За непрошибаемой металлической дверью скрывается лаборатория Эссекса, а так же сложнейшая компьютерная система. Отдельная комната отведена под странную аппаратуру, а скорее машину.
Алан молча спустился следом за Кридом, на ходу протирая глаза. Спать хотелось невероятно, кроме того, кажется, давешняя поездка по городу в мокрой футболке давала о себе знать. В общем, линден был зол, простужен и зело мрачен - последнее, впрочем, можно было смело считать его обычным состоянием. - Ммм, - одобрительно высказался он, заглянув в серверную, кто бы ее не оборудовал, он свое дело знал. Закашлявшись, программист шмыгнул носом и молча устроился в кресле перед компьютером. Кресло тут выглядело примерно с той же степенью уместности, как посреди стройки века, но тот, кто здесь работал, знал толк в удобстве - по крайней мере, когда дело касается своей профессии. Лан закрыл глаза и молча намотал на запястье шнур мыши - необходимый тактильный контакт установлен, а больше ничего и не надо. Спустя секунду монитор щелкнул, экран мягко засветился. Я здесь, порядок, сейчас буду чистить. Ну и ба... Курсор в конце фразы мигнул и погас. По матово-черному фону побежали строчки - обрывки кодов, каких-то текстов, странные формулы, и темп их появления все возрастал. Одновременно с этим можно было услышать, как в стенах все чаще и неприятнее потрескивают провода - домашняя сигнализация, противопожарная система, сетевые кабели... монитор вспыхнул белым, буквы на пару секунд сложились в слова: КАКОГО ЧЕРТА??? Обвисший на стуле Алан вздрогнул, как от удара током выгибаясь назад.
Здесь было красиво. Слишком красиво для тех мест. которые Линдену приходилось наблюдать, соединяя сознание с чужими машинами. Он не любил горы. Он вообще не любил... как это... природу! И тихо бесился, когда знакомые с придыханием произносили это слово. Как прекрасно, как замечательно, чистый воздух, голубые дали. Тошнит. От чистого воздуха у Лана кружилась голова и полностью терялась работоспособность. При мысли о горных тропинках и холодных ручьях его начинало мутить, а далекий горизонт вызывал приступы мигрени. В принципе, он пришел с миром, уважая чужие владения, но владения были слишком уж чужими и не приняли его изначально. А после этого люди удивлялись, почему таким, как он почти ничего не надо в жизни. Да только садясь за клавиатуру, знающий человек уже становится подобием бога. А если... а если вот так? Правда, в этом мире уже был бог - или, наверное, богиня, Алан установил, что женщины гораздо больше склонны к разным красивостям, вот в его личном... мире ("матрице" - ехидно хмыкнул внутренний голос) был город, квартира и кресло. И коньяк с кофе (дада, именно коньяк с кофе, а не наоборот). Природа Линдена не принимала. Небо темнело над его головой, наливаясь багровыми прожилками, земля рассыхалась, покрываясь сеткой тонких трещин, у его ног молния вдребезги разбила небольшой валун, напоминая ему о том, что без приглашения вошедшие в чужой дом не могут считаться гостями. Линден внутренне поморщился, он страшно не любил воевать, разбивать чужие стены, стучась в них всякими неприятными приспособлениями... вот только не надо сразу вспоминать известную поговорку-совет постучать в стенку известным органом, Алан в свое время еще и не так визуализировал свои "ломалки", просто по приколу и из желания дурацки пошутить на эту тему, свойственного каждому мужчине на этой веселой планете. Но ему, черт возьми, не оставили выбора. Вторая молния упала прямиком на вовремя выставленный синий щит - давно заготовленную защиту, которую Алан написал сам и помнил поэтому лучше чем собственное имя.
А на мониторе, тем временем сменяли друг друга строчки, понятные разве что тем, кто ими сейчас жил - там, внутри.
Да спокойно же, спокойно, я почищу немного и уйду, ничего не трону, всего-то мусор убрать, - как истерящую женщину, Алан успокаивал систему, которая сейчас гвоздила его вовсю, маскируя свою защиту под разнообразные погодные явления. Пока что он успевал и защищаться и продвигаться вперед. Медленно. Больно. Но вполне успешно. И услышь Крид сейчас, какими эпитетами награждал его Терабайт от широты души и за то, что не был предупрежден о таких вот трудностях, он бы, наверное... очень обиделся. Как минимум.
Штукатурка на стенах подвала с очень неприятным звуком пошла трещинами - прямо над пролегающими под ней проводами.
Больно? Слава... ээ... кому-нибудь, что Алан не знал и не чувствовал, что происходит с его брошенным, словно ненужная одежда, телом. Скажите еще, что он не знал, как это - когда не выдерживают сосуды - потому что электричество в них смешивается с кровью, и чему-то просто не остается места. Кровь материальна - значит долой ее. Потом он будет благодарить... ну тоже кого-нибудь там, наверху (или внизу), что имеет привычку носить черное. Линдена мутило при виде кровавых пятен на своей одежде. Это при том, что в любом другом виде оная красная жидкость его никак не смущала. Провода хлестали наотмажь, потом вздрогнули, на несколько секунд замерли - в доме включилась противопожарная система, заливая гостиную и служебные помещения мелким теплым дождиком, а потом истошно взвыла сигнализация, добавляя свои пару центов в общую суматоху. Казалось, дом изнутри разрывают две враждебные воли, а он, словно неподеленная перчатка, трещит по швам.
Зеркала. В зеркалах было удобнее и привычнее это место менялось под него - и совершенно зря, пустая трата сил и времени, ему не нужен был этот мир, ему не нужна была победа... Господи, он всего лишь пришел убрать мусор, который опрометчиво оставила хозяйка всего этого безобразия. И хозяйка тут определенно присутствовала. Не система же это с такой яростью обороняется, будто ее силой берут. Вот она, изящная фигурка, не потрудившаяся принять облик полностью, в другое время Алан был бы рад начавшейся игре, поединок был хорош - но... - Слушайте, леди! - буркнул Терабайт, взмахом отклоняя вернувшийся к нему удар. Тот прошел вскользь, задев краем и сложил зеркала слева, словно дорожку домино, - вы почтальонов и уборщиков тоже так встречаете? Не хотел бы я в таком случае быть одним из них на вашей улице, да черт возьми, я всегда знал, что это самые несчастные люди на свете, и вот теперь убеждаюсь окончательно. Дайте пройти, в общем, я ненадолго. Пляшущие вокруг символы сгустились в черный дым, окутавший Линдена со всех сторон, растворивший в себе его фигуру. Черное облако с двумя ярко-синими отсветами вызывало отвратительные ощущения даже у самого Лана, когда ему выпадало на это смотреть со стороны, но что делать? Он давно заметил, что самые мерзкие поделки и выглядят соответствующе. Сейчас, если быть точным, он в эту мерзкую поделку и превратился. По-хорошему, опасный синтез вируса и "ломалки" выпускать никуда не стоило, но это был самый безболезненный путь. Алану к черту не нужен был полный контроль над системой - но если это единственный способ сделать свою работу... Сгусток темноты медленно двинулся к хозяйке, подрагивая прядками дыма, словно щупальцами. - Я в последний раз прошу пропустить меня, - спокойно сказал Линден в неожиданно упавшей на лабиринт зеркал тишине.
Входит что-то вроде мини-флэшбэка… Ну, навреное. [Откуда -> Гостиная]
Открыв дверь подвала, Виктор пропустил программиста вперед и чуть заметно ухмыльнулся, когда у того в глазах непроизвольно сверкнул одобрительный огонек при виде прекрасно оборудованного центрального сервера сложной системы. Саблезубый еще поймал себя на мысли, что у Лэй глаза наверняка сверкали точно также. Он словно своими глазами увидел, как девочка подобно стихии врывается сюда, еще на ходу единым желанием активирует систему, подчиняя ее своей воле, шутя срывая самые сложные защитные барьеры… Где-то в глубине души Виктор сомневался, что Линден в самом деле сумеет быстро разобраться с тем, что могла сотворить с системой Лэйрин, но лучше бы Алану удалось превзойти ожидания. Разумеется, от каких-либо подробностей по своему обыкновению Виктор воздержался. В конце концов, даже знай программист, что за удивительное существо пропустило этот сервер через себя, легче бы от этого работать ему все равно не стало.
А тайну своего проекта «Кибер» он не намеревался открывать никому. Даже Натаниэлю. Даже теперь… Тем более он не намеревался обьяснять что-либо случайному человеку вроде Линдена. В конце концов, Виктор не собирался открывать все эти тайны и самой девушке, боясь что тогда она совершенно сойдет с ума. А ведь она была так близка к этому и особенно сейчас, разрываемая изнутри непримиримыми противоречиями между логикой и чувствами. К счастью или же к сожалению, первая пока отчаянно проигрывала раунд за раундом.
Еще раз бросив беглый взгляд на мертвое, забытое всеми тело несчастной Мадлен, Саблезубый невольно поморщился. С одной стороны было даже жаль ее, еще одну жертву деструктивного гения Натана, виновную только в том что она искренне любила Синистера; но с другой нужно было тихо улаживать еще и это дело, и времени опять же в запасе не было. Запах смерти, который едва смогло бы начать различать самое тонкое человеческое обоняние, для зверя казался уже нестерпимым. Виктор воздержался от каких либо указаний программисту, резонно рассудив, что они ему просто не нужны и лишь отнимут несколько драгоценных секунд, которые наверняка не будут лишними. Здесь он уже ничем не мог быть полезен, и Крид поспешно покинул подвал. Быстро поднимаясь в гостиную, Саблезубый искренне желал Алану удачи, которая наверняка ему понадобится чтобы в крайне ограниченный срок ликвидировать последствия вмешательства Лэй.
[Далее -> Гостиная] Ушел прежде, чем Байт контактно подключился. =)
Была бы у Лана в здесь голова, он бы ею покачал. Ну что за глупости,полное идиотство. Воистину, человечество погибнет: Алан надеялся только на то, что он при этом будет сидеть в сторонке, пить кофе и кричать "Бис!" Погибнет из-за глупой гордыни. Из-за слепой жадности. Из-за животного инстинкта защищать свои границы, отключающего сознание и заставляющего не прислушиваться к аргументам и разумным доводам. Погибнет из-за опять же какой-то звериной, живущей глубоко в подсознании убежденности в том, что сила - решает. Темное облако расступилось и приняло удар в себя. Алан пережил некоторое, довольно неприятное время, "переваривая" полученную информацию, перестраивая ее, меняя... хорошая штука вирус под контролем. Неизвестно, правда, удастся ли этот контроль удержать, ну да ладно, не о том пока речь. Так вот, сила решает далеко не всегда. Дым поднялся, не пытаясь даже ломать щит, не пробуя скрутить зеленоватые щупальца. Он просто быстро обволакивал их поверх, густея, словно липкая смола, превращаясь в самое настоящее ничто - крепче любой стены. - Дефрагментация завершена, создан раздел Х - сообщили зеркала тихим позванивающим голоском. - Отключить доступ в раздел, - устало сказал Алан и добавил, - эх, леди... Кусок лабиринта, скрытый стеной темноты, буквально провалился куда-то вниз и на его месте тут же, словно какие-то кошмарные цветы, снова выросли серебристые поверхности зеркал, напоминающие ледяные кристаллы. По лабиринту во все стороны поползли те же самые прядки дыма, чего-то просто касаясь, что-то изменяя, или перестраивая. Отделив от себя программу, Линден распространил свое сознание по всей системе, становясь с ней одним целым. Нет, он правда не хотел ничего дурного. И, в общем-то, к таким вот вещам относился куда трепетнее, чем к людям - если слово "трепетно" вообще подходило Алану. Так что разрушения на сегодня закончились. Подключившись к сети, Линден быстро убрал все "хвосты", вернулся, почистил все, что смог, кое-что переписал и - уже вне работы взялся за систему. Вылечить, отладить, настроить - их с хозяйкой разрушительные игры не прошли даром бедному созданию. Вряд ли в реальности прошло больше нескольких минут. Но когда программист оглянулся, посмотрел в заново созданное - такое же прозрачное, как и было - синее небо, он вздохнул, попросил: - Подключить раздел Х, - и исчез. В конце концов, это был чужой дом.
Было больно, холодно и мокро. С металлическим привкусом крови, а Алан предпочел бы кофе с коньяком, спроси его кто. Терабайт поднялся с пола, на который опрокинулся вместе с креслом и, шипя сквозь зубы, отмотал с руки врезавшийся в нее провод. Тишина давила на уши - пока его сознание пребывало там, в другой реальности, здесь происходило нечто, весьма похожее на катастрофу, к чему быстро привыкли барабанные перепонки. Вообще, человеческий организм забавная штука, он слишком быстро адаптируется к плохому, хорошее же его губит... Впрочем, Линдену было определенно не до философии. Лан поднял с пола кресло, поставил его перед невесть как уцелевшим сервером и устроился с комфортом. Поскольку вентиляционная и противопожарная системы в буквальном смысле слова были убиты, то можно было даже позволить себе закурить, чем и занялся Алан, являя собой престранную картину - с исхлестанным проводами лицом, все еще капающей из носа кровью и сигаретой в зубах. Дорогой сигаретой. Он никогда не эконгомил только на трех вещах: кофе, оборудовании и табаке. С заставки на рабочем столе ему светило солнце над горным хребтом, тем самым, где так хорошо и тихо, который придумала - или додумала - хозяйка этого места. Интересно, а она вообще существует? Может, это какой-то дух... Дама Системы - Терабайт усмехнулся, выпуская струйку дыма в потолок, готова легенда, а еще говорят, что технари не способны их сочинять. И было спокойно, несмотря на разгром, холод и полученные повреждения. Несмотря на знакомую иглу мигрени в виске. Так удивительно, прозрачно спокойно, как, наверное, не бывает вообще. Но чудеса тоже случаются. Никогда не знаешь, где найдешь. Лан зажал сигарету зубами и опустил пальцы на клавиатуру. Ничего, сейчас мы тут все отладим. Вообще все. А что, если есть настроение поработать, надо им пользоваться, как-то так.
Крид спускался, с трудом продираясь сквозь фантастическую паутину перекрутившихся проводов, а потому двигался много медленнее чем рассчитывал. Зато эти лишние минуты позволили зверю остыть и еще раз прокрутить в голове и трезво переоценить развернушиеся только что события. Все это было абсурдно до той степени, что казалось просто каким-то нереальным, будто разыгранным действом. Трагикомедией ситуаций… Что-то тянуло его, но что именно? Это все время ускользало... Он думал о Лэйрин, но в тот же миг перед глазами вставал самодовольный образ Вертиго, и Крид начинал злиться снова, не давая себе проникнуть в суть своего беспокойства. Зверь никак не мог остановиться, сосредоточиться на том, что Лэй не было в гостиной, что девушка исчезла. И не одна, а вместе с Гиллори! Что должно было стать причиной тревоги в пеовую очередь. Но вместо того, чтобы поднять тревогу, мысли Виктора витали вокруг этой самой главной проблемы, не давая остановиться на самой сути.
Только добравшись до двери, ведущей в лабораторию, Виктор наконец понял, что же не дает покоя ему больше всего – звонок, адревованный Эссексу. Эссексу или ему... Однако, странный выбор предполагаемого собеседника. Кто бы это мог быть? Несомненно кто-то, кто уже знал, что Виктор снова здесь. Подозрения с каждой минутой становились все более явными и менее приятными. Наконец, зверь с силой толкнул дверь, и та поддалась, открыв его взору еще более абсурдную картину. Определенно серьезно раненный программист, хотя и не сильнее чем Натаниэль, невозмутимо развалившийся в кресте с сигаретой в зубах любовавшийся живописной заставкой на мониторе. Право, только чашечки кофе и клетчатого пледа для завершения образа не хватало. Однако, радовало, что Линден жив и, похоже, вполне себе в состоянии соображать и действовать, а это как раз Криду и понадобилось сейчас. Сию секунду.
- Жив? Отлично, позже все объясню. – напряженно, быстро заговорил Виктор, будто ничего экстраординарного вовсе не случилось, - О деньгах не беспокойся. Надеюсь, можешь вывести происходящий сейчас телефонный разговор на громкую связь сюда? И чем быстрее…
Алан покосился на Крида. "О деньгах не беспокойся"... Черта с два, если бы Линден о них беспокоился когда-нибудь, имея дело со своим иногда-нанимателем, то он этого дела бы просто не имел. Программист любил считать себя личностью законопослушной (не пойман - не вор, ага) и весьма опасался за свою репутацию в приличном законопослушном обществею Ей - в смысле, репутацией - не стоило рисковать ради людей, которые не платят. И то, что по звонку Крида Алан срывался в любое время дня и ночи, не спрашивая о размере гонорара, говорило само за себя. - Конечно, - Линден говорил, а его пальцы уже пробежались по клавиатуре, где-то в только-только восстановленной системе промелькнуло несколько дополнительных импульсов, выводящих сигнал на громкую связь - наличие соответствующего оборудования Лан уже успел проверить, в конце концов, теперь он знал эту систему даже слишком хорошо, ибо успел побывать ее частью. - Меня интересует правда одна вещь. Скажи, неужели ты в одиночку решился на такой шаг? Я ведь слишком хорошо успел тебя изучить. Для тебя забота о собственной безопасности... - раздалось из динамиков. Теоретически готовый к звуку, Лан все равно вздрогнул, когда этот голос зазвучал в тишине. "Нервный ты становишься какой-то..." Стряхнув пепел в перчатку, Линден так же молча принялся отслеживать звонок, не спрашивая, нужно ли это. Во-первых, судя по сказанному, явственно нужно, во-вторых - в лююбом случае, у него было такое ощущение, что не помешает. Правда, для этого пришлось долбиться сначала в базу телефонных компаний Нью-Йорка, потом в базу этой телефонной компании, потом в... в общем. Алан искренне надеялся, что в построенной им цепочке никто в один прекрасный момент не выключит компьютер. Никто. Ни ленивый менеджер по продажам одного из салонов компании Форд, ни домохозяйка, демонстрирующая свои прелести любовнику с помощью веб-камеры (кстати, а это мы сохраним, очень даже ничего такая домохозяйка, и главное, лайв) и некто непонятный, скачивающий музыку с пиратского сайта. Потом, разумеется, господа, с чьей помощью остлеживали звонок и с чьими БД сделали что-то весьма похожее на изнасилование под столом во время банкета (это как "Улыбаемся и машем!"), будут искать нахала. Ну, искать они будут долго, анонимайзер работает четко, и айпи, принадлежащий славной стране Зимбабве, надолго озадачит возмущенную общественность. - Минуту, я тебе скажу, откуда звонок, - не отрываясь от работы, сообщил Алан, - можно попросить там потянуть время хотя бы столько же? И это... мне неудобно спрашивать, но нельзя у кого-нибудь добыть кофе? Я знаю, я хам, но сам понимаешь, топливо.
В этот самый миг динамики, расположенные где-то под потолком в подвале тихонько затрещали и в подвале раздался угрожающий, раздраженный, хотя это слишком мягко сказано, разъяренный голос Натаниэля. Судя по сказанным словам, нетрудно было понять достаточно, чтобы утвердиться в своей самой неприятной догадке – тем самым загадочным собеседником был никто иной как Стефен Гиллори. Крид сжал кулаки и едва не зарычал. Господи, как же ему хотелось немедленно свернуть Стефену шею! А после для верности выпотрошить тело и подвесить на его собственных кишках… Динамики исправно работали, немедленно исполнив волю Крида, а Алан притом даже не пошевелился, не обернулся, будто все произошло само собой. Только рассеянно стряхнул с сигареты пепел в перчатку, будто в насмешку над тем, что разгромленное помещение еще недавно представляло собой стерильную медицинскую лабораторию.
В то время у Виктора в голове застучали сразу три мысли: о том, чтобы Гиллори умирал долго и мучительно; о том, что до сих пор ему ни разу в голову не пришло, как Линден умудряется справляться с казалось бы неразрешимыми задачами неизменно успешно и в самые сжатые сроки; о том что нужно немедленно отследить адрес исходящего соединения… Но Алан вновь его опередил! Стоило ли говорить, что это было поразительно. Мало того, что программист играючи управлял остатками восстановленной им за минуты системы, а та отзывалась его, казалось, мысленным приказам, так он будто читал мысли самого Крида. - Адрес, да… - рассеянно пробормотал Саблезубый, укладывая в голове по полочкам увиденное только что, - Линден, как, черт возьми?!.. Крид сам себе удивился, что никогда прежде ему и в голову не приходило, что Алан – мутант, и мутация его, как видно, имела весьма, весьма оригинальный характер. Что же выходило, Линден в отношении своих способностей был своеобразным «зеркалом» Лэйрин? То, что Виктор искусственно воплотил в своем совершенном проекте «Кибер», столько лет существовало прямо у него под носом, но он того не замечал? Все было так естественно и так просто, стоило лишь пошире открыть глаза, а он сломал девчонке жизнь?!...
Следя за побежавшими по экрану символами от которых кружилась голова, Крид неожиданно вновь заговорил. От осознания всего этого и того, что, пригласив Линдена «разобраться» с системой, он спровоцировал Лэй на весь этот кошмар, устроенный, очевидно, их столкновением, Криду стало паршивее во сто крат. Голос его звучал как-то сдавленно, но уловить это смог бы только кто-то очень хорошо его знавший. - Я сказал, что объясню… - Виктор перевел взгляд на кровь, сочившуюся из рассеченных ран на руках и лице программиста, - Эту систему взломал мутант… подобный тебе. – с некоторым потрясением Виктор, сказав эти слова, признал, что Алан тоже был мутантом, - Он подчинил эту систему или стал частью ее…наверное, не знаю как это у вас происходит... Ты воевал не с машиной, а с живым человеком, Линден. А потом ты победил. Признаться, я не подозревал, что это будет так, а когда понял… не ожидал, что ты справишься.
Крид сам не знал почему, но ему вдруг стало легче. Быть может, потому что Алан не бросил работу сию же минуту, а может просто потому что вслух признал за Лэйрин право быть не оружием, не совершенной полутехногенной системой, а просто «живым человеком». Признал это впервые… - Думаю, он и так его тянет. – ответил прежним сосредоточенным, напористым тоном Виктор, имея в виду ставшего вдруг на удивление разговорчивым Натаниэля, - В противном случае Эссекс не стал бы трепаться с этим дерьмом… Кофе, говоришь? Будет тебе кофе… Виктор уверенно подошел к лестнице и, набрав побольше воздуха в легкие, крикнул на весь дом. - Эй, мадам! Кофе!!! – разумеется он знал, что чопорная мадам Жорж будет вне себя от такого хамского обращения к своей персоне, но неизменно выполнит приказ в лучшем виде, даже не посмев выказать ни единого намека на неудовольствие. Так уж она была устроена, задумала Эссексом… Вот уж в самом деле, удивительная женщина. Убедившись напряженным слухом, что ее каблуки суетливо застучали наверху, Крид довольно ухмыльнулся.
- Я понял, что с человеком, с женщиной к тому же... спасибо... - бесстрастно сказал Линден, принимая из рук крайне недовольной пожилой леди чашку кофе. Несмотря на то, что леди смотрела с неодобрением, кофе был на высоте, Лан немедленно почувствовал, как к нему возвращается нормальное человеческое самочувствие. Ну и еще он хоть как-то согрелся, - видишь ли, система не имеет эмоций, а там было столько... хмм... ревности... Программист смотрел в экран, наблюдая за работой следящей программы и не оборачивался. Что, впрочем, не мешало ему вести беседу. - Что "как"? Как я это сделаю? Долго объяснять. А насчет "справишься"... слушай, ты в курсе, что я за цент удавлюсь, не то, что систему взломаю, - Алана, по видимости, обуял приступ нездоровой самокритики, у него это случалось, - вот только перед дамой мне стыдно, ибо я привык с девушками иначе обраща... твою мать!! В действительности, выражение, употребленное Линденом, было куда крепче и непечатнее, с элементами французского и немецкого фольклора (отец-швейцарец постарался) и чистейшего лондонского слэнга жителей Ист-Энда (где такое могла услышать миссис Линден, женщина из благополучной семьи, остается загадкой). А как тут не выражаться, когда какой-то сукин сын прервал звонок - и да будет вечный ребут его участью? Алан отставил чашку и выдохнул, сложив перед собой кончики пальцев. Итак, гнев, как обычно, неконструктивен - насколько приятнее быфло быть частью системы, сбросить тело и власть гормонов, а с ними и эмоции - чтобы мыслить ясно. Но сейчас программист не был уверен, что выдержит еще одно подключение, голова резко протестовала даже против идеи провернуть нечто подобное. Дыхательная гимнастика не помогала, пришлось прикурить еще одну сигарету. Двойная доза никотина (никотин и кофеин - вот наши наркотики!) мгновенно прочистила мозги, захотелось жить, любить и мыслить логично (не спрашивайте, как это совместимо). - Звонок сорвали. Что мы имеем - номер, зарегистрированный вот в этом квартале, - на мониторе развернулась карта города, указанные квартал тут же был обведен красной линией. Греющему руки об чашку Лану было попросту лень касаться клавиатуры, - что у нас тут... Впору было паниковать, но пока есть хоть один выход, какой смысл дергаться? - А тут у нас... о! А тут у нас есть гостиница, - вполголоса комментировал Алан, - кстати, Крид, у вас ошизенное оборудование, мне будет просто мучительно больно с ним расставаться... ну так вот.. о, вот тебе номер телефона этой гостиницы - ничего не напоминает? А вот список исходящих вызовов, а вот номер, явно принадлежащий вашему кварталу. Смею предположить, что ваш. Я не в теме, но по-моему, стоило бы поторопиться, нет? Терабайт вздохнул и с некоторой долей виноватого раздражения добавил: - Извини, но из какой комнаты в госстинице был вызов... не могу сказать.
- Женщина? - усмехнулся Крид, - Скорее вечный ребенок, который никогда не повзрослеет... И поверь, с ней часто прежде обращались и похуже. В голосе его отчетливо прозвучала досада. Виктору вновь живо представился образ Лэй, но не того бледного, совершенно безжизненного "призрака", который он увидел здесь, какой ее сделал Эссекс; а той прежней отчаянной девчонкой с горящими живым, безумным огоньком глазами. Все же как легко было принять то, что это огонек погасил Эссекс, но как больно было осознать, что Натаниэль лишь невольно завершил начатое им же самим! И даже последний аргумент - "Но она сама позволила ему сделать это с собой!" - звучал все более и более неубедительно.
- Эх, мадам. А ведь я бы тоже не отказался от кофе... - укоризненно и одновременно с насмешкой негромко упрекнул Виктор выходящую уже из лаборатории домоправительницу, которая даже не изволила обернуться. Втянув ноздрями терпкий аромат, Крид с живым интересом уставился на отмеченный квадрат всплывшей на мониторе интерактивной карты. Женщина вышла, быстро поднявшись по лестнице в холл, в Крид равнодушно заключил. - Ну и черт с вами, мадам. Теперь его внимание было полностью захвачено тем, что говорил Линден, а в логике рассуждений программисту было не отказать. Он говорил по делу и предельно ясно, избегая сложной специфической терминологии и пространных умозаключений - просто по схеме, как алгоритм.
А все-таки интересно, что же ты с ней сделал, Линден, если ухитрился остаться в этом кошмаре живым... - Виктор взглянул на кровоточащие раны,- ... без усиленной регенерации?..
Квартал. Гостиница... Списки исходящих-входящих вызовов. Номера телефонов... Виктор только молча соглашался с Аланом, стараясь успевать за ходом его мысли и внутренне радуясь своему интуитивному умению окружать себя по-настоящему нужными людьми. Выслушав до конца, Крид переспросил: - То есть нам лишь на месте останется выбить нужные сведения из администратора? Прекрасно, прекрасно... - Крид расправил плечи и усмехнулся, хлопнув Линдена по плечу, - Оборудование? Что ж... Может, расставаться и не придется, посмотрим. Давай-ка, поднимайся наверх, я кое-кому представлю тебя, а ты представишь ему свои изыскания.
Лили бежала, бежала, задыхаясь. В груди жгло, сильно жгло, да еще и это постоянное присутствие чего-то теплого, как продолжительное напоминание того, о чем она страстно мечтала забыть... Вот он, полуразрушенный особняк Эссекса. Привычно вбежать по лестнице, привычно пнуть дверь, привычно поздороваться с ним? Нет, сегодня все будет немного иначе. Лилит не взбежала, а взлетела вверх, пулей промчавшись мимо дверей и сквозь холл. - Мистер Эссекс! – что было сил завопила Лилит. Ее голос разнесся по всему дому, но отклика она не услышала. Она вообще ничего не слышала сейчас, кроме как стучащей в ушах крови.
Тук-тук. Кто там? Бред какой...
В голову девочки сейчас чего только не лезло. Какие-то бесполезные формулы будущих медикаментов, что-то из химии, совсем не к месту вспомнился отец... Лили определенно съезжала с катушек от волнения. А ее на все на это подействовало то, что она никак не могла найти Натаниэля. А ведь сейчас дорога каждая минута. Лилит бросилась в подвал. Скорее всего, он там. Да, он был там. А еще в подвале находились мадам Жорж и Виктор Крид, к которым девочка относилась с резким контрастом. Мадам Жорж она ох как не любила. Ей почему-то все время казалось, что женщина сверлит ее своим тяжелым взглядом, сверлит, сверлит... А вот Виктор – тут уже все иначе. Он как-то мягко к ней относился. Лилит все это чувствовала, поэтому и начинала ощущать некую к нему привязанность. Виктор всегда был ласков с ней, несмотря на настроение, в котором находился. И Лили доверяла ему. А в последнее время она мало кому доверяла.
- Мистер Эссекс! – немного обвиняюще воскликнула Лил, лишь увидев его фигуру. – Натаниэль, скорее! Я только что разговаривала с Ашен, она в очень плохом состоянии! Девочка прислонилась к стене, чтобы отдышаться. Она бежала, не останавливаясь, минут сорок – уж точно... Сейчас ей требовалась небольшая передышка. Рюкзак свалился с плеч, упал у ног. Пробирки, склянки – разбились ли?.. - Она невменяема, она считает, что вас убила!.. А еще она сейчас с каким-то оборотнем, я очень боюсь за нее и за ее... ребенка. Будущего. Девочка еле слышно произнесла последнее слово. Она понимала, что сейчас начнется. Ребенок – это ведь так важно. - Ашен беременна.
На пару секунд в подвале повисла тишина. И Лилит в который раз ощутила в себе теплый огонёк зарождения новой жизни. Точно такой же, какой жил и в Ашен.
Отправлено: 08.12.07 22:36. Заголовок: За последние две нед..
За последние две недели мир, переливавшийся доселе кроваво-яркой радугой, сменился в глазах Кима, переливаясь лишь всеми оттенками серого – скудная палитра, которая вызывала зевоту в сочетании с унылостью, которой прежде никто не мог наблюдать во взгляде бесшабашного корейца. Этому миру указали на его подлинное место, и он мгновенно сменил окраску, словно испуганное пресмыкающееся, мимикрирующее под все, что могло оказаться поблизости. Ким никогда не считал себя поклонником Апокалипсиса, однако новый строй развеял все его иллюзии относительно пристрастий мистера Эссекса, которому он, сам не зная по какой причине, еще продолжал служить. Как выверенные часы работала привычка постоянно быть в команде, даже в самые тяжкие моменты сомнений указывающая его путь в жизни. Здесь можно было убивать бок о бок с самыми отъявленными подонками на всем белом свете, зная, что ты не одинок и тебе есть, к чему стремиться: забавы вроде массовых убийств на скорость были в ходу у Мародеров довольно давно, а инстинкт чемпиона подталкивал к новым свершениям. Теперь Мародеры уже не были прежними, да и эпоха из хаотичного, неизвестного ему мира, превратилось в такое же скучное зрелище, каким был ныне полуразрушенный особняк Мистера Синистера. Да и задания, которые теперь поручал им Эссекс, были… впрочем, не будем прерывать повествование гримасой отвращения. Все сделалось до глупости предсказуемым, и кореец, лишенный удовольствия каждодневно лицезреть безликие толпы, - о да, он обожал толпу! – осознавая, что каждый из них мог стать его следующей жертвой, прикидывая, какую шутку на сей раз лучше сыграть с пока еще неизвестной ему самому жертвой, теперь был вынужден сквозь проломанную взрывной волной стену особняка, еще не до конца восстановленную Эссексом наблюдать редких прохожих, которые, испуганно оглядываясь, спешили забежать за ближайший угол. Весь мир спрятался в скорлупу, а Шифратора уже раздражала сама мысль об Апокалипсисе, как и о том, что кому-нибудь вообще может доставлять удовольствие то, что случилось с миром. Даже если бы я мог убить всех на этой поганой планетке, я бы предпочел масштаб на порядок поменьше… Все исчезли – жуткая дрянь в духе Кинга. Отдушину Шифратор находил в еще более озлобленном подкалывании своих коллег. Доставалось даже Виктору, и теперь Кима старались обходить стороной, что вполне отвечало его настрою: скука не тот дар, который принято делить с другими. Впрочем, одно существо все еще доставляло ему удовольствие своим неисчерпаемым чувством юмора, которым он умудрялся отвечать на все насмешки Кима в течение этих двух недель. Время от времени Стефена по приказу Синистера посещали все Мародеры, тщетно пытаясь выбить из него информацию о некой Ашен, разговоры о который успели стать более традиционными, чем фраза «Доброе утро», которая становилась все более неуместной. Однако встречи с ним Кима постепенно перерастали в затянувшийся конкурс остроумия, который последнему совершенно не хотелось прерывать. Нужно же было как-то проводить все 24 часа, что выпадают на сутки. - Брррр… - остановившись на пороге, Ким окинул взглядом тесной помещение подвала, ощутимо вздрогнув: здесь определенно было не жарко. Первым, что он увидел была спина Лилит, первым словом, что услышал – «Ашен». Первая мысль, которая пришла ему в голову, была совершенно ясна: собеседником, к которому обращалась Лилит, был именно Эссекс. По мере того, как Лилит продолжала говорить, глаза Кима все больше напоминали шары для боулинга, а сам он застыл на пороге, впервые ощутив что-то вроде неуверенности. Оборотни, убийства, залетевшая от самого Дьявола фаворитка… Брэму Стокеру пора удавиться на том свете. Нарочито громко кашлянув по окончанию краткого монолога девушки, Шифратор выступил на более светлую часть лестничного пролета из тени, надежно скрывавшей его доселе от глаз шефа. - Простите, что отвлекаю от важных дел, мистер Эссекс, - при этой фразе Ким не удержался от гримасы: «дела» Эссекса со временем, кажется, имели все меньше общего с его статусом слуги Апокалипсиса. – Я пришел проведать новоявленного Бугимена. Можете продолжать, как будто меня здесь нет. Я совершенно ничего не слышал, даже когда Лилит сказала, что наша femme fatale беременна… Продолжая что-то бормотать себе под нос с отсутствующим видом, Ким на время прекратил свои вербальные изыскания, с насвистыванием какой-то слабо узнаваемой в его исполнении мелодии приближаясь к камере Стефена. Пройти внутрь не было проблемой для Шифратора - ведь ни один из Мародеров, несмотря на то, что дисциплина новой команды уже оставляла желать лучшего, не осмелился бы выпустить жертву наружу. Внутри жертва была причудливым образом привязана к вбитым в стену крюкам толстой цепью, в середине которой красовался внушительного вида замок. Голова Гиллори была запрокинута так, чтобы тот не мог отвернуться от зрелища прямо напротив него: прозрачная вертикальная криокамера, сквозь которую можно было видеть уже почти разложившуюся Мадлен, развернутую в полный рост… - Ну что, - подмигнул ему Ким, проследив направление взгляда Стефена, который, к своему несчастью, не мог избавиться от малоприятного зрелища. – Правда красавица? Наверное, хреново целыми днями торчать тут, не в силах никого закадрить… Даже если тебе кто-то по-настоящему нравится. Шифратор захихикал, по-приятельски ткнув локтем в бок Гиллори, который все равно не смог бы ему ответить. До чего же это было порой весело – досаждать тому, кто был не в силах ответить тем же…
оос: лил глум пардон, ваши посты потом увидел, ответ будет отдельно от этого.
Если весь дом пришлось переделывать, радикально изменяя интерьер и внешний вид, то подвал больших изменений не претерпел. Все те же скудно освещенные помещения. Жить в таких условиях представлялось теперь вполне приемлемым. По крайней мере, дом теперь соответствовал его назначению – базе и месту сборов отъявленных негодяев и больных людей, одним словом – помойке.
Две фигуры спустились по спиральной лестнице, миновали коридор и остановились перед массивной металлической дверью. Значительно более массивной, чем все. - Наша конечная цель – лабораторный отсек. Но сначала я бы хотел вместе с Вами навестить заключенного. Белая рука рефлекторно метнулась к панели около двери, но тут же Синистер вспомнил, что теперь электронную систему сменили пси-установки. Потребовалось лишь усиление мысли – и дверь двинулась в сторону. С виду – банальный телекинез. На деле же псион был просто идентифицирован и подтвержден. Не самый надежный вид замка, но наименее ожидаемый. Им двоим теперь открылся другой коридор, ведший к еще трем комнатам - камерам. А на каждой из дверей имелось стеклянное окошечко. Губы Натаниэля растянулись в улыбке, он бросил взгляд на Мадам Жорж, а затем грубо схватил ее за руку, но вполне учтиво повел к левой двери. - Взгляните на него. Смотрите. Нездорово радующийся взгляд был направлен на фигуру, чьи очертания были смутно видны во тьме. - Вот человек, чья ложь послужит причиной Вашей скорой смерти. Заперт в этом замкнутом пространстве наедине с самим собой и собственными испражнениями, где единственным источником света является окошечко из непробиваемого стекла. Я вот думал-размышлял, не повлияла ли его псионика страха на внезапное зарождение в Вас личности? Но, мне хочется верить, что пси-блокираторы исключили бы ментальный контакт между вами обоими. В ином случае он бы уже давно сбежал. Однако Вам беспокоиться не стоит – я обязательно узнаю как Вы приобрели волю позднее, исследуя мозг. Ну а сейчас нам пора двигаться дальше.
Созданием «Марионеток» Злыдень занялся, когда потребовалась «дешевая рабочая сила» и ставились эксперименты в клонировании. В ту пору он исследовал феномен так называемой пресловутой души, изучая поведения абсолютно идентичных сознательных существ (людей) в одной и той же или разных ситуациях. Иногда предоставляя выбор и заставляя принять довольно сложное решение. Но по окончанию эксперимента всех клонов ждало лишь одно – ликвидация. Кто как не Натаниэль понимал, насколько опасно производство личностей. Конечно, существо без сознания оказалось бы бесполезным, но вот индивидуальность подавлялась впоследствии во всех продуктах клонирования, если им сохранялась жизнь. Исключения были редкие…
Здесь все и происходило. Во внушительном размером помещении, в центре которого стояла цилиндрической формы стеклянная камера, окруженная установками и аппаратурой. Пожалуй, лишь в лаборатории еще сохранялась электронная система. Двое подошли к столику с хирургическими инструментами. Из ящика были извлечены перчатки, руки быстро нашли скальпель. Последующие движения Синистера были куда более осторожные. Впрочем, по-прежнему уверенные. С поразительной точностью лезвие избавило голову женщины от скальпа. Далее в ход пошла пила. - Ну вот, моя дорогая. Ваш мозг станет объектом ближайших исследований. А вам пора направиться в эту камеру. Когда генный материал будет получен, Ваше тело расщепит на множество частиц. Прощайте.
Цилиндр, в который уже было помещено тело, заполнился газом. Силует этой женщины становился все менее отчетливый. [Смыв. Стерилизация. Создание вакуума.] – сообщил компьютеризированный голос. [Производство запущено.]
Натаниэль размышлял над тем, как далеко человек должен зайти, даруя жизнь личности и отнимая эту жизнь у него. Как далеко он сам вышел за грани морали. Насколько бесчеловечен. Выводы, впрочем, были те же, что и прежде. Я дарую жизнь личности, как и любой родитель, ответственный за воспитательный процесс, определяющий личность своего ребенка. Я отнимаю жизнь у личности, как и любой убийца. Значит, я ничем не хуже родителя или убийцы. Что есть мораль? Абстрактный эталон поведения? Или закон, твердящий о справедливости отношений между людьми? Искусственный человек, в общем-то, человеком является ли? Я более чем человечен. Это огорчает… Однако голову ученого не покидала мысль о скупой слезе старой женщины, появившейся на ее щеке в последние мгновения ее жизни.
Размышления были прерваны сигналом: [Производство завершено.] - Отлично. Начать проверочный психоанализ. [переход к стадии проверочного психоанализа…]
Отправлено: 10.12.07 22:56. Заголовок: За эти две недели Ви..
За эти две недели Виктор насмотрелся здесь такого, чего даже прежде не имел сомнительного удовольствия наблюдать в компании Синистера за годы, проведенные в качестве командира мародеров. Этому поведению можно было бесконечно искать миллион различных названий и объяснений, при желании разумеется, но у Крида этого желания не возникало. Он понимал все просто, ясно и вполне однозначно – у Натана окончательно сорвало крышу. Отчаяние… Взрывоопасное околоистеричное состояние с течением дней сменилось - не без упорных стараний Лили - внешним непробиваемым спокойствием, образцово-показательным хладнокровием, с которым Эссекс творил самые ужасные вещи. О нет… это больше не были банальные убийства или не уступавшие им в жестокости но ценные с научной точки зрения опыты. Синистер теперь пытался причинить максимально много боли окружающему миру, вымещая собственную боль, которой уже не находилось места внутри. У этой боли было много имен, и в первую очередь – неизвестность. Откуда Виктору было знать? И снова все просто… Он и сам ощущал нечто похожее, может даже чуть хуже – ведь так или иначе, но это решение что наилучшим образом позаботиться о Лэй в критический момент сможет не он а Росомаха было его решением. И одновременно его роковым просчетом… На протяжении этих показавшихся бесконечностью двух недель Саблезубого настойчиво преследовал образ Грейдона и связанная с ним проблема нелегкого морального выбора. Правильно ли он поступил, когда не выстрелил на поражение в собственного сына? Но был ли этот негодяй, всеми фибрами души ненавидящий весь род Homo Superior, его сыном… или нелепой случайностью, ошибкой, которой не должно было случиться?.. А, может быть, Виктору все-таки было чуть легче – ведь Ашен никогда так не любила его, как любила Натана. А она ведь любила… Да и привязанность Крида к этой странной девушке носила совсем иной характер. Их просто невозможно было сравнивать. Невозможно и неправильно. Абсурдно, наконец…
Крид смотрел на часы – он ждал, когда вернется Лилит, не только потому что понимал, без ее удивительно умиротворяющего присутствия у Натана возникали приступы неконтролируемой агрессии и жестокости, которые было все труднее и труднее сдерживать. На улицах было сейчас слишком опасно, но ей как будто было наплевать на себя. И откуда только взялось это фаталистическое чувство неуязвимости? Не иначе, далеко не лучшее для шестнадцатилетней тепличной девочки окружение – маньяк на маньяке маньяком погоняет - влияло далеко не лучшим образом.
И какой идиот придумал, что время лечит? Ни хрена никого и никогда оно не лечит! Только точит старые раны…
Дверь тихо открылась, зверь напрягся, вглядываясь из темноты в темноту. В лабораторию вернулся Эссекс, но не один. Увы, его сопровождала не Лил. Тяжелым шагом, как за палачом на эшафот, за Синистером обреченно тащилось, вероятно, самое несчастное и бесправное создание на свете…
Мадам? Здесь?!
В который раз утвердившись в своей мысли, что, потеряв Лэй, Натаниэль окончательно и бесповоротно съехал с катушек, Крид, тем не менее, не рискнул к нему сейчас лезть или вообще до поры хоть как-то напоминать о своем присутствии. Не буди лихо, как говорится… Сегодня у Виктора не было ни малейшего желания, как впрочем и в другие дни, урезонивать шефа в очередном намечавшемся, судя по длительному отсутствию спасительного биополя Лили, приступе неконтролируемой ярости. Это ему объяснила Триада – оказывается одно присутствии девочки способно было умиротворять, такова уж была ее природа, и, в отличие от ее буквально самоубийственных попыток исцелять, этот благотворный эффект никак не ухудшал ее и без того весьма плачевное состояние. Лили буквально таяла на глазах, хотя морально напротив закалялась как качественный стальной клинок – гнулась, но не ломалась, вновь и вновь принимая свою исходную прямоту. Именно мыслями об этом удивительном рыжем существе, теперь странно привязавшемся к нему и Натану – как прежде к Лэй – он и занял себя, дабы отвлечься от созерцания проводимых Эссексом маниакальных манипуляций с мадам… с телом мадам Жорж. Пожалуй, Виктор даже был в чем-то немного благодарен Киму, спустившемуся сюда излить очередную порцию яда на Стефена, до тех пор, пока кореец не напомнил Виктору о еще одном трупе, который Натан зачем-то хранил здесь же в криогене. В самом деле, оставалось только строить догадки, почему Натан держал тело Мадлен на виду. Как урок для Вертиго и Мэдисон? Как напоминание - в первую очередь себе самому - о том что если он хладнокровно убил ту, кого много лет называл дочерью, лишь за несколько ядовитых слов в адрес Ашен, ему не понадобится проделывать над собой никаких моральных усилий, чтобы убить кого угодно другого, если тот только осмелится повторить подвиг Хейзел? Саблезубый повернул голову в сторону корейца и негромко, иронично поинтересовался: - Все еще веришь в страшные сказки про Бугимена?.. Крид хотел сказать еще что-то в подобном снисходительном тоне, спросить, например, где и когда кореец потерял свое сострадание к ближнему, но не успел. В подвал маленьким рыжим ураганом влетела Лили и, ровным счетом никакого внимания не обращая на лишних лиц и творившиеся в подземелье вещи, от которых с непривычки кровь стынет в жилах… если конечно считать что к такому вообще можно привыкнуть, без каких-либо прелюдий с порога ошеломила присутствовавших потоком информации… информации, звучавшей настолько нереально, что ее трудно было понять, не говоря уже о том чтобы осознать и принять.
Виктор выслушал Лил молча, не перебивая, не переспрашивая, не заставляя девочку повторять, хотя услышанное никак не укладывалось в голове: Лэй _Ждет_Ребенка. Немыслимо!.. Да она сама - ребенок! Вечный ребенок, которого угораздило вляпаться по самые уши в дерьмо, имя которому Мистер Синистер, хотя в последние недели Натан Эссекс и показал себя с совсем другой, с достойной стороны, конечно, если закрыть глаза на бесчеловечные опыты над случайными людьми и допросы с пристрастием, ставшими настоящим кошмаром для Стефена и Курта и одновременно единственным развлечением мародерам, в которых Натан давал выход своим негативным эмоциям. Такая жестокость просто была ему нужна, чтобы окончательно не сойти с ума. Но это все лирика… а что дальше, что теперь? Это и предстояло сейчас узнать, и это пугало Виктора, потому что при всем своем знании босса он никогда даже не мог предсказать, что когда-то возможно произойдет такое. Впрочем, он сам не так давно – пусть и в совсем ином контексте - произносил ключевую фразу - все идет, все меняется...
Хотя... Какой мужчина не хотел бы иметь ребенка от любимой женщины?- здраво рассудил Крид, пытаясь отогнать назойливый образ Грейдона. В конце концов, ни о какой любви к Мистик у него никогда и мысли не возникало. Тогда, много лет назад им руководило скорее желание причинить ей боль, и не более того… но, тем не менее, он не сумел застрелить их сына. - Разве что вовсе ненормальный. А вот в твоей нормальности, Нат, мы сейчас и убедимся.
Повисла напряженная пауза, казалось, воздух в лаборатории можно было резать ножом - нужно было что-то сказать, чтобы замершее в мертвой точке время вновь сорвалось вперед, продолжив свое естественное течение. Но Виктор, открыв было рот, почувствовал, что впервые совершенно не представляет, что тут можно сказать. Да он и сам до конца не верил… Неизвестно, сколько бы длилось это убийственное молчание, если бы у Эссекса вдруг не зазвонил телефон. Простой звонок, обычно приглушенный и незаметный, сейчас в воцарившейся гробовой тишине прозвучал как будто громче набата.
Отправлено: 18.12.07 01:00. Заголовок: Камера полностью нап..
Камера полностью наполнилась белым газом, компьютеризированный голос продолжал вещать о последних изменениях. [Вывод из нижнего отсека] [Порт открыт]
Производство подходило к стадии завершения. - Отлично. – проговорил Синистер, изучая показания монитора. | _Вероятность индивидуализации 0,000001% - Замечательно. И он покинул помещение.
В подвал уже прибыли мародеры, для которых единственным развлечением, за отсутствием всяческих миссий, были визиты в камеру Стефена. Натаниэль понимал, что если так будет продолжаться, он растеряет всех сторонников, которые рано или поздно вконец разочаруются в своем мастере. Однако сейчас почему-то это не волновало его совершенно. Две недели бесплодных поисков Ашен вообще отрицательно сказались на его душевном покое – покоем сейчас это вряд ли вообще можно было назвать, разве что внешним. Объектами вымещения внутренней злобы становились то прохожие, то слуги, то еще кто. Натаниэль вот так с легкостью отнимал чью-то жизнь, но, естественно, дабы вконец не опускаться в чужих и собственных глазах, аргументировал все свои убийства научным интересом. В случае с мадам Жорж это была скорее вынужденная мера – не положено марионеткам приобретать свободу мысли. Моменты умиротворения наступали разве что в присутствии Лилит. Эссексу не было доподлинно известно, каким образом девочке удается оказывать такое влияние на его психику. Даже после показательных выступлений и приступов истерии, к ней нельзя было относиться иначе как к маленькому, но мудрому созданию. Когда Лили спустилась в подвал, на миг Натаниэль задумался о том, что действительно жалеет о будущем этой девушки – с ее сердцем и мозгами оказаться в такой компании.
Совершенно неожиданно его окатило холодная струя, мгновенно отрезвляя помутившийся рассудок, достаточно было лишь произнесенному уложиться в голове, лишь осмыслить эти слова.
Беременна…
На все, что происходило далее, Эссекс не обращал никакого внимания, звонки сотового телефона доносились теперь откуда-то издалека, из далекого будущего, за океаном. Очутившись в подвале (теперь уже по обстановке своей разительно отличавшемся от прежнего), на лестнице он увидел женщину. Черные волосы, в руке факел, в глазах надежда и страх. Ребекка была полностью уверена в своем муже. В человеке, с которым она согласилась разделить всю свою жизнь. Она могла усомниться лишь в себе. Бесконечно твердя, что делает это лишь для того, что бы убедиться, что все в порядке, и вновь приобрести уверенность в себе, она продолжала спускаться по ступенькам, затем свернула влево. Увиденное не могло не повести к тотальной деструкции.
- Ребекка, стой! Ты не понимаешь! - Наш сын… Наш сын! Как ты мог?! - Его… Его уже не было с нами. Я думал… Если я смогу предотвратить смерть человека…
Возникший далее образ пробудил в Синистере самую искреннюю ненависть, которая перешла в настоящую злобу. - Где? – резко обратился он к девочке, схватив с чрезмерной силой ее за плечи. - Где ты ее видела?!
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 1
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума