Столица Вашингтон названа в честь первого президента США Джорджа Вашингтона. Он сам выбрал место для будущего города на реке Патомак между Мэрилендом и Виргинией, где в 1790 г. была заложена столица нового государства. Вашингтон не принадлежит ни одному штату, а считается отдельным образованием - федеральным округом Колумбия, границы которого совпадают с границами города. Столица - самый важный политико-административный и культурный центр. Вашингтон -едва ли не единственный город в мире не имеющий своего управления: его мэром считается президент страны. В отличие от других больших американских городов в Вашингтоне нет небоскребов. Здесь запрещено строительство зданий более высоких, чем Капитолий - здание конгресса Соединенных Штатов. Население Вашингтона вместе с дипломатами, студентами и эмигрантами из всех стран мира не превышает 1 млн. человек, 1/3 которых работает в правительственных учреждениях.
Вашингтон, Д.С., - город, спроектированный Пьером Ланфаном, чтобы соперничать с блестящими европейскими столицами, занял достойное место среди красивейших городов Америки. Здесь расположена резиденция президента США - Белый Дом, здание военного министерства США - Пентагон. На Капитолийском холме в живописном парке находится здание американского конгресса - Капитолий, построенный по проекту Уильяма Торнтона в 1793-1865 гг. Капитолий (“United States Capitol”) - символ американской государственности по праву входит в пятерку самых знаменитых памятников стран. Библиотека Конгресса - одна из крупнейших в мире: в ней хранятся 26 млн. книг, более 36 млн. рукописей, карт, фотографий, а также архивы 23 президентов США. Само здание библиотеки является произведением искусства.
Многие достопримечательности Вашингтона находятся вокруг Молла (Mall)- парковая зона, окаймленная зданиями Смитсоновских музеев, протянувшаяся к западу от Капитолия к мемориалу Линкольна: Сад Скульптур, Национальный музей воздухоплавания и космонавтики, музей естественной истории, Национальная галерея искусств, национальный музей американской истории.
В центре Молла возвышается монумент Вашингтона (Washington Monument) 169-метровая мраморная стела, символизирующая стойкость первого американского президента. Из окна смотрового зала монумента открывается великолепный вид на город, в том числе на Белый Дом, Линкольн мемориал и мемориал Джефферсона.
Регистрация мутантов вызвала неожиданную реакцию со стороны последних, в городе проходят многочисленные массовые выступления против нового закона, введение которого прошло на удивление быстро и незаметно. Магнето уехал в Азию в поисках новых сторонников, однако Братство Мутантов не перестает существовать, и сегодня (текущий игровой день). Во время его отсутствия бразды правления в свои руки Фенрис, а вскоре к ним присоединяются возвратившиеся в Братство Ванда и Пьетро Максимофф. Планируется полномасштабное выступление на национальном поле, в Вашингтоне. Рискуя пропустить весь митинг, группа мутантов решила воспользоваться услугами авиалиний, хотя от Нью-Йорка до Вашингтона путь автостопом занимает порядка трех часов. Никто не решился брать с собой упакованные в чемоданы гардеробы, понимая, что визит в столицу будет не столь продолжителен. Выступление у Белого дома развернулось по всему национальному молу, начиная от национального монумента, высокой стелой, и заканчивая Капитолием. Пожалуй, настолько масштабного митинга не наблюдалось здесь сравнительно давно, и представители правопорядка, волнуясь за национальные ценности и предметы искусства близ расположенных музеев, не говоря уже о самом президенте, прикладывали все усилия для обеспечения безопасности. Но это была палка в двух концах – не стоило провоцировать митингующих на агрессию, ибо в любой момент мог прогреметь настоящий взрыв. Определенно, полиция была не в силах держать под контролем ситуацию, если принять во внимание еще то, что большинство собравшихся являются мутантами, в связи с чем сюда были направлены агенты секретной организации, предоставляющей информацию работникам острова святой Эльзы и не так давно попытавшейся нейтрализовать Омегу Рэда. Узнавались представители по форме, и, надо сказать, в последнее время довольно часто появляются на улицах города. [реклама вместо картинки]
Одного взгляда на происходящее хватило, чтобы понять, что драки сегодня не избежать. Слишком много мутантов в одном месте, прибавим к этому полицейские отряды и спецслужбы... получим взрывоопасную смесь. И если драка действительно начнется, то Миша будет, несомненно, в первых рядах... "Спокойнее, надо успокоиться, надо... Спокойствие, только спокойствие!" - говорят психотренинги успокаивают, но девушка не чувствовала в себе ни каких изменений, все та же ярость, перемешанная с болью и страхом, не за мир, нет, и не за себя, единственный человек, за кого она боялась, чьей жизнью дорожила, была Глория, ее ветряная сестра. Только ради нее она еще сдерживалась, если бы Лори не было рядом, то она уже бы крошила все вокруг, не разбирая особо, где свои, а где нет? Ей было бы все равно, по той простой причине, что она ненавидела людей, ненавидела за то, что они сделали с ней... с ними обеими... Но Глория была рядом, такая спокойная и уравновешенная, всегда уверенная в себе... она была ее опорой, тем единственным, что сдерживало гнев, готовый выплеснуться наружу... - Я не смогу, - прошептала она на ухо Лори, - не смогу сдержаться! Ты ведь знаешь, как я отношусь к людям, они ставят на нас опыты, будто мы какие-то крысы подопытные, а теперь и вовсе решили регистрировать! А что будет дальше? Начнут сажать нас в лагеря? Скажи мне, что дальше?! - в голосе девушки послышались нотки истерии, земля под ногами вздрогнула, раз, другой, кто-то будто стучал оттуда изнутри кувалдой, пыль и мелкий мусор вокруг Миши разлетелся в стороны, а воздух вокруг мелко задрожал. Глория крепко сжала руку сестры, ее взгляд говорил лучше всяких слов, в нем были и просьба, и страх, и упрек, многое смешалось в нем, в этом единственном взгляде... Глаза закрылись сами собой, нет, Мишель не пыталась сбежать от взгляда сестры, отнюдь, напротив, она пыталась успокоиться, пыталась взять себя в руки, кто бы знал, как ей было трудно сделать это... "Я спокойна! Спокойна, черт побери!!!" - ярость продолжала бушевать внутри хрупкой на вид девушки, чьи силы, однако, могли разрушить все на своем пути... ну, практически все... - Я спокойна, - для большей эффективности произнесла она свои мысли вслух, едва слышно, так что даже Ада, должно быть, не услышала ее - спокойна! – глубокий вдох, и девушка открыла глаза. – Все, теперь идем…
Проект по регистрации мутантов привел к, видимо, нежелательным последствиям для правительства, его принявшего. То, что сейчас творилось на улицах Вашингтона, было похоже на самый настоящий хаос, ураган, бурю, возможно. По меньшей мере, тысяча мутантов прибыла в столицу Соединенных Штатов и расположилась от Монумента, до самого Капитолия. Одни, наверное, стояли тут с самого утра, а другие возможно, уже несколько дней. И большинство, уж точно не было хорошо подготовлено и выступления их не были спланированы. Неорганизованность, спонтанность, базирующаяся лишь на чистой агрессии к тому же подогреваемая усиленными кордонами полицейских, выставленных против мутантов.. все это не могло привести к чем-либо хорошему. Однако на голом энтузиазме протянуть тоже было невозможно. Андреас, замыкающий небольшую процессию сторонников Магнето, поежился от неожиданного порыва ветра, который, впрочем, почти сразу же унесся куда-то в противоположную от него сторону, но успев отвлечь барона от мыслей. Его любопытный взгляд и любопытствующее сознание вот уже добрых двадцать минут изучало расположившихся на их пути мутантов, совершенно разнообразных в своем поведении, общественном статусе, силе, жизненных возможностях. И всех их свела вместе одна цель? Одна общая злоба и недовольство? Однако злополучный ветер вырвал его из власти размышлений и внимание Андреаса тут же привлек напряженный, с нотками истерии шепот Мишель. Казалось внутри нее была натянута прочная струна, которая звенела от напряжений и была готова вот-вот порваться, выпуская наружу всю ту, что накопилось.. Возможно, фон Страйкер и не услышал бы обрывки их разговора и даже если бы услышал - не обратил бы внимания, ведь то, что сейчас озвучивала одна из сестер Дель'Руа, до нее было произнесено уже не однократно в присутствии барона. Но он шел прямо позади девушки и неожиданно для себя решил вклиниться в разговор. Или может, ему был просто нужен повод, что бы высказаться. Странно, обычно никаких поводов ему не требовалось - он, как и сестра, всегда говорил то, что думал. Однако, сказать по правде, у него это выходило куда более сдержано. - На Вас? - в голосе Андреаса слышалась легкая усмешка. Он был не намного старше девушек-близняшек, но почему-то рядом с ними, как, впрочем, рядом и с большинством знакомых ему мутантов и тем более людей, чувствовал себя, по меньшей мере, куда более опытным. Наверное, потому что так и было на самом деле (xD). - По-моему, единственное неудобство которые конкретно Вы, мисс Дель'Руа, ощутили из-за Регистрации, это лишь то, что вы в 2 часа утра стоите перед Капитолием, в Вашингтоне, хотя по обыкновению в этой время видите не первый сон, и возможно, скоро, примете участие в каких-то активных действиях, на которые правительство само того не желая провоцирует этих бедняг. Или Вы будете отрицать, говоря, что конкретно Вас с сестрой намереваются отправить в лагерь? Не думаю, что Ванда и Пьетро, в этом самом лагере, сейчас испытывают большие неудобства. - Сам Андреас, не смотря на только что сказанное, относился к закону весьма скептически, хоть и не настолько радикально, что бы выступать на митингах. Его, впрочем, в большой степени Андреа, как и многих терзали сомнения по поводу действительных намерений правительства, но объективных причин так напрягаться… он не видел. Андреа же, возглавлявшая «процессию», тоже ухмылялась, однако по другим причинам. Она была куда более радикально настроена по отношению к Регистрации, хотя в своих взглядах и уступала многим, здесь присутствующим. Она не верила в доброжелательность правительственных организаций, потому и отговорила брата самим ехать на остров Св. Эльзы. Ей куда больше нравилось находиться здесь, среди этого маленького Вавилона. Ощущать недовольство толпы, видеть ненависть и страх в глазах этих озлобленных жизнью людей, в то же время, не являясь их частью. Ее глаза тоже горели, она была преисполнена решительности и праведного гнева, и напомнила брату разозленную богиню, которая, однако, будучи готовой, испепелить взглядом любого, была бесподобна. Такой Андреа, барон мог любоваться часами. Вот и сейчас, когда она подошла к нему, он засмотрелся на сестру, на доли секунд больше, чем было положено. И это позволило ему заметить что-то новое появившееся в ее глазах. Беспокойство? Из них двоих, баронесса обладала превосходной интуицией и в минуты опасности Андреасу казалось что она граничит с каким-то интуитивным ясновидением. Андреас схватила близнеца за руку и крепко сжала. Значит, она была готова нападать или же защищаться. Ведь благодаря насмешке или усмешке судьбы – понимайте, как хотите – в лице их отца, силу они могли использовать лишь в контакте друг с другом.
Возможно, через Фактора, можно организовать какой-нибудь фактор [простите за тавтологию], приведший Правительство либо мутантов к активным действиям?
- Да, на нас, - Миша даже не взглянула на фон Страйкера, - однажды меня уже посадили в клетку, и больше я такого ни кому не позволю, - только то, что рядом была Лори, еще как-то сдерживало девушку, ярость утихнувшая была, вновь нахлынула, правда теперь это была холодная ярость разума, а не чувств. - Именно люди, эти слабые глупцы, сделали с нами такое, в своем вечном стремлении уничтожать себе подомных, они пытались создать универсальное всесокрушающее оружие... - она на миг замолчала, устало, вздохнув, она посмотрела на сестру, ища поддержку. - Что ж, у них вышло, они получили свое оружие, правда, не учли одной важной детали, а именно того, что не нужно наделять силой тех, кого ты загнал силой в клетку, они думали, что мы станем послушными убийцами, глупцы! - Ветер ударил в лицо идущим, силы Мишель жили порой собственной жизнью, чутко реагируя на малейшие перепады настроения девушки. - Они просчитались, мы стали свободны, - она, наконец, посмотрела на Андреаса, в ее взгляде было столько убийственной ярости, что возражать ей сейчас решился бы лишь сумасшедший камикадзе. - И можете мне поверить барон, что больше никому я не позволю ставить на мне эксперименты, - горло барона сдавило, будто его кто-то душил, кровь застучала в висках, а голова готова была вот-вот взорваться, но все это длилось лишь мгновение, Мишель спешно отвернулась, крепче сжав руку сестры, и все прекратилось. Гневная тирада на этом была закончена. "Наверное, я была с ним слишком груба, - девушке вдруг стало стыдно, в конце концов, она только что атаковала свое "начальство" хоть и временное, а это явно ничего хорошего не предвещало. - Спокойнее надо быть, спокойнее, - в который раз за день повторяла она себе, но ничего не могла с собой поделать, этот дурацкий закон выводил ее из себя, а фон Страйкер просто оказался ближайшей целью для ее нападок. Глория, похоже, этим была не особо довольна, это было видно с одного лишь взгляда, - Еще бы, наверняка ведь собирается с ним флиртовать, а ту я", - девушка слабо улыбнулась, пожалуй, впервые за сегодняшний день.... - А что мы конкретно здесь собираемся делать? – спросила она через минуту, - Как я поняла, никаких боевых действий не предполагается, так что тогда? Мы будем просто наблюдать и все?
Андреас, не получивший никакого ответа от сестер Дель’Руа, отвернулся и его взгляд упал на один из корпусов Национальной галереи. Самая большая в Соединенных Штатах, сокровищница западного искусства. Джотто и Леонардо да Винчи, Рафаэль и Тициан, Рубенс и Рембрандт, Мане, Сезанн и Дерен, Матисс, Кандинский, Грис, Икинс и Джонса. Полотна величайших мастеров хранились там, а сама Галерея - жемчужина, на взгляд барона, всех музеев, протянувшихся вдоль авеню Конституции. Эти картины пережили столетия и видели много на своем жизненном пути, а что теперь? Теперь на их глазах столпотворения мутантов пытались доказать людям, что они не опасны для общества. Только вот… были ли это так, Андреас глубоко сомневался. Неужели не ясно, что своими выступлениями они лишь доказывают обратное. «Очередная вспышка необъяснимой мутантской агрессии, направленной против закона о регистрации прямо в сердце страны!» - он уже видел в воображении заголовки газет. «Им были созданы необходимые условия, роскошный курорт и возможность спокойного отдыха, но в место этого они, радикально настроенные, вышли на улицы…». Никаких объективных причин, лишь последствия. Последствия для мутантов. Фон Страйкер покачал головой, высказывая тем самым свое разочарование. На протяжении нескольких лет близнецы Фенрис, став после смерти отца владельцами крупной корпорации, тратили определенную часть доходов на нужды Братства, помогая Магнето. И хотя, их идея была заключена в достижении власти над людьми с помощью экономического превосходства, в некоторых случая методы Эрика им даже импонировали. Однако же…его рассуждения снова были вероломно нарушены, теперь, однако, яростным выпадом Мишель. - Однажды меня уже посадили в клетку, и больше я такого ни кому не позволю, - казалось, она еле сдерживается, что бы не накинуться на кого-нибудь. Андреас снова усмехнулся, тряхнув волосами, -И можете мне поверить барон, что больше никому я не позволю ставить на мне эксперименты, - лишь только фраза сорвалась с губ мутантки, как горло «раздражителя» сдавило так, что кровь забарабанила в висках, лицо, покраснев, тут же побледнело, барон закашлялся. Но через секунду все прошло, а одна из сестер тут же отвернулась, возможно, показывая, что разговор окончен. Молодой человек, только что, возможно, находившийся в смертельной опасности, уже оправился от мимолетного потрясения и лишь повернул голову сначала вправо, потом влево, хрустя позвонками. Его лицо, еще мгновение назад, отражавшее пусть и не страх – не первый раз, к сожалению, а может теперь и к счастью, он находился в ситуации подобного рода, - но определенно удивление, странную заинтересованность и почему-то злость, тут же приняло свое привычное выражение. Он, как и сестра, давно понял, что смерть достаточно близка, чтобы можно было не страшиться жизни. Ведь для них система гуманных и либеральных истин, давно превратилась в лишь неопровержимые (пока еще) человеческие заблуждения. Они слишком рано были предоставлены самим себе и слишком многое, как теперь выяснилось, как и Мишель с Глорией, пережили в детстве. Но все же фон Страйкер не мог оставить все как есть. Он, в конце концов, начальство. Здесь и сейчас. Когда одна из подчиненных чуть не свернула ему шею. Но Андреа его опередила, схватив стоявшую к ней спиной одну из сестер (наверное, на этот раз это будет Глория xD) и резко развернула к себе лицом. По определению тело девушки, укрепленное адамантином, было сильнее, чем у баронессы, но сейчас она (как впрочем, и в большинстве случаев) была в своем боевом костюме, созданным учеными ГИДРы – хотя какая-то от них польза, - увеличивающем силу, позволяющем хозяевам получить почти полную защиту и сопротивление физическим повреждениям и дающем способность летать, а потому собственно, ему было не особенно страшно. – Не сомневаюсь, дорогая, что ты многое пережила, однако не смейте так себя вести с моим братом. – глаза этой молодой женщины горели, казалось чуть-чуть и она начнет извергать пламя. Хотя и Андреас видел, что Мишель находилась в похожем состоянии. Не будь он тем, кем он был, вряд ли бы осмелился он сейчас ей сказать. Все-таки, не смотря на все личные убеждения, не будь он мутантом, он бы куда более дорожил своей жизнью. Ну а сестра… она уже не смогла бы помыслить свою жизнь без чувства страховки, а потому ей как пьяному – а в такие моменты она действительно была пьяна силой, властью – было море по колено. – Понимаешь, что я хочу сказать, да? Не сомневаюсь, что тебе не известны подробности нашего с ним детства, (а они, правда, мало кому известны, т.к. все исследования ГИДРы, даже после уничтожения самой организации, естественно засекречены. И Фенрис об этом особенно заботятся) только вот чего-чего, а сочувствия от меня, пролежавшей не один месяц на исследовательском столе собственного отца, ты не дождешься. – Андреа начало трясти. Больше всего в жизни она терпеть не могла две вещи – воспоминания об отце, этом чудовище, об этом нацисте Вольфганге фон Страйкере и то, как кто-то причиняет боль брату. Крепко схватив его за руку и отпуская руку Глории, мутантка сделала несколько шагов назад и в отработанном до автоматизма движении, вскинула правую руку вперед, из которой сию же секунду вырвался поток контролируемой энергии. Правда сама себя, баронесса сейчас вряд ли могла сдержать в каких-то рамках. Андреас, наверное, на каком-то интуитивном уровне чувствовавший, что сестра вот-вот «взорвется», решил заткнуть на время свой здравый смысл. Его глаза, как и мгновение, раньше глаза Андреа, сверкнули, и он рассмеялся. Странно, а они ему даже нравились. Мишель, правда, слишком серьезная и забитая, но это довольно легко объясняется. В бароне, немного неожиданно для него самого, проснулась какая-то садистская жажда приключений, которая, как он думал, осталась в прошлом и сейчас, время от времени навещала лишь сестру. Однако он ошибался. Жизнь для него снова превратилась в игру, Вашингтон в очередные театральные подмостки, а театр военных действий, в настоящую пьесу, где они, как и, безусловно, их соперники, собирались блеснуть. Не ясно, правда, кто и против кого будет драться, ведь помимо этих четырех, здесь была еще не одна сотня мутантов и примерно столько же правительственных отрядов и вполне возможно, что пройдет пол часа и пара близнецов уже будет пытаться защитить друг друга, однако сейчас это потеряло для Фенрис какое-то значение. Потом, когда все кончится, мало, кто вспомнит, с чего все началось. А те, кто вспомнят, об этом пожалеют. Сквозь смех, барон почему-то решил ответить на вопрос, заданный после опрометчивой вспышки гнева. – А что, вам все еще нечем себя занять? – Нет, нет, сейчас он отнюдь не собирался причинять близнецам какой-то вред. Во всяком случае, пока, ведь он не был на сто процентов уверен, что девушки примут правила игры, что они ответят на вызов, понимая, всю несерьезность намерений фон Страйкеров. Хотя, пожалуй, в том, что Мишель их поймет, Андреас сомневался, а вот насчет Глории у него были почему-то другие планы. Не столь легкомысленна была и Андреа, смотревшая на младшую Дель’Руа так, что та была бы уже мертва, если бы взглядом можно было убивать.
Заявка: для Андреа – использовать силу и направленным потоком взрывчатой энергии задеть Мишель. Пока все, наверное xD.
Ситуация давно вышла из под контроля. Массовое безумство, не иначе – только так можно было назвать этот митинг в самом сердце Америки в два часа ночи! Неудивительно, что особенно наблюдательные личности могли заметить меж зданий появление бронированных машин. С приближением ночи толпа лишь увеличивалась, и спать, по-видимому, сегодня никто не собирался. Конгресс мог уже хвататься за голову, видя, к чему привел закон Регистрации сверхлюдей, знай они, чем закончится эта ночь. Вопросы о выходе из сложившейся ситуации сейчас решались в овальном кабинете. - Нам, по меньшей мере, повезло, господин президент. Собравшиеся там мутанты – лишь верхушка айсберга. К счастью, наиболее опасные были либо нейтрализованы нашими агентами, либо будут нейтрализованы с наступлением утра. - Скажите, что мне делать с теми… людьми у ворот Белого Дома, генерал? - Наши агенты держат ситуацию под контролем. Но, боюсь, Вам все же придется выступить перед ними.
Тем временем всплески агрессии в толпе наблюдались все чаще и чаще. Пока что представителям правопорядка посчастливилось не применять транквилизаторы, однако становилось понятно, что вскоре им это сделать все же придется. - Какая-то вспышка в западной части, неподалеку от монумента! - Сосредоточить там нашу группу. Андреа фон Стракер направила поток энергии в сторону Мишель, отчего девушку отбросило на несколько метров. Пока митингующие изумленными взглядами осматривали упавшую мутантку, группа агентов секретной организации уже пробиралась к месту действия. - Применять исключительно транквилизаторы! Как поняли, агент? - Есть, сэр. Две капсулы седативными препаратами вскоре вошли в тело Андреа.
Ада мгновенно оказалась рядом с сестрой, удар баронессы оказался не особо сильным, поэтому девушка отделалась довольно легко, но сам факт привел Глорию в бешенство, ее характер был гораздо более взрывным. Предвидя что-либо подобное, хотя, конечно же, она не рассчитывала на стычку с "начальством", девушка заблаговременно начала покрывать тело адамантином, правда пока что все ограничивалось легкой "броней" на груди, руки и ноги были вполне уязвимы. Девушка рванулась, было к Андреа, но как не странно ее остановила Миша, вцепившаяся в руку сестры. "Не надо, только драки друг с другом нам и не хватает", - говорила она всем своим видом, и гнев Лори прошел также быстро, как и появился. - Ладно, уж, - сказала она, помогая Мише подняться, -ты права, междоусобная драка сейчас совершенно неуместна. - Ад демонстративно откинула волосы со лба, и еще больше "работая на зрителя" размяла руки, так что захрустели укрепленные металлом костяшки, серебром блеснули ногти, острые словно бритвы, да что там, этими ногтями Глория могла играючи раздробить гранит, не говоря уже о человеческой плоти... Все это представление должно было сказать фон Страйкерам нечто вроде: "Сейчас я отступлю, но не думайте, что я забыла, как вы поступили с моей сестрой, и не думайте, что я вам это прощу!" Хотя пока что, Лори собиралась мстить лишь баронессе, на ее братца у нее были несколько другие планы. Вот и сейчас, девушка бросила на Андреаса полный кокетства взгляд, что было, мягко говоря, неуместно в боевой обстановке, но флирт был у девушки в крови, так же как металл был в ее теле, это была ее неотъемлемая часть. - Надеюсь вы не собираетесь продолжать эту бессмысленную драку? – девушка не столько спрашивала. Сколько просто искала повода заговорить с бароном, хотя и этот момент выяснить было не лишним, в конце концов, сестра была ей дороже, чем кокетство с богатым и красивым парнем, ради Миши она могла бы убить его не задумываясь…
Когда вокруг толпы беснующих созданий, трудно не поддаваться общему порыву, не поддаваться чувствам, которые волной накатывают на сознание, прокрадываясь в самые неприметные щели, выталкивая все то, что принадлежало самой Маргарите. Балансировать на грани собственного, здравого рассудка, отгораживая себя стеной от ярости и гнева. Эйфория нервно кусала собственные губы, отрешенно и бегло осматриваясь вокруг, поверх голов, не задерживаясь на лицах и деталях, стараясь как можно быстрее выбросить любое, прокравшееся таки внутрь чувство, уничтожить его сразу, одним ударом, вышвырнув куда-то туда, где сейчас бродил её взгляд. На самом деле девушка всегда трепетно относилась к своей способности, пытаясь понять, что движет теми или иными чувствами, имеют ли они основу, почву, иногда даже пыталась повернуть чувство так, что бы «ведомый» ими пришел к верному, истинному решению.… Это – брешь в доспехах её души. И вот сейчас Маргарита лишь выставляла барьер от этих чувств. Не используя эмпатию, не ограничивая ни людей, ни мутантов. Барьером были её собственное хладнокровие, за маской которого Эйфория и скрывалась большую часть своей жизни, и ложь. Причем, что самое страшное – ложь самой себе.
На мутантов идущих рядом, она обращала не больше внимания, чем на выбившиеся из хвоста пряди волос. Их жизнь, их проблемы – по большей части, почему-то такие же мелочные, как и у большинства созданий в этом мире – и тот же самый гнев. Примитивная ярость, низвергающая даже разумных существ в омут глупости и беспамятства. Собственно, по причине отчужденности от своих, якобы, «соратников», Марго не прислушивалась к разговору, послужившему использованием силы. Взгляд скользнул по девушке, на которой силу и использовали и тихо фыркнув, пожала плечами. Вообще, казалось, что та отчужденность, с которой Эйфория наблюдала за всем и безразличность к происходящему, никак не вязались с причиной её нахождения здесь. Однако мало кто смог бы понять, что внешнее спокойствие скрывает в себе бурю эмоций, властвующих внутри.
Осс: по сути, я всех знаю, отношения в соответствующей теме.
Вашингтон - столица США, гордость всех американцев. Детей возят сюда на экскурсии, рассказывают историю зарождения города, показывают портреты известных личностей. Архитектура этих зданий радует глаз, а коллекция произведений искусства в музеях приведет в восторг любого человека, но не всех, бывают и исключения из правил. Что и говорить ведь мисс Смит не из тех людей, что каждые выходные проводит в музее, она гораздо комфортнее будет чувствовать себя на вечеринке в каком-нибудь клубе, чем среди людей, которые могут часами разглядывать улыбку Моны Лизы. Порой в ее ветряной голове все же пробегала мысль зайти в картинную галерею, но хватало и пары секунд, чтобы странная идея улетучилась сама собой. Как ни странно толпа мутантов заполонившая улицы собралась не для того чтобы понаблюдать за предметами искусства. Тут и там звучали чьи-то возгласы, кто-то выкрикивал лозунги и размахивал плакатами. Просто сумасшедшие, больные люди. Неужели они не понимают, что этим они ничего не добьются. Табита хмыкнула и уже собиралась пойти за остальными, как на нее кто-то налетел, едва не сбив с ног. -Эй, по ногам, как по бульвару!,- начала возмущаться девушка. Сбивший ее человек, оказался худеньким не высокого роста молодым парнем. Лицо было красным от продолжительного бега, а на серой майке выступали следы пота. Юноша тяжело дышал, глаза его лихорадочно блестели и искали причину его остановки. И как это он умудрялся бежать в такой толпе? подумала Бум Бум и хотела продолжить гневную тираду, как молодой человек с удивительной ловкостью стал протискиваться через толпу мутантов и тут же исчез, Вот наглец даже не извинился. Табита стала оглядываться, пытаясь найти "своих". Мутанты, мутанты... солдаты... опять мутанты. Результаты ни к чему хорошему не привели, пришлось признать тот факт, что она отстала. Отлично, просто чудесно! Оставалось надеяться на то, что кто-нибудь все же вспомнит про нее и найдет, ибо ядерную смесь трудно не заметить.
оос: бредово, но это же бот – тут можно сильно не напрягаться…
Ситуация накалялась с каждым часом, а между тем собравшиеся, кажется, вовсе не собирались уходить с места своего сборища, направляя негодующие возгласы в сторону Белого Дома, но твердо дожидаясь отмены злополучного акта, еще совсем недавно всколыхнувшего общественность. Между тем, гул толпы планомерно стал перекрывать какой-то иной звук, не столь отличающийся от царившего здесь звукового хаоса. Мало-помалу становившаяся все более различимой по мере приближения какофония криков, в которых уже можно было различить гневно-обличительные проповеди зачинщиков беспорядков, привлекла к себе внимание большинства собравшихся мутантов, которые с тревогой и удивлением наблюдали, как из-за поворота медленно и нелепо, казалось, переваливаясь с одного своего края на другой, как каракатица, выкатилась целая толпа самой разношерстной публики. С грозными криками, среди которых едким отблеском переливались самые грязные оскорбления, вооруженная чем попало толпа повалила на мутантов, как будто желая раздавить их своей массой, желчной и тяжелой, скрывавшей за собой имена и лица, сглаживающей все их различия словно отправляя саму Индивидуальность на заклание кровавому молоху Единой Цели. Крики, ровным гулом раздававшиеся издалека и вид разноликой человеческой стихии, настолько плотной, что было уже трудно разглядеть аллею, по которой она шествовала, не оставляли никаких сомнений: численное преимущество было у людей. Сейчас рядом с простыми тружениками, каждый будний день согласно придуманной ими же необходимости бредущими домой, а ныне озлобленных и готовых уничтожить все на своем пути, можно было разглядеть крепких людей в печально известной многим форме «Друзей Человечества» - агентов Грейдона Крида, успевших вовремя распространить по городу весть об убийстве американского сенатора вреди белого дня мутантом-фанатиком. Его, Крида, заготовка, часть комбинации, которая обеспечит то, к чему он стремился в тот момент… Несколько ФОХовцев уже взяли на прицел своих автоматов толпу митингующих, желая хлесткими очередями впивающегося в тело холодного металла вселить в них панику перед тем, как разъяренные погромщики врежутся в своих врагов, пыша яростью и желанием разорвать их на части.
Заявка: собственно, под одобрительные возгласы «законопослушных граждан» стреляем по митингующим из автоматов, правда, не столько затем, чтобы покалечить, сколько затем, чтобы напугать. Затем, если все пройдет успешно, погромщики быстро надвигаются на митингующих а-ля «стенка на стенку», пытаясь в порыве ненависти как можно более их покалечить.
Ситуация набрала новых оборотов, после появления «Друзей Человечества». Нельзя сказать, что до их появления, тут было спокойно, явное напряжение чувствовалось в воздухе, толпа нервничала, у каждого были свои мотивы, свои заботы и свои дела, но некоторых объединяла общая цель. Многие, из здесь собравшихся, выступали против регистрации мутантов, многие прибыли сюда в качестве «простых зевак», но положение вещей, это уж точно не меняло. И если, в Андреа попали транквилизаторы, то «Друзья Человечества», уж точно не были столь гуманны. Первый автоматный залп, стрельба не на поражение, а для будущих целей, хотя никто не говорил, что выстрелы будут только пугать. Было создано все, что бы образовалась паника, что бы толпа окончательно обезумев, могла уничтожить саму себя. Вторая очередь – и тут уже многим не повезло. Несколько пуль, попали в руку Бум-Бум, «волна» была достаточно сильной, и неожиданной, что девушка упала, зацепив несколько незнакомых людей. Глория Дель’Руа была ранена в плечо. Андреа фон Страйкер под действием транквилизаторов начинала терять сознание, и ей уже было абсолютно наплевать на появление «Друзей Человечества». Теперь в воздухе пахло гарью, порохом и кровью…
Стоило прогреметь первым выстрелам, как мутанты обезумели. Если человек разумный, то толпа просто неуправляемое, подхваченная страхом и паникой существо. Мутанты... Мутанты те же люди в каком-то смысле, у кого-то нарушена физиология, у кого-то возможно и с психикой не все в порядке, но и они подвержены всем тем чувствам что испытывают и люди. Никто не хочет умирать, но сейчас ситуация походила на кадр из фильма ужасов. Кто-то падал и уже не вставал, его просто затаптывали. Власть толпы захватывает каждого, и ты уже не в силах разумно мыслить, становишься тупым животным, который бежит, не разбирая дороги, повинуясь лишь инстинктам самосохранения. Еще выстрелы... Запах крови ни с чем нельзя спутать, теперь стреляли по мутантам. Момент словно в кошмарном сне, когда ты бежишь от чего-то, а страх пронизывает, наполняет тебя изнутри. Ты падаешь, а картинка двигается так медленно, что успеваешь сосчитать все зернышки на асфальте, каждую мельчайшую крупицу песка. В голове пробегает мысль "почему же все так медленно", а ты проваливаешься во мрак, в одно мгновение, просыпаясь в холодном поту. Сейчас так хотелось проснуться и понять, что всего этого нет, что ты просто видела кошмар. Время растянулось как резина, и лишь острая боль в левой руке вернула к реальности. Перед глазами все поплыло, смешалось в единую массу, Табите показалось, что она даже отключилась на пару секунд. Постепенно приходя в себя, она почувствовала, что лежит и ее кто-то толкает. «На чем я?» Пытаясь выбраться из-под завала по имени Бум-Бум, кто-то задел простреленную руку. Невыносимая боль – это все что она чувствовала. Она закричала, казалось, что глаза вылезут из орбит, а вокруг головы начнут летать звездочки. Бум кое-как встала на колени, прижимая к телу больную руку, не дай бог кто-нибудь еще дотронется!. Две девушки поднялись рядом. Обругав Табиту, они ушли… целые и невредимые. Не обращая на них ни капли внимания, Meltdown поднялась на ноги. Сознание вернулось в норму, но от боли хотелось кричать, а слезы текли из глаз бесконечной рекой. -Хватит реветь, ты же не маленькая,- не замедлил включиться в борьбу упрямый внутренний голос -Но я, же не супергерой, чтоб бросаться под пули,- зло подумала Meltdown, сжав губы. -Ты прекрасно понимала, на что шла, здесь ты сама по себе. Бывало, что и не в такие передряги попадала. Подумаешь, руку прострелили,- как не хотелось смотреть на руку, но все же надо: чуть выше локтя, был сквозной прострел, еще чуть выше – сильно содрало кожу, так, что маленький кусочек просто висел. -Все же не зря ты смотрела Скорую помощь,- сама себя похвалила Бум, самое время для иронии. К горлу подступил неприятный комок. Здоровой рукой она как могла, вытерла слезы, тяжело сглотнула и аккуратно пошла вперед, надеясь набрести хоть на кого-нибудь.
Если раньше толпу объединяла лишь цель, подпитанная разными мотивами и чувствами, то теперь у них было нечто большее, делавшее положение более адекватных людей буквально губительным. Паника и страх в миг охватившие практически всех рассеяли по аллее смуту, а очередной залп выстрелов принес ещё больше несчастий. Некоторые из тех, что не попали под пули, были ранены, если не убиты бездумным, яростным оружием – скопом людей, старающихся спасти свои жизни. Хотя их можно было понять – никто не застрахован от смерти, каждый её боится и остерегается. От смерти не застрахована и Маргарита, но за достаточное время пребывания эмпатом, девушка научилась сдерживать в себе свои эмоции, не давая им выплеснуться наружу в полной мере. Не одно существо уже узнало, что это губительно лишь для него – представьте, как в вас вливается абсолютно чужеродное чувство, буквально затеняя собою все человечное и ваше собственное? Эйфории не раз пришлось испытать это. И вот сейчас, её собственная, не имеющая ничего сверхъестественного защита, начинала трещать по швам, постепенно пропуская внутрь недюжинную долю панического ужаса.
И, несомненно, кое-что чувствовала сама девушка. Вот они – здесь, те, кого она так ненавидит. Нет, Маргарита не слишком прислушивалась к пафосным названиям, она просто знала, что они – против, а значит – её враги. Вражда же для Эйфории то же, что и ненависть – она не проводила между ними четких граней. Но, напор окружающих на её «ментальный план» был настолько силен, что девушка почувствовала резкую, резанувшую словно острый предмет по стеклу, боль в голове, заставившую её ухватиться пальцами за виски и резко остановиться. Очередной поток людей пронесся мимо, от чего Марго резко отшатнулась и почувствовала, что сама наткнулась на кого-то спиной. Если бы не слегка звенящая голова, мешающая нормальному восприятию событий, она может, даже извинилась бы за свою неосторожность – не смотря на митинг и стрельбу. Но Эйфория лишь достаточно медленно повернулась, собираясь скинуть на кого-то, помешавшего ей спокойно спасти себя от падения, часть своей эмоциональной «ноши», однако с удивлением обнаружила около себя Бум-Бум. - Табита? – несколько хриплым голосом поинтересовалась Маргарита, будто не веря своим глазам. Как говорится – одна голова хорошо, а две головы, все же, лучше. Однако девушка, похоже, сама была не в лучшем состоянии, но если брать во внимание своеобразный приказ – не вмешиваться без надобности, им вдвоем будет легче сдержать подальше от себя как толпу, так и "недоброжелателей".
В начавшейся вокруг панике Миша заметила лишь две вещи, падающую Андреа, уснувшую сном младенца в столь, мягко говоря, не подходящее время, не говоря уже о месте. Но это видение было мимолетным, и малозначимым в судьбе самой девушки, вся ценность упавшей для нее заключалась лишь в том, что та была ее "начальством", а в данный момент, когда вокруг ударил полный хаос, никакое начальство не имело власти, ужас и страх сравнял всех, ну или почти всех... А вот ранение сестры девушка заметила, гнев и ярость, что как она надеялось все же исчезли, вновь напомнили о себе. Регистрация... да черт с ней! Что она значит, по сравнению с тем, что Лори оказалась ранена! И хотя для самой пострадавшей рана представляла угрозы не больше, чем для бронированного танка. И хотя сейчас ее "броня" не спасла девушку, все же рана не представляла опасности, сейчас следовало бы беспокоится не о ней, а о тех несчастных, что додумались до такой глупости, как поранить одну из сестер Дель'Руа. - С тобой все в порядке? - глупый, конечно же, вопрос, но что поделать, яростно имеет свойство затмевать логику мышления. Получив утвердительный ответ, Миша первым делом вытянуло из плеча сестры пулю, крови было не так уж и много, а рана со всех сторон затягивалась адамантином. "Лечится, будем потом", - ответила Лори на безмолвный вопрос, она тоже не собиралась прощать "обидчикам" этой пули. - Веселье начинается, - последние слова, еще работающего разума, а потом лишь ярость, гнев и безрассудство сменили его, и это не предвещало ничего, даже отдаленно хорошего, тем, кто встал на ее пути. Первым делом Мишель окружила себя гравитационным полем, Ад пули были сейчас уже безвредны, а вот ее сестра не могла похвастаться подобным. Но щит защищал ее, пожалуй, даже лучше, чем адамантин, даже выстрел из танка сейчас не нанес бы ее ни малейшего вреда. - А теперь вы, - злобный шепот, больше похожий на шипение разъяренной гюрзы, взглядом Миша искала что-нибудь, что могло послужить «снарядом» но в беснующейся толпе не было ничего подобного, ни машин, ни хотя бы мусорных баков… лишь море мутантов, и вал наступающих, сотни тел, сотни лиц.… Оставалась лишь сила, убийственная гравитация способная раздавить людские тела, раздробить камни и разорвать металл… девушка, чей разум был заполнен лишь гневом и жаждой мести, уже была готова использовать все это, просто раскидать толпу, уничтожить ее, превратить в безжизненные груды мяса, истекающие кровью… Однако всего этого она не сделала, лишь по одной причине. Глория, встав рядом, всем своим видом говорила ей: «Не надо!» , кажется, она даже произнесла эти слова вслух, но гул ревущей толпы вокруг глушил ее голос, да только вот смысл скрыть не мог. Ее разум был свободен от злобы, ярости, и всего того, что наполняло сейчас Блэк Холл, и она понимала, что истребление, не есть выход, а как раз наоборот, вобьет еще один гвоздь в гроб свободы мутантов. Холодное спокойствие сестры, отрезвило девушку, если так можно сказать, градус бушующих в ней страстей спал лишь немного, но и этого хватило, чтобы разум вновь взял на себя бразды правления телом. "Будь, по-твоему", - она бы и сама не ответила сейчас, были ли произнесены эти слова вслух, как бы там ни было, разум подсказал ей другой выход из ситуации, ведь убийство, не всегда самый действенный способ… Ее силы могли устроить и кое-что получше…
Заявка: 1) Окружить себя, и по возможности остальную команду защитным полем. 2) Устроить перед наступающими «песчаную бурю» из мелкой пыли, камней и всего что валяется под ногами, тем самым преградить им путь, так как весь этот мусор крутится с ураганной скоростью, нещадно раня всех кто подойдет слишком близко.
Внимание Глории до последнего момента было занято фон Страйкерами, особенно баронессой, лишь внезапная боль в плече, и последовавшие за этим запах пороха, крови и горящей плоти отвлекли ее. Однако боль эта была ничем, по сравнению с тем, что она испытывала в первые дни после эксперимента над ней. То, что она чувствовала сейчас, было лишь очень отдаленным эхом прошлого, эта была боль лишь в плече, а тогда она испытывала ее всем телом.… И все же, стон, сквозь стиснутые зубы, она все же не смогла сдержать, рана саднила, зудела застрявшая где-то внутри пуля. Но все же не зря внутри девушки был металл, пусть сейчас он и не защитил ее, но больше возможности ранить себя она не даст ни кому. Броня, и так уже покрывшая заметную часть тела теперь распространялась дальше, адамантин, высвобождаемый волей хозяйки, «просачивался» наружу, Миша помогла расправиться с ноющей внутри «железкой», и теперь уже Ад ни что не сдерживало. Прошло не больше полутора минут, и вот уже она превратилась в единого колосса, несокрушимого голема, теперь лишь глаза ее были уязвимы, но для их защиты Глории требовалось гораздо меньше секунды. Теперь уже ее не могли не то что ранить, но даже и поцарапать, и хотя это было еще одним доводом в пользу свершения мести наступающим, Ада все же видела и понимала все происходящее вокруг, в отличии возможно от многих сейчас, загнанных и напуганных.… Не смотря на свою силу, многие из мутантов не были готовы к открытому противостоянию, поголовное большинство было здесь лишь пешками, и ничем более. Становиться одной из них не входило в планы Глории Дель’Руа, не смотря на свою ветреность и взбалмошность, идиоткой она отнюдь не была, напротив, ее ум был порой даже более острым, а принимаемые решения более быстрыми и правильными чем у сестры. Вот и сейчас, она понимала весь смысл происходящего, и всю беспроигрышность ситуацию для антимутантов. Что значили для них эти несколько сотен людей, что для них значили эти несколько десятков «Друзей Человечества», когда они могли раз и навсегда убедить весь мир в том, что мутанты – это угроза, и бороться с ними надо не в Сенате, принимая законы, а на улицах, отлавливая и сажая их за решетку, а еще лучше, на электрический стул… Все эти размышления заняли не больше нескольких секунд, нужно было искать выход. Фон Страйкеры можно сказать были выведены из игры, даже не смотря в их сторону, Лори могла предсказать, что судьба сестры и ее защита посреди беснующейся толпы были для Андреаса сейчас важнее судьбы подопечных, в любом случае рассчитывать только на его помощь было бессмысленно. "Думай Лори, думай, ищи решение…" – занятая поиском выхода и сложившейся ситуации, девушка не сразу заметила то, что творилось с ее сестрой. Ослепленная гневом, Миша сейчас была готова убивать всех и вся, не разбирая правых и виноватых, чувства, обычно сдерживаемые, сейчас хлестали фонтаном. - Не надо! - встав рядом и взяв сестру за руку, крикнула она, не уверенная в том, что слова достигли Мишель, однако не зря ведь они были близнецами, не нужно было слов, чтобы одна, поняла другую, достаточно было лишь взгляда, а порой и это было лишним. Так было и сейчас, Ад видела это по глазам сестры, та больше не собиралась убивать, по крайней мере, намеренно, по крайней мере, сейчас… И все же уходить слишком далеко Глория не собиралась, это было опасно не столько для нее или Мишель, сколько для всех остальных вокруг, кто мог погибнуть практически мгновенно, раздавленный гравитацией созданной разъяренной девушкой. Внимание девушки, однако, было занято еще и тем, что она пыталась отыскать в хаосе вокруг знакомые лица, и она нашла их! - Табита! Маргарита!– ее призывающий крик не перекрыл рева толпы, но активное махание рукой, возможно, привлекло внимание девушек, по крайне мере на это оставалось надеяться.
Действия Мишель Дель’Руа оказались, не совсем такиими, как загадовала девушка. Наверное, из-за сильного нервного напряжения, защитное поле, пропало так же быстро, как и появилось, а вот "песчаная буря", натворила чудес, ибо оказалась достаточно интенсивной, буря не только подняла мелкую пыоль в воздух, но и стала нещадно сшибать с своего пути, без рабора людей и мутантов, и чем больше злилась девушка, чем больше переживала, чем сильнее играл адреналин в ее крови, тем могущественнее, становилась буря, конечно, "Друзья человечества", не могли не отреаагировать на действия, когда нескольких солдат зацепило бурей, последовала команда и новая автоматная очередь, стрельба на порожение, снова крики, снова нервы, и "шальная пуля", таки достигла цели - пуля прошла в плечо, разрывая ткань, поток крови, как только Мишель была ранена, буря прекратилась...
Что есть ночь? Благословенно темное время суток, когда жизнь получает короткую передышку от дневных забот? Ночь живет своей жизнью и никаких посторонних ей не требуется. Она играет с ними, как со слепыми котятами, она властвует над всеми так, как никогда не сможет день. Днем все всем обязаны. Ночью все свободны, и каждый остается наедине со своей душой. А что душа? Душа – потемки, что чужая, что своя. В этих-то потемках, в сумерках души, если они надумают слиться с темнотой ночи, и растворяется без остатка человеческая личность, чтобы собраться воедино с первым лучом солнца. Но многие уже не увидят солнца, не почувствуют его тепло. Их уже ничего не волнует и не заботит, они ушли в темноту, и останутся там. А что касается остальных, то они боролись и верили, что добьются своего. Или хотели верить?
Шагая, как по минному полю Табита вглядывалась в лица мутантов, многие уже отчаялись. Их лица, освещенные светом мощных фонарей, выглядели серыми и понурыми. А в глазах читалось «а вот если бы я остался дома, то уже давно бы спал в теплой постели», к таким мутантам девушка относилась не с сочувствием и даже не с жалостью, она их ненавидела. Внутри все сжималось, наполняясь злобой и гневом. Хотелось взять их за грудки и хорошенько встряхнуть, накричать, надавать пощечин. Она злилась на всех и в том числе и на себя, ненавидела быть такой слабой и беспомощной. Но не все отчаялись, многие все еще стояли на своих позициях, как стойкие оловянные солдатики, что-то выкрикивали, использовали все подручные средства, чтобы бороться. Они не сдавались без боя, пулеметные очереди лишь еще больше разгорячали их безумные головы, сломить их было очень трудно, наверное, даже невозможно. Мимо вновь пронеслась небольшая группа мутантов, уворачиваясь от нежелательного контакта, мисс Смит опять на кого-то наткнулась, и опять боль, словно тысячами иголок пронзила прострелянную руку. Ну почему же именно я?! - стискивая зубы, подумала Бум Бум. Она уже приготовилась разорвать на мелкие кусочки, кого бы то ни было вставшего у нее на пути, или хотя бы накричать, вымещая все, что накопилось за долгий вечер, но когда Табита услышала знакомый голос, пришлось отложить вымещение злости на кого-нибудь другого. -Похоже, тебе повезло больше,- промямлила Meltdown, осматривая Маргариту,- и почему всегда мне так везет?- вопрос был риторическим и ответа не предусматривал. Но она приложила все усилия, чтобы голос прозвучал ровно и не дрогнул, предательски обнажая ее внутреннее состояние. Что сказать голос не дрогнул, а вот в глазах затаились слезинки, и казалось, вот-вот сползут по щеке, поэтому Табита стала оглядываться по сторонам, стараясь моргать как можно чаще. Легкий ветерок помог исправить положение и глаза уже не походили на мокрую лужу, а целеустремленно рассматривали вдалеке машущую фигуру. -Это случаем не нам?- спросила мутантка, кивая в сторону Глории.
Тем временем наступала ночь – мертвая и сырая, внушавшая чувство тяжести, словно служившее предвестником надвигающейся катастрофы. Не светил сверху и угрюмый космос, не решаясь сверкнуть в этом холодном ужасе воцарившегося в городе хаоса ни одной из своих живых блесток, еще вчера радостно освещавших путь одинокого прохожего. Молчала природа, с трагической обреченностью прислушиваясь к музыке безумия, когда любому из этой метущейся толпы казалось, что свист пуль и крики боли, смешанной со страхом, проникали в каждый уголок Вселенной – настолько ярким было ощущение начала войны, которая наконец разрубит гордиев узел противоречий, ценой многих жизней и прежнего порядка вещей… Солдаты, еще минутой назад стрелявшие по мутантам, повинуясь чьему-то командному окрику, поспешили отступить, поспешно просачиваясь сквозь толпу назад и уступая поле битвы восставшим горожанам, парой часов раньше еще мирно спешивших из работы домой, а теперь обозленным, готовым убивать и калечить… как им казалось, ради сохранения человеческого порядка, на деле же – во имя инстинкта защиты, в один миг овладевшего их теперь уже единым и неразделимым сознанием. Тысячи глаз, горящих ненавистью, воздетых кверху рук, мириады гневных возгласов и кровавых призывов, сливавшихся в нескладную гармонию звуков… воистину, сомнений больше не было – война началась. Заявка: собственно, вся эта толпа врезается в толпу мутантов, и учиняет настоящее кровавое столпотворение с разгоном митинга, в то время как Друзья отступают вглубь темных улиц города.
Все происходящее напоминало начало гражданской войны: протяжный гул выкриков толпы, переполненных ненавистью, звуки выстрелов и падающие тела… Друзья Человечества, поняв, что их задача выполнена, сделали последний залп из автоматов в сторону обезумевших от паники мутантов и почти незаметно просочились сквозь толпу, отступая вглубь хорошо знакомых им улиц, зная, что им уже не грозят ни сами мутанты, ни правительственные силы – и те, и другие были заняты делами более важными. Бойня у самого Белого Дома, в опасной близости от главы страны, вызывала все большую тревогу у наблюдателей со стороны правительства, которые, оживленно переговариваясь, обсуждали, как лучше выйти из сложившейся ситуации. Однако гордиев узел был разрублен гораздо быстрее, чем ожидал кто-либо из них. Самым важным в такой ситуации для власть имущих было восстановить доверие простых жителей, которые теперь, возмущенные убийством среди белого дня американского сенатора, находились в состоянии, представлявшем угрозу далеко не только для мутантов…
- Карт-бланш, Мик. Делайте что хотите, но митинг должен быть разогнан. - Но как же… - растерянно протянул молодой агент, с удивлением глядя на вошедшего. Разумеется, ему было ясно, какой смысл приобретает слово «карт-бланш» в подобной ситуации. - Я говорил с президентом. Боюсь, теперь это единственный выход. Выполняйте, - высокий человек в странных темно-зеленых очках резко кивнул своему коллеге и, развернувшись, вышел из отделения контроля за безопасностью.
Если страх и боль и раньше владели массой, то теперь, когда со стороны Белого Дома раздались выстрелы – первое открытое действие, которое осмелилось за столь долгое время сделать правительство, - безумие, владевшее толпой, достигло своего пика. Всего лишь предупредительная очередь, сделанная агентами по бушующему сборищу – и вслед за тем целая армия озверевших горожан, врезавшаяся в самый митинг, смешалась с ним, как будто утонув в собственной ненависти… Яростный натиск восставших, гулкие звуки ударов и новая плеяда падающих тел – жертв было достаточно для того, чтобы повергнутые в страх мутанты, дрогнув, отступили, паническим бегством спасая свои жизни. Вглубь дворов, где еще минутой назад растворились их злейшие враги, а вслед им доносились насмешливые и злобные вопли – большинство горожан бросились догонять мутантов, остальные, немного остывшие и довольные проявленным свободоизъявлением, отделились от них, бросившись в другую часть города - громить заведения, имевшие репутацию «only for mutants». За довольно короткое время площадь опустела, оставив на себе лишь несколько агентов, возвращавшихся на пост. Много жертв и крови, но, в конце концов, какое это имело значение, когда на кону стояло сохранение существующего порядка? Доверие горожан ыло восстановлено, об этом можно было судить хотя бы по тому, что власть, над которой в течение нескольких часов висел дамоклов меч, была сохранена…
Да, секунду назад все вокруг имело какое-то значение. Минуту назад все было даже очень важно, а всего несколько часов назад – все казалось игрой. Но теперь, когда Андреа лежала посреди улицы, окруженная толпой обезумевших людей и что самое страшное, мутантов, Андреасу, в свою очередь, тоже стало не по себе. До него долетали обрывки фраз Глории и Мишель, звуки пистолетных и автоматных выстрелов, крики беснующейся толпы, краем глаза он замечал страх во взгляд всех вокруг, страх за свою собственную шкуру, за свои жалкие жизни. Но сестра, человек, ближе которого у него никого не было и не могло быть, значила для него куда больше чем все вокруг, даже чем то, что сам он от невнимательности мог пострадать. Но и лучше бы пострадал он, чем она. Баронесса, всегда излишне импульсивная привыкла, что брат уравновешивал ее, хотя и поддерживая почти во всем. Она привыкла, что он всегда стоял у нее за спиной, редко вмешиваясь в происходящее без особой надобности, однако же, в любую секунду мог помочь, защитить. Она, взрослая, зрелая женщина часто напоминала ему маленькую девочку, которая не наигралась в куклы. Ей нравилось управлять другими, строить и разрушать чужие жизни но как и всем детям – ей то быстро надоедало и лишь он, старший, а потому сам возложивший на себя ответственность за них обоих «отстраивал» все заново, устраняя последствия урагана по имени Андреа фон Страйкер, во всяком случае то, что считал нужным исправлять. Ведь он, на самом деле, был похож на нее как две капли воды. Но, после смерти отца, сделавшего их мутантами, продержавшего их несколько лет на операционном столе, сделав собственных детей объектами исследований, лишившего их детства, зато оставившего после себя изрядное количество средств для новой, «улучшенной», как он сам говорил жизни, Андреас сам себе дал обещание, клятву, пожалуй, единственную, которую он пока не нарушил, делать все необходимое, что бы сестра была счастлива и невредима. А у нее, тогда еще подростка, лишенного всего и в одну секунду получившего все, были свои понятия счастливой жизни, в стиле «бери все и не отдавай ничего». И барон потакал ей, по ночам с улыбкой смотря на утомленное лицо светловолосой красавицы, которую любил большего всего на свете. А теперь… теперь она так же, лежала перед ним, но уже на холодной асфальте Вашингтона, прямо перед Белым Домой, не двигаясь и как будто не дыша. На лице ее все то же утомленное и немного изумленное выражение и кажется, что она вот-вот откроет глаза, моргнет как обычно по утрам и улыбнется брату. Да, она часто бывала резка и груба с ним, злилась за то, что он опекал ее, за то, что строил из себя доброго родителя, образ который Андреа терпеть не могла, из-за того, что для нее это была несбыточная мечта, ночами приходившая к ней в далеких детских снах. И только утром, просыпаясь, еще до того, как она надевала на себя маску безразличия к окружающим и легкого презрения к Андреасу, она была самой собой. Ее всегда любили те, кого не любила она и ненавидели те, на кого ей было наплевать и был один человек, за которого она не боялась отдать жизнь – барон, ее брат-близнец. Однако она боялась признаваться сама себе в чувствах и даже в том, что она – такая железная женщина – вообще способна их испытывать. Но фон Страйкер, чувствовавший ее и понимавший всегда даже лучше, чем себя самого, знал и принимал баронессу такой, какой она была и такой, какой считали ее все остальные – с ее играми, масками, с ее ложью. А теперь он, чуть ли не впервые решив подыграть ей, решив дать волю себе самого, заключенному где-то глубоко внутри, ее настоящему близнецу, все вышло совершенно не правильно. И стоило, наверное, молить одного Бога за то, что огонь по Андреа был открыт не пулями, как уже по остальным, а только транквилизаторами. Да и нападавшим жутко повезло – даже в облегченном варианте брони Фенриз было не так много незащищенных мест, в одно из который вошли две капсулы с седативами. Но барон не молился Богу, он наоборот проклинал себя самого за беспечность. Оглядевшись по сторонам, Андреас тут же увидел последствия митинга, который уже подходил к концу, естественно не без участия правительственных отрядов особого назначения, и как подозревал мутант, Друзей человечества. Но попытки что либо доказать пришлось оставить на потом – взяв сестру на руки, он хотел было взлететь и отнести ее куда-нибудь подальше от эпицентра событий, однако снова укорил себя за необдуманность поступка. Не строила снова привлекать внимания, а потому фон Страйкер решил отыскать остальных, что заняло не очень много времени. Первая волна недовольств спала и радуясь тому, что его не смяла толпа, барон подбежал к Табите, Эйфорие и близнецам Дель’Руа, которым чудом удалось найти какое-то защищенное место, до которого не добрались охваченные яростью верные псы правительства и, воодушевленные «победой», простые люди. По-видимому, пострадала не одна Андреа – Бум-Бум, как ее часто называли, была ранена в плечо, как и Мишель с Глорией. Бережно положив тело сестры на землю, Андреас присел рядом, более изучающим взглядом оглядывая девушек, окружавших его. У Глории, видимо, особых проблем с ранениями не было. Однако молодой человек не был уверен, что способности Мишель и Табиты могут как-то помочь им, и потому, не опасаясь пока за сестру, находившуюся в относительной безопасности, подошел к одной из близнецов Дель‘Руа и сидящей рядом блондинке. Барон чувствовал на себе ответственность за происходящее и даже не только потому, что Андреа атаковала первая и, по большому счету, спровоцировала все последующие события, но и потому, что был, в общем-то, главным здесь и сейчас. – Я могу чем-то помочь? – сказал мужчина, смотря на руку Мишель, и на беспокойное лицо Глории. Глупый, конечно, вопрос, здесь, в полуподвальном, заброшенном помещении, чудом не разгромленным еще больше Друзьями человечества и теми, кто продолжил начатое ими, вряд ли что-либо могло помочь девушке, но все же…
Ярость, кипящая в крови, злоба, раздирающая сознание на части... Все ушло, мгновенно выветрившись из ее сознания, словно пуля, пробившая плечо, унесла этот хаотический набор чувств вместе со струей крови, вырвавшейся из раны. Мишель даже не вскрикнула, боль отрезвила ее, вернулась ясность рассудку, пожалуй, можно было сказать спасибо за эту пулю, успокоившись, она стала гораздо опаснее, чем минутой раньше. Но теперь ей больше не хотелось драться, достаточно было пролито крови в этот день. К тому же, она видела спешно отступающих солдат, тех, кто собственно и организовал эту беснующуюся толпу, именно они заслуживали смерти, еще вернее, ее заслуживали их начальники. Но так как ни тех, ни других здесь не было, оставалось лишь одно - отступать, не бежать, о, нет, просто отступать. Миша вновь окружила себя полем, теперь оно было гораздо устойчивее, и отражало все попытки прорваться внутрь, просто сбивая с ног всех в радиусе полуметра от себя. Девушка защитила не только себя, ее сестра тоже оказалась под защитой, которая ей впрочем, особо не требовалась, причинить вред Адамант сейчас могла разве что ракета с ядерной боеголовкой. Под защитой оказались также Эйфория и Табита, добравшиеся таки до своей команды. Лишь Фенриз остались вне поля, девушка не успела захватить и их, толпа разъединила команду и командиров, возвращаться было бесполезно, да и некуда, в общем-то, в окружающем их хаосе, найти двух людей было фактически невозможно...
Защищенная гравитационным щитом Миши группа без проблем смогла выбраться из толпы, и даже найти себе прибежище, стоило им только мало-мальски устроится на новом месте, как появился барон фон Страйкер, с сестрой на руках. - Не думаю, - спокойно ответила девушка на вопрос Андреаса. Теперь, находясь в относительной безопасности, она могла заняться собственной раной. Пуля, застрявшая где-то внутри, спешно выскочила, подчинившись единому жесту Холл, правда это причинило новую боль, но к ней девушка уже привыкла. Не зря все же она провела время на операционном столе людей, сделавшей ее такой, какая она есть, ее болевой порог был выше, чем у других, и потому она даже не поморщилась. Но вытащить пулю - не значит остановить кровь, в доступной близи было лишь одно средство, которое могло помочь в этом, собственный способности Мишель... Голубая электрическая искра вспыхнула у нее в руке, а через секунду рука была плотно прижата к раненному плечу, шипение, и легкий запах обуглившейся плоти, на сей раз, она не смогла сдержать стона, вырвавшегося через крепко стиснутые зубы. Однако это не помешало закончить начатое, жестом остановив рванувшуюся было к ней сестру, Миша, создав еще одну искру, прижгла рану и на спине. "Готово. На первой время сгодиться, а потом можно будет обратиться и в больницу, главное выбраться отсюда..." - Помощь я так думаю, потребуется как раз таки наоборот моя, - немного ироничная, но все же улыбка. - Надо убираться отсюда, а самый быстрый способ, это через мой портал, - еще одна улыбка, на сей раз не лишенная некоторой доли самодовольства...
За короткое время, прошедшее с той секунды, когда Табита оказалась рядом с сестрами Дель’Руа, и до того момента, когда она осознала, что находится в относительной безопасности, девушка выдержала атаку сразу нескольких, чрезвычайно сильных и практически полностью противоположных по накалу эмоций. Облегчение, когда она увидела Эйфорию, целую и невредимую, во всяком случае. Гнев на себя за то, что так беспомощна и из-за простреленной руки не может ничего сделать. Жалость и сочувствие, непроизвольно вспыхнувшие, когда она увидела остальных членов команды, таких же уставших, но все-таки в состоянии передвигаться. И снова раздражение, бесконечное раздражение, вскипевшее мгновенно и заполнившее ее до краев, когда она поняла что от нее сейчас никакого толку. Отблески рассвета становились все ярче и ярче, прохладный предутренний ветерок ненавязчиво дул ей в спину, как бы подзывая поскорее убраться с поля битвы. Все закончилось так же быстро, как и начиналось, народ разогнали очередными выстрелами, но вот только загвоздка состояла в том, что стреляли со стороны Белого дома, и были это уже не те мужланы с улиц, а самые преностоящие солдаты. Все закончилось... все... как будто и не было митинга, всех этих случайных жертв, что пали там, на улицах. Об этом не хотелось думать, но почему, то в голове, то и дело возникали жуткие образы окровавленных лиц. Нет! так не пойдет, в конце концов, какое тебе дело до них!- пыталась оправдать себя Бум, она была эгоисткой, но все, же не законченной. Она всегда думала только о своем благополучии, но сейчас... сейчас все было по-другому. Она сама удивлялась этому глупому чувству сожаления, что проявился в ней в эти моменты. Эти же чувства и раздражали ее, словно душа разделилась на два противоборствующих лагеря: один - пытался завладеть чувствами и изо всех сил пытался пробудить в Табите чувства заботы о ближнем, но и другой точно также боролся и призывал к самозащите и укреплению пошатнувшихся бастионов чувствительности. Мисс Смит отчетливо услышала слова Black Hole, что жутко ее взволновало: -Я надеюсь, до места назначения мы доберемся в целом виде?- встревая в разговор, спросила Табита.
Похоже, хоть первый раз в жизни Маргарите действительно повезло. После того, как они с Табитой оказались рядом с сестрами, головная боль несколько поутихла, позволяя ей мыслить более-менее свободно. Бегло осмотрев своих спутников и окончательно осознав, что сейчас она им явно не помощник, Эйфория лишь тяжело вздохнула. Сегодня явно не у неё одной был неудачный день, вызванный этими проклятыми людьми, руководствующимися исключительно своим собственным страхом. Страх – сильное чувство, которого здесь сегодня было достаточно для того, что бы заставить даже Маргариту на время потерять контроль над собой. Благо, что в это время никого не угораздило пальнуть в её сторону, и ей удалось-таки остаться сравнительно целой. Толпа же, пусть неконтролируемая, безумная, охваченная паникой, неосознанно и практически незаметно сторонилась точки, где собралось вместе все, что чувствовал каждый отдельный человек. Пусть это была лишь малая доля каждого чувства, но в таком сборном комплекте они явно отпугивали людей, боящихся за свои собственные шкуры. И, что не говори, даже самый обыкновенный человек, имея лишь небольшой задаток интуиции и инстинкта самосохранения, почувствовал бы пламя эмоций, пробившееся через брешь защиты. В общем-то, даже самой Эйфорие иногда нравились её собственные способности, не редко спасающие женщину от повреждений или даже смерти. Впервые за то время, что они были здесь, Маргарита позволила себе расслабиться, отпуская всю боль, накопившуюся внутри. Чуждую, и совершенно не нужную ей, в надежде, что это ещё хоть немного уймет боль, испытываемую самой женщиной. Но, как только блок, до этого трещавший по швам, был убран, и на её лице появилось облегчение, неуловимая нить неопределенности, и в то же время буйства самых разнообразных чувств потянулась к ней откуда-то со стороны. Повернув голову, Эйфория недоуменно и с какой-то долей обеспокоенности уставилась на Бум-Бум, коей и принадлежало все это беспокойство. Решив, что все это явно не пойдет девушке на пользу, Маргарита осторожно протянула руку вперед, легко касаясь ладонью спины Табиты. В таком изнеможенном состоянии ей было намного легче влиять на человека через прикосновение, нежели через внушение или взгляд. - Спокойнее… - тихо, самой себе прошептала женщина, но, обращаясь определенно к приятельнице, которая вряд ли услышала её. Считавшая, что все эмоции зависят от исключительно от отдельных сосредоточений энергии в организме, как описывала буддистская практика и теория йоги, Эйфория всегда представляла себе определенный цвет, перед тем, как использовать силу. Умиротворенности и спокойствию отвечал небесно-голубой – в какой-то мере даже холодный. Прекрасно чувствуя, как энергия, доселе хранившаяся где-то у неё самой, медленно переходит к Бум-Бум, равномерными потоками струясь по телу, Маргарита отняла руку от неё, незаметно для других улыбнувшись. В это время она вслушивалась в разговоры поверхностно, не вникая даже в суть, но последние фразы осознала четко и отчетливо. – Лучше бы надеялась на то, что мы туда вообще доберемся. Уже более громко, чем прежде, ответила Эйфория на вопрос, заданный определенно не ей. Но сомнение в том, что портал Мишель доставит их туда, куда нужно, если вообще доставит, действительно присутствовало. По крайней мере, ей доводилось лишь наблюдать за работой «порталов» Black Hole, и желания испробовать их действие на себе у неё явно не было.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума