Шикарная просторная двухэтажная вартира в престижном районе города, с балконом и современным дизайном. Мебель - от лучших производителей не только США, но и всего мира. Всё подходит не только моде, но и устраивает нетребовательным вкусам хозяйки. В гостинной кроме телевизора и домашнего кинотеатра расположены пара тренажёров, таких как беговая дорожка и т.д. Туалет и вынна сверкают белизной.
Лидия рассеянно устало засмеялась, когда Лекс выразился в адрес Курта, но особого веселья в ее голосе не было. Девушка кажется поняла, за что Вотер благодарил ее брата и с улыбкой помогла Джону, передав часть энергетики со своей ауры, на ауру парня, и, сладко зевнув, объяснила. - Мы можем вот так передавать жизнь, как тебе сейчас... а можем... - девушка многозначительно указала взглядом на синекожего, который не терял сознания, но при этом был абсолютно обессилен стараниями Лиссы, старшей сестры, и в который уже раз за сегодняшний день несильно безразлично поддела носком ботинка безвольную руку иксменовца. - Ты давно у Эссекса?
Ему ответить не дала Мартиник, кратко пересказав всю историю жизни Лекса. Весьма, весьма увлоекательную историю... Все слушали внимательно, а после места вопросам не осталось - ведь помимо всегшо прочего из сказанного Мартиник только что следовал еще рад фактов. Напимер тот, что Ашен жива-здорова несмотря на свою странную "привычку" умирать пару раз на дню. Любопытство младшей из сестер так и распирало ее спросить Лекса подробнее о плане этой удивительной девушки, участником коего посчастливилось стать парню, но Лисса, ни слова не произнося вслух, живо одернула сестру, заставив не заострять внимания на этом. Младшая обиженно вздохнула и поплелась следом за Мартиник на кухню, высказывая желания всех троих. - Марти, мне тоже кофе. Если можно, покрепче и без сахара. Джону чай, а Лиссе просто стакан холодной воды. Когда девушки скрылись на кухне, в гостиной остались трое , не считая Курта.
Джон думал о Лилит... О том, что на глазах Лекса устроила Ашен. У него в голове не укладывалось, каким же все-таки безжалостным зверем нужно было быть, чтобы вот так просто ударить ребенка... и, судя по всему , еще как ударить. - Лекс, а Ашен... Лилит сильно досталось от нее? - он не скрывал очевидного волнения в голосе. До этого времени Лисса в разговоре не участвовала. Сейчас она взглянула на Лекса и тоже улыбнулась, хотя и несколько напряженно, все-таки удерживание искажений в ауре иксменовца требовало не столько больших энергетических затрат, сколько внимания и концентрации. - Значит, теперь работаем вместе.
{Кухня} Мартиник первой появилась в помещении и сразу приступила к готовке. Себе она сделала растворимый, а вот Лидии налила из кофеварки. - Я - не мастер готовки, но, надеюсь, тебе понравится, - сказала девушка, протягивая гостье довольно большую кружку чёрного кофе. - Как заказывала, - улыбнулась она. За одним заказом последовали и другие. После этих слов Мартиник замолчала: она совершенно не представляла, о чём можно вести разговор со столь незнакомой ей личностью, что просто пила свой кофе. Что ж, гостям всё лучшее... - опять внутренние позывные, на которые ответа не было. Только в этот раз Мартиник скосила глаза, насторожившись. Что-то было иное в этом голосе. Почему-то он показался ей знакомым... Она посмотрела по сторонам: никого, кроме Лидии. Джейсон прогулялась к распахнутому окну и закрыла его, осторожно прислушиваясь к звукам, доносящимся с улицы. Ей показалось, что где-то рядом мяукнула кошка, но девушка подавила сомнения. Всё также продолжая прислушиваться к посторонним звукам, она спросила Лидию: - Что вы собираетесь делать с Куртом? Они хотят убить его... убить... но стоит ли это того? Мартиник обернулась и снова медленно скосила взгляд. Никого, кроме их двоих. Но голос был настолько реален, что она была готова поклясться, будто кто-то говорил совсем рядом. Она судорожно сглотнула. Но никого, кроме неё и Лидии в белоснежной кухне, чистой и обставленной по всем требованиям современного дизайна: от холодильника до ящиков для столовых приборов. Тебе нравится, когда тебя зовут Марти? А ведь это только ЕГО привилегия... Как ты сможешь с этим жить? - Лидия, можешь не называть меня Марти? Просто Мартиник, - тихим голосом попросила девушка. Вот умничка... Она снова посмотрела по сторонам, а затем подошла к раковине и, помыв пустую кружку, поставила на сушилку рядом. - Не думаю, что нам следует оставлять наших молодых людей надолго одних: не хочу, чтобы они совсем заскучали, - улыбнулась она.
I've changed direction, I've changed my mind. I've found protection, to hide behind. But I'm tired of fighting 'cause that slowly found theese wounded creatures, they're all around.
Алекс не думал, что Мартиник согласится, но она согласилась. Она рассказала всю жизнь Лекс от рождения и до сегодняшнего дня. Конечно, Вот не хотел, чтобы это слышал кто-то еще, но выбирать не приходилось. Поэтому он просто сидел и слушал. Она достала даже то, что Лексу казалось, он давно забыл. Мадлен Ле Фей. Он думал, что давно забыл ее, но оказалось, что где-то внутри подсознания ее образ хранился. Когда Мартиник закончила пересказывать все, что нашла в голове Сентклера, он поднялся на ноги и подошел к окну. Может, этим ты и убил своих родителей… Эти слова проносились у него в голове эхом. Он всегда думал о родителях. Именно поэтому и уехал. Он не хотел, чтобы на них нападали люди за то, что их сын как все считали урод. Конечно, Лексу было плевать, но он видел, как родители часто шептались о чем-то на кухне и в комнате. Видел, как они иногда смотрят на него. Именно поэтому он уехал. Алекс повернулся и присел на подоконник. Его размышления прервал голос Джона. - Сильно? Да.. Она разнесла ее дом и отшвырнула девочку в стену как разбитый столик, – с неким равнодушием ответил Алекс. Хотя на самом деле его немного мучила совесть за то, что он оставил Лилит одну. Если бы не ушел то не попал бы в аварию, но и не получил бы то, что получил. Он посмотрел на Джона. Тот, похоже, был не таким уж и бесчувственным, как показалось Алексу сначала. - Да, теперь работаем вместе, - отозвался Вотер. – Что вы собираетесь делать с этим? Он указал на иксменовца, который по-прежнему лежал на полу и признаков жизни не подавал.
Лидия сделала большой глоток горячего, ароматного напитка и, почувствовав как силы понемногу возвращаются, а сонливость постепенно уходит, потянулась, распрямив спину. Жизнь едва начала вновь впервые за долгое время казаться прекрасной и удивительной, как Мартиник довольно резко одернула ее. - Как скажешь. - Лидс хлопнула чашкой о солешницу, едва не разбив, и немедленно вышла из кухни, так что последние слова Мартиник прозвучали ей в спину. Как все-таки легко и основательно можно порой испортить настроение.
За время ее отсутствия в гостиной ничего не изменилось. Синекожий дьявол по-прежнему лежал на полу, обессиленный, в то время как брат с сестрой и Лексом расположились на диване. Слыша обрывок их разговора, девушка поняла, что речь шла об Ашен. - Значит, наша покойница и правда живее всех живых. - цинично усмехнулась девушка, оглядываясь вокруг в поисках сигарет и зажигалки, - Вот, - Лидс, ехидно сощурившись, посмотрела в глаза старшей сестре, - а вы еще никак мне не могли поверить, что там в гостинице мы стали случайными свидетелями самого горячего и естественного секса, а не акта некрофилии. Под осуждающем взглядом брата девушка скинула ботинки, прошлась по комнате и уселась напротив на журнальный столик, по очереди переводя взгляд с одного из пристуствующих на другого. В глазах Лиссы было осуждение, во взгляде Джона вдобавок еще и злость. Не нужно было объяснять, за что он злится на нее.
Семейные узы вдруг стали слишком тесными... И не слишком семейными. Мысль была достаточно "громкой", чторбы ее услышали Лисса и Джон; чтобы одна отвела взгляд, а другой сжал кулаки и заскрипел зубами.
Похоже, Лекс и Мартиник, вошедшая в комнату следом, предыдущих слов Лидии не поняли. Что ж... Поддаваясь собственному раздражению, испорченному настроению и естественному в такой момент желанию портить его окружающим, девушка с удовольствием объяснила, смакуя каждую фразу. - Понимаешь, Лекс, мы ощущаем... вернее, видим человеческую энергетику. Эмоции...- короткий взгляд на Джона, и в ее темных глазах вспыхнул хищный огонек, словно в первую очередь задеть она хотела именно его, надавить на самое больное просто потому что больно было ей, - Она у каждого, разумеется, своя. Своя она и у каждой ситуации. Даже у смерти, представляешь? - в нарочито веселом голосе девушки зазвенели стальные нотки, - Ты разве не знаешь, Ашен еще вчера была мертва. Автоматная обойма в грудь, контрольный в лоб, море крови, потом морг... все, как полагается.- теперь девушка поймала взгляд Вота, - А потом в гостинице, куда зачем-то из морга отволокли ее тело, нас едва с ног не сбил поток эмоций, возможный лишь в одном случае, когда двое занимаются любовью. - она сухо рассмеялась, - Часть эмоций принадлежала мистеру Эссексу. Другая... Сам догадаешься или хочешь услышать? Она подсознательно чувствовала после рассказа Мартиник о случившемся с парнем, что это заденет Лекса, хотя и не могла найти ни единой объективной причины, зачем хочет его взбесить. Разве что выплеск его эмоций ее бы "подпитал", даже если речь шла о негативе... Особенно, если речь шла о негативе.
- Заткнись! - не выдержал Джон и больно сжал тонкое запястье сестры, приятнув ее к себе, будто предупреждая. - Пошел ты... Эта твоя Шарлотта все равно бы долго не протянула... - тихо прошипела девушка в ответ, прежде чем комнату огласил звук громкой пощечины. - Хватит! - Лисса оттолкнула брата, в глазах ее застыл немой ужас. Лидия потерла щеку ладонью, усмехнулась и добавила к своему рассказу еще несколько слов, для Лекса. - И знаешь еще что, парень, эманаций смерти я там не заметила. Равно как и принуждения.
- Прекрасно... - Какая драма! - произнесла Мартиник, которая стала свидетелем развернувшегося на её клазах "кошмара". На всё остальное ей было как-то наплевать: живая или мётвая, Ашен её интересовала мало, впрочем, как и эмоции с чувствами остальных. - Выдай рекцию... И Мартиник насмешливо спросила: - А кто у нас Шарлотта..? Бывшая девушка, как я понимаю. Джон, мы ведь в одной команде, а значит, должны делиться всем друг с другом, - в глазах Мартиник играла дьявольская смесь неприкрытого гнева, смешанного с весёлыми озорными огоньками. - Ах да, ваши напитки, - девушка чуть не бросила поднос с кружками на журнальный столик прямо перед носом Лидии, они даже немного покачнулись. - Так что там с этой неизвестной личностью? Вы втроём так изнасиловали её ауру, что ей захотелось застрелиться, повеситься, перерезать себе вены, спрыгнуть с крыши многоэтажного дома и удавиться - причём всё сразу? - она ухмылялась, но потом добавила. - Или вы просто удавили её обычным, человеческим способом?
- Ух... не перестаю удивляться, сестричка. В ту же самую минуту Мартиник почувствовала, как в её кармане завибрировал мобильный телефон. - Я на минутку, - она выскочила в коридор. - Аллё. - Марти, я много думал... - начал Дерек - Прости, я ужасно занята, поэтому не смогла тебе позвонить... - извинилась девушка. - И ты меня прости, что не сказал об этом при встрече. Ты выйдешь за меня? - спросил он. Мартиник на секунду потеряла дар речи. - Мне всё равно, что мы слишком мало встречаемся и что не очень хорошо знаем друг друга, но я хочу, чтобы ты стала моей женой. - Да, - сквозь радостный смех высказалась Мартиник. - Я оставил кольцо на прикроватном столике, - она слышала его мягкий голос и едва вникала в суть слов. - До встречи, когда я смогу уже сделать предложение официально. - Пока, - слова умолкли, и девушка отправилась в спальню, где её уже ждал подарок: золотое кольцо с одним крупным бриллиантом и множеством мелких. - Да... парень раскошелился. - Господи, как я люблю его! - Мартиник просто сходила с ума от счастья, в которое едва верила. - Ему и не нужно было... Ей хотелось и плакать, и смеяться, но внезапно она вспомнила, кто находится в гостинной, поэтому стёрла с лица улыбку переполняющих её эмоций и вернулась в гостиную. Но всё же не смогла их скрыть до конца, в ней чувствовалась некая радость...
If it's real what I'm feeling There's no make believing The sound of the wings Of the flight Of a dove, take it away Don't look da-da-da-down The mountain If the world isn't turning Your heart won't return Anyone, anything, anyhow (c)Travis
Алекс слушал всех молча. Он наблюдал за Триадой. Вроде бы такие, разные на первый взгляд, люди, но все же они одно целое. Он повернул голову и посмотрел на младшую сестру, которая зашла в комнату из кухни. Сентклер провел рукой аккуратно по ребрам и снова почувствовал тугую повязку и то, что все же они сломаны. Хотя боли уже как таковой не было. Триада помогли ему, но каким образом Алекс там не понял. Он решил, что это ему не нужно знать и поэтому не стал вникать. Он просто сидел и слушал их разговор. Но когда Лидия заговорила с ним про Ашен, Лекс напрягся. Он прекрасно понимал, что все его мысли и чувства были у них как на ладони. Она говорила и с каждым ее словом Алекс начинал злиться. Он знал, что все это чувствую, но ему было наплевать. Он резко поднялся с дивана и прошелся по комнате. Говорить ничего не стал, так как Джон его опередил. Да и не хотелось. Они сами разберутся. Это их семейные дела и то, что Лидия такая стерва это не повод соваться, куда не просят. Лекс остановился у окна и уперся уками в подоконник. Конечно, каждое движение отдавалось в теле. Ашен еще вчера была мертва. Автоматная обойма в грудь, контрольный в лоб, море крови, потом морг… - пронеслось у него в голове. Но как такое возможно? Он не мог понять, что случилось. Слова Лидии задели его. Но почему? Ревность? Нет. С чего? С чего вдруг он будет ревновать Ашен? Но слова Лидии его взбесили. Он посмотрел в окно и глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, повернулся ко всем. - Мне глубоко плевать на то, что происходит между Ашен и шефом. Меня не было в городе и в команде целый год и следовательно все изменилось. – Он говорил тихо и размеренно, стараясь не сорваться, и не накричать на младшую Константин. Он снова отвернулся и посмотрел на улицу. В этот момент в комнату вошла Мартиник. В отражении в стекле он увидел, что девушка явно старается скрыть улыбку, но она похоже не так хорошо старалась как хотела. - Хоть кто-то из нас счастлив. Что такое Марти? Тебе сказали, что ты выиграла в лотерею миллион долларов? – иронично заметил он, снова поворачиваясь лицом ко всем.
Когда Мартиник открыла рот, чтобы излить очередной поток яда, Джон сжал кулаки так, что костяшки побелели, а Лисса, старшая сестра, мгновенно среагировала, сжав его запястье, без слов умоляя держать себя в руках. Однако, это оказалось выше его сил, коих хватило ровно на то, чтобы дослушать Повелительницу Разума до последнего слова. - Ты все сказала? - процедил Джон сквозь зубы, - Еще слово о ней в таком тоне, и окажешься рядом с ним! Он метнул полный предупреждающего, дьявольского огня взгляд, указывая на Курта, одновременно отбирая у пленника чуть больше жизненных сил чем требовалось для того чтобы удерживать его в максимально ослабленном состоянии, отчего Курт должен был вовсе потерять сознание. - Шарлотта была невинным ребенком. Жертвой, которой не должно было быть, которую нам никогда не искупить, и одной из причин того, что мы стали едины. - устало и примирительно сказала Лисса, избегая каких-либо подробностей.
"Ее убила Лидия. Из-за меня, а я не смог ее остановить. Я, я убил Шарлотту..." "Это был несчастный случай. Ее убили мы трое, не ты, не Лидс - все мы. И потому больше нет нас троих. Есть мы - одно."
Лидия хотела добавить что-то, но промолчала, только скептически, надменно ухмыльнувшись. Девушка чувствовала себя измотанной, истощенной. Она не хотела думать о бедной Шарлотте, для нее Лотти по-прежнему оставалась той несокрушимой ненавистной стеной, что выросла между ними с Джоном. Лидия злилась, и собственная злость иссушала ее изнутри, пустота все сильнее давила, не позволяя вздохнуть. - Плевать? - раздался резкий, насмешливый, раздраженный голос Лидс прямо за спиной Лекса, - Да неужели?! Секундой раньше девушка спрыгнула с журнального столика, напялила, незашнуровывая, ботинки и подошла вслед за Вотом к окну. Казалось, она не упокоится, пока не выжмет из него так или иначе эмоциональный всплеск, достаточный для того, чтобы пополнить свой растраченный ресурс, забить его эмоциями холодную пустоту, образовавшуюся в собственной ауре... И в собственной душе. - Значит, тебе незнакомо такое простое человеческое чувство собственника? Никаких страстей - ни злости, ни зависти? Все прямо по Писанию. Так кто ты у нас тогда получаешься, праведник? Или сразу ангелом тебя назначить? О, нет... Ты злишься. - девушка облокотилась руками о тот же подоконник и рассмеялась, негромко и совсем невесело, - Еще как злишься. Я не читаю мысли как Мартиник, но готова поспорить, ты бесишься, что тогда на месте Эссекса был не ты... ...Я просто давно уже не верю в то, что кого-то может просто так болезненно тревожить чья-то чужая смерть. Увы, я теперь вообще ни во что не верю.- закончила она уже про себя.
- Мартиник. Этого будет довольно, - поправила его девушка. А затем добавила короткое. - Много круче, - и не стала объяснять причину своей радости, поскольку счастье быстро уступило место злобе и насмешкам. - Плесни, дорогая, ещё немного… - Ты – последнее существо на земле, которого МНЕ стоит бояться, Джон! Ты – пустое место, никто и ничто! Жалкое и глупое ничтожество, которое бесится из-за того, чем является на самом деле! – фыркнула она. – Учитывая то, что ты сейчас на чужой территории, милый, ты ещё имеешь наглость меня запугивать! Ух, как я боюсь… - рассмеялась она. – Небось стыдно из-за того, что ты каким-то образом поспособствовал смерти невинного существа? Ты не способен превратить свою поганую жизнь в нечто нормальное, хотя бы отдалённо напоминающее нормальную структуру обитания, а ещё имеешь наглость затыкать мне рот? Ты – то, что держит своё при себе, мистер Константин, и боится остаться в одиночестве. Вот почему ты не хочешь отпускать сестёр! Они, наверное, и за тебя думают обе сразу? – поток злых выражений лился из рта девушки, но её это ничуть не смущало, напротив… вдохновляло. Она не принадлежала никому из них. У неё была только одна сестра, которая сейчас находилась вдали от Мартиник, а больше девушке и не требовалось. Она не испытывала к нему никаких чувств, кроме… - Мне тебя жаль, - именно жалость, а не ненависть к Джону она чувствовала. – Благодарю, Лисса, за достойный высокого отношения к тебе ответ, а твой брат пусть поучится манерам, - язвительно изрекла Мартиник. – Но пусть не затягивает – ему ещё долго придётся поучиться. А тебя и твою сестру я бы хотела видеть на девичнике. Я позвоню, когда уже буду знать конкретную дату…Она прочла мысли всех, кто находился в комнате, но по этому поводу промолчала – Мартиник не хотела развивать скандал таким способом, а просто присела на диван.
Скоро… скоро всё это закончится… Я освобожусь, и мы уедем. Станем свободны. Только вдвоём. Никого больше. Мартиник облокотилась спиной на диван и представила, как они с Дереком проведут медовый месяц вдвоём где-нибудь на Карибах… или же поедут на Гавайи… но обязательно туда, где жарко, где солнце вовсю палит и греет их тела, где они смогут расслабиться. А возможно, они останутся там навсегда: он откроет свой бар, а она превратиться в официантку. - У нас будет семь детей… - однажды произнёс Дерек. - Семь? – переспросила Мартиник. – Ну а почему не двенадцать? Тогда было тепло и хорошо… Они смеялись, и им хватало лишь взгляда, чтобы понять желания друг друга. Ей тогда впервые не понадобились её "супер-способности" - Вечность будет наша, - тогда была сказка, которая ещё долго продлится. И его слова будут вечны в её памяти. И он навсегда станет её частью, что бы ни произошло. Говорят, что настоящая любовь вечна, и Мартиник чувствовала, что станет живым доказательством этого тезиса. Она чувствовала спокойствие, и её сердце впервые встрепенулось и, как девушке показалось, улыбнулось ей. Однако, голоса повели себя более правдоподобным образом: они не веселились, не смеялись… Они просто промолчали. Это удивило Мартиник. И теперь она сделала новое открытие, про которое никому не скажет. Никогда.
Алекс стоял и просто смотрел в окно. Он злился. Злился на Лидию, за то, что она такая жестокая. Злился на Ашен за то, что она втянула его во все это. Злился на себя за то, что бросил Лилит там в квартире. Он ведь так и не узнал что с ней. Хотя у него просто не было времени. Он чувствовал, что кто-то стоит позади него. А когда раздался холодный женский голос, Сентклер понял, что это Лидия. Она говорила то, что Алекс так удачно закопал внутри себя. - Замолчи, - тихо проговорил он, но Лидия либо не услышала его, либо просто проигнорировала. Она продолжала издеваться над парнем. Лекс посмотрел на улицу. Наступило утро. Небо посветлело. В соседнем доме начали загораться окна, в этих окнах стали мелькать силуэты людей, собирающихся на работу. Лидия продолжала свое издевательство. Заткнись, - уже более громко сказал он, но девушка не умолкала и упорно игнорировала его. Наконец, Алекс не выдержал. Он резко оттолкнулся руками от подоконника и схватив Лидию за воротник прижал ее к стене. Если ты сейчас же не замолчишь, я выброшу тебя в окно. И мне наплевать на твоих родственников и на то, что они могут сделать со мной. Лекс отпустил девушку и отошел. Он почувствовал резкий укол в области ребер. Переломы давали о себе знать. Он не обратил внимания на перепалку между Мартиник и Джоном, но мысленно поблагодарил Лиссу за то, что хоть она сохранила остатки рассудка. - Джон, Лисса, спасибо за помощь. Мартиник тебе тоже спасибо. – проговорил Алекс даже не поворачиваясь. Он ничего не сказал Лидии. Просто если она сейчас ему что-нибудь скажет то он ее убьет. Хотя она может убить его даже не пошевелив пальцем, но ему тоже особых движений не понадобится. Глубоко вздохнув, Алекс застегнул куртку и прошел к двери. Возле двери он обернулся и посмотрел на всех. Но ничего не сказав удалился из квартиры. /куда-то/
Холодность, сменяющаяся гневом, и гнев, сменяющийся холодностью. Так всегда было и так всегда будет. Но в её жизни. Жизни, неуправляемой ничем и никем, даже ею самой, но всё же не до конца пущенной на самотёк. И кому какая разница, что было, будет или есть. Но пока её волновало собственное будущее. Далёкое, с трудом обозримое, спрятанное для многих посторонних глаз и ушей. "У меня нет рта, но я должна кричать" - точное описание событий её существования, хотя не менее точное - "Нет языка, кроме крика". И кого волнует, что произойдёт дальше? Но ей хотелось, чтобы что-то произошло. Ей хотелось сбежать, не слушая чьих-либо возражений. И прежде, чем хоть кто-то скажет хоть слово упрёка, она исчезнет. Ключи... плащ... обувь... босые ноги... ноутбук... и её уже нет там, где отсутствует здравый смысл, где каждый существующий - враг. Враг, от которого можно было ждать всего, что угодно. Она просто сбежала. Неинтересно. Скучно. А потом смерть. Потом не-бытие, а что-то вроде жизни. Лестничная клетка и острая боль внутри. Это от кофе, - пронеслась мысль. - Пару минут, и всё будет в порядке. У неё всегда всё было в полном порядке. Она никогда не пыталась даже пожаловаться, не стоило плакать. А иначе, какой она человек? У людей всё проще. И не важно, что рядом вдруг взвыла собака. Не важно, что наваждение слишком близко к ней и слишком близко к окончательному разложению. Она опёрлась о стену... нет, сегодня она не поедет на лифте, а спустится по ступенькам вниз. Если сможет... Изо рта полилась какая-то жидкость, в глазах помутнело. Даже вглядываться в то, что оказалось снаружи, она не хотела, поэтому как только всё закончилось, она, чуть не подскользнувшись на собственной блевотине, медленно начала спускаться вниз, на улицу. Побег... снова и снова... она оглянулась и потрясла головой. Словно бы мир вокруг окрасился в красные тона, стал чужим. Я хочу спрятаться, но я не могу спрятаться... Никто не может, поэтому бежит. Это единственный нормальный выход. Спасение, близкое к краю... спасение, близкое для них обоих. Она хотела жить, а это был выход. Такой единственные и неповторимый, великолепное решение. Так ведь многие поступают... а почему она обязана стать исключением? Правило есть и ему надо подчиниться.
Just when i think im ok Shadows surround me All of the monster you are I can hear in my head
В её голове не было страха, она это осознала уже давно. Чтобы чувствовать, ей надо было основать его в разуме. Но это не тот выход. Выходом была свобода, дикое желание стать нормальной. И это почти удалось. Но её не захотели отпускать. У неё была возможность, но она ещё появится. Её не отпустят. - Поселимся на Ниагаре? - вопросительно произнёс внутренний отнюдь не писклявый голос. - Втроём. Ей показалось, что это был её собственный. Мартиник отмахнулась, как отмахиваются от чего-то важного, но назойливого. Полумрак внутри неё, хорошо спрятанный и проявляющийся только когда она спала, отошёл и скрылся в ещё большей тени, словно выжидая очередного момента, когда можно проявить свою сущность и показать своё настоящее лицо. Девушка порылась в карманах: она ничего не забыла, всё с собой взяла, даже сумку, без содержимого которой не могла жить. Теперь она оказалась на первом этаже и, толкнув дверь, вышла на улицу, где вовсю разгаралось утро, приятно скрашенное серыми тучами...
Мартиник вернулась домой в Квартиру, где застала Всё тех же участников недавних событий, предшествующих трагедии. Не говоря им ни слова, она попросту набрала номер сестры и коротко ей сообщила: - Нам надо поговорить, - после чего назвала адрес и стала собираться в дорогу. "Сборы" заняли всего-то от силы минут пять, так что покинуть Квартиру девушка смогла довольно быстро. Кольцо она незаметно ото всех повесила на цепочку у себя на шее, после чего покинула дом. - Реган, помоги! - разумом девушка взывала о помощи, но с губ не сорвалось ни единого звука. - Почему бы тебе не стать нормальной? - вспомнила она слова сестры. - Это же так легко! Открывается столько нового, интересного. А так ты впустую тратишь свои золотые годы. Теперь всё не казалось таким лёгким, как раньше, когда только начинаешь. Мартиник на время замедлила скорость автомобиля, в котором ехала на встречу, чтобы включить ноутбук. С поставленной задачей она успешно справилась и, подключившись к сети, отправила материалы, касающиеся её последнего журналистского расследования. Мистер Картер будет доволен, - про себя усмехнулась она. Ей стало холодно, хотя в машине было довольно тепло. Это пройдёт, - успокоила себя Мартиник; она же не собиралась лить слёз, чтобы "оттаять". Примерно через тридцать минут "Ламборгини" подъехала к особняку Эссекса, который в придачу ещё был местом, где упокоили человека. Девушка выбралась из автомобиля и направилась ко входу. - Мадам Жорж, она позвонила в дверь, - у меня есть кое-что для мистера Эссекса... Да к чёрту! Ни черта у меня для него нет! Но всё же ей открыли. - Благодарю, - Мартиник проскользнула внутрь и направилась прямиком в холл, где и застала свою сестру. - Реган!
За спиной Лидии дважды хлопнула дверь, но девушка не обернулась. Ей было все равно, кто ушел, кто пришел. Все равно, что они с братом и сестрой остались в чужой квартире, что на полу лежал едва живой пленник, с которым нужно было еще придумать что делать... Ей было все равно и как-то пусто на душе, но не от того даже, что выплеск злости Лекса прошел мимо нее, никак не восполнив стертых усталостью и недосыпанием сил, а скорее потому что Лидия в очередной раз видела, как сама себя сталкивает в пропасть - своими действиями, словами, даже мыслями. С тех пор, как Крист рассыпался прахом у нее на глазах, девушка перестала себя узнавать, словно вовсе и не осталось ее прежней. Иногда это даже начинало пугать...
- Эй, Лидс! - раздался за спиной мягкий примирительный голос старшей сестры, но девушке не захотелось оборачиваться. Тогда Лисса тихо подошла к ней и, положив ладони на плечи, попыталась "согреть" ауру сестры своим, казалось, неиссякаемым золотистым теплом, однако все ее попытки не достигали цели, скатываясь в пустоту как по ледяному панцирю, - Лидия, прошу тебя, дорогая... Ты должна оставить память о Кристойе, как я оставила память о наших родителях. Ты должна жить дальше, мы должны... - Я ничего никому не должна. - бледно отозвалась девушка, оборвав сестру. По-прежнему сверля взглядом серое просветлевшее небо в лаконичной рамке окна, девушка не обернулась, а ее ладонь непроизвольно легла на обернутую тонким шарфиком шею. Так было всегда, когда Лидия думала о нем, это стало уже чем-то впроде безусловного рефлекса. - И нет никаких "мы", даже не говори мне об этом. Связь... Это не дар, а ошибка!
Лисса отошла вглубь комнаты и присела на подлокотник дивана, переводя взгляд своих печальных темных глаз с сестры на брата и назад. Лисса понимала, что ее младшая сестра и права и не права одновременно. Они не могли разорвать эту связь, что означало бы погибнуть, но с каждым днем она все больше становилась похожа для них на проклятие. Они сами давно запутались в лабиринте ангелов и демонов, сбились с пути и сейчас летели куда-то в черную бездну неизвестности, утягивая за собой друг друга бессильные что-либо изменить. Молчание нарушил Джон, которому было достаточно тяжело однлму контролировать Курта, удерживая его в таком состоянии, чтобы он и пошевелиться не мог, не то чтобы телепортироваться, но тем не менее не терял сознания. - Мартиник говорила, он много знает об Ашен. - сейчас он обращался к обеим своим сестрам, - Кроме того, он оказался в парке, что тоже наводит на определенные мысли. Думаю, мистера Эссекса вполне можгут заинтересовать и его воспоминания, и то, чья воля принесла его в парк ночью, а значит, надо везти его в особняк. - Лисса молча согласно кивнула, и также молча указала взглядом на замершую как статуя у окна Лидию.
Джон медленно поднялся с дивана, оставив пленника на попечение старшей сестры, и тихо подошел к Лидии осторожно проведя рукой по ее волосам, отчего девушка вздрогнула и подняла наконец глаза, взглянув ему в лицо. - Прости меня, Лидс. - Не стоит. - видно было, что она с трудо справляется с собой, стараяь придать голосу более-менее "живую" окраску - Значит, везем... этого... в особняк к Эссексу? Джон кивнул, заставив себя бледно улыбнуться. Хрупкое равновесие между ними вновь было установлено. Но вот надолго ли?
=> В Особняк Эссекса. Холл. (Пока Рез в отсутствии, тащим Курта с собой.)
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума