задерживаться на мелочах, - улыбнулась своей новоявленной знакомой Гвенхвивар, - ты можешь просто сказать свое имя,твоя родословная меня не интересует,если ты,конечно,не родственница королевы, - Лайана говорила быстро,точеными фразами,и при этом,все время смотрела девушке прямо в глаза, - я жду от тебя подробностей тех самых изменений... - Белая Тень нашарила в своей сумочке сигарету и зажигалку,и уже раскуривая "дамскую",из вежливости поинтересовалась: - Ты ведь не возражаешь?
Принесли заказ. Блинк сразу же, не дожидаясь ответа Олега, накинулась на принесенное пирожное. Есть хотелось так, что тут уж было не до стеснения и ненужных церемоний. К тому же такая девушка, как Кларисс не могла в её нынешнем положении знать наверняка, когда ей в следующий раз удастся что-нибудь перехватить. В такие моменты розоволосая мутантка всерьез жалела о том, что не уделяла достаточного внимания развитию способности перемещения на небольшие расстояния. Так, ей бы вполне можно было бы перенестись в банк, выудить оттуда пару-тройку миллионов долларов и ни о чем не думать, но нет... Телепортироваться из одного мира в другой - всегда пожалуйста, а вот в банк или магазин... Между тем Резонанс начал рассказывать о себе, и это заставило Блинк оторваться от поглощения пирожного и перейти к кофе. Почему-то у неё всегда разговор шел лучше напару с этим великолепным и единственным для неё напитком. - Мое прошлое? Хм... ну, обо мне можно целую книгу написать... По правде говоря, я даже не из этого мира, и возможно где-то здесь ходит ещё одна такая Блинк, и жизнь у неё сложилась гораздо удачнее, - Блинк усмехнулась. По правде говоря, последние пару часов она всерьез начала думать о том, что Кларисс этого мира либо погибла, либо просто-напросто никогда не существовала. Она не знала, почему так думает, возможно, между ними двумя существовала некая связь, позволяющая Фергюсон ощущать саму себя из этой реальности, а точнее, не ощущать...
Новоявленная знакомая удосужила Лорну лишь кивком головы, после чего устремилась вглубь кафе. Полярис последовала за ней. Лишь только девушки зашли в помещение, как атмосфера спокойствия начала обволакивать Полярис. Брюнетка уже сделала заказ, так что Лорне оставалось лишь молча подсесть к ней. Внезапно девушка начала заваливать Лорну вопросами, причем ответ на них, судя по интонации говорящей, был строго обязателен. У Полярис сложилось впечатление, что она не в кафе, а не допросе, где от каждого слова зависит ее жизнь. "Интересные манеры у этой девушки. Складывается ощущение, что она держит меня за малолетнюю дурочку, готовую рассказать всю историю своей жизни, стоит лишь немного поднажать на меня. От этого Полярис слегка развеселилась. Может, на самом деле эта девушка не такая требовательная и самоуверенная. Часто люди скрывают свои недостатки за пеленой образа, который усиленно поддерживают. Но пока что новая знакомая больше походила на человека, не скрывающего своего истинного "я". Кивком головы Полярис показала, что не против сигарет. - К счастью, - начала Лорна, отвечая тем же пистальным взлядом, - я не родственница королевы, да и вряд ли в моем роду были хотя бы лорды, окружающие ее. Мое имя Лорна Дэйн. Может, ты тоже представишься? И объясни мне, почему я должна отчитываться перед тобой? Удивительно, давно с ней так никто не разговаривал. Лорна была значительно удивлена такому поведению девушки, сидевшей напротив нее. Но уходить она не хотела, как не хотела делать поспешных выводов.
Лайана горько усмехнулась и стряхнула пепел от сигареты в белую,обвитую железной свастикой,пепельницу. "Отчитываться...Ох,детка,ты просто не была на настоящем допросе...".Гвен выдохнула дым,и слегка встряхнув головой,произнесла свое имя слегка подсевшим голосом: - Кристина. Вряд ли ты станешь величать меня по двойному - Шарманте. Девушка намеренно назвала имя,которое ей дала мачеха и отец в целях конспирации.Но теперь-то консперация была ей совсем не нужна,просто Корф не хотела ни коим образом подчеркивать свою связь со своим богатым родом,и уж тем более,обнаруживать вот так, за даром,свое истиное лицо "охотницы на мутантов". - С чего ты взяла,что я собираюсь проводить какой-либо отчет? Меня гложит чисто женское любопытство и ничего больше. Вот именно так,подумала Лайана и мысленно поблагодарила себя за гениальность ума,именно таким образом,она выйдет на след того мутанта.А Лорна,похоже,принадлежала к той категории людей,которым можно было доверять. Лайана это чувствовала.
Брюнетка явно производила впечатление самоуверенной и независимой. Чего стоил один ее взгляд! Эта девушка знала, чего она хотела. И она знала, как добиваться своих целей. Лорна невольно восхитилась Кристиной, ее манерами, ее поведением, ее самоуверенностью. Да, эта девушка точно знала себе цену. Полярис откинулась на спинку стула. Пока ее знакомая портила себе легкие, Лорна обдумывала дальнейшее поведение. Несомненно, брюнетка знала и о мутантах и о той неразберихи, что творится в городе. Смысла врать не было: она не поверит. Да и не хотелось кривить истиной, не по душе это было Лорне. Полярис провела рукой по волосам, пытаясь привести их в порядок. Затем, едва наклонив голову набок, произнесла: - Неужели только женское любопытство? – лицо Кристины оставалось совершенно спокойным. – Прости, но за последние годы я перестаю верить подобным любопытствам. Слишком часто велик становится риск заплатить за подобные разговоры жизнью, - внезапно Лорна замолчала. В воздухе висела тишина, лишь отдаленно слышен был другой шум кафе. Глубоко вздохнув, Лорна облокотилась на стол и не отрывая взгляда от Кристины начала говорить совершенно другим тоном, более свойственным настоящей Лорне, а не той, что все чаще появлялась. - Все началось на улице. Часов в 6 утра. Мне было грустно и одиноко, поэтому гуляла всю ночь по городу. Внезапно я совершенно случайно натолкнулась на девушку, Сиону. Позже к нам присоединились еще две. Да, они тоже были мутантами, - проследив взгляд Кристины, ответила Лорна. Слова давались тяжело, говорить было трудно, но Полярис старалась не показывать слабость. – Мы собирались прогуляться вместе. А та девушка, Сиона… я обещала ей помочь… Но неожиданно в проулке раздался крик и мы вместе ринулись туда. На мужчину напали какие-то создания, демоны, я не знаю, что это было. Девушки ринулись ему на помощь, но сами падали на землю, словно из них выкачали все силы. Казалось, что это обычная драка, - некое удивление мелькнуло на лице Кристины. Но Лорна не хотела пояснять, не хотела рассказывать ей, как часто приходилось Полярис сталкиваться с подобными созданиями, даже не по своей воле: а по долгу “службы”, - но там был мальчик. Маленький, совсем еще юный, но глаза его были недетскими. В них прыгали алчные огни. Порой они исчезали и в глазах ребенка появлялся страх, но его вновь затмевали эти огни. Потом все пропало, дальше я не помню ничего. Лишь то, что очутилась здесь, в кафе, где и встретила тебя, - Полярис посмотрела на картину, висящую слева, и не отрывая взгляда, произнесла. – А я, наивная такая, надеялась, что нашла наконец человека, который будет всегда со мной, настоящую подругу. А теперь я даже не знаю, найду ли я ее. Такова моя жизнь, - девушка отвернулась от картины, вновь посмотрев на Кристину. – Да, еще там был мутант, который лишь со стороны наблюдал за происходящим. Большой и мало чем похожий на человека. Вот и все, что я могу рассказать. Пусть не следовало Лорне рассказывать Кристине все, что произошло на самом деле, но девушка верила незнакомке.
"И мальчики кровавые в глазах..." - подитожила Лайана,мельком взглянув на Лорну.Нет,эта девочка сосвсем не была слабой или забитой.Она скорее,олицетворяла собой тихий омут.А в тихом омуте,как говорится.... Лайана вспомнила свое детство.Старшего брата Джоя,отца,который отказался от нее,своих матерей,придворную шелуху... - Ты знаешь,что такое "дворцовые перевороты"? - сухо спросила Корф девушку,зажигая очередную сигарету и как следует затягиваясь, - в моей семье это был главный термин...Знаешь,когда три поколения одновременно пытаются залезть на престол...это становится скучным,тебе не кажется?И нет других проблем,кроме как чистоты твоей крови и фамилии твоего пра-пра... - Лайана-Кристина шумно выдохнула дым,и стряхнув пепел,продолжила, - Нелепо...ты говоришь про демонов,а я тебе про придворную жизнь....ты сказала,что потеряла подругу,а я... - Гвен подняла глаза,подтянутые водяной пленкой,и быстро сморгнув,ответила,вновь бросив взгляд на пепельницу, - Так что ты там говорила?"Большой и мало чем похожий на человека"?Ты видела куда он отправился?
Трудно начинать всё сначала особенно тогда, когда в этом просто нет смысла. Но так ли он важен на самом деле этот смысл? Не является ли он очередным плодом человеческого воображения, такой обманкой для дураков, что стоит копиться на блестящую обёртку, всю жизнь мчаться в поисках истины, а на деле не замечать, что этой истины нет вообще, и скорее никогда и не было. Но как так может быть? Это же противоречит людской природе, им же вечно надо к чему стремиться, чего-то хотеть. Они не могут жить без этой театральной пафосности, фарса безликой жизни и просто плохой игры актёров. Им нужны маски, искусные и неторопливые. Чтобы мысли текли медленно и утончённо, наподобие греческого искусства, дабы не каждый мог влиться в игру, понять её правил, и выйти в конец концов победителем. Она тешатся своими иллюзиями, полагая, что именно они спасут их жизнь о обыденности, до тошноты приевшихся дней. Но все такие, по крайней мере, он не такой. Высокий парень, гордо закинув голову, быстро шёл вдоль улицы, впервые за долгое время он понимал, что делать ему собственно нечего. И эта простая, до банальности всем знакомая мысль касалась всех аспектов его жизни. Он не выдумывал себе миражей на пути, не троил замков, ни воздушных, ни песочных, он просо шёл навстречу безысходности, той пустоте, что окутала эти светлые и туманные от облаков улицы. Иногда он бросал редкие взгляды на прохожих преимущественно на девушек, что само по себе достаточно привычно и свойственно ему. Люди вокруг были такими как всегда. Они спешили куда. Торопились. Кто на важную деловую встречу, кто-то просто домой на обед с семьёй. Всё было так обычно, естественно, скучно. Он любил эту скукоту, она убивала делала каждый новый день похожим на предыдущий. А он вед хотел чего-то неожиданного, такого, что нельзя представить. Хотя к чему бы это? Он же любил предсказуемость. По сути Марк Энтони был самым предсказуемым человеком на земле. И в этом нет ничего плохого, как и хорошего, между прочим. И Марк это как ни странно знал. Но привычка изменить нельзя, чем более, какая ему разница? Вот именно, что - никакая. Не стоит забывать, эгоизм здорово облегчит жизнь, пофигизм жизненное кредо. Ему плевать, плевать на всех без исключения, самая важная ценность в жизни собственная шкура, до остальных как-то дела нет. Эта философия спасала жизнь не раз, делая из него сухофрукт, жёсткого, но не жесткого. Ему было просто всё равно. Равнодушие и безразличие. Кто-то мудрый сказал, эти два чувства, хотя скорее, не_чувства убивают любое проявления эмоций. Ведь это страшно, когда тебя ничто и никто не интересует. С этим невозможно жить, оказывается как раз наоборот, вполне возможно, и вполне лёгко. Ярким примером является Марк, со свойственным ему причудами они не раз доказывал как облегчить себе жизнь прилагая минимум усилий, тем более когда тебе этого совсем не хочется. Она даже не мог ненавидеть, не говоря уже о любви, зачем обманывать? Ненавидеть он мог, да ещё как. В этом одном единственном чувстве выражалось всё несказанное молчанием. Стоит только найти подходящую кандидатуру, того счастливчика, которой выиграл джек-пот от Энтони, главный приз его всепоглощающая, незнающая границ ненависть. Вот и повод для счастья которого не было, нет и не будет. Слабый вздох и путь его продолжается. Он не смел оглядывать обратно, Марк жил исключительно настоящим. Не загадывай на будущее – вот девиз, с которым он идёт по жизни. Такой простой, такой понятный всем. Да, он был понятным, простым, совсем несложным. В этом и есть некоторые плюсы, но определённо минусов было гораздо больше. Да, какая разница? Скажите, какая? Ему же плевать. Именно поэтому он двигался дальше, не обманывая себе и не поддаваясь чужому обману. Но появляется один вопрос, почему он здесь? Что сюда привело? Может, та мертвая тишина, что царила в особняке Магнето, или его неспособность привыкнуть к переменам? Помнится, всего-то несколько асов назад он демонстрировал такую храбрость и отвагу, что ей могли позавидовать герои древней Илиады, но что было всему причиной? Глупо полагать, что продиктовано подобное поведение были преданностью и любовью к собственному делу. Как раз наоборот. Скорее он просто желал произвести впечатление, тем самым, положив довольно непростой начало сегодняшнего дня. Грозовые тучи заволакивали небо, грозясь пролиться на землю благодатным дождём. Некоторые особенно практичные прохожие. Захватившие собой зонтики уже стали на всякий случай раскрывать их. На улице запестрили разноцветные зонты, чёрные, красные, синие. Словно грибы после дождя. Один Марк шёл, так же закинув голову, вдыхая аромат улиц вперемешку и грустной сыростью. Впервые ему было грустно. Грустно от того, что делать совершенно нечего. Никогда ещё в жизни сей факт не огорчал, но люди бывают и меняются. ОН должен был найти себе дело, какое-либо занятие, или хоть что-то отдали напоминающее оное. Сейчас он нашел, чем себя отвлечь. Собирался дождь. Вот его первая мысль. Марк огляделся по сторонам, припоминая куда именно его занесло. В голове пробежали картинки последних часов, разговор с Мари, его завтрак в полном одиночестве, беспокойный сон в комнате, тишина, убийственная тишина. Взгляд пробежал по цветастым рекламным стендам, на одном из них весело сверкало время. Переливаясь всеми цветами радуги, оно показывало четыре часа. О удивления присвистнув, Марк резко затормозил. Он полдня шатался по городу, и даже не удосужился узнать, сколько времени прошло. Поглядев по сторонам он нашёл небольшое кафе, название у него было благозвучным "Sent De Lupin". Наемся, денег на обед у него хватит. Быстрым шагом Марк оказался около входа, через секунду он уже был внутри. Интерьер радовал, милый и непредвзятый. Но количество людей внутри удручало. Все столики были заняты, кроме одного, прямо в центре зала. Быстренько пробравшись к нему, парень мягко опустился на стул. Через десять минут к нему подошёл официант с меню. - Вы выбрали, сэр? ,- гнусаво протянул недовольный наплывом людей паренёк. - Чёрный кофе, горячи тосты, ну… и всё.,- озадачено произнёс Марк. – Через пятнадцать минут всё будет готово,- сказа это юношу удалился. Энтони проводил его изучающим взглядом, а после углубился в рассматривание собственных рук. Мерный шум вокруг ничуть не раздражал, а наоборот успокаивал. Возвращаться обратно в особняк не было никакого желания, и ему придётся скоротать здесь остаток времени. Удивительно, как порой оно может долго тянуться.
Вечер, конец рабочего дня. Каждый пытался провести с пользой для себя и с наименьшими потерями для дела. То есть, большинство клерков и работников офисов в центре, исчезали на долгие «деловые обеды», переходившие в сиесты, и неспешно перекусывали в одном из многочисленных ресторанов или кафе. Часть из посетителей совмещали еду с работой, просматривая отчеты, контракты, делая пометки, водя курсором мыши по почти не мерцающим мониторам ноутбуков. Даже если и рабочий день закончился. Кто-то предпочитал болтать ни о чем с коллегами, или обсуждать работу, или улыбаться деловому партнеру. Кто-то выкраивал эти часы на встречи с возлюбленными. Но к пятим часам вечера кафе в деловой части города почти опустели, лишь редкие туристы заходили сюда, в поисках прохлады. В одном кафе "Sent De Lupin", который ещё несколько часов назад был полон деловых людей в костюмах при галстуках и с портфелем в руках, царила типичная послеобеденная леность. Нет, я вас обманула, все столики были заняты, кроме одного, прямо в центре зала. Но как видите и это место заняли, эх...заняли та заняли, ну и черт с ним. В чем проблема? Освободилось еще место и место это было предназначено Савелии. Ну не вам же%. Официанты подсчитывали скромные чаевые, посетители доедали обеды, кто доедал, а кто заказывал. Убранный столик были заново накрыт скатертью, скручен он был в изящной фигуре салфетки, приборы сверкали металлическим отблеском. Бармен протирал чистую уже стойку. В эту минуту произошло почти ординарное событие, разве что в этот час особых посетителей не ждали. Стеклянная дверь растворилась и в кафе вошла молодая девушка. Таких часто можно было видеть здесь в окружении подруг, зашедшую передохнуть после походов по магазинам. Молодые, красивые, громкие, они не переставая смеялись, легко жестикулировали, улыбались, недоуменно хмурили брови. Бесперебойно звонили телефоны, они отвечали, потом снова, и так бесконечно. Официанты с радостью исполняли их капризы, и почти всегда получали в вознаграждение неплохие чаевые. На стульях, рядом со столом, всегда высились горы разноцветных пакетов и коробок. Но эта девушка была одна, и легкомысленный розовый пакет с модным логотипом не раскаивался легко среди других, а одиноко свешивался с руки, задевая при каждом шаге о пол. —Мисс, - подлетел к ней официант. – Вам нужен столик? Савелия обвела задумчивым взглядом почти_что_битком_занятое кафе. —Да, на одного человека. —Отлично, у нас как раз освободилось место. -Велия проследовала за мужчиной. Сев на мягкий стул, она отклонилась и уперлась в мягкую, обтянутую чехлом спинку стула. Чуть приглушенный свет дневных ламп играл на начиненных бокалах и металлических приборах, широкие плоские тарелки яркими салатовыми пятнами выделялись на персиковых скатертях, салфетки, свернутые в свитки, перехвачены были латунными кольцами. Неслышно подошел официант и предложил ей меню. В задумчивости Велия посмотрела на ярко-желтый цветок гербера, улыбавшийся ей из высокой узкой вазы. Гербер, цветок солнца, сколько воспоминаний хранит в себе этот образ. Девушка принялись изучать редких посетителей. В углу – влюбленная парочка, вот они шепчутся о чем-то, держаться за руки. А потом быстро соберутся – и исчезнут. Вот семейство туристов, не приходиться сомневаться. Японцы. А кто же еще? Любители путешествиях. Грузный мужчина в яркой цветастой рубашке, рядом с которым лежит огромная навороченная фотокамера. Его жена, двое детей. Они о чем-то шумно говорят, смеются. Смешно. Несколько минут девушка изучающее смотрела на меню. Спустя несколько минут, девушка подозвала официанта. —Салат «Цезарь» и свежий яблочный сок, - она протянула свое меню молодому человеку.
Вечер медленно и неумолимо стал вступать сои права. Сидя здесь среди шумного гвалта людей Марк начал медленно терять счет времени, вроде бы секунды тянулись неумолимо длинно, а так целый обед проскользнул мимо, даже не затронув самой сути. Деловые люди, восседавшие вокруг, разговаривали о вещах государственной важности, то тут, то там слышались высокопарные слова, презрение, лицемерие. Энтони был не понаслышке знаком со всем этим, что даже обыденная тягучесть дней приелась и ему. Понуро опустив голову на руки, он исподтишка наблюдал за всеми посетителями, это была любимая игра его детства, ловить взгляды, пытаться прочесть мысли. На ходу он придумывал разные смешные и довольно-таки пошлые истории, чаще всего которые отражали реальность. На этот раз его взгляд был прикован к тучному и говорливому туристу. ОН зашёл сюда минут пять назад, но вид у него был такой, что он здесь завсегдатай. То, что он не американец, говорило сразу, во-первых, одежда – шорты, кепи, кроссовки, широкая майка, во-вторых - карта в руках, объемистый рюкзак и смешной говорливый акцент. Да, и заказ он сделала в полнее манере европейцев – оладьи. Марка всегда удивляло, отчего они едят их не на завтрак как все нормальные люди, а ко второму обеду? Вопрос был довольно глупым, но он не давал ему покоя, поэтому чтоб отвлечься, он стал просто глазеть на официанта, давая понять, что обещанные пятнадцать минут на приготовление обеда истекли довольно давно. Тот, видимо поняли, что к чему, и через минуту горячие тосты с сыром и ароматная чашечка дымящегося кофе были у него на столе. Марк лениво оглядел всё то, что ему принесли и долго размышлял над тем, зачем он вообще всё это заказал? Голода определённо не было, даже приятный запах горячего сыра не манил его, все чувства внутри оказались в какой-то спячке. Словно его провалило в беспробудный сон. Виной тому может быть одиночество, которое впервые в жизни он начал осознавать. Странно, он давно не чувствовал себя вот так. Пустота внутри, в мыслях, в действиях. Может, это очередной приступ меланхолии, которой у него никогда не было? Он не знал. Только одно известно точно, внутри ковыряло что-то неудобное, порой даже страшное. Он не мог бояться, потому-то не умел. Именно поэтому последнее слово тут не уместно, но чем определить то, что творится с ним? Он опять не знал. И это незнание бесило Марка, раздражало до невозможности. Ещё чуть-чуть и он на грани, простые бутерброды навеяли ему думы, который не должно было бы быть. С его то практическим материализмом. Но то ведь знал, что думать и размышлять о бытие это не го, рождаются сомнения, которые он ненавидеть, лишь, поэтому он слишком часто избегал самоанализа, говорят самую полезную штуку в этом мире. Марк усмехнулся. Он опять на коне. Стоило только подумать о чём отстраненном, и тревогу, глупую усталость смело. Самодовольство и пустое бахвальство вновь встали на свои места. Обведя взглядом полупустой зал, он отметил, что людей стало ещё меньше. Все быстро разбежались кто куда. Кого звало любимо дело, кого-то родители. В итоге зал в зале стало непривычно тихо. Получается, это кафе живёт от обеда к обеду. Тихое безмолвное утро, рай для официантов, потом час пик, когда, наконец, они могут найти оправдание своему безделью, и снова тишина, тихий вечер, молчаливый с грустными и осунувшимися глазами. Прямо как у Марка сейчас, о себе давала знать бессонная ночь. Словно в подтверждение парень зевнул, не страшась, чтобы его улучили в плохом воспитании. Парень вновь внимательно оглядел всех, но на этот раз взгляд остановился на миловидной тёмноволосой девушке. В глаза что-то вспыхнуло, может азарт, может просто любопытство или желание скоротать этот вечер. Благо её столик находился не так уж далеко от его собственного. Так, что парень быстро перемахнул то малое расстояние, что их разделяло. Официант видимо понял всё сразу, и встал подле, готовый перенести еду незадачливому юноше, что решил побеспокоить эту милую девушку, истинную жительницу Нью-Йорка. Она, кстати, наверняка не ожидала обрести в лице Марка словоохотливого соседа, хотя кто сказал, что он будет таковым? – Здесь свободно? – не дожидаясь ответа, парень сел на свободный стул. Возможно наглость, возможно просто хорошая смекалка. Воспринимайте, как хотите. – Не сочтите за наглость. Марк Энтони ,- поспешно представился он,- просто не могу смотреть, как такая очаровательная девушка сидит здесь одна. К тому я не могу обедать в одиночестве. Вы не против того, чтобы составить мне компанию? ,- может в женских романах с девушками знакомились и по-другому, но Энтони выходец из солнечной Австралии, родина красной земли. Коал и кенгуру. Чего же ещё можно было от него ожидать?
Как легко завидовать тем, кто влюблен, когда в твоем сердце пустота и боль. Как тяжело не возненавидеть тех, кто влюблен, когда твое сердце разбито. Савелия с тоской смотрела на собственную жизнь. Она так и не сумела забыть эту историю с родителями. С тех пор она перестала кому-либо доверять, с тех пор она перестала кого-то любить. Она не умела любить поверхностно.Она не умела любить, не отдавая себя полностью, поэтому понимала, что проще ей будет не любить. Но только сердце все равно искало себе успокоения и нового чувства, поэтому Савелия, лишь почувствовав, что что-то меняется, бежала прочь, прячась в тёмном мире проявочной комнаты, в котором была её защита. Но шли месяцы, складываясь в годы, а образ человека, которого она когда-то любила не тускнел в её памяти, выжженный её любовью и его ненавистью, а также местью. И всякий раз, когда она начинала верить, что это чувство навсегда исчезло, лёгкий весенний ветерок, долетавший из прошлого, уносил спокойствие горных озер. И вновь был тот месяц, когда судья ударил молоточком, оглашая приговор, а она навсегда лишилась возможности что-то изменить. В той истории мести была поставлена жирная точка, такая же жирная, как точка на истории её любви. Савелия так и не научилась забывать, потому что не хотела вновь страдать, предпочитая переживать из-за прошлых обид. Она давно уже не делила мир на черное и белое, хотя так было проще. Она не делила, вынужденная видеть сотни оттенков, вынужденная жить с осознанием того, что нельзя поступать только правильно или только неправильно, что за каждым поступком стоит слишком много "если", что черно-белую пленку можно вставить в фотоаппарат, и тогда мир предстанет контрастной картинкой двух цветов, но это не будет означать, что сам мир будет таким же. Будет лишь видимость, будет лишь очередной обман. Так она лишилась последней иллюзии - иллюзии того, что есть правда и ложь. Потому что в каждой шутке есть доля шутки, а вот остальное - правда, в каждой лжи есть доля правды, в каждой правде есть частица лжи. Замкнутый круг, из которого не выбраться, проще не думать и не замечать, но тот, кто однажды заметит, не сможет избежать этого в последствии. Девушка вынула из сумки фотографию своих родителей, сделанную за несколько лет до их смерти. Улыбающийсие Франческа и Оливье смотрели в объектив, нет они загадочно улыбались. Велия попыталась вспомнить, когда сделали это фото, но не могла. Впрочем, она плохо помнила те годы своей жизни. Она была счастлива в каком-то случае, она смогла выбросить из памяти маленькую сцену из совсем раннего детства, когда она с родителями гуляла по пляжу, бегая от накатывающихся голубовато-сиреневых волн, щекочущих ступни. Ее мать тогда с улыбкой смотрела на дочь, но ещё чаще её взгляд убегал к горизонту, где качалась на волнах белоснежная яхта с золотыми парусами, дрожащими при каждом стихающем порыве ветра. Сейчас Велия понимала, что паруса были не золотыми, просто солнце раскрашивало их в этот оттенок, а на борту был Себастьян. Ее парень, которого она так любила, но и тот...сейчас сидит в тюрьме. Интересно, может быть это порок? Казалось, от лучезарной девушки Савелии отвернулся ее ангел-хранитель. Вместо него за ее спиной стал незримый злой рок. Ей невезло раз за разом: кто-то неуловимый намеренно причинял ей вред, родители погибли, ее выгнула родная двоюродная сестра. Стойкостью, с каким хладнокровием Велия переживала эту чёрную полосу. Зрителям со стороны казалось, что ей это дается легко, этот непоколебимый характер. На самом же деле она металась, в ее дущу закрадывались сомнения и тревоги, но ей было известно главное правило сильных: никогда не обнажать слабости. Она находилась в том положении, когда обнаружение любой слабости грозило ей очень неприятными последствиями. К тому же, не хотелось давать врагу понять, что цель достигнута с успехом. Теперь она чувствовала себя победителем! О, да! Савелия с успехом провела судебное заседание. Интересно, гордились ли бы ее родители? Конечно, гордились они бы гордились за нее так, как гордиться сама Велия. Не будем о грустном. Ее воспоминания перебил Марк. Девушка стала осторожно его рассматривать. Сердце взволнованно затрепетало. Он показался ей красивым. Возможно, не той красотой, которой так восхищалась ее некогда двоюродная сестра – в нем не было ничего от смазливого томного мачо-испанца с обложки журнала Men’s Health, но это и понравилось Савелии. Его лицо было серьёзным, немного мрачным, даже суровым, но умным и одухотворённым. У него были карие глаза, ровный прямой нос и тонкие, крепко сжатые губы, выдающие некоторое высокомерие и жесткость. Сердце девушки сжалось от звука его голоса, глубокого, низкого и красивого. -Как видите, свободно. Здесь не написано ни моего имени, ни моей фамилии. Савелия Леруа,-представилась девушка широко улыбаясь. Интересно, вы говорите так каждой девушкой, когда хотите познакомиться?-с почти нескрываемой усмешкой поинтересовалась итальянка. Все еще всматриваясь в столь прекрасные и очаровательные глаза Энтони.
Жизнь любит преподносить сюрпризы тогда, когда их не ждёшь. Марк давно и слишком хорошо усвоил правило. Может, именно оно стало причиной его патологической недоверчивости. Да, к тому же не будь он таким опасливым, в его глазах не было бы этого томительного и отчаянного блеска, словно ему было нечего терять. Отчасти это так и было. Он был совершенно один. И при этом не ощущал никакого одиночества. Ведь чем больше людей ты к себе привязываешь, тем больше ответственности на тебя накладывается. Поэтому Марк предпочитал жить один, совершенно один. Он даже не мог остаться на ночь у любимой девушки, ибо это было посягательство на его личную свободу. Итак, вот перед нами закостенелый холостяк. Таких как он достаточно мало, ведь Марк уже давно определился чего он хочет от жизни. А хочет он прежде всего свободы, абсолютной, никаких условностей, посягательств на его индивидуальность. Свобода действий. Да, вот этого он и хотел. Но никто кроме него самого ему это обеспечить не мог, и Марк это понимал хорошо как никогда. Он вообще был человеком понятным и довольно простым по сути. Эгоист, тщеславный глупец. А что же ещё? Жуткий материалист и прагматик? Эти слова также пусты, как и он сам. Так кажется на первый взгляд, а он всегда обманчив. Чего стоят его мысли, фразы. Мироощущение? Не совокупность лжи для создания той единой и верной правды? Марк не знал, и не хотел думать об этом. Недаром он оказался именно здесь. Никто и ничто не смело его принуждать, хотя парень перестал замечать, что он давно стал рабом собственных желаний и посулов. Обидно, немножко больно. Гораздо менее больнее, чем известие о скоропостижной смерти матери. Всего-то прошёл месяц, или сколько там натикали часы? Марк не знал. Он мало, что знал в этой жизни, мало, что хотел узнавать. В этой упрощённой и удобной философии было море плюсов и один единственный минус – ты становишься зависим, зависим от самого себя. Вот куда его загнала вечная погоня за несуществующей свободой. Вместо того, чтобы освободиться, он собственноручно заковал себя в тяжеленные кандалы. Их не разорвать, не снять. Они повисли на нём мёртвым грузом. Остаётся ему только одно. Предаваться безысходности, черпать извне отчаяние. Вот только этим и обуславливается жажда к риску, в непостоянству. Марка забавляет мысль о том, что завтра его может не быть уже в живых. В подобном существовании есть и своя прелесть. Вечная погоня за счастьем иногда оказываются успешна. Кто-то да найдёт те сокровища Амазонки, и может Энтони будет тем самым счастливчиком? Наверняка сказать нельзя, и эта неопределённость ещё больше подстёгивала. Кто не рискует, тот не пьёт шампанское, стая как мир поговорка. Когда-то она его раздражала, теперь точнее всего подчёркивала действительность. А, всё меняется, и он в том числе. Марк с нескрываемым интересом рассматривал девушку перед собой. Она была явно не американка, наверное, итальянка, или может испанка? Ровный загар покрывал все части тела, по крайней мере, те, что были доступны для его взгляда. Красивое аристократическое лицо, тонкие черта лица, гордый профиль. Она явно из богатой и хорошо обеспеченной семьи. У неё были густые тёмные волосы и жемчужно белые зубы. Странно почему-то он сразу отметил этот контраст, может просто не встречал раньше таких? Две пряди выбивались из хвоста и кокетливо закручивались, обрамляя лицо. Цвет глаз он разобрать так и не сумел, полумгла, которая опустилась на кафе мешало ему. Но Марку уже было достаточно смотреть прямо ей в лицо, дабы попытаться понять. Что она из себя представляет. Лицо парня озарила вполне искренняя улыбка, открывающая ряд белы зубов, недаром он побывал недавно у хорошего стоматолога. Он до сих пор не мог определиться нравится она ему или нет. Но в девушки, а точнее Савелии, так она ему представилось, чувствовалась какая-то загадка, недосказанность. Будто бы всё глубину чувств запрятали, а перед ним оставили лишь миловидную оболочку, которая кстати с каждой минутой его всё больше привлекала. Эта неопределенность в своём отношении начала немного раздражать, но он тут же погрузил его на самое дно, опасаясь взглядом или чем-то ещё выдать своё расположение духа. Пока он лишь улыбался, разглядывая новую знакомую. – С чего вы так решили? Знакомлюсь я разными способами, это просто один из, - довольно проговорил Марк, не обращая на её явную усмешку никакого внимания, - И потом я действительно не могу есть в одиночестве, старая привычка, ещё с детства. Парень чуть наклонил голов набок, это ему позволило хорошенько разглядеть фотографию, которую держала девушка в руках. На ней была изображены мужчина и женщина, кстати похожие на Савелию. И Марк тут сделал гениальное умозаключение. Возможно это её родственники… к примеру родители. – Это ваши родители? Выглядят счастливыми. , - это был скорее не вопрос, а просто утверждение. Хотя стоит сказать Марк не верил в институт брака хотя бы потому, что на примере своей собственной семьи он убедился в обратном.
Say you will say you won't Say you'll do what I don't Say you're true, say to me c'est la vie
1993 год
Девочка перешагнула через порог и бросилась к кабинету отца, полная какой-то глупой надежды, что тот дома, он улыбнется и скажет: «Моя красавица». Распахнулись дверцы кабинета, но за ними она увидела лишь идеальную чистоту и порядок. На столе лежали несколько листков, исписанных какими-то замечаниями. Письменный прибор, подаренный отцу мачеху, блестел в блеклых лучах солнца, проникающего сквозь незанавешенные портьеры. Темная мебель пахла полиролью, которой натерли все деревянные поверхности к приезду хозяина. Хозяина, который больше никогда не войдет в кабинет и в дом. Савелия забралась на кожаное кресло, как забиралась сотни раз до этого, только сегодня сильные, заботливые руки не снимут её и не пересадят на диван, стоявший подле окна. И она не свернется в клубочек, неторопливо читая книгу, когда рядом отец будет заниматься делами, разговаривать по телефону с партнерами, подчиненными и друзьями, временами бросая на дочь ласковые, полные любви и нежности взгляды. И тогда, оторвавшись от Приключений Тома Сойра, в очередной раз красившего забор, или поисков клада на Острове Сокровищ, быть может, от волшебных превращений Алисы в стране Чудес или подвигов Короля Артура, таинственных происшествий Конан Дойла или запутанных преступлений Агаты Кристи, Савелия в ответ улыбнется отцу, а возможно и вскочит с дивана, в несколько быстрых шагов преодолев кабинет, и повиснет у того на шее, даря поцелуй. А Оливье откроет деревянную шкатулку, где меж сигар будет лежать несколько припасенных конфет. И зашелестит золотая, серебряная, бордовая обертка, падая в пепельницу, а вкус шоколада, смешанный с вкусом ликера, или сливок, или фруктов, окажется на губах. И неважно, сколько пройдет времени, давно заведенный ритуал практически восемь лет оставался неизменным. Менялись авторы и заглавия книг. Уже давно были убраны в дальний ящик или отданы в детские дома толстые книги сказок с крупными буквами и яркими картинками. В небытие отправились стихи про Шалтая и королевскую рать, «Капитан Сорвиголова» покоился на книжной полке, с «Приключениями Воздухоплавателей» и «Лунным камнем», пролились уже слезы над «самой печальной повестью на свете – Ромео и Джульетте» Стрелка часов сделала бесчисленное множество оборотов, сменили в кабинете мебель, поменяли портьеры. Но время этого кабинета принадлежало двоим – Оливье и его дочери. Но вот, смерть все разрушила. Отец Велии был мертв, и с каждой секундой, проведенной в этом кресле, все отчетливее и отчетливее осознавала она это. Девочка потянулась и, опершись коленями о блестящую поверхность стола, открыла шкатулку с сигарами. Последняя конфета, не съеденная перед каникулами, лежала на коричного цвета трубочках. Девочка протянула руку и сжала бардовый кругляш в ладони. —Его здесь нет, - Ева открыла дверь. – нет,- повторила она, понимая жестокость этих слов. И матери у тебя тоже теперь нет,-со слезами на глазах сказала тётя Велии. Савелия бросилась наверх, в спальню – но и там никого не оказалось. -----------
Сегодня явно был день под кодовым названием "Савелия-тормоз". Просто нельзя никак иначе охарактеризовать случившееся с ней. Она просто тупо смотрела и молчала (считай: думала). Ей вообще не хотелось ничего говорить. Кажется, классе в девятом по анатомии объясняли явление, когда язык "обездвиживается" и слова произносить становиться жутко трудно. Кажется, это как-то связано с нервами...с нервами и воспоминаниями, сегодня был день воспоминаниях, именно сегодя? Но, почему? Зачем жить вечно, разочаровавшись в жизни? Зачем? Она не знала ответ на этот вопрос. Почему она не умерла вместе с родителями? Почему Бог ее оставил одну? Это, пожалуй, был единственный вопрос, на который эрудированная Савелия не могла дать точного ответа. Зачем? Просто… Жить. Она хотела жить. Думать. Разочаровываться, возможно, но жить… Просто, жить и знать, что живешь. Видеть этот мир, со всеми его плюсами и минусами. Она не любила жизнь, но не хотела умирать. Ее пугала неизвестность, ожидающая ее там, за чертой. Она не верила в бога или дьявола, предпочитая верить в себя. Эликсир бессмертия – таинственный настой, который никому еще не удавалось создать. Нет, Савелия должна жить. Ведь недаром Бог ее оставил? Недаром? Она хотела быть свободной, какой и есть. Делать то, что хочется, думать так, как думается… Жить и не думать о последствиях. Жить и знать, что завтра обязательно наступит, а за ним последует послезавтра, потом послепослезавтра и так до бесконечности…
Нечестно. Она словно игрушка в чужих руках, от которой требуется не пойми что. И она – последняя узнавала обо всем. Нечестно. Собственная двоюродная сестра, с которой она когда-то играла в куклы, оставила ее на произвол судьбы. Это жестоко, это жестоко, что её заставляют страдать. Это жестоко и нечестно. И нечестно то, что ей не дают права на счастье, не честно то, что она должна страдать. Больше не будет, нет, больше. Уйдите прочь воспоминания, стеритесь из памяти моей.
Пожалуй вы правы. Тереть не могу ужинать в одиночестве. Знаете, Марк, это очень даже хорошо...Хорошо, что вы решили составить мне компанию. И она обнажила в улыбке белоснежные зубы. -Да это мои родители. Они действительно выглядили счастливыми - Савелия согласна кивнула, пряча боль в глубине глаз. -Может быть расскажите о себе? Например, чем Вы занимаетесь? Ее интересовало все, что связано с этим человеком: чем он занимается, что любит, как живет - она была готова слушать его часами, следя за мимикой, жестами, утопая в его глазах и ослепляясь его улыбкой.
Владей собой среди толпы смятенной, Тебя клянущей за смятенье всех, Верь сам в себя, наперекор вселенной, И маломерным отпусти их грех. Пусть час не пробил, жди не уставая, Пусть лгут лжецы, ни сходи до них. Умей прощать и не кажись, прощая, Великодушней и мудрей других. Умей мечтать, не став рабом мечтаний. И мыслить, мысли не обожествив. Равно встречай успех и поруганье. Не забывая, что их голос лжив, Останься тих, когда твое же слово Калечит плут, чтоб уловлять глупцов. Когда вся жизнь разрушена и снова, Умей поставить в радостной надежде На карту все, что накопил с трудом, Все проиграть и нищим стать как прежде. И никогда не пожалеть о том. Умей принудить сердце, нервы, тело, Тебе служить, когда в твоей груди Уже давно все пусто, все сгорело…
Вечер определенно удался. Тихо, спокойно, никто не пристает с вопросами и претензиями, никто ни делает постоянных замечаний. Такое ей позволялось нечасто, лишт в редкие минуты свободы. На улицах города она случайно испачкала джинсы, поэтому пришлось забежать в первое попавшееся заведение и там при свете тусклых ламп отмывать любимые джинсы,и там же умывать хлорированной водой лицо. В итоге когда она вышла в зал, там было еще немного человек, одна девушка даже привлекла ее внимание, из-за удивительных натурально зеленых волос, но этот интерес длился недолго. Девушка заказала Итальянскую горячую пицу, и настолько горячий кофе, насколько вообще это возможно. Не помогло. Все равно было холодно, и Лэй мимолетно подумала, что нужно как-нибудь сходить к врачу.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума