XMENGAME :: THE NEW TIME

- Diable! - Айвен шарахнулся в сторону, спотыкаясь о бадейку с водой, оставленную горничной в коридоре. Холодная мыльная вода окатила каменный пол, и пена волной прошлась по легким хлопковым штанам молодого мужчины. Нуар прислонился к стене, с него градом бежал пот. Его тяжелый измученный взгляд обратился напротив, прямо в узкое окно. Полная луна улыбалась своему сыну. Сыну ночи, её заложнику и рабу, и уже далеко не обычному человеку. Воспоминания месячной давности накатили на Айвена новой волной... Её визг, она бежала, маленькие ножки спотыкались о корни многовековых деревьев, а он следовал за ней, он охотился, и его голод могла удовлетворить только плоть крестьянской девочки. Она просто оказалась не в то время не в том месте. Пастушка. А ведь раньше он крал овец из стада её семьи, боясь её старшего брата, тоже пастуха, обходив его и собак стороной. Почему именно она оказалась в ту ночь на поле?... Айвен просто не смог удержать зверя в себе, хотя он ещё сам до сих пор не мог понять, что именно вело им - желание человека, или желание волка? Такая невинная, такая молоденькая и нежная. Он столько раз видел её на местном рынке, недалеко от Жеводана, их взгляды пересекались, и он улыбался ей, а она смущенно отводила взгляд. Ещё бы, старший сын герцога Нуара, и тут она, 15-летняя пастушка.
Страшная ночь. Наутро он проснулся обнаженный и окровавленный рядом с её полуобглоданным трупом. И он не мог вспомнить, что же было в ту ночь до ночи сегодняшней.
…Айвена вывернуло наизнанку. Он застонал и согнулся в три погибели. Живот скрутило в три узла и глаза, казалось, сейчас просто вылезут из орбит от острой боли. Кости словно скрипели и двигались внутри него. Его бил озноб, такой же, какой и бъёт простуженного человека, но только Нуар знал, что это не просто болезнь. Это проклятье. Всё началось так странно... и кажется, совсем недавно. Его разбудило какое-то странное желание выйти на улицу прямо посреди ночи и бежать, бежать куда глаза глядят, по полю, по лесу, по холодной воде ручьёв прямо босиком в горы.. Тогда он не чувствовал себя закованным в рамки человеческой оболочки, и словно не чувствовал собственного тела, он бежал, он резвился, он охотился, пока что безуспешно, но он чувствовал себя так, как ещё никогда в жизни не ощущал насколько тесно ему было в замке, насколько маленьким был его мир, и как сильно был скован это лже-свободой своего титула. Здесь и сейчас ему была подвластна сама природа, любое место, он ощущал мириады запахов, вкусов, звуков, словно заново для себя открыл мир, в котором прожило уже 25 долгих лет, словно в тюрьме, и воистину, Нуар ощущал себя просто самим императором. Никаких проблем, словно он забыл о существовании жизни другой, это была как эйфория от какой-то крестьянской местной дури... Но так было только в первый раз. За полученный дар пришлось платить кровью, чужой кровью. Сначала были зайцы, олени, овцы, но с каждым разом этих жертв становилось мало, будто бы они не удовлетворяли должного желания мужчины, и однажды он накинулся на крестьянку, месяца два. Её спас нелепый случай, но вкус человеческой крови волк почувствовать успел, и через месяц он накинулся на девчонку...
...Юноша замычал и сжался в холодный угол.
- ôtez-vous de devant mes yeux!^[1]- он закричал изо всей мочи в окно, на ухмыляющийся блин полной луны, а она звала, звала его всё сильнее, заигрывающе выглядывала из-за туч, открывая половину своего лика, словно куртизанка, приглашавшая провести с ней вечер, а он поддавался её зову, дьявол! - je ne veux pas! je ne veux pas!!!^[2]- он неестественно изогнулся вперед и порвал на себе ночную рубашку, словно она мешала ему дышать полной грудью. Так странно. Он резко встал, но ноги не желали его держать, подогнулись и он упал навзничь, прижимаясь щекой к холодному полу. Жар усиливался. И с каждой минутой Нуар чувствовал, что меньше и меньше в нём остается человеческих мыслей и свои желания он едва сдерживает... Шаги, он отчетливо слышал чьи-то шаги, быстрый темп выдавал в них брата. Француа, только его не хватало тут сейчас. Собрав последние человеческие силы в кулак, Айвен метнулся к боковой лестнице, скатываясь кубарем по ней в винные погреба. Пролёт, один, второй, третий, стало холодно настолько, словно он окунулся в Лимбо, приют неприкаянных душ. Но было холодно только внешней оболочке, а где-то внутри Айвена словно закипали котлы преисподни. Он метнулся в дальние залы погреба, где за дубовой дверью находилась пыточная. Да, замок Нуаров был настолько стар, что хранил в себе такие страшные секреты. У крестьян об этом месте шли легенды и действительно о существовании этого места знали только сами владельцы поместья. Пройдя через узкий длинный ход, Нуар оказался на месте, где-то глубоко под замком. В его руке полыхал единственный факел, который он успел где-то схватить по пути. Он хоть как-то разгонял вечную тьму, сырость и запах плесени. Сколько крови впитал этот пол, сколько стонов заглушили эти стены? Молодой человек остановился и упал на колени, он схватился за голову и забормотал что-то себе под нос, то ли проклятия, то ли мольбы. На этот раз боль была намного сильнее, а жажда и вовсе сжигающей изнутри. Нуар перекатился по полу и завыл, но только как человек, чуть ли не вырывая волосы на себе. Он защелкнул на правом запястье кандалы, свисавшие с потолка и затих, в практически подвешенном состоянии. Словно затекшие, пальцы второй руки так и застыли в неестественно кривой "позе". Пластинки ногтей изгибались и желтели в свете факела а по длине руки уже появлялись жесткие черные волоски... и вдруг, в неожиданно просветлевшем сознании человека, Нуар понял, что не закрыл дверь на засов. А дотянуться он уже не сможет при всём своём желании. Поздно, очень поздно он вспомнил о существовании тайной комнаты в подземельях замка. Но до последнего момента он надеялся, что обращения не будет. Он уже не хотел ничего, хотел только обычной человеческой жизни, которую по всей видимости ему больше не видать. Он зарычал и дернулся к выходу, но железный браслет впился в мягкую кожу запястья. Находясь в человеческом теле, его сознание уже больше чем на половину было поглощено волчьим, а волка сейчас двигала только жажда свободы, до которой оставалось лишь несколько метров и полное обращение в животное.

[1] - прочь с глаз моих!
[2] - я не хочу! я не хочу!!!

Внешний вид в отыгрыше: только свободные легкие белые хлопковые штаны чуть ниже колен.