Отправлено: 06.11.07 02:15. Заголовок: Нью-Йорк, отель "Four Seasons". Апартаменты Кандры. [З]

Отель расположен недалеко от Центрального парка, на 57 улице, между Мэдисон Авеню и Парк Авеню.
Этот отель роскошен, но в то же время по-домашнему уютен. Главный холл отеля производит неизгладимое впечатление на каждого посетителя - здесь высокие потолки, украшенные ониксом, с оригинальной подсветкой, взмывающие ввысь колонны из белого известняка, изящные светильники и элегантные цветочные композиции.

Апартаменты Кандры - пентхаус. Спальня с кроватью king-size на четырех столбиках с балдахином, гостиная и столовая, ванная комната, гардеробная. Все в традиционно теплых тонах - обои, шторы, ковры, картины, цветы. В гостиной камин. Люкс расположен на 45 этаже гостиницы. Вид на Центральный Парк.

Место - Соединенные Штаты, Нью-Йорк, Манхеттен.

Год - 2006

Участники - Кандра и Гамбит

 Отправлено: 07.11.07 01:18. Заголовок: переход, точнее пере..

переход, точнее перемещение для Кандры и Гамбита из "Франция. Париж"

My mind is gone, i'm spinning round
And deep inside, my tears i'll drown
I'm losing grip, what's happening
I stray from love, this is how I feel

Наверное, слишком давно это было, сколько прошло лет, Гамбит почти успел забыть, что когда ты с Кандрой, то конец - это только начало. Он выжидающе смотрел на женщину, искал ее глаза, просто чтобы в них заглянуть, он даже не знал и не понимал, что хотел там увидеть и в каком-то смысле Реми дождался…. Каждый сейчас преследовал только свои личные цели, искал удовлетворения своих желаний, потребностей, фантазий. Креол не очень понимал происходящее, сейчас он жаждал каких-то объяснений, искал ответы. Первая волна наслаждения начала спадать, так же как и с глаз начала спадать пелена, туман стал рассеиваться, однако ничего не последовало. Кандра знала что делает, как и всегда. Она просто в очередной раз не дала мутанту даже опомниться, позволив лишь секундную передышку, «даря» ему шанс на мгновение ощутить себя хозяином положения, а потом все вернулось, фактически на круги своя. Гамбит упустил из рук ситуацию и вот его уже буквально скинули с пьедестала. Владычица встала на путь, хорошо ей известный, изведанный до мелочей и деталей, и если у Реми и была возможность что-то исправить, то теперь он ее точно упустил… до поры до времени.
Голова снова начала становиться как будто чугунной, складывалось ощущение что мысли, копошащиеся внутри, стали весить тяжелее железа, и каждая из них доставляла нестерпимую боль своему хозяину. Но теперь Гамбит даже не старался сфокусироваться на чем-то, Кандра начала снова овладевать им, его телом, его разумом, его чувствами, а француз, казалось, устал сопротивляться. Что-то внутри его просто изнывало, хотело отдаться в руки это властной женщины, хотело, наконец, стать вновь ведомым, а не ведущим, пусть и не надолго. Снова, как раньше, плыть по течению, снова стать верным саму себе, своей сущности. Ведь Этьен всегда знал, что не сможет находиться вечно рядом с Кандрой, во всяком случае, в те моменты, когда был далеко от нее. Ему нравилось от нее убегать, ей нравилось его ловить, и обоим не хотелось ничего менять в этих отношениях. Встречи были упоительными, близость привносила в жизнь краски, заставляло ее играть, светиться, на какой-то момент казалось, что ничего лучше уже быть не может и да, пора остановиться, но лишь на мгновение. Все в этом мире надоедает. Рано или поздно, так или иначе. И им надоедало, пускай и по прошествии времени, и хотя никто не говорил об этом в слух, в какое-то утро Гамбит просто понимал, что пора уходить.
Но сейчас до этого было далеко, Кандра упивалась своей властью над ним, своим успехом, тем, что она вновь нашла его, вновь околдовала, она вновь убедилась в действии своих чар. А Реми изменился, пусть не много пока, не значительно, на даже она это признала. Происходи все год назад, и он отдавал бы дань наслаждению едва ли в меньшей степени, чем Владычица, но сейчас, когда настал ее черед, он уже ничего не хотел. Думал, что не хотел. Ее губы снова накрыли его поцелуем, требовательным поцелуем, жестоким поцелуем. Все смешалось в нем, как будто, и боль и удовольствие, и ненависть и страсть, и любовь и злоба, даже их кровь смешалось и непонятно чьи это красные капли стекали по шее женщины. И Ле Бо ответил, невозможно не откликаться на такие поцелуи, да и вряд ли он не хотел этого делать, все же Гамбит всегда останется Гамбитом, чтобы в нем не изменилось.
Настойчивость Кандры возрастала, Реми чувствуя боль, чувствуя как ее острые, длинные ногти цапают его спину, проникают под кожу стонал, но губы его, все еще связанные поцелуем, посетила улыбка. Он узнавал прежнюю Владычицу, женщину, которую ни много ни мало любил когда-то, женщина которая всегда знала что ему нужно, которая всегда находила в нем то, что нужно себе. Этьен не старался вникнуть, познать ее внутренний мир, она все равно вряд ли бы открылась ему, да и ему было бы не просто понять блондинку, чтобы понять друг друга им нужна не одна ночь и не один секс, однако не часто в последнее время находились в обществе друг друга больше. Каждый получал то, что хотел, хоть и не всегда в должном количестве, и вот сейчас, Кандра, видимо, вознамерилась вновь получить креола себе, причем на более долгий срок, причем понимая, чем это все опять кончится.
Страсть снова бурлила, снова кипела в их телах и разумах, затмевая собой все возможное и невозможное, теперь больно было ему, Владычица как будто мстила, что-то доказывала, но получать наслаждение через боль тоже искусство. Границы размывались, где кончалась пытка, а начиналось удовольствие, тела, чувства, ощущения как будто слились воедино, все вокруг закружилось в каком-то невиданном танце. Еще недавно отчаявшийся и напуганный Реми снова превращался в Реми самоуверенного и наглого. Медленно, но верно Кандра возвращала ему прежний облик, сама тем временем, как будто высасывая из него вместе с собственным удовлетворением проблемы, оставленные в Нью-Йорке, но и все больше доставляя ему физической боли. Порезу на груди уже грозились обратиться в шрамы, в недалеком будущем, шелк простыней был выпачкан кровью, но никто из них ничего не замечал. Тело Гамбита как будто насквозь пронзило судорогой, Кандра выгнула спину, у обоих одновременно вырвался стон, хриплый, похожий на звериный, да и вряд ли были они похожи на людей в такой почти дикой страсти. Их тела как будто были созданы друг для друга, даже без какого-либо контроля, потому что лично Этьену никогда не удавалось его над собой удержать, они знали, как доставить партнеру то, чего тот желал, чего хотел.

Every step that you take
Can be your biggest mistake
It could bend or it could break
But that's the risk that you take

Владычица почти безвольно откинулась и лежала теперь рядом с ним. Француз тяжело дышал, все еще хрипло, неестественно. Оба молчали, слова сейчас были никому не нужны, тут было нечего добавлять. Мысли Реми тоже утихли, он не думал уже о Мари, об икс-менах, о предательстве и измене, не думал о том, что будет дальше. Сейчас на кровати рядом с бессмертной Кандрой лежал прежний мсье Ле Бо, которого она когда-то «полюбила», если верить ее словам, который когда-то обокрал ее, сбежал. Тот самый беззаботный молодой человек, который казалось, не знал хлопот, не знал проблем, знал только чужие чувства, преследовавшие его. Он улыбался, а женщина, лежащая рядом, заговорила. Что-то про любовь, про счастье, про боль. Гамбит плохо понимал ее слова. Его голова вновь наполнялась чужими переживаниями, непонятно откуда взявшимися. И его собственные страхи, как будто чужие, ворвались в мысли. Они были как будто не его, как будто какого-то прохожего, просто до боли знакомые, но…, чужие. Он вспомнил все произошедшее, но не отождествлял это с собой. Понимал, что все это про него, что все это будет его преследовать, что не отпустит, но все равно был неподвижен и спокоен. Все как будто происходило где-то далеко, он как будто наблюдал свою жизнь за последние недели, месяцы как в кино, на экране, а где-то сбоку звучали эхом слова Кандры про любовь и боль. И вот просмотр кончился, и любовь и боль ворвались в душу креола, наполнили ее так же полно, как минутой раньше ее переполняла страсть, и рука его резко вытянулась и остановилась только на горле женщины. Нет, он не собирался ее душить, убивать, просто ярость не могла найти другого выхода, она должна была вылиться на кого-то, держать в себе уже не было сил. – Заслужила, да… Что ты сделала со мной?! – хриплый голос стал громче, он ревел, Этьен был похож сейчас на раненого зверя, хотя и порезы его Кандра затянула. С ним творилось что-то невообразимое, он как будто возвращался в неконтролируемое состояние, из которого его вытащил Эссекс, только не сила хлестала сейчас во все стороны, а чувства, эмоции, он как будто пытался выбросить их из себя, опустошить душу, но ничего не получалось. Пальцы сжались еще сильнее, он почувствовал, как Владычица кашлянула, дернулась под его рукой, и в голове снова что-то перевернулось. Пальцы рук сплелись с пальцами Кандры, губы снова накрыли ее губы, теперь не давая вздохнуть таким образом. Страсть была ресурсом возобновимым, круг был замкнутым, конец был только началом. Началом конца.

 Отправлено: 11.11.07 04:12. Заголовок: Трудно предугадать, ..

Трудно предугадать, что может твориться с человеком, охваченным страстью. И неважно, что Кандра сейчас испытывала то же самое, ведь каждый переживает любое чувство по-своему, пускай, и похоже, но не одинаково. Она не знала, чего можно ожидать от Гамбита. В последнее время он слишком часто удивлял Владычицу, чтобы та действительно сумела с полной уверенностью дать ответ на вопрос о том, чего следует ожидать дальше. Одно ей нравилось – он становился прежним. Реми, самоуверенный и наглый, тот самый молодой француз, который играючи смог завладеть её сердцем, сам не понимая того, навсегда привязав её к себе. Вор, обманщик, рискующий постоянно, всегда и во всём. Такой, каким она много лет назад увидела Этьена в первый раз. Которого сначала возненавидела, пожелав отомстить за украденный эликсир, и он оказался первым человеком, кого кара Владычицы миновала, перевоплотившись в совсем иные желания. И ни одни только желания, а чувства. Чуть ли не впервые в жизни Кандрой руководили не одни желания, основанные на слепой, необъяснимой страсти, а именно чувства. Что ж, кто бы мог подумать, что её сердце ещё способно полюбить, а оно ведь действительно оказалось способным, да ещё как. Женщина знала, что прежний Гамбит не станет вспоминать об икс-менах, о Роуг, что именно такой сможет наконец-то принадлежать ей, и одновременно быть ничьим. Она никогда не сможет удержать его навсегда, ведь им обоим это было не нужно. В том-то и заключалась прелесть игры – Кандра никогда не принадлежала Гамбиту полностью и без остатка, всегда сохраняя невидимую дистанцию и оставаясь Владычицей, как и он…никогда не был всецело её, всегда оставаясь самим собой. Тот Реми, которого она недавно встретила на улицах Нью-Йорка, разве что внешне был похож на того, кого она любила, кого желала видеть рядом с собой. Погрязший в своих переживаниях и неудачах, креол не замечал почти никого и ничего вокруг. А Кандре было тяжело быть рядом с ним в таком состоянии. Иногда создавалось впечатление, что она бьётся в давно запертую дверь, ключ от которой навсегда утерян. И от этой безысходности Владычица сама впадала в странную апатию… Однако её усилия всё-таки не остались тщетными. Она смогла его вернуть, смогла вернуть его не просто себе, а смогла вернуть ему его прежний «облик», если можно так сказать. Неизвестно, сколько это продлится, но главное, результат был достигнут.
Женщина могла ожидать, пожалуй, чего угодно, но только не того, что Реми ни с того ни с сего начнёт её душить. С такой яростью, что на краткий миг Кандре действительно стало не по себе. Впрочем, ей всё это нравилось. Да, даже такое обращение. Оно было нестандартным, каждое действие, каждое слово, всё на эмоциях. Действительно она оказалась права, утверждая, что в боли куда больше сплетений других чувств, нежели в каком-либо другом проявлении человеческих эмоций. Безусловно, она испытывала боль и сейчас, но через неё она чувствовала его. Так близко, и так остро, как этого не было уже давно… Воздуха не хватало, Владычица инстинктивно дёрнулась в руках француза, пытаясь ослабить хватку, но ничего не произошло. И вот, чудесное избавление, свежий глоток воздуха, и головокружительный поцелуй, снова перекрывший дыхание. Кандра не могла остановиться, но не могла и продолжать… Она задыхалась, но не позволяла себе оторваться от его губ. Хотя, даже если бы она и захотела это сделать, это было бы не так просто осуществить. Её тонкие пальцы сплелись с пальцами Реми, и всем своим весом он так сильно прижимал женщину к кровати, что даже пошевелиться было едва ли возможно, не то что сделать нечто большее. К сожалению, или к счастью, Владычица не обладала ни сверхсилой, ни телепатией, поэтому сейчас она предстала перед Гамбитом как совершенно обычная женщина, которую по физической силе он превосходил. Как дикая кошка, Владычица, сжала руки Гамбита ещё сильнее в своих, впившись длинными ногтями в его горячие ладони.
- Отпусти меня, - с хриплой усмешкой произнесла она, едва отстранившись от его губ. Блондинка всё ещё тяжело дышала, снова довольно сильно дёрнувшись, и попытавшись вырваться из рук француза, но не тут-то было. На самом деле она не хотела этого, не хотела отстраняться от него, хотела принадлежать ему…хотя бы сейчас. Но для этого он должен укротить её, подчинить себе. Ведь если бы Владычица была такой доступной и покорной, игра сразу бы превратилась в скучную и неинтересную. А так она знала, что своим поведением просто-напросто провоцирует Реми, что он не сможет устоять с его-то азартом. Он обязательно захочет доказать ей, что на самом деле это он здесь главный, и при желании сможет сделать с ней всё, что захочет, а ей только это и было нужно. Если она и хотела принадлежать ему, то только таким образом.
- Что я с тобой сделала? Реми, когда же ты поймёшь, что это ты, это просто ты, ты такой на самом деле, это твоя сущность. И даже если бы я очень захотела, я бы не смогла превратить тебя в другого человека, которым ты не являешься. Ты такой, какой ты есть, какой ты сейчас, это твоя природа, - понизив голос до низкого, почти змеиного шёпота, вкрадчиво объяснила Владычица. Она не оставляла попыток вырваться, снова достаточно сильно дёрнувшись, и на этот раз высвободив правую руку. На прикроватном столике всё ещё стоял подсвечник с горящей свечой. Как только Кандра дотронулась до него, пламя послушно потухло, а она тем временем довольно быстро занесла руку над спиной Этьена. Горячий, вязкий воск медленно капал на обнажённую спину креола, и женщина чувствовала, как от каждой новой обжигающей капли его тело невольно пронзает лёгкая дрожь… Перевернув подсвечник вертикально, так, что все остатки воска разом вылились на уже и без того покрытую красноватыми ожогами, кожу, Владычица плотоядно улыбнулась, чуть запрокинув голову назад. Подсвечник был отброшен в сторону, и теперь она уже смотрела ему в глаза. – Ну, Реми, что ты хочешь со мной сделать? Ты ведь сильнее меня, так докажи это, если это правда, - протянула она, положив свободную руку ему на спину. Её острые коготки мягко прошлись по свежим ожогам. С одной стороны было больно, но с другой – такое лёгкое, будоражащее ощущение, заставляющее затаить дыхание. Зачастую именно такие приёмы возбуждают человека ещё больше, чем страстные поцелуи или прикосновения. Сердце гонит горячую кровь по многочисленным артериям и сосудам с ещё большей силой и упорством, разум теряет контроль над телом, и кто бы мог подумать, что пара таких прикосновений может довести буквально до безумства? Остаётся лишь одно всепоглощающее желание. А Кандра знала, что Гамбит, как и она сама, в принципе, не может держать свои желания под контролем. Как и знала, что сейчас, его тело только что испытавшее жгучую боль, ещё больше, ещё быстрее начинает отзываться на такие прикосновения. Недовольно дёрнув левой рукой, которая всё ещё была заключена в руках Реми, Владычица максимально отстранилась от его губ, теперь уже намеренно сильно надавив свободной рукой на свежие ожоги.
- Прости, я не хотела, наверное, больно? – наигранно участливо переспросила она, снова касаясь ран одними кончиками ногтей, играя, всё больше и больше дразня его. – И ты всё ещё не хочешь меня отпустить? У меня на руке останутся синяки, - с всё той же усмешкой протянула она, коснувшись его губ в лёгком поцелуе. Медленном, если можно так выразиться, и чувственном. И здесь она играла. Владычица намеренно держала губы фактически плотно сомкнутыми, не позволяя креолу углубить поцелуй, провоцируя на применение силы, ещё больше заводя…

 Отправлено: 15.11.07 23:58. Заголовок: Here she comes with ..

Here she comes with the master plan
And I'm starting to lose control

Сердце начинало биться чаще с каждым вдохом, каждой мыслью, каждым словом. Кислорода не хватает, как будто это не он секунду назад пытался задушить ее, придавить своим телом, причинить боль, а она его. Даже находясь в таком положении, Кандра умудрялась сохранять над трепыхающейся и бьющейся, как рыба об лед, волей Гамбита, власть. Свою изощренную, извращенную власть, свое могущество, которое доставляло ей удовлетворения больше, чем все произошедшее между ними и чем все то, что еще должно произойти. Просто потому что сейчас он зависим от нее, каким бы самостоятельным и «инициативным» не казался.
Кровь несёт каждую эмоцию, которую ты чувствуешь,… наверное, теперь они оба заразились безумием друга, впитали его с каплями крови, как младенцы, получающие от матери молоко. Было очень похоже на то, с каждым мигом игра становилась опаснее, с каждой секундой все слаще. Гамбита словно головой опускали в холодную воду, отрезвляя, избавляя от боли, принося новую, ведь подобное лечат подобным. И он не видел ничего вокруг, он словно ослеп. Не видел, чем теперь руководствовалась Владычица, не видел в ее глазах кроме желаний обладать и подчинить, так же чувства, пускай своеобразные, чистые, без примеси нервозности и страха, так свойственных нашему миру сейчас. Так, наверное, любили люди не один век назад и так давно они разучились чувствовать. Может быть, поэтому Реми преследуя свои желания, считал что и Кандра движима чем-то схожим. А может он даже не мог предположить, что такая женщина как она способна на любовь. На страсть, на желание, на ласки и даже на нежность – безусловно, но чистые, такие невинные чувства просто не ассоциировались с ней.
Да, на минуту он, казалось, снова вернулся обратно, воспоминания овладели им, он стал прежним, а потом в того прежнего Этьена вселилось прошлое, точнее настоящее, завладев им с новой силой. Его охватила ненависть, злоба, отчаяние, попытки во всех смертных грехах обвинить Кандру, как будто это она не давала ему возможности стать счастливым, когда как он сам то и дело переходил себе дорогу, сам себя заставлял пересекать черту дозволенного. Сам себя не мог сдержать. Даже сейчас, когда вроде бы все получилось, когда им овладели чувства совершенно иного свойства – что-то неземное, наверное, возвышенное, чего он по определению был недостоин, легче и проще было списать все на ошибку. Досадное недоразумение, ведь вот он – его удел и предел мечтаний, сейчас рядом с ним. Что еще может пожелать любой, из ныне живущих? Разве может здоровый мужчина, отдающий себе отчет в своих собственных желаниях и потребностях променять столь шикарную женщину, которая могла быть идеалом и эталоном во всех отношениях, на юную девушку, испуганную и потерянную, разбитую, брошенную, преданную. Наверно да, если она дотронулась до его сердца. Когда ее холодные тонкие пальчики царапнули эту глупую мышцу, которая замирала каждый раз, когда звучало ее имя, даже в его собственных мыслях.
Но он променял, он сам, который уверял ее в верности и любви, который толкнул ее в пропасть, который собственноручно теперь разрушил как ее, так и свои собственные мечты. И теперь не знал каких-либо возможных способов оправдаться. Не знал, не видел возможностей исправиться. Боялся снова увидеть ее, посмотреть в глаза. Увидеть в ее слезах свое собственное отражение, это лживое лицо предателя. Он был словно меж двух огней, словно меж двух зол и которых невозможно было выбрать одно, потому что оба были крепко связаны стальными канатами, которые он сам только что связал и которые сам теперь был не в состоянии распутать. Но оставался ведь третий путь – запутать все еще больше. Снова стать «прежним». Храбрым, дерзким, фартовым. Трусливым, слабым. Спрятаться за маску и получать от жизни удовольствие. Что ж, можно было поступить и так, продать кусочки души, которые смогла спасти Роуг когда-то от смерти, собственноручно их уничтожить, сжечь мосты и разрубить все, что связывало его с прошлым. Хотя что-то внутри и понимало, что прежним до конца ему никогда не стать, что есть вещи которые не меняются, но ведь может получиться очень похожая копия – те же красные глаза, те же искорки, пляшущие в них, та же улыбка, та же мимика, жесты, манеры. И пустота за ними.
Почти пустота, теперь оставалась злость, которая выплескивалась через край, которая звала за собой страсть, пробуждая ту ото сна. И Кандра как будто подстегивала его своими действиями, как будто брала на «слабо». Это всегда было, просто это росло вмести с ними, изменялось вместе с их отношениями. Многое изменилось, а Гамбиту теперь сложно было отличить игру от жизни, потому что сейчас игра была сего жизнью. Он понимал, что не прав и что делает совсем не то, что должен, но он не хотел уступать. Он готов был дальше причинять боль Владычице, тем самым, причиняя боль себе и принося ей удовольствие, мог продолжать страдать, но блеск его глаз все равно никуда не исчезнет – это тоже было частью него, той частью, которая тоже никогда не измениться.
Да, игра снова возобновилась. Наслаждение в чистом виде. Грубое, природное, вулканическое. Она вырывалась, пыталась освободиться, хотя Реми и знал, как сильно она этого не хочет. Знал что должен делать, представлял чего хочет она от него. Наверное потому, что так или иначе их желания совпадали.
- Хватит, - снова из горла вырывает хрип, вместо нормальных слов. Вспышка снова подавлена, воля снова сломлена, - замолчи, я знаю свою природу, - только слова сорвались с его губ, как вслед за ними последовал стон. Низкий, глубокий, он предварительно как будто дрожью прошелся по телу. Воск, горячий, обжигающий, моментально застывающий покрывал небольшими каплями его спину. Игра, снова игра, уловка, приманка. И черт подери она, как всегда, знала что делать, какие сети сплести, чтобы вырваться было невозможно. Он даже не заметил как весь воск, имевшийся в наличие в пресловутом подсвечнике оказался на его спине, уже сплошь покрытой ожогами. Он принял ее правила, согласился продолжить, начала очередной раунд, а публика затаила дыхания в ожидании – кто же на этот раз выйдет победителем. Несмотря на то, что победителей тут быть не могло. Кто-то проиграет, кто-то окажется при своих и Гамбит даже подозревал, как ляжет карта на этот раз. Но разве могла теперь это кому-то помешать, кого-то остановиться…
Он схватил ее за запястья, будь на его пальцах ногти, они бы непременно уже впились бы в тонкую кожу, однако сейчас просто оставляли после себя синяки, и снова как будто придавил свои телом, своим весом. Как будто хотел раздавить ее, уничтожить, но, понимая, что это невозможно, просто подчинить себе. – Ты же знаешь, что не хочу, - снова хрип, снова низкий грудной голос. Его губы скривились к хищной усмешке, он впился как вампир поцелуем в ее шею. Чувствовал, как бьется ее сердце, как кровь пульсирует в венах, как по ним протекает жизни. Резко, больно, поцелуи-укусы, Реми был похож сейчас на вампира, который был голоден донельзя, но сам себя мучил сладостной пыткой. Снова губы, запекшаяся на них кровь вперемешку с улыбкой. Кандра закатила глаза, он не знал что она чувствует, но сам знал что из его голову исчезли абсолютно все мысли, его как будто выпотрошили. Он отпустил ее запястья, она и так перестала вырываться, перестала дрожать. Рука скользнула вниз, движения были знакомы до мелочей, как и ее тело, выученное наизусть. Легкое прикосновение к груди, кончиками пальцев, как дуновение ветра, щекочущее и заигрывающее. Злоба не исчезала, страсть тоже не собиралась пока покидать сию обитель, но игра есть игра. Ладонь скользнула еще ниже, остановившись и медленно проводя по гладкому животу, ниже, по внутренней стороне бедра, все так же лаская и одновременно отводя ногу чуть в сторону. Но еще миг и плавные движения закончились, он опять вошел в нее, опять резко, но теперь причиняя еще больше боли, чем в первый раз. Как будто мстя за все те мысли, которые не так давно мучили его, за все то, что он пережил, как будто она была во всем виновата. Рваный темп, то быстрые то медленные движения, Этьен то ускорял их, то замедлял, чувствуя, что Кандра сейчас снова подчинилась ему, хоть и на время.
Другая рука скользнула в волосы, губы снова изучали тонкую кожу ее шеи, губ. Он чувствовал запах ее волос, он даже закрыл глаза, потому что перестал искать теперь ее взгляда. Ее фиалковые глаза были не нужны ему. Гамбит знал, что в них увидит – себя. А этого он не хотел более всего на свете.

 Отправлено: 19.11.07 19:11. Заголовок: «Ты же знаешь, что н..

«Ты же знаешь, что не хочу» - он не хотел её отпускать, и это было самой лучшей наградой. Кандра не стала отвечать, что она и так это знает. Это бы стало ложью. Она не знала, она лишь верила, что Реми действительно не хочет отпускать её, что хочет быть с ней, хотя бы сейчас. Она надеялась на это, делала всё, чтобы это было так, но не было уверенности. Владычица слыла умной и коварной женщиной, таковой она являлась и на деле. Она могла просчитать два, а то и три хода вперёд, не сомневаясь в том, что расчёты сделаны правильно, и что цель будет неизбежно достигнута, какой бы она не была. Иногда это становилось скучно, но только не в случае с Гамбитом. Но что ни говори, она была женщиной, причём женщиной, которая любила. Любовь, схожая с тяжёлой страстью, болезненное и нежеланное чувство словно уничтожало её душу изнутри. А может, наоборот пробуждало, только Кандра этому противилась. В ней так давно не осталось уже ничего человеческого, кроме внешнего облика, разумеется. А в такие моменты она словно возрождалась. Гамбит заставлял её чувствовать, желать и любить. И возможно намеренно, боясь больше за себя, нежели за Реми, за то, что будь обычно женщиной, она ему наскучит, Владычица всё сводила к боли и неудержимой страсти. Она знала, что такое проявление любви принесёт удовлетворение, счастье от обладания, наслаждение и томную сладость, но не всколыхнёт каких-то потаённых, глубинных чувств. Не сможет спровоцировать проявление её истинной души, которой она боялась сама больше всего на свете, больше своих самых страшных врагов. Она – сама себе идеальный враг, который никогда не будет побеждён.

Чем дальше страх, тем ярче свет.
Быть, значит быть - простой ответ.

И она перестала бояться. Она вообще сегодня не боялась, и не боялась давно, много лет… Всё шло по чётко спланированному ей же самой плану, и Владычица только получала удовольствие от своей победы. Повинуясь Гамбиту, Кандра перестала вырываться, даже когда он отпустил её руки. Но что было потом. Боль? Казалось бы, она сама желала этого, сама ведь провоцировала его на это, но сейчас эта боль в физическом плане переросла в моральную боль. Только она успевала привыкнуть к его медленным движениям, как он меня темп, причём именно в ту самую секунду, когда чувствовал это, чувствовал, что ей становилось легче. И теперь быстрый темп, и снова ей было больно, и уходить боли Реми просто не позволял. Что и говорить, он был эмпатом, он должен был и без слов всё чувствовать, в этом женщина не сомневалась. Впрочем, слов и не было. Кандра молчала. Она закрыла глаза, не желая теперь видеть его лицо. На какой-то момент она действительно потеряла всяческий контроль над собой. Она не препятствовала тихим стонам срываться с губ, тая под его жёсткими, страстными поцелуями и не стараясь прервать его зыбкую победу над ней. Но что-то пошло не так. Если виной этому и был Гамбит, то разве что косвенно, всё дело было в самой Владычице. Внезапно ей захотелось сказать, что она любит его. Вообще это всегда было априори, она не раз говорила ему об этом, и подразумевалось, что сей факт не являлся для него тайной, хотя француз предпочитал и не верить. Но она никогда не признавалась ему в любви так, в порыве страсти, любви, всё настолько смешалось.
- Остановись… Реми… - сдавленно прошептала она, чувствуя, что что-то происходит, что-то меняется. И на данный момент Кандру охватил самый настоящий страх, за себя, разумеется. Изо всех сил она впилась ногтями в уже и так израненную спину креола, причиняя ему столько боли, на сколько она вообще сейчас была способна. Но видно это не помогло. Сейчас боль только подстёгивала Гамбита, и он не собирался уступать. – Пусти!... – выдохнула она, и теперь это были не шутки, не игра. Если раньше она вырывалась, желая, чтобы он удержал её, желая быть как только можно ближе к нему, то сейчас всё было не так. И, наверное, правда, в кои-то веке поступки, исходящие из её правдивых помыслов были ценнее для Реми, чем её игра. И раз уж она действительно хочет, чтобы её отпустили, разумеется, он с лёгкостью одержит победу, если этого не сделает. – Я…люблю тебя, - достаточно отчётливо произнесла она, просто не в силах удержать себя от этого признания. – Проклятье… - повинуясь движениям Гамбита, Владычица чуть выгнулась назад, словно на какое-то мгновенье обмякнув под весом его тела. Её глаза блеснули фиалковым сиянием, и не образно, а в прямом смысле. Женщина ещё сильнее впилась ногтями в спину француза, она знала, что сейчас может произойти. Её силы, по большому счёту, почти никогда не выходили из-под власти своей хозяйки, и, пожалуй, только Гамбит, чувства к нему могли довести её до такого. Чтобы он этого не видел Кандра закрыла глаза, отвернувшись от него, снова пытаясь оттолкнуть, и чувствуя, как ослабевает. В физическом плане, конечно. Рваный темп, боль, всё это отнимало силы, в особенности сейчас, когда она пыталась сопротивляться. От её рук потихоньку начали исходить горячие, фиалковые искры, разбивающиеся о разгоряченную кожу Гамбита. Они обжигали не хуже, а может, и ещё сильнее, чем воск. Безусловно, это не было её врождённой силой, это магия, фактически элементарное и не запланированное её проявление. Сноп искр становился всё гуще, Владычица теперь и сама чувствовала их жар. Сделав колоссальное усилие над собой, над своей волей и силой, Кандра резко оторвала рук от спины креола, и искры посыпались на пол, прожигая десятки крохотных прогалин на красивом пушистом ковре. А потом произошло что-то невообразимое. Все стёкла, что были в комнате – зеркало, витраж окон, всё разлетелось вдребезги, осыпая градом мельчайших кусочков Гамбита и Кандру. Владычица инстинктивно прикрыла лицо руками, в свойственной себе манере не пытаться защитить никого, кроме себя. Впрочем, пострадала опять-таки только спина Гамбита… И с этим странным происшествием ей вдруг стало невообразимо легко. Она больше не чувствовала той боли, а к физической уже успела привыкнуть. Её фиалковые глаза мягко и спокойно смотрели на Гамбита, а причина была в чём? Просто весь этот сильнейший вихрь, ураган эмоций, вся та любовь, огромная по своей силе, тяжёлая, которой боялась сама Кандра, вся та боль, желание, все те эмоции, что господствовали за последнее время в её голове, вырвались на свободу, переселившись, видимо в Этьена… Он же был эмпатом, и он был как магнит для них. Как только Кандра это поняла, она не знала, чего ожидать дальше, как он сможет справиться с этим, каким образом, и вот что всё это выльется…

Я не знаю где ты и с кем...

От этого кругом идет голова
Только тебя поцеловала -
Это словно кислотный распад
Как на асфальт с неба упасть

Зачем мне это, зачем
С кем бы я была. Да мало ли с кем...
Одевает их всех темнота.
Только с тобой было не так...

 Отправлено: 01.12.07 13:02. Заголовок: Ты опьянен свободой,..

Ты опьянен свободой, но какой?
Свободней ты не станешь без меня!
Но, видно, любишь ты холодною зимой
Согреться у случайного огня!
Беги, беги, беглец, беги -
Мы знаем наизусть друг друга.
Беги, беги, беглец, беги,
Ты увлечен своей игрой.
Беги, беги, беглец, беги,
Но знай, что ты бежишь по кругу,
И этот круг, в который раз, вернет тебя домой,
Мой, мой, мой. Ты только мой!

пугачева жжот короче XD

А Гамбиту уже не было страшно, не чувствовалась боль. Взгляд перестал блуждать по сторонам, веки были опущены, дыхание стало размеренный, четким, сердце, наконец поймало себе ритм, не в пример остальным движениям, который продолжали оставаться резкими, поддаваясь одним ему известным ритмам. На боль надо было отвечать болью, такие у них были правила, установленные когда-то давно. Эстафетная палочка то и дело переходила из рук в руки, позволяя и Реми и Кандре наслаждаться временным превосходством. Хотя не могло быть в таком состязании победителей, даже тот кто не проиграет, не получит всего что хочет…
Чужие чувства в его голове начинали успокаиваться, раскладываться если не по полочкам, то принимать какие-то более или менее ясные очертания. Он пытался отделить свои собственные мысли от чужих, прошлое от настоящего, мечты от воспоминаний, страхи от надежд. Пропуская все через себя, проживая несколько жизней одновременно, но мсье Ле Бо даже не обращал сейчас на это внимания, глаза его резко открылись, зрачки расширились, заставляя красные белок (xD) теряться на фоне такой иссиня-черной глубины. Креол был похож на наркомана, получившего долгожданную дозу, ведь он тоже был по-своему зависим, хотя не предполагал, что чувства доведут его до такого… отчаяния, беспомощности возможно, слепой злобы, такой жестокой страсти. Может это были и не его чувства сейчас, может это были мысли Нью-Йорка, который в эти самые секунду из крупнейшего мегаполиса на планете превращался практически в руины, увлекая за собой миллионы людей, которые кричали от ужаса, срывая голос в голове Гамбита. А может это были его собственные мысли, но непонятно когда он испытал их – только что или несколько лет назад, а сейчас просто переживает все снова и снова, в который раз. Но в этот раз было не тяжело, вокруг Реми как будто своеобразные вихрь из эмоций, окруживший его и заключивший в собственные объятия как кокон. Не сам Гамбит теперь боролся за свою свободу, независимость может быть, но теперь это было то, что долгие годы жило внутри него, никак не могло вырваться наружу.
В самый последний момент он только успел заметить что происходило с Кадрой, как уверенность в ее глазах сменилась страхом, причем боялась она не него, а себя и боялась может быть за него… Не чувствовал как она слабеет, как ее руки, которые еще секунды назад отталкивали его, царапали грудь и спину, теперь бессильно упали на кровать, не видел как ее веки медленно опустились, не видел снопы фиолетовых искр, которые стали окружать пару. Как будто во Владычице как и в Реми жила какая-то иная сила, которая сейчас пыталась защитить свою хозяйку. Они были вместе и одновременно отделены друг от друга невидимой стеной. Гамбит чужими чувствами и воспоминаниями, которые он долгие годы собирал по всему миру и накапливал, словно аккумулятор, а Кандра своей магией, силой которая стала частью ее, которая повиновалась не только воле, но и эмоциям, которая так чутко реагировала на боль и отчаяние, на страх и на любовь свое Владычицы.
И вдруг все вокруг остановилось. На какие-то доли секунд планета перестала вращаться, солнце прекратило светить, апокалипсис с улиц внезапно исчез. Все заволокло какой-то дымкой, креол видел только лицо Кандры, ее широко открытые глаза, слышал как с ее дрожащих губ слетаю слова, кажется она признается ему в любви, просит остановиться, прекратить, но Реми даже не успевает всего осознать. Пауза заканчивается так же быстро, так же неожиданно, как и началась, и время, которые на мгновение замерло, теперь стремилось восполнить свои утраты, нагнать себя само, достичь прежней скорости…
Стекла и зеркала разлетались в дребезги, осыпая комнату миллионами блестящих частиц, каждая из которых отражала собой фиалковые искры. В глазах от такого яркого света потемнело, Гамбиту даже показалось, что он умер. Но тут тело пронзила судорога, он внезапно почувствовал всю ту физическую боль, от которой сумел ранее огородиться – ожоги на спине, порезы от ее острых ногтей, чувствовал как осколки, на которые он упал, впиваются под кожу, чувствовал на себя собственную кровь, такую горячую, ожигающую. Наверное, от такой боли люди могут умереть, от такой падают в обмороки. Кажется это и
называется болевой шок. Из груди вырвался стон, протяжный, неестественный, не похожий не на рычание раненого зверя, но еще менее похожий на то, что может издавать человек. Сознание отвечало тело резкими вспышками света в голове, не давало опомниться, Реми перекатывался с бока на бок, причиняя самому себе еще большую боль, но он не мог лежать на месте, ему казалось, что если он замрет, то уже никогда не сможет пошевелиться, он даже телом ощущал то, что сейчас повисло в воздухе, как будто слышал все то, что вырвалось из Кандры и жаждало найти для себя новое место обитания – все ее мысли, страхи, чувства. Было больно, кусочки битого стекла казалось намертво срослись с его спиной, руками, а кровь превратилось все это в по истине страшное зрелище, но он так как будто снова убегал, он не мог справиться даже с тем, что сам чувствовал, а представить от чего с таким трудом освободилась Владычица и что это сотворит с ним у него просто не было сил, но это казалось уже чем-то неизбежным.
И только где-то далеко звучали чьи-то голоса – «я тебя люблю», все они повторяли одно и тоже. Все, кто когда-то ему говорили это, все слова как будто смешались сейчас вместе, в единый крик, больше похожий на стон отчаяния, но голос Кандры, тихий, вкрадчивый, но такой ясный выделялся, медленно заполняя собой все сознание Гамбита. Он не верил ей, просто потому что не верил никогда, даже не знал, хотел ли он, чтобы это было правдой. Не знал, какой путь сейчас надо выбирать, потому что старые соображения, основывавшиеся на принципе «так легче» почему-то отказались работать. И хотя он знал, что, располагая только двумя буквами "я", едва ли можно сложить слово "любовь", хотелось может быть кому-то поверить, позволить решить все за него.

Скрытый текст

мне он кажется не законченым, но мне надо уходить уже

 Отправлено: 03.12.07 02:27. Заголовок: В какой-то момент Ка..

В какой-то момент Кандра сама потеряла счёт времени, равно как и потеряла контроль над своими действиями, реальностью и всем происходящим. Она не хотела, чтобы всё было так. Вернее, её бесспорно всё устраивало до того момента, пока она не потеряла контроль над собой. Безумство, такого ведь почти никогда не происходило с ней, Владычица на то и Владычица, чтобы владеть собой и ситуацией, владеть всеми. Восприятие мира глазами Кандры всегда выглядело более, чем искажённым, если на него взглянул бы обычный человек. Она действительно сильно, очень сильно, как многим, возможно, и не под силу, любила. Но в то же время она желала, чтобы Гамбит был игрушкой в её руках, она любила причинять ему боль, причиняя боль через него и себе. Потому что по-другому быть и не может. Когда ты видишь, как больно тому, кого ты любишь, сердце невольно разрывается от муки и хотя бы слабого, но сострадания. Кандра сопротивлялась этому, но, тем не менее, её порывы не меняли сути. И всё как зачарованный замкнутый, да что там замкнутый – порочный круг. Из которого хотела сбежать иногда даже она сама, да не могла. Из которого хотел сбежать он, только вот она не отпускала.
Как в зазеркалье, отдаваясь протяжным эхом от стен, послышался его крик, стон, который, казалось, не мог принадлежать человеку. Владычица только сейчас осознала, что свободна, что больше не чувствует веса его тела, не чувствует боли. И почему-то стало страшно. Вон оно, казалось бы, к чему она стремилась. Ещё несколько секунд назад женщина хотела вырваться, боялась себя, боялась теперь этой близости, но когда всё осталось позади, она снова жалела, снова была недовольна. Недовольна ли? Кандра сама не знала, что чувствует и «чувствует ли она себя» вообще, как бы нелепо ни звучала эта формулировка. Тяжело вздохнув, она чуть приподнялась на локтях, и ощутив в себе силы, села на кровати. Гамбит лежал фактически у её ног – Владычица была на коленях перед ним, свысока наблюдая за его мучениями. Это даже выглядело не как мучения, а как предсмертная агония, которую женщине не было дано испытать. И сейчас словно на её глазах разворачивалось диковинное представление, на которое больно, невыносимо смотреть, хочется отвернуться и закрыть глаза, заткнуть уши, абстрагироваться от этих криков и стонов, и в то же время немой шок не позволяет это сделать. Кандра медленно поднесла руку к губам, чтобы сдержать сдавленный стон, то ли удивления, то ли отвращения к самой себе или ко всему происходящему – всё слишком смешалось, чтобы разобраться, к чему это относилось на самом деле. Она понимала, что это всё целиком и полностью происходит из-за неё. От самого начала и до конца. И сейчас Реми испытывает такие страшные муки далеко не из-за этих осколков, не из-за ожогов, а из-за её чувства. Оно причиняло боль ей, причиняло боль ему, как ядовитый червь точит ствол многовекового дерева медленно, но верно заставляя его погибнуть, и не оставляя выбора ибо иного не дано. Казалось, выбора не было и у них. Нельзя приказать сердцу не любить, и выше всяческих сил отказаться от любви.
- Реми… - тихо позвала Кандра, обхватив себя руками и медленно-медленно начиная раскачиваться из стороны в сторону, словно и не видя его, а разговаривая с каким-то другим Реми, видимым одной ей. Сходила ли она с ума? Наверное, да, если не сошла с ума ещё давно. Разве может нормальный человек не помнить, сколько он уже живёт на этой земле? Её стеклянный, непроницаемый взгляд остановился на его лице. Кандра чувствовала себя опустошенной, обессиленной, словно выпотрошённой. Просто не только её чувства, но и все эмоции перешли к нему, заставив Гамбита переживать, жить теперь за них двоих. Она пыталась поймать его взгляд, чтобы найти хоть какую-то опору, но не могла. Он метался, стонал, не мог остановиться, а она и не пыталась ничего сделать.
- Реми, тише… Хватит, прошу… - повторяя слова, сказанные минутами ранее, прошептала она. Несмело, Владычица протянула руку вперёд, осторожно взяв креола за предплечье. Но он словно не чувствовал. И тогда Кандре начало казаться, что её руки, простыни вокруг, сам Реми – всё, всё в крови… Она убила его? Эта мысль словно молния прорезала сознание, не давая сделать вздох. – Нет, Реми, нет… - послышался вновь её ровный и холодный голос. – Останься… Реми, ты меня слышишь? Очнись, прошу, не оставляй меня, - она снова потеребила его руку, чуть встряхнула за плечи, пытаясь заставить его остановиться, не шевелиться, прийти в себя. И теперь действительно, уже на ощупь она почувствовала его тёплую, липкую кровь. Владычица истерично отпрянула назад, резко запустив окровавленные пальцы в волосы, попутно оставляя следы крови и на мертвенно бледном лице. Её фиалковые глаза снова, казалось, вспыхнули, только это уже было не проявление силы, это были слёзы. Две холодные, прозрачнее слезинки медленно спускались по её щекам, и Кандра тем временем снова как будто ушла в забытьё, начиная вновь и вновь медленно раскачиваться вправо и влево, вправо и влево…
- Реми, вернись… - почему-то она постоянно повторяла именно эти слова. И сейчас, ни с того ни с сего, она снова резко кинулась к нему, уже с силой, однако стараясь не причинять ему ощутимой боли, схватила его за плечи, попытавшись удержать. Вроде получилось. – Всё, тише, тише… Что они говорят? Голоса в твоей голове? Ты что-то слышишь? – одними губами спокойно переспросила она, ласково откинув выбившиеся пряди с его уставшего, искажённого мукой, лица. – Не слушай их, слушай меня. Реми, ты здесь, ты здесь… - слова на первый взгляд не несли никакой смысловой нагрузки, а может, попросту были понятны только одной Кандре. Притянув мужчину чуть ближе к себе, так, насколько хватило оставшихся сил, Владычица спокойно опустила голову ему на грудь, всё ещё продолжая хаотично гладить Реми по голове.
- Tu me fais mourir, Remi. J’ai du mal à te comprendre, mon coeur me fait mal, tu sais ? S’est toi qui a boleversé ma vie, et je vais impoisonner la tienne. Je ne le veux pas, mais je ne peux pas m’arreter. Si tu pourrais...pardonnerais moi, un jour, dans ton futur et ma passé… (Ты заставляешь меня умирать, Реми. Я плохо понимаю тебя, моё сердце делает мне больно, ты знаешь? Это ты, кто перевернул мою жизнь, а я отравлю твою. Я не хочу этого, но я не могу остановиться. Если сможешь…прости меня однажды, в твоём будущем, и моём прошлом…) - странная, мягкая улыбка застыла на губах Кандры, а слёзы всё ещё бежали по её щекам. Она прижала Гамбита к себе настолько сильно, насколько могла, боясь отпустить. Вслушиваясь в каждый удар его сердца, словно уже через секунду эта причудливая музыка могла прерваться, чтобы замолчать навсегда. Вокруг них снова вспыхнуло светлое, почти белое, чуть сиреневатое сияние, охватившее Гамбита в прозрачный кокон. Владычица послушно отпрянула назад, но снова везде и вокруг кровь, кровь, белые простыни в этих пятнах, она сама в этой крови, и он… - Хватит! – выкрикнула она, сжав голову руками, и снова опустившись на колени. Очертания комнаты поплыли перед глазами, и свет, исходящий от Реми заслонил собою всё.
Кандра открыла глаза… Она лежала на белоснежной подушке, укрытая таким же белоснежным одеялом, а рядом лежал Гамбит. На нём не было прежних ран, только почти зажившие шрамы от них. Не было крови… Как будто это был страшный сон, а сейчас утро, долгожданное пробуждение. Был ли это результат её магии, вышедшей из-под контроля? Да, безусловно. Но разве кто-то сейчас об этом задумывался? Женщина чуть приподняла голову, увидев за окном уродливое, кроваво-красное небо, которое как грязное чернильное пятно на девственном пергаменте заставляло помнить обо всём.
- Нет, не сейчас… - тихо сказала она, махнув рукой… Шторы послушно затянулись, и свет как будто стал приглушённым. Словно это была обычная тёмная ночь, одна из тысячи ей подобных.
- Ты никогда не поверишь мне, и те слова были, наверное, большим и самым чистым, что я могла тебе когда-либо дать. И ты их не забудешь. Не придашь потом значения. Tu es unique maintenant, et moi…je suis comme toutes les femmes. Bonne nuit, chèrie (Ты единственный сейчас, а я такая же как все женщины. Спокойной ночи, любимый), - нежно произнесла Кандра, мягко коснувшись губ спящего Гамбита. Закрыв глаза и укутавшись в одеяло, она подвинулась чуть ближе, положив его руку чуть выше своей талии, оказавшись в его объятиях. Сейчас ей хотелось этой малости, той малости, о которой мечтают все женщины, рядом с теми, кого любят.

В царстве глупости и стяжательства
Среди гор барахла казенного
Есть приятное обстоятельство
Я люблю тебя
Я люблю тебя...
Я люблю тебя - это здорово