Как любой нормальный автор хоть сейчас готов ответить взаимностью, но, как уже не раз он повторял – с персонажем ему конкретно не повезло. Именно поэтому ему только и оставалось, что развивая нехилую скорость нестись вслед за Каллисто. Кроме всего прочего сенсоры Ганслингера оповестили его о том, что скорость их передвижения почему-то отличается от стандартночеловеческой и приближается куда-то к стандартнокиборгской. В принципе такая перегрузка была для Ганслингера штукой обычной. Но вот головной процессор сейчас обрабатывал огромное количество информации, сверялся с базами данных, делал запросы. В результате пришел к нормальному в таких ситуациях выводу: девушка – мутант. Что ж ничего тут особенного, за исключением, что основной программой Ганслингера была – бей мутантов – спасай мир! Именно с этим лозунгом он гордо шел своими тяжелыми ботинками по лужам с красной, богатой железом жидкостью. И если бы для выполнения данного задания мистеру Иквусу немного эту самую программку не подкорректировали он бы уде давно протирал пистолет и выдавал очередную коронную односложную триаду. Так что можно сказать – ну улице Каллисто был праздник. А вот на улице аффтора – сплошное горе.
Темная улица. Мраморные тучи, тяжелым покровом нависающие над городом, словно предвещали конец мира, неволей расставшегося с солнечным теплом. Это был вечер, когда жители Большого Яблока, едва устремив с тревогой глаза на затянувший небосвод сумрак и почувствовав дуновение холодного ветра, ежились, силясь закутаться плотнее в одежду, и спешили домой, к своим семьям. Были и другие, составлявшие большинство в этом живом потоке судеб - те, кого не ждали с таким тоскливым упоением у домашнего очага, люди с семейными проблемами; или просто те, кому уже опостылел домашний уют - люди с тягой к неизведанному, похожей на стремление внести последний, смутно зримый где-то на горизонте, элемент в мозаику жизни. Но более незавидной была в тот ненастный вечер участь тех, у кого не было ни семьи, ни, возможно, дома. Они либо стояли у стен домов, подальше друг от друга, нелепые и несчастные фигуры, как будто опасаясь ненароком обжечься о чужую жизнь, светившую одиноким огоньком в душе таких же отверженных, либо сливались в одно целое с безликой спешащей массой, пытаясь хоть там успокоиться иллюзией единения. Четвертый тип людей, каких мог породить этот ненастный вечер, принадлежал к промежуточному состоянию. Возможно, у них был дом, порой – семья, но никто из них не спешил в это время к себе домой, вместо этого пребывая в теплом помещении и с любопытством наблюдая за прохожими в попытке прочесть по озабоченным лицам, как по книге, их жизнь. Таких людей было меньшинство, и один из них, откинувшись на заднем сиденье неприметного автомобиля с тонированными стеклами, смотрел в окно, задерживаясь взглядом на каждом из них. Когда же ему надоело угадывать судьбы проходящих мимо, когда он нашел в них столько сходства, сколько было ему нужно, чтобы потерять интерес к такому занятию, он отвернулся, переведя взгляд на неоновую вывеску клуба. Надпись на ней гласила: «Опиум».
Человек, которого посетил некоторое время назад Грейдон Крид, имел весьма неординарную внешность, способную обратить на себя внимание в такой же толпе нью-йоркцев, какую Крид наблюдал двумя часами позже у бара. Обычный светлый костюм с неярким галстуком только подчеркивал эту необычайность наружности – короткие ярко-рыжие волосы, прилаженные на военный лад, весьма резкие, точно выточенные, и в то же время тонкие черты лица, а в сочетании с этим – роговые очки, правильная геометричность которых придавала всей его фигуре строгость, смешанную с неприступностью. Сейчас он стоял, слегка опершись на собственный стол и держа в одной руке досье на Лэйрин Хоулетт, а сквозь его очки чуть проглядывали неяркие глаза, казавшиеся лишь крохотными зелеными точками, двигающимися как по указке кукловода в такт линии текста. Его визитер, Грейдон Крид, с любопытством наблюдал за агентом, статичная поза которого излучала самообладание и выдержку, не сточенные неожиданностью тех новостей, что тот ему принес. Это была обычная кабинетная встреча, в перерыве между столь же обычными совместными обедами и переговорами, да и прочими мероприятиями, какие часто приходилось выполнять высоко стоящему человеку. Во всяком случае, так думал агент Гайрик… Наконец закончив читать, он уставился на Крида немигающим взглядом. - Где вы это взяли? – ровным тоном осведомился Гайрик, но Грейдон с удовлетворением почувствовал явную напряженность, прозвучавшую в этом голосе. - Озвучим вопрос по-другому. Как я мог набрести на то, что вы скрывали от простых граждан? – улыбнулся Крид. – Знаете, я ведь даже не удивился, когда узнал, что мисс Хоулетт, чье досье вы держите в руках, является террористкой мирового масштаба, и объявлена в розыск несколькими странами мира. Крид плавным жестом выудил из кармана пальто сложенный в несколько раз старый газетный номер и, развернув, помахал им в воздухе. Первая страница «Нью-Йорк Таймс» была занята сообщением о случившемся некоторое время назад происшествии в парке, а по всей ширине, под кричащим заголовком тянулась фотография, на которой были изображены два мутанта на фоне темного портала. Смутно, но все же были видны их лица. – Не сомневаюсь, что вы уже видели это и – нелепо было бы предполагать обратное - даже приняли кое-какие меры по поимке мутантов. С вашей агентурой вам наверняка не составило труда вычислить месторасположение Лэйрин. Но зная вашу горячую любовь к мутантам, Гайрик, - здесь Крид ухмыльнулся, - мне было трудно предположить, что вы добровольно откажетесь от возможности прищучить эту юную леди с такой родословной. Предполагаю, кое-что или, вернее, кое-кто остановил вас… Мне неизвестно, кем этот «кое-кто» был, но рискну предположить, что он имел собственные планы на такую информацию. Гайрик молча слушал, ни одним движением не выказывая своего волнения и, хотя из-за бледных бликов в очках, маскирующих взгляд агента, Грейдон не мог даже предположить, как тот отреагирует на его слова, он словно шел по проторенной дороге, чувствовав невероятную убежденность в своем успехе. - И вот теперь, когда мы пришли к такому несложному выводу, мне хотелось бы только знать имя этого человека, - закончил Крид. Гайрик не отрывал своего неразгаданного, ничего не говорящего взгляда от поверхности стола, а когда вновь устремил его прямо на собеседника, на нем можно было прочесть какую-то смесь недовольства с удивлением. Пару секунд еще казалось, что агент медлил, словно рассчитывая, достоин ли его собеседник такого доверия. - Кажется, я случайно набрел на государственную тайну, не так ли? – насмешливым тоном произнес Грейдон. - Уилфред Бланш, - отрывисто выдал Гайрик, и его взгляд снова сделался жестким. - Бланш? – на лице Крида отразилась улыбка понимания. – Так вот, как это все работает… Было бы смешно предполагать, что сенатора интересует одна лишь мисс Хоулетт. Впрочем, меня давно интересовало, каким образом правительство находит себе обслугу. - Это дело далеко не одного дня, - холодным тоном возразил Гайрик, садясь, наконец, за свой стол. – Система работала уже давно, сменились только имена на титульном листе. Когда сенатор находит нужный объект, за ним устанавливается слежка. Все это продолжается до нескольких недель, пока все то, чем живет объект, не станет для нас открытой книгой. Потом его забирают, и в дальнейшем он работает уже не на себя, а на нас. Пойманным мутантам промывают мозги, поэтому они без сопротивления выполняют нужные операции и по-хорошему указывают нам на своих собратьев, из которых мы снова отбираем лучших. И так далее. - В данном случае, наблюдение прерывается, - прошипел Грейдон, приблизив свое лицо к Гайрику. – Этот… «объект»… мне нужен. Для моей собственной… «операции». - Вы с ума сошли, Грейдон? – Гайрик невольно понизил голос. Осторожный, но излишний жест – как будто кто-то мог подслушивать их в его собственном кабинете! – Да вы знаете, что с вами сделает Бланш, когда все выйдет наружу? - И что же? – во взгляде и голосе Крида можно было уловить едва заметный вызов, как робкий росток, пробивающийся сквозь толщу земельного покрова. – Поверьте, Гайрик, я не могу раскрыть перед вами все карты, но завтра всем будет уже наплевать на то маленькое недоразумение, которое произойдет вечером. - Что вы еще задумали? - Небольшое предприятие с целью более куда разумной, нежели у сенатора. О, я не хочу сказать о нем ничего плохого… просто у нас разные подходы к решению мутантской проблемы. Мой вариант – беспроигрышный. На лице Гайрика уже отчетливо читалось то выражение, какое возникает у человека в минуты окончательного и решительного выбора, когда необходимо поставить все на кон... при том, что исход партии решится только после следующего хода противника. - Для того чтобы осуществить задуманное, - продолжил Крид, - мне нужно лишь одно. И вы знаете, что именно… - Хватит пряток. Что вам нужно? - Место. Где мне ее искать? - Бар «Опиум». Она там работает. После затяжного блефа – развязка, диалог, короткий, как автоматная очередь. Гайрик устало подпер голову ладонями и теперь с некоторым отчаянием в глазах смотрел на Грейдона, неторопливо направляющегося к выходу. – Не оплошайте, Крид. Вы играете с огнем, который способен обжечь не только вас. Глава FOH слегка задержался у двери, наполовину развернувшись в сторону агента. - Поверьте, после завтрашних дебатов сенатору будет… не до этого.
И снова темный проспект, освещенный лишь горящими искусственным, зазывающим светом вывесками. Бары, ночные клубы и прочие заведения, в это самое время были заполнены теми, кто слишком устал от этой жизни, чтобы отринуть привычную для себя атмосферу «развлекателовки» с яркими, не существующими в природе цветами, переливающимися и поочередно отражающимися друг в друге. К какому типу людей они принадлежат? Грейдон уже не задумывался над этим. Два грузовых автомобиля, направляющихся по параллельным друг другу улочкам, остановились почти одновременно, и из них выкатили люди, мало походившие на мирных граждан. Пробиваясь, когда это было нужно, сквозь толпу спешащих по домам мирных жителей, они старались передвигаться незаметными переулками, рассредоточиваясь по ближайшей территории. Это невольно вызывало улыбку у того, кто сидел в машине с тонированными стеклами, наблюдая за тем, как люди с оружием, стараясь пробираться незаметными переулками, рассредоточивались по ближайшей территории. Вот уже несколько недель «Друзья Человечества» не давали о себе знать серьезными вылазками. И пускай, если угодно, это будет последним, чем успеет прославить себя небезызвестная организация… Он устал ждать своего «часа икс». - Будьте осторожны там, в баре… - вымолвил Грейдон. - Очистите помещение от посторонних и обслуги, но постарайтесь не палить в посетителей. Я подойду чуть позже. Эйвери, - человек, сидящий впереди, рядом с самим водителем, послушно кивнул. – Ты в ответе за успех или провал операции. Воцарилась недолгая тишина, прерываемая лишь завываниями ветра за плотным окном на улице. А затем - лишь одно слово, не вызывавшее никаких вопросов. - Начали.
Господь мутантский Бог (или все же мутантовый?), что же у нас творится на соседних улицах в то время, когда два мутанта, вернее один мутант, второй не очень легким и прогулочным шагом улепетывали от цепких лапок полиции. А что чоень даже хорошо маскирующихся под странноватого вида парочку. И не надо так косится, что разве мы не похожи? Кто сказал? А ну, будь мужиком, смотри мне в профиль, как говаривал один киношный персонаж! То что парочка бежала со скоростью двух хороших спринтеров, оббитых энерджи-дринком, ну это полбеды. Интересно, а если за ними выпустить гепарда, кто кого бы обогнал? Наверное, гепард, бежащий с диким воплем "поможите люди добрый, хулиганы хвост отстрелят!", а следом дружная парочка с воплями "ату его киборг" и "пожитив". У некоторых аффторов после рабочих будней голова начинает варить странно, хотя куда страннее-то? А еще Великий восьми-рукий Боженька! (мутантский он Бог или где?), спасибо за то, что некоторые мутанты не способны читать чужие мысли, а тем паче чьи-то намерения. Уж лучше помереть в неведаньи, чем знать, что всякие киборги могут выстрелить тебе в голову, если бы не программка. На ходу, правда, девушка продумывала, как бы вычленить хоть какую-то информацию о странном субъекте, так и таскаемым ей по переулкам, хотя полицией уже давно и не пахло. Интересно, а как пахнет полиция?
Полиция пахнет пончиками – это автор сообщает своему коллега для повышения его знаний о мире, в котором и так трудно приходится. Впрочем будь персонаж у автора понормальнее. А все потому, что рассказчик за безопасный секс и против домогательств к своей персоне. Именно потому и персонаж у него такой странный – что б никто не прААтивный не приставал. Но вот они так бежали-бежали, скакали-скакали… Пока скакалку не отобрали. Данный баян автор решил не употреблять именно в счет того, что отбирать у Каллисто и Тореса по большому счету было нечего. Только если пистолеты последнего. Вот только в то, что он их отдаст легко - верится с трудом. Сенсоры Ганслингера очень вовремя подали сигнал о том, что данный бег в никуда ни к чему хорошему не приведет. Кроме всего прочего причина гнать вперед батьки в пекло неожиданно пропала. Так что киборг начал резко тормозить. Точнее он просто встал, как вкопанный посредине улицы. Каллисто же продолжала свой бег… Автору вот интересно как далеко она сможет еще пробежать?
Если учесть, что руки девушка не выпустила, то по инерции пробежав еще два шага, она влетела снова в киборга. Законы природы даже для мутантов никто не отменял. И если кто-то считает, что это было очередное поползновение в сторону киборга вовсе нет. Читайте выше. ВОт не открыл бы в свое время Ньютон силы гравитации и не страдал бы бедный киборг от очень резвых мутантш. Хотя оригинальный способ знакомств, нужно опробывать как-то при жизни. Вернее в реале. Только интересно как аффтара пошлют окружающие, если учесть, что он витает периодически где-то в облаках и именно таким макаром и врезается в окружающих. И вообще гнусный киборг, ему бы не бояться не пративных, а наоборот побояться противных, а то сейчас почитают нашу тему и начнут активно приставать. Хотя приставать пассивно... Это как? -Ты чего? - обернулась Каллисто и все жу отпустила терзаемый рукав пальто киборга.
- Объектов преследования не обнаружено, - ответил Ганслингер на вопрос. - Необходимости двигаться в ускоренном режиме не обнаружено. Дальше он снова перевел взгляд на девушку и спокойно так продолжил толкать свою просто фанатстическую ресь. - Объект уничтожения – обнаружен. Дальше повторилась уже любимая автором сцена с пистолетами, но на этот раз Ганслингер проявил просто дикую словоохотливость (видно автору уже надоело писать свои внутренние монологи и он решил вложить в уста персонажа хоть что-то) - Приказ об уничтожении – отменен. Пистолеты опять исчезли где-то в недрах пальто Тореса. Вообще автор диву дается как это можно запихать два массивных бронебойных пистолета, которые стреляют чем только можно и весят фигову туче килограмм под полы пальто. Хотя рассказчик точно не уверен куда они именно прячутся. Бвть может, у Тореса открывается дверца в животе и он складывает туда свой арсенал? Если так, то от такого полезного дивайса не отказался и сам игрок – таскать с собой различные пакты и сумки не является для него любимым временем препровождения. Так что пока автор продолжает углубляться в терзания о своей горькой судьбе и нелегкой доле, его герой стоит и, словно даун, смотрит на Калисто.
- Не обнаружено и хорошо, - вздохнула Каллисто. И то правда, полиции след простыл, что было очень на руку. Этих еще не хватало для полного счастья. Девушка счастливо вздохнула и дуло пистолета снова уставилось ей в лоб. Вот интересно ЭТОМУ не надоело? Или у него это чисто механически? Также как у некоторых вляпывание в ЭТИХ самых? - Что? Опять? - слова снова сорвались раньше с языка, чем девушка успела додумать мысль. - Ну пристрелешь, адальше что? Ты город знаешь,а? Пункт назначения? Универсальный солдат... далее снова последовало слово, которое печатать мы не будем, хотя очень часто употребляем в обыденной жизни и в присутствии шефа.
По хорошему надо было вообще топать выполнять задание, но вот что-то органическая часть Ганслингера (его автор) конкретно тупила. Именно поэтому он продолжал стоять как железный истукан, одновременно с этим производя сложнейшие расчеты. Именно по ним картина вырисовывалась крайне некрасивая – он удалился от цели на 30 километров. Мало того, теперь рядом с ним находится объект, который отпускать было нельзя в связи с тем, что он относился к разряду целей. Так что по выполнении основного задания никак не отменяла основную программку – оно просто ее немного приостанавливало. Так что киборг, не будучи птицей говорун, которая отличающийся умом и сообразительностью, сделал очередное хватательное движение. Стальные пальцы сомкнулись на запястье Каллисто. - Ты пойдешь со мной. Собственно путь он видел, дорогу знал, так что оставалось только двинуться вперед. Ну не совсем вперед, скорее назад и направо, потом два квартала до пересечения с шоссе, а там по шоссе прямо до окраины города. Вот он и есть – пункт назначения! Резко развернувшись Торес двинул к намеченной цели… Каллисто, по-идеи, должна была болтаться где-то сзади.
- Эй! мы так не договаривались, что значит я пойду с тобой? - Каллисто возмутилась и попыталась жестикулировать. Наверное, кто-то в ее предках был итальянцем. Как там говорили, если итальянцу связать руки, он замолкнет. В данном случае, после того, как Торес, в свою очередь, схватил Каллисто в цельнометаллический захват, словопоток не прекратился. Что значило, что помимо итальянской крови, в теле девушки текли еще и другие гены языковых носителей. - Эй! ну пусти! Мне же совершенно в другую сторону! Слышишь? Отпусти, кому говорю!- возмущалась девушка, следуя на буксире и пытаясь сопротивляться. Вялые попытки зацепиться за столб, за дерево и прочее были бесмысленными и в результате оных, Каллисто умудрилась обламать два ногтя и занозить палец.
О, этот обжигающий поцелуй, который ничего не значил ни для кого изх них!Потребительские отношения потребительского мира. Прочно засевший в подсознании принцип: "Ты мне - я тебе"... И никто никому не нужен. Вечные ценности давно обесценены и подняты на смех - не выгодно. А если не выгодно, то тогда зачем? К чему тратить нервы на любовь, если за умеренную плату кто-то всегда готов удовлетворить твои потребности качественно и профессионально, но...без души. Душа? А что это вообще такое?!...
В клуб зашла не внушающая доверия компания здоровенных мужиков, и Мадлен позволила Джеку вытащить себя на улицу. Только там Хейзел наконец ответила абсолютно спокойным, ровным, циничным тоном. - Я не хотела продолжения. Я лишь хотела выставить тебя идиотом. - она нахально улыбнулась, не отпуская его взгляда, - А ты забавный, когда бесишься. Да, это все что она хотела сказать. Не больше, не меньше. Обидеть его? Нет... Просто тихо насладиться своей красивой и изящной победой. Очередной победой... Лишь для того, чтобы лишний раз загадочно улыбнуться и где-то мысленно "поставить галочку", чтобы направиться прямо по улице за новой победой.
Превратить свою жизнь в это соревнование с самой собой, в эту гонку собственных рекордов? Почему бы и нет... В конце концов, у каждого должны быть свои увлечения. Кто-то коллекционирует антиквариат; кто-то, как например ее "отец" Натаниэль Эссекс, живых людей... А она будет коллекционировать сови победы... Маленькие, глупые, совершенно незначительные, но все же приятные.
Хейзел смотрела на Кевина и с каждой секундой паталогически теряла охотничий азарт, впадая в привычное состояние скуки и легкой прострации. - Ну что, mon petit imbecile? Adieu?1- в ее вопросе проскользнуло даже некоторое сожаление. Это было так... так просто.
- Adieu, Mademoiselle Le Fay, - произнёс он холодным тоном в голосе. Ничего. Никаких чувств. Всё завершилось, и это прекрасно. Ему оставалось только прогуляться немного по улице и, поймав такси, уехать отсюда. И ему отнюдь не льстило то, что в голову редакторши могло прийти увязаться за ним как рыбе-прилипале. Французской рыбе-прилипале. Ему даже было всё равно. На её слова он ответил лишь лёгкой ухмылкой: пускай побеждает, пока есть возможность. Пока она же для него всего лишь как зуд не в том месте, где он должен быть. У некоторых людей, которые занимаются разными чувствительными вещами, обычно этим переполнено сердце, для всех же остальных общество молодой особы - это просто наказание.
Кевин развернулся спиной к Мадлен и пошёл прочь. Она здесь не нужна. Она не угодна. Наверное, даже её семье. Да, в этом они похожи. Но только он в этом случае переступил через все мыслимые и немыслимые границы. И сделал это намеренно. Причинять боль - это хорошо, но лучше, если эта боль укоренится. Он жесток, но и остальные такие же. Жестокий мир. "Никто не рождается, и никто не умирает, никто не живёт, соответственно некому кричать". По крайней мере практически никто не поступает так в прямом смысле, - от этой мысли ему не резануло по сердцу, просто сделало его поступки ещё более ясными, что полностью закрасило чёрным все белые пятна. Такой вот "бульвар надежд", которым не суждено сбыться. Кевин "встретил" на своём пути маленький камень и ударил по нему ногой, сымитировав слабую футбольную подачу.
Допинав камень до ближайшего поворота и уверившись в том, что он скрылся из поля зрения Мадлен, "Джек Картер" поднял вверх руку и крикнул по-обыкновению как только завидел нужное ему средство передвижения: "Такси". Нужно собственный автомобиль завести, - подумал он. Однако в его планы не входило купить новую модель: ему нужна была подержаная, просто потому, что он так хотел. - Наверное, BMW 99-го года выпуска сойдёт, - даже с цветом он уже определился: чёрный, и ничего, кроме чёрного. Может, во время жгучего солнца в такой будет жарко, но это его устраивало. Во всяком случае тепло он любил, каким бы оно ни было, хоть горячим.
Кевин посмотрел вверх и подумал, что, скорее всего, будет дождь, хотя точной уверенности в этом не существовало. Такси подъехало. Он открыл заднюю дверцу и сел на свободное сидение. - Куда? - спросил таксист прокуренным голосом. - Домой, - ответил Кевин, снимая чёрную бейсболку и тщательно проговаривая адрес, стараясь не упустить ни одной детали, но скорее для себя, нежели для самого водителя транспортного средства. - Спасибо. Машина сдвинулась с места, а Кевин расслабился и прикрыл глаза. Он думал о многом, но даже через свои думы он слышал тихие звуки: была включена музыка.
Along the avenue of hope The footsteps falter, the fingers grope and days, stretch out, beneath the sun No-one's born, and no-one dies, no-one lives, so no-one cries and we wait to see just what we will become
Don't let me falter, don't let me ride Don't let the earth in me subside Let me see just who I will become
You're like the clouds in my home town You just grow fat and hang around and you're days stretch out beneath the sun
and you don't live, you don't die, you don't love so you don't cry and we wait, to see just what we will become
Don't let me borrow, don't let me bring Don't let me wallow, don't make me sing Let me see just who I will becomee
Don't let me falter, don't let me hide Don't let someone else decide Just who or what I will become
Don't let them borrow, don't let them bring Don't let them wallow, don't make them sing.
Через некоторое время всё тот же голос заставил его открыть глаза: - Приехали. - Отлично, - Кевин расплатился с таксистом, вышел из машины и уже через пять минут сидел у себя дома на диване, уставившись в экран телевизора.
Ещё до того как Гамбит ответил, зазвонил сотовый телефон Роуг. Девушка, для которой сейчас имел значение только ответ Реми, все-таки взяла себя в руки и ответила на звонок. Из трубки раздался приглушенный голос Хэнка. Он просил девушку о помощи.
Учитывая ситуацию [и отношения Роуг с Гамбитом] оставляем за Роуг право отказать Хэнку в помощи или передать трубку Джин.
Мартиник, так удачно сбежавшая от Натаниэля Эссекса, сейчас медленно, но верно продвигалась подальше от его жилища и поближе к центру города. Она понимала, что после такого эротического кино, да и ещё с неснявшимся в нём в главной роли актёром, больше не будет желанным гостем в этом поместье. В действительности, ей этого самой хотелось меньше всего. Не было жаль, не хотелось орать на всю улицу о том, что она потеряла, возможно, единственное место, к которому, опять же может быть, уже успела привязаться, даже существовавшей в ней ранее живости она не чувствовала. Но единственное, что осталось: лёгкость и отдалённое восприятие свободы, такой, какой Мартиник её себе представляла. Но хуже всего было то, что то существо, да, именно существо, даже не больной на весь мозг учёный с кучей скрытых комплексов, сумело-таки разрушить её представление о об идеальном субьекте, заслуживающем исключительно уважения. К Чёрту любовь! Уж кому, как ни самой Мартиник, об этом может быть известно больше всех? Когда она думала, что любила, она не видела всей правды: обыкновенного мерского желания просто оставаться рядом с кем-то, к кому она хорошо относится, чтобы потом ей просто стало скучно, и она смогла оставить его, как сейчас. Только тут она действительно была готова отдать делу Эссекса всю себя только лишь из-за того, что горячо его уважала. А он оказался простым лицемером. Таким же, как и все остальные. Да вот только многие в своих желаниях были честнее его. А Эссекс поступил именно так, как сделал её отец. Девушка в гневе стиснула зубы: нет, она не собирается туда возвращаться. С такими, как Эссекс, ей не по пути. Но она была виновата сама: позволила страху и Стефену управлять ею. Как жаль, что теперь она ничего не боится.
А потом были слышны выстрелы, и Мартиник остановилась: перед ней выросла разруха – клуб. Кто-то уже умудрился вызвать скорую и репортёров. Интересно-интересно, кого это тут угрохали? – девушка подошла ближе: из дверей выносили труп и Мартиник подошла поближе. - Что здесь произошло? – спросила она у одного из маленькой кучки зевак. - Друзья Человечества. Эх, что бы мы без них делали? - Да. Действительно, - согласилась она и направилась к носилкам. Она достигла носилок и заглянула в лицу трупу, лежащему там. Её левая бровь поползла вверх, но отнюдь не от ужаса: она просто выяснила ещё одну истину насчёт Натаниэля Эссекса. Но её мысли грубо оборвались одним из стажёров-медиков, который спрятал лицо Ашен, застегнув мешок. - Простите, мисс, - виновато произнёс он. - Ничего, - улыбнулась Мартиник. – Я и не такое видала, - в дальнейшие её планы входило отправиться опознавать труп, хотя зачем? Это была Димэн собственной персоной. Но психовать девушке совершенно не хотелось. Хотя она могла бы: к ней привязался один молодой репортёр с банальным вопросом: была ли она свидетелем того, что там произошло. Ответ он получил однозначный: нет. Но тут её осенило: найдя медика, она обратилась к нему с вопросом. – Я могу поехать с Вами? - А смысл? – задал он встречный. - Просто к моему сожалению я знаю эту девушку-сироту. Просто кому-то надо заполнить документы, чтобы просто можно было её потом похоронить, - Мартиник вспомнила всю эту бумажную волокиту, когда её папаша вздумал отбросить коньки. – А я её подруга. - Ладно.
Так, она получила разрешение на то, чтобы трястись в кузове скорой помощи до ближайшего морга. А пока это действие проходило, девушка набрала номер и позвонила мадам Жорж. - Передайте Натаниэлю Эссексу, что та девушка, которую он недавно заставил покинуть его подвал после долгого разговора, успела погибнуть. И, - добавила она, - ещё передайте, что Мартиник Джейсон на него больше не работает, - такое короткое сообщение, на которое ей сообщили, что Эссекс видеть её больше не хочет. – Наши чувства взаимны. Мартиник окончательно выключила телефон: больше слышать она никого не желала. Ах вот ты какой, мистер Синистер? – про себя усмехнулась Мастермайнд. – Прям северный олень, только безрогий. Даже на расстоянии ты умудрился отправить на тот свет одну из своих игрушек. Но жалеть ей не пристало: Мартиник опять превратилась в бесчувственное животное, но в её голове появилась мысль, что, возможно, ещё есть надежда, хотя она не могла быть в этом уверена. А разум напоминал о том, что иногда чудеса генетики всё же происходят, но где-то в отдалённой галактике
Скорость – вот главный атрибут любого действа. Именно поэтому стоит оговориться о том, что Торес и Калисто двигались быстро, а на глупые вопросы отвечает только автор, а его персонаж молчит и свое железной челюстью не шевелит. А почему? А ибо нефиг всякую чушь молить, когда надо было уже пару страниц назад преступить к выполнению сверхважной миссии. А на обломанные ногти и занозы в пальце у Тореса был один ответ, точнее очередное молчание и ничего не отвечание. Итак парочка на огромной скорости приближалась к дому Эссекса… У самого забора Торес добавил скорости, чтобы никто не напрягал себя открыванием дверй. Вообще автор хочет вам всем по секрету сообщить, что двери перед Ганслингером всегда были дружелюбно распахнуты. Ну а те что пытались осторожно прикрыть он просто недружелюбно распахивал. Такую же судьбу ожидала и дверь в особняк Натаниэля Эссекса…
Коллегу очень удивляет поведение данного киборга. Ибо в оригинале этот суббъект был более разговорчивым и со специфическим чувством юмора. Взять хотя бы его любимый прикол с отстуствием пуль. Но хозяин, как говорится, барин. Тем более, что мистер Иквус в сочетании с внешностью мистера Дэймона действует, как красная тряпка на быка, только в обратном плане. Коллега восторженно вздыхает и прибывает в нирване. А пока коллега прибывает в нирване, а попросту тупит, ноги несли Каллисто за Ганслингером по улице. В конечном итоге она даже заткнулась. И слава все тому же нервно икающему Богу, пьющему валерьянку (ибо я снова его поминаю...ик!), что в его программе не было заложена телепатик мод, иначе его бы очень позабавили те картинки с издевательствами, которые рисовала себе мстительная девушка. И отнюдб не кормление мороженным. Хотя, может он в итоге бы заржавел. Через пару мгновений Каллисто споткнулась от неожиданности. Ее тело начала сотрясать дрожь, а потом знание словно атомный заряд сработал в мозгу. Они идут к мутантам. Это дом Эссекса, и он там не один. Сопротивление возобновилась. Каллисто мрачно подумала, что она попала в капкан, и из него придется выдераться с боем, или таки знакомится с содержимым пистолета киборга. Так же прочно засела в мозгу картинка со зверушкой в капкане, только в отличие от девушки, у той была возможность отгрызть себе лапу, прежде чем придет охотник, а у нее ее даже и не наблюдалось. ТАк что все же придется тащится за киборгом, а там... Мрачная решительность отобразилась на ее лице, когда они подходили к особняку. Не назвашийя ЭТОТ из интересного попутчика, необычного, но интересного, медленно превращался во врага. Ну что ж... [особняк эсекса]
Жизнь одна. Жизнь имеет свое начало и конец. И после окончания никто не даст ни минуты больше. Это не черновик. Это не пробная версия. Ее нельзя удлинить, попробовать еще раз или на время остановить. Она пройдет, хочешь ты этого или нет. Ты можешь только ее укоротить или сохранить ее длину. Это материал, из которого можно изваять скульптуру или сделать шалаш. Это тот материал, из которого его хозяин может сделать все, что он пожелает. Вопрос — чего хозяин хочет от жизни и знает ли он, чего он хочет. Большая часть людей даже не осознают всю мощь этого материала. Они не могут даже предполагать, что жизнь можно превратить в праздник, и она будет приносить только сокровища. Каждый пройденный день уменьшает твое время для счастья, забирает твои силы. Если… Eсли только ты не проводишь этот день с максимально возможной пользой. Осознай же. Пойми. Нельзя тратить этот драгоценный материал на какие-то мелкие вещи. Надо жить максимально осмысленно. Любую минуту надо проводить с удовольствием и с максимальной пользой. Нельзя попусту тратить этот драгоценный материал. Жизнь невосполнима. Любое твое самое сокровенное желание и мечта может стать реальностью. И не когда-то в будущем, а уже сейчас, скоро, недалеко тот день, но.… Но это не легко. Над этим надо постараться. Но разве это не замечательно? Делать и добиваться результата. Добиваться того, чего ты хочешь и жизнь полноценной жизнью. Своей жизнью. Ни секунды напрасно. Но чтобы жить полноценной счастливой жизнью, надо делать то, что ты хочешь и добиваться своих, именно своих, целей. Сейчас нельзя было сказать, какую цель преследует Шельма, то ли ей хотелось помочь Реми, то ли себе, то ли обоим. Ей так надоела эта вечная беготня, борьба, эта бессмысленная гонка. Она не могла стать выше всего, что отнимало её время, настроение, здоровье...Она не могла бросить Гамбита. Просто стать бы мгновение самым обычным человеком, коих миллионы, теперь терять уже нечего. Есть только кого. Не быть никому обязанным, иметь то, что у тебя есть, все твое и ничье больше. Научиться бы самой распоряжаться своей жизнью, своим временем, но Мари боялась рисковать, она и так уже переступила ту грань, где риск соревнуется с провалом. Девушке казалось, что за свои полных двадцать лет она уже успела столько наворотить, что всей жизни не хватит, дабы исправить все свои ошибки. Понять бы ей, что тот человек, который в жизни не ошибается - это человек, который ничего не делает. Уйти с головой в поиски, в поиски своего счастья…Но Шельма боялась поставить всё на кон. Ей было бы легче броситься сразу, не подготовившись в это болото, чем ждать подходящего момента. Но ещё больше она сходила с ума оттого, что не знала, как можно помочь Этьену, того, что она была рядом, явно было мало. Где он был? Что он делал? Возможно, он кого-то убил…Взгляд Роуг вновь упал на холодное оружие, которое до сих пор было в руках у молодого человека. Она в нерешительности кусала губы, приказывая себе не расплакаться. Потерян…потерян навсегда…Неужели ей было мало тех страданий, что она уже перенесла? Шельма до сих пор не могла понять, каким образом она ещё окончательно не тронулась умом. Слова Джины немного привели Роуг в себя, столько в них было жестокости, какого-то презрения. Авторитетность Джины Грей тут же рухнула в глазах Мари. И это говорит она? Та, которая всё это время старалась подавать пример всем остальным? Которая являлась оплотом их команды? Которая всегда стремилась помочь? Оказывается это не так? Шельма стеклянным взглядом уставилась на Джину, пытаясь понять, действительно ли та имеет ввиду то, что говорит или нет. Казалось, что она не шутит.
Как она может так говорить, неужели она не видит, что ему плохо? Она только ещё больше усугубляет положение. Разве так следует действовать? Зачем же тогда так жестоко? Следует наоборот действовать аккуратнее. Или она думает, что таким образом она вернёт Гамбита в реальность? Она знает…она знает, что произошло, только не хочет мне говорить…
Роуг от неожиданности вздрогнула, когда в кармане Джинс зазвонил телефон. Как не вовремя. Девушка быстрым движением руки нажала на зелёную кнопку, с минуту она слушала приглушённую речь Зверя на другом конце провода, затем молча передала трубку Джине. Катитесь все к чёрту. ельма вновь повернулась к Гамбиту, дотрагиваясь до его плеча своей рукой. Неужели ты не знаешь, что твоя боль – моя боль…Неужели не знаешь?
Не могла сейчас, Джина быть такой, какой была всегда – доброй, понимающей, невестой капитана команды. И все почему? Сила внутри нее, рвалась на поверхность, превращаясь в вспышки гнева. Нет, это была не Грей, но это не был Феникс, какая-то мутная смесь, ярко зеленые глаза, в некоторые моменты, приобретали оранжевый оттенок, а потом снова становились зелеными. Она понимала, всю опасность ситуации, с ее силой, сейчас могло произойти, что угодно, и никто ее не удержит, всего одна вспышка, и случится то, чего все так боялись, но знали, что это обязательно случится. Сама Джин знала, что с этой силой, ей не справится, но и прекращать бороться, она тоже не может, слишком много причин, что бы бороться, слишком много людей, которым будет плохо, и всего один мир, который может быть уничтожен. Девушка, сильно сжала кулак, что бы хоть как-то удержать свое сознание, и у нее создалось впечатление, что по венам, пробежал огонь, такой горячий, из ада, и этот огонь наполнял ее сердце, уволакивал разум, странной пеленой. Но Грей всегда была сильной, не зря, всегда была примером для подражания, всегда могла найти выход, из самой безвыходной ситуации, только теперь было одно «но» - теперь она сама, сомневалась, что справится, со всем этим. Рядом не было, никого, кто бы мог спасти ее, зато внутри было то, что могло поработить ее раз, и в этот раз – навсегда. Нет, это был не страх, не была паника, это было нечто большее, то, что так тяжело понять, то, что может иметь, слишком глобальные последствия. Мари не понимала ее. Джина слишком хорошо понимала, насколько сильно, Роуг в данный момент, не может ее понять, и самое страшное – она этого не хочет. Когда перед глазами, только какие-то чувства, когда проще верить, кому угодно, только не фактам, очень тяжело понять человека, у которого в душе и сердце, проходит война, не на жизнь, и даже ни на смерть. Казалось, что мир сейчас взорвется, всего одной, яркой вспышкой, и все закончится, тело покроется огнем. Ей было знакомо это чувство, она не хотела повторения, слишком сложной была та борьба, она не справится, сколько думала, столько понимала, что этот раз, может стать последним. Последним, не только для нее – для всех. Джин Грей, слишком сильно любила людей, которые ее окружали, слишком сильно любила этот мир, что бы даже понимать, то, что она может сделать с миром и людьми, за пару секунд. Из ее мыслей, вывел девушку, конечно же, телефон, который передала ей Роуг, и на этом все закончилось. Снова спокойно, нет никакой силы, которая пытается овладеть, как будто за одну секунду, все пришло в норму. Она взяла телефон, даже ничего не спрашивая у Шельмы. На секунду, прикрыв глаза, она таки поднесла телефон к уху, и, открыв, глаза сказала. - Да, Хэнк, я тебя внимательно слушаю, что случилось? – голос был уже не такой равнодушный, просто, все было слишком сложно. Гамбит и его терзания, Роуг в глазах которой, было непонимание, а теперь еще и звонок Зверя, все не к добру.
Холод и ветер. Ждёт дождя. Смесь перед глазами и вокруг пустота. И одиночество, которое не чувствуешь, потому что живёшь в нём с рождения. Нет ни любви, ни ненависти. Не осталось ничего. Даже переменчивости, как погоды. И как-то хорошо от этого. Спокойно. Никто не может тебя потревожить, сделать зависимой. А разве счастье не в этом? Ты сам выбираешь себя и свой путь, по которому проходишь через всю жизнь. Независимость и свобода. Свобода и независимость. Две стороны одной монеты, которые греют маленький внутренний мирок, но оставляя грустный осадок. Жизнь даже не так уж важна, как ощущение того, что ты никому не нужен, как и тебе никто. И можно потратить себя на любое дело в жизни и не искать чего-то большего. Можно сделать свою жизнь приятной или же невыносимой, но в любом случае никто не сможет тебе указывать, что делать и как себя вести. И можно прожить целую жизнь всего-лишь как люди её проживают. И в этом плюс. Никаких способностей, только работа тела и мозгов. Нет иллюзий, которые можно создавать и подпитывать, нет сумасшествия, лишающего нормальной жизни. А остаётся только надежда и стремление сделать свою жизнь лучше, взнестись по карьерной лестнице или путешествовать по всему земному шару. Что может быть прекрасней?
Таким теперь видела мир Мартиник Джейсон. Но сейчас она имела больше, чем когда-либо. Может, она многое и потеряла, однако она и приобрела немало: превосходную новенькую квартирку на тринадцатом этаже в высоченном кондоминиуме, находившемся в престижном районе, где каждый вечер спокойно и преступность сведена к миниуму, она уже искала себе подходящую работу, на которой она будет получать ровно столько, что хватит на еду, на жильё, на одежду. У неё будет отпуск, когда она, конечно, наработает много-много дополнительных часов. Вот оно - простое счастье рабочего человека. Сейчас девушка гуляла по улицам города, совершенно одна, но жутко счастливая. Она уже побывала в паре бутиков и купила так обожаемые ею джинсы, плащ и чёрный топик - удобную одежду, подчёркивающую её формы. А зачем прятать то, чем природа тебя наградила? Но на лице совершенно никакого макияжа. Он ей не нужен. Во всяком случае, она просто живёт для себя, так что "боевой окрас" девушка не стремилась применять. На одну из возможных работ она уже была принята, даже не пришлось проходить собеседование: в агенстве "2Zero" нехватка персонала, вот почему она без проблем получила должность секретарши. Работа непыльная, но неплохо оплачиваемая. И это устраивало. Она - всего-лишь секретарь, который либо заказывает обед шефу, либо печатает отчёты и иную документацию, в общем, выполняет разную подобную работу. По крайней мере, так ей разъяснили по телефону.
Завтра - первый рабочий день, и Мартиник заскочила в очередной бутик и выбрала там недорогой чёрный брючный костюм. Однотонный, никаких лишних полосок. Всё-таки, для работы, а не для отдыха. Затем была обувь: чёрные туфли на высокой шпильке, полностью закрытые. Чёрт, придётся научиться в них ходить. И Мартиник училась: сначала она выглядела в них как бегемот на коньках, всё время спотыкалась и с огромным трудом держалась на них, потом её ноги начали страшно болеть, но о боли забыть пришлось очень быстро: иначе она, сняв туфли, никогда их больше не наденет. Но в конце концов Мартиник к ним привыкла и шаг за шагом ступала всё более и более уверенно, пока, в конечном счёте, превозмогая боль, не научилась в них ходить. Но всё же, ей пришлось вернуться домой: её ногам требовался отдых, а ей самой нужно было выспаться перед своим первым рабочим днём. |Далее Квартира Мартиник Джейсон|
Ночь. Единственная пора, когда Сильвия, действительно жила, вот и сейчас. Женщина вышла из шикарного авто, улыбнувшись водителю, она захлопнула дверь. Тут было холодно, пальто было как раз в тему, но от этого, Серси не выглядела менее вызывающе. Жизнь вечеринками, жизнь покровительством, вот таким было ее бессмертное существование. Рядом с ней, всегда были самые богатые и влиятельные люди, других просто не водилось, одним телефонным звонком, она могла решить, что угодно, посему довольно часто, в последнее время, Цирцея брала под свое покровительство молодых мутантов. Эллой, ведь странно, от него целый день, не было никаких вестей, да, видно он счастлив, когда люди счастливы, они не замечают ничего вокруг, и даже старые связи, сами собой забываются. Она желала ему счастья, тревожить покой не собиралась, не в ее стиле это было. Единственное, что ее волновало, нет, скорее единственный о ком она часто думала, был Артур Мордред, который так же чудесно пропал из ее жизни, как и появился, но грусти не было, скорее просто данность. Год за годом, в этой жизни ничего не менялось, да и не нужно было, что-то менять, ее и так все устраивало, у нее было все, о чем другие могут только мечтать. Ее жизнь, никогда не была скучной, и даже сейчас, Месмер медленной походкой, шла по темной улице, которая была освещена, лишь светом фонарей, казалось, что они не светят так ярко, как нужно, но ей и так нравилось. Многочисленные витрины и магазины, по проезжей части, на огромной скорости, носились одинокие машины, кто-то куда-то спешил, кто-то ехал домой после тяжелого рабочего дня, кто-то только проснулся, и начинал жить, как она, по ночам. Город был живым, и как всегда наполненным миллионами звуков, посторонних разговоров, сердца людей, были наполнены различными эмоциями, говорили громко, шептали, окна соседних домов, были освещены теплым светом, домашним, ласковым. За стеклом, кто-то проживал свои жизни, кто-то засыпал в объятьях дорогих людей, чьи-то кровати, никогда не будут холодными, кому-то больше ничего не нужно, просто говорят, что есть чувства, вечер, это может быть, что угодно – простой разговор, а кто-то молчит, и смотрит в глаза, придумывает себе историю, с помощью которой можно будет жить. Кто-то готов, провести жизнь, в поисках родных глаз, кто-то нашел, что искал, и теперь этим людям, есть, о чем помолчать, или поговорить. А когда свет, пробьется через их шторы, они снова как все заговорят, наступит утро, запах свежего кофе, наполнит квартиру, и возможно, в какой-то момент, еще одна душа поймет, зачем стоит жить. Все это вызывало у женщины лишь улыбку, за столько то лет, она видела, как умирают города, под гневом богов, как ломаются жизни, а ведь она сама, раньше играла судьбами, и нельзя сказать, что это ей не нравилось. Время магии прошло, время Цирцеи тоже, осталась только Сильвия Серси, для кого-то Месмер, кто-то стремился вспомнить Цирцею, но она не хотела этого, и когда в книгах, возникали легенды о ней, и Одиссее, она лишь улыбалась. Многие способности, показно, утрачены, они ей просто не нужны, ни магия, ни ее бессмертие, нереальное могущество, хорошо, что она не хотела, никогда, владеть миром, иначе бы на арене тиранов, желающих владеть миром, появилась бы сильная соперница. Серси лишь поежилась от пронзающего насквозь ветра, и, посмотрев в ночное небо, которое было затянуто тучами, улыбнулась. Этот мир прекрасен, и он ничей, ей бы хотелось, что бы так было всегда.
Нейт высказал свои подозрения, и где-то в глубине души Джевел с ним согласилась. Человеку свойственно давать ничего не стоящие обещания, такие как "приду", "позвоню", "напишу" и именно по этой причине возможно так в данном случае и произойдет. Внимательно посмотрев в глаза парню, якобы обещая сделать все возможное, чтобы встреча действительно состоялась, девушка поднялась из-за стола. Не став противится желанию Нейта ее проводить она вместе с парнем к выходу. Улица встретила их холодным ветром, погода испортилась настолько, что сейчас покидая теплое и светлое заведение, в котором они проторчали с обеда, казалось что прошел не один день. Уже на улице, как только двое двинулись вперед по плохо освещаемой улице, Джевел позволила себе озвучить свои мысли. - Знаешь я ведь не из тех девушек, для которых может быть опасно ходить поздно вечером одним, - мысль о собственной уникальности должна посещать голову человека, который хоть немного на самом деле отличается от остальных. Это здоровое явление и часто находясь в компании простых, хоть и только по твоему мнению, людей появляется желание рассказать об этой своей уникальности, о том, что ты на степень выше и в данном случае эволюция сыграла с тобой шутку записав твое имя в список. Представив как не уместно были произнесены сейчас эти слова Джевел исправила положение смехом и словами "если только у тебя не намерений". В купе со смущением Нейта, которое было на лицо, эти слова действительно показались смешными. Свернув на первом же из поворотов пара двинулась дальше, нарочно не спеша, хотя погодка не предрасполагала к прогулке. Ветер каждую секунду заставлял пиджак Тату распахнуться, и девушка нервно дергала его не желая застегивать. В голове после произнесенных слов крутились лишние мысли, воспоминания с той ночи, когда она, вернувшись в Нью-Йорк встретилась с Виспер. Такая же прогулка привела их к нелюдимому месту, где на свой риск к ним приблизилась группа пьяниц. В ту ночь Джевел в очередной раз потеряла над ними контроль, а очнулась перепачканная в крови. Не в своей крови. Виспер замела следы, способность той была также для Тату в новинку, но мысль о том что она причастна к убийству с того дня тревожила ее. Клянусь я не хотела их смерти, но так вышло... Что же это получается, девушка которая не боится опасности сама опасна? Мотнув головой якобы пытаясь таким образом избавится от мыслей, она поежилась от холода. Холодный ветер не приятно обдувал тело и хотелось как можно скорей добраться до дому. Как нормальные люди залезть под одеяло и включить телевизор. - Тут в принципе не далеко. - Поняв что она долгое время молчит, оживилась Джевел поднимая какую-то сухую тем для разговора.
- Зато мутантам ходить в последнее время по улицам опасно, люди настроены слишком агрессивно, - задумчиво сказал Нейт, в общем-то, он и не собирался говорить этого, просто случайно высказал свои мысли вслух. Однако как только он это понял, то тут же замолчал, смутившись еще больше, ведь невольно он выдал то, что знает о том, что девушка не просто человек. - Люди боятся мутантов, считают их уродами, изгоями, хотя даже не пытаются их узнать, просто говорят и все, это Зло, это зараза, с ними надо бороться! Вот и все, что думают люди про мутантов, - парень сам жутко, удивился своей внезапной речи, сказанной правда не особо громко, так что слышала ее только Джевел. Возможно, что своей болтливостью он пытался смягчить тот факт, что знает об истинной сущности девушки, хотя выбрал и не лучший способ, употребляя, каждые две секунды, слово мутант. Заметив, что девушка кутается в свой пиджак, правда не особо удачно, он снял с себя куртку, и накинул ей на плечи, сам он ветра не боялся, хотя замерз почти тут же. - Знаешь, мне с тобой так интересно, что даже не хочется отпускать, может, погуляем по городу подольше? – Нейт сказал это во внезапном порыве, обычно он вел себя с девушками очень скромно, но сейчас ему действительно не хотелось отпускать от себя Джевел, и он даже сам бы не ответил, почему именно, просто не хотелось и все…
Господи, да какие же они все психи xDDD голова болит перечитывать, так что если что-то нескладно [как всегдаxD] иа невиноватыйй. Ты хотела тепла, я не смог сжечь себя.. Сейчас Гамбит казалось не смог бы ничего. Нож – это смертельно-холодное лезвие – блестело в руке, как будто напоминая о своем присутствии. Блики отражались в глазах и равномерно аккомпанировали стуку его сердца. Раз… два… раз… два.… Кажется, что так медленно оно никогда не билось. Оно лишь бросалось из крайности в крайность – стучало и прыгало в груди как сумасшедшее или останавливалось. Совсем. И никогда оно не висело так низко на волоске, как будто задумавшись о чем-то. Оно всегда было таким же, как и его хозяин – не признавало серого цвета, видевшего только черное или белое, хорошее или плохое. В этом был весь Реми, каким бы он ни казался окружающим. Везунчик, любимец фортуны, баловень судьбы. Да, да, Джин всегда была права, как обычно. Не стоило злоупотреблять вниманием этой дамы, загадочной не в меньшей степени, чем он сам. Но почему нет? Полезно иногда послать все к черту. Думать «будь что будет», да? Или.. почему «или», он просто так и сделал в этот раз. Очередной раз. Они знали о попытке убийства? Скорее всего. Как Роуг это восприняла, а Джин? А профессор? А… Натаниэль? Что думал он, расчетливый ученый, знавший исход партии еще до того как между ними распределены были цвета? Хотел ли он еще что-то от оного из своих, неудачных, наверное, творений, проектов? Насколько был он недоволен? - НЕТ! – из горла Гамбита вырвался отчаянный крик. Крик, мольба, стон. – У меня нет выбора. У меня нет свободы его делать! Прекрати убеждать меня в обратном, прекрати настаивать, хватит.. – он был зол, теперь он срывался на Джине. Лучшей возможно, своей подруге. Излишне правильной и ответственной, тоже пережившей не мало, понимавшей его мучения, по-своему любившей его. Она, наверное, стала ему как сестра, но отчего-то такая жесткая и серьезная сейчас. Может быть в этот раз, не первый и возможно не последний, он все же перегнул палку…и поэтому он позволит себе кричать на нее? Думая, что она опять все поймет, простит. – Хватит, указывать мне, что делать! Как будто в прошу вас лезть за мной! Вы же делаете только хуже… – он ненавидел себя в эти секунды, он ненавидел себя уже несколько дней, на протяжении которых был совершенно готов лишить мир правда лицезреть его лицо и имя в списке ныне живущи. Он был зол,Реми был в ярость, в гневе. Но он замолчал в негодовали, недовольство стало безмолвным, немым. Он уже не мог что-либо возразить. Его усталый взгляд поймал на себе вдруг взгляд Шельмы. Настолько полный страха и боли, что у Этьена дрогнуло все внутри, какие-то собственные его барьеры вдруг рухнули, стали разрушаться и рассыпаться в прах. « не страшно быть мертвым.. страшно быть неживым». Он боялся быть рядом с ней, его мучала сама мысль о том, что Мари видит его в таком состоянии, что она чувствует до чего он докатился. Что она не понимает каких-то причин, не знает их, но чувствует. Ведь она не знала о его том давнем, древнем, старом соглашении, союзе со Злыднем, о его Сделке с Дьяволом, но подсознательно до чего-то догадывалась… Принимала его боль, его отчаяние, его проблемы. Разделяла их. Как он мог так с ней поступать? Почему из всех, кто у него был, он посмел полюбить именно ее? Почему ее Бог выбрал и «наградил» такими муками? Реми не мог коснуться ее, поцеловать и не пот, не потому что ему было страшно за себя – ради нее он был готов (какжепафосното..блин) на все. Он не мог переносить ее страха. Ток, как она боялась за него, отталкивала. Что в итоге, они лишь ссорились из-за ерунды, но зато отходили от темы близость. То, как она страдала из-за своего дара, воспринимая его, порой, как проклятие.. Он причинил ей, да и себе, столько боль от чувства не полноты отношений, столько отчаяния от невозможности дать ей все и не желания получать это от остальных. И вот опять, все проблемы накладывались, наслаивались на него и он бежал. Он так привык. Так его учили с детства. Он воровал, врал, жульничал, обманывал и убегал. Всегда убегал, не боясь поворачиваться к врагам спиной, зная что увернется, зная, что скроется за очередным углом на доли, пускай и на доли секунды, раньше чем его сможет настигнуть противник. И в этом, черт возьми, был Реми Ле Бо, который теперь бежал от самого себя. О своей тени прошлого, которая, вопреки привычному, всегда догоняла и всаживала нож в спину, прямо между лопаток. Регулярно, из года в год. И тогда он уходил ото всех. Как будто брал отпуск, только тратя его не на прием солнечных ванн, где-нибудь в Сан-Тропе, а на разборки со своим собственным «я», со своей «второй половиной». Лишней, ненужной ему половиной. И потом возвращался, как будто с дырой где-то внутри, с загадочно-страшной пустотой, которая постепенно заполняли окружающие. Которую, потом, заполнила Шельма. Но снова, снова проходило время и возвращалась его Тень, его собственный Феникс, который возрождался из собственного пепла… Что-то холодное тронуло его плечо. Что-то такое родное, отчего по телу Гамбита пробежала дрожь и заставило его повернуть голову, поднять взгляд, выйти из забыться, вернуться к реальности, которую, он впрочем, не понимал… Этот мир, он то и дело отказывался принимать его к себе, он кидал его в разные стороны как легкий мячик для настольного тенниса. Но и он.. он не пытался взять что-то в свои руки, он их просто опускал, когда нужно было напрячься, когда надо было собраться… Ее холодные руки, как всегда в перчатках. И все равно ощущался холод и дрожь ее пальцев, которые только что сжал Этьен. Он как будто хватался за них, как за соломинку, за последний шанс удержаться и не упасть..
Иногда нужно просто сделать шаг вперед. Без лишних раздумий и страданий, без лишних движений и суеты. И возможно, если бы все именно так и поступали, то многое в нашей жизни изменилось в лучшую строну, но это всего лишь предположение, ведь иногда теория и практика, как две прямые, которые никогда не пересекутся... Шаг вперед, и жизнь твоя делает крутой вираж, ты поднимаешься в небо, а затем падаешь в пропасть, пытаясь поймать нужный момент, который почему-то постоянно от тебя ускользает. Не надо кричать, не надо плакать - это не поможет, никто не услышит печальный звон струн твоей души. Все в твоих руках, как бы банально это не звучало, но это действительно так. Каждое мгновение вашей жизни, каждый виток вашей истории - это результат ваших действий, ваших мыслей и ваших мечтаний, только ваших и ничьих больше. Но иногда так трудно сделать этот самый шаг. Сердце замирает в груди, мысли, словно нитки дешевой шерсти, спутываются и обрываются, тело становится ватным, и ты не можешь ничего понять, ты просто не можешь, как бы тебе того не хотелось. И в последствие, и люди, и мутанты, очень любят жалеть о несделанном, любят говорить, о том, что виноваты были вовсе не они, любят сваливать вину, на кого-то, лишь бы не на себя. И, к сожалению, таковы все люди. Даже Рейчел. И сейчас, она испытывала в душе настоящий ад. Обычно, когда люди говорят "как в аду", описываю самый ужасный момент в своей жизни, они оказываются, как не странно правы. Люди действительно всю свою жизнь находятся в аду. В аду своего тела, костей, плоти, чувств, мыслей, поступков, желаний... перечислять можно до бесконечности. Но, самый главный ад - это сама жизнь, и умирая, жизнь это не награда, это наказание, и умирая, человек не освобождается, а просто меняет одну преисподнюю на другую.
Рейчел всегда никогда не сомневалась, когда ступала вперед по тропе своей жизни, но сейчас ее обуревала месса чувств, обычно Рейчел удавалась не прислушиваться к ним, стирать их из своей немой груди, становится кем-то на подобии живого мертвеца, но сейчас этот многолетний трюк не сработал, скорее всего, это было наказание, за те минуты, когда ей легко приходилось избегать боли, не физической, конечно, нет, а именно душевной, сейчас же приходилось испытывать все в умноженном количестве.
Рей много пережила в своей жизни, а видела много людей, но никогда не испытывала их чувств. Сейчас же картина развернувшаяся на ее глазах, по непонятной причине интересовала ее, что обычно не бывало с ней, никогда. Она чувствовала боль людей, которые стояли перед ней, чувствовала, хотя даже не испытывала свои способности, просто они словно огонь в сосуде, переливались через край, обжигая руки, того, кто только прикасался к нему. Она чувствовала невероятную близость к этим людям, ей было жаль их, и несмотря на то, что они явно были старше ее, она чувствовала в себе материнский инстинкт, желание помочь им и защитить их. Но нужна ли им ее помощь? Ее защита?
Зачем мучить себя сомнениями? Просто сделай шаг, и найдешь ответ... сделай шаг...
Нет, нельзя было, нужно было бороться, еще есть вещи, которые не потеряны, можно все спасти, можно, только вот Джина в этом сомневалась. Что-то страшное, и сильное, билось, словно второе сердце, внутри нее, и это пугало ее. Когда глаза, приобретали ненормальный, оранжевый оттенок, обжигало изнутри, и казалось – мой миг пришел. И долго ты будешь сопротивляться? Странный голос, с какой-то насмешкой пронесся в ее голове, стало еще страшней, но мисс Грей, все еще пыталась взять себя в руки. Кроме голоса, в голове, не было слышно ничего, она все еще держала мобильный возле уха, и ждала ответа Зверя, и когда этот голос, наконец, раздался в трубке, женщина поняла, что ничего хорошего не произошло. Голос Хэнка, был полон переживания, что-то происходило, только Джина пока не понимала, что именно, но от этого она не успокоилась. Как всегда, слишком многое свалилось на ее плечи, она наедине с демонами, живущими внутри, и все вокруг, все было слишком сильным, что бы пытаться с этим бороться. - Спокойно, Хэнк, что там происходит?! Что такое?! – теперь уже ее голос дрожал, переживания захлестывали новой волной, и даже появилась какая-то злость, от чувства беспомощности, одно из самых ужасных чувств, которые могут быть. Грей ненавидела ситуации, из которых не могла найти выхода, - ты где? – уже тише произнесла женщина, но сосредоточится, все еще не могла. Было, что-то, что держало ее, заставляло отвлекаться, она даже не могла, наладить какой-то контакт со Зверем, сила внутри, сбивала ее с толку, пространство плыло перед глазами, и ей казалось, что даже телефонная связь, может в любой момент оборваться. Из последних сил, она пыталась удержать хоть какой-то контакт, слишком плохо, это у нее выходило. Последние попытки, сосредоточить свое сознание, удержать свое сознание, а не сознание Феникса, и словно гром среди ясного неба, раздался голос Реми. Теперь казалось, что контроля не вернуть, можно кинуть все, и просто надеяться на случай. Их глаза всегда были разные – зеленые как трава летом, глаза Джин, и его совсем нечеловеческие глаза, с красным оттенком, но сейчас, даже в этом они сравнялись. Пропало зеленый блеск, только блеск пламени, которое могло обжигать, где-то в глубине своего подсознания, Джина понимала – это конец, я снова проиграла, но попытки, попытки всегда должны предприниматься, даже когда выхода нет. Слабость, вот так оно всегда, как только на организм идет определенное напряжение, она всегда теряла силы, но сейчас она даже была бы рада, если бы просто потеряла сознание, что бы только не случилось беды. Дорога плыла перед глазами, образы людей, которые ее окружали, все смешалось в один круговорот, кто-то взялся на штурвал, и был готов руководить ее жизнью, как ему заблагорассудится. С каждым криком Гамбита, меньше шансов оставалось, не у него – у нее. - Бегите… - достаточно громко сказала Джина, и ее шаги, теперь она просто, начала делать шаги назад, словно отдаляясь от них, - пока не поздно… - она резко открыла глаза, которые вспыхнули настолько ярко, что уже не только свет от фонарей, освещал эти улицы. Ей стоило только открыть глаза, что бы увидеть Рэйчел, нет, слишком тяжело, только ее тут не хватало, причинить вред, родному человеку, она не могла, но сознание уже едва сопротивлялось, казалось, что еще секунда, и никакого здравого рассудка, ведь злость расходилась по венам, и в любой момент, на ее лице могла появиться, совсем не добрая улыбка, всего миг, и Джин Грей, могла просто пропасть, погибнуть для них, могли погибнуть они. Женщина оступилась, понимая, как все это влияет на ее физическое состояние, ноги уже не держали ее, она все дальше и дальше, отходила от Мари и Гамбита, чем дальше, тем лучше, каждый шаг, мог быть последним.
Много на свете судеб, Ярких, неповторимых. Много на свете сильных, Смелых, отважных людей. Люди подобны птицам, Кто-то парит над миром, Мерно расправив крылья, Мчится к мечте своей. Кто-то боится взлёта, Чувствуя боль паденья, Ему недоступны звёзды, Ему не нужна мечта. Страхом владеет не разум, А только, инстинкт сохраненья, Жизнь - вечный страх перед жизнью, Тревога, обман, пустота. Страх, что-то вроде болезни, Тяжкой неисцелимой. Он разъедает душу, Недуг разрушает плоть. Страх ураганом мчится, Руша любовь и дружбу, Сеет вражду и подлость, Сложно его побороть... Но не теряй надежды, Если любовь святая, Душу тебе очистит, Смело ступай вперёд. Но не познавши ада, Ты не найдёшь и рая, А сберегая душу, Не совершить полёт.
У каждого человека есть свой страх. Есть то, чего он боится больше всего. Кто-то боится темноты, кто-то смерти, кто-то пауков, ещё бывает страшно, когда сбываются мечты. Они ведь не всегда правильные и добрые. А Мари боялась себя. Она так боялась что-то сделать не так. Ей было бы легче остаться где-нибудь в тени, незамеченной. Теперь ей казалось, что она не могла искренне любить, потому что боялась, что её любовь неправильно поймут. А была ли это любовь? Вздох. Нет, Шельма не боялась смерти, она боялась жизни. Роуг не могла летать (здесь в переносном смысле , потому что боялась, что в ней может что-то измениться, и она упадёт. А еще иногда она не могла узнать себя – в своих поступках, в своем лице. Больше всего девушка боялась чувствовать себя ненужной. Она не могла жить, но и умереть тоже не могла. Знаете, когда бывает по-настоящему страшно? Когда знаешь все наперед, умеешь предугадать, но понимаешь, что все равно не сможешь отказаться это пережить. Тебе было интересно, ты удовлетворила свой интерес, а потом пустота. Вакуум, который состоит из тебя и воспоминаний. Хочется в них упасть, раствориться, но нужно подниматься и идти дальше, даже если не знаешь, что случится дальше, даже, если знаешь, чего уже не будет. А что делать, когда не хочется возвращаться назад, и нет того будущего, к которому хочется вперед? Остаться в настоящем? Как будто я прошу вас лезть за мной! Вы же делаете только хуже… Было больно, очень. Никакая физическая боль не сравнится с болью душевной, рана, нанесённая ножом, заживёт быстрее, чем брошенные в гневном порыве грубые слова. Возможно, Реми не хотел этого говорить, возможно, эти слова лишь случайно соскользнули с языка, но, как известно, слово не воробей, вылетит – не поймаешь. Мари казалось, что теперь она уже сделала всё от неё зависящее. Чувство обиды, смешанной с разочарованием захлестнуло девушку. Последняя капля упала в и так уже переполненный кувшин с водой.
Я сделала все что смогла...А он не захотел сделать даже шаг. Наверное, судьба еще раз дает пережить мне это, чтобы больше никогда не повторилось. Это не трогает меня так сильно, как прежде. Я готова от него отказаться. Уже отказалась. Я не хочу уже ничего! Я отказываюсь от этих воспоминаний!
Роуг высвободила свою руку и повернулась к юноше спиной. Уходя, уходи. Каких усилий ей это стоило, но не могла же вечно продолжать эта игра в кошки-мышки. Он всё время будет уходить, а она должна его ждать? А вдруг он, уйдя один раз, не вернётся больше никогда? Что она тогда будет делать? Может быть, стоит покончить с этим сейчас, раз и навсегда? Мари не могла больше терпеть, казалось, она знала Этьена вдоль и поперёк, но ни разу, ни единого раза девушка не слышала от него плохого слова, а сейчас…Неужели он не понимает!? И снова вздох, еле слышный, немного уставший. Всё надоело, и жить устала…Блуждавший до этого момента взгляд, остановился на Джине…Мари не могла сказать точно, когда Грей превращалась в Феникса последний раз, потому как никогда не видела. Только по рассказам знала, но, что это выглядит так ужасающе, даже представить себе не могла. На месте Джины ослепительным сиянием горел огненный столб и тысячи подобных ему лучей, расходились в разные стороны. По всей видимости, несдержанный Гамбит сильно повлиял на появление второй сущности мутантки. Она отступала. Она умоляла уходить, но ноги Шельмы не слушались, она как вкопанная застыла на месте, не смея отвести глаз. Для неё перестал существовать мир, Роуг видела только Феникса, чувствовала его силу, злость, желание отомстить. Месть. Почему она всегда так страшна?
Сумка с ноутбуком через плечо и футляр с флейтой в руках - удивительное сочетание классики и высоких технологий, кое и являла сейчас собой Артемисия, неторопливо шествовавшая по улице. Рабочий день лично для нее закончился, и потому Арти бездумно слонялась по улицам города, с интересом рассматривая крыши зданий. Бездумно, да не совсем. Покинув рабочее место, Артемисия прислушалась к своим внутренним ощущениям и постановила, что сегодня она не хочет веселых посиделок или группового похода в какое-нибудь увеселительное заведение, хоть и велик был соблазн позвонить Эдди и напомнить об обещании "гулять даму". Преодолев его, Арти порешила, что она сегодня займется любимым делом номер два в списке любимых дел, а именно - пойдет искать подходящую для игры на флейте крышу. Погода что надо, да и времени полно... а оно, кстати, потребуется: с первого раза нужное место и не найдешь. Какое-то снизу будет смотреться куда лучше, чем сверху, где-то выход на крышу будет закрыт, а где-то могут оказаться нежелательные слушатели... Арти до сих пор с содроганием вспоминала тот случай, когда она, доиграв на флейте, совершенно неожиданно услышала за спиной низкий голос, предлагающий сыграть еще что-нибудь - оказалось, что это местный бездомный по достоинству оценил музыкальные таланты девушки. Артемисия тогда чуть инстурмент вниз не выронила. Можно сказать, что это было ее личным и нестандартным хобби: искать крыши, забираться на них, играть на флейте и смотреть на город. И она очень любила эти неспешные тихие прогулки, крыши, склоняющиеся над головой, прохожих вокруг... все это дарило Артемисии чувство удивительного умиротворения и согласия с окружающим миром, как бы напыщенно это не звучало. Она просто шла, оглядываясь с каким-то наивно-детским интересом; звезды просто мерцали; люди просто спешили куда-то и все было так, как надо, и мир был прост и приятен, как двоичный код. Сумка с ноутбуком привычно оттягивала плечо, проезжающие машины скрежетали тормозами, сигналили и иногда ругались голосами своих водителей - Арти с любопытством вытягивала шею, с ненавязчивым интересом высматривая виновников шума, а потом снова задирала голову, щурилась от света фонарей и рассматривала крыши, над которыми неспешно плыли облака. Небо казалось большим и высоким, и на его фоне даже огромные небоскребы выглядели какими-то игрушечными. Артемисия широко улыбалась и поправляла ремень на плече, перекидывая футляр с флейтой в другую руку. Вон та крыша выглядит подходящей, с нее можно будет полюбоваться на парк...
Откуда: Школа миени Ч. Ксавье. (далее см Переходную тему - Школа Ксавье - Город).
На Нью-Йорк опустилась ночь, равно как и на все восточное побережье США. Ветер вдруг превратился в робкого парнишку, теперь он не так рьяно и беззаботно играл с волосами Хэнка, теперь он лишь поглаживал их и уносился прочь, чтобы вернуться вновь с новым дуновением. Звезды горели ярко, полная луна в окружении своей свиты выглядела ослепительней королевы. Сияя серебристым светом, она дарила каждому призрачную и вместе с тем загадочную обстановку на улицах. Народу было мало, по сравнению с днем, хоть и говорят что Нью-Йорк - город который не спит. Маккой, шел с отрешенным от всего взглядом. Он не обращал внимание на великолепие небосвода, ласковые поглаживания ветра и мирно идущих по улицам людей. Глядя на него, складывалось чувство, что это не живой организм, это какой то робот, с выпяченной нижней губой, отсутствующим взглядом, опустившимися печами и сгорбленной спиной. Он больше походил на идущий паровоз, без машиниста. Примерно так, можно вкратце описать его внешний вид. Однако, если бы проходящие мимо могли бы заглянуть в его душу, то увидели бы там битву. Внутри Хэнка разворачивалась борьба, борьба которую не каждому суждено было бы выиграть, но Хэнк знал и верил что его упорство, стремление и убежденность помогут ему на пути к победе. Вот, Хэнк подошел к одному из вереницы дуплексов. Взгляд голубых глаз пробежался по двери. Хэнк словно силился вспомнить - то ли это место, тот ли это дом? Очевидно убедившись, он поднес палец к дверному звонку и нажал на кнопку. " Что, что, что??? Зачем ты сюда пришел Маккой?! Открой мне свои воспоминания, открой!" - от бессилия кричал Разум, пытаясь пробиться в глубины памяти Хэнка. Хэнк произвел волевое усилие, отчего сосуды глаз лопнули, разбавив белый цвет белков. - На этом наше знакомство закончено Разум, - вслух ответил Хэнк, поняв что ему удалось не только остановить продвижение в свой разум этого ублюдка, но победить его. Через пол минуты дверь открыла женщина. Она была молода, статна, красива. Взгляд сочно-зеленых глаз, пробежался по Маккою, улыбка радости, тут же сошла с ее лица, а взгляд стал полон сострадания и скорби. - Здравствуй Кимберли, прости, что без предупреждения - усталым голосом сказал Хэнк. - Ничего, Генри... Дальше Хэнк не расслышал, его запас прочности иссяк. Покочнувшись Генри Филипп Маккой рухнул навзничь. Он знал, что девушка ему поможет, ведь когда-то он спас ее брата в джунглях Амазонки. Он знал, каким даром она обладает, и он знал, что она ему поможет не только из-за благодарности за спасение брата, а чисто из-за человеческих качеств. Как же горько, секунду назад ему было осознавать, что таких людей как Кимберли Стюарт на свете ничтожно мало. Именно по-этому он и пришел к ней.
/Переход "Кафе Sent De Lupin"/ Фел летит на землю. Точнее она так думала, пока не упала на кого-то. Она поднялась. Около нее лежала доволоно таки красивая шатенка (ООС: Энто Oxygen!) года на два страрше ее и выше. Фел помогла девушке подняться. - Простите! У меня просто такой ужасный день! Все наперекосяк идет! Надеюсь вы не ушиблись? - беспокойно спросила Фел - Я Фелиция Харди. А вас как зовут?
Если все пока что идет хорошо - это всего лишь значит, что через несколько мгновений оно испортится, равно как и радость - это всего лишь свет печали, если верить древней восточной мудрости. Сегодня Арти выпала редкая удача (а, возможно, неудача) проверить справедливость восточной мудрости на себе. Она мирно шла и совершенно никого не трогала, уже примеряясь к крыше соседнего жилого здания, которая выглядела на редкость соблазнительно и обещала забравшемуся на нее удивительный вид... как вдруг земля в буквальном смысле ушла у Артемисии из-под ног. Точнее эту самую землю у девушки из-под ног выбили точным ударом в левое плечо, Арти только и успела, что охнуть, и тут же повалилась на землю. Сначала она грешным делом решила, что ее сбила машина, но по мере осознания разумом собственного положения в пространстве, Артемисия сообразила, что такую машину, бампер бы которой упирался ей в плечо, пока еще, к счастью, не придумали. Разве что ну очень большой грузовик или танк, но даже Арти не была настолько рассеянной, чтобы не заметить коварно подкрадывающися танк. Значит, сбил ее с ног скорее всего человек. Словно подтверждая догадки Артемисии, ее подхватили и потянули вверх чьи-то руки, помогая девушке вновь занять вертикальное положение. Все еще на автомате Арти поднялась... и тут осознала, что шла она не с пустыми руками. - Матерь Божья! Девушка с искренним испугом бросилась к валявшемуся неподалеку футляру с флейтой, двумя быстрыми движениями расстегнула его, откинула крышку... и облегченно выдохнула - цела. Далее осмотру подвергся ноутбук: на первый взгляд механические повреждения отсутствовали, но мало ли... Ничтоже сумняшеся, Арти просто уселась на асфальт и включила компьютер, сумрачно глядя на сбившую ее миловидную блондиночку. Странная какая... интересно, а она всем представляется, кого сбивает с ног? - Арти. - коротко представилась девушка, изучающе глядя на незнакомку. Как она сказала - Фелиция? - Все в порядке. Кажется. - она многозначительно посмотрела на экран ноутбука. - То есть мне-то что, даже если сломаю - срастется, а компьютер - хрупкий.
Ночной воздух пропах гарью и обидой, словно кто-то его предал, испоганил, низверг вниз, в пропасть. Туда, откуда не возвращаются, туда, куда люди идут, сами того не желая. Поистине его пора. Вокруг горели тысячи огней, дорогие автомобили на большой скорости полетали мимо, оставляя после себя едва ощутимый сигаретный дым. Апокалипсис вдохнул его полной грудью, чувствуя как тот пробирается через бронхи в лёгкие. Он гулко ударялся об стенки и полз медленно, неминуемо к своей цели. Очаровательное ощущение, такое неизбежно приятное и томное. Аромат улиц. У каждого города он особенный, Париж пахнет затхлой водой и кислым апельсином, дорогим бензином и аптекой, Мадрид острой специей и горькой ложью, Рим кровью и нежной лавандой, только Нью-Йорк пах так мерзко и одновременно чарующе, ничто не могло нарушить это немое наслаждение. Грязь и чистота, всё смешалось воедино, танцуя безумный танец времени. Странно, что даже сейчас он мог отвлечься на что-то несущественное. Словно в его распоряжение были не только минуты и часы, но и целая вечность. Он медлил, осторожно отмеряя каждый шаг, дабы в будущем насладится победой, которой он отождествлял с могуществом. Он нашёл в себе силы отойди от основной идеи, которая влекла его уже не одно столетие, он решил лицезреть момент, которым живут люди и, наконец, понять, что их привлекает в нём. Их всё время влекло к минутным желаниям, порывам, объяснения, которым не найти. Они совершали поступки глупые необдуманные, поражали одновременно своей мудростью и рассудительностью. Они могли быть жалкими, низкими, подлыми и в тоже самое время хранили в себе душевное благородство и справедливость. Это странный люд вгонял себя в нищету, а после с гордо поднятой головой поднимались из грязи, будто бы хотели показать всем без исключения, чего они добились сами. Апокалипсис считал себя знатоком человеческой натуры, хотя одновременно не знал о человеке ничего. В этом и заключалась его собственная человечность, которую невозможно растерять. Он как никто другой заслужил называться человеком, ведь в ём воплотились все те черты, что присущи только им. Он был алчным, жадным, жестоким, нетерпеливым, властным, он нагонял страх и будил скрытые пороки, он умел манипулировать, получая то, что ему в действительности надо. Апокалипсис был ночным кошмаром, несбыточным миражом, видевшимся многим каждую ночь. Он в чём парадокс? Неужели он был своим собственным кошмаром, той рамкой, которой никак не перейти, чертой, что отделяло его от всего живого. Он сам установил себе правила и сам их нарушил, а теперь расплачивается за свои ошибки, которые так трепетно ценит. Нур не заслуживает уважения, его сила основана на страхе, на том чувстве, что он уже сам не испытывал давно. Так как ему, не знающему, чем живут люди, стараться ими же управлять? Глубокая мораль, противоречие, которое допустил. Оно ему мешало. Заставляло делать то, что он действительности не хотел. Апокалипсис стал рабом, но не своих желаний, а своего разума. Он похоронил в себе ту часть, что могла желать. В нём того, что умело чувствовать. В нём сохранилось лишь сознание, поддерживающее подобие эмоций, каких-то ощущений. Но они были настоящими. Это мнимая игра теней, того костра, что горит по ту сторону всего. Он должен был давно перейти туда, но разум, вцепился в реальность так крепко, что стоит сделать ему шаг назад, что и мир с ним пятится обратно. Он чувствовал, как жизнь растеклась у него в пальцах, как она зависима от него и так просто было убить жизнь, прекратить эту вечную, монотонную борьбу несуществующих сил, спасти тех, кто еще мог жить. Апокалипсис выдохнул. Воздух со свистом сорвался с губ и раскатистым эхом вырвался наружу. Кто бы знал, как он устал. Как ему надоело. Это были не его мысли, это говорило не сознание. Тело само воспротивилось от тяжести того, что лежит на груди, от отчаяние безумного шага и от возможности долгожданного конца. Кто бы знал, как он этого хотел, кто бы видел… Он вновь ощутил себя беспомощным и люто злым. Его крылья подрезаны, а ползать он не хочет и не умеет. В глазах привычный мутный блеск. ОН был рождён летать, а не падать на острые камни. Апокалипсис сам выбрал себе предназначенье, сам вырвался из этой зыбучей пучины страха… и теперь забыл, что, значит, боятся, что значит ненавидеть. Весь мир превратился я в одну дешёвую поделку, которой грош цена. Тишина. Слишком громкая и спокойная для такого места. Он не слышал гул голосов или тени, что шли за ним. Он потерял одну, приобрёл другую. Разменные монеты. Нуру следовало бы сразу направится в дом Эссекса, не терять времени зря, пополнить ряды всадников, и только потом разгуливать по улицам, думая о жизни, которой он лишился. Но меньше всего сейчас он думал об этом, Бобье молча, склонив голову набок, сдавленная под давлением его воли, следовала за ним. Его не волновало какие мысли сейчас крутились в голове девушки, он не даст ей сделать выбор, хотя бы потому что настало не её время. Она решит сама для себя, уже потом, и он знал заранее, каким будет это решение. Он услышал голоса, совсем рядом, всего в метре от себя. Оторвав взгляд о почти чёрного неба, Нур поглядел вперёд. Фонари тускло освещали улицу, но был свет гораздо более яркий и мощный. Он исходил от силуэта, что оказался перед ним. Девушка… или молодая женщина. Она медленно пятилась назад, а всё её существо дышало силой. Такой ужасающе огромной и непостижимо, что Апокалипсиса передёрнуло. Она что-то говорила, что-то шептала. В её голове происходила борьба. Нур остановился. Он ждал, когда она сама придёт к нему.
Еще одна яркая вспышка, и теперь тело Джин, действительно покрылось адским пламенем, осветив улицу, нереальным светом, непостижимым для обычного человека. Сознание женщины, упорно сопротивлялось силе, которая жила все это время внутри нее, но она была слишком слабая, по сравнению с Фениксом. Какое-то мгновение – у нас был мир, а теперь нет ничего. Несколько минут назад, высоко подняв голову, она могла назвать свое имя – Джин Грей, а теперь и этого не могла сделать. Разум покидал ее, разум, который руководил именно Джиной, а не Фениксом, который был сильнее и искусней. Ловко, и умело, это создание тьмы, поглощало последние остатки человеческого, того, что было в мисс Грей, даже в избытке, но теперь не осталось почти ничего. - Нет! Это не я! Прочь из моей головы! Убирайся! – кричала женщина, и через секунду, дотронулась руками до висков, больно сжав, словно выгоняя «демона» из своей головы, но этот демон был ей не по зубам. Один раз, она уже не справилась с ним, и этот раз, увы, не был исключением. Только тогда, нашелся тот, который смог покончить с этим, а теперь Логана не было рядом, не было профессора, не было Скотта. Остались Мари и Реми, и совсем не далеко Рэйчел, которые находились под самым прямым ударом. Пламя разрасталось, и уже начало принимать очертания огненной птицы, пока контуры были еще не слишком различимы, пока Джин боролась, до тех пор, Феникс не мог показать себя по всей красе, но она чувствовала – в любую секунду, она может сдаться. – уходите, немедленно! – снова крикнула Грей, прорываясь через огонь, проходящий по телу, вырывающийся на поверхность, но ее крик был слишком материальным, чем сильнее он был, тем ярче и четче стали очертания «птицы» вокруг. Одно небрежное движение рукой, и достаточно сильный поток огня, вылетел куда-то в сторону Гамбита, но не в него, далеко не в него, но ситуацию это не поменяло. Она теряла контроль. – нет! – вырвался, практически панический крик, руки словно сами, опустились по швам, пламя вспыхнуло, и она перестала ощущать ногами почву, огромные крылья, обжигающие, сам воздух, секундная левитация, все выше и выше, казалось, вот это и был конец. Но мгновение – она упала, больно ударившись об асфальт. Глаза были закрыты, но отчетливо было ясно – они снова приобрели свой природный оттенок, цвет, зеленый. Никакого огня, но Джина тяжело дышала, и ей даже было страшно открыть глаза, и снова, словно провал в памяти, словно не понимала, что минуту назад, могла, в очередной раз, сравнять Нью-Йорк с землей. Побочные эффекты, от силы, хотя мисс Грей, слишком давно, хотела избавиться оттого, что жило внутри нее, и жило своей жизнью, давало какие-то команды, заставляло поступать так, как хочет оно, а не сама женщина. Дыхание, само собой сбивалось, и восстанавливаться, как-то особо, не собиралось, видимо, тяжело дыхание сменилось кашлем, который раздирал легкие на мелкие куски, порыв, и становилось все больнее. Она не хотела подниматься, слишком тяжело, слишком опасно, довольно многое поставлено на карту, а жребий брошен, вызов, ее сознанию, схватку, которую она не сможет выиграть, но в любом случаи проиграет. Главное, что бы никто ни подходил, даже не думал об этом. - Только не подходите…уходите… - тихо сказала Джина, и для нее это был конец. Она не вернется в школу Ксавье, она не будет смотреть им в глаза, так больше не может продолжаться, все это пора закончить. Больно, но ничего нельзя сделать, там за спиной придется оставить – Скотта, друзей, учеников, всех кого она знала, и кого любила, раз и навсегда, рисковать больше нельзя. Не хватило сил, посмотреть на Шельму, Гамбита и Рэйчел, нет, теперь они вне досягаемости для нее, они остались в прошлой жизни. Но она все-таки, медленно поднялась с асфальта, понимая, как тяжело ей, даже подняться, и чем больше она думала о том, что уходит, тем сильнее злилась на себя, а чем больше злилась, тем легче было Фениксу, снова выбраться на поверхность и поработить ее. Шаг, и еще шаг – пропасть, всего несколько метров, каждый шаг приносил боль, по щекам, готовы были покатиться слезы, но. В какой-то момент, все изменилось – Джин стала слишком слабой, и Феникс, моментально попытался взять свое. Он вел ее куда-то, туда, где ее ждали, не Джин Грей, а к кому-то, кто ждал Феникса внутри нее. Теперь тут были голые эмоции, агония, страсть, амбиции, все это отражалось в горящих глазах. Она нашла его, ведь он ее ждал. - Кто ищет, тот всегда найдет? – это был не ее голос, не говорила Джин так, вот этим приторным голоском, полностью на эмоциях, ведь глазами, она видела лишь тьму, ночь, а перед ней был мужчина. Хотя не факт, что он не был, самим князем Тьмы.
Человеческое существо - это выражение жизни, приносящее свет и любовь в то измерение, к которому оно пожелает прикоснуться, в любой из форм, которую оно пожелает выбрать для себя. Человечность определяется не физическими законами, это духовная цель. Ричард Бах
Каждый человек отличается от другого и с каждым днем все менее похож на самого себя. Оставаться человеком, оставаться самим самой независимо от мнения посторонних людей, независимо от горечи обид, независимо от бешеного желания, которое пылает в тебе. Немногие люди способны ограждаться от окружающего мира во благо себе, немногие способны воздвигнуть кирпичную стену непроницаемости, и оставаться спокойными в любых ситуациях. Рейчел редко поддавалась провокациям, но иногда все же, не могла сдерживать свои эмоции и тогда превращалась в монстра, монстра с человеческим лицом. И сейчас Рей четко понимала, что это досталось ей по материнской линии. Трудно видеть, как рушится твой мир, наблюдать за тем, как разбиваются мечты, и трещит по швам душа. Трудно сдерживать эмоции, когда дорогой тебе человек подводит тебя, да, такова человеческая природа. Девушка смотрела на Джину, и сердце ее замирало, от плохого предчувствия. Почему-то ей казалось, что через несколько минут весь ее мир перевернется вверх ногами, что-то изменится, раз и навсегда. Глаза уловили язычки красного пламени, скользящие вдоль тела Джины, зеленые глаза Рейчел столкнулись с красными глазами матери. Глазами цвета хаоса, такова же непредсказуемого и опасного, такова же неукротимого и дикого. - Бегите, немедленно, - отчаянный и в то же время строгий голос Грей старшей пронесся по улицам города. Рейчел застыла на месте, не в силах справится с той черной пропастью, что разверзается внутри нее. Неистовый ужас подавил все остальные чувства. Нет Рейчел Грей Саммерс не боялась за себя, она боялась за ту, которая подарила ей жизнь. Жизнь, которая только начала налаживаться, она только стала верить в чудеса, совсем недавно нашла двух самых дорогих ей во всей вселенной людей… и все начало рушится? Разве это справедливо? Она давно почувствовала, что во всем этом есть какой-то подвох, слишком много радостей дарит ей госпожа Судьба, что не может Всевышний давать, давать и ничего не брать взамен, но просто боялась признаться в этом самой себе. Она не хочет уходить. Ее изводил какой-то первобытный необъятный трепет. Так трудно взять и уйти, не зная наверняка, вернется ли Джина обратно, отпустит ли Феникс Грей. Феникс. Она лично была знакома с ним, в конце концов, в ее реальности она и была Фениксом. Она никогда не воспринимала его, как иное существо. Феникс не обращал во зло, он усиливал уже существующее зло в человеке, но это не значит, что Джина была злой, вовсе нет. Просто в каждом из нас, живет свой маленький феникс, просто в обычной жизни он не отделяется от нашего естества, не становится отдельным живым существом. Но это человеческий феникс, а тот, что завладел телом Джин? Он настоящее воплощение ада, способный уничтожить все самое лучшее в наших жизнях, такому трудно подобрать описание, трудно дать имя. Он слишком многолик. Пламя коснулось щеки Рей, но та не обратила на него никакого внимания, она просто стояла посреди глухой улицы. Ей дико хотелось кинуться к Джине, вернуть ее, ее настоящую, попросить не уходить, прижаться к ней, словно маленькая девочка, услышать стук ее сердца, вдохнуть аромат ее кожи, и тонкий запах жасмина исходящий от медных волос. Ведь она так долго была лишена этого. - Джина, - тихо беспомощно крикнула она, - ма…, - она никогда не называла ее мамой? Она не может объяснить почему, просто не может, но сейчас ей вдруг, наверно впервые в жизни, захотелось это сделать. Шаг вперед, еще одно касание теплого, обжигающего огня, острого словно лед. - Не надо, пожалуйста…, - как это не странно, но внутри девянадцатилетней девушки, до сих пор жила маленькая, испуганная девочка, да она прошла огонь, воду и медные трубы, да она убивала людей и умирала сама, да ее предавали и ненавидели, но она была еще ребенком, ребенком, который не хотел терять свою мать...
Яркая вспышка перед глазами. Чёрный силуэт какой-то женщины резко вспыхнул, озарив улицу кроваво-красным светом. Проблески утренней зари затмили эти прожигающие огни, даже солнце по сравнению с ними было не таким ярким, наша с вами звезда стала только мнимым отражением истинного света, который был заключен в этой женщине перед ним. Апокалипсис наблюдал за ней, «аккуратно» щупая всё её существо. Он не знал, кто он такая и зачем она оказалась именно здесь, в том месте, в которое его занесло волею судеб. Нур был фаталистом, он верил в судьбу, в ту судьбу, что ему подвластна, которую он в состоянии изменить. Он ещё не ведал, что ему придётся испытать, какую неоценимую помощь или быть может, самое ужасное бедствие причинит ему эта женщина. Но он уже сейчас понимал, стоя невдалеке от неё, что проблем с ней не оберёшься, чересчур сильная и своевольная, могущественная и дерзкая. Не человек. Он чувствовал источник её силы неземного происхождения, ведь так сильно и упорно чувствовать не могут люди, все наши эмоции по сравнению с тем накалам страстей, что питало это существо, были блеклыми, такими пустыми, ненастоящими. Оно было настолько сильным, что даже сам Апокалипсис озадаченно покачал головой, завидев это красное марево. Огненные всполохи крутились вокруг женщины, очерчивая небывалый рисунок. Над головой взмыл два жёлтых крыла, в глазах плескался зной и жара. Это была гигантская птица, имя которой Феникс. Восставшая из пепла. Она умирала, и новь оживала, бессмертное воплощение Космоса, удивительно жестокое и справедливое. В ней самой бурлила жизнь в её прямом олицетворении, взмах крыльев и Нью-Йорк запылал как её прожженное сердце. Только сейчас Апокалипсисы заметил, что она не одна, впереди замаячили три фигуры, две девушки и молодой парень. Они зачаровано смотрели на опасную картину перед своими глазами. В их глазах читался страх и восхищение, мольба и просьба. Но они уже знали, что в этой борьбе разум девушки проиграет. Ему суждено проиграть, он слишком слаб и незрел для такой борьбы. Может, когда-нибудь, через несколько лет, набравшись сил, человек, названный своими родителями Джин Грей, сможет противиться Фениксу. Но не сейчас, им обоим уготована совершенно другая судьба, которой только он найдёт применение. Апокалипсис пока не предполагал, какого рода помощь ему окажет Феникс, он не пускался в путь по кристальным дебрям рубина Хетепхерес, что висит у него на шее. Он не знал, что освободить силу кристалла М'Краан он не в состоянии, он ещё не пытался, он надеялся на время, наивно полагая, что этого у него в избытке. Но как отказаться от такой мощи, что сама плывёт в тебе в руки? Он наверняка найдёт ей применение. Силуэт алой птицы ярко вспыхнул, женщина оторвалась от земли и зависла в воздухе на несколько секунд. Редкие прохожие с криком разбежались, боясь опять оказаться в центре ещё одной стычки мутантов. Жители Нью-Йорка уже привыкли, что смерть стала их частым гостем, то тут, то там, случались нападения, взрывы, драки, что по улицам разгуливают люди, в силах которых одной своей мыслью стереть этот город с лица Земли. Они могли бы жить в постоянном страхе, но у них нет сил уже бояться. Они просто надеется на лучшее, мечтают, что может когда-то всё вернётся обратно на круги своя. Каждый раз, завидев на улице человека со странной внешностью, они опасливо озираются и готовятся кинуть камень тому в спину. Лучшая защита – это нападение. Люди сами выдумали это жизненное кредо, и сами подаются его злому действию, никогда не думая о последствиях. Они уповают на удачу, на фортуну, которая чаще всего повёрнута к ним спиной, они продолжают верить, хотя сами уже не знаю в кого именно. Они запутались, растерялись и ими так легко манипулировать. Бессмысленные крики, которые уже ничем не помогут. Феникс взмыла в воздух и с мягким шумом повалилась на землю. Минуты текли медленно, слишком медленно. И вот она поднялась. Но не Феникс, человек, который держал его в себе. Борьба продолжалась, она была вечной, непостижимой и глупой. Она не знала побед или поражений и Апокалипсис призадумался. Он чувствовал нетерпение, ему порядком надоела эта игра вспышек и света, он ждал когда Феникс, наконец, сломит эту душу, возьмет верх и придёт к нему. Слишком долго он ждал. Нур не подозревал к чему это приведёт, зачем она ему необходима. Но раз так распорядилась судьба, раз она пришла и улыбнулась ему корявой улыбкой, то он не мог не воспользоваться удачей. Женщина медленно пятилась назад, пока они не оказались лицом к лицу. У неё были зеленые глаза. С красным ядовитым блеском. В них плескалось боль и негодование, обида и слёзы. Он кожей ощущал агонию, которая творится в её душе. На губах кривая, уже привычная для всех усмешка. Он не знал чему усмехаться, самой смерти? Или подарку с небес? Она была холодной и беспощадной, выжидательной и нетерпеливой. Голос Феникса был женским, приятным для слуха. Он ожидал какого-то неземного громогласного гласа звёзд, а услышал мелодичное звучание. – Да, я нашёл то, в чём нуждался. – сказав это, Нур протянул руку и едва коснулся её волос. Он предпринял попытку, чуть глубже проникнуть в сознание. Понять до конца, что пришло к нему. Но его обожгло жаром тысячи топей. Апокалипсис еле заметно вздрогнул и взглянул ей в глаза. – Пойдём со мной. Ещё не всё потеряно. Я помогу тебе осуществить твои желания – глухо проговорил Апокалипсис. В глазах его слабо сверкнула что-то необъяснимое и безумно алчное.
Отправлено: 22.06.07 19:27. Заголовок: В доме Кимберли Стюарт.
Что есть вдох - глоток воздуха? Нет. Вдох это признак жизни. Что есть сознание - восприятие мироокружения в контексте своего эго? Нет. Сознание - это состояние жизни, когда как без сознание - это крыльцо ведущее в дом смерти.
Хэнк открыл глаза. Его взгляд, тут же встретился с взглядом стоявшей у кровати девушки. В ее зеленых глаза волнение. Нижняя губа закушена, кулачки прижаты к груди. - Хэнк... - произнесла она его имя, облегченно выдохнув. - Как ты? - усталым голосом спросил он. - Я в порядке. Хэнк приподнялся на локтях, свесил ноги на край кровати, оттолкнулся и сел. В голубых глаза море усталости, но в душе и мыслях чистота. Чистота столь явственная и прозрачная, что Хэнк даже удивился. - Дилетант. Все нормально. Простой мутант класса "С". - Спасибо Кимберли. Если бы не твой дар очищать разум людей, то я даже и не знаю? У мисс Стюарт был уникальный дар. Подобное действительно дается от Бога. За свои 25 лет, она излечила тысячи человек с психическими отклонениями. Раздвоение личности полностью проходило от ее прикосновения ко лбу человека и концентрации силы Стюарт на разуме и психическом состоянии человека. Синдром Дауна проходил за неделю, а скудоумие за месяц. Многие люди ей благодарны за своих сыновей, дочерей, мужей, братьев и матерей. - Что случилось Хэнк? - неожиданно спросила она, присев рядом. Ее ладонь нежно пригладила растрепанные волосы Хэнка. - Я занимаюсь проблемой, которая будоражить наше общество, ввергая его в эпилептический припадок. - Программа регистрации мутантов, - догадавшись, произнесла она. - Да. Я говорил правду. А за правду не угодную безумцам - убивают. - И по - этому тебя решили устранить, экзотическим способом? - Да. Видишь ли, я непростой человек, соответственно и подход ко мне должен быть не простой. - Ты знаешь, я сейчас крайне удивлена и очень рада. - По поводу? - Любой бы человек после подобного бессовестного вмешательства в свой разум и психику умер бы. Но твои нечеловеческие возможности просто удивительны. - Я сильный человек. Хэнка что то насторожило в словах, точнее в фразировке Кимберли. - Как ты сказала? - переспросил он. - Что именно? - Последнее предложение... нечеловеческие... Кимберли, нечеловеческие. "Вот оно, вот оно мысль виляет хвостиком, словно игрушка на веревочке над кошкой, возьми, уцепись, зацепись коготками! Ну же в чем же... Нечеловечески" - Точно! - воскликнул он. Девушка даже подпрыгнула от неожиданности. - Хэнк ты в порядке? - Абсолютно моя дорогая, абсолютно. Хэнк встал во весь рост, но покачнувшись от слабости, опять сел на край кровати. - Тебе нужно отдохнуть... - Нет. Я только что обнаружил еще одну брешь в программе регистрации и, ее концепции, понимаешь? - Не очень. - Термины Кимберли, это формулировки, несущие достаточно большую смысловую нагрузку. Очень точно определенный термин, является апологетом верной мысли. В общении, когда мы употребляем какой-либо термин, мы ясно и четко даем понять другому человеку, естественно знающему значение термина, то, что хотим сказать. Ну, например - ты доктор, а я больной. Доктор значит, что у тебя есть ученая степень в медицине, больной значит человек, у которого проблемы со здоровьем. - И что? - А то. Что термин в сочетании с выражениями придают больший окрас и конкретность нашим словам. Ты сказала нечеловеческие возможности. Это не правильно, точно так же как и разделение человечества на мутантов и людей. Именно сейчас говоря о нечеловеческих возможностях, мы задним числом подразумеваем - мутанта. Но, мы не подразумеваем мутанта под термином - недочеловек. Видишь разницу? - По-моему ее даже младенец видит. - Да, это так. Но термины в звучании несколько схожи, но имеют разные смыслы. Теперь посмотри. Я мутант, соответственно выражаясь терминами - я нечеловечески силен, ловок, быстр и так далее. Даже применяя сверхчеловечески. Так? - Ну да... - Однако же посмотри. Нечеловечески означает, что-то выше, чем способность человека. А сверхчеловечески в принципе тоже. Однако я - лауреат многих премий и наград в области биохимии, у меня есть ученая степень, у меня есть то чего нет у зверей - я умею говорить, мыслить и не жить руководствуясь одними инстинктами. А теперь ответь мне, руководствуясь фактами а не терминами, чем я отличаюсь от Нобеля? Я отличаюсь от него лишь тем, что он не был доктором биохимических наук. Но Нобель то был человеком, а не мутантом. Соответственно я такой же человек, как и все мы и разделение на мутантов и людей, это всего лишь игра терминов, которые более полно и ярко отображают то, что мы имеем в виду. - А, я кажется, поняла. Ты хочешь сказать что мутант и человек, это лишь термины с мысленным окрасом. Они играют роль лишь в общении, но не в жизни. В реальности и мутант и человек это один вид живых существ. - Да. - Так это все понимают. - Если бы это понимали, мы бы не увидели программу регистрации мутантов. И кстати сказать еще одним ее минусом, в контексте с терминами, является в том, что законодательно, не существует ни одной статьи разделяющие человека на Хомо сапиенс и мутант. - Значит если сложить и то и другое... - Да-да-да. Получается что разделение лишь на словах. Ну а пока законодательно нет разделения на мутанта и человека, значит, и термины мутант не применим вообще нигде и ни как. Это пшик, это всего лишь дополнение к смысловой нагрузке на уровне общения. Хэнк попытался в очередной раз подняться на ноги, но это у него вновь не вышло. - Мне срочно нужно в особняк. Переодеться и написать речь для теледебатов. Кимберли, положила свою хрупкую ладонь, на могучее плечо Хэнка и ласковым голосом сказала: - Нет Хэнк, я советую тебе отдохнуть. Одежду и компьютер я тебе предоставлю, через час. Поспи. Если бы подобное сказал некто другой, то это вряд ли бы потушило порыв Хэнка. Но, увы, мы мужчины всегда слабы перед женщинами. Вот и Хэнк повиновался этому очарованию, такому мягкому, такому нежному и заботливому. Бывает так, что – сила идущая против мягкости превращается в повиновение, когда как мягкость идущая против силы превращается в слабость.
Он не отпустит ее. Апокалипсис или Феникс? Ни одно из этих зол, не отпустит Джин Грей, никогда. Слишком сильные хищники, боролись всего за одного человека, две достаточно мощных силы, что бы просто уничтожить ее, они старались изо всех сил, каждый по-своему. То, что удалось на несколько мгновений огненной птице, было непостижимо, словно ее рассудок, просто в момент поблек и казалось, что ни осталось ничего, никого, кто бы мог бороться. Не было больше лиц, которые могли бы вернуть Джину, ни лиц, ни голосов, ни осталось ничего, кроме пламени в глазах и странно холода в сердце, которое тоже не принадлежало ей. Но внешне, это все еще была Джин, ведь на ней была ее обычная одежда, а не костюм присущий Фениксу. Словно чужими глазами, они видела мир, словно все понимала, но ничего не могла с собой поделать. Для кого-то это утро стало фатальным, слишком много глобальных событий, множество неожиданностей, никто не знал, что миссия по возвращению Гамбита домой, может обернуться такими последствиями, но это уже был факт. Они снова потеряли ее, все и каждый по отдельности. Феникс уже знал, как действовать, второй раз, завоевывать проще, любые слабые стороны, где-то глубоко внутри Грей понимала, что космическая сила, постарается, уничтожить всех, у кого есть шансы, вернуть женщине ее рассудок. Ее глаза, словно свинцом, наполнялись огнем, и она смотрела на Апокалипсиса так, будто видела его не впервые, сознание Джин Грей, точно видело впервые, а вот космический Феникс, мог видеть экстернала ранее, никто не знает, сколько лет этой силы, может она старше мира, может она прародитель мира, а может то, что разрушит этот мир – раз и навсегда. От Нура, исходило, что-то необъяснимое, может моментами пугающее, но слишком похожее на нее, сияние – силы, могущества, алчности и злости, моментами. Его руки, прошлись по ее огненно-рыжим волосам, и Феникс лишь повела головой, ехидно улыбаясь. - Искал? Давно? Вот как пахнет свобода… - голос маниакальный, который не принадлежал Грей, говорил Феникс, казалось, что Джина предстояло навеки замолчать, если сила не прикажет ей говорить, а пока где-то глубоко внутри, ей оставалось горько плакать, и корить себя, за все ошибки, за все, что она сделала, и еще непременно сделает, не по собственному желанию, а по воле Феникса, который практически, полностью затемнил разум женщины, сопротивление бесполезно, и Грей, теперь это окончательно поняла, последние порывы, заканчивались неудачей, даже голоса не было слышно, она даже сказать не могла, всего слово, одно или два, но Феникс окончательно закрыл все пути отступления. Молчание, казалось, что рассвет, наполнится кровью, наполнится болью, на лице, играла все еще дьявольски наглая улыбка, и Феникс, заворожено оглядывала Апокалипсиса, замечая, как менялось его лицо, какие у него были жесты, мимика, и он него веяло силой. Глубокий вздох, она снова питалась этим ощущением, безграничной свободы, и даже власти, хотя бы над человеком, женщиной, телом которой овладела. Создание Ада, закусила губу, и таким странным взглядом, покосилась на Нура, в ответ на предложение пойти с ним. Фениксу, никто не был нужен, кроме Грей, она всего лишь оболочка, для бессмертного духа, космической силы, и когда Феникс, собиралась ответить мутанту, раздался голос. Сначала она просто обернулась, и выставила руку перед собой, без особых размышлений готовая, пустить в человека, поток энергии, которая была сильнее любой другой, и она бы не остановилась, если бы из уст девушки, не послышалось это «ма», и что-то внутри, начало биться с нереальной силой, пытаясь выкинуть Феникса, из своего тела, разума и сознания. - Рэйчел! – Джина резко дернулась вперед, на секунду поборов Феникса, внутри себя, но это было всего мгновение, - отправляйся в Ад! – холодный смех, озарил улицу, и Феникс покрылся огнем, и снова взметнулся в воздух, наблюдая за Саммерс - младшей.
Заявка: запустить в Рэйчел, потоком огня (последствия, пусть решает мастер).
Через мгновение, она снова опустилась на землю. Апокалипсис был за ее спиной, и ей даже не нужно было оборачиваться, она шла назад, чувствуя его спиной. Шаги, были прерывистые и точные, и она остановилась, и Нур все еще находился за спиной, легкое касание, и Феникс, взяла его за руку. - Ну, что ж…я иду с тобой… - никто не знал, какими могут быть последствия для обоих, Феникс сделал свой выбор, а у Джин Грей, никто не спрашивал.
В жизни каждого человека есть моменты, когда он хочет повернуть время вспять и изменить все то, что успел натворить. Есть моменты, когда ненавидишь сам себя, самообвинясь во всех смертных грехах. Когда ты понимаешь, если бы ты поступил иначе, все было бы хорошо, никому не было бы больно, никто не пострадал бы. Эта частица – бы, она так многое меняет, она изменяет жизни миллионов, она изменила ее жизнь. Рейчел видела сзади Джину неясную фигуру, и ей не надо было всматриваться внимательнее, чтобы понять, кто это, не надо было применять силу, она и так уже знала. И сейчас в эту минуту, он всем своим существом ненавидела этого человека. Не из-за того, что он разрушил сотни цивилизаций, не из-за того, что он убивал ни в чем не повинных людей, не из-за того, что он причинял боль, тем, кто ее не заслужил. Она не ненавидела его из-за того, что он причинил боль ей, из-за того, что он отнял у нее ее мать, из-за того, что лишил ее спокойной и умиротворенной жизни. Она не испытывала такой ненависти даже к Фениксу. Если есть хоть малейшая вероятность того, что Феникс отпустит Джину, то нет такой вероятности относительно Апокалипсиса. К ее величайшему сожалению, Апокалипсис никогда и никого не отпускает, он использует все и всех для достижения своей цели, известной только ему. Цель, оправдывает средства – вот девиз этого бессмертного существа. Рейчел бросила кроткий взгляд в сторону Роуг и Гамбита, она плохо их видела из-за отблесков пламени, которые исходили от Грей старшей, но искренне хотела верить, что с ними все в порядке, она так же надеялась, что Рэми очнулся от того состояния, в котором он находился всего несколько минут назад. Она хотела подбежать к ним и помочь, но не хотела отводить взгляд от Джины, боясь, что если она это сделает, то именно в этот миг, Джина Грей исчезнет, и тогда Рей не сможет ее найти. Казалось, слова Рей затронули Джину, но она повернулась к ней и в ее глазах девушка увидела ту прежнюю Джину, которой она была. - Рейчел… - с придыханием и легким непониманием, тихо, словно касание ветра, прошептала она, но именно в этот миг в ее глазах снова вспыхнули красные искры, и она вскину руку, и, улыбнувшись фирменной улыбкой феникса, крикнула что-то еще, но уже совершенно другим голосом, ехидным, колким, злым и … безразличным. Но Рей плохо слышала, что она крикнула, невидимая сила, перемешанная пополам с огнем, откинула ее назад, так что Рей упала, сильно ударившись головой. Зрение на несколько минут пропала, работал только слух и осязание, но и это недостаточно, поэтому Рей попыталась коснуться Джину своими чувствами, мыслями. Переполненными нежностью, той которую может испытывать только дитя к своему родителю. В этих чувствах было смешанно все то, что она испытала за все это время: боль потери, горесть одиночества, то чувство которое она испытала впервые убив, радость, от понимания того, что она нашла их – Скотта и Джину. Она коснулась ее своим желанием не терять ее, своей потерянностью и сожалением, появившимся после осознания того, что она далеко не идеальная дочь. - Мам, мне так жаль…
Фел было жутко стыдно и неловко. Во-первых Кошка нагрубила и чуть не подралась с охранником. Во-вторых упала на девушку Арти и начала говорить ей какую-то ерунду. И самое смешное, что она знакомиться полезла! А девушка себя достойно вела! Не послала куда-нибудь Харди, а выслушала е и поддержала разговор. На месте девушки Фел бы далеко-далеко послала такую прилипалу. Вдруг, недалеко от входа в кафе «Sent De Lupin» раздался оглушительный крик. Кричала женщина. Фел этот голос показался знакомым. Неожиданно в переулке, который вел к той улице где кричали была видна слабая вспышка. Опять крик. На этот раз он звучал как-то истошней. Переулок озарила еще одна вспышка. Она была ярче предыдущей. Тут Кошка заподозрила что-то не хорошее. Она обратилась к Арти: - Слушай, мне надо бежать! Вот моя визитка, позвони когда будет время! Я выплачу тебе моральную и физическую компенсацию! – Фелиция протянула визитку и спустя мгновение ее и след простыл. Кошка направилась в переулок. Но не в тот где все происходило, а в соседний. Убедившись, что никто ее не видит Фелиция достала из сумки костюм Черной Кошки. На всякий случай еще раз обернулась. Ну мало ли кто за ней может следить!? Кошка стянула с себя зеленое мини-платье и неаккуратно затолкала его в сумку. Быстро натянув на себя обтягивающий черный костюм, Кошка достала из сумки когти, крюк и маску. Харди взяла в руки большую сумку. - Куда же тебя деть?! C собой же не потащу! А оставлять здесь нельзя! Еще сопрут! Специально ведь на заказ делали! Хм… Ай! Возьму с собой. Кошка надела маску. Тут же ее мышцы выросли, а из блондинки она превратилась в какую-то «Белоснежку». Фел зацепила крюк за крышу здания разделявшего переулки. Через пять секунд она уже была на крыше. Положив сумку в углу крыши Кошка прошлась по крыше. Фел перегнулась через бортик, чтобы разобраться кто они. Фел сразу узнала Джин Грей. Пару раз они пресекались, но все равно они были не знакомы. В «бетонной кладке» Фелиция узнала некого Эн Сабах Нура. Вот так Кошка видела его в первый раз, но очень много о нем слышала и читала. После той разборки на улицах города везде писали о этой битве. Но никогда она не видела его так близко. А вот девушку она не знала. Она была моложе Грей и Харди. Волосы у нее были такие же рыжие. А лицом девушка была очень похожа на Джин. - Неужели она дочь Джины?! Фел не могла в это поверить. Кошка свесила ноги с крыши и продолжила наблюдать за происходящим в надежде, что ее все таки не заметят.
ООС: Энто вместо того поста и немного новый. Там брЭд был!
Всё в этом мире взаимосвязано, невидимые нитки большого шарфа, каждая петля означает новые поворот, каждый клочок чью-то жизнь. Все мы несём взаимную ответственность перед друг другом, каждое слово имеет своё неоспоримое влияние, грубое и неодолимое притяжение. Мысли материализуются, образу обретают силу. Это замкнутый эллипс или, по крайней мере, непроходимый лабиринт. Усвоив это, наконец-то смиришься с неизбежным, и смерть, в конце концов, кажется не такой уж страшной вещью, она составляет единый план, чего-то цельного и неделимого. И каждая новая встреча входит в общий план, не нарушая общую картину. Вроде бы понятная философия и смысл ясен определённо. Материя не создаётся и не исчезает, она просто приобретает иной вид, непонятный нам. Удивительно, что именно сейчас он подумал об этом. Может, причиной тому была яркая вспышка огня и пламя брошенное в сторону юной, такой хрупкой девушки. Законы анархии… хотя есть ли такие? Разрушать, разрушать и ещё раз разрушать. Когда-то он мечтал о созидании, составление нового идеального порядка. Ход вещей соизмерен причине и следствию. Нет недовольных или счастливых. Природа единообразия одинакова во всех своих противоречиях. Он мог бродить в этих эктозотерических единицах целую вечность, но сейчас это не главное, а всего лишь побочное действие, которого не избежать. Сила. Вот что он чувствовал, глядя на эту женщину. Ни сомнений, ни тревог. Только силу. Она пронизывала её дрожью до кончиков пальцев. Изрезанная душа Джин Грей металась в мучительных прутьях клетки, в которую заключил её Феникс. Он мог видеть как сильно сердце женщины с каждым ударом становится всё тверже и равнодушней, как с каждым вдохом она теряет остатки человеческого превращаясь в существо непостижимое и величественное. Голос у неё был слишком ехидным пропитанный цинизмом, отблесками лицемерия, что даже багровый рассвет в сравнении с ним казался глупой шуткой природы. Он слишком затянул можно было обойтись и без лишних жертв. Апокалипсис был не в том настроении, когда, прежде всего, жаждал кровавой помпезности, сейчас он больше походил на вора в ночи жаждущего получить желаемое сокровище. – Давно искал… – спокойно произнес Апокалипсис, искоса всматриваясь в силуэты позади. Его насторожила та молодая девушка в сторону, которой был брошен сгусток энергии, но не о её здоровье он беспокоился, она могла стать раздражающим фактором для сущности Грей, пробудить её, позволить вырваться и под давления Феникса. Он должен был увести её отсюда, предостеречь от возможных роковых случайностей. Все остальные, кто стоял на улице, были зачарованы пламенем, очерчивающий фигуры женщины. Их уже не волновало, кто стоит позади неё, кто её направляет. Нур слушал музыку страха, и она была прекрасней всего на свете. – Свобода пахнет гарью и смрадом улиц – со странной улыбкой проговорил мужчина - неужели тебя она устраивает таковой? Не хочется чего-то большего? Он не подозревал, что таким образом подкидывает поленья в разгорающийся костёр ненависти, ещё одно лишнее слово и женщина в желании принести всем боль и ужас могла бы стереть всю реальность, под корень изменить, устоявшееся. Внутри неё зрело глухая злоба, которая когда-то руководила и им. Но он сумел избавиться от неё, рациональность, логика, вот что ему помогло. Он не бушующий пожар неприменения, он холодная вьюга, ветер не спокойствия, замораживающий на своём пути любое проявления чувств. Арктическая пустыня по сравнению с его душой жаркое пекло. Он настолько погряз в собственном цинизме, что даже сейчас не смог заподозрить малейшую опасность. Апокалипсис е понимал, что играет с огнём, что в своей погоне за могуществом он нарушает незыблемые истины, которые, едва пошатнувшись, могут унести собой этот мир в небытие. Как бы красиво не звучало «канул в Лету», как бы не манило незаметное очарование забытых дней, он не хотел быть забытым, это него условие, не его судьба. Только сейчас он затил крохи разумения, впервые в жизни не рассчитывал, а ведь именно теперь та Ки надо было, потеряться и проиграть, или может, с гордо поднятой головой доказать обратное? Феникс после короткого полёта в воздухе мягко опустился вниз, медленные шаги назад и он вновь перед его лицом. Тот же маниакальный блеск в глазах, на этот раз он ввязался в серьёзную игру. Неожиданно Апокалипсис почувствовал кожей южный ветер, грубый и своенравный, это был ветер пустыни. Такие ветра не для рафинированной глади Нового Света, здесь было что-то другое, что-то невообразимо близкое. Словно некто сделала шаг из его прошлого и вдохнул жизнь в этот бессмысленный поток воздуха. Он чуть развернулся, удивлённо посмотрев назад, но там было ничего кроме пустой улицы. Фонари отдавали блеском красных огней, а шум песков всё ещё его не оставлял. Нур ощутил странный зов, кто-то просил освобождения у ветра, просил помощи пустынь, помочь очнуться от небытия. И в этом зове было что-то родное… может потом что он был сделан на его языке? – Идём, мы и так здесь задержались – слова, повисшие в тишине. Мерцающий туман и пустота. На месте, где только что стояли они, было непроницаемо темно. Двое исчезли… словно их здесь и не было.
Переход: Музей Метрополитена Простите, что так долго, я торможу, Фень пиши тогда сразу в музее, мы там одну личность заберём и всё.
Мираж вышла на улицу. Глубоко вздохнула. На секунду прикрыла глаза, а когда открыла - огляделась. Один шаг... ещё один. Не так это и трудно. На самом деле Дани было немного страшно. Там наверху, в гостиничном номере, которые за последние две недели превратился в надежную крепость, было легко быть веселой. Один взгляд в сторону Платины - на лице появляется улыбка, один взгляд уже самой Платины - внутри все полыхает. А вот теперь Мираж предстояло добраться до школы Ксавье, куда идти совершенно не хотелось, причем добраться максимально быстро. Была, конечно, идея взять такси, но Дани решила не транжирить деньги Валенсии, не смотря на все богатство белокурой мутантки. Даниелль вообще не радовал этот статус нахлебницы - во многом именно поэтому она и решилась сегодня посетить школу. Брюнетка замерла. Впереди стояли двое полицейских. Они что-то оживленно обсуждали, казалось, не замечая ничего вокруг, но Мираж все равно не решалась пройти мимо них. Чуть повернув голову, она заметила небольшой переулок, через который очевидно можно было бы выйти на другую улицу. Сомнений не было. Дани свернула с прямой дороги, загнанная страхом оказаться за решеткой. На улице и так было безлюдно, а в этом небольшом переулке людей и вовсе не наблюдалось. Даниелль ускорила шаг настолько, насколько могла. Все-таки с таким ранением в животе передвигаться индианка быстро не могла - каждый шаг отдавался во всем теле неприятной, ноющей, но вполне терпимой болью. Ветер растрепал её волосы. Мираж остановилась, сняла резинку, решив переплести хвост, но сделала это слишком резко, задев нитку, на которую были нанизаны бусы. Та порвалась, и одиннаковые небольшие шарики с глухим стуком рассыпались по асфальту. - Черт... - едва слышно произнесла индианка, опуская на корточки. Бижутерия на самом деле была недорогой, но в голове мутантки поселилась навязчивая идея собрать все бусины... - Черт, - уже чуть громче произнесла она, собирая один за другим скользкие шарики. - Черт! - практически выкрикнула девушка, бросая уже собранные бусы и вновь выпрямляясь во весь рост. И не в бусах тут было дело... И не в ранении... И даже не в полиции... Ей не хотелось идти в школу для одаренных детей. Очень не хотелось. Ну, какого черта она туда явится? Больше двух недель прошло с тех пор, как Дани сбежала, даже не соизволив позвонить. Индианка понимала, что о ней волнуются, что возможно даже ищут, но не нашла в себе сил сообщить иксменам о том, что с ней все в порядке. Она думала, что начинает новую жизнь, стирая прошлое в один миг, она действительно верила в то, что ни за что не вернется к Ксавье и остальным... И что же вышло? Не чувство долга, не желание увидеть друзей ведет её обратно, а элементарная потребность в вещах и деньгах... Отвратительно. А что делать? - Черт... - прошептала девушка, вновь забирая волосы в хвост. Отступать было поздно - она обещала Вал, что заберет вещи и вернется в отель. А обещания свои Мираж всегда держала...
Незнакомка исчезла так же внезапно, как и появилась - Артемисия только удивленно повертела в руках визитку, которую успела сунуть ей девушка перед тем, как стремительно удалиться. "Фелиция Харди" - услужливо сообщила ей та. - Обалдеть, - зачем-то прокомментировала Арти и машинально сунула трофей в карман. Она, конечно же, не собиралась звонить этой Фелиции и требовать какой-либо компенсации. Во-первых, потому что не за что: флейту не помяло, ноутбук в полном порядке, сама Артемисия цела... а если бы Арти требовала моральной компенсации у всех, кто когда-либо в жизни толкнул ее или сбил с ног, то она давно была бы миллионершей. Ну а во-вторых, даже если бы ноутбук разлетелся вдребезги, флейта погнулась, а сама девушка переломала бы ребра - она и тогда бы не стала звонить этой Харди. Артемисия была твердо убеждена в том, что компенсация должна быть добровольной, иначе теряется ее смысл, а выпрашивают и отсуживают пускай другие, материально озабоченные члены общества. И тем не менее, визитку она не выбросила. Частично по привычке: у Арти была дурацкая манера не выбрасывать ненужный бумажный хлам, но распихивать его по карманам брюк или сумки, так что когда приходило время "тотальной чистки" Артемисия только диву давалась, как у нее в сумке поместилось столько бумаги. Ну и частично осознанно: мало ли, то в жизни случится. Вдруг пригодится? Арти философски вздохнула, на мгновение задумавшись о несовершенстве мира и причудах судьбы, которая порою сталкивает мирных людей, вроде Артемисии с вот такими странными девушками, наподобие Харди, и вновь с увлечением принялась стучать по клавишам. Проходившие мимо Арти люди, кажется, не слишком волновали девушку. Да и самим прохожим Артемисия, по большому счету, была совершенно безразлична: они просто на автомате аккуратно обходили ее, даже не замечая, что она человек, а не столб, открытый люк или пожарный гидрант. Это называется "одиночеством в толпе".
Ожидания оправдались. Стоило выйти на улицу - разумеется, через черный ход, отчего-то Лану очень не хотелось топать на улицу под пристальным взглядом портье. Ну откуда ему было знать, какой счастливый случай спас его от созерцания паренька с пожарным топориком в руках. Наверное, судьба решила, что ему хватит на сегодня разнообразной мерзости. Город сказал ему "доброе утро" своим, весьма специфическим способом. Холодный ветер тут же забрался под куртку, растрепал мокрые волосы. Алану показалось, что футболка стала ледяной, а что до головы... "Менингит - страшная болезнь, после нее умирают или становятся дураками". Но зато Линден окончательно проснулся, хотя да будет проклято такое пробуждение во веки веков, аминь. Небо медленно светлело, отчего блекли еще не выключенные неоновые вывески, а тени отступали вглубь подворотен и прятались за мусорными баками. Обычно, заработавшись до утра, в это время он подходил к окну и смотрел, как один за другим гаснут фонари на его улице. Это успокаивало. А когда особенно болела голова, Лан любил представлять, что с каждой погасшей лампочкой боль становится все меньше. Естественно, смешно. Естественно, не помогало. Но ведь у всех свои причуды, да? Шлем занял свое место. Алан предпочитал ездить и вовсе без него, но сейчас это делать явно не стоило. Мягко заурчав, "Ямаха" рванулась с места, привычно повинуясь каждому движению руля. Для разнообразия он ехал по городу на разрешенной скорости, и даже иногда медленнее, оглядываясь в поисках вывески какой-нибудь кофейни, которая на него "посмотрит". Благо, что большинство из них работали круглосуточно, либо как раз открывались. Внимание его на самом деле привлекла не столько очередная замеченная вывеска, и не выставленная на тротуар доска с перечнем тех видов кофе, которые подавали в указанном заведении. Но сидящая на тротуаре девушка, которая самозабвенно терзала свой ноутбук. Лан притормозил, с невольным уважением взирая на неизвестную коллегу - а в том, что это именно коллега, он уже не сомневался. Ибо кто еще с таким фанатичным выражением лица может в такое время и в таком месте работать? Между прочим, уж до чего только он сам не доходил, но до такого - еще никогда. Не покидая сиденье, Лан снял шлем, достал сигареты и , наконец, закурил. Боже, какое счастье. Глотая холодный ветер пополам с горьким табачным дымом, он сочувственно поинтересовался: - Работу с утра сдавать, что ли? - в их компании работало множество русских, которые ввели обычай до последнего пинать балду, а потом наверстывать упущенное за считанные часы ударного героического труда. Так что в некотором роде подобный экстрим был Линдену знаком.
Если бы сейчас с небес спустился ангел и доверительно сообщил бы Арти, что ей стоит подняться, пройти пару кварталов по прямой, повернуть у светофора направо, выйти к площади, зайти в здание биржи и купить акции Дженерал Электрик - она и тогда не была бы так удивлена, как сейчас, когда вдруг поняла, что обращаются не к кому-то, а к ней. От удивления Артемисия даже нажала на паузу и подняла глаза, чтобы посмотреть, кто это оказался настолько наблюдателен, чтобы опознать в ней живое существо. Подняла глаза и, не сдержавшись, хмыкнула - впечатление говоривший производил... просто производил. Здоровый детина, на здоровом мотоцикле со здоровской надписью на груди - Артемисия чуть прищурилась, чтобы прочитать послание на футболке. Нестандартный наряд, темные очки ("За которыми почти наверняка скрываются красные от недосыпа глаза", - ехидно подумала Арти)... незнакомец если не привлекал, то заинтересовывал. Хотя главной его привлекательной чертой был ноутбук в чехле, на котором почти сразу остановился взгляд Аремисии. Самого мужчину она окинула взором секунда за две, а вот компьютер девушка созерцала почти полминуты, совершенно на автомате гадая, какой он там - на чехле никаких опознавательных знаков не наблюдалось. В общем, вся фигура незнакомца была насквозь пропитана запахом новых комплектующих, он нее веяло компьютерной пылью и краской для принтера. Вполне возможно, что это был Дух Программирования, который пришел забрать Арти в Матрицу на своем двоичном мотоцикле (у него же два колеса)... а может и нет. Может, это просто был не в меру любопытный дядька в косухе. Артемисия вновь перевела взгляд на экран и нажала пробел, снимая с паузы. - Даже если так, она не стоит того, чтобы тратить на нее ночь. - сообщила Арти, увлеченно стуча по клавиатуре. - А вот восьмой уровень - стоит.
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 5788
Рейтинг:
46
Отправлено: 02.07.07 17:19. Заголовок: Re:
[.flashback.]
Перед глазами Селены, все еще стояла темная комната, освещенная лишь настольной лампой. В этой комнате не было ничего особенно, или запоминающегося, видела первый и последний раз, больше никогда, Королева не посетит это место, нет смысла. Возможно, все можно было решить в стенах Клуба Адского Пламени, но вопросы безопасности, были на первом месте, выше собственных интересов или забот. Телефонный звонок, очередной за вчера, вывел Королеву из состояния задумчивости, Селена готова была проклинать все на свете, после сообщения об миллионных убытках, но трубку все же взяла. Голос на другом конце провода, дрожал, человек запинался, уже это позабавило женщину, да и трубку, готова была положить, если бы информация, исходящая от человека, не оказалась весьма полезной. Достаточно было имени, что бы она поднялась с дивана, и в скором времени покинула Клуб, забыв обо всем. Новая пешка в ее игре, человек, с которым она говорила по телефону, он, конечно же, думал, что может заслужить доверие, но Галлио никогда не уважала стукачей и доносчиков, они были сродни бесхребетным тварям, которых можно использовать в своих целях, а потом так же просто убить, не оставив и следа, не единого воспоминания. Легкий и ничего не значащий взгляд, на пальто, и решение его не одевать, просто, наконец, уйти из Клуба, подальше от всего и всех. Странное место встречи, какой-то заброшенный отель на окраине города, впрочем, ей было все равно, даже лучше, когда шестерки, не просят о чем-то более пафосном. Над городом опускалась ночь, и Селена совершенно не хотела коротать ночь в Клубе, портить себе нервы, лучше послушать, что скажет «пешка», это хоть и кукла в ее руках, но обычно пешки, могли сказать, много и по делу, а если разговоры заходили о деле, у Королевы появлялось желание слушать кого-то, кроме себя, или людей, приближенных к ней. Достаточно быстро, она оказалась на месте. Противное место, больше напоминало какой-то дешевый бордель, каждый человек тут, представлял собой тень, не больше и не меньше, и если они были тенями в переносном смысле, Королева могла стать тенью буквально. Номер 14. Женщина открыла дверь, и на месте Королевы, осталась лишь дымка, тень, тут было слишком тихо и пусто, и дешево. Его еще не было. Тень могла избавиться от света. Рывок в сторону лампы, и свет окончательно погас. Минута, две, три, а пешки все не было, оставалось лишь ждать, и делать выводы, она не любила, когда кто-то опаздывал. Но вот дверь открылась, и в двери появился мужчина, достаточно высокий, в плаще, он тоже напомнил Селене призрака, момент, и тень материзовалась, и появился свет. На стуле, положив ногу на ногу, сидела женщины, облаченная в кожаный костюм, Селена Галлио, включила лампу, и жестом указала на стул. Человек не задавал вопросов, и просто прошел к стулу. Отлично, когда приказы исполняют без вопросов. Королева мысленно, поставила мужчине плюс, за то, что он не пытается играть в кого-то, кем не является. Молчание было не долгим, лишь сигаретный дым, озарил помещение, от ее тонких сигарет, он даже не удосужился снять плащ, еще один плюс за наглость, и минус за глупость – играть на равных с Королевой, мог не каждый, не мог практически никто. Она готова была его слушать. - Вы вытянули меня среди ночи, что бы просто смотреть на меня? –холодный голос, Селены Галлио, озарил комнату, все в этом голосе, было каким-то не человеческим и пугающим, и она это знала. А он молчал, не знал, что ответить? Знал, через секунду он достал из кармана плаща, письмо? В глазах Королевы, читалось удивление. - Я бы позволил себе вольность, смотреть на Вас, но это лишнее. – мужчина улыбнулся, и протянув письмо Селене, поднялся со стула, повернулся к ней спиной, и получил еще один плюс, за ответ, игра по ее правилам. Прошел к двери, и через секунду скрылся, просто ушел. Убегать от своей смерти, это правильное решение, и когда его уже не было в комнате, он получил еще один плюс от Королевы. Галлио быстро распечатала письмо, видно было, что строки написаны в спешке, словно человек убегал от чего-то, переживал и нервничал, были даже банальные описки, грамматические ошибки, но так было даже веселее. Секунду бежали с бешеной скоростью, но она получала то, что хотела. Регистрация мутантов, Остров Святой Эльзы, и главное, что ее интересовало – Грейдон Крид. Маленькая приписка, и она включила телевизор. Жестокая картина, столь милая для Селены Галлио, убийство в баре «Опиум», чем больше показывали, тем больше Королева наслаждалась картиной этого ужаса. В ней скопилось слишком много злости, за последние дни – Апокалипсис, проблемы Клуба, Эссекс, сотрудничество с Ксавье и Магнето, ДаКоста, Айвен, все это выбило Черную Королеву, из привычного ритма жизни, но довольно, пора было возвращать все, на место. Ее красные глаза, с жадностью смотрела в телевизор, и через какое-то мгновение, она поднялась со стула, улыбаясь. - Хороший почерк, - сделала вывод она, после всего, что видела, - что же ты за фрукт, Крид? Это мы еще узнаем, обязательно. – слов на ветер, она никогда не кидала, и достаточно ей было выйти отсюда, что бы все «пешки», начали работать на нее, на объект который, интересовал ее в данный момент.
***
Утро наступило. Хотя для многих это был уже день, но для Селены утро. Королева почти не спала, слишком много мыслей, и ожидание очередной попытки, послать к чертям Клуб. И в этот раз, ей все-таки это удалось. Улицы были притворными, такими же, как этот мир, собственно, ей было абсолютно все равно. Это просто попытка, не проводить утро в Клубе Адского Пламени. Много других забот, новый интерес. Чем дальше все это заходило, тем быстрее жизнь Селены Галлио, возвращалась в норму. Дышать глубже, смотреть свысока на этот мир. Может быть этот день, окрасится чьей-то кровью, она не против.
Алан, не торопясь, докурил и дисциплинированно выбросил окурок в урну. - Стоит? Даже того, чтобы сидеть всю ночь на холодном тротуаре? - небрежно поинтересовался он, сдвигая очки на лоб. Дневной свет ударил в глаза, заставил поморщиться, но - о, чудо! - голова не отозвалась немедленным протестом против общей несправедливости бытия. Хотя в любом случае, Линден солнце не любил, не уважал и всячески его избегал, потому что все их встречи заканчивались плачевно. Следовало, конечно, встать с мотоцикла и спокойно идти пить кофе, а не приставать к незнакомой девушке с глупыми вопросами. К тому же не сегодня Алану странных по гроб жизни хватило, стоило ли нарываться на еще одну? С другой стороны, странность девушки в зеленой футболке была какой-то привычной и правильной. Скорее даже так - она и странностью-то могла считаться для... ну... тех псевдонормальных людей, который сейчас огибали их, разве что не задевая плечами. С точки зрения Лана все было правильно и привычно. Вон Локен тоже работал и играл там, где пристроится, и вот ведь дурной - не во что-нибудь, а в Халфлайф, где каждый уголок изучен. А то! Сами же и делали. И тестили тоже сами. А уж еженедельные бои за звание чемпиона Вальв по тоже "родному" Контр-страйк - это вообще отдельная песня. Вот тогда их можно было застать с ноутбуками где угодно в пределах офиса, а однажды даже шеф разработчиков и финансовый директор охамели настолько, что пристроились играть прямо в кабинете Ньюэлла, куда он вызвал их, чтобы как следует пропесочить. Словами не описать, что было, когда Великий и Ужасный понял, чем занимаются его подчиненные вместо того, чтобы благоговейно внимать и бояться. Лан хмыкнул. Даже если и так, все равно это не повод так над собой издеваться: матрица несомненно имеет нас всех, но, черт возьми, она могла бы делать это нежно. - И, к слову, если я правильно определил модель вашего ноутбука, то до следующего уровня заряда вам вполне вероятно не хватит, - спокойно добавил Линден, блокируя рулевое управление мотоцикла.
Арти усмехнулась - кажется, уезжать прочь незнакомец не торопился, а наоборот, настраивался на долгую и серьезную беседу. Ну или на долгую несерьезную беседу - судя по тону, каким говорил Дух Программирования. Хотя, наверное, другим тоном духи программирование и не говорят... ну в любом случае, незнакомец явно не собирался прерывать разговор. Что ж, был повод, устроиться поудобнее. Не отрываясь от экрана, Артемисия поднялась и вновь села, теперь скрестив ноги по-турецки и совершенно не глядя на мужчину. - Ну во-первых, не всю ночь. Я думаю, что прохождение займет у меня куда меньше времени. А во-вторых... Прохожий неосторожно задел Арти и тут же поспешил скрыться, всеми силами делая вид, что это был не он. Девушка коротко хмыкнула: и чего это они расходились? Одно слово - мегаполис. Никогда не затихает. - А во-вторых, - продолжила Артемисия, - я успею как раз до того момента, как закончится заряд. И даже сохраниться смогу. Поспорим? На бутылку пива. Девушка усмехнулась, не глядя на собеседника. Она-то привыкла всегда спорить на шоколадки, но ей почему-то показалось, что мужчину в кожаной куртке и на мотоцикле это мало заинтересует. - Хотя я на вашем месте не стала бы так рисковать - я-то свой ноутбук лучше знаю.
Звонок сестры…только вот слова её были слишком непонятными, странными, не имеющими смысла? Да нет, смысл как раз они имели, только вот Валенсии слишком тяжело было осознавать его. Всегда потеря близкого человека просто не может быть принятой, как окончательный и бесповоротный факт. Вал даже не задумывалась, откуда Аргента узнала её телефон, откуда она вообще знала, что её сестра остановилась в отеле Ритц. Как и не задумывалась она о том, откуда та узнала о смерти Аурики… По словам Аргенты та умерла от рук Чёрной Королевы. Что, когда, какая королева? Аурика не может умереть, потому что это просто невозможно. Их всегда было трое, с самого рождения. Все эти ссоры, неужели он имели хоть какое-то значение сейчас? Хотя, конечно же, имели. Странно, но именно в такие моменты приходит осознание того, на сколько всё было неправильным, насколько глупыми были ошибки. Всегда задаёшься вопросом: «А зачем я сделала это?.. Почему мы расстались тогда, не померившись? Я ведь никогда не держала на неё зла, так глупо, как всё это было глупо…» Столько несказанно, столько ещё можно было сказать, столько пережить. Ведь Аурике всего двадцать три…было двадцать три. Такая энергичная, активная, вся жизнь впереди. Но, видимо, смерть распорядилась по-другому. Это всё могли бы сказать сторонние люди, а вот её родная сестра, её частичка, её самый близкий человек… Да, Платина просто не могла говорить, она не могла думать, слышать, видеть этот мир без неё. Идя по нью-йоркским улицам, она не замечала людей, не замечала ничего вокруг себя. И в физическом плане смотреть и видеть для Платины было не так просто. Слёзы застилали глаза, она и сама не помнила, сколько проплакала с того телефонного звонка сестры. Просто Аурика и Аргента были для неё больше, чем сёстрами. Они были близняшками, совершенно одинаковыми внешне, но, разумеется, разными внутренне. Вместе с тем, втроём они составляли одно единое целое, а сейчас одной из его составляющих не стало. Человеку всегда сложно понять, что чего-то не будет уже никогда. «Никогда» - это почти то же самое, что вечность, а так как жизнь человека конечна, то невообразимо сложно осознать, что существует что-то такое, что не имеет конца. С другой стороны, если смерть – это и есть конец человеческой жизни, то и её осознать сложно. Для Платины это было почти невозможно. И нельзя сказать, что она не верила в то, что Аурика умерла…просто не смирилась с этим фактом. Просто если в смерти её сестры действительно виновата та женщина, то Валенсия не сможет жить спокойно, пока не искупит смерть сестры смертью Чёрной Королевы. Увы, но девушка не знала, что Чёрная Королева, Селена Галлио бессмертна и что схватка с этой женщиной могла стать в её жизни последней. Любовь, месть, слёзы, отчаяние делали её сильнее, но не делали бессмертной. Впрочем, Вал и не дорожила сейчас своей жизнью… Да она и не знала, где искать Селену, как и не знала, куда идёт сейчас, зачем идёт, с какой целью? А то и вовсе без неё…
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 5914
Рейтинг:
46
Отправлено: 09.07.07 01:51. Заголовок: Re:
Nor the pain and the sorrow caused by my mistakes Won’t repent to a mortal whom is all to blame Now I know I won’t make it There will be a time we’ll get back our freedom They can’t break what’s inside.
Еще несколько шагов, снова и снова, куда ты идешь? Куда ты идешь? Не ясно, она не знала. Очередная дорога, новые мысли, лишь ошибка? Все равно. Полное безразличии ко всему, вот, что ощущала сейчас Селена Галлио. Иногда возникали мысли, иногда менялись лица, оставалось одно – безразличии и жестокость. Слишком много пустоты? Наверное, слишком много планов. Машины, звонкие голоса, все меркло и тускнело, в этом городе, вечного одиночества и серости. Этот мир, никогда не будет таким, каким мы хотим его видеть, кто-то прогнется, кто-то будет продолжать идти, и Королева выбирала путь, поворот не туда, отчужденный взгляд, ее красных глаз, спрятанный за черными глянцевыми очками. Черная Королева, всегда привлекала внимание, да вот только внимание ей было не нужно, никто не в силах, понять ее холодное сердце, которое уже давно не бьется в унисон, с жизнью этого мира. За спиной остаются – дома, люди, машины, воспоминания, телефонные звонки, новости, остается все, осталась только она. Женщина опустила голову, руки спрятала в карманы пальто, и просто направлялась куда-то, где никто не ждет, никто не ищет, там, где нет никого, и ничего. Запахи дыма, газа, пыли, духов, все смешивалось в ее сознании, и она шла, шла до тех пор, пока не появилось, что-то, что заставило ее остановится. Никто не знает, как пахнет боль и любовь, два чувства, самых сильных в мире, у них нет запаха, но Селена отчетливо их почувствовала сейчас. Резкое движение, и женщина сняла очки, картина, которая появилась перед ее глазами, заставила Королеву нахально улыбнутся. Совсем молодая девушка, с белокурыми волосами, это уже или привычка жизни, или блондинки, вызывали у Галлио отвращение. Она ведь видела ее раньше, нет, все это мираж, всего та же оболочка, но человек другой. Воздух в одно мгновение, стал терпким и завлекающим. И смерть, воздух сразу наполнился смертью, или ее ожиданием? Кто-то умрет, кто-то выживет, кто-то падет. Нельзя напоминать Селене об Апокалипсисе, а девушка именно о нем напомнила, и это было ошибкой, непроизвольно, еще не зная человека, Королева Клуба Адского Пламени, уже была готова, окрасить серый асфальт, багряной кровью. Когда убиваешь человека, не остается ничего, убийца это чувствует, но после убийства Аурики, которая по стечению обстоятельств, оказалась Всадником Апокалипсиса, Галлио поняла, что убила лишь часть, часть чего-то большего. Так бывает, когда совершаешь убийство, кого-то из кровных родственников – братья, сестры, отцы и дети. Значит, перед глазами Королевы, была родственницы Аурики, сестра, причем сестра – близнец. Существуют такие убийцы, которые после убийства, одного из членов семьи, «вырезают» всех остальных родственников, Селена не была такой, просто ее жизнь, в последнее время, была слишком напряженной, и страшной. Чем ближе, она приближалась к Платине, тем сильнее ощущала любовь и боль. В какой-то момент, ей даже стало страшно, от чего? От себя, человек, который не может испытывать любви, всегда боится настолько сильных чувств, потому, что может подарить боль. Второй ошибкой, девушки, было то, что она напомнила Селене об иллюзиях, о чувствах, которые не возможно испытать. Айвен. К черту, жребий брошен, назад пути нет. Для мисс Корр. - Такая юная, влюбленная и глупая… - кто знал, насколько быстро, Черная Королева, оказалась за спиной у Платины, всего мгновение, тут даже не успеешь испугаться, эффект неожиданности, он самый страшный, - больно? От тебя пахнет, всеми этими чувствами и эмоциями, ты ими насквозь пропиталась… - маниакально прошептала Селена, убирая прядь белокурых волос, с лица девушка. Интересно, что ощущает жертва, при физическом контакте с убийцей? Увы, но Королева может испытать, лишь чувство убийцы, который, дотрагиваясь до своей жертвы, получает неописуемое удовольствие… - не меня ищешь? – смешок, глаза налились огненным блеском. Ощущаешь запах? Это смерть идет за тобой. Tick – tok. Как стрелки на часах.
Хэнк просидел за компютером целых 5 часов, печатая основные направления удара по программе регистрации. "Да, вот все. Надеюсь мои факты и убеждения вразумят всех и заставят отказаться от этого безумия. Лишь бы ничего не случилось". У Хэнка было какое то нехорошое предчувствие, словно сегодня должно что-то произойти. Что-то нехорошее, не сулящее всем умиротворения. Однако Хэнк как истинный ученый откинул в сторону предчувствия, и руководствуясь логикой и фактами заявил себе: - Нет Хэнк, все будет нормально, это всего лишь очередной тур дебатов. Если уж за два ничего не произошло, то зачем думать о плохом в третьем туре. Ты все подготовил, программа так и сыпется сквозь пальцы как песок. В комнату вошла хозяйка - Кимберли Уэй. В руках она несла костюм для Хэнка. Взгляд зеленых глаз пробежался по монитору, а после обратился к глазам Хэнка. - Ты волнуешся? - прочитав в глазах Маккоя непонятное ей смятение, недоуменно спросила она. - Нет, просто какое-то предчувствие нехорошее. - Не волнуйся Хэнк, тухлыми помидорами тебя не закидают. Вот, я принесла тебе костюм и туфли. - Спасибо. Хэнк забрал у Ким туфли и костюм, потом подошел к кровати и положив одежду на кровать обернулся. Но учтивой хозяйки в комнате уже не было, она прикрыв дверь ушла.
Переодевшись Хэнк распечатал свою речь, аккуранто сложил листки в файл и вышел на улицу. У старенького линькольна цвета безоблачного неба стояла Ким. - Вот Хэнк, ключи. - Спасибо за все. - Будь осторожен на дороге. - Несомнено. Ким поцеловала Звря в щечку и отбежала к крыльцу дома, словно застенчивая 15 летняя девченка. Хэнк прикоснулся к щеке, на которой был запечатлен поцелуй. "Как прекрасно, как мило, как трогательно, и как давно я не ощущал женского поцелуя. Спасибо". Маккой с благодарностью посмотрел на Ким, и сев в машину выехал на дорогу.
О, Боже… кто бы знал, как всё это ей надоело. Бессмысленность разговоров убивала, заставляла понимать, что мир вокруг стал реальным, чересчур реальным для неё. Она привыкла жить в сказке, под неусыпной опекой своих сестёр, понимать необходимость жизни, жизни для них троих. А что теперь? Теперь внутри одна пустота. Они изъедала, копошилась как насекомое, пожирало всё самое светлое и радостное. Но могло ли это светлое и радостное в ней роится? Нет. Нет. Ещё раз нет. Лишь пустота, лишь злоба. Её лиши руки, ноги… головы. Её лишили половинки. Лишили жестоко и глупо, по какому-то желанию. Уже сейчас медленно пересекая нью-йоркские улицы Аргента знала чего она хочет. Она хочет смерти, смерти одной единственной женщины. И не важно, где она, с кем она. Важно, что она собственными руками с аккуратным розовым маникюром придушит её. Злоба душила её, не давала разумно и трезво мыслить. Она чувствовала как буря смыла последний берег её душевного спокойствие, внутри осталась злоба, отчаяние, боль. Горький коктейль со странным кисловатым вкусом. Неужели такова жизнь? Кислая и горькая одновременно? Куда делось её нечаянное счастье, любовь ко всему, что окружало? Она не знала. За такой короткий промежуток времени Мишель перестала походить на себя. Чёрные круги под глазами, усталое и чересчур бледное лицо, она сильно похудела, и сейчас представляла собой жалкое зрелище. Даже у прохожих ото взгляда на эту бедную девушку щемило сердце. Но под этой тонкой оболочкой билась в тисках злость. И она должна была найти свой выход. Аргента уныло смотрела из окна такси на светлый город, название которому Нью-Йорк. Она смутно помнила те первые ощущения, которые испытала, когда впервые оказалась здесь. Радость и смех стаи для неё вещами чуждыми, такими неестественными. Когда он снова сможет весело смеяться и влюбляться в каждого симпатичного парня? Только сейчас до неё дошло осознание того, что ей двадцать три. Ни семнадцать, ни даже восемнадцать… двадцать три. Это число стало роковым, словно только сейчас Мишель сумела ощутить тот неподъемный груз ответственности. Свалившейся ей на плечи. Даже её спина словно прогнулась, противясь этому весу обид, тревог и проблем. Уже нет места мечте, какой-то дымчато-золотистой надежде. Двадцать три года. Точка. Большая и жирная. Конец старой жизни. Но обязательно, что начало новой? Мишель медленно шля по улице, иногда оглядываясь вслед проходящим людям. Она искала в толпе одно лицо, уповая на случай. Сегодня туром девушка звонила в отель, пытаясь найти свою сестру. Но той не было на месте. Поэтому Аргента просто вышла из такси возле отеля и бессмысленно шла вперёд, пытаясь отыскать ещё одну золотисто-пепельную головку. Неужели она её не найдёт? Тогда план мести будет таким глупым и лишенным всякого смысла. А она хотела одного. Странно, но все эти недели из головы не выходила эта мысль. Она совершенно случайно услышала об этой женщине, медленно собирала факты, пока наконец не узнала, кем являлась она. Абстракция. Вот название Чёрной Королеве. Сверхжестокость, самодурство, уверенность в себе. Граф Дракула в юбке, вампир с неиссякаемой энергией. Столько слов. Столько сравнений. Но правильно ли называть её вампиром? Люди вокруг не поймут. Хотя понимала ли она сама? Высосала жизнь и бросила как обёртку от конфеты. Ожидала ли её такая участь? Когда-то в детстве Аргента мечтала о волшебном шарике, который бы давал ей ответы на все вопросы. С завидным упорством на каждый день рождения вплоть до рокового двадцать третьего она загадывала это желание, знать ответы на все вопросы. Никогда не сомневаться, быть уверенной в правильности сделанного выбора. А теперь её желание обладало другой спецификой, другой направленностью. Неожиданно впереди сверкнул знакомый силуэт. Валенсия. Девушка со всех ног бросилась вперёд, Мишель знала, её сестра не могла уйти далеко от отеля. А ей просто необходимо было поговорить с ней. Аргента побежала вперёд, ей было абсолютно всё равно, что подумают о ней другие. Маленькое чёрное платье сковывало движение, но она, невзирая на это, рвалась вперёд. Наконец, она оказалась возле неё. - Вал… Наконец, я нашла тебя – голос звучал сдавленно и тихо. Да откуда было ей найти силы, чтобы говорить громко? Но она стояла сравнительно далеко, чтобы сестра её не успела заметить сразу. Неожиданно к ней подошла женщина. Взрослая, красивая, но страшная. Страшная своей душой, своим взглядом. Аргента задохнулась. Она ловила ртом воздух, не понимая, зачем судьба так злостно над ними пошутила. Это она… ОНА. - Это я тебя искала. Дорогая королева– громко. Слишком громко. Силы появились. Их дала злость. Их дала ненависть. Играем в карты? Только по чьим правилам?
Идти и ничего не замечать – это стало вовсе не целью, а лишь следствием всего происходящего. Платина не находила сил даже скользнуть рукой к карману куртки, чтобы вытащить оттуда по привычке положенный туда, платок. Да и зачем? Да, слёзы мешали видеть, мешали идти, но словно все чувства и восприятие внешних раздражителей просто отрафировались. Девушка не заметила, как давно прошла весьма оживлённый район Нью-Йорка, удаляясь всё дальше, на более узкие и менее оживлённые улицы. Как не заметила она и то, что прошла мимо того кафе, где впервые, около него, встретила Даниелль. Какая-то часть её всё равно всегда продолжала думать о ней. Разум был затуманен потерей, горем, отчаянием, но какая-то частичка Валенсии не оставляла мысли о темноволосой индианке. А пока пейзаж менялся… Яркие витрины и неоновые вывески остались далеко позади, впрочем, нельзя сказать, что Платина забрела в какие-то трущобы, отнюдь, пока дома имели весьма приличный вид. Просто странно, что здесь было так малолюдно. Хотя, здесь не располагалось никаких кафе, баров, таких мест, где обычно можно увидеть большое количество народу. Сейчас Вал это, к сожалению, мало волновало. Но как оказалось, не такой безлюдной была эта улица, как могло показаться на первый взгляд. И заметила эта девушка каким-то шестым чувством, ощутив присутствие человека у себя за спиной. Человека ли?.. Послышался холодный женский голос, чуть насмешливый и невообразимо властный. Такой голос, такая манера разговора могла принадлежать только богине, привыкшей быть выше простых смертных. Но богини ведь добрые? Кто вам сказал такое… Богини, как и люди, могут быть разными, наделёнными характером и чувствами. Только вот если людей объединяют слабости, то их объединяет величие и бессмертие. Хотя, не будем забегать вперёд, о бессмертии этой женщины Платина не могла знать, даже догадываться. Лёгкое прикосновение к её волосам, и Валенсия в это мгновенье как будто перестала чувствовать всю ту боль, всё то невообразимое страдание, что чувствовала буквально секунду до этого. Только лишь страх, необъяснимый, панический, животный страх. Который, наверное, испытывает какой-то небольшой зверёк, находясь почти в когтях хищной пантеры. А ещё благоговейный трепет перед этой силой, властью… Даже не зная о том, что рядом с ней находится Чёрная Королева, Платина каким-то непередаваемым образом чувствовала это величие в ней, её силы. Мягко дотронувшись до руки женщины, Вал неспешно, но уверенно убрала её ладонь от своих волос, чуть встряхнув головой. И только она успела развернуться к Селене лицом, как сзади послышался тихий родной голос. - Аргента… - хриплым после долгого молчания голосом, произнесла Платина, но тут же возвращая всё своё внимание Чёрной Королеве, - Больно? А может быть, это ты не испытывала ещё настоящей боли? – смахивая слёзы с глаз, выкрикнула девушка. По словам сестры она поняла, что это та, кого они искали, но она и понятия не имела, какой огромной силой наделена эта женщина, как и не ведала, что та бессмертна… - Да, искали мы именно тебя… И я не верю свой удаче. Ты убила её. А я хочу убить тебя, - без тени сомнений, чётко проговорила она. Платина ведь даже не умела владеть своими способностями, до конца не представляя, как они действуют, поэтому, что она собиралась делать дальше, даже для самой девушки оставалось загадкой…
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 5929
Рейтинг:
46
Отправлено: 11.07.07 03:30. Заголовок: Re:
It's so easy to destroy And condemn The ones you do not understand Do you ever wonder if it's justified.
Испытывала ли она, настоящую боль? Тяжело в это поверить, но испытывала. Просто, Селена Галлио, не настолько глупа, что бы показывать это – эмоции и чувства, делают людей слабыми, а слабых проще стереть с лица земли. Смотреть в глаза, этих двух, молодых девушек, было забавно – такие живые, они еще толком жизни не видели, наивный блеск, чистые эмоции, безусловно, они вызывали у женщины лишь улыбку, такую ничего не значащую улыбку. Злость, эта злость, была детская, скорее невинная, чем вообще похожая на злость, для Королевы. Аргента и Платины, были для нее детьми, плач которых, лишь раздражал жестокую Королеву Клуба Адского пламени. А если Селену, что-то раздражало, значит ничего хорошего, можно было не ждать. Была ли она настроена на убийства сегодня? Нет, Галлио покинула Клуб, что бы найти свой новый интерес – Грейдона Крида, ну а если, легкая забава, сама шла к ней в руки, причем в двух экземплярах, она могла лишь радоваться этому. Кто-то уходит, кто-то приходит, одни эмоции, сменяются другими, жить вполне не плохо, если твоя жизнь бесконечна, а все они, лишь куклы, в твоем театре. Вдыхая этот отравленный чувствами воздух, Королева наслаждалась тем, что ощущала, тем, что может быть. Такие строптивые, не понимающие, что смотрят в глаза своей смерти, и смеют дерзить созданию преисподней. Добро пожаловать в Ад, только и могла им сказать Селена, но пока они поднимали ей настроение, они будут жить. Минут десять, двадцать. Селена сделала шаг, по направлению к Валенсии, вед она знала, что та, даже не сможет сдвинуться с места. Взгляд Королевы, сам по себе гипнотизировал, от нее можно было ожидать всего, никогда не знаешь, какое подобие приобретет смерть сегодня. Рука, скользнула по щеке, девушки, ниже, останавливаясь на подбородке, такой гордый и независимый взгляд, глаза полные слез и отчаянья. Что ж, на лице жрицы, закономерно, появилась вполне искренняя улыбка. Эти двое, помогут ей, оставить всю злость позади. Просто не повезло, что они встретились на ее пути сейчас, когда ей хотелось отомстить многим людям. - Да, что ты знаешь о боли, деточка? – ведь действительно, Вал просто не могла знать, что такое боль, в понятии Селены Галлио, да и лучше никому не знать, никто не знал, ибо после таких ощущений, обычно никто не выживал, один выжил, но и он в свое время поплатится за это. Едкая ухмылка, и резким движением, Королева, отодвинула от себя мисс Корр, тем самым, отпуская ее лицо. Ей ничего не стоило, повернутся спиной, и, стуча каблуками, сделать несколько шагов, не к девушкам, а от них. Смешок, себе под нос, и в мгновение, Селена сняла с себя длинное, кожаное плато. Еще мгновение, и она кинула его на асфальт. Обтягивающий, черный костюм, переливался на солнце, и она снова повернулась к Аргенте и Платине, - что ж, вы меня нашли, и что теперь?! – она развела руками, и посмотрела, сначала в глаза Мишель, а потом и в глаза Валенсии, ведь вопрос был очевиден «вы собрались со мной драться?». Она могла позволить себе абсолютно все, пока Селена, просто хотела вспомнить, кого же она убила в последние дни, кроме последних остатков своего сердца и души. Но в миг, ей все стало понятно. Женщина даже не ощутила, что тогда на улицах, в битве с Апокалипсисом, убила Всадника – Аурику. Хм, Черная Королева, всего вернула себе энергию, с помощью девушки, о смерти речи не было, ну если она это сделала, она была все-таки собой довольна, - значит, мой дорогой Апокалипсис, лишился одного Всадника, замечательно, это время, спасибо, что сообщили, вы даже оказались полезны мне… - Селена даже удивилась тому, что сказала сейчас, - вы пугаете меня? – смешными казались их попытки, говорить, что-то вроде «мы хотим тебя убить», вот если бы они знали, сколько раз за день, Королева слышит такие вещи, не только на работе, но и в иных сферах жизни, они, может быть, построили бы свою речь иначе. Щелчок пальцами, казалось, звук исчез, или это просто воздуха не стало? Воздух был, но зрительный контакт, позволял контролировать жертву, в одну секунду, Валенсии уже казалось, что она задыхается, снова щелчок, и все вернулось в норму… - правда, чудесное ощущение? – посмотрев снова на девушку, начала Галлио, а потом перевела свой взгляд на Аргенту, - ну, может быть ты убьешь меня, или будешь смотреть, как я убью твою, сестру? – уже с видом победителя в этой схватке, Черная Королева, прикусила губу, и ее красные глаза, загорелись, еще более маниакальным огнем.
Весь ее мир, все ее чувства, само ее естество рухнуло в одночастье. на впервые наконец-то поняла что-то такое шок. Это когда воздух уплотняется, настолько, что тебе сложно дышать, настолько, что мысли превращаются в прах, и ты уже не в силах что-либо осознавать. Тело наливается свинцовой усталостью, тебе становится плохо, да такой степени, что жизнь теряет смысл. И хочется крушить все что попадается под руки, убивать любого кто станет на твоем пути. Страх и отчаяние уступили место гневу и ненависти. Ненавсти ни к чему-то или кому-то определенному, а к всей вселенной в целом. Это когда разум уже не влияет на твои поступки, а как раз наоборот, полностью отключается, и становится лишь зрителем со стороны. Яростный смех, смех ненависти и горечи, вырвался из ее груди. Все тело ныло от боли, усталости и ее собственных чувств. Она вытерла грязь со своего слегка обоженного лица, и сжала руки в кулаки. Но уже было поздно. Слишком поздно. Уже не было рядом женщины, которую она так любили, той которую она так боялась потерять, сейчас у нее было полное безразличие внутри, едкое и колкое. Возможно позже она снова будет чувствовать моральную боль, но сейчас нет. А еще она знала, что в ее сознание затаилась обида на саму Джину. Рей казалось, что она даже не хотела бороться, но почему, наверно потому что не любила ее так как любила саму Джин Рейчел.Это все может быть глупо и по детски, но эти мысли закрались в ее голову, как змей-искуситель, соблазняющий яблоком Адама и Еву. Но сейчас не надо об этом думать, надо отдохнуть, прямо здесь на пыльной, грязной улице города, на дороге еще мокрой от недавнего дождя.
Злось. Злоба. И снова злость злоба. Жгучий напиток её чувств. Боль и отчаяние испарились, в ней проснулась та неугасаемая частичка, которая всё время горела в Аурике, словно Мишель переняла её роль, какую она играла в их нерушимом трио, быть сильной, мудрой, смелой и отважной. Но разу сурово приказал не совершать безрассудные поступки, только теперь внутри бурлило нечто, что было не подвластно сознанию. Она была готова абсолютно на всё, заранее зная, чем кончится это роковая встреча. Ей было всё равно, где умирать, на мосту ли, спрыгнув в бездну или здесь, глядя в глаза женщине, которая умерла слишком давно. Она пыталась строить из себя живую. Придумывать чувства, жить, с кем-то враждовать, но она труп, дивой труп, смертью больше или меньше. Уже не важно. Они могли существовать только втроём, если этот союз нарушен, то теряет свой смысл и силу, Мишель понимала это также ясно, как видела перед собой Селену. Она готова поспорить, что кожей чувствует ощущения Королевы, та даже не пыталась прикрыть своего злорадства и спеси. Она отыгрывалась на них. Отыгрывалась за тех людей, которыми была недовольна и до которых не могла добраться. Трусливая, о да… она трусливая, именно такая. – Неужели ты думаешь, что мы так глупы? Пришли убить тебя, ничего не зная о тебе? Не понимая твою силу и твоё нелепое могущество? Дорогая королева ты либо слишком стара, либо слишком глупа. Одно из двух… а ещё ты трусливая… Да, именно… трусливая. Решила на нас отыграться? Не смогла добраться до своего Апокалипсиса? И теперь встретив нас, решила, что вот способ отвести душу? Да ради бога! Мы только рады. Давай начинай. Покажи, что ты можешь. Устрой феерическое шоу с отбываньем рук и голов, покажи свою силу. Но ты так и останешься мерзким трусом. Слышишь? Мерзким и низким трусом, который не может найти себе врага по своей весовой категории. Начинай своё дело, убей её, потом меня… но знаешь. Тебе это не сойдёт с рук. Найдётся тот, кто скинет тебя с пьедестала. И скинет скоро. И знаешь, кто им будет? Апокалипсис. Аргента с каждым шагом всё приближалась к Селене, последние слова были сказаны прямо ей в лицо. Их разделяли какие-то сантиметры…
Заявка: напрвить в сторону Селены сильную колебательную волну, да такую, чтоб её откинула куда подальше)
Дабы не задерживать людей, да и краткость сестра таланта (c.)
Атака Аргенты не проходит. Учитывая способности Черной Королевы, не удивляет то, что она смогла увернуться/телепортироваться/взлететь/элементарно устоять - на усмотрение игрока.
Он шел по улицам, не особо разбирая дорогу, в общем-то, ему было все равно куда идти, главное было само действие, ему не хотелось стоять на месте, непонятное беспокойство терзало его весь сегодняшний день. Пару часов назад, когда они с Джевел расстались, он вдруг почувствовал непонятную грусть, ни коим образом не связанную с девушкой, нет, это чувство брало свои корни гораздо глубже, в самых темных закоулках сердца, о которых он и сам раньше не догадывался. Что-то случилось, случилось с теми, кто был близок ему. Как он не старался, но тяжелые, гнетущие мысли не покидали его, казалось, будто он потерял что-то очень важное… вернее кого-то… Внутреннее чувство подсказывало, что беда случилась с Джин, опять! Опять этот проклятый барьер, который он не мог перешагнуть, не смотря ни на что, он не мог назвать ее свой матерью, хотя очень часто хотел, но не мог.… Однако это сейчас было не так важно, гораздо более важным фактом было то, что он почти не чувствовал ее, почти… это могло означать лишь одно, что Феникс все же вырвался на свободу, и оставалось лишь надеяться, что все еще можно исправить… Нейт шел все дальше, интуиция вела его туда, где еще сравнительно недавно была Джин, туда, где она перестала существовать, порабощенная силой Феникса. Он шел не отдавая себе отчета, почему и зачем идет, просто шел, чувствуя, что беда уже совсем рядом. Свободный Феникс – это всегда большие проблемы, он был бы рад ошибаться, он хотел быть не правым сейчас, хотел, чтобы Джин смогла утихомирить эту мощь, но что-то подсказывало, что этого не случится… Кроме того, было еще одно, он чувствовал Апокалипсиса, совсем рядом, хотя, что такое рядом для него? Египет, Франция, Антарктида, весь земной шар был для него слишком мал, чтобы говорить о близости к нему человека, тот мог быть и в метре от него, и в тысячах миль.… Конечно же, Нейту не составило бы труда найти Нура, узнать, где он с точностью до метра, да, он мог сделать это, если бы не одно, но,… а именно то, что Эн Сабах наверняка почувствует его силу, а привлекать к себе его внимание Грей пока не собирался. Хотя бы потому, что никто кроме Нейта, в этом мире не знал о его ненависти к Нуру, да, и профессор и Джин знали о том, что парень сталкивался с Апокалипсисом в своем мире, но ничего больше им не было известно… От хаотично мечущихся мыслей его отвлек знакомый силуэт, Рейчел он узнал сразу же, да и как было не узнать родную сестру? Выглядела она не самым лучшим образом, а чувства, переполнявшие ее, Нейт почувствовал еще в метре от нее. - Рейчел, - окликнул он девушку, - что случилось?
ООС: Пишу без заявки, потому что силы Платины пока не на кого не направлены)
Пока Аргента смело приближалась к Селене, Платина не двигалась с места. Она словно в замедленной съёмке наблюдала за всем, что происходило на её глазах. Чёрная Королева отпустила её лицо и, развернувшись к ней спиной, отошла на пару шагов. А потом, словно нечем дышать, грудь как будто сдавили адские силки, мешающие даже вздохнуть. Словно железным обручем сковано всё и нельзя что-либо сделать, что-то предпринять, прекратить это. Но вот едва уловимое мановение руки этой властной женщины, и всё прекратилось. Только это уже прошло, а сейчас Аргента, её сестра, шла навстречу своей смерти и Вал это осознавала. Только она не могла ничего сделать и не могла пошевелиться, а слёзы всё струились по щекам. Да, в обычной жизни она была плохой девочкой, всегда в центре событий, но сейчас она была слабее Мишель. Впрочем, Платина и не пыталась этого отрицать. Сейчас она отчётливо поняла, как близка смерть, но к Аргенте она была ещё ближе. Она знала, что не сможет вынести, если её сестра умрёт на её глазах, всё, что угодно, только не это. Наверное, эта боль была бы самой сильной для неё, которая просто сама по себе бы убила, а будучи всё той же эгоистичной маленькой девочкой, даже сейчас, зачастую бессознательно, Вал не хотела страдать.
- Нет, лучше убей сначала меня, - громко и отчётливо произнесла девушка, правда, в её голосе не было абсолютно никаких эмоций. Не был сил, только слёзы сами текли по щекам, да она и не могла их контролировать, они были отголоском боли, эмоций и чувств, что брали над ней верх. Этим своим поступком она могла продлить жизнь сестре, пусть на несколько минут, но несколько минут сейчас значили как никогда много. Только когда смерть находится так близко, начинаешь ценить каждое мгновенье, особенно каждое мгновенье жизни своих близких. Но вместе с тем, если бы Валенсия умерла сначала, она лишила бы себя многих страданий и мучений, которых бы девушка просто не смогла вынести. В руках почувствовалась знакомая дрожь, а мусорные баки и остальные предметы вокруг Платины поднялись в воздух. Нет, она вовсе не собиралась использовать свою силу против Чёрной Королевы, да она и не знала как, просто всегда при каком-то нервном напряжении они выходили из-под контроля.
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 5934
Рейтинг:
46
Отправлено: 16.07.07 00:27. Заголовок: Re:
Время, когда Аргента и Платина, просто забавили Черную Королеву, вестимо прошло, и они сами в этом виноваты. Когда они были, чем-то вроде, говорящих кукол, они ей нравились больше, но когда игрушки, начинают жить своей жизнью… Селена любила, что бы все находились на своих местах, что бы каждый знал свою роль, и никогда не переходил граней, она ведь думала, что сестры Корр умнее, но нет, почему-то все маниакально любят, разочаровывать Королеву. Чем больше разочарований, и совершенно необдуманных поступков, тем дороже придется заплатить. И вот эта глупая атака, кому она была нужна? Галлио пришлось лишь, сделать несколько шагов в сторону, а потом озарить улицу громким смехом. - И это должно было выглядеть угрожающе? – со смехом, проговорила Селена, посмотрев прямо на Аргенту, которая кажется, действительно думала, что ее действия смогут достичь цели. Они были слишком молодые и глупые, что бы хотя бы, немного приблизится к той силе, которой обладала Черная Королева. Ошибка за ошибкой, промах за промахом, смех женщины, сменялся гневом, и все почему – не стоило говорить об Апокалипсисе. Угрожающими, сейчас выглядели красные глаза Королевы, в них блестела злость, и это был знак, который, увы, эти две девушки, не смогли понять. Неужели, им так не нравится жить? Неужели нужно умирать в столь раннем возрасте? И зачем, прибавлять этой трагедии, столько ненужного пафоса? У Королевы было много вопросов, ей было действительно интересно, всего на миг. Наверняка, когда атака Мишель не прошла, перед ее глазами, пробежала вся ее жизнь, этого Галлио не видела. Девушка была сильной юной, что бы сравнится с Селеной, которая в одно мгновение, уклонилась от атаки, а еще через несколько секунд, ее стальная хватка, сошлась на шее Аргенты, - молчать! – не прошло и мгновения, как Королева, склонила тело девушки, к асфальту, а сама присела, возвышаясь над свой жертву, - не твоего ума дело, деточка, тебе так хочется умереть, да? Что ж, я сегодня добрая, и сделаю это быстро… - женщина ухмыльнулась и сильнее сжала шею девушки, но как только, хотела закончить все это быстро, как за нее спиной, раздался голос Платины. Глупые люди, всегда удивляли Королеву, чаще всего своей глупостью. Жить ради кого-то, умирать ради кого-то, приносить свою жизнь в жертву, это было так глупо, и смешно для Селены. Чем больше, она смотрела на такую жизнь, таких низких существ, как люди, и мутанты подобного рода, тем сильнее ощущала свое превосходство над ними. Они совершали ошибки, путались в своих чувствах и эмоциях, и были очень уязвимы. Аргента и Платина, потеряли близкого и родного человека, могла ли она их понять? Нет, все, кого она могла бы назвать близкими или родными, погибли очень давно, вернее были убиты, некоторые не без ее помощи. Смотреть, как в их глазах, которые еще недавно пылали жизнью, появлялись слезы, было так же забавно, как и убить их через несколько мгновений. Возможно, они напоминали Галлио, обо всем человеческом, обо всем, чего у нее никогда не будет. За кого-то переживать, кого-то любить, кем-то дорожить, в этом мире выгоды и порока, так жить нельзя, каждое подобное чувство – это слабость, а слабые в этом мире долго не живут. Королеву, моментально отпустила Аргенту, и поднялась на ноги. - Самопожертвование? Какая глупость, ты думаешь, твоя смерть, спасет твою сестру? А может быть спасет ту, которая находится в твоем сердце? – Селена, отлично сканировала сознание Платины, чудесно уничтожала все, и смеялась над этими чувствами, - как ты хочешь, что бы я ее убила? – теперь Валенсии, оставалось гадать, о ком сейчас говорила Королева, о ее сестре, или о Мираж, - а вообще, мне так все это начало надоедать… - она вытянула руку вперед, концентрируя энергию на ладони. Мгновение и «клубок» полетел в Аргенту.
Заявка: что бы энергетический «клубок» прошел сквозь грудную клетку Аргенты, задевая легкие, да-да, смерть будет мучительная %)
Дружно аплодируем Черной Королеве, потому как в отличии от выпада Аргенты, её атака была куда более точной и действенной. Не прошло и секунды, как сгусток /клубок энергии поразил цель.
Что вы ощущаете, когда смерть приближается к вам слишком быстро? Неужели вся жизнь уподобляется киноленте и проскальзывает перед глазами. Неужели в считанные секунды ты сумеешь увидеть своё рождение и первый робкие шаги? Нет. Всё враньё. Умелое и искусное враньё. Никакие картинки, никакие образы. Всего лишь чувство реальности, такой больной и щуплой, что кажется хватит одного движения, чтобы разбить этот стеклярусный рисунок, название которому дали одно – действительность. Даже все мысли стали такими тонкими и неописуемо лёгкими. Словно иголка пробилась сквозь нервный пульс и больно кольнула по вене, и кровь алым пятном разлилась по безлико-нежной коже, торжествуя свою свободы, за момент, отделяющий жизнь и смерть. Что есть смерть? Только продолжение жизни. Наше существование в этой ипостаси равносильно пребыванию младенца в утробе матери, наша жизнь это девять месяцев беременности, только потом начинается то, ради чего мы вообще были созданы. Мишель знала это и именно поэтому не боялась смерти, она понимала её необходимость и уже не важно, когда она наступит и от чьей руки. Просто жалость к Чёрной Королеве не отпускала, хотя это чувство казалось таким ужасным, даже по отношению к злейшему врагу. Ведь совсем недавно девушка не знала, что мире есть такая женщина. Она не испытывала к ней эмоций, не старалась ей убить, а теперь, злость, потом злоба, боль, какая-то пустота. Всё то, что она пережила за одну секунду, превратилось в прах, развеянный ветром по этой шумной и суетливой нью-йоркской улице. Люди вокруг уже обступили их плотным кольцом, внимательно наблюдая, что же здесь в вконец концов происходит. Мишель видела их лица, такие напряжённые и жаждущие, чего хотела толпа? Хлеба и зрелищ, первое у них было в избытке, так вот подавайте второе. Клоунами на этом шествии будут они – Селена, Аргента и Платина. Осталось только одежду понарядней, да воинский клич, распугавший всех ребятишек в округе. Это их арена, римский Колизей современности, гладиаторы три хрупкие и почти невинные девушки, готовы разорвать друг друга в клочья, выражения лиц даже не изменились, вся та же горькая кровожадность и укор. Укор всем собравшимся и участником, история повторяется, только на этот всё приняло другие Фомы. Вместо сильных и провонявших потом здоровенных мужиков, чудесные, но не менее опасные существа, т бы нал, что творится внутри женщины в момент самой ярой и бурной ненависти, никаких рамок и границ, всё подвластно им в этот миг. Сильные, своенравны и беспощадные. Ни один мужчина не сравнится с ними. Окружающие уже давно поняли сию простую истину и опасливостью, оглядываясь по сторонам стали отходить, кто-то уже названивал в полицию, пытаясь предупредить об очередном инциденте, а кто-то не думая бросался к собственным машинам. Что же добавить? Люди трусливый народ по сути. Но Мишель не была труслива, в храбрости и безрассудности она ни на йоту не уступала Селене. Жизненный опыт компенсировался верой, сила – бесстрашием. Аргента не боялась, она уже разучилась это делать, и вынужденно устрашающие реплики Королевы её отнюдь не пугали. – Нет, не должно, кто сказал, что я пытаюсь нагнать на тебя страх? Ты просто не можешь испытывать такие чувства, ведь ты не человек, ты пустышка, обёртка накачанная чужой силой, ты даже собственной не имеешь… ты просто воровка. – о, да… Мишель основательно исследовала биографию Селены и всю природу её сил, она пожелала устроить предумышленное убийство, заранее зная на что идёт, только вот она не имела понятия, как всё это сложится, да и вообще… ей был важен сам факт, что она её увидит. Мишель стояла слишком близко к Селене, красивые женские руки сомкнулись на её шее, а она подумала каким до жути банальным, может быть, человек. Странно мысли идут в разрез с ловами, но Галлио повела себя сейчас так, как свойственно только людям… Душить, отнимать спасительный воздух, по-видимому она получала от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. Девушка судорожно глотала спасительные крупицы, твердо вцепившись ногтями в руки женщины. Мишель видела как оставляла красные полосы, раздирала кожу в кровь. В ней проснулись силы, о которых она не подозревала, душевный подъём, второе дыхание… Аргента не знала, как называется подобное ощущение. Но она знала одно наверняка – она не отпустит Селену просто так. Заявка: в кровь расцарапать руки, по идее это должно удастся, т.к. Селена обёрнулась в сторону Платины и пока обращалась к ней, потеряла достаточно времени, а Мишель как раз и сделала своё чёрное дело х) Послышался громкий голос Платины позади. Мишель не могла обернуться и поглядеть на сестру, железные руки Селены сдавливали ей шею, она отчаянно хваталась и рвала кожу, вложив в это все остатки сил, плевать на всё, плевать, что она уже не дышит, просто необходимости в этом не было. В глазах попеременно темнело – плевать, плевать, что умру… на всё плевать, лишь бы причинить физически ощутимую боль… Селена отпустила Мишель. Девушка повалилаьс на землю. Минуты спокойствия, холодный голос над ней. Собрав остатки сил, она встала, и слишком равнодушно посмотрела в глаза Галлио. Единственным чувством, плескавшимся в сребристой озерной глади её взгляда, была ненависть. Точнее её странный отголосок, она просто хотела отплатить или хотя бы сделать так, чтобы не забылось… потому что и за них будут мстить, когда-нибудь потом. – Королева ты глупа… а за глупость дорого платят – Мишель усмехнулась. Мишель? Она уже не Мишель. Она кто-то… кто-то странный. Мишель умерла тогда на мосту, теперь в ней жило холодное и вечно-злобное существо, которому суждено погибнуть. Намеренно красивый взмах руки и слабая вспышка в ладони. Жгучая боль, словно девушку облили кипящим маслом. Она не шелохнулась, даже не двинулась с места. Просто закусила губу до боли так. Что капельки крови покатились по подбородку и упали на чёрную ткань платья. Аргента не могла посмотреть вниз, она не желала, взгляд васильковых глаз был сосредоточен на кровавых углях, или как теперь именовались зрачки Галлио? А ведь она не знала, что теперь её грудная клетка превратилась в кровавое месиво, ткань на удивление быстро пропиталась кровью. Да во рту чувствовался этот сладковато-приторный вкус. Моментально девушка стала вдыхать и выдыхать воздух со свистящим хрипом, но она как будто бы не замечала этого… – Что ты сдохла – плевок в лицо. Красная жижа из слюны и крови растеклась по белоснежной и такой красивой щеке. Мишель улыбалась. Она улыбалась в лицо своей смерти.
Моё пожелание, перед смертью их исполняют ведь х)? От плевка нельзя увернутся, я его уже описала, да и вообще мне можно для морального удовлетворения)
Заявка: в кровь расцарапать руки, по идее это должно удастся, т.к. Селена обёрнулась в сторону Платины и пока обращалась к ней, потеряла достаточно времени, а Мишель как раз и сделала своё чёрное дело х)
Аргенте действительно удалось оставить на коже Селены несколько незначительных царапин, которые впрочем, затянутся в один миг, учитывая способности Черной Королевы.
Argenta пишет:
цитата:
Моё пожелание, перед смертью их исполняют ведь х)? От плевка нельзя увернутся, я его уже описала, да и вообще мне можно для морального удовлетворения)
ООС: Не пошел что-то пост, но не имею право задерживать больше остальных =)
-... необязательно знать... - коротко ответила Рэйха, привычно мило улыбнулась и, развернувшись, направилась в сторону берега залива. Её явно оборванная автором сего поста реплика, предназначалась миловидному парню, очевидно, человеку, который заинтересовался симпатичной блондиночкой, рассматривающей витрину магазина по продаже не слишком дорогой бижутерии. Он завел весьма необременительный для Лиры разговор, который та разумно оборвала, когда речь зашла об её имени, возрасте и профессии, а точнее месте учебы. Подобное общение, конечно, забавляло девушку, но не более того. Вообще, молодые люди и всякие там романы интересовали Рэйху меньше всего в этой жизни, и в особенности, в этот тихий, спокойный весенний денек, когда ею было совершено определенно эффектное убийство. Сейчас этой молодой светловолосой мутантке следовало отбыть из Нью-Йорка по направлению к острову св. Эльзы, где её уже, скорей всего ждал, столь желанный пост начальника охраны, но почему-то Рэйха медлила. Нет, её вовсе не терзало чувство вины, у неё здесь больше не было никаких особых поручений, и, наверное, единственное, что удерживало Лиру в городе, так это осознание того, что отныне, с заполучением нового поста, на неё будет возложена определенная ответственность. Её ждут новые задания, знакомства, убийства, перспективы, а сейчас Рэйха лишь хотела позволить себе хотя бы до конца этого дня просто отдохнуть, набраться сил и тогда уже отправиться на остров на встречу всему тому, к чему она так долго шла. Ммм... я так хорошо сработала, меня, наверное, даже покажут в новостях, - невольно подумала девушка, неторопливо идя по какой-то не слишком людной улице. Да, она действительно была чрезвычайно довольна собой и ничуть не сожалела о случившемся. Чья-либо жизнь ради своей собственной карьеры, ради осуществления какой-то цели правительства, не казалось ей такой уж высокой ценой. К тому же, сенатор Бланш и правда позволил себе много лишнего в последнего время и вполне заслуживал смерти, хотя не Рэйхе было об этом судить. Вообще, после того небольшого разговора с начальником, она окончательно выкинула из головы всякие там мысли и вопросы о причинах всего происходящего, полностью перейдя в класс хладнокровных исполнителей, не имеющих собственной точки зрения. Больше ей не хотелось копаться, искать какие-то предпосылки, обдумывать результаты и тому подобное, отныне Рэйха хотела просто выслужиться перед начальством, дать понять им и самой себе, что все, что они вложили в неё, в её обучение, потрачено не напрасно, что она не просто "одна из мутантов правительства", она выше их всех, лучше... Она уникальна.
Осознавать, что тебя не спасёт уже ничего, и что ничего не спасёт твоего близкого – это страшно. Именно это, наверное, и есть проявлением того самого животного страха, непонятного и необузданного, когда ты просто боишься и не отдаёшь себе отчёт, чего боишься и почему. Валенсии казалось, что Селена присутствует внутри неё, в её голове, читает её мысли, знает абсолютно обо всём. Она не могла понять, к чему относились последние слова Чёрной Королевы, потому что в самих мыслях Платины доминирующими личностями были Мираж и её сестра Аргента. Если смерть блондинки могла как-то отсрочить смерть Мишель, то Даниелль бы это никак не помогло, да и не стала бы пока эта женщина убивать её, хотя кто знает? Но думать обо всём этом времени просто не было, нужно было действовать, только как? Силы Платины были бесполезными, потому что она не умела ими управлять, хотя, под действием эмоций они и проявлялись. Какие-то предметы поднялись от земли, но опять же всё это было бесполезным и никакого вреда Чёрной Королеве все эти попытки причинить не могли. - Убей лучше меня, - снова повторила Валенсия, но внезапно добавила, - Убей её быстро, - да, возможно, фраза звучала кощунственно, но Вал понимала, что если Аргента умрёт быстро и без пыток, так будет лучше для неё. Она не хотела мучений для неё, не хотела видеть этого всего. Но при таких словах сердце невольно сжалось, а слёзы вновь полились из глаз, хотя их тоненькие струйки всё это время продолжали быстро спускаться по бледным щекам Платины. Но когда она это сказала, энергетический клубок уже поразил сестру, а Валенсия только успела вскрикнуть. Негромко, так, словно бы от удивления, жалобно и сдавленно. До этого Мишель что-то говорила, и оставалось только поражаться, откуда она так хорошо знает Чёрную Королеву, вот Вал, даже понятия не имела, какими силами обладает эта женщина. Все слова были как в тумане, и девушка просто не верила, что ещё минуту назад всё это говорила её сестра, а сейчас, она никогда больше не заговорит… Но пока, последние секунды, она ещё не умерла, но конец был близок. Валенсия хотела сорваться с места и подбежать к сестре, но не могла. Её сила, которая должна была ей помочь, наоборот только губила. Её руки всё ещё дрожали, а из-за энергетического поля, невидимого для человеческого глаза, она не могла пошевелиться. Рыдания сдавили грудь и так сложно дышать. Валенсия хотела провести последние секунды жизни Аргенты рядом с ней, ведь их разделяло несколько шагов, но она не могла. Приходилось стоять и смотреть на её страдания, закованной в невидимую клетку собственными силами. Беспомощно, попытавшись ещё раз рвануться к девушке, но безуспешно, Валенсия бессильно опустилась на колени… Да, сейчас она была слаба, она была беспомощна, боялась…её, своей смерти, боялась боли, страданий, боялась, что Аргента уже мертва.
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 6152
Рейтинг:
46
Отправлено: 23.07.07 10:52. Заголовок: Re:
Селена Галлио, никому и никогда не давала второго шанса. Ни себе, ни другим. Платина и Аргента не стали исключениями, скорее они были ее очередной игрой, жестокой и циничной, ее способом выжить, никем, очередным листом в книге бессмертной жизни. Завтра, Королева о них забудем, как забывала многих других своих жертв. Но это будет завтра. Сегодня, они были частью этой жизни, или скорее одной частью пищевой цепочки? Хищники и их жертвы, даже сети расставлять не нужно было, они быстро попались и так же быстро угасали. На лице Черной Королевы, не было никаких эмоций, всего улыбка, наглая, дерзкая, без тени сожаления, без удивления и страха. Ей было все равно, ей было наплевать, она не рассматривала все эти события, как, что-то важное. Мстила им, за то, что переживала последнее время сама. Скорее всего, они были лишь выходом из замкнутого кругам, первым шагом в новой шахматной партии, в которой первыми ходили черные, в которой у белых нет шансов. Казалось, на этой шахматной доске, есть лишь черные, кукловод, в лице Селены, и больше никого. Явная фаворитка игры, любимица судьбы на сегодня, без обороны, сама себе враг и защитник. Она знала, что энергетический клубок разорвал легкие Мишель. Прекрасно понимала и рассчитывала свои силы. Полностью осознавала как это больно, и насколько мучительно, вызывало ли это какие-то чувства? Кроме чувства, собственного превосходства и вдохновения более ничего. Женщина упивалась, каждым жалобным криком, каждым предсмертным вздохом. За, что же ты так, Селена, мстишь этому миру? Кто же тебя так обидел? Мог кричать вопросы воздух, унося, прочь ее мысли. Но это лишь банальная расправа, ей это даже было не нужно. Было достаточно сил и энергии, она не нуждалась в сестрах Корр, они не были ее новой силой, не были ее врагами, они были никем. Просто не то место, не то время, не то настроение. И, скорее всего, не та связь. Ведь они были сестрами, Аурики, и снова Апокалипсис, лишь это будило злость, в опустошенном сознании Галлио. Эмоции, на грани, девушки не вызывали ничего – ни жалости, ведь не просили о жизни, ни страха, ибо не могли ей навредить, ни симпатий, потому, что не боролись за свою жизнь. Театр, просто две тряпичные куклы, которыми Селена крутила как могла и хотела. Это была даже не боль, а жалкая попытка. Аргента постаралась расцарапать руки Королевы. Смешок. Снисходительный взгляд. Для Селены, Мишель Корр, была ребенком, который не видел мир, чего детей жалеть? Галлио не любила детей, а кого она вообще любила? Даже себя ненавидела, так, на пару с миром и людьми. Не ясны чувства, сестер к другу, не ясны чувства, живущие в сердце Платины. Да, она чувствовала, как та пропиталась противным и гадким словом – любовь, от нее воняло любовью. Селена злилась. Чувствовала превосходство, хоть эмоции и делают людей слабыми, но они хоть могут чувствовать, а она нет. Постаралась, чуть не разрушила себе жизнь, довольно, с нее хватило игр, когда ее чуть не скинули с шахматной доски, под названием жизнь. Собственно, нашлось объяснение будущей смерти этих девушек. Плевок, и женщина почувствовала как горячая кровь, медленно и гадко стекает по ее лицу, конечно, она могла в момент скрутить Аргенте шею, но зачем? Убить быстро? Королева давно забыла об этом. Сами виноваты. Жрица дотронулась указательным пальцем, к своей щеке, и стерла немного крови, с маниакальным выражением лица, смотря прямо в глаза Аргенте, она провела пальцем по своим губам, которые окрасились кровью, а потом провела языком, и закатила глаза. - Как сладко, никогда бы не подумала, что у таких гадких девчонок, как ты, такая вкусная кровь…- маниакальный хохот, озарил пустынную улицу, ее снова, все это начало забавлять, - ты меня утомляешь, скажи мне, как это, жить с разорванными легким? – риторический вопрос, ведь ясно, что никак, и даже без помощи, смерть придет за Аргентой, через несколько минут. Но быстро это неинтересно, ей нравились эти туманные глаза, хриплый голос, вид крови, нравилось все до последнего, ощущение абсолютной власти. Голос Платины. Селене пришлось оторваться от Мишель, она не любила когда ее прерывали, и всегда отвечала на это весьма и весьма жестоко. Мгновение, и практически бездыханное тело Аргенты, оторвалась от земли, и Королева удерживала его на весу. Взгляд на Платину, - ты просишь меня? Быстро? Это ведь так не интересно, но если ты просишь… - щелчок пальцами, глухой удар об асфальт, Селена отпустила Аргенту, - сколько может прожить человек с разорванными легкими? Да, милая, мало, значит, будет быстро…возможно… - снова смешок, забава, игра, никто не говорила, что Селена Галлио была нормальной женщиной, можно было с уверенностью сказать, что она ненормальная. Этот противный хруст, вам известно, с каким звуком ломаются кости? Да, вот так просто, в один миг, сломалась шея, человека, у которого могло быть будущее. Эти последние секунды жизни, и последнее касание и энергия пошла по венам Королевы, питая ее, продлевая ее жизнь, отбирая последнюю надежду у Аргенты, вселяя ужас в Платину. Жизнь Аргенты закончилась, а у Платины не было шансов. Словно надоевшую игрушку, Селена практически откинула от себя, бездыханное тело мисс Корр, и перевела «ясни очи» на вторую сестру Корр, - хочется жить? – снова риторический вопрос, ибо никто бы Платине жизнь не подарил. Слишком близко, слишком жестоко. Холодные руки, Черной Королевы Клуба Адского Пламени, обвили стан девушки, плечи, спускаясь ниже, локти, запястья, она прочувствовала каждый сантиметр тела девушки, пока та, не почувствовала дыхание женщины, у себя на шее, - а ты ее, больше никогда не увидишь… - конечно Селена говорила о Мираж, но это уже не имело значения. Губа оказались на шее Платины, питая и питая энергию, все меньше и меньше шансов, еще мгновение и ноги не будут держать девушку, еще немного и все будет кончено, - say goodbye. – рука к подбородку, и она повернула Платину к себе, у нее были практически бесцветные глаза. Смерть стучит к вам в двери. Это я. Не торопитесь, дверь открыта, сама найду дорогу.
В конце туннеля яркий свет слепой звезды, Подошвы на сухой листве оставят следы, Еще под кожей бьется пульс и надо жить, Я больше может не вернусь, а может... я с тобой останусь.
Прямо на её глазах Аргента погибала… Как глупо, оказаться в плену себя же самой, своих способностей и не иметь возможности даже пошевелиться. Быстро, повинуясь неуловимому движению руки Чёрной Королевы, тело Мишель взмыло в воздух, но ведь Вал сама просила, чтобы произошло всё быстро? Так оно и случилось. С глухим стуком тело блондинки упало на асфальт, словно кукла, надоевшая своей капризной хозяйке, которая сейчас решила поиграть с другой, более интересной. Но Валенсия не была интереснее, в сущности, для Селены она была точно такой же слабой куклой, как и её сестра. Возможно, и к тому моменту Мишель была уже мертва, но сейчас ничто в ней больше не дышало жизнью. Она лежала неподвижно, золотистые волосы, в крови и пыли каскадом рассыпались по лицу. Платина не могла на это смотреть, не могла видеть. Не хотела, больно, тяжело, но это ужасное зрелище не могло позволить отвести взгляд. А смерть была где-то рядом, она витала в воздухе и Валенсия чувствовала её совсем близко, словно у себя за спиной. Впрочем, для неё образ смерти и образ Селены Галлио стали едины, ведь именно эта женщина и несла смерть, наверняка не только им. - Аргента… - хрипло произнесла Платина, слёз не было, да не было уже ничего. Всё внутри похолодело и все чувства, самые лучшие, светлые и тёплые ушли… Пустота, нет ни надежды, ни страха, не было уже слёз. Щёки всё ещё мокрые, они и являлись, пожалуй, единственным напоминанием, что несколько минут назад девушка плакала. Да что там говорить, несколько минут назад она ещё жила, а сейчас она видела это и осознавала, что всё, это конец, это последний раз… Она не увидит её? Даниелль? Да, она больше никогда не увидит её, никогда не почувствует вкус её губ, не ощутит её тепло. Каким страшным бывает слово «никогда». Хотя, говорят ведь, никогда не говори «никогда», только это был не тот случай. А они ведь столько ещё могли, казалось, жизнь ещё только начиналось. Целая жизнь впереди, новые приключения и открытия, и всё это рука об руку с той единственной, с Дани. Этим она жила последнее время, и сейчас просто не могла поверить в то, что этого всего её лишили в один миг. Последние силы её сестры уходили к Селене, чтобы подарить ей новую энергию, молодость. Как странно, когда-то жил человек, была целая жизнь, целый мир, а потом это всё послужило для одной могущественной и властной женщины, чтобы продлить её молодость. Платине никогда не могло прийти в голову, что она умрёт именно такой смертью…
Останусь пеплом на губах, Останусь пламенем в глазах, В твоих руках дыханьем ветра... Останусь снегом на щеке, Останусь светом вдалеке, Я для тебя останусь - светом.
Свет для неё была Дани, даже сейчас она думала о ней. Мишель нельзя было помочь, а сознание просто отказывалось воспринимать смерть сестры. Попрощаться с любимым человеком – слишком шикарный подарок, смерть таких никогда не дарит, так что сказать последние слова, предназначенные одной Мираж, Платина могла только в своём сознании. Среди череды бесполезных и пёстрых дней, Даниелль смогла подарить ей пару светлых, незабываемых недель, которые, наверное, и были настоящей жизнью. И перед лицом смерти она думала о ней. У Валенсии не возникало сомнения, что в этот момент девушка обязательно подумает о ней, вспомнит её, почувствует её. Только вот Платина не хотела, чтобы Мираж чувствовала её боль, хотя Вал пока ведь и не ощущала такой боли, которую ощутила Аргента. - Нет, увижу… - слабо прошептала Валенсия, чувствуя прикосновение холодных губ к своей шее. Она не могла сопротивляться, всё ещё находясь в плену своих сил, которые, правда, как и её обладательница потихоньку начинали слабеть. Что она имела ввиду? Может, что оттуда она будет видеть её… Может быть, что когда-нибудь они встретятся с Даниелль там, но она верила, что это произойдет.
В конце туннеля яркий свет и я иду, Иду по выжженной траве, по тонкому льду. Не плачь, я боли не боюсь, ее там нет. Я больше может не вернусь, а может... я с тобой останусь.
Платина чувствовала только холод, не было боли, была снова та пустота, которая потихоньку захватывала её в себя. Силы уходят, но нельзя сказать, что это неприятное ощущение… Сначала такое странное чувство, а потом вдруг становится спокойно и легко. Позади послышался глухой стук – руки девушки медленно опустились, а предметы позади неё вернулись в своё прежнее положение. Поле вокруг слабело, как слабела и Валенсия. Силы уходили по чуть-чуть, по крохотным глоткам живительного напитка к своей новой обладательнице. Последнее, что она увидела – красные холодные глаза… Прикосновение холодных рук к своему подбородку. Но вдруг они такие нежные и тёплые… Это вовсе не Селена, это Даниелль. Она пришла к ней? Так много света…
Девушка безвольно опустилась на холодный асфальт… Её пустые и тусклые глаза по-прежнему были открыты, а сердце…оно больше не оживёт.
«Так много света, Дани, как жаль, что ты этого не видишь…» Останусь светом вдалеке, Я для тебя останусь - светом.
ООС: Полный бред, депресс и все такое прочее... Предположительно, все это происходит где-то через час после смерти Валенсии, может меньше =)))
Мираж не взяла такси. Не смотря на потерянные силы, невозможную боль в области живота, она решила добраться до Ритца пешком, выбрав при этом самый короткий и безлюдный путь. Ей надо было подумать, осознать то, что произошло. Вот, казалось бы, она стоит и разговаривает со своими друзьями, а в следующую минуту оглушающий грохот, нестерпимая боль и потеря. Где сейчас иксмены? Что случилось с ними? Живы ли они? Столько вопросов. Как и всегда, впрочем. Как не горестно было признавать, но сейчас Даниелль ничем не могла помочь им, и такой виноватой индианка себя ещё никогда не чувствовала. Ей отчего-то казалось, что нападение это не столь неожиданно и неслучайно, что будь она эти последние недели со своими друзьями, она бы знала, куда их забрали. Как она могла вот так вычеркнуть их из своей жизни? Как? Неужели любовь и страсть настолько ослепили её? Что ж, вполне вероятно. Чувства, которые испытывала Дани по отношению к Валенсии не поддавались никакому объяснению, не вмещались ни в какие рамки. Это было нечто особенное, уникальное, непредсказуемое. Такое, что бывает с человеком лишь раз в жизни. Даниелль прекрасно понимала это, и наверное, поэтому и отдалась этому порыву целиком, без остатка, осознавая, что нужно ловить каждую секунду, запоминать каждое мгновение, каждый вздох, слово, улыбку, прикосновение... И сейчас Дани могла бы закрыть глаза и прокрутить проведенные с Вал две с лишним недели от начала и до конца в мельчайших подробностях. Интересно... что она сейчас... Мираж что-то почувствовала. Пронизывающий порыв ветра, резкую головную боль, дрожь во всем теле и такое ощущение будто бы случилось что-то действительно плохое, нет, ужасное. Даниелль даже огляделась в поисках кого-либо, кто мог вызвать в ней такие ощущения, но улица была безлюдна. Время было позднее, а в последнее время, после многочисленных сражений мутантов и людей, последние не рисковали выходить на улицу в такое время. Едва заметно индианка нахмурилась, скрестила руки на груди и продолжила свой путь, так и не понимая до конца, что же все-таки произошло с ней минуту назад. Впрочем, сейчас не время было задумываться о подобных вещах, Мираж нужно было добраться до Валенсии, потом каким-то образом найти Джин и Роуг, и уже с помощью них попытаться спасти остальных, если к тому моменту они ещё будут живы, в чем, надо заметить, Дани было более или менее уверена. Мутантка справедливо полагала, что будь желанием захватчиков смерть команды X они бы сделали это сразу, а не похищали бы иксменов, а так, очевидно, Шторм и остальные были зачем-то нужны этим неизвестным, но вот зачем... Ещё один хороший вопрос. Мираж повернула за угол и оказалась на одной из главных улиц города. Здесь народу была куда больше, и в большинстве своем они представляли собой небольшие компании, состоящие из четырех или более человек, очевидно в целях предосторожности. Дани перешла дорогу, оказавшись на менее освещенной стороне улицы, и ускорила шаг. Дело в том, что она все ещё боялась представителей закона, у которых она была не на самом лучшем счету, и поэтому решила преодолеть этот участок пути побыстрей. - Смотри, Дэнни! Очередное сражение мутантов! - О, да похоже они совсем забылись... - Мне страшно... - Все будет хорошо, детка, ведь я рядом... Дани невольно повернула голову на звук голосов и, проследив за взглядом одного из парней, что участвовали в этом занятном разговоре, обнаружила на противоположной стороне улицы огромный экран, по которому передавали экстренные новости. Обычно, на подобных экранах показывают рекламные ролики, но в последнее время столько всего произошло, что телевизионные компании шли буквально на все, чтобы именно их выпуск новостей показали на главной улице города. В любое другое время, Мираж бы прошла мимо всего этого, справедливо посчитав, что может посмотреть это все в отеле, по обычному телевизору, но сейчас... сейчас она увидела нечто... - Перед вами эксклюзивные кадры очередной битвы мутантов на одной из улиц нашего города. Не смотря на то, что среди людей нет пострадавших, все мы понимаем, что это лишь результат чрезвычайного везения. Как долго власти будут терпеть это? Как... Дальше Даниелль не слушала. Не в силах пошевелиться, она буквально впилась взглядом в экран, наблюдая за тем, как какая-то мутантка с темными волосами, чьего лица, к сожалению, не было видно, расправляется с её девушкой. Съемка была не очень качественной, камера постоянно дергалась, но даже так Дани показалось, что она смогла увидеть слезы на щеках Валенсии и её взгляд полный страха и обреченности. Эта мутантка... её убийца... она практически высосала Платину, её энергию, её жизнь... это было так... ужасно? Да, подходящее слово... - Кто-нибудь помогите!!! Вызовите скорую!!! - раздался истошный крик рядом с Даниелль, когда она сама почувствовала, что уже не может устоять и опустилась на колени, держась за стену. Руки дрожали, дыхание участилось, а слезы текли из глаз так, что сама индианка фактически не ощущала их. Она почувствовала чьи-то руки на своих плечах, кто-то что-то ей сказал, но Дани не понимала... Она не понимала, как её любимая может быть мертва. Не понимала того, что она больше никогда не сможет увидеть её, услышать её голос, поцеловать столь желанные губы, прикоснуться к нежнейшей коже... - Боже... она... она... - не в силах даже договорить фразу до конца, дрожа уже все телом, произнесла Мираж, резко дернувшись, тем самым освободившись от крепкой хватки одного из тех людей, что пытались помочь им. Она вцепилась рукой в кирпичную стену, раздирая пальцы до крови об неровный камень, попыталась подняться, но не смогла. - Вал... Вал... боже... - словно сойдя с ума, повторяла Даниелль, не зная, что делать, что говорить, куда идти... Её Валенсия, такая родная, такая любимая, такая единственная... Боже ещё утром, она могла прикоснуться к её губам, обнять и не отпускать никогда. Зачем Мираж поехала за этими дурацкими вещами? Зачем оставила её? Останься Даниелль в отеле, все могло бы сложиться по-другому. Они бы могли быть счастливы, вместе всегда... а теперь... - Я убила её... это моя вина... - пряча лицо в ладонях прошептала Мираж, впервые в своей жизни не просто плача, а буквально рыдая. Раньше она никогда не была подвержена подобным истерикам и всплескам эмоций... Даже когда умерли родители, когда её оставил дед, когда они расстались с Циклопом. Никогда раньше. А теперь было так больно, так невыносимо, и эта безысходность, пустота и тьма... ничего уже нельзя исправить, ничего. Даниелль не смогла сдержаться. От её тела стало исходить какое-то полупрозрачное серебристое сияние. Люди, стоящие рядом, в страхе отпрянули в стороны и правильно сделали. Непроизвольно Мираж стала создавать иллюзии, которые отнюдь не отличались миролюбивостью. Ещё никогда раньше голограммы Даниелль не были такими реальными, такими сильными и такими опасными. Это было все... пауки, летучие мыши, какие-то бесформенные черные призраки, ящерицы, нелюди... Одним словом, все самое ужасное, самое страшное, что смогла Мираж вытащить из своего и чужого сознания, причем делала она это не специально и находясь в таком эмоциональном шоке не совсем понимала, что происходит вокруг. Люди кричали, старались убежать, но эти чертовы иллюзии преследовали их... На какие-то мгновения ад воцарился на земле. Настоящий ад...
Когда случается жить очень долго, обычные радости повседневной суеты, жизни во всех её проявлениях не приносят уже былого счастья, которое они могли бы доставить обычным людям. Что ценно вообще в этом мире? Семья, близкие, любимый и самый дорогой человек. Работа, дом, уверенность в завтрашнем дне. Что из этого было у Кандры? Она была настолько богата, что ни о какой работе речь не шла. Семья? Её у неё не было, даже воспоминание о том, что когда-то могло ею быть, стёрлось за давностью лет. Порою, даже страшно, что рамки между воспоминаниями, тем, что было год назад, а что было эдак сто лет тому назад, стираются и всё превращается в обычное серое и скучное полотно. Впрочем, жизнь Владычицы никогда не могла быть скучной. Одной из любимых игр Кандры являлись мелкие интрижки, где люди – актёры твоего собственно кукольного театра, а ты умелый кукловод, от которого зависят все дальнейшие их действия. Учинив вражду между гильдиями Воров и Убийц, женщина упивалась их кровопролитной рознью, это зрелище всегда вызывало на её лице лёгкую, приятную улыбку. Словно бы она сидела в своём любимом кресле, попивала горячий крепкий кофе и смотрела до боли романтичный фильм «Поющие в терновнике», где заканчивается всё не так хорошо, как хотелось бы, но, тем не менее, порок наказан, добродетель торжествует. На самом же деле экранное полотно Владычицы занимал фильм до боли реалистичный, фильм под названием «жизнь». Только жизнь не её, а других людей. Скольких она обрекла на смерть, сколько гибло не от её рук, но по её вине. Это было…забавно. Кандра любила это слово, когда речь заходила об очередном хитроумном плане, который ей с триумфом удалось осуществить. Так интересно наблюдать за людской ложью, мелочными замыслами, а потом одним неуловим движением руки разрушить всё это многотрудное здание из человеческих грехов, желаний и страхов. Самый главный страх во всех них, всех до единого – это страх смерти. Ведь перед ней все равны, и с какой целью ты бы не жертвовал собой, умирал по своей воле, воле судьбы или от руки врага, факта это не меняло. Кандра не могла понять, что человек испытывает в эти минуты, но само по себе действо её опять же забавляло. Дань… Неужели она нуждалась в деньгах? Конечно, нет, но ведь это так весело, когда существует таинственная дань, а тебе поклоняются как богине. Видеть каждый раз страх в глазах людей, страх перед тобой. Любовь? Кандра могла любить, тяжёлое чувство, по силе своей равное страсти и сродни самой чёрной злости билось на самом дне её безразличного сердца. Она была жестока с врагами, была жестока с теми, кто её любит и кого она любит сама. Только вот Реми был не таким, он не боялся её, как и стремился вести себя с ней на равных, чего Кандра при всех своих чувствах к креолу не могла вытерпеть. Он был слишком ветренен, а она хотела, чтобы он принадлежал только ей. Это во многом и послужило причиной их разрыва, но даже это не заставило Владычицу оставить свои планы заполучить Гамбита полностью в свою собственность. Она знала, что он присоединился к команде Людей Икс, к старому-доброму Чарльзу Ксавье, который так свято верит в мирную жизнь между мутантами и людьми. Она знала и о Роуг, об этом девчонке, что вскружила голову Гамбиту. Обычно при упоминании имени очередной любовницы француза Кандра впадала в холодную злобу, граничащую с тихой яростью, но вот при имени Мари на её губах возникала привычная приятная улыбка. Она знала, что Реми не может к ней прикоснуться, что он может чувствовать её тепло, ощущать присутствие любимой девушки так близко, слышать, как бьётся её сердце, совсем рядом с его. Но увы, не иметь возможности к ней прикоснуться. Знание этого факта привносило в душу женщины непередаваемую радость и буквально восторг. Она любила его? По её мнению, да, но все его страдания, вся та боль, что пережил Гамбит с момента их разрыва доставляла Кандре самое что ни на есть удовольствие, наслаждение. И в любом случае, она считала, что рано или поздно он будет её, и никто не сможет ей помешать. А пока Кандра спокойно прогуливалась по ночным улицам Нью-Йорка, без всякой цели, это было очередной её маленькой прихотью. Ей был чужд этот город, она терпеть не могла его суету, всех этих людей, бесконечные события, заполнявшие его, до которых ей не было никакого дела. В принципе, ничего не стоило Кандре покинуть Америку и отправиться туда, куда ей заблагорассудится, но тут её кое-что держало. Гамбит? Возможно, это было основополагающей причиной, ведь будучи в курсе всех последних событий, Владычица прекрасно знала, где находится этот невыносимый креол. Минуя очередную улицу, Кандра оказалась в каком-то тёмном переулке, где ни людей, ни вообще каких-либо признаков жизни не наблюдалось. Словно всё погибло здесь. Ни дуновения ветерка, никакого движения воздуха. Но женщину это абсолютно не пугало, напротив. Сделав несколько уверенных шагов вперёд, блондинка непроизвольно остановилась, споткнувшись о что-то мягкое и тяжёлое, что так просто со своего пути не отодвинешь. У самых ног Кандры лежало тело молодой девушки, и никаких сомнений не оставалось, что она мертва. Усмехнувшись, Владычица присела на корточки рядом с ней, лёгким движением руки разворачивая лицо девушки в свою сторону. Бледная бархатистая кожа, едва тёплая, жар ещё не покинул юное тело. Значит, умерла она совсем недавно. Пустые глаза, совсем блёклые, знакомый признак, верно? Тихо хмыкнув, Кандра выпрямилась во весь рост, свысока глядя на тело у своих ног. Не найдя больше ничего для себя интересного, женщина брезгливо отодвинула ногой уже весьма надоевшее «препятствие», освобождая себе проход. Ещё пара шагов. Ещё одно тело? Это уже порядком позабавило, но церемонится, как прежде Кандра не стала. Резким движением руки она чуть приподняла лежавшую на асфальте, девушку в воздух, небрежно откинув её со своего пути. Послышался тихий и глухой стук почти окоченевшего тела о землю, а Владычица словно ни в чём ни бывало, сделала ещё один шаг, в темноту. Свет от тусклого фонаря освещал чуть влажный асфальт и высокую стройную фигуру, стоящую неподалёку. - Селена, твой профиль теперь блондинки? – томно протянула Кандра, разглядывая свои руки, на одной из которых остались следы крови, крови той первой девушки, к которой она прикоснулась, - Солидно, дорогая, - низким, приятным голосом продолжала она, поднеся окровавленный палец к своим губам и едва коснувшись его языком. Вкус человеческой крови опять же…забавлял её, как и многое в этом глупом мире. Нет, Кандра, не была вампиром, это была её очередная маленькая шалость, - Совсем свежая… Твой почерк. Они такие юные, должно быть много энергии? Всегда хотела испытать нечто подобное, когда чувствуешь чью-то жизнь в себе…- загадочно произнесла она, поднимая взгляд своих фиалковых глаз на Селену. Кандра поддерживала свою молодость с помощью Эликсира Жизни, а Чёрная Королева делала это иным образом, к которому у женщины всегда возникал интерес.
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 6199
Рейтинг:
46
Отправлено: 24.07.07 01:16. Заголовок: Re:
Еще две смерти. И снова скука. Темный платок, и крови почти не видно, очищение. Два трупа, снова камеры, а значит, Шоу в очередной раз будет возникать. Хотелось зевнуть, но она сдержалась. От Аргенты и Платины, еще веяло теплом, совсем не странно, очень даже объяснимо, на лице Селены заиграла улыбка. Платина, вернее то, что от нее осталось – пустые глаза, синеватая кожа, она уже и на человека, была практически не похожа, и Аргента – вся в крови, но все с тем же синеватым оттенком. Вся их энергия, теперь протекала в крови Черной Королевы, пропитала ее насквозь, подарила еще один заряд, и какое-то видимое омоложение. Никакой реакции, ей было это не нужно, тогда зачем она их убила? Это просто игра, злость на других, а не повезло кому-то. В своих жестоких играх, люди, да и не люди вовсе, вроде Селены Галлио, обычно не обращали внимания на других людей, и лишить кого-то жизни, было практически обыденным поступком. Ни совести, ни стыда, никаких эмоций, а ведь их кто-то ждал, в них кто-то верил, их кто-то любил, эти девушки не были изгнанницами мира, не было вне общества, было все, а теперь нет ничего. Важно ли ей это было? Еще несколько минут, и Галлио забудет обо всем этом, как и многих других событиях в своей бессмертной жизни. Все уходит со временем, и память, и чувства, и мысли, и не остается ничего, кроме как желание жить дальше, находить и терять, играть снова и снова, пока не надоест, а не надоест ли вообще? Таков стиль жизнь, другого уже не будет. Мальчишка с видеокамерой, и его глупая подружка, разве мама не говорила им, что так поздно гулять нельзя? Королева засмеялась, забавно было за ними наблюдать, он будет ей читать стихи под Луной, она будет ему верить, только жить долго и счастливо они не будет, Селена читала это, в его похотливых глазах, жадно пожирающих ее стан, облаченный в кожаный костюм. Оставалось лишь покачать головой. Мгновение и камера вылетела из рук парня, и оказалась в руках женщины. - А это я возьму себе. – достаточно громко заявила она, еще секунда, и камера упала на асфальт, еще мгновение, и каблуком, Селена раздавила ее на сотни кусочков. Одни лишь взгляд, из серии «убирайтесь отсюда», и парень, словно под гипнозом, схватил свою подружку за руку, и потянул куда-то в сторону света, центр, фонари, их спасение. Да, убивать каких-то детей, ей совершенно не хотелось, да и скучно, смысл? Двух убийств достаточно, если бы рыба была покрупнее, тогда да, а пока все это не имело никакого значения. Так смешно, еще несколько мгновений назад, тут был шум, а теперь снова стало тихо, снова позабавило, как быстро летит время. Селена начала презирать ночи, за их скоропостижность, не успеваешь уловить вкус темноты, а она уже ускользает, и появляется противно солнце. Ненависть к солнечному свету. Легкий ветер, глубокий вдох, она любила ветер, единственное, что можно было любить, быть влюбленной ветер, каждый ветер имеет имя, и свою историю, из ночи в ночь, можно слушать эти истории, пока не найдется одна история, которая перечеркнет все. Сможет поставить крест на всех идеалах, на всех принципах, и ловишь себя на мысли, что во всем виноват ветер, что можно винить ветер, это так же глупо, как и забавно. Помнишь, как мы с тобой любили ветер? Тогда нам было все равно, упивались темнотой, забывали про все, а теперь когда руки в крови, когда на губах, вместо сладкого привкуса ветра, лишь горечь от крови, что остается теперь? Теперь можно было смотреть в пустые глаза Платины, и искать там, что-то другое, ведь Селена чувствовала в этой девушке, что-то не ясное, необычное, и знала, что жило в ее сердце, не повезло лишь в том, что холодное сердце Королевы, не способно понять. Можно курить, даря своим легким, терпкий привкус никотина, давая себе ощутить жизнь, смотреть на небо и не видеть звезд, ярче всего на свете, сияют чьи-то глаза. Фиалковые. Тут можно было бесспорно признать, что она ждала ее, словно спасительный циклон, который сможет спасти ее из бездны, из пучины чего-то нового и такого страшного, для Королевы. Одна не лучше другой, по трупам, по судьбам, наплевав на все, только разница, ведь разница есть всегда, в чем? Кандра, в своем черном и прогнившем сердце, хранило некое подобие светлого чувства, к месье Ле Бо, Селена находившись всегда рядом, лишь тихонько смеялась, наблюдая за всем этим, считая, что Кандре не нужен креол, а ему кроме его карт, ничего не нужно. Ошибалась ли? Просто, Селена Галлио, всегда считала, что ошибаться она не может априори, а все остальное, как-то уже не ее дело. Одно было ясно – фиалковые глаза в ночи, были спасительным огнем. Грациозные движения, ее нельзя было ни с кем спутать, она была уникальной, единственной, кого Черная Королева, считала себе равной. Жрица выпустила очередной клубок дыма, и на ее лице заиграла улыбка – высокомерная, моментами злая, но все-таки улыбка, для нее, ни для кого более. - Да, после того, как они стали оказываться, не в тех постелях… - насмешливо и громко произнесла она. После Эммы Фрост, у Галлио действительно, развилась паранойя по части блондинок, но в Белой ли Королеве было дело? Очень сомнительно, очень. Женщина и сама это понимала, но никогда бы не признала, что причина в другом человеке, в ее сердце не осталось ненависти, и даже презрения, скорее чувство собственного превосходства, какая конкуренция, Селена даже не могла сравнивать, каких-то девушек, пытаться ставить их, на одну ступень с собой, лишь потому, что это невозможно, - ох, какое неуважение к умершим, как тебе не стыдно? – изогнув бровь, начала говорить Галлио, посмотрев на подругу, которая, кажется, совсем не собиралась, хотя бы пытаться показать, что ей жаль Платину и Аргенту, - они были мне не нужны, пришли мне мстить за смерть сестры, и получили единственное, чего заслуживали, наша жизнь так несправедлива… - наиграно протянула Королева, продолжая курить, словно не замечала под ногами, два, еще теплых трупа, - не планировала этого, но было вкусно, подняла себе настроение, а с каких это пор, милая моя, ты идешь за зовом крови? – ведь Черная Королева знала, что Кандра совсем не с помощью крови и вампиризма, столько лет живет на этой Земле, но было забавно, что привело ее сюда, в такой час.
- Не в тех постелях? – сладко отозвалась Кандра, вопросительно изогнув бровь. Впрочем, того, что она знала насчёт Эммы Фрост было достаточно, чтобы сказать, что уж к этой даме это было применимо, но скажем, не только к ней. Во всяком случае, Белая Королева на данный момент являлась далеко не единственной блондинкой в Клубе Адского Пламени, а если быть точными, то она и вовсе там не числилась сейчас. Как-то странно, что всех прельщает в команде Людей Икс? Ведь наша дорогая Эмма тоже какое-то время путалась с ними, хотя со своими силами могла добиться гораздо большего и не размениваться на пустяки. С другой стороны, что творилось с ней сейчас и пребывала ли она всё ещё среди людей Ксавье, было неизвестно. Владычица бы ещё с удовольствием поразмыслила на тему Фрост, если бы ей было какое-то до этого дело, но его не было, - Раньше женщины были намного более благоразумны, а сейчас эта тенденция оказываться не в тех постелях, по всей видимости, перешла к ним от мужчин, - в этот момент Кандра, разумеется, вспомнила о Реми, который сколько она его помнила, не то, что оказывался не в тех постелях, а был во всех постелях без разбора, что её бесило до такой степени, что Гамбиту просто страшно везло, что ему удавалось чудным образом избегать её гнева. С другой стороны, Кандре даже в голову не приходило, что он мог кого-то предпочесть ей, поэтому даже Роуг она рассматривала исключительно как очередную девицу, которая займёт внимание Гамбита на месяц-другой. Ещё желание креола наверняка подогревало препятствие – её способности, а всегда ведь интересно добиться всего, что недоступно. Хотя, для Кандры было бы делом пары минут избавить Шельму от своих сил, но таких мыслей в её голове никогда не возникало. Наоборот, ей очень нравилось такое положение вещей, - С каких это пор ты стала такой заботливой, тем более, о каких-то там мёртвых блондинках? – с усмешкой спросила Кандра, кивнув в сторону лежавших неподалёку, тел, - Глупо с их стороны было идти на такое. Всегда поражаюсь глупости людей. Это тоже самое, как Реми пытался украсть мой эликсир для своей умирающей Белладонны, наивно думая, что не придётся платить. Впрочем, он до конца так и не вернул долг, но это всего лишь дело времени. А его у меня много, - прекрасно, когда у тебя есть в распоряжении вечность. Ведь эта жизнь Гамбита ограничена, он может столько всего не успеть, а Кандра может ждать сколько угодно, так даже веселее, чем дольше ждёшь жертву, тем приятнее вкусить победу от её пленения. Но никто не говорил, что она собирается ждать, если пока она не действовала, это не значит, что у неё не было планов, - К сожалению, я его не чувствую, зов крови, но её вкус иногда приятен, - ещё раз проведя тонким пальцем по своим губам, произнесла женщина, - Я просто прогуливалась по городу, в последнее время мне всё так наскучило. Думала вернуться в Новый Орлеан, но и там пока всё по-прежнему, всё под контролем, Воры убивают Убийц, Убийцы Воров, трепещут перед сбором Дани, всё как много лет назад. Мне нравится это, но иногда я хочу чего-то ещё, нового. По правде говоря, никогда не любила Нью-Йорк, да и сейчас меня ничего здесь не держит, но уехать я всегда успею, - кончено, Кандра умалчивала о том, что могло её тут держать, потому что этот факт особенно для Селены был очевидным. Чёрная Королева прекрасно знала об этом маленькой слабости Владычицы, однако, эта самая слабость порой заставляла Кандру совершать самые безумные поступки, - А ты что здесь делаешь? Ночью, на какой-то запылённой улице, - губы блондинки распылились в широкую хитрую улыбку, а глаза, вторя ей заиграли холодными, но по-своему задорными искорками. Её фиалковые глаза смотрели в самую глубь красных глаз Селены, и как правило, такого пристального взгляда Кандры боялись все, но только не Чёрная Королева. То же самое, как под взглядом этих завораживающих красных глаз Селены Галлио трепетали все до единого, но Владычица могла смотреть в них спокойно. Они стояли друг друга.
она любит словно мстит. Настоящее имя: Селена Галлио Прозвище: Черная Королева Возраст: неизвестен Сторона: КАП [Нью-Йорк] Способности: экстернал Респекты: 1905
it`s good to be bad
Пост N: 6217
Рейтинг:
46
Отправлено: 24.07.07 18:50. Заголовок: Re:
Улыбка. Она могла позволить себе искренне улыбаться, в присутствии Кандры, зачем тут была ложь? Слишком давно, они были знакомы, довольно многое их связывало. И знала, что, что бы она ни сказала, что бы ни совершила, Владычица обязательно ее поймет и поддержит. Для Селены не было ничего святого, Королева никому не доверяла, и уж точно не верила в дружбу, но только не в случаи с Кандрой, тут все было иначе, и все казалось правильным. - Раньше и мужчины были другими… - в тон Кандре, отозвалась Селена, моментально подхватывая мысль блондинки, это так забавно понимать все, словно ощущать, что чувствует другой человек, верить, и говорить все, что думаешь, не пытаясь фильтровать свои слова, не пытаясь, притворится, и Галлио было проще, сейчас можно было вести себя так, как не с кем больше, возможно, даже никогда больше, - дуэли, рыцари, как давно это было, только сейчас поняла, - смешок, конечно, она помнила те времена, сколько подобных поединков, были спровоцированы, падали короли и королевства, мужчины отправлялись на край света, в поисках, выполняли совершенно бредовые задания, по одной лишь прихоти, - а теперь они только пьют, дерутся и зарабатывают деньги, деградация? Хотя и женщины не лучше, мужчины и женщины этого века, созданы друг для друга, и, кажется, патологически запрограммированы на поиски себе подобных. – еще одна гадкая улыбка, и Галлио отвела взгляд куда-то в сторону. Мир давно перестал быть таким, каким она помнила его, помнила настоящим, теперь все было лишь жалкой пародией, даже Клуб Адского Пламени. Кажется, только Себастьян продолжал традицию, приходить на заседания Внутреннего Круга Клуба в старинных нарядах. Время бежит как ненормальное, эволюция не идет вперед, и все кажется глупым и фальшивым. Эти люди бы не выжали, в те времена, их понятия о чести и достоинстве, их манеры, жалко смотреть, оставалось только смеяться им всем в глаза, чем собственно Селена и занималась в свободное время. Показывать людям, их низость и ничтожество, возвышать свой образ, все это приносило ей удовольствие, такое мимолетное, и совершенно не оставляющее следов даже в памяти, не то, что уже в сознании. – Наверное, с тех, когда дожилась до сотрудничества с Ксавье и Магнето, я ведь не могу знать, что они не были членами Братства или Школы для мутантов… - вроде как серьезно начала Селена, смотря на трупы Аргенты и Платины, а потом резко подняла глаза на Кандру и ехидно улыбнулась, - не с каких, мне наплевать, кто они, их жизни ничего не стоят, на две глупости, в этом мире стало меньше. – совершенно холодно и беззаботно оборвала Королева, словно эти двое, не были живыми существами, словно это не она, оборвала их жизни. Но ей действительно было наплевать, они ее не интересовали, да и место это ей уже надоело. Не усела, Селена вдоволь насытится своими мыслями, как в рассказе Кандры, мелькнули первые слова о Гамбите, Королева моментально сложила руки на груди, и покачала головой, словно «а ты совсем не изменилась, дорогая», но вслух не произнесла, все было и так ясно, да и сама Кандра это знала. – Белладонна Будро, я ведь права? Что ж, я многое о ней слышала, и об ее отце, и уж темболее о брате, со странными склонностями, всегда тебе говорила, что у твоего креола, довольно интересный вкус, и чем дальше, тем больше, все это меня забавляет… - да, Селена понимала, что Кандра нашла в Гамбите, только его харизмы было достаточно, что бы забыть обо всем, спорить даже не нужно было, а вот сам Реми, кажется, делал неправильные выборы, один за другим, все-таки фортуна, не всегда будет на его стороне, стоило бы ему, об этом подумать. И действительно, блондинка была права, и улица таки достала Галлио и саму, посему Жрица сделала шаг, по направлению к Кандре, и дотронулась до ее плеча, - ты права, нам тут больше делать нечего. – никаких вопросов, все потом. А пока, тут не осталось ничего, кроме холода.
Апокалипсис осмотрительно принюхался к нью-йоркскому воздуху. Пахло гарью и бензином. Пахло чувствами людей, пахло ненавистью и любовью, а иногда он отчётлива улавливал жгучий аромат секса. На лице непроизвольно появился полудикий оскал. Этот микс их исконно-человеческих ароматов был сейчас наиболее омерзителен. Только не долго они будут радовать окружающую среду, испуская облако терпких и мерзких феромонов. Человечество уже давно приблизилось к своему закату, впереди их ждал упадок и мучительно-долгая смерть. Не слишком светлое будущие в перспективе, тем более, что оно грозилось наступить очень быстро. Стоило только оглянуться назад и взглянуть на ворох прожитых лет, как видна чёткая цепочка людской деградации, появлению первых моральных и нравственных извращений, распущённость, слабость. Н наряду с картинно, не внушающий никакого доверия, он видел расцвет новой цивилизации, очередной виток эволюции. Пусть эти существа ещё подобны людям, но в скором времени их ожидала совершен иная история, которую он напишет своей собственной рукой. Апокалипсис не подозревал, что сам не далеко ушёл от ненавистного клише «человек», он просто вобрал в себе всё самое крайнее и негативное, пытаясь суметь курировать неприглядные черты силой воли. И следует отметить выходило это весьма успешно, если учесть, что он смог найти приспешников не только используя собственное могущество, но и благодаря желанию другим – меняться. С виду всё его желание весьма прозаично и гуманно, он хотел искоренить зло, мерзкий паразитирующий организм, но никто даже не предполагал, что этот паразит и есть человек. Апокалипсис считал, что с исчезновением этого вида, Земля вздохнёт спокойно и только под его руководством, новая Эра станет действительно новой и удивительно правильной вехой истории. С этими идеями плохо вязался его мания величия вкупе с ужасно мстительным характером и простой жаждой крови. Он был самым подлым и страшным воплощением того, то может ждать в будущем. Контроль. Тотальный контроль. Вот, что олицетворяла его могучая фигура. Кроме того, ведомый своими амбициями он привык, что люди подчинялись, и чаще всего не по собственной воле, но были и среди них такие, кто сам пришёл к нему, те кто были обязаны жизнью и свободой. Сейчас с ним была Нейт и Феникс. Два совершенно разных, но поразительно сильных существ. Одной он подарил жизнь вне заточения искусно расписанного саркофага, другой – долгожданную свободу. В них он не был уверен, но в данный момент нельзя было быть уверенным хоть в чём-то. Единственное, что внушало доверие так это золотая цепочка с ярко пылающим рубином в центре, этот тяжёлый и увесистый камень согревал ему сердце, а страшная сила заключённая в Феникса внушала надежду, с её помощью он сумеет добраться до силы кристалла и никто ему не помешает. Ни Селена, ни прочая шваль. Сейчас он не испытывал даже толики уважения к своим врагам, находя их недостойными. Казалось, наконец, он обезумел от предоставленной ему власти, но холодный и расчётливый ум не знал покоя. Апокалипсис ясно понимал, что удача не может так просто плыть ему в руки. Во всём этом есть подвох. Он просмотрел про себя ряд банальных и посредственных ситуаций. Начиная с того, что Феникс взбунтуется и откажется выполнить его просьбу, заканчивая очередной интригой Чёрной Королевой, в прошлом так жаждавшей нарушить его планы. Нур был готов к любой неожиданности, пусть даже если земля разверзнется перед ним или с небес упадёт пылающий метеорит. Всё было ожидаемо и весьма предсказуемо. Поэтому он преисполнился уверенности в правильности своих действий и успеха плана. Отличительной чертой его теперешнего состояния от прежнего было то, что он контролировал себя так и сложившуюся ситуацию. Апокалипсис нетерпеливо повёл плечом. Такое мальчишеское движение. Он весь в предвкушении приближающегося чуда. Взглянув в глаза сопровождающих его людей, он не заметил даже тени беспокойства. Что так и лучше. Апокалипсис перенёсся на одну из улиц города, находящуюся почти перед самым домом Эссекса. Войти без сука он не собирался, осознавая жгучее желание слуги жить жизнью самостоятельной. Одна мысль об Натаниэле породила на лице жестокую ухмылку, он же представлял какой образной и сентиментальной будет их встреча. Как минимум состоится серьёзны разговор, как максимум состоится чья-то смерть. Апокалипсиса не покидают по собственной воле, его никто не покидает. Он может отпустить и только в одну сторону, по стезе смерти, как говорили древние греки – когда настанет время и тебе заплатить паромщику на реке Стикс. Эссексу оставалось выбирать лишь из двух вариантов: первый – бежать далеко, туда откуда не возврата, но при этом нельзя упускать из виду, что Нур когда-нибудь его найдёт, он просто отсрочит время, второй – высказать своё желание, и попробовать уйти от дел, предположительно при этом испытать а себе всю силу Апокалипсиса. После такого воздействия никто обычно не важивал, и бессмертие на сей раз глупый и бессмысленный козырь. Развлекая себя такими радужными мыслями, Апокалипсис обнаружил себя на небольшой площади, сразу за углом старый и ветхий особняк Эссекса. Мужчина бегло оглядел улицу. На ней собралось удивительно много людей, все с внимание смотрели на большой плазменный экран, который не вписывался в эту обстановку покоя и тишины. С предположительно когда-то рекламного щита на Нура смотрела миловидная блондинка, быстро и внятно сообщающая последние новости. - Перед вами эксклюзивные кадры очередной битвы мутантов на одной из улиц нашего города... Как долго власти будут терпеть это? ... Как предотвратить бесчинства, которые учинили мутанты? – после картинки сменилась и теперь на Нура смотрели красные и столь ненавистные глаза. Апокалипсис посмеялась, негромко, но отчётливо жутко, что люди стоящие поблизости отступили на шаг. Несчастный очевидец держал камеру неровно, она то и дел шаталась, показывая ноги, туловище. Головы. Селена с холодной и, наверное, впечатляющей грацией расправилась с двумя бедными и слабыми девушками. Их лица он разглядел не чётко, но хватило беглого взгляда, чтобы узнать в них Аурику, точнее её трёх равноправных подобий. Поразительное сходство взбудоражило память. Он почти забыл, что Селена стерла с земли его всадника, а теперь он вспомнил, и намерился преподать глупой женщине урок. Только не сейчас, потом, тогда, когда фортуна будет полностью на его стороне. Но как говорится, ничего не бывает зря, судьба привела его в этот переулок не просто так. Подтверждением его слов стало необычное зрелище – темноволосая девушка медлен сползала по кирпичной стене. Она что-то бормотала, повторяя имя какой-то девушки. Апокалипсис лишь слегка дотронулся до её измученного сознания, как его окатило волной страха и отчаяния в сочетании всей истории жизни этой несчастной. За считанные секунды перед глазами мелькнула наивная влюблённость и боль, испытанная с её потерей. Мираж была идеальным кандидатом. Она подходила по всем параметрам, учитывая то, что была готова на всё. Неожиданно Даниэль стала слабо светится и порождать самые примитивные образы измятые из человеческого сознания – пуки, змеи, зомби и прочей глупости, которой боялись люди. Толпа вокруг отступила, и многие в страхе убежали, тем самым, расчистив ему путь. Через секунду Апокалипсис был возле неё и одним верным движением рассеял нежить, которую она вызвала по неосторожности. Нур заботливо провёл рукой по её тёмным волосам. Сочувствие, да вот, что она искала сейчас. – Даниэль, это не твоя вина, ты тут не причём. Надо винить того, кто это сделал. Видишь ту женщину? - кадры любительской съемки повторяли вновь и вновь - это она погубила Вал. Она захотела её смерти, и убила её хладнокровно, жестоко. Она не думала о тех, кто любит эту девушку. Чёрная Королева не умеет чувствовать. Ты должна отомстить ей, дать ей прочувствовать ту агонию, что сейчас чувствуешь ты. Пойдём со мной, я помогу тебе. – его голос звучал убедительно, а глаза гневно блестели. Он знал, что Мираж пойдёт за ним не только потому, что поддалась его воли, но и потому что он есть её единственная необходимость. Апокалипсис подарит ей месть, Нур стал щедрым, почувствовав, что только он в силах выбрать такие высокие ставки.
Даниелль сильно ударила кулаком по стене и оттого места, на которое пришелся удар, быстро разбежались штук тридцать тарантулов. Девушка даже не заметила этого. Ей было так больно, что она с трудом дышала. В голове её возникали образы Платины и её самой, так счастливо живущих в номере отеля Ритц. Все это казалось таким реальным, таким правильным, что Дани никак не могла до конца поверить в смерть своей девушки. Это было слишком ужасно, чтобы быть правдой. Слишком несправедливо. Мираж ведь много стерпела в своей жизни... Потеряла родителей, деда, Робертсов, испытала неразделенную любовь к Скотту. Но все это она смогла пережить... но смогла лишь потому, что встретила её. Валенсия появилась в её жизни в самый тяжелый момент, она выслушала, поддержала и Даниелль не смогла удержаться - влюбилась, хотя вернее будет сказать - полюбила. Это была никакая-то там юношеская влюбленность, это была та самая настоящая любовь. Даниелль и сейчас её чувствовала, только на этот раз столь светлое чувство перемешивалось с невыносимой болью и отчаянием. Мысль о том, что теперь она больше никогда не увидит Вал не давала Дани покоя. Ей так хотелось повернуть время вспять, заставить себя остаться в Ритце, а ещё лучше - вместе с Вал сбежать из этого города далеко-далеко, где нет ни войн, ни людей, только они вдвоем... Но теперь было поздно. Оттуда, где сейчас была её Валенсия, пути назад нет и не будет. К сожалению есть в этом мире что-то, что не поддается контролю ни людей, ни мутантов... Неожиданно крики людей стихли, да и сама Дани почувствовала некоторую перемену в своем собственном состоянии. Усталость, что уже начинала накатывать на неё из-за чрезмерного использования сил, неожиданно отступила. Как будто поток её энергии просто взяли и перекрыли... Впрочем, сейчас как раз-таки об этом Даниелль думала в последнюю очередь. Окружающий мир ни коим образом не волновал её, и, наверное, подари ей сейчас судьба пулю в грудь, она была бы только счастлива, ведь есть же все-таки крохотная надежда, что там, по другую сторону мира, Вал ещё ждет её... Кто-то провел рукой по волосам Даниелль, а мутантка даже не удосужилась развернуться. Сильнее вцепившись в стену, она попыталась хоть немного успокоиться, сдержать не прекращающиеся рыдания, но у неё не получилось. Слезы катились по щекам беспрестанно. Мираж ещё никогда в жизни так не плакала, всегда справедливо полагая, что рыданиями проблем не решишь, однако сейчас остановиться она не могла. Но вот она услышала чей-то голос... Такой уверенный, успокаивающий, сильный... Да эта сила, невероятная сила буквально разъедала вокруг атмосферу, и даже находясь в таком вот состоянии, Даниелль не смогла не почувствовать невероятную мощь, исходящую оттого, кто сейчас стоял за её спиной. Но важно было даже не это, а то, что говорил ей незнакомец. Месть? Возможно ли это? Дани никогда раньше не задумывалась о мести, она предпочитала отходить в сторону. Даже тогда, когда Циклоп оставил её, она не бросилась уничтожать Джину или ещё кого-либо, а просто тихо упивалась своим несчастьем, но с другой стороны, что может значит расставание с парнем, по сравнению со смертью, а точнее убийством той, кого ты любила больше всего в жизни? Ответ очевиден. И все же месть... громкое слово, ничего не скажешь. Совсем не в духе иксменов, хотя, впрочем, Мираж ведь так и не смогла стать частью их команды, даже Ороро признала это... Единственное, что было в жизни Дани хорошего, так это то, что произошло и могло бы ещё произойти между ней и Вал, и у неё это хладнокровно отобрали, как будто и не было ничего... У Мунстар даже не было ни одной её фотографии, ничего... Одни лишь воспоминания. - Пойти с тобой... с Вами? - тихо произнесла Дани, резко обернувшись. По щекам её по-прежнему текли слезы, но более или менее девушка начинала соображать. Этот незнакомец действительно внушал по крайней мере, чувство страха и уважения, а главное, чувство уверенности в том, что он может помочь ей... помочь ей осуществить месть. - И Вы дадите... я... смогу отомстить? Моя Валенсия достойна этого, достойна, чтобы я наказала того, кто сделал это с ней. Я должна отплатить её убийце тем же... должна... - нахмурившись и отведя взгляд, прошептала Мираж, поднимаясь с асфальта по-прежнему держась за стену. Мелкая дрожь все ещё била её тело, но тем неменее Дани каким-то образом смогла взять себя в руки, по крайней мере настолько, насколько это было возможно при её нынешнем состоянии. - Если Вы и правда поможете... если так, то я иду с Вами. Куда угодно. Я должна сделать это, Вал будет жить так... она всегда будет со мной... я осуществлю свою месть... - стараясь, чтобы голос звучал твердо и уверенно, произнесла Мираж, судорожно вздохнув. Теперь она действительно готова была идти за этим мутантом, и ей даже было все равно кто он и что сделает для неё, лишь бы только отомстить, лишь бы только отправить убийцу Платины в преисподнюю... Далее: Особняк Натаниэля Эссекса [дабы не задерживаться на улицах...]
Ночь, темная как пропасть, в которую смотришь с хрупкого края обрыва, грозящего вот-вот обрушить онемевшего от ужаса перед таким зрелищем наблюдателя в царство небытия, немая и безликая, не оставляющая надежд на спасение для заплутавших в этих каменных лабиринтах путников. Ночь-хищница, ночь-убийца, скрывающая своих зловещих слуг полой окровавленного плаща, склонившаяся над колыбелью большого города подобно безумной матери, точащей лезвие кинжала для своего невинного чада, томила одинокого прохожего ожиданием времени, когда – как считали на заре человечества - жили только мертвые, а отсветы холодного блеска смертельного острия согревали улицу неоновыми огнями. Эти яркие до нелепости блестки, внушающие своими холодными лучами разящее чувство ирреальности происходящего, по мере того, как город погружался в пучину мрака, все более казались воплощением светил самой смерти, затмив свет звезд на небе, так что сама луна, казалось, смущенная своей восставшей свитой, скрылась за небольшой тучкой, тревожно застывшей на одним из безлюдных переулков. В ночной тишине, которую нарушало только плохо слышимый гул машин на соседней улице, легкий шорох шагов не казался чем-то контрастным, противоречащим духу этой атмосферы, но неоновый свет завершил картину, нанеся последний штрих на полотно реальности. Отделившись от стены, огромная фигура мутанта оказалась освещенной этим суррогатом бледной как смерть луны, прельщавшей своей ненавязчивой лаской, и, слегка помедлив, он сдвинулся с места, идя по ему одному зримым следам. Вслед за ним плавным переливом струилась темно-алая кровь, словно спасенный из заточения дух, не желавший отпускать от себя своего освободителя. Давно потухший фонарь вдруг заискрился, на миг озарив темную подворотню, где меткий взгляд успел бы заметить прислоненное к стене тело молодого парня, каких-то пару минут назад разочарованно провожавшего взглядом уходящую вглубь окраины девушку. Ту, что искал убийца, с молчаливым упорством шедший за ней по пятам. Пробитая насквозь грудная клетка, пять кривых и глубоких линий вдоль всего тела, ужас, застывший в глазах – не такая уж большая цена за сохранность тайны… и пусть он был лишь случайным обстоятельством, возникшим на его пути, а та девчонка не думала поверять его в свои тайны – полагаться на удач уже было нельзя. Слишком многое стоит на кону, - так сказал мистер Пламмер, начальник охраны острова Святой Эльзы, этот высокий человек с резкими, огрубевшими чертами лица, которые, казалось, никогда уже не тронет улыбка. А правительство величайшей сверхдержавы не может себе позволить, чтобы какая-то чокнутая мутантка, переметнувшаяся к террористам из Братства, скомпрометировала их разглашением своей связи с проектом «REGISTRATION». С их стороны это было закономерным шагом на пути к желанной цели. А со стороны самого Сайбера… только погоня за обещанной суммой. Политика его никогда не интересовала. И смерть мальчишки даже не вызвала у него никаких эмоций. Всего лишь пустое чувство выполненного долга и желание продолжить погоню, приведя к логическому завершению существование очередной правительственной пешки. Однако быстро сократив расстояние, отделявшее его от Рэйхи, мутант уже не торопился выполнить то, за чем он здесь появился. Что проку гоняться за неизбежностью? Легкий кашель сзади, имевший лишь одну цель – привлечь внимание девушки. Убийца вовсе не желал, чтобы она умерла, так и не видя его лица, его мертвых, обжигающих ледяным безумием глаз, в которых отражалась бы вся ее поистине незавидная участь… Нет, гораздо интереснее было другое – преодолевая ее сопротивление и наблюдая, как она пытается оттянуть время, выиграв еще пару мгновений жизни, решительным жестом оборвать ниточку ее жизни… тогда последний ее вздох, медленно растворящийся в пропахшем кровью воздухе, станет порукой того, что смерть мутантки на какое-то мгновение придаст смысл его собственной жизни, обдав ощущением собственного превосходства и глухой удовлетворенности. Дальше - короткие слова, призванные дать понять девушке, зачем он здесь. К чему тратить время на пафосные речи? - Привет. От босса. Короткие слова, брошенные почти в пустоту – а затем улица будто озарилась для него всеми оттенками кроваво-красной расцветки. Заявка: как только обернется – схватить за бампер припаркованный возле автомобиль и, резко подняв в воздух, швырнуть его в Рэйху.
Конечно же, швырнуть автомобиль, не издав, ни одного звука, перед этим, еще и предупредив, словами, не стоит удивлятся, почему исход получился не таким, как бы хотелось Сайберу. Далеко не в последний момент - Рэйхе удалось увернутся.
Усталось. Нет больше злости, нет обиды или ярости, нет недоверия. Просто усталось - обычное челоческое чувство, присуеще все, абсолютно всем. Чувство которого не надо стыдится, но Рейчел стыдилась. Как она проялять такое жалкое чувство? Она выше этого! Но это все чувства, а реальность порой совсем не такова как нам хотелось бы. Она услышала рядом с собой шаги, но не могла поверить в то, что этот человек так рядом. - Нэйт? Что ты здесь делаешь? - тихим, усталым голосом прошептала она, - Я не чувствовала тебя. - Рейчел, что случилось? Что случилось? Она на мгновения непонимающе подняла на него глаза, и только потом ее создание, так упорно вытесняющее из ее мозга ужасные воспоминания, снова дали о себе знать. Она прикусла губу, не замечая, как от удара Феникса по правой шеке течет аккуратная струйка крови. - Что случилось? - переспросила она - Случилось не самое лучшее в моей жизни, а то и худшее, извини Нэйт но я не могу это описать, лучше увидеть это сам, тебе не впервой. Она взяла его за руки и потянула вниз, чтобы он присев на корточки и глядя в ее глаза мог увидеть, то что совсем недавно видела она, почему она не встала? у нее не было сил, она надеялась, что брат ее поймет, и не обидится, хотя сейчас ей было абсотно все равно. - Я хочу где-нибудь отдохнуть, я очень устала Нэйт, так что сделай это поскорей.
Так вот как рушатся мечты... Юная, до безумия оказывается наивная светловолосая Рэйха, боготворившая людей правительства, никак не ожидала, что они поступят с ней подобным образом. Они же нашли её сами, вырастили, обучили, буквально сотворили из ничего, а теперь что? Сами же и убьют? Хотя нет, не сами... руками какого-то постороннего, незнакомого ей ранее мутанта. Какая глупая ничтожная смерть... Когда девушка услышала за спиной своей деликатный кашель, она непроизвольно обернулась и поначалу не совсем осознала всю степень опасности, исходящую от человека, а вернее мутанта, стоящего позади неё. Впрочем, первое ошибочное впечатление растаяло как дым, когда девушка пригляделась повнимательнее и услышала эту его фразу "Привет. От Босса". Коротко, но весьма информативно. И, наверное, не скажи Сайбер этого, Рэйха бы вряд ли увернулась, но тут уж она не мешкала. Эффектно так проскользив по только что созданной ледяной дорожке, она ушла вправо от летящего в её сторону автомобиля. На самом деле Рэйха даже испугаться не успела, скорее только удивилась. Осознание происходящего далось ей с трудом, ведь девушка, идя в сторону залива, уже во всю представляла себя на посту начальника охраны, который ей был обещан. Святая наивность, непростительная для неё... А ведь она что-то уловила тогда в голосе шефа, но естественно не придала большого значения. Рэйха ведь привыкла исполнять приказы, не вдаваясь в подробности, она была просто-напросто пешкой в игре наиболее влиятельных людей, и что теперь? Погибнуть без особых вопросов, как всегда? Что ж, подобное было бы вполне в духе ледяной мутантки. Уйти во благо общего дела, дела правительства - даже романтично в каком-то плане. Но с другой стороны, Рэйхе ещё никогда раньше не было столь обидно, и это незнакомое ей чувство досады и некоторый злости на людей, которым она полностью доверила себя, не давали ей просто уйти, даже не попробовав отвоевать собственную жизнь. - Не слишком удачная попытка. Попробуете ещё раз? - мило улыбнувшись, произнесла девушка по обыкновению не показывая своих истинных чувств. Да, будь на её месте кто-нибудь другой, истерика или лишние беспорядочные вопросы последовали бы незамедлительно, но это все же было не в правилах Рэйхи. Она даже не спешила атаковать сама, ибо ей было интересно, насколько далеко сможет зайти этот мутант. - Я вас раньше не видела, новенький на службе у правительства? Это все так интересно... Голос девушки звучал ровно, спокойно, впрочем это же была её сущность - девушка-лед, без каких-либо "и", "но" и тому подобного. Спокойствие - путь к победе, это было первым, что она усвоила на службе у правительства. Ненависть, ярость, любовь и прочее отбирают силы, лишают контроля. Такие мутанты, как Рэйха или Вэйн не могли позволить себе такой роскоши, как чувства, хотя в случае с девушкой тут в принципе были возможны какие-то послабления, ей скорее был более опасен, чем эмоции, солнечный свет. Впрочем сейчас ведь в городе царила ночь - верная спутница и помощница Рэйхи в любом бою, так что ещё и неизвестно было, чем это все закончится...
Сомнительное удовольствие убивать пусть опасную и фанатичную мутантку, но всё-таки ребенка. Деньги, правда, важнее... сейчас, пока в кармане ни цента. И ещё... Ещё есть азарт. Азарт, от которого закипает кровь, и горят глаза. Удача - как естественный наркотик, вырабатываемый организмом в такие моменты. Строптивая Фортуна слишком крепко сидит на поводу у Домино... Раньше в таком настроении Турман разоряла казино. И кто ей помешал сделать это сегодня?...
"Ой, ёй, ёй!" - крепко засидевшая в своих мыслях Беатриче споткнулась о черную кошку, но военная сноровка и реакция не дали Домино рухнуть на землю мешком с картошкой. Кошка омерзительно зашипела и кинулась вдоль по улице - подальше от неуклюжей обидчицы. Такой, казалось бы, скромный недосмотр в другом случае был бы для Беатриче полным провалом. Ночь обещала быть веселой.
Ещё бы, ведь это настоящее соревнование. Домино была не единственной, кого наняли для этого убийства, но тем лучше - неплохая проверка собственных способностей. (В которых, к слову сказать, все обычно сомневались - слишком уж само собой разумеющееся само собой получающееся свойство эта удача.) Убийство - и ничего более, кто бы за этим не стоял. Только бы заплатили.
Но сегодня Беатриче была не первой, кто обнаружил жертву... К месту трагических событий Домино привела почти чистая интуиция - как раз в тот момент когда, неприятно лязгнув, на асфальт приземлился автомобиль. "#$^%^#%^@!!!! @@%@^&! #$^#&!!!!!!! " - переводя на человеческий: "что за черт?" - благо Турман ограничилась только мысленным высказыванием, иначе бы её сразу заметили. "Хм, надеюсь, с этим красавцем мне не придется разбираться..." - женщина проводила тормозной путь автомобиля взглядом и бесшумно опустилась на корточки у стены. Девочка-жертва-убийца-фанатичка стояла спиной к Домино, сконцентрировав своё внимание на сопернике и это было крайне удобно. Будь у девочки кошачье зрение - она бы непременно заметила краем глаза темный силуэт у дома. "недолго тебе жить осталось" - кололо кончики пальцев, торопиться не хотелось, но и любое промедление при разных раскладах могло стоить ей жизни. Правда Домино не такой легкий соперник, как кажется на первый взгляд. Хотя сегодня она бы с удовольствием обошлась бы без серьезной драки.
Не теряя больше не секунды на праздные раздумья, Беатриче вытянула из кармана нож.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума