Отправлено: 18.08.07 02:55. Заголовок: Квартал Сохо

К югу от Хьюстон-стрит расположен Сохо, квартал многоэтажных жилых домов с мансардами, многие из которых сохранили старинные кованые решетки на балконах. В недавнее время он превратился в средоточие художественных мастерских и галерей.

 Отправлено: 18.08.07 16:16. Заголовок: Re:

Ночной Нью-Йорк красив. Это город тысячи огней, миллионы не спящих душ. Город светился, в нём била ключом жизнь, особенно сейчас, ночью. Машин стало чуть меньше, но все даже в такое время неслись куда-то на невообразимой скорости. Дела, работа, свиданья. Ночные клубы. Зажигательная и короткая жизнь в одно мгновенье. Она похожа на полёт беспечного мотылька, который бродит в темноте ночи в поисках света. И найдя его, прикоснувшись он умирает. Умирает от красоты. Огонь прекрасен и неповторим. Именно о нём думал Энио в эту минуту. Где-то вдалеке, а может и совсем близко горел огонь, парень медленно шёл ему навстречу, наконец заметив, что это всёго лишь уличный фонарь, освещающий пространство вокруг. Парень недовольно фыркнул и толкнул пивную бутылку, которую кто-то незадачливо бросил. Она чуть ли не грохотом покатился вдоль дороги, и вскоре оказалась на проезжей части, машина с невообразимой скоростью пролетела мимо, раздавив бедный продукт человеческого общества.
Хотелось курить, но он не мог. Бросил ровно месяц назад. Пожелала доказать самому себе, что справится, сможет прожить без сигареты, а теперь понял, что попытка не удалась. Курить хотелось безумно. Энио от нетерпения мерзко пощёлкал костяшками, даже позабыв, что от этого суставы становятся хрупкими, хотя ему… уже как-то всё равно. Действительно безразлично, что будет там потом, или что будет сейчас. Он просто шёл домой, но его дом находился на противоположенной улице. Он просто гулял по ночному Нью-Йорку, не наслаждаясь его видом и красотой. Он просто захотел провести эту ночь а улице, а утром как всегда отправится на работу. Слишком много «просто». Энио знал это, но мирился.
Делакруа оказался на весьма шумной улице, машины то и дело проскакивали мимо, обдавая его порывом ветра, наполненные густыми ароматами бензина. Юноша откашлялся. Этот запах гари вокруг, словно пропитал всё, даже собственная куртка насквозь провоняла маслом. Давно он гулял по улицам, не смотрел на звёзды, которых не видно, не пытался отдохнуть.
Энио чисто автоматически оборачивался вслед за девушками, всматриваясь в чьи-то стройные ноги, иногда ему казалось, что как-то странно- улицу в три часа ночи заполонила тьма прохожих. Тем более все они куда-то спешили, что-то хотели делать, неужели жизнь не хотела передохнуть? Хотя бы на минутку отвлечься как он сам. Остановится, и постоять… посмотреть на эти чёртовы звёзды, которых не видно. Парень высоко задрал голову и попытался вглядеться в ночное небо. Говорят оно красиво. Но вместо мигающих светил, он видел одну темноту, да дым вокруг, сигаретный дым. Энио притормозил. Рядом стоял какой-то мужчина с наслаждением курил. От желания попросить у него пачку, чуть не свело челюсть, но внутри всё же билась мысль: Энио нельзя, нельзя, капля никотина убивает лошадь.
Бросив недовольный взгляд на незадачливого мужчину, Делакруа продолжил свой путь дальше. Людей теперь стало гораздо меньше, только редкие прохожие нарушали его глухое одиночество. Наконец парень решил остановиться. Он примостился на какой-то богом известной улочке, название которой сам даже не знает. Желание покурить его не оставляло. Энио теребил ключи новенькой машины, которую оставил за несколько кварталов отсюда. Даже она не вызывало в нём больше прежнего интереса… Тоска, вот что его одолело сейчас.

 Отправлено: 18.08.07 16:48. Заголовок: Re:

Привет милый Нью-Йорк.
Сегодня еще одна странница вернется к твоим небрежным сетям свободы, чтобы начать свою история заново. Так хотелось взять новый, никем не виданный пергамент снежного отблеска, и начать выводить по нему все-то, чего ты когда-то лишал. Наверно, это был бы самый запоминающийся момент жизни- изменить прошлое…Или изменить прошлому?
На улицах вновь царила пустырная темнота, ровно, как и два месяца назад. В слепой полудреме иногда выбегали юные тусовшики, забывшие возвратиться домой к полуночи, и теперь в страхе того, что их карманные деньги обречены на превращение в тыкву, бежали вдоль засвеченных красным полумраком, дорог. Где-то слышался крик только что отпраздновавших день рождение девушек, бегущих в своих длинных, окруженных вальсированной роскошью, платьях из тончайшего ситца вдоль квартала, - там их ожидал перелакированный лимузин марки Бентли. В запретных переулках ловили нити свободной фантазии те, кто был лишен реальной материализации грез. В забитой темноте, что лишь слегка грелась из подножий тусклого блеска ночных огней большого яблока, порой гремели тяжелые вибрации какого-то подпольного хэви-мэтала, а из гаражей шестнадцатилетних подростков доносились размышления по поводу репетиций их будущей группы.
Ничего не изменилось
Склонное к измене небо переливалось всеми тонами черного атласа, издали сплетаясь в каплях ультратонкого сапфира, мягкие золотистые облака от неоновых огней плавно переплетались с заветными, глянцевыми свечениями от только созерцавшего месяца. Дороги были перегружены неосмысленными тенями, что выгравировали свои собственные надписи вдоль неприглядного, серого холста. Витрины играли своими отражениями, моментально подбрасывая их в стороны людского ока, а цены, ударявшие по сознанию, заставляли человека обернуться назад и идти своей неприглядной, затуманенной дорогой.
Мари незаметно для себя, пребывала в состоянии запредельного поражения. Она искала глазами то, что заставило её покинуть это несмелое место , и возвратиться в его приторные огни вновь. Заколдованная эссенциальным ароматом ночи, испарявший запах свежей корицы и чьих-то новых духов от Шанель, изображение перед глазами, поддавшееся власти от легкой сепии, начало плыть в стороны, пока окончательно не исказилось, укорив девушку упасть на пол, и как лишенная своего тождественного будущего, смотреть вдоль десятых дорог.
Она полноценно ухватилась за край своего пиджака, чтобы не уронить его в целомудренную пыль, и ожидая прибытия автобуса, водитель которого давно видел десятый сон, смутно вглядывалась в рекламный щит фирмы Уорокен и Уокен. Весь увитый рекламными слоганами и расписными значками юных граффитчиков, из непригодного для пиара источника, высвечивался абсолютно белый, нематериализированный кусок глади, вдоль которого ярким рубиновым пространствием было вклеено надпись « Идеальный выбор- авантюрный аромат от Dawidoff». Мари приподняла голову, истощенно глядя на модель с рекламного мира, и пробежавшись по её облику , словно оценивала ряд недостоинств, оставила ту тешиться в полу-утренней атмосфере холодной и беспристрастной эйфории.
Дальше проследовала мысль о том, что сейчас творилось в жизни той самой леди с этой невероятно-яркой вселенной, где постоянно бушует роскошь и тенятся краски от искаженной реальности обычных, асфальтированных людей. Ро каменно смотрела в глаза девушке, ожидая услышать от неё слова запредельного раскаяния, или как минимум, утешиться фитильным громением её души. Но нет…Проследовала тоскливая тишина, избитая до обыденности и катастрофически упрямый рев мотора…
Наверно, она давно отчаялась видеть в мире что-то, что могло спасти его именно для неё самой…Кажется, все повязли в этом неуклюжем разнотоновом калейдоскопе, без всякого лишнего желания найти себя в мире ином, изведенном тоскливой сонливостью.Она бы наверно, хотела погрузиться в аквамаринной блеск каких-то очков, или ослепиться улыбкой фортуны, но лишь на чуть-чуть, пока еще в состоянии ощущать грань…А потом она сотрется…И Мари буду такой же, как эта парафиновая кукла с глазами самого больного холода в мире…Хотя…может в этом есть своя перспектива?
В целомудренном мире давно поработили всех, кто мог нести для него крест…И она это знала. Боюсь шевелиться вдоль своей, предназначенной оси, она , словно замерла вдоль заевшей траектории физического полета, и теперь , увы, ничего не могла сделать…Только ждать, забвенно следя за руслом атомной силы, что сверхчувствительно продвигала каждый нерв её фибр. Оставалось ожидать автобусы в те самые три утра, зная, что он не приедет, но надеясь на сверхъестественные обстоятельства.

 Отправлено: 18.08.07 17:26. Заголовок: Re:

Его мучил вопрос, один единственный, ничего не означающий – что же всё-таки они тут делает? Энио с трудом попытался вспомнить как дошёл сюда, каких людей видел повсюду, да и что вообще чувствовал. Ноги принесли сюда непослушное тело, запутали его бесчисленных коридорах улиц, заколдовали своим немым колдовством. Взгляд то и дело блуждал по округе, пытаясь отыскать хоть что-то знакомое или родное. Невысокие дома плотной кучей выстроились возле улицы, они обступили его стеной, не давая разглядеть, что же находится за границей этого скучного и почти незнакомого квартала. Десятки мансард, увитые ядовитым плющом с укором и беспокойством смотрели на юношу, который нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Они словно знали, что готов вытворить любой трюк и не важно где и когда, если внутри в нём засело желание. То он спешит его выполнять. Сохо не любил таких людей, ибо он стал прибежищем тихих, а порой по-настоящему буйных художников. Квартал не интересовался такими натурами как Делакруа, его вполне устраивал тот порядок вещей, который установился здесь, уже не одно десятилетие улицей правила непоседливая тишина, а парень её только портил, нарушал основу всего мироздания. Энио чувствовал неприветливое отношение улиц к нему, вот что странно, он всегда отличался бурной фантазией, и сейчас мог вполне спокойно себе представить, чего же именно от него хочет Сохо. И может быть, даже исполнит желания этого известного района. Ведь Сохо – всего лишь дубликат, прототип истинного квартала художников в Лондоне. Вот там то... настоящая жизнь. Развратная и очень соблазнительная. Энио бывал в Туманом Альбион не раз и влекомой некой идеей часто проводил вечера, в этом известном месте и теперь, воспоминания поползли в голове, восстанавливая когда-то приятное картину. Он вспомнил, он знал, куда выбросило его море бессонницы и нежелания просто провести это утро. Парень с некоторым интересом оглядел дома, заметив их тусклый и поистине прелестный цвет. Ему бы захотелось жить здесь, если бы всё сложилось по-другому, это место показалось бы раем для взбалмошного воображения юноши, но... всегда есть это самое «но». Он не мог, не мог даже захотеть жить здесь. Причин было не так много, только они в данный момент казались такими весомыми и неоспоримыми... Юноша отмахнулся от назойливых мыслей, пытаясь сосредоточится на чём-нибудь другом. Внутри моментально вспыхнуло прежнее желание курить, оно как сковало в тиски его лёгкие, недовольно требуя добавки. Сейчас он уже проклинал недавнюю слабость, как он мог вообще бросить? Ведь знал заранее, не сможет вытерпеть так долго без сигареты, в конце концов ему придётся сдаться и новь приняться пускать кольцо дыма вокруг. Энио усмехнулся, как всё же мелки бывают человеческие желания, когда-то он хотел изменить мир, сделать его лучше, а теперь.... Словно всё покрылось пылью, устарело, стало иным. Да и сам он. Он изменился, причём не в самую лучшую сторону. Во всём этом была некая закономерность, в молодости хотим строить новое будущее, а уже потом, только и думаем над тем, как урвать лишнюю зелёную бумажку. Энио тоже думал об этом, думал каким образом обдурит своего редактора, как выпросить парочку лишних строк, как опять почувствовать внутри желание писать. Его ведь уже не было, так давно не было... Вдохновение покинула парня ровно месяц назад, ровно в тот день, когда потерял себя, почти безвозвратно. Теперь же по крупинки в-останавливая когда-то целое сознание, он начал производить замену ценностей, менять свои убеждения, подстраиваться под другой мир. Мир уже был не тот. Не розовый в зелёную полоску, а серый, такой будничный. Даже это утро... оно уже не хранило для него очарование, лучше как прежде не ласкали бледную кожу, а голубые глаза, подведённые чёрным (как обычно) карандашом не смотрели на мир так пронзительно доверчиво. Время идёт и всё вокруг меняется. Энио никогда не был исключением, он плывёт вслед за переменами, сам пытаясь подстроится под новые правила бытия. Что-то похожее на игру в пинг-понг, пропустил мяч, снимают очки, попал верно, галочка ставится сверху. В игре свято чтят правила, бояться их нарушить, так и он... делал всё как надо.
Энио услышал шаги, обернулся, миловидная девушка медленно шла, отстранено оглядывая улицу. В голове закралось первое сомнение, но он двинулся ей навстречу.
– Девушка... не пугайтесь, извините. У вас нет закурить? – как всё же странно звучал этот вопрос, особенно сейчас, почти в шесть утра.

 Отправлено: 18.08.07 18:07. Заголовок: Re:

Тени коснулся свет чьих-то глаз.
Мари испуганно отозвалась на голос из кружившей над ней тишины, и запрокинув голову на верх, по-детски склоняясь на бок, недоуменно смотрела на молодого парня, которому не спалось в прошедшую ночь, и не будилось в коснувшееся утро.
Он отстраненно желал найти то, что потерял, и сейчас это было размытое изображение сигареты, восторженно испепеляющей саму себе…Миллиметр за миллиметром, торжественных прах огня страстно захватывал оберточную бумагу, задевая ту за краюшек вдоль цилиндрической формы. Пар проходил от створки и до фибра, и отчаянно поглощался кем-то, в желании найти успокоении в забитом воздухе абсентового утра.
Кварталы рисовали рисовую вуаль, и игриво струили за оградками больших зданий, волшебный, невинный аромат солнечного апрельского утра. По-истине весенний аромат, точечно мерцавший в атмосфере, затрагивал каждый фибр несчастной души человечества.
Запах восточных пряностей тянул свой шлейф вдоль кварталов, загроможденных столпотворением выбегавших из клубов, и шелковое состояние утра уже не казалось столь невинным и туманенным, а напротив, через чур завороченным реальностью за столь короткий момент времени.
Мари шествующее приподнялась, осторожно придерживаясь тонкой огранкой рук за ощутимый столб ближайшего дерева, извивающего запах свежей малахитовой листвы, и долговременно осматривая собеседника, порывисто протянула ему руку. Это был слишком странный жест на вопрос молодого человека, но мисс Бобье, инструктировавшая только лишь за мерой восприятия человеческих глаз, от чего-то захотела поздороваться с этим юношей и пожелать ему доброго утра, и лишь потом ответить на вопрос, если он, конечно, все еще его помнил.
-Нет, у меня нет сигарет. Но я могу показать ближайшее место их продажи…По-моему, самое недорогое во всем городе. Правда…Зачем тебе это? Мой совет- пойди и отоспись. Сон лучше всего влияет на гармонию души и тела. – Мари мягкой судорогой пожала ладонь парня, и косвенно придав своему лицу неминуемой, мраморной улыбки , отошла в сторону, достав из сумки уже теплую бутылку мартини. Закрыв глаза, Мари легко откупорила её, и сделав глоток, замертво повисла в состоянии ультра-естественного восторга и одновременного возбуждения в груди. Казалось, кровь намедно слилась с каплями прозрачной «шественницы» смерти, и ухватившись за аловатый подол струившегося кровавого каравана, проследовала за ней, удерживаясь за мягко-огненные капли недоспелой ежевики.
Притупив какие-либо чувство, Аврора позволила себе раскованную слабость, и отбросив в сторону укомплектованный в черной темноте, ранец, протесала стену своей спиной, плавно проехавшись вдоль замкнутых створок голубоватой шерховитости. Это было лучшее выражение её настроение, и пожалуй, в свете золотистых нитей , встававших над городом, было проще признаться незнакомому человеку в своей горечи, чем испить себя до дна самой, время от времени поглядывая на замершие стрелки старых часов.
-А то видишь…Перед тобой пример не самой лучше психики…Не доведи себя так, милый…Правда, если ты себе можешь это позволить, то расслабься и поддайся течению…А если тебе есть, ради чего жить, попытайся просто жить ради этого «что-то». –издав нечто подобное смешку, несправедливо истесав себя воспоминаниями о старом прошлом, Мари гордо взглянула на свои балетки, мягко коснувшись ладонью волос, и подбросив над собой бутылку с мартини, извилисто поддалась её удару мимо её ноги, распрягая самой себе басни о вредоносном влиянии алкоголя на молодой организм.
Кто-то искал в человеке поддержки, другие видели в ней лишь утробное изгнания всех качеств, недопустимых на земле. В предстартовом мандраже, боясь стартовать в глубь, Ро продолжала падать, и больно изувечивать душу, разбрасывая её всем недостойным странникам её утружденной жизни. Стараясь быть идеальной, она стала худшим подобием совершенства…Как смешно жить.
-М…Почему ты все еще не ушел? Тебе нравится смотреть, как я опытно схожу с ума?

 Отправлено: 18.08.07 18:48. Заголовок: Re:

Всё же иногда он сомневался в собственной адекватности и сейчас был один из тех моментов, когда чувство непонимания полностью охватило его. Парень внимательно смотрел на взрослую девушку, которая с таким потерянным и в тоже время очень довольным собой видом, говорила вещи ему далеко непонятные. Кто бы подумал, что на такой простой и даже банальный вопрос «дай-те прикурить», он получит тираду, достойную не просто Шекспира, а самого Гомера. Как говорится, состояние алкогольного опьянения вкупе с явно расшатанной психикой даёт весьма горьковатый коктейль. Парень отошёл от первого шока и как-то оторопело всматривался в её лицо. Оно было красивым, тонким и очень умным, таких девушек показывают в кино, они имитируют речь и повадки дам сороковых годов, а аккуратно-завитые локоны мило обрамляют их лица. Они обязательно блондинки с томным взглядом и несколько потерянными движениями, а эта леди к тому же отличалась не только всем перечисленным, но и некоторой сумасбродностью. Это поначалу оттолкнуло, он честно был готов развернуться и пойти дальше, но неожиданно глупое детское любопытство заставило его остаться, ведь всё может быть верно? В мозгу мелькнула мысль – что девушка, возможно, есть сенсация, очередной пьянящий гонорар. Ничто не могло урезонить натуру журналюги, ведь он таков до мозга и костей.
– Спасибо, но показывать не стоит. Всё равно я бросил курить. Пожалуй тебе тоже не мешало бы выспаться. Гармония меня давно не посещала, а тебя возможно ещё навестит – немного ошарашенно бросил Энио в ответ, теперь уже разглядывая Мари полностью. Её наряд немного его удивил, девушка словно сошла с обложки некого «Эмо-журнала». Черепки, потрёпанные джинсы, балетки, хотя он сам хорош, смахивал на какого-то доморощенного репера, с подводкой и мертвенно-белыми волосами. Словом, внешний вид его не смущал, хотя сейчас он противоречил сам себе. Не стоило бы тогда выбирать гардероб с такой тщательностью. Предательски глубоко вздохнув он увидел, как она достала из сумки непочатую бутылку мартини. Белая обёртка глянцево блестела в редких солнечных лучах. «Бьянка» - известное название напитка во всём мире. Откупорив бутылку девушка с наслаждением глотнула горячительной жидкости. На секунду ему тоже захотелось с жадностью припасть к горлышку бутылки и ощутить жгучий аромат спиртного напитка. И чего же ему терять? Внутреннее его журналиста умолкло, и организм потребовал встряски.
– Слушай, дай глотнуть – парень вожделенно взглянул на стеклянную тару, предвкушая долгое мгновение за-бытия. Да, ему надо забыть обо всём, не важно где, с кем, лишь бы забыть.
– А кто сейчас среди нас хозяин «лучшей психики»? К сожалению я уже довёл себя, так далеко... что сам удивляюсь. Жить, говоришь... да мы живём. Только не сегодня. – Энио как-то слабо улыбнулся, провожая взглядом солнечный зайчик, который ловким прыжком оказался на сером асфальте. Он бегал повсюду, огибал повороты, пока не скрылся вдали, а парень всё же глядел туда, где по идее, должно было находиться его будущее.
Девушка тем временем медленно сползла по стене, она ухватилось за дерево, но оно ей не помогло. Она верно оказалась внизу. Парень опустился рядом с ней. В голове трепыхались какие-то мысли, но они были сразу снесены запахом бренного мартини. Энио вдохнул его полной грудью, да вот, что ему сейчас надо – напиться с ней. Плевать. Кто она такая. Пусть хоть десять минут пройдут в компании с сумасшедшей. Плевать. Он то сам знал, что ничем не лучше её... разве, что может хуже.
– Да, нравится. Почему бы и нет? Хочу сойти с ума. Как ты. – хриплый смех в итоге. Два безумца и зачавший их рассвет. Приятное начало приятного дня.

 Отправлено: 18.08.07 19:26. Заголовок: Re:

Скажи, зачем мне боль, если она полностью моя,
Если сумасшествие в глазах рябит в скользких жилах,
Скажи, почему я не могу умереть одна,
Разве я так много от это жизни просила? (с)

Сейчас она отдаленно напоминала героиню своей любимой книги, которая, поддавив перед собой все знакомые человечеству черты, отдалась первому вдоху отчаяния.
Сойти с ума не означало заразиться какой-то тяжелейшей болезнью, или погибнуть от незнакомого медицине вируса. Это даже не было чем-то слишком тяжелым и не развевалось ментоловым гулом по вашей карме. Скорее, это был слишком дешевый способ подать себя, сыграв самую невероятную тень девушки века.
Протянув бутылку кристаллического освобождения в жидком виде, руки её ударились в легкой судороге, плавно коснувшись ног, и затаив дыхание, Мари пересела от стены прямо напротив парня.
Его черное портмоне лежало с краю от её слегка согнутой в колено ноги, по- этому Мари легко смогла прочитать имя владельца, что было выбито на жетоне сбоку «Энио Франциск Делакруа», как обычно делали производители многих модных домов. Француз, стало быть.
Мари вдруг неадекватно сжала руку этого человека, словно нашла ту , давно потерянную связь между Францией и её душой. Она захлестала все намеки на своё сумасшествие и просто слабо обхватила его ладонь своей тонкой, избитой чрезвычайной худобой, рукой. Теплая ткань его куртки, что плавно спадала на тыльную сторону тела, стально коснулась кожи Ро, и в нос сразу ударил запах известных французских бутиков на бульваре Гродье. Магазин мадам Сандарос, где она покупала себе вечерние платье и изысканное пальто для путешествия в Италию одним изнуренным синевой вечером, где сухой запах натуральной кожи плоско держит ностальгию по городу в тисках, выдавая ту за тоску по родному дому и духами матери…Это было неописуемое чувство, что полностью захватило Мари, и безудержно трепетало в легких неё, неистово сжимая стенки сердца внутри под высочайшим давлением от ударов.
В её голове мерцали воспоминания и фрагменты из еще незаписанного будущего, и ей от чего-то показалось, что при свете глаза её нового друга переливаются янтарным отблеском, как у Поля…Ощущение эфемерного удовольстьвия от этой искрометной встречи заставило Жанну улыбнуться в никуда, и словесно ударив в тишину своим холодным взглядом в сторону отчаянного удара солнечных часов, вновь сказать свою очередную психоделическую реплику, словно она- героиня философского излития души какого-то писателя- фантаста, что доверяет людям не меньше, чем забирает у них того же доверия. Странный кивок головой, и трепетный взгляд мимо Делакруа, словно он лишь иллюзия неадекватности её желаний, и ничто иное. Будто тень её больного воображение, что сейчас растает на расстоянии вытянутой руки, и разменяется на сотни пролитых слез больных неоновых огней.
Мари пристально следила за тем, как её спутник сделал пару нервных глотков, и прикоснувшись к его губам указательным пальцем, отчетливо ощутила мягкое жжение бальзама внутри. Он словно развязывал сознание извне, выражая парафиновые блески в огнях, в качестве скользкого, жидкого багрянца платины, что пристально собирала для себя новый облик. Спустив руки на плечи Энио, её глаза плавно замерли, несколько наиграно глядя в имитированный взгляд этого странного парня, и затаив дыхание, она позволила себе прижаться к нему, будто они знают друг друга как минимум всю жизнь. В душе, она по прежнему выискивала правды, пытаясь понять, какова логика её поступков, но чем сильнее она прижималась к Енио, тем отчетливее понимала, что неограниченное сходство между ним и её братом сведет её к безумству…Правда, секундой позже, как ребенок, что не мог найти себе места в большом мире свободного пространства, она захватила его шею, больно сжимая её ногтями, пока капли пьянистой румяной жидкости не разлетелись в дребезги по её собственным ладоням. В глазах Ро загорелась сизый удар нового вопроса в её испорченном разуме, что сейчас покорит мир своей душевной искренностью.
-Можно я тебя поцелую?

 Отправлено: 18.08.07 20:13. Заголовок: Re:

Сходить с ума. В этом есть некий смак. Не находите? Разум тихо уходит их под твоего влияния. Он сам плывёт туда, куда хочет, и не важно, что встанет у него на пути, он спокойно обходит стороной любую преграду, он бесплатно и почти охотно становится игрушкой чужой природы. Он обманчив, он есть предатель. Энио понял это пока горячий мартини мягко двигался в его пищеводе, прямое направление – желудок и и жар, охватывает почти всё тело. Он чувствовал, как тепло пробегает по жилкам и мягко растекается по телу. Оно проходит через нервы, едва взбудоражив позвоночник, кожа тонкая и бледная на мгновенье отдала синевой, такой пронзительной и явной. Энио не отрывался от бутылки, глоток за глотком жгучей и ненасытной жидкости. Впервые мартини казался таким спасительным, таким зовущим. Он никогда его не любил, он никогда его себе не позволял. Но теперь день совсем другой и он сам другой. Забылись прочие привычки. Сейчас он иной человек, исключённый из привычного круга общения, прогнанный своим обществом. Энио уже не помнил каким образом оказался здесь и кто она. Он захотел узнать её имя, но не сообразил, как можно было бы об этом спросить. Он попытался понять. Что же сейчас хочет, но предательски дрожащая рука, нервно дёргала бутылку. Он устал. Но сон не шёл. Он может быть даже помолился, если бы знал кому. Как страшно. Страшно терять веру, когда молод. Он помнил, что раньше верил, а теперь из-за тупого и медлительного времени решил перестать верить. А она? Эта девушка? Верила ли во что-то? Наверное. Нет. Тогда бы она ведь точно не сидела здесь рядом с ним и не распивала бы коктейль из его проклятых грёз. Глубокий вдох. Энио наконец оторвался от бутылки. Дыхание спёртое, насквозь пропахшее ненавистной «Бьянкой». Сейчас он почти уже презирал всё вокруг, оставалось лишь пригубить ещё раз и вновь оторваться от пустой реальности. Как всё же предсказуемо подумал бы кто-то, но нет, сейчас всё наоборот. Он ощутил как мягкие пальцы, коснулись его губ. Парень удивлённо выдохнул, и её тонкая рука медленно спустилась на его шею. Она почти ребёнок. И он совсем недалеко ушёл от неё. Она сидела напротив, смотрела в его глаза и что-то видела. А он уже ничего не видел. Она была красивой, кукольно красивой, невинной и явно сумасшедшей. Он был странным, непонятным, и медленно сходил с ума, вслед за ней. Она шла впереди показывая дорогу, а он поднимался по лестнице рассматривая её следы. Так они шли. И Сколько? Минуту? Две? Счёт времени утерян. Недорогие часы на запястье ничего не скажут. Они не созданы для времени, ка к и он, не создан для жизни. Мягкое движение, рука медленно опустилась на плечо. Какого цвета у неё глаза? Серые? Или моет голубые? Карие? Реальность уплыла в сигаретном дыме. Его заволокло тишиной и вдруг её голос разбудил его. Какое пленительное звучание, она попросила разрешения. Парень слабо улыбнулся. Чуть поддавшись вперёд он оказался возле неё, тёплое касание губ к щеки и к соблазнительному уголку губ. Так целует лесную нимфу усталый путник. Решивший, что она очередной мираж. А ведь эта девушка была его фантазией, её наверное нет, и его уже тоже. Может он в раю? Тогда почему Бог так насмехается над ним и закинул его в Сохо? Неужели он тоже художник? Энио отстранился. Зачем портить такое милое начало грубой похотью. Он решил сойти с ума, в компании с девушкой, которая вряд ли есть. Но бутылка... она же реальная? Энио вновь потянулся к ней. Жадный и такой долгий глоток. Его обожгло изнутри. Парень даже поперхнулся и отвёл взгляд на землю. Секунда, другая, он опять посмотрел на неё. Пьяное видение в его голове, такое сказочно милое...
– Скажи ты настоящая? Или это пьяный бред? Говорят никто не сходит с ума в одиночестве. Неужели тебя послали составить мне компанию? – он внимательно всматривался в черты её лица, пытаясь поймать какое-то неуловимое сходство, если же он всё-таки создал её сам, то почему такой? Почему не другой? Светлый цвет волос, ровный изгиб губ и чистый лоб. И всё же она красивая...
Он судорожно вздохнул холодный воздух, по-пытаясь ощутить конец реальности и начало безумства.

 Отправлено: 18.08.07 23:46. Заголовок: Re:

Сущность страсти в том, что она лишает святости…
Тогда любовь- чистейше воды, грех? (с)

Когда Мари было двадцать, и она только приехала в Нью-Йорк, то познакомилась с одной женщиной, которая жила близь Берклинс- авеню. Скромная шатенка лет двадцати восьми, что безудержно и с трепетом в сердце носила на груди серебряный крест, и , взволакивая ноги в грязи, выхаживала в самую дальнюю церковь- в конец города. Иногда, по выходным, она захаживала в бар, позволяла себе позвонить Мари и пригласить её в театр или кино после чашки крепкого кофе. Все было извито прежним сценарием, что не поражал своей новизной и не пытался казаться запредельно устойчивым. Жанна исказисто , перешагивая через свои желания, соглашалась с просьбой женщины, и каждую субботу, ровно в пять вечера встречалась с ней в кафе на углу бульвара Сезаро, за третьим столиком справа от входа. По обыденности картины, она брала себе безвкусный анисовый коктейль, который напоминал кислород в жидком виде самого кислого льда, и закусывала все это шарлоткой с яблоками. Все это время, пока Мари пыталась сделать очередной глоток, или доставить еду ко рту, женщина водила кистью по холсту, пытаясь запечатлеть на том свет, что излучала фигура Бобье. По словам художницы, Жанна была каким-то особым источником яркости в этом сумрачном мире, что давно был опьянен от игр с темнотой. Мари увалакивающе замирала, следя глазами в таки движения бразилианки, и порой, когда та останавливалась, чтобы сделать очередную затяжку своих шоколадных сигар, кривовато улыбалась Авроре, словно вселяя в душу какую-то надежду.
Однажды вечером, когда солнце скрылось в тождественной полутьме, а воздух был переполнен извилистым ароматом горящего ветра, захлопнутого шаблонной крышкой, женщина вновь позвонила Мари, и предложила ей сходить в тот самый бар, проделать тоже самое действие у столика с права от двери, а затем расслабиться на концерте , где будет исполнена симфония какого-то великого музыканта...А затем состоится выставка знаменитого художника третьего мира- Хоане Миро. Тем вечером девушки были нарядны с иголочки, источая из своих движений лишь невероятно свободную грацию и поразительную элегантность движений, однако знания о картинах Миро , собственно, ничего не изменили в жизни мисс Бобье…Тогда, вечером, Мари намеривалась найти художницу, и остановившись с ней в каком-то уютном кафе, где подают нормальные напитки и сьедобную трапезу, поговорить о наскучивших встречах, происходящих каждую субботу во время неспешного захода спектрального светила закатного отсвета. Произнеся все то, что давно кипело в её голове, но никак не было рассказано снаружи повествователям других историй, Мари свободно приподнялась со стула, и заказала себе стейк, не переживая за фигуру и лишний вреде здоровью. Однако, бразилианка, поразившая Жанну своим бессмысленным молчанием сначала, истолковала суть жизни француженки в полном деспотическом контроля самой над собой. Изнуряющее будущие, крохотное настоящее и полное отсутствие какого-либо прошлого, по словам женщины, заставляли Мари боятся перемен и искушать их самой. Ей понадобилось почти полтора года, чтобы признаться Валери (оказалось, бразилианка была итальянкой), чтобы не скрыть озабоченную правду в рутинистых жилах лжи. С тех пор, Жанна не видела ни Валерии, ни картин Миро, ни того завсегдатого ресторанчика, где она с глупостью пила чертов анисовый коктейль, вместо того, чтобы заказать себе восточный ирискус, или рисовый пунш. Боясь рисковать, Мари потеряла самое дорогое, что дано человеку на бути к своему подобию господства- время. Время, что безудержно текло против её глаз, и нечестно изливалось из трубчатого узора тонкого, градуированного стекла маленькой, замкнутой внутри, песочнице.
И Энио дал ей вспомнить о том, что она, немыслимая путница, потеряла ища несуществующее счастье, пока то, забвенно следя за её мыслями и грезами, было так близко к ней…Она потеряла все то, что боялась приобрести…Интересная мораль, заключенная в полном неведении.
Казалось, вслушиваясь его словам, она снова была не тут, и не играла в роковые игры большой девочки, что жила за счет оплаты своей жизни богатых, раскрученных поклонников. Она вновь чувствовала себя ребенком, наслаждаясь напитком из своей собственной психоделической сущности, и так же негаданно распивала бутылку мартини из горлышка, туго закутавшись в кожаный бархат, что миловал кожу приятным прохладным жаром.
Ему не нужен был секс, и он не искал способа соблазнить её на глазах у кромешной тьмы встречающего их утра, он не пытался завладеть её душой, а потом разбить на сотни осколков, опрокинув статуетки виз, и наслаждаясь собственной победой, оставить Мари на враждебные бичевания. Казалось, он был готов для неё на все уже сейчас, не знаю ни её имени, ни её работы, ни её сущности в чреватом страхами , мире. Он повторял что-то о мечте, о её несуществующей легкости, о плавленом шелке на его руках…Мари со вздохом на губах следила за его глазами, будучи уже полностью в контроле спиртного , она предалась немыслимому ощущению невинного счастья в чьих-то усталых обьятиях
-Ты чувствуешь мой голос…А я чувствую , как мартини, капля за каплей, плавится внутри тебя…Если это и фантазия, то через чур раздуманная…А раздуманных фантазий не бывает.

 Отправлено: 19.08.07 14:19. Заголовок: Re:

Мозх отказал

Самообман – великое искусство, его постигают немногие, только единицы, те избранные, готовые пожертвовать своими жизнями лишь бы не видеть мир таким, какой он есть на самом деле. Энио не понаслышке знаком, что, значит, творить из окружающий реальности эфемерную иллюзию. Всё кажется таким, как тебе хочется, люди вокруг только те, которые нужны. Этот мир был прекрасным и совершенным, до тех пор пока не настало время меняться. Энио изменился сам и мир, который его окружал тоже. Поначалу он не замечал разительных перемен, ссылаясь на головную боль и простое нежелание что-то вообще видеть. Мир словно окунули в кошмар, глаза окрасились чёрным, а мысли в блекло-серый. Раньше он не видел, как люди унижают друг друга, причиняют боль, издеваются и получают при этом ни с чем несравнимое удовольствие. Они наслаждались собственной жестокостью, сами того не осознавая. Энио начал прозревать не так уж давно, год, два если не больше. В глаза бросалась слабая улыбка Марлен, секретарши редактора, когда та выходила из кабинета своего шефа. Она была довольна, даже очень. Вскоре сам Пирс выскочил наружу с запыхавшимся лицом и лихорадочно блестевшими глазами, тут же за спиной пробежался шепоток. Коллеги по печатному цеху знали, какую игру затеяли они оба, только она именно сейчас показалась ему столь видимой, почти существующей. Он начал замечать неодобрительные взгляды. Завистливые вздохи и просто громаду сплетен, которая обросла вокруг его рабочего стола. Его засосало в зелёное болото, плесень забилась в лёгкие, не давая даже возможности облегчённо вздохнуть. Иногда он боялся, только сам не знал чего. Опасность безлико выплыла где-то в близи, заслонив собой неприглядный вид его действительности. Энио с трудом воспринимал действительность, особенно сейчас. Разрыв с девушкой, которая была для него чуть ли не воздухом, глухая монотонная работа в редакции, тусклое времяпрепровождение. Абсолютно всё уже складывалось на его восприятии. Он смотрел на мир как в кривое зеркало, различал только уродливые фигуры и страшные лица, не утруждая себя хоть что-то рассмотреть. Особенно теперь. На секунду почудилось, что она плод воображения, но он о знал, реальней девушки не найти. Цвет волос, неравномерный и яркий, звук её голоса, мягкий и одновременно резкий. Она контрастна. Поэтому и жива. Он же похож на некую пародию жизни. Продукт своего времени. Потерянный, глупый, чего-то ищущий. Будь он хоть на капельку уверен, то тут же бы воспользовался тем, что само плывёт в руки. Девушка была готова на всю. В буквальном смысле. Она бы поддалась ему, стала воском в руках, приняла бы любую невозможную позу. Он мог творить, что хотел, но суть в том… что он ничего уже не хочет. Секс, любовь, какие-то страстные стоны. На минуту стало даже смешно. Сейчас он не способен заниматься чем-то подобным, физически как раз наоборот он был готов, но морально. Его словно вытряхнули, а потом заново собрали. Забыв при этом существенные составляющие его души. Делакруа не было уже больно, он разучился чувствовать боль, мартини убил в нём какое-то важное место, но какое именно уже сам не помнил.
– Раздуманная. Странное слово. Такого нет в английском - парнишка недовольно нахмурил брови, вспоминая слова неродного языка. Весёлые годы в колледже всё же не прошли даром. Кое-что он помнил до сих пор. Воспоминания о шумных вечеринках и убойных девчонках, кончено. Оставались самыми яркими, но иногда. Странным неведомым чудом, Энио оказывался на лекциях. Они проходили для него плодотворно, может быть поэтому он при помощи случайного случая сумел закончить учебное заведение весьма неплохо. Хотя половину заслуг он всё же приписывал далеко не себе.
– У тебя не найдётся чего-нибудь покрепче? Достань из своей сумочки спасительное средство. Хочу забыть всё. Напиться понимаешь? – о, это было самое жадное желание в жизни, напиться. Он хотел стать пьяной свинье, позабыть мир и его проблемы. Хотел смотреть на всех размытыми от боли глазами. Слабый мартини ещё не ударил в голову. Он чувствовал себя вполне уверено, и это чувство ему не нравилось. Девушка же наоборот уже плескалась в объятьях пьяного безумия. Как всё же он ей завидовал в этот момент.

 Отправлено: 28.01.08 02:47. Заголовок: Поцелуй в разгар о..

[флэшбэк в клубе]

Поцелуй в разгар ожесточенного сражения – в этом была толика свойственных Киллеру безумия и романтизма. Нормальный человек, чтобы привести другого в чувство, тряхнул бы второго за плечи или накричал, но Мэтт ведь знал, что они с Вандой оба в чем-то «ненормальные», и куда большим шоком для Алой Ведьмы является такой вот поцелуй, чем скажем та же пощечина. Его имя, слетевшее с алых и сладких губ, в грохоте происходящей битве, прозвучало так нежно и робко, что по губам его скользнула, казалось бы, счастливая улыбка. Ванда вернулась. Она была здесь с ним, а не в своей иллюзорной мечте, где её ждал Пьетро. Странно, Киллер ведь никогда не видел Квиксильвера, потому как тот пропал ещё до того, как Коэн присоединился к Магнето, но тем не менее в данный момент, брат Ванды был для него чуть ли не самым ненавистным человеком на планете. Можно было бы списать подобное на банальную ревность, но было здесь и что-то ещё. Все-таки, Мэтт, который пережил в жизни одну несчастную любовь и, зарекшись заводить с кем-то отношения снова, видел в Алой Ведьме нечто большее, нежели просто возлюбленную. Он и сам толком не понимал этих чувств и этих отношений в целом, потому как они не часто выражали друг другу какую-то явную привязанность. Скорее наоборот, постоянно ругались и спорили, задевали и непременно оказывались в одной постели. Можно ли подобное назвать любовью? Хм… интересный вопрос.
- Отпустить? – как-то растерянно спросил Коэн, по-прежнему сжимая девушку в объятиях, хотя она отчаянно пыталась вырваться. – Отпустить?? – заметно повысив голос, повторил он свой вопрос, чувствуя закипающую в нем злость. Он никогда не был дураком и потому сейчас понимал, что Ванде куда спокойнее было в иллюзорном мире со своим дорогим братцем, чем в эпицентре сражения с самим Коэном. В висках неприятно застучали молоточки – такое с Мэттом происходило всегда, когда он начинал злиться. Ненависть, переплетающаяся с ревностью и гневом, медленно расползалась по венам, отравляя кровь. Взгляд Коэна остекленел, и в руках себя молодой человек держал только благодаря каким-то сторонним силам. Мэттью вообще очень трудно было разозлить, но сейчас этот резкий контраст между его именем сорвавшимся с её губ и требованием отпустить, действительно вывел Киллера из себя. Он настолько забылся, что не замечал происходящего вокруг, даже того, что Леншер окружил их силовым полем, чтобы защитить. Коэн был настолько зол, что сильнее сжал плечи Ванды, причиняя тем самым девушке ощутимую физическую боль, но его это так же не волновало. – Я могу отпустить тебя дорогая, только не пожалей об этом, - с ожесточением выдавил из себя Киллер, и правда разжимая одну руку. Со второй проделать тоже самое он просто не успел, потому как именно в это мгновение под ними раскрылся портал, накрывая их обоих ослепляющим светом и унося из Ситти Холла, оставляя тем самым Магнето без ощутимой поддержки.

[во времени]

Глухой удар о землю. Вздымающаяся пыль. Коэн сдавленно охнул, почувствовав, как Ванда приземлилась на него, и инстинктивно разжал руку, отпуская девушку. Хотя «отпуская» - это громко сказано, ибо Алая Ведьма все ещё лежала на Мэттью и заметим, ей повезло гораздо больше, чем парню, ибо тот рухнул непосредственно на асфальт, ударившись головой о какой-то булыжник. Благо, хоть сознание не потерял.
- Это ты сделала? – излишне резко, даже для себя, спросил Мэтт, пока что даже не пытаясь столкнуть с себя Ванду. На самом деле, он прекрасно понимал, что Алая Ведьма не могла воспользоваться способностями, ведь он же сам их нейтрализовал, но ему же надо было спустить на кого-то всех собак. К тому же, это она его разозлила.

 Отправлено: 29.01.08 04:12. Заголовок: Странно, но так отча..

Странно, но так отчаянно вырываясь, Ванда не совсем понимала, зачем ей это нужно. Просто чтобы не быть рядом с Коэном? Конечно, она многое делала ему на зло, но не до такой же степени, и уж тем более не настолько сильно ей хотелось его покинуть, чтобы борьба за свободу шла чуть ли не на жизнь, а на смерть. Образно говоря, разумеется. А в общем и целом, если быть откровенными, ей совсем не хотелось расставаться с Мэттью, даже сейчас. С мимолётной растерянностью Алая Ведьма уставилась на Киллера, когда тот ещё ощутимее сжал её плечи, переспросив её просьбу. Слёзы на щеках уже почти высохли, и на какой-то момент могло показаться, что девушка уже потихоньку пришла в себя, в конце концов, крики и применение силы всегда имели свойства ставить всё на свои места, особенно с Вандой, но всё-таки не сейчас.
- Не беспокойся обо мне, не пожалею. В любом случае, тебе не должно быть до этого никакого дела, - прошипела Ведьма, отдёрнув освободившуюся руку, но больше ничего предпринять не успев. Вокруг всё закружилось, и создалось такое ощущение, словно весь воздух просто взяли и выкачали. Пару секунд девушка не могла даже вздохнуть или пошевелиться, но потом невидимые тиски ослабли, и она приземлилась на что-то сравнительно мягкое. Во всяком случае, сразу можно понять, что это «что-то» оказалось куда мягче, чем земля. На самом деле, это было не «что-то», а «кто-то», а именно Киллер собственной персоной. Глубоко вздохнув, Алая Ведьма оттолкнулась руками от груди мужчины, приподняв голову, и теперь надменно смотря на того сверху вниз:
- Пораскинь мозгами, Коэн, если бы это сделала я, тебя бы тут не было. Я бы, наверное, захотела телепортироваться одна, чтобы наконец-то сбежать из этого дурдома и от любимого папочки, - желчно произнесла она, стараясь своими словами как можно больше задеть Мэттью. Возможно, на самом деле она так и в половину не думала, но настроение было ни к чёрту, и надо было его как-то поднять за счёт испорченного настроения другого. – И потом, ты же сам нейтрализовал мои способности. Какое-то время я не смогу ими пользоваться, и остаётся только гадать, когда они соизволят снова проявиться. Было бы здорово, если бы они проявились виде какого-нибудь взрыва, чтобы всех вас там в резиденции отца привалило чем-нибудь тяжёлым, может и меня заодно, но ради такого и не жалко. Правда, весело? – стервозно сузив глаза и неприятно улыбнувшись, спросила Ведьма. На какое-то мгновенье она склонилась чуть ниже, как будто собиралась поцеловать Коэна, но на самом деле она сделала это только для того, чтобы сильно царапнуть того по щеке. Так, дескать, вымещая злость. И действительно на коже парня остался тонкий кровавый красноватый след. Недолго думая, Ванда рывком поднялась на ноги и отряхнулась. Теперь она выглядела слегка не по обстановке, в дорогом атласном красном платье посреди руинов некогда живописного квартала, пристанища художников и артистов. – В принципе, ты можешь лежать и дальше. А я может быть пока пойду… Вот незадача, я забыла где мы находимся, а может я этого и не знала? Постой, этот захудалый проулок похож на тот, где мы с Пьетро остановились в одной гостинице. Чудное было время, а какая прекрасная была ночь вдвоём, на окраине города и больше рядом никого. Ты знаешь Пьетро был всегда так… Ох, я забыла Мэттью, тебя же бесит когда я говорю «Пьетро такой», «А мы с Пьетро…». Ну что ж, придётся послушать, - жестоко добавила она, сорвав наконец с лица уже порядком надоевшую вуаль. Сейчас она была несколько не в себе, и такие периоды относительного безумства на неё находили, и в принципе, находили достаточно часто. И она продолжала всё дальше и дальше испытывать терпение Коэна, и как правило, всегда получала за это. Либо это была ругань, либо бурная, в некотором роде даже слишком жестокая ночь. Ну а сейчас она просто не могла вести себя по-другому, не могла остановиться и продолжала говорить гадости, которые так услужливо подворачивались на язык. Тем временем, видимо ожидая реакции на свою пламенную речь, девушка спокойно скрестила руки на груди, с деланным безразличием воззрившись на Киллера.

 Отправлено: 29.01.08 22:45. Заголовок: Мало того, что она в..

Мало того, что она воспользовалась им в качестве мягкой подушечки, так ещё и решила превратить в мальчика для битья. Впрочем, что говоря о последнем, то Ванда нередко предпринимала подобные попытки, но вот Киллер только ей не давался. Может в его жизни когда-то и была женщина, способная вить из него веревки, но звали её, увы, не Алая Ведьма. И вряд ли когда-нибудь будет иначе. Может быть её милый братец Пьетро и стал бы сейчас лить слезы и упрашивать её успокоиться, но увы и ах, его рядом не было, а был только вышеупомянутый Киллер с полным отсутствием каких-либо эмоциональных ограничителей и моральных устоев. Впрочем, Ванда, наверное, как раз-таки и ждала сейчас от него скандала, ну или по меньшей мере – крупного спора. Что ж, вовсе необязательно было так кричать – Мэтта достаточно просто попросить.
- Я почти готов вернуть твои способности, чтобы посмотреть на то, как ты подрываешь крепость Магнето, - сухо и четко, отделяя каждое следующее слово от другого непродолжительной паузой, произнес Киллер, слегка поморщившись, когда Ванда царапнула его по щеке. На поцелуй же он не мог и надеяться, ибо судя по воинственному настрою Алой Ведьмы, царапина – это лишь небольшая прелюдия и в скором времени следует ожидать основную часть. Что ж, как правильно говорят – шрамы только украшают мужчину, и Коэн не стал близко к сердцу принимать эту ничтожную царапинку. Он даже с некоторым сожалением, пронаблюдал за тем, как девушка рывком поднимается на ноги – по правде сказать, лежать так, даже и с нервозной, но вместе с тем умопомрачительно красивой дамочкой, было весьма приятно, как бы она себя не вела. Все-таки физиология берет свое, а Мэтт в этом плане никогда не умел заставить себя остановиться, в особенности, если дело касалось Ванды. Вслед за девушкой он так же поднялся с земли, ибо лежать одному было довольно глупо, отряхнулся, с недовольством замечая, что почти новая куртка пострадала куда больше, чем его самолюбие, и вновь обратил свое внимание на Алую Ведьму, которая, казалось бы, распалилась ещё больше. И умная женщина на этот раз буквально задела Мэттью за живое, ибо умудрилась вставить свои пять копеек про любимого потерянного братца.
- Ох да, у вас с Пьетро такое бурное прошлое… - немного хрипло протянул Коэн. Подобно Ванде он скрестил руки на груди, только не для того, чтобы выказать свое явное равнодушие, а чтобы часом не причинить девушке вреда. Впрочем, подобная гуманность, как правило, просыпалась в Мэтте только в начальный период ссоры, после чего он прекращал себя сдерживать. – Наверное, настолько бурное, что он не выдержал и решил сбежать от тебя, а твой любимый папочка оказал своему сыну в этом содействие, - нагло пародируя нахальный тон Алой Ведьмы, продолжал тем временем Киллер, делая шаг по направлению к ней. Расстояние между мутантами по-прежнему было значительным, но это только играло на руку девушке, ибо в минуты гнева Коэн был жесток, а у неё совсем не было сверхспособностей, чтобы противостоять ему.
- Ты должна бы сказать мне спасибо за то, что я пригрел тебя и утешил, - расплываясь в довольной улыбке, добавил Киллер. На этот раз в его взгляде читалось явное высокомерие, а тон звучал так, будто Ванда и мизинца его не стоит. На самом деле вполне адекватная реакция на столь вольные речи девушки, но ведь и Алая Ведьма не имела привычки сбавлять обороты. Сейчас должен был начаться второй раунд, и Мэтт, по правде сказать, пока что не догадывался, чем это ещё она может козырнуть.

 Отправлено: 30.01.08 04:15. Заголовок: Одно только словосоч..

Одно только словосочетание «готов вернуть твои способности» прозвучало для Алой Ведьмы как звуки райской арфы. Ну, может не райской и не арфы, но слышать подобное было весьма и весьма приятно. Только стоило спуститься с небес на землю и осознать, что такое не слишком реально даже в самых смелых мечтах.
- «Почти» не считается, - язвительно бросила Ванда, которая, в принципе, и не рассчитывала, что когда-то Киллер будет полностью готов вернуть ей свободу. Ведь силы в понимании девушки всегда были неразрывно связаны со способностями при теперешних обстоятельствах, разумеется. Раньше Алой Ведьме и в голову бы никогда не пришло, что она окажется так зависима от своей силы. – Да, я бы тоже назвала его бурным, - самодовольно ответила она, когда Мэтт завёл речь об их с Пьетро прошлом. Безусловно, последующие его слова Ванда не восприняла серьёзно, потому что зная брата, она отлично понимала, что тот никогда бы не ушёл от неё по своему желанию, и уж тем более не попросил бы о помощи в этом отца. Квиксильвер рисковал своей жизнью, только чтобы увидеть сестру, и он бы никогда её не покинул…вот так, когда она даже не знает, жив ли он или нет, плачет ночами и упивается своим горем. Хотя, ночами Ведьма уже давно не плакала, а, как правило, была занята чем-то более продуктивным, но это сейчас не так важно. Но как бы там ни было, эти слова сумели посеять в душе девушки зерно сомнения. В конце концов, их отношения с Квиком были в последнее время натянутыми из-за Артура, и что если он действительно не смог перебороть свою ревность и… Нет, она даже не хотела об этом думать. – Ты просто слишком плохо его знаешь. Вам стоило бы познакомиться, мне бы было интересно за этим понаблюдать. Но я могу сказать и сейчас, что Пьетро никогда бы не оставил меня, если бы к этому его не принудили обстоятельства, - чересчур уверенно заявила Алая Ведьма, тут же добавив, - И ты меня утешил только потому что я позволила тебе меня утешить, - на красивом лице Ванды появилась нагловатая улыбка, которая бесспорно ей очень шла. Она бы с радостью сейчас снова поцарапала Мэттью, ударила или хоть как-то применила силу, чтобы только выплеснуть всю накопившуюся злость и раздражение за весь день, но не было повода. Нельзя же просто отойти и дать пощёчину или поцарапать. А пока что слова мужчины были не настолько обидными, чтобы из-за них прибегать к таким мерам. Но Ведьма нашла другой способ вывести его из себя, правда, на этот раз несколько в ином ключе. Пнув попавшийся на пути булыжник, она в пару широких шагов оказалась рядом с Киллером, пока не стремясь продолжать разговор. Словно начиная издалека, Ванда обвила одной рукой его шею, прильнув ближе, а если быть точным, то настолько близко, насколько сейчас это было возможно. Сначала она хотела поцеловать его, и уже фактически коснулась губами его губ, но в последний момент вдруг передумала. Не сложно догадаться, что уже этот жест может начать выводить из себя многих мужчин. Чувствуешь горячее дыхание на своих губах, знакомый приятный аромат её духов, и в самое последнее мгновенье всё отменяется. На лице Алой Ведьмы снова заиграла довольная улыбка, а тем временем она вернула уже и вторую руку на шею Мэттью. Только собственно, там она находилась недолго. Мягко проведя по груди молодого человека, девушка добралась до чёрного ремня на брюках. Это всегда было самой интересной частью.
- Что, хвалёное самообладание подводит, Коэн? – с вызовом спросила она, горячо прошептав эти слова, склонившись к его уху. – Я достаточно близко, чтобы почувствовать это. Хм…может вот так лучше? – вопросительно изогнув бровь, девушка левой рукой опустила чуть ниже высокий ворот свитера, оставив на коже Мэттью пару томных поцелуев. – Или может ещё лучше вот так? – её рука, что покоилась на поясе брюк, скользнула ниже, не предпринимая никаких особых действий, но для начала и этого могло хватить. Только весь минус этой игры состоял в том, что пытаясь что-то доказать Киллеру, Алая Ведьма и сама велась на свою собственную удочку. И сейчас по плану нужно было резко отстраниться, и признаться, Ванда едва могла себя пересилить, чтобы это сделать. Ей и самой хотелось продолжить игру дальше, ведь она всегда слишком подчинялась инстинктам и тому, что требовало тело, а не разум. Обычно, когда она начинала что-то говорить про Пьетро, чтобы лишний раз взбесить Коэна или пыталась казаться недоступной и высокомерной, всё рушилось при одной его фразе, сопровождаемой какими-нибудь провокационными действиями: «А теперь скажи, что со мной тебе хуже, чем с ним и тогда мы всё прекратим». И Ванда никогда не могла этого сказать…
- И кто кого ещё пригрел? – с чувством реванша произнесла она, резко отстранившись. По правде говоря, ей и самой требовалось время, чтобы прийти в себя, загнать куда подальше все эмоции и прочее, выдвинув на первый план разум. Избегая смотреть прямо на Мэттью, Алая Ведьма отвернулась, подставив лицо холодному ночному ветру. Слева и справа от них раскинулась небольшая улица с на половину заброшенными и разрушенными домами. Какие-то действительно превратились в руины, а какие-то на первый взгляд выглядели просто обветшалыми и брошенными своими хозяевами. Что и сказать, пейзаж действительно не вдохновлял.

 Отправлено: 30.01.08 22:00. Заголовок: Ванда была стервозно..

Ванда была стервозной, упрямой, несдержанной, высокомерной, наглой, одним словом – никак не вязалась с представлениями Коэна об идеальной девушке, и, тем не менее, его неосознанно тянуло именно к ней. Да, она была действительно красива, да – невероятно соблазнительна, но ведь вокруг него было столько женщин, одинаково привлекательных, и в этой толпе представительниц прекрасного пола его выбор пал именно на неё. Сыграло ли тут роль то, что в момент их знакомства, когда он впервые увидел её, она выглядела потерянной и беспомощной? Или, наоборот, он впервые что-то почувствовал к ней, когда она проявила свою дерзость и непокорность. Коэн не знал, когда это началось. Когда он понял, что все – точка, без неё уже будет совсем по-другому. А «по-другому» теперь не хотелось, ох как не хотелось. Однако и с ней было очень трудно.
- Позволила? Мне казалось, ты меня умоляла… - на автомате отозвался молодой человек на слова девушки, чувствуя горький вкус обиды от уверенного тона Ванды от её заявления о том, что Пьетро бы её никогда не бросил. Странно, но Коэн ведь верил в это. Ни один нормальный мужчина не откажется от такой женщины. Впрочем, такой «ненормальный», как Киллер тоже. Он был готов поспорить, что если Квиксильвер жив, он все ещё грезит о своей любимой сестренке длинными ночами, равно как и она о нем когда-то. Благо, у Алой Ведьмы под боком был Мэтт, который отвлекал её от не слишком позитивных мыслей, а вот у её братца вряд ли пастель грела шикарная блондинка.
- Ни имею никакого желания знакомиться с твоим очаровательным братцем, боюсь, не выдержу такой жесткой конкуренции, - разумеется, язвительно и нахально, протянул Коэн, не сводя со своей Ведьмы пристального взгляда. Он все гадал, что же она предпримет. Все-таки причинять мужчине какую-то физическую боль было не разумно с её стороны, ибо он вполне бы мог ответить, а уж в плане силы Ванда явно уступала Мэттью. Она, конечно, могла развернуться и уйти, и он бы, поверьте, не пошел за ней. Но Алая Ведьма выбрала третий вариант, и стоить заметить – не прогадала. Мгновение. И вот она уже так непростительно близко к нему, что даже вздохнуть как-то страшно. Изящная тонкая рука скользнула на его шею, а соблазнительные губы замерли буквально в сантиметре от его собственных. Он даже не мог смотреть ей в глаза, как будто бы стеснялся того желания, что сейчас должно быть, в них загорелось. Он как-то нервно сглотнул, когда вторая её рука скользнула вниз, пока что замерев на поясе брюк. Согласитесь, любой мужчина не устоит, когда очаровательная девушка проделывает нечто подобное. У Киллера и правда была сейчас одна слабость, и имя ей - Ванда.
- Соблазнение по-максимоффски… проходили уже… - шумно выдохнув, произнес он в тот момент, когда она целовала его в шею. В дальнейшем, как это говорится, рассудок отказал в поддержке, потому как правая рука Ванды опустилась ещё ниже, и у молодого человека буквально перехватило дыхание. Он с трудом сдержался от каких-то решительных действий, только памятуя о том, как она с ним разговаривала. Нет, подобные действительно жестокие игры были между ними чем-то обычным, но Коэну все же порой хотелось показать Алой Ведьме, что она не настолько властна над ним, как считает, и очевидно, сегодня был именно такой случай. Она резко отстранилась, и он инстинктивно чуть подался вперед, явно не желая её отпускать. Однако все же Киллер не позволил себе притянуть её к себе или обнять, все-таки у него тоже была какая-никакая, а гордость, хотя стоила ли она того, чтобы лишаться такой женщины? Этот вопрос Мэтту только ещё предстояло разрешить.
- А разве не ясно? – вопросом на вопрос ответил Коэн, протягивая одну руку вперед и касаясь кончиками пальцев непослушной пряди мягких, как шелк волос. На его губах вновь возникла усмешка, однако уже не столь уверенная, как раньше. Все-таки действия Ванды возымели свой эффект, и сейчас больше чем ругаться с ней, Мэтт хотело только одного. – Я тебе нужен, - тихо, но достаточно, чтобы она услышала, добавил он, и из его руки выскользнула прядь волос, а сам он сделал шаг назад. На улице было темно, и в тусклом свете казалось уже угасающего фонаря, Ванда выглядела ещё соблазнительнее, чем днем, однако ему все же важно было услышать её ответ на один-единственный вопрос:
- Хочешь, чтобы я ушел?

 Отправлено: 31.01.08 02:54. Заголовок: - Вернее, вы не прос..

- Вернее, вы не просто проходили соблазнение «по-максимоффски», а вы не прошли тест на него, не устояли, - спокойно произнесла Ванда, которой говорить, стоя к парню спиной, было намного легче, нежели сказать всё то же самое, только уже смотря ему в глаза. На самом деле, она уже проклинала себя за то, что начала всю эту игру. Ладно ссора, они ссорились постоянно, но теперь… Так глупо, она всегда прекрасно знала, что сама никогда не может вовремя остановится, и заводясь с первых же оборотов пускает под откос любую коварнейшую затею. Была ли Ванда такой, или же только в последнее время такой стала за счёт её слабости в плане сверхспособностей и неуравновешенности в моральном плане. Так или иначе, но теперь привязанность к низменным инстинктам стала довлеть над всем остальным. Возможно, она всегда была такой, просто Пьетро служил сдерживающим фактором, и когда он находился рядом, Алая Ведьма просто не могла себе позволить вести себя так, как вела сейчас. С другой стороны, между ними присутствовала любовь, которая тоже не могла не вылиться в те же бурные ночи, которые опять же помимо проявления высоких чувств также утоляли и физиологические потребности. Но между ней и братом никогда не присутствовало страсти. Нежность, ласка – да, но не страсть. Ванде было хорошо рядом с ним, и казалось, будто бы они созданы друг для друга, понимают друг друга без слов и взглядов, чувствуют друг друга настолько точно, как никто другой. И казалось, этого было достаточно для полного счастья, но сейчас испытав то, что на самом деле зовётся страстью, Алая Ведьма не могла бы положа руку на сердце пообещать, что если Квиксильвер вернётся, то она впредь будет ему верна и не будет больше возвращаться к Коэну. Скорее всего, она теперь не смогла бы себе в этом отказать, отказать себе в обществе такого мужчины. Правда, на данный момент она даже внутренне не осмеливалась признать эту истину.
- Ты так непростительно в себе уверен, - без прежней бойкости произнесла Ведьма, всё ещё продолжая отчаянную борьбу со своим вторым «я», которое медленно, но верно брало верх. И как не прискорбно, у этого второго «я» было некоторое животное начало, которое бесспорно присутствовало в каждом человеке, и руководили им инстинкты и желания. Тело уже давно подчинилось, боролся только разум, какие-то его остатки. Ванда почувствовала, что снова и снова чувствует такой привычный жар, и уже даже могла с уверенностью предсказать, что на щеках появился знакомый румянец… В такие моменты, девушка чувствовала себя словно больной, как в лихорадке – жар, мелкая, едва ощутимая дрожь, спутанность в сознании. Такого ранее, до знакомства с Киллером не было, а сейчас эти симптомы стали привычны и обыденны, стоило только им остаться наедине. Ну и, разумеется, проходило это всё только после одного… А сейчас ещё это лёгкое прикосновение молодого человека к её волосам, этот чёртов вопрос. Естественно, Ведьма не хотела, чтобы он куда-то уходил, более того страстнее всего желала, чтобы он остался. Однако, будучи слишком гордой и заносчивой, она не могла произнести это вслух. Хотя, и произносить не пришлось, как только она развернулась к нему лицом и посмотрела в его глаза. Впрочем, должно быть, и Мэттью заметил в ней некоторые изменения. – Почему ты любишь задавать идиотские вопросы? Я не хочу, чтобы ты ушёл хотя бы потому что остаться тут одной и без сил, посреди ночи не слишком радостная перспектива, не находишь? Хотя, конечно, ты при любом раскладе меня дико раздражаешь и выводишь из себя, - и на этом месте разум снова ушёл куда-то в себя, пока не окончательно, но желаниям и инстинктам большего и не надо, чтобы проявить себя. Отбросив гордость, Ванда снова прильнула ближе к Киллеру, впившись в его губы жадным поцелуем. Ухватившись за пряжку всё того же многострадального ремня, девушка притянула Коэна ещё ближе к себе, на этот раз просто выправила его свитер из брюк, скользнув руками уже под него, по направлению к груди. Вполне безобидно на первый взгляд. Но Ванда знала, что не сможет держать в руках себя и дальше, и потому каким-то чудом прислушавшись к голосу разуму, во второй раз резко отстранилась от Коэна. – А ещё я хотела добавить, что если ты ко мне прикоснёшься, в идеале я думала выцарапать тебе глаза гребнем для волос, - просто Алая Ведьма знала, что ещё одно прикосновение и всё, что будет дальше, уже и так понятно, и она не сможет остановиться. Она и сейчас выглядела не лучшим образом, вернее выглядела она хорошо, только вот уже по одному виду можно прочесть, какие мысли обитали в её чудной головке, вернее какая одна мысль или точнее, одно желание там присутствовало.