Ночной воздух пропах гарью и обидой, словно кто-то его предал, испоганил, низверг вниз, в пропасть. Туда, откуда не возвращаются, туда, куда люди идут, сами того не желая. Поистине его пора. Вокруг горели тысячи огней, дорогие автомобили на большой скорости полетали мимо, оставляя после себя едва ощутимый сигаретный дым. Апокалипсис вдохнул его полной грудью, чувствуя как тот пробирается через бронхи в лёгкие. Он гулко ударялся об стенки и полз медленно, неминуемо к своей цели. Очаровательное ощущение, такое неизбежно приятное и томное. Аромат улиц. У каждого города он особенный, Париж пахнет затхлой водой и кислым апельсином, дорогим бензином и аптекой, Мадрид острой специей и горькой ложью, Рим кровью и нежной лавандой, только Нью-Йорк пах так мерзко и одновременно чарующе, ничто не могло нарушить это немое наслаждение. Грязь и чистота, всё смешалось воедино, танцуя безумный танец времени. Странно, что даже сейчас он мог отвлечься на что-то несущественное. Словно в его распоряжение были не только минуты и часы, но и целая вечность. Он медлил, осторожно отмеряя каждый шаг, дабы в будущем насладится победой, которой он отождествлял с могуществом. Он нашёл в себе силы отойди от основной идеи, которая влекла его уже не одно столетие, он решил лицезреть момент, которым живут люди и, наконец, понять, что их привлекает в нём. Их всё время влекло к минутным желаниям, порывам, объяснения, которым не найти. Они совершали поступки глупые необдуманные, поражали одновременно своей мудростью и рассудительностью. Они могли быть жалкими, низкими, подлыми и в тоже самое время хранили в себе душевное благородство и справедливость. Это странный люд вгонял себя в нищету, а после с гордо поднятой головой поднимались из грязи, будто бы хотели показать всем без исключения, чего они добились сами. Апокалипсис считал себя знатоком человеческой натуры, хотя одновременно не знал о человеке ничего. В этом и заключалась его собственная человечность, которую невозможно растерять. Он как никто другой заслужил называться человеком, ведь в ём воплотились все те черты, что присущи только им. Он был алчным, жадным, жестоким, нетерпеливым, властным, он нагонял страх и будил скрытые пороки, он умел манипулировать, получая то, что ему в действительности надо. Апокалипсис был ночным кошмаром, несбыточным миражом, видевшимся многим каждую ночь. Он в чём парадокс? Неужели он был своим собственным кошмаром, той рамкой, которой никак не перейти, чертой, что отделяло его от всего живого. Он сам установил себе правила и сам их нарушил, а теперь расплачивается за свои ошибки, которые так трепетно ценит. Нур не заслуживает уважения, его сила основана на страхе, на том чувстве, что он уже сам не испытывал давно. Так как ему, не знающему, чем живут люди, стараться ими же управлять? Глубокая мораль, противоречие, которое допустил. Оно ему мешало. Заставляло делать то, что он действительности не хотел. Апокалипсис стал рабом, но не своих желаний, а своего разума. Он похоронил в себе ту часть, что могла желать. В нём того, что умело чувствовать. В нём сохранилось лишь сознание, поддерживающее подобие эмоций, каких-то ощущений. Но они были настоящими. Это мнимая игра теней, того костра, что горит по ту сторону всего. Он должен был давно перейти туда, но разум, вцепился в реальность так крепко, что стоит сделать ему шаг назад, что и мир с ним пятится обратно. Он чувствовал, как жизнь растеклась у него в пальцах, как она зависима от него и так просто было убить жизнь, прекратить эту вечную, монотонную борьбу несуществующих сил, спасти тех, кто еще мог жить. Апокалипсис выдохнул. Воздух со свистом сорвался с губ и раскатистым эхом вырвался наружу. Кто бы знал, как он устал. Как ему надоело. Это были не его мысли, это говорило не сознание. Тело само воспротивилось от тяжести того, что лежит на груди, от отчаяние безумного шага и от возможности долгожданного конца. Кто бы знал, как он этого хотел, кто бы видел… Он вновь ощутил себя беспомощным и люто злым. Его крылья подрезаны, а ползать он не хочет и не умеет. В глазах привычный мутный блеск. ОН был рождён летать, а не падать на острые камни. Апокалипсис сам выбрал себе предназначенье, сам вырвался из этой зыбучей пучины страха… и теперь забыл, что, значит, боятся, что значит ненавидеть. Весь мир превратился я в одну дешёвую поделку, которой грош цена. Тишина. Слишком громкая и спокойная для такого места. Он не слышал гул голосов или тени, что шли за ним. Он потерял одну, приобрёл другую. Разменные монеты. Нуру следовало бы сразу направится в дом Эссекса, не терять времени зря, пополнить ряды всадников, и только потом разгуливать по улицам, думая о жизни, которой он лишился. Но меньше всего сейчас он думал об этом, Бобье молча, склонив голову набок, сдавленная под давлением его воли, следовала за ним. Его не волновало какие мысли сейчас крутились в голове девушки, он не даст ей сделать выбор, хотя бы потому что настало не её время. Она решит сама для себя, уже потом, и он знал заранее, каким будет это решение. Он услышал голоса, совсем рядом, всего в метре от себя. Оторвав взгляд о почти чёрного неба, Нур поглядел вперёд. Фонари тускло освещали улицу, но был свет гораздо более яркий и мощный. Он исходил от силуэта, что оказался перед ним. Девушка… или молодая женщина. Она медленно пятилась назад, а всё её существо дышало силой. Такой ужасающе огромной и непостижимо, что Апокалипсиса передёрнуло. Она что-то говорила, что-то шептала. В её голове происходила борьба. Нур остановился. Он ждал, когда она сама придёт к нему.
Еще одна яркая вспышка, и теперь тело Джин, действительно покрылось адским пламенем, осветив улицу, нереальным светом, непостижимым для обычного человека. Сознание женщины, упорно сопротивлялось силе, которая жила все это время внутри нее, но она была слишком слабая, по сравнению с Фениксом. Какое-то мгновение – у нас был мир, а теперь нет ничего. Несколько минут назад, высоко подняв голову, она могла назвать свое имя – Джин Грей, а теперь и этого не могла сделать. Разум покидал ее, разум, который руководил именно Джиной, а не Фениксом, который был сильнее и искусней. Ловко, и умело, это создание тьмы, поглощало последние остатки человеческого, того, что было в мисс Грей, даже в избытке, но теперь не осталось почти ничего. - Нет! Это не я! Прочь из моей головы! Убирайся! – кричала женщина, и через секунду, дотронулась руками до висков, больно сжав, словно выгоняя «демона» из своей головы, но этот демон был ей не по зубам. Один раз, она уже не справилась с ним, и этот раз, увы, не был исключением. Только тогда, нашелся тот, который смог покончить с этим, а теперь Логана не было рядом, не было профессора, не было Скотта. Остались Мари и Реми, и совсем не далеко Рэйчел, которые находились под самым прямым ударом. Пламя разрасталось, и уже начало принимать очертания огненной птицы, пока контуры были еще не слишком различимы, пока Джин боролась, до тех пор, Феникс не мог показать себя по всей красе, но она чувствовала – в любую секунду, она может сдаться. – уходите, немедленно! – снова крикнула Грей, прорываясь через огонь, проходящий по телу, вырывающийся на поверхность, но ее крик был слишком материальным, чем сильнее он был, тем ярче и четче стали очертания «птицы» вокруг. Одно небрежное движение рукой, и достаточно сильный поток огня, вылетел куда-то в сторону Гамбита, но не в него, далеко не в него, но ситуацию это не поменяло. Она теряла контроль. – нет! – вырвался, практически панический крик, руки словно сами, опустились по швам, пламя вспыхнуло, и она перестала ощущать ногами почву, огромные крылья, обжигающие, сам воздух, секундная левитация, все выше и выше, казалось, вот это и был конец. Но мгновение – она упала, больно ударившись об асфальт. Глаза были закрыты, но отчетливо было ясно – они снова приобрели свой природный оттенок, цвет, зеленый. Никакого огня, но Джина тяжело дышала, и ей даже было страшно открыть глаза, и снова, словно провал в памяти, словно не понимала, что минуту назад, могла, в очередной раз, сравнять Нью-Йорк с землей. Побочные эффекты, от силы, хотя мисс Грей, слишком давно, хотела избавиться оттого, что жило внутри нее, и жило своей жизнью, давало какие-то команды, заставляло поступать так, как хочет оно, а не сама женщина. Дыхание, само собой сбивалось, и восстанавливаться, как-то особо, не собиралось, видимо, тяжело дыхание сменилось кашлем, который раздирал легкие на мелкие куски, порыв, и становилось все больнее. Она не хотела подниматься, слишком тяжело, слишком опасно, довольно многое поставлено на карту, а жребий брошен, вызов, ее сознанию, схватку, которую она не сможет выиграть, но в любом случаи проиграет. Главное, что бы никто ни подходил, даже не думал об этом. - Только не подходите…уходите… - тихо сказала Джина, и для нее это был конец. Она не вернется в школу Ксавье, она не будет смотреть им в глаза, так больше не может продолжаться, все это пора закончить. Больно, но ничего нельзя сделать, там за спиной придется оставить – Скотта, друзей, учеников, всех кого она знала, и кого любила, раз и навсегда, рисковать больше нельзя. Не хватило сил, посмотреть на Шельму, Гамбита и Рэйчел, нет, теперь они вне досягаемости для нее, они остались в прошлой жизни. Но она все-таки, медленно поднялась с асфальта, понимая, как тяжело ей, даже подняться, и чем больше она думала о том, что уходит, тем сильнее злилась на себя, а чем больше злилась, тем легче было Фениксу, снова выбраться на поверхность и поработить ее. Шаг, и еще шаг – пропасть, всего несколько метров, каждый шаг приносил боль, по щекам, готовы были покатиться слезы, но. В какой-то момент, все изменилось – Джин стала слишком слабой, и Феникс, моментально попытался взять свое. Он вел ее куда-то, туда, где ее ждали, не Джин Грей, а к кому-то, кто ждал Феникса внутри нее. Теперь тут были голые эмоции, агония, страсть, амбиции, все это отражалось в горящих глазах. Она нашла его, ведь он ее ждал. - Кто ищет, тот всегда найдет? – это был не ее голос, не говорила Джин так, вот этим приторным голоском, полностью на эмоциях, ведь глазами, она видела лишь тьму, ночь, а перед ней был мужчина. Хотя не факт, что он не был, самим князем Тьмы.
Человеческое существо - это выражение жизни, приносящее свет и любовь в то измерение, к которому оно пожелает прикоснуться, в любой из форм, которую оно пожелает выбрать для себя. Человечность определяется не физическими законами, это духовная цель. Ричард Бах
Каждый человек отличается от другого и с каждым днем все менее похож на самого себя. Оставаться человеком, оставаться самим самой независимо от мнения посторонних людей, независимо от горечи обид, независимо от бешеного желания, которое пылает в тебе. Немногие люди способны ограждаться от окружающего мира во благо себе, немногие способны воздвигнуть кирпичную стену непроницаемости, и оставаться спокойными в любых ситуациях. Рейчел редко поддавалась провокациям, но иногда все же, не могла сдерживать свои эмоции и тогда превращалась в монстра, монстра с человеческим лицом. И сейчас Рей четко понимала, что это досталось ей по материнской линии. Трудно видеть, как рушится твой мир, наблюдать за тем, как разбиваются мечты, и трещит по швам душа. Трудно сдерживать эмоции, когда дорогой тебе человек подводит тебя, да, такова человеческая природа. Девушка смотрела на Джину, и сердце ее замирало, от плохого предчувствия. Почему-то ей казалось, что через несколько минут весь ее мир перевернется вверх ногами, что-то изменится, раз и навсегда. Глаза уловили язычки красного пламени, скользящие вдоль тела Джины, зеленые глаза Рейчел столкнулись с красными глазами матери. Глазами цвета хаоса, такова же непредсказуемого и опасного, такова же неукротимого и дикого. - Бегите, немедленно, - отчаянный и в то же время строгий голос Грей старшей пронесся по улицам города. Рейчел застыла на месте, не в силах справится с той черной пропастью, что разверзается внутри нее. Неистовый ужас подавил все остальные чувства. Нет Рейчел Грей Саммерс не боялась за себя, она боялась за ту, которая подарила ей жизнь. Жизнь, которая только начала налаживаться, она только стала верить в чудеса, совсем недавно нашла двух самых дорогих ей во всей вселенной людей… и все начало рушится? Разве это справедливо? Она давно почувствовала, что во всем этом есть какой-то подвох, слишком много радостей дарит ей госпожа Судьба, что не может Всевышний давать, давать и ничего не брать взамен, но просто боялась признаться в этом самой себе. Она не хочет уходить. Ее изводил какой-то первобытный необъятный трепет. Так трудно взять и уйти, не зная наверняка, вернется ли Джина обратно, отпустит ли Феникс Грей. Феникс. Она лично была знакома с ним, в конце концов, в ее реальности она и была Фениксом. Она никогда не воспринимала его, как иное существо. Феникс не обращал во зло, он усиливал уже существующее зло в человеке, но это не значит, что Джина была злой, вовсе нет. Просто в каждом из нас, живет свой маленький феникс, просто в обычной жизни он не отделяется от нашего естества, не становится отдельным живым существом. Но это человеческий феникс, а тот, что завладел телом Джин? Он настоящее воплощение ада, способный уничтожить все самое лучшее в наших жизнях, такому трудно подобрать описание, трудно дать имя. Он слишком многолик. Пламя коснулось щеки Рей, но та не обратила на него никакого внимания, она просто стояла посреди глухой улицы. Ей дико хотелось кинуться к Джине, вернуть ее, ее настоящую, попросить не уходить, прижаться к ней, словно маленькая девочка, услышать стук ее сердца, вдохнуть аромат ее кожи, и тонкий запах жасмина исходящий от медных волос. Ведь она так долго была лишена этого. - Джина, - тихо беспомощно крикнула она, - ма…, - она никогда не называла ее мамой? Она не может объяснить почему, просто не может, но сейчас ей вдруг, наверно впервые в жизни, захотелось это сделать. Шаг вперед, еще одно касание теплого, обжигающего огня, острого словно лед. - Не надо, пожалуйста…, - как это не странно, но внутри девянадцатилетней девушки, до сих пор жила маленькая, испуганная девочка, да она прошла огонь, воду и медные трубы, да она убивала людей и умирала сама, да ее предавали и ненавидели, но она была еще ребенком, ребенком, который не хотел терять свою мать...
Яркая вспышка перед глазами. Чёрный силуэт какой-то женщины резко вспыхнул, озарив улицу кроваво-красным светом. Проблески утренней зари затмили эти прожигающие огни, даже солнце по сравнению с ними было не таким ярким, наша с вами звезда стала только мнимым отражением истинного света, который был заключен в этой женщине перед ним. Апокалипсис наблюдал за ней, «аккуратно» щупая всё её существо. Он не знал, кто он такая и зачем она оказалась именно здесь, в том месте, в которое его занесло волею судеб. Нур был фаталистом, он верил в судьбу, в ту судьбу, что ему подвластна, которую он в состоянии изменить. Он ещё не ведал, что ему придётся испытать, какую неоценимую помощь или быть может, самое ужасное бедствие причинит ему эта женщина. Но он уже сейчас понимал, стоя невдалеке от неё, что проблем с ней не оберёшься, чересчур сильная и своевольная, могущественная и дерзкая. Не человек. Он чувствовал источник её силы неземного происхождения, ведь так сильно и упорно чувствовать не могут люди, все наши эмоции по сравнению с тем накалам страстей, что питало это существо, были блеклыми, такими пустыми, ненастоящими. Оно было настолько сильным, что даже сам Апокалипсис озадаченно покачал головой, завидев это красное марево. Огненные всполохи крутились вокруг женщины, очерчивая небывалый рисунок. Над головой взмыл два жёлтых крыла, в глазах плескался зной и жара. Это была гигантская птица, имя которой Феникс. Восставшая из пепла. Она умирала, и новь оживала, бессмертное воплощение Космоса, удивительно жестокое и справедливое. В ней самой бурлила жизнь в её прямом олицетворении, взмах крыльев и Нью-Йорк запылал как её прожженное сердце. Только сейчас Апокалипсисы заметил, что она не одна, впереди замаячили три фигуры, две девушки и молодой парень. Они зачаровано смотрели на опасную картину перед своими глазами. В их глазах читался страх и восхищение, мольба и просьба. Но они уже знали, что в этой борьбе разум девушки проиграет. Ему суждено проиграть, он слишком слаб и незрел для такой борьбы. Может, когда-нибудь, через несколько лет, набравшись сил, человек, названный своими родителями Джин Грей, сможет противиться Фениксу. Но не сейчас, им обоим уготована совершенно другая судьба, которой только он найдёт применение. Апокалипсис пока не предполагал, какого рода помощь ему окажет Феникс, он не пускался в путь по кристальным дебрям рубина Хетепхерес, что висит у него на шее. Он не знал, что освободить силу кристалла М'Краан он не в состоянии, он ещё не пытался, он надеялся на время, наивно полагая, что этого у него в избытке. Но как отказаться от такой мощи, что сама плывёт в тебе в руки? Он наверняка найдёт ей применение. Силуэт алой птицы ярко вспыхнул, женщина оторвалась от земли и зависла в воздухе на несколько секунд. Редкие прохожие с криком разбежались, боясь опять оказаться в центре ещё одной стычки мутантов. Жители Нью-Йорка уже привыкли, что смерть стала их частым гостем, то тут, то там, случались нападения, взрывы, драки, что по улицам разгуливают люди, в силах которых одной своей мыслью стереть этот город с лица Земли. Они могли бы жить в постоянном страхе, но у них нет сил уже бояться. Они просто надеется на лучшее, мечтают, что может когда-то всё вернётся обратно на круги своя. Каждый раз, завидев на улице человека со странной внешностью, они опасливо озираются и готовятся кинуть камень тому в спину. Лучшая защита – это нападение. Люди сами выдумали это жизненное кредо, и сами подаются его злому действию, никогда не думая о последствиях. Они уповают на удачу, на фортуну, которая чаще всего повёрнута к ним спиной, они продолжают верить, хотя сами уже не знаю в кого именно. Они запутались, растерялись и ими так легко манипулировать. Бессмысленные крики, которые уже ничем не помогут. Феникс взмыла в воздух и с мягким шумом повалилась на землю. Минуты текли медленно, слишком медленно. И вот она поднялась. Но не Феникс, человек, который держал его в себе. Борьба продолжалась, она была вечной, непостижимой и глупой. Она не знала побед или поражений и Апокалипсис призадумался. Он чувствовал нетерпение, ему порядком надоела эта игра вспышек и света, он ждал когда Феникс, наконец, сломит эту душу, возьмет верх и придёт к нему. Слишком долго он ждал. Нур не подозревал к чему это приведёт, зачем она ему необходима. Но раз так распорядилась судьба, раз она пришла и улыбнулась ему корявой улыбкой, то он не мог не воспользоваться удачей. Женщина медленно пятилась назад, пока они не оказались лицом к лицу. У неё были зеленые глаза. С красным ядовитым блеском. В них плескалось боль и негодование, обида и слёзы. Он кожей ощущал агонию, которая творится в её душе. На губах кривая, уже привычная для всех усмешка. Он не знал чему усмехаться, самой смерти? Или подарку с небес? Она была холодной и беспощадной, выжидательной и нетерпеливой. Голос Феникса был женским, приятным для слуха. Он ожидал какого-то неземного громогласного гласа звёзд, а услышал мелодичное звучание. – Да, я нашёл то, в чём нуждался. – сказав это, Нур протянул руку и едва коснулся её волос. Он предпринял попытку, чуть глубже проникнуть в сознание. Понять до конца, что пришло к нему. Но его обожгло жаром тысячи топей. Апокалипсис еле заметно вздрогнул и взглянул ей в глаза. – Пойдём со мной. Ещё не всё потеряно. Я помогу тебе осуществить твои желания – глухо проговорил Апокалипсис. В глазах его слабо сверкнула что-то необъяснимое и безумно алчное.
Отправлено: 22.06.07 19:27. Заголовок: В доме Кимберли Стюарт.
Что есть вдох - глоток воздуха? Нет. Вдох это признак жизни. Что есть сознание - восприятие мироокружения в контексте своего эго? Нет. Сознание - это состояние жизни, когда как без сознание - это крыльцо ведущее в дом смерти.
Хэнк открыл глаза. Его взгляд, тут же встретился с взглядом стоявшей у кровати девушки. В ее зеленых глаза волнение. Нижняя губа закушена, кулачки прижаты к груди. - Хэнк... - произнесла она его имя, облегченно выдохнув. - Как ты? - усталым голосом спросил он. - Я в порядке. Хэнк приподнялся на локтях, свесил ноги на край кровати, оттолкнулся и сел. В голубых глаза море усталости, но в душе и мыслях чистота. Чистота столь явственная и прозрачная, что Хэнк даже удивился. - Дилетант. Все нормально. Простой мутант класса "С". - Спасибо Кимберли. Если бы не твой дар очищать разум людей, то я даже и не знаю? У мисс Стюарт был уникальный дар. Подобное действительно дается от Бога. За свои 25 лет, она излечила тысячи человек с психическими отклонениями. Раздвоение личности полностью проходило от ее прикосновения ко лбу человека и концентрации силы Стюарт на разуме и психическом состоянии человека. Синдром Дауна проходил за неделю, а скудоумие за месяц. Многие люди ей благодарны за своих сыновей, дочерей, мужей, братьев и матерей. - Что случилось Хэнк? - неожиданно спросила она, присев рядом. Ее ладонь нежно пригладила растрепанные волосы Хэнка. - Я занимаюсь проблемой, которая будоражить наше общество, ввергая его в эпилептический припадок. - Программа регистрации мутантов, - догадавшись, произнесла она. - Да. Я говорил правду. А за правду не угодную безумцам - убивают. - И по - этому тебя решили устранить, экзотическим способом? - Да. Видишь ли, я непростой человек, соответственно и подход ко мне должен быть не простой. - Ты знаешь, я сейчас крайне удивлена и очень рада. - По поводу? - Любой бы человек после подобного бессовестного вмешательства в свой разум и психику умер бы. Но твои нечеловеческие возможности просто удивительны. - Я сильный человек. Хэнка что то насторожило в словах, точнее в фразировке Кимберли. - Как ты сказала? - переспросил он. - Что именно? - Последнее предложение... нечеловеческие... Кимберли, нечеловеческие. "Вот оно, вот оно мысль виляет хвостиком, словно игрушка на веревочке над кошкой, возьми, уцепись, зацепись коготками! Ну же в чем же... Нечеловечески" - Точно! - воскликнул он. Девушка даже подпрыгнула от неожиданности. - Хэнк ты в порядке? - Абсолютно моя дорогая, абсолютно. Хэнк встал во весь рост, но покачнувшись от слабости, опять сел на край кровати. - Тебе нужно отдохнуть... - Нет. Я только что обнаружил еще одну брешь в программе регистрации и, ее концепции, понимаешь? - Не очень. - Термины Кимберли, это формулировки, несущие достаточно большую смысловую нагрузку. Очень точно определенный термин, является апологетом верной мысли. В общении, когда мы употребляем какой-либо термин, мы ясно и четко даем понять другому человеку, естественно знающему значение термина, то, что хотим сказать. Ну, например - ты доктор, а я больной. Доктор значит, что у тебя есть ученая степень в медицине, больной значит человек, у которого проблемы со здоровьем. - И что? - А то. Что термин в сочетании с выражениями придают больший окрас и конкретность нашим словам. Ты сказала нечеловеческие возможности. Это не правильно, точно так же как и разделение человечества на мутантов и людей. Именно сейчас говоря о нечеловеческих возможностях, мы задним числом подразумеваем - мутанта. Но, мы не подразумеваем мутанта под термином - недочеловек. Видишь разницу? - По-моему ее даже младенец видит. - Да, это так. Но термины в звучании несколько схожи, но имеют разные смыслы. Теперь посмотри. Я мутант, соответственно выражаясь терминами - я нечеловечески силен, ловок, быстр и так далее. Даже применяя сверхчеловечески. Так? - Ну да... - Однако же посмотри. Нечеловечески означает, что-то выше, чем способность человека. А сверхчеловечески в принципе тоже. Однако я - лауреат многих премий и наград в области биохимии, у меня есть ученая степень, у меня есть то чего нет у зверей - я умею говорить, мыслить и не жить руководствуясь одними инстинктами. А теперь ответь мне, руководствуясь фактами а не терминами, чем я отличаюсь от Нобеля? Я отличаюсь от него лишь тем, что он не был доктором биохимических наук. Но Нобель то был человеком, а не мутантом. Соответственно я такой же человек, как и все мы и разделение на мутантов и людей, это всего лишь игра терминов, которые более полно и ярко отображают то, что мы имеем в виду. - А, я кажется, поняла. Ты хочешь сказать что мутант и человек, это лишь термины с мысленным окрасом. Они играют роль лишь в общении, но не в жизни. В реальности и мутант и человек это один вид живых существ. - Да. - Так это все понимают. - Если бы это понимали, мы бы не увидели программу регистрации мутантов. И кстати сказать еще одним ее минусом, в контексте с терминами, является в том, что законодательно, не существует ни одной статьи разделяющие человека на Хомо сапиенс и мутант. - Значит если сложить и то и другое... - Да-да-да. Получается что разделение лишь на словах. Ну а пока законодательно нет разделения на мутанта и человека, значит, и термины мутант не применим вообще нигде и ни как. Это пшик, это всего лишь дополнение к смысловой нагрузке на уровне общения. Хэнк попытался в очередной раз подняться на ноги, но это у него вновь не вышло. - Мне срочно нужно в особняк. Переодеться и написать речь для теледебатов. Кимберли, положила свою хрупкую ладонь, на могучее плечо Хэнка и ласковым голосом сказала: - Нет Хэнк, я советую тебе отдохнуть. Одежду и компьютер я тебе предоставлю, через час. Поспи. Если бы подобное сказал некто другой, то это вряд ли бы потушило порыв Хэнка. Но, увы, мы мужчины всегда слабы перед женщинами. Вот и Хэнк повиновался этому очарованию, такому мягкому, такому нежному и заботливому. Бывает так, что – сила идущая против мягкости превращается в повиновение, когда как мягкость идущая против силы превращается в слабость.
Он не отпустит ее. Апокалипсис или Феникс? Ни одно из этих зол, не отпустит Джин Грей, никогда. Слишком сильные хищники, боролись всего за одного человека, две достаточно мощных силы, что бы просто уничтожить ее, они старались изо всех сил, каждый по-своему. То, что удалось на несколько мгновений огненной птице, было непостижимо, словно ее рассудок, просто в момент поблек и казалось, что ни осталось ничего, никого, кто бы мог бороться. Не было больше лиц, которые могли бы вернуть Джину, ни лиц, ни голосов, ни осталось ничего, кроме пламени в глазах и странно холода в сердце, которое тоже не принадлежало ей. Но внешне, это все еще была Джин, ведь на ней была ее обычная одежда, а не костюм присущий Фениксу. Словно чужими глазами, они видела мир, словно все понимала, но ничего не могла с собой поделать. Для кого-то это утро стало фатальным, слишком много глобальных событий, множество неожиданностей, никто не знал, что миссия по возвращению Гамбита домой, может обернуться такими последствиями, но это уже был факт. Они снова потеряли ее, все и каждый по отдельности. Феникс уже знал, как действовать, второй раз, завоевывать проще, любые слабые стороны, где-то глубоко внутри Грей понимала, что космическая сила, постарается, уничтожить всех, у кого есть шансы, вернуть женщине ее рассудок. Ее глаза, словно свинцом, наполнялись огнем, и она смотрела на Апокалипсиса так, будто видела его не впервые, сознание Джин Грей, точно видело впервые, а вот космический Феникс, мог видеть экстернала ранее, никто не знает, сколько лет этой силы, может она старше мира, может она прародитель мира, а может то, что разрушит этот мир – раз и навсегда. От Нура, исходило, что-то необъяснимое, может моментами пугающее, но слишком похожее на нее, сияние – силы, могущества, алчности и злости, моментами. Его руки, прошлись по ее огненно-рыжим волосам, и Феникс лишь повела головой, ехидно улыбаясь. - Искал? Давно? Вот как пахнет свобода… - голос маниакальный, который не принадлежал Грей, говорил Феникс, казалось, что Джина предстояло навеки замолчать, если сила не прикажет ей говорить, а пока где-то глубоко внутри, ей оставалось горько плакать, и корить себя, за все ошибки, за все, что она сделала, и еще непременно сделает, не по собственному желанию, а по воле Феникса, который практически, полностью затемнил разум женщины, сопротивление бесполезно, и Грей, теперь это окончательно поняла, последние порывы, заканчивались неудачей, даже голоса не было слышно, она даже сказать не могла, всего слово, одно или два, но Феникс окончательно закрыл все пути отступления. Молчание, казалось, что рассвет, наполнится кровью, наполнится болью, на лице, играла все еще дьявольски наглая улыбка, и Феникс, заворожено оглядывала Апокалипсиса, замечая, как менялось его лицо, какие у него были жесты, мимика, и он него веяло силой. Глубокий вздох, она снова питалась этим ощущением, безграничной свободы, и даже власти, хотя бы над человеком, женщиной, телом которой овладела. Создание Ада, закусила губу, и таким странным взглядом, покосилась на Нура, в ответ на предложение пойти с ним. Фениксу, никто не был нужен, кроме Грей, она всего лишь оболочка, для бессмертного духа, космической силы, и когда Феникс, собиралась ответить мутанту, раздался голос. Сначала она просто обернулась, и выставила руку перед собой, без особых размышлений готовая, пустить в человека, поток энергии, которая была сильнее любой другой, и она бы не остановилась, если бы из уст девушки, не послышалось это «ма», и что-то внутри, начало биться с нереальной силой, пытаясь выкинуть Феникса, из своего тела, разума и сознания. - Рэйчел! – Джина резко дернулась вперед, на секунду поборов Феникса, внутри себя, но это было всего мгновение, - отправляйся в Ад! – холодный смех, озарил улицу, и Феникс покрылся огнем, и снова взметнулся в воздух, наблюдая за Саммерс - младшей.
Заявка: запустить в Рэйчел, потоком огня (последствия, пусть решает мастер).
Через мгновение, она снова опустилась на землю. Апокалипсис был за ее спиной, и ей даже не нужно было оборачиваться, она шла назад, чувствуя его спиной. Шаги, были прерывистые и точные, и она остановилась, и Нур все еще находился за спиной, легкое касание, и Феникс, взяла его за руку. - Ну, что ж…я иду с тобой… - никто не знал, какими могут быть последствия для обоих, Феникс сделал свой выбор, а у Джин Грей, никто не спрашивал.
В жизни каждого человека есть моменты, когда он хочет повернуть время вспять и изменить все то, что успел натворить. Есть моменты, когда ненавидишь сам себя, самообвинясь во всех смертных грехах. Когда ты понимаешь, если бы ты поступил иначе, все было бы хорошо, никому не было бы больно, никто не пострадал бы. Эта частица – бы, она так многое меняет, она изменяет жизни миллионов, она изменила ее жизнь. Рейчел видела сзади Джину неясную фигуру, и ей не надо было всматриваться внимательнее, чтобы понять, кто это, не надо было применять силу, она и так уже знала. И сейчас в эту минуту, он всем своим существом ненавидела этого человека. Не из-за того, что он разрушил сотни цивилизаций, не из-за того, что он убивал ни в чем не повинных людей, не из-за того, что он причинял боль, тем, кто ее не заслужил. Она не ненавидела его из-за того, что он причинил боль ей, из-за того, что он отнял у нее ее мать, из-за того, что лишил ее спокойной и умиротворенной жизни. Она не испытывала такой ненависти даже к Фениксу. Если есть хоть малейшая вероятность того, что Феникс отпустит Джину, то нет такой вероятности относительно Апокалипсиса. К ее величайшему сожалению, Апокалипсис никогда и никого не отпускает, он использует все и всех для достижения своей цели, известной только ему. Цель, оправдывает средства – вот девиз этого бессмертного существа. Рейчел бросила кроткий взгляд в сторону Роуг и Гамбита, она плохо их видела из-за отблесков пламени, которые исходили от Грей старшей, но искренне хотела верить, что с ними все в порядке, она так же надеялась, что Рэми очнулся от того состояния, в котором он находился всего несколько минут назад. Она хотела подбежать к ним и помочь, но не хотела отводить взгляд от Джины, боясь, что если она это сделает, то именно в этот миг, Джина Грей исчезнет, и тогда Рей не сможет ее найти. Казалось, слова Рей затронули Джину, но она повернулась к ней и в ее глазах девушка увидела ту прежнюю Джину, которой она была. - Рейчел… - с придыханием и легким непониманием, тихо, словно касание ветра, прошептала она, но именно в этот миг в ее глазах снова вспыхнули красные искры, и она вскину руку, и, улыбнувшись фирменной улыбкой феникса, крикнула что-то еще, но уже совершенно другим голосом, ехидным, колким, злым и … безразличным. Но Рей плохо слышала, что она крикнула, невидимая сила, перемешанная пополам с огнем, откинула ее назад, так что Рей упала, сильно ударившись головой. Зрение на несколько минут пропала, работал только слух и осязание, но и это недостаточно, поэтому Рей попыталась коснуться Джину своими чувствами, мыслями. Переполненными нежностью, той которую может испытывать только дитя к своему родителю. В этих чувствах было смешанно все то, что она испытала за все это время: боль потери, горесть одиночества, то чувство которое она испытала впервые убив, радость, от понимания того, что она нашла их – Скотта и Джину. Она коснулась ее своим желанием не терять ее, своей потерянностью и сожалением, появившимся после осознания того, что она далеко не идеальная дочь. - Мам, мне так жаль…
Фел было жутко стыдно и неловко. Во-первых Кошка нагрубила и чуть не подралась с охранником. Во-вторых упала на девушку Арти и начала говорить ей какую-то ерунду. И самое смешное, что она знакомиться полезла! А девушка себя достойно вела! Не послала куда-нибудь Харди, а выслушала е и поддержала разговор. На месте девушки Фел бы далеко-далеко послала такую прилипалу. Вдруг, недалеко от входа в кафе «Sent De Lupin» раздался оглушительный крик. Кричала женщина. Фел этот голос показался знакомым. Неожиданно в переулке, который вел к той улице где кричали была видна слабая вспышка. Опять крик. На этот раз он звучал как-то истошней. Переулок озарила еще одна вспышка. Она была ярче предыдущей. Тут Кошка заподозрила что-то не хорошее. Она обратилась к Арти: - Слушай, мне надо бежать! Вот моя визитка, позвони когда будет время! Я выплачу тебе моральную и физическую компенсацию! – Фелиция протянула визитку и спустя мгновение ее и след простыл. Кошка направилась в переулок. Но не в тот где все происходило, а в соседний. Убедившись, что никто ее не видит Фелиция достала из сумки костюм Черной Кошки. На всякий случай еще раз обернулась. Ну мало ли кто за ней может следить!? Кошка стянула с себя зеленое мини-платье и неаккуратно затолкала его в сумку. Быстро натянув на себя обтягивающий черный костюм, Кошка достала из сумки когти, крюк и маску. Харди взяла в руки большую сумку. - Куда же тебя деть?! C собой же не потащу! А оставлять здесь нельзя! Еще сопрут! Специально ведь на заказ делали! Хм… Ай! Возьму с собой. Кошка надела маску. Тут же ее мышцы выросли, а из блондинки она превратилась в какую-то «Белоснежку». Фел зацепила крюк за крышу здания разделявшего переулки. Через пять секунд она уже была на крыше. Положив сумку в углу крыши Кошка прошлась по крыше. Фел перегнулась через бортик, чтобы разобраться кто они. Фел сразу узнала Джин Грей. Пару раз они пресекались, но все равно они были не знакомы. В «бетонной кладке» Фелиция узнала некого Эн Сабах Нура. Вот так Кошка видела его в первый раз, но очень много о нем слышала и читала. После той разборки на улицах города везде писали о этой битве. Но никогда она не видела его так близко. А вот девушку она не знала. Она была моложе Грей и Харди. Волосы у нее были такие же рыжие. А лицом девушка была очень похожа на Джин. - Неужели она дочь Джины?! Фел не могла в это поверить. Кошка свесила ноги с крыши и продолжила наблюдать за происходящим в надежде, что ее все таки не заметят.
ООС: Энто вместо того поста и немного новый. Там брЭд был!
Всё в этом мире взаимосвязано, невидимые нитки большого шарфа, каждая петля означает новые поворот, каждый клочок чью-то жизнь. Все мы несём взаимную ответственность перед друг другом, каждое слово имеет своё неоспоримое влияние, грубое и неодолимое притяжение. Мысли материализуются, образу обретают силу. Это замкнутый эллипс или, по крайней мере, непроходимый лабиринт. Усвоив это, наконец-то смиришься с неизбежным, и смерть, в конце концов, кажется не такой уж страшной вещью, она составляет единый план, чего-то цельного и неделимого. И каждая новая встреча входит в общий план, не нарушая общую картину. Вроде бы понятная философия и смысл ясен определённо. Материя не создаётся и не исчезает, она просто приобретает иной вид, непонятный нам. Удивительно, что именно сейчас он подумал об этом. Может, причиной тому была яркая вспышка огня и пламя брошенное в сторону юной, такой хрупкой девушки. Законы анархии… хотя есть ли такие? Разрушать, разрушать и ещё раз разрушать. Когда-то он мечтал о созидании, составление нового идеального порядка. Ход вещей соизмерен причине и следствию. Нет недовольных или счастливых. Природа единообразия одинакова во всех своих противоречиях. Он мог бродить в этих эктозотерических единицах целую вечность, но сейчас это не главное, а всего лишь побочное действие, которого не избежать. Сила. Вот что он чувствовал, глядя на эту женщину. Ни сомнений, ни тревог. Только силу. Она пронизывала её дрожью до кончиков пальцев. Изрезанная душа Джин Грей металась в мучительных прутьях клетки, в которую заключил её Феникс. Он мог видеть как сильно сердце женщины с каждым ударом становится всё тверже и равнодушней, как с каждым вдохом она теряет остатки человеческого превращаясь в существо непостижимое и величественное. Голос у неё был слишком ехидным пропитанный цинизмом, отблесками лицемерия, что даже багровый рассвет в сравнении с ним казался глупой шуткой природы. Он слишком затянул можно было обойтись и без лишних жертв. Апокалипсис был не в том настроении, когда, прежде всего, жаждал кровавой помпезности, сейчас он больше походил на вора в ночи жаждущего получить желаемое сокровище. – Давно искал… – спокойно произнес Апокалипсис, искоса всматриваясь в силуэты позади. Его насторожила та молодая девушка в сторону, которой был брошен сгусток энергии, но не о её здоровье он беспокоился, она могла стать раздражающим фактором для сущности Грей, пробудить её, позволить вырваться и под давления Феникса. Он должен был увести её отсюда, предостеречь от возможных роковых случайностей. Все остальные, кто стоял на улице, были зачарованы пламенем, очерчивающий фигуры женщины. Их уже не волновало, кто стоит позади неё, кто её направляет. Нур слушал музыку страха, и она была прекрасней всего на свете. – Свобода пахнет гарью и смрадом улиц – со странной улыбкой проговорил мужчина - неужели тебя она устраивает таковой? Не хочется чего-то большего? Он не подозревал, что таким образом подкидывает поленья в разгорающийся костёр ненависти, ещё одно лишнее слово и женщина в желании принести всем боль и ужас могла бы стереть всю реальность, под корень изменить, устоявшееся. Внутри неё зрело глухая злоба, которая когда-то руководила и им. Но он сумел избавиться от неё, рациональность, логика, вот что ему помогло. Он не бушующий пожар неприменения, он холодная вьюга, ветер не спокойствия, замораживающий на своём пути любое проявления чувств. Арктическая пустыня по сравнению с его душой жаркое пекло. Он настолько погряз в собственном цинизме, что даже сейчас не смог заподозрить малейшую опасность. Апокалипсис е понимал, что играет с огнём, что в своей погоне за могуществом он нарушает незыблемые истины, которые, едва пошатнувшись, могут унести собой этот мир в небытие. Как бы красиво не звучало «канул в Лету», как бы не манило незаметное очарование забытых дней, он не хотел быть забытым, это него условие, не его судьба. Только сейчас он затил крохи разумения, впервые в жизни не рассчитывал, а ведь именно теперь та Ки надо было, потеряться и проиграть, или может, с гордо поднятой головой доказать обратное? Феникс после короткого полёта в воздухе мягко опустился вниз, медленные шаги назад и он вновь перед его лицом. Тот же маниакальный блеск в глазах, на этот раз он ввязался в серьёзную игру. Неожиданно Апокалипсис почувствовал кожей южный ветер, грубый и своенравный, это был ветер пустыни. Такие ветра не для рафинированной глади Нового Света, здесь было что-то другое, что-то невообразимо близкое. Словно некто сделала шаг из его прошлого и вдохнул жизнь в этот бессмысленный поток воздуха. Он чуть развернулся, удивлённо посмотрев назад, но там было ничего кроме пустой улицы. Фонари отдавали блеском красных огней, а шум песков всё ещё его не оставлял. Нур ощутил странный зов, кто-то просил освобождения у ветра, просил помощи пустынь, помочь очнуться от небытия. И в этом зове было что-то родное… может потом что он был сделан на его языке? – Идём, мы и так здесь задержались – слова, повисшие в тишине. Мерцающий туман и пустота. На месте, где только что стояли они, было непроницаемо темно. Двое исчезли… словно их здесь и не было.
Переход: Музей Метрополитена Простите, что так долго, я торможу, Фень пиши тогда сразу в музее, мы там одну личность заберём и всё.
Мираж вышла на улицу. Глубоко вздохнула. На секунду прикрыла глаза, а когда открыла - огляделась. Один шаг... ещё один. Не так это и трудно. На самом деле Дани было немного страшно. Там наверху, в гостиничном номере, которые за последние две недели превратился в надежную крепость, было легко быть веселой. Один взгляд в сторону Платины - на лице появляется улыбка, один взгляд уже самой Платины - внутри все полыхает. А вот теперь Мираж предстояло добраться до школы Ксавье, куда идти совершенно не хотелось, причем добраться максимально быстро. Была, конечно, идея взять такси, но Дани решила не транжирить деньги Валенсии, не смотря на все богатство белокурой мутантки. Даниелль вообще не радовал этот статус нахлебницы - во многом именно поэтому она и решилась сегодня посетить школу. Брюнетка замерла. Впереди стояли двое полицейских. Они что-то оживленно обсуждали, казалось, не замечая ничего вокруг, но Мираж все равно не решалась пройти мимо них. Чуть повернув голову, она заметила небольшой переулок, через который очевидно можно было бы выйти на другую улицу. Сомнений не было. Дани свернула с прямой дороги, загнанная страхом оказаться за решеткой. На улице и так было безлюдно, а в этом небольшом переулке людей и вовсе не наблюдалось. Даниелль ускорила шаг настолько, насколько могла. Все-таки с таким ранением в животе передвигаться индианка быстро не могла - каждый шаг отдавался во всем теле неприятной, ноющей, но вполне терпимой болью. Ветер растрепал её волосы. Мираж остановилась, сняла резинку, решив переплести хвост, но сделала это слишком резко, задев нитку, на которую были нанизаны бусы. Та порвалась, и одиннаковые небольшие шарики с глухим стуком рассыпались по асфальту. - Черт... - едва слышно произнесла индианка, опуская на корточки. Бижутерия на самом деле была недорогой, но в голове мутантки поселилась навязчивая идея собрать все бусины... - Черт, - уже чуть громче произнесла она, собирая один за другим скользкие шарики. - Черт! - практически выкрикнула девушка, бросая уже собранные бусы и вновь выпрямляясь во весь рост. И не в бусах тут было дело... И не в ранении... И даже не в полиции... Ей не хотелось идти в школу для одаренных детей. Очень не хотелось. Ну, какого черта она туда явится? Больше двух недель прошло с тех пор, как Дани сбежала, даже не соизволив позвонить. Индианка понимала, что о ней волнуются, что возможно даже ищут, но не нашла в себе сил сообщить иксменам о том, что с ней все в порядке. Она думала, что начинает новую жизнь, стирая прошлое в один миг, она действительно верила в то, что ни за что не вернется к Ксавье и остальным... И что же вышло? Не чувство долга, не желание увидеть друзей ведет её обратно, а элементарная потребность в вещах и деньгах... Отвратительно. А что делать? - Черт... - прошептала девушка, вновь забирая волосы в хвост. Отступать было поздно - она обещала Вал, что заберет вещи и вернется в отель. А обещания свои Мираж всегда держала...
Незнакомка исчезла так же внезапно, как и появилась - Артемисия только удивленно повертела в руках визитку, которую успела сунуть ей девушка перед тем, как стремительно удалиться. "Фелиция Харди" - услужливо сообщила ей та. - Обалдеть, - зачем-то прокомментировала Арти и машинально сунула трофей в карман. Она, конечно же, не собиралась звонить этой Фелиции и требовать какой-либо компенсации. Во-первых, потому что не за что: флейту не помяло, ноутбук в полном порядке, сама Артемисия цела... а если бы Арти требовала моральной компенсации у всех, кто когда-либо в жизни толкнул ее или сбил с ног, то она давно была бы миллионершей. Ну а во-вторых, даже если бы ноутбук разлетелся вдребезги, флейта погнулась, а сама девушка переломала бы ребра - она и тогда бы не стала звонить этой Харди. Артемисия была твердо убеждена в том, что компенсация должна быть добровольной, иначе теряется ее смысл, а выпрашивают и отсуживают пускай другие, материально озабоченные члены общества. И тем не менее, визитку она не выбросила. Частично по привычке: у Арти была дурацкая манера не выбрасывать ненужный бумажный хлам, но распихивать его по карманам брюк или сумки, так что когда приходило время "тотальной чистки" Артемисия только диву давалась, как у нее в сумке поместилось столько бумаги. Ну и частично осознанно: мало ли, то в жизни случится. Вдруг пригодится? Арти философски вздохнула, на мгновение задумавшись о несовершенстве мира и причудах судьбы, которая порою сталкивает мирных людей, вроде Артемисии с вот такими странными девушками, наподобие Харди, и вновь с увлечением принялась стучать по клавишам. Проходившие мимо Арти люди, кажется, не слишком волновали девушку. Да и самим прохожим Артемисия, по большому счету, была совершенно безразлична: они просто на автомате аккуратно обходили ее, даже не замечая, что она человек, а не столб, открытый люк или пожарный гидрант. Это называется "одиночеством в толпе".
Ожидания оправдались. Стоило выйти на улицу - разумеется, через черный ход, отчего-то Лану очень не хотелось топать на улицу под пристальным взглядом портье. Ну откуда ему было знать, какой счастливый случай спас его от созерцания паренька с пожарным топориком в руках. Наверное, судьба решила, что ему хватит на сегодня разнообразной мерзости. Город сказал ему "доброе утро" своим, весьма специфическим способом. Холодный ветер тут же забрался под куртку, растрепал мокрые волосы. Алану показалось, что футболка стала ледяной, а что до головы... "Менингит - страшная болезнь, после нее умирают или становятся дураками". Но зато Линден окончательно проснулся, хотя да будет проклято такое пробуждение во веки веков, аминь. Небо медленно светлело, отчего блекли еще не выключенные неоновые вывески, а тени отступали вглубь подворотен и прятались за мусорными баками. Обычно, заработавшись до утра, в это время он подходил к окну и смотрел, как один за другим гаснут фонари на его улице. Это успокаивало. А когда особенно болела голова, Лан любил представлять, что с каждой погасшей лампочкой боль становится все меньше. Естественно, смешно. Естественно, не помогало. Но ведь у всех свои причуды, да? Шлем занял свое место. Алан предпочитал ездить и вовсе без него, но сейчас это делать явно не стоило. Мягко заурчав, "Ямаха" рванулась с места, привычно повинуясь каждому движению руля. Для разнообразия он ехал по городу на разрешенной скорости, и даже иногда медленнее, оглядываясь в поисках вывески какой-нибудь кофейни, которая на него "посмотрит". Благо, что большинство из них работали круглосуточно, либо как раз открывались. Внимание его на самом деле привлекла не столько очередная замеченная вывеска, и не выставленная на тротуар доска с перечнем тех видов кофе, которые подавали в указанном заведении. Но сидящая на тротуаре девушка, которая самозабвенно терзала свой ноутбук. Лан притормозил, с невольным уважением взирая на неизвестную коллегу - а в том, что это именно коллега, он уже не сомневался. Ибо кто еще с таким фанатичным выражением лица может в такое время и в таком месте работать? Между прочим, уж до чего только он сам не доходил, но до такого - еще никогда. Не покидая сиденье, Лан снял шлем, достал сигареты и , наконец, закурил. Боже, какое счастье. Глотая холодный ветер пополам с горьким табачным дымом, он сочувственно поинтересовался: - Работу с утра сдавать, что ли? - в их компании работало множество русских, которые ввели обычай до последнего пинать балду, а потом наверстывать упущенное за считанные часы ударного героического труда. Так что в некотором роде подобный экстрим был Линдену знаком.
Если бы сейчас с небес спустился ангел и доверительно сообщил бы Арти, что ей стоит подняться, пройти пару кварталов по прямой, повернуть у светофора направо, выйти к площади, зайти в здание биржи и купить акции Дженерал Электрик - она и тогда не была бы так удивлена, как сейчас, когда вдруг поняла, что обращаются не к кому-то, а к ней. От удивления Артемисия даже нажала на паузу и подняла глаза, чтобы посмотреть, кто это оказался настолько наблюдателен, чтобы опознать в ней живое существо. Подняла глаза и, не сдержавшись, хмыкнула - впечатление говоривший производил... просто производил. Здоровый детина, на здоровом мотоцикле со здоровской надписью на груди - Артемисия чуть прищурилась, чтобы прочитать послание на футболке. Нестандартный наряд, темные очки ("За которыми почти наверняка скрываются красные от недосыпа глаза", - ехидно подумала Арти)... незнакомец если не привлекал, то заинтересовывал. Хотя главной его привлекательной чертой был ноутбук в чехле, на котором почти сразу остановился взгляд Аремисии. Самого мужчину она окинула взором секунда за две, а вот компьютер девушка созерцала почти полминуты, совершенно на автомате гадая, какой он там - на чехле никаких опознавательных знаков не наблюдалось. В общем, вся фигура незнакомца была насквозь пропитана запахом новых комплектующих, он нее веяло компьютерной пылью и краской для принтера. Вполне возможно, что это был Дух Программирования, который пришел забрать Арти в Матрицу на своем двоичном мотоцикле (у него же два колеса)... а может и нет. Может, это просто был не в меру любопытный дядька в косухе. Артемисия вновь перевела взгляд на экран и нажала пробел, снимая с паузы. - Даже если так, она не стоит того, чтобы тратить на нее ночь. - сообщила Арти, увлеченно стуча по клавиатуре. - А вот восьмой уровень - стоит.
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 5788
Рейтинг:
46
Отправлено: 02.07.07 17:19. Заголовок: Re:
[.flashback.]
Перед глазами Селены, все еще стояла темная комната, освещенная лишь настольной лампой. В этой комнате не было ничего особенно, или запоминающегося, видела первый и последний раз, больше никогда, Королева не посетит это место, нет смысла. Возможно, все можно было решить в стенах Клуба Адского Пламени, но вопросы безопасности, были на первом месте, выше собственных интересов или забот. Телефонный звонок, очередной за вчера, вывел Королеву из состояния задумчивости, Селена готова была проклинать все на свете, после сообщения об миллионных убытках, но трубку все же взяла. Голос на другом конце провода, дрожал, человек запинался, уже это позабавило женщину, да и трубку, готова была положить, если бы информация, исходящая от человека, не оказалась весьма полезной. Достаточно было имени, что бы она поднялась с дивана, и в скором времени покинула Клуб, забыв обо всем. Новая пешка в ее игре, человек, с которым она говорила по телефону, он, конечно же, думал, что может заслужить доверие, но Галлио никогда не уважала стукачей и доносчиков, они были сродни бесхребетным тварям, которых можно использовать в своих целях, а потом так же просто убить, не оставив и следа, не единого воспоминания. Легкий и ничего не значащий взгляд, на пальто, и решение его не одевать, просто, наконец, уйти из Клуба, подальше от всего и всех. Странное место встречи, какой-то заброшенный отель на окраине города, впрочем, ей было все равно, даже лучше, когда шестерки, не просят о чем-то более пафосном. Над городом опускалась ночь, и Селена совершенно не хотела коротать ночь в Клубе, портить себе нервы, лучше послушать, что скажет «пешка», это хоть и кукла в ее руках, но обычно пешки, могли сказать, много и по делу, а если разговоры заходили о деле, у Королевы появлялось желание слушать кого-то, кроме себя, или людей, приближенных к ней. Достаточно быстро, она оказалась на месте. Противное место, больше напоминало какой-то дешевый бордель, каждый человек тут, представлял собой тень, не больше и не меньше, и если они были тенями в переносном смысле, Королева могла стать тенью буквально. Номер 14. Женщина открыла дверь, и на месте Королевы, осталась лишь дымка, тень, тут было слишком тихо и пусто, и дешево. Его еще не было. Тень могла избавиться от света. Рывок в сторону лампы, и свет окончательно погас. Минута, две, три, а пешки все не было, оставалось лишь ждать, и делать выводы, она не любила, когда кто-то опаздывал. Но вот дверь открылась, и в двери появился мужчина, достаточно высокий, в плаще, он тоже напомнил Селене призрака, момент, и тень материзовалась, и появился свет. На стуле, положив ногу на ногу, сидела женщины, облаченная в кожаный костюм, Селена Галлио, включила лампу, и жестом указала на стул. Человек не задавал вопросов, и просто прошел к стулу. Отлично, когда приказы исполняют без вопросов. Королева мысленно, поставила мужчине плюс, за то, что он не пытается играть в кого-то, кем не является. Молчание было не долгим, лишь сигаретный дым, озарил помещение, от ее тонких сигарет, он даже не удосужился снять плащ, еще один плюс за наглость, и минус за глупость – играть на равных с Королевой, мог не каждый, не мог практически никто. Она готова была его слушать. - Вы вытянули меня среди ночи, что бы просто смотреть на меня? –холодный голос, Селены Галлио, озарил комнату, все в этом голосе, было каким-то не человеческим и пугающим, и она это знала. А он молчал, не знал, что ответить? Знал, через секунду он достал из кармана плаща, письмо? В глазах Королевы, читалось удивление. - Я бы позволил себе вольность, смотреть на Вас, но это лишнее. – мужчина улыбнулся, и протянув письмо Селене, поднялся со стула, повернулся к ней спиной, и получил еще один плюс, за ответ, игра по ее правилам. Прошел к двери, и через секунду скрылся, просто ушел. Убегать от своей смерти, это правильное решение, и когда его уже не было в комнате, он получил еще один плюс от Королевы. Галлио быстро распечатала письмо, видно было, что строки написаны в спешке, словно человек убегал от чего-то, переживал и нервничал, были даже банальные описки, грамматические ошибки, но так было даже веселее. Секунду бежали с бешеной скоростью, но она получала то, что хотела. Регистрация мутантов, Остров Святой Эльзы, и главное, что ее интересовало – Грейдон Крид. Маленькая приписка, и она включила телевизор. Жестокая картина, столь милая для Селены Галлио, убийство в баре «Опиум», чем больше показывали, тем больше Королева наслаждалась картиной этого ужаса. В ней скопилось слишком много злости, за последние дни – Апокалипсис, проблемы Клуба, Эссекс, сотрудничество с Ксавье и Магнето, ДаКоста, Айвен, все это выбило Черную Королеву, из привычного ритма жизни, но довольно, пора было возвращать все, на место. Ее красные глаза, с жадностью смотрела в телевизор, и через какое-то мгновение, она поднялась со стула, улыбаясь. - Хороший почерк, - сделала вывод она, после всего, что видела, - что же ты за фрукт, Крид? Это мы еще узнаем, обязательно. – слов на ветер, она никогда не кидала, и достаточно ей было выйти отсюда, что бы все «пешки», начали работать на нее, на объект который, интересовал ее в данный момент.
***
Утро наступило. Хотя для многих это был уже день, но для Селены утро. Королева почти не спала, слишком много мыслей, и ожидание очередной попытки, послать к чертям Клуб. И в этот раз, ей все-таки это удалось. Улицы были притворными, такими же, как этот мир, собственно, ей было абсолютно все равно. Это просто попытка, не проводить утро в Клубе Адского Пламени. Много других забот, новый интерес. Чем дальше все это заходило, тем быстрее жизнь Селены Галлио, возвращалась в норму. Дышать глубже, смотреть свысока на этот мир. Может быть этот день, окрасится чьей-то кровью, она не против.
Алан, не торопясь, докурил и дисциплинированно выбросил окурок в урну. - Стоит? Даже того, чтобы сидеть всю ночь на холодном тротуаре? - небрежно поинтересовался он, сдвигая очки на лоб. Дневной свет ударил в глаза, заставил поморщиться, но - о, чудо! - голова не отозвалась немедленным протестом против общей несправедливости бытия. Хотя в любом случае, Линден солнце не любил, не уважал и всячески его избегал, потому что все их встречи заканчивались плачевно. Следовало, конечно, встать с мотоцикла и спокойно идти пить кофе, а не приставать к незнакомой девушке с глупыми вопросами. К тому же не сегодня Алану странных по гроб жизни хватило, стоило ли нарываться на еще одну? С другой стороны, странность девушки в зеленой футболке была какой-то привычной и правильной. Скорее даже так - она и странностью-то могла считаться для... ну... тех псевдонормальных людей, который сейчас огибали их, разве что не задевая плечами. С точки зрения Лана все было правильно и привычно. Вон Локен тоже работал и играл там, где пристроится, и вот ведь дурной - не во что-нибудь, а в Халфлайф, где каждый уголок изучен. А то! Сами же и делали. И тестили тоже сами. А уж еженедельные бои за звание чемпиона Вальв по тоже "родному" Контр-страйк - это вообще отдельная песня. Вот тогда их можно было застать с ноутбуками где угодно в пределах офиса, а однажды даже шеф разработчиков и финансовый директор охамели настолько, что пристроились играть прямо в кабинете Ньюэлла, куда он вызвал их, чтобы как следует пропесочить. Словами не описать, что было, когда Великий и Ужасный понял, чем занимаются его подчиненные вместо того, чтобы благоговейно внимать и бояться. Лан хмыкнул. Даже если и так, все равно это не повод так над собой издеваться: матрица несомненно имеет нас всех, но, черт возьми, она могла бы делать это нежно. - И, к слову, если я правильно определил модель вашего ноутбука, то до следующего уровня заряда вам вполне вероятно не хватит, - спокойно добавил Линден, блокируя рулевое управление мотоцикла.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума